"Сумерки: Затмение" Фильм 3

Ну что за детский сад? Неужели Шу обязательно должен уйти, чтобы Минато мог сюда приехать? Давно пора забыть о таких глупостях! – Вальт, я вовсе не чувствую к нему никакой личной неприязни. Но для нас обоих так будет проще, – сказал Шу, выходя за дверь. – Я буду рядом. Ты в полной безопасности. – Об этом я и не переживаю! Он улыбнулся – и вдруг с лукавым видом притянул меня к себе, зарывшись лицом в мои волосы. Шу выдохнул, и я почувствовал, как его прохладное дыхание обволакивает каждую прядь; по шее побежали мурашки. – Я скоро вернусь, – пообещал он и рассмеялся, словно я выдал удачную шутку. – Что смешного? Но Шу только ухмыльнулся и, не говоря ни слова, длинными прыжками помчался к лесу. Я с ворчанием вернулся на кухню и взялся за уборку. Однако не успел я наполнить раковину водой, как раздался звонок в дверь. Трудно привыкнуть к тому, как быстро может передвигаться Минато без машины. И насколько все остальные двигаются быстрее меня… – Минато, заходи! – крикнул я. Сосредоточившись на укладывании стопки тарелок в мыльную воду, я забыл, что теперь Минато бесшумен, как привидение. Когда за моей спиной раздался его голос, я невольно подпрыгнул. – Разве можно оставлять дверь незапертой?.. Ох, извини! Дернувшись от испуга, я плеснул на себя мыльной водой. – Тех, кого может остановить запертая дверь, мне бояться нечего, – ответил я, вытирая полотенцем мокрое пятно на кофте. – Логично, – согласился Минато. Я повернулся и критически посмотрел на него. – Минато, ну неужели так трудно ходить одетым? Он снова был без рубашки, в одних старых джинсах, еще и коротко обрезанных. Похоже, Минато так гордится своими недавно приобретенными мускулами, что терпеть не может скрывать их под одеждой. Честно говоря, мускулы были лучше некуда – вот только мне как-то не приходило в голову, что Минато может быть тщеславен. – Конечно, ты больше никогда не мерзнешь, но все же… Минато провел рукой по мокрым, спадающим на глаза волосам. – Так проще, – объяснил он. – Что проще? Он снисходительно улыбнулся. – Достаточно и того, что я шорты с собой таскаю, не хватало еще весь гардероб носить. Я же не вьючная лошадь! Я нахмурился. – О чем это ты? Минато посмотрел на меня так, словно я не понимал очевидных вещей. – Когда я превращаюсь, моя одежда не может исчезать и появляться вновь – мне приходится таскать ее с собой. Уж прости, что я стараюсь не носить слишком много всего. – Об этом я как-то не подумал, – покраснев, пробормотал я. Минато засмеялся и показал на черный кожаный шнурок, обмотанный вокруг левой икры. Я только сейчас заметил, что Минато не только раздет, но и разут. – Это не просто дань моде: носить джинсы в зубах не очень-то приятно. Что тут скажешь? Он усмехнулся. – Ничего, что я почти раздет? – Все нормально. Минато снова засмеялся, и я повернулся к нему спиной, сосредоточившись на посуде. Надеюсь, он понял, что мой румянец вызван не его вопросом, а смущением за собственную глупость. – Пожалуй, мне пора заняться делом. – Минато вздохнул. – Не хотелось бы дать ему повод обвинить меня в том, что я не выполняю свои обязательства. – Минато, ты вовсе не обязан… Он оборвал меня взмахом руки. – Я сам напросился. Так где сильнее всего пахнет чужаком? – Наверное, в моей спальне. Минато прищурился: ему это понравилось не больше, чем Шу. – Погоди минутку, – сказал он. Я методично отмывал щеткой тарелку, и в тишине слышалось только шуршание пластиковых щетинок по керамике. Как я ни прислушивался, со второго этажа не раздалось ни звука: ни скрипа половиц, ни щелчка дверного замка. Сообразив, что слишком долго полирую одну и ту же тарелку, я постарался сосредоточиться на том, что делаю. – Уф! – выдохнул Минато совсем рядом, и я снова вздрогнул. – Минато! Прекрати! – Извини. – Минато взял полотенце и вытер новую лужицу. – Я заглажу свою вину. Ты моешь, а я буду вытирать. – Ладно, – согласился я, передавая ему тарелку. – Взять след оказалось совсем нетрудно. Кстати, ну и запашок у тебя в комнате! – Я куплю освежитель воздуха. Минато засмеялся. Я мыл посуду, а Минато ее вытирал – так мы и работали несколько минут в полном, но дружелюