Ты мой кошмар

Гермиона завернула за угол и прислонилась к стене здания, которое первым возникло на пути. Она не знала, что делать, и поэтому пыталась уйти от погони всеми возможными способами. Осуществить это было довольно проблематично, учитывая, что на этой территории выставили антиаппарационный барьер, и сбежать с этого поганого участка стало невозможно. Гермиона проклинала себя. Проклинала всех, кого только можно, но это не помогало решению проблемы. Ей нужно вернуться в штаб-квартиру Ордена и доложить о том, что она узнала. Хоть сведения и были не особо важными, они в принципе имелись, а что с ними делать — это уже проблема Кингсли и Грюма. Гриффиндорка аккуратно выглянула и посмотрела по сторонам. Пожиратели, что погнались за ней, как только увидели её, не высовывались. Может, они отстали, но рассчитывать на это точно не стоит. Она сделала пару шагов вперёд, чтобы понять, можно ли делать ноги. Вокруг стояла мёртвая тишина, и это напрягало. В маленьком пригороде это более-менее нормально, но не до такой степени. Было ощущение, что всё в этом месте утратило жизнь. Навсегда. Гермиона тряхнула головой, возвращаясь в реальность, где её преследуют из-за попытки шпионить. Весьма неудачной, просто катастрофично неудачной. Грейнджер не была разведчиком или тем, кто добывает информацию. Она представляла собой что-то среднее между бойцом и генератором идей. А иногда она была помощником целителей или разрабатывала новые планы нападения вместе с Грюмом. Гермиона, наверное, была ценным экспонатом, но только не из-за всего этого, а из-за знания о крестражах. Ей нельзя в плен, и здесь возникал вопрос: какого чёрта, в таком случае, её отправили на разведывательную операцию, да ещё и без подкрепления? Вопрос, на который не было ответа, но который не давал девушке покоя. Ещё один шаг, и она вышла из своего укрытия. Гермиона сделала новую медленную попытку, и в неё тут же полетел Петрификус. — Держи её! Этот вопль напугал её, и она рванула в противоположную от пригорода сторону. Гермиона бежала как в последний раз, как будто это единственное, что ещё можно сделать. Хотя так это и было. Деревья росли рядом друг с другом, и оббегать их было очень сложно. В спину летели заклятия, которые при промахе попадали в ствол, взрывая его и разнося во все стороны щепки. Гермиона уклонялась от веток, но они всё равно хлестали её по лицу. Она летела, огибая все преграды, но через каждый шаг спотыкалась об очередной корень. Чудо, что она до сих пор не разбилась. Гермиона резко затормозила и спряталась за деревом, пытаясь отдышаться. Всё-таки её физическая подготовка оставляет желать лучшего. Это и не удивительно, если вспомнить, когда она в последний раз выходила на задание. В лесу было подозрительно тихо, только иногда доносились какие-то шорохи. Гермиона начала дышать медленнее и спокойнее, чтобы услышать угрозу. Но чем больше она прислушивалась, тем больше нарастала паника от непонятности ситуации. Её будто загоняли в ловушку, лишь иногда подгоняя, чтобы она прибежала точно туда, куда нужно. Гермиона снова прислушалась и уловила шаги недалеко от себя. Это заставило сжать зубы и решиться на отчаянный шаг. Она не рисковала посылать заклятия в Пожирателей, пока они её не увидели, но сейчас выбора особого не было. Гриффиндорка слушала шаги приближающегося мужчины и отсчитывала секунды перед рывком. Одна, две, три… Гермиона сорвалась с места, отправляя в Пожирателя заклятие: — Остолбеней! Она попала, и Пожиратель свалился навзничь. У неё появился шанс, осталось только выбраться из антиаппарационной зоны, чтобы она смогла трансгрессировать на площадь Гриммо. Но проблема была в том, что Гермиона уже плохо понимала, где находится и как глубоко она убежала в лес. Повертев головой, девушка так и не поняла, в какую сторону лучше идти, но шорох за спиной заставил её замереть. — Стой где стоишь, грязнокровка! Гермиона медленно повернула голову и наткнулась на Монтегю, который направлял на неё палочку и мерзко скалился. — Вот ты и попалась, — он отвратительно ухмылялся и выглядел как собака, увидевшая аппетитный кусок мяса. — Сомневаюсь, Грэхем, — Гермиона говорила спокойно, чтобы не давать ему преимущества, но поджилки тряслись, а страх застрял в глотке. — Как всегда, сама отвага, — Монтегю сделал к ней шаг и уже хотел произнести очередную гадость, как странно замер. Он не шевелился и смотрел сквозь неё. Он будто… провалился куда-то глубоко в себя. Гермиона помахала рукой возле его носа, но ничего не произошло. Она не понимала, что происходит, отчего всё больше паниковала. Она так сильно отвыкла действовать в одиночку, с ней всегда были мальчики, например, когда они искали крестражи, или кто-то другой отправлялся в качестве прикрытия, а сейчас она одна. Случись с ней что-то — эта информация не сразу попадёт в Орден. Девушка ещё раз внимательно оглядела Монтегю, начиная аккуратно двигаться спиной вперёд от него и наблюдая за возможными изменениями. Но их не было, и Гермиона, не теряя времени, понеслась дальше в чащу. Она только сейчас пожалела, что так и не научилась определять местность. Иначе бы не оказалась в такой дурацкой и опасной ситуации. Гермиона тяжело дышала от быстрого бега и уже потеряла счёт количеству ушибов. Она думала только о спасении. И о том, что проклянёт Кингсли, потому что он послал её одну на, казалось бы, безопасную операцию, но когда имеешь дело с Пожирателями смерти, то понятие «безопасность» теряет всякий смысл. Девушка бежала, а лес всё не заканчивался, и это было странно. Когда она только трансгрессировала в этот пригород, чаща не была такой густой, но сейчас её будто заколдовали. Будто расширили. Гермиона резко затормозила, из-за чего снова поцарапала себе щёку о ветку. Лес заколдован так, чтобы никто из него не вышел. Или чтобы запутать человека по примеру лабиринта. — Чёрт, чёрт, чёрт… Шёпот и проклятия вырывались изо рта сами по себе. Становилось по-настоящему жутко от осознания ловушки, в которую она попала исключительно по собственной тупости. Вот зачем, зачем она побежала в этот проклятый лес? Почему не выбрала совершенно противоположное направление? Но потом Гермиона вспомнила, что Пожиратели и затолкали её сюда. Возможно, так они хотели поймать очередную жертву. Она не знала и не представляла, как выбраться отсюда. Мозг стал поддаваться панике и плохо соображал. Всё-таки Гермиона потеряла сноровку, и очень сильно. Она раскисла, хотя не могла такого себе позволить. Она стала больше обузой, чем ценным членом Ордена. Она засиделась на месте. Гермиона схватилась за голову и стала размеренно дышать, пытаясь отпустить тревогу и страх. Тремор в руках нарастал, но это не так сильно мешало сосредоточиться на спокойствии. Медленно, но верно она возвращалась в своё привычное состояние. Она смотрела по сторонам, чтобы отвлечься от внутреннего смятения и успокоиться. Гермиона закрыла на секунду глаза и снова их открыла. А потом ещё раз, и так по кругу, вместе со спокойными вдохами и выдохами. Это помогло. Всегда помогало, когда стресс и страх начинали подбираться к ней слишком быстро. Гермиона крепче сжала палочку в руке и применила заклинание компаса, которое сама и придумала на четвёртом курсе, чтобы помочь Гарри с первым испытанием в Турнире Трёх Волшебников. Как давно это было, будто в другой жизни. Палочка вертелась из стороны в сторону, что сбило её с толку. Здесь же не может быть магнитного поля, верно? Гермиона не знала, почему заклинание не сработало и почему древко не могло найти север, но она не стала зацикливаться на этом и пошла дальше. Конечно, это не самый удачный план, учитывая, что всё было по меньшей мере подозрительно, но это всяко лучше, чем стоять на месте и ждать Пожирателей. Странно всё это, очень странно. Всего два Пожирателя, один из которых очень странно себя повёл, когда догнал её. Гермиона даже не могла сказать, в каком месте очутилась, но это было недалеко от Лондона, в каком-то плохо известном пригороде. Не отпускало предчувствие, что что-то здесь не так. Кингсли неожиданно посылает её на задание, да ещё и в одиночку. Он вообще был сам не свой в последнее время, и если бы Гермиона не знала его, то подумала, что он под Империо. Она пыталась найти хоть какой-то смысл в происходящем, но не могла. Почему Ордену понадобилась слежка в районе, который даже не на всех картах есть? И самое главное — почему она не подумала об этом раньше? Сейчас идёт война, она не должна доверять каждому просто так. Конечно, без доверия никуда, но нужно всегда всё проверять. К тому же Гермиона однажды обожглась на чрезмерном доверии и всё равно повторяет эту ошибку. Её называли умнейшей ведьмой своего поколения, так вот, это всё хрень собачья. Она обыкновенная набитая дура, вот и всё. Гермиона наложила на себя согревающие чары и почувствовала, как сразу стало теплее и страх немного, но отступил. Она пнула камень, думая о том, что для весны было достаточно прохладно. Хоть она и была в тёплой верхней одежде, но замёрзла всё равно очень быстро. Гермиона остановилась и буквально оторопела. Недалеко стояла покосившаяся хижина, судя по всему, пустая. — Держи её! Девушка вздрогнула от крика Пожирателей и решила спрятаться в этой лачуге, чтобы выиграть возможность хоть на что-то. Она рванула со всех ног и буквально за пару секунд оказалась внутри покосившегося домика. Она тихо закрыла дверь, чтобы не создавать лишнего шума, и начала накладывать различные заклинания. Оглохни, отталкивающие чары — всё, что только она знала. За дверью не было слышно ничего, как будто за ней ещё минуту назад никто не гнался. Не было слышно ни топота ног, ни дыхания, ничего. Гермиона тяжело дышала и держалась за косяки двери, чтобы не упасть от усталости и нервного перенапряжения. Она ни черта не понимала. Что за чертовщина происходит? — Привет, Грейнджер. Этот голос. Гермиона замерла, как истукан, и не могла пошевелиться. Воздух, казалось, навсегда покинул её, и лёгкие были обречены на скорую кончину. Сердце кричало от страха и злости, ведь ему досталось больше всего. Голова наполнилась яростью, и всё встало на свои места. И Кингсли со своим паршивым заданием, про которое никто не должен знать. И зачарованный лес. И Пожиратели, которые слишком долго её ловили. Всё обрело смысл, также, как и её желание убийства. Гермиона медленно обернулась и посмотрела на Малфоя, надеясь, что её взгляд передаёт всю ту ненависть, что она чувствовала к нему. Малфой нагло ухмылялся и выглядел при этом как мафиози-бандит из гангстерских боевиков, которые она смотрела вместе с отцом. Он был неотразим и знал это. Знал, что любая будет в экстазе только от одного его взгляда. — Я скучал, Грейнджер, — Драко наклонил голову вбок, и это напомнило ей то, что она всеми силами пыталась забыть. — Малфой! — она прорычала его фамилию и прикрыла глаза, чтобы не началась истерика. Драко увидел это, и его губы растянула усмешка, как в старые времена. Он сидел в кресле, но выглядел при этом так, будто это был трон. Показушник. Малфой цокнул языком, что означало его осведомлённость о мыслях Гермионы. Она сложила руки на груди, не выпуская палочку, хотя прекрасно знала, что угроза, которая исходила от него, была другого характера. Драко медленно поднялся из кресла, как пантера, как хищник, и сократил между ними расстояние, которое и так было небольшим. Лачуга была маленькой и состояла из одной комнаты, в которой они и находились. Гермиона воинственно подняла подбородок и посмотрела ему в глаза, зная, что это ошибка. Драко улыбнулся уголками губ, как-то нахально и заговорщически, и слегка наклонился к её лицу. Он стал ещё выше. — Ты даже не представляешь, как я скучал, Грейнджер. Гермиона не сдержала судорожного вздоха, который коснулся его губ.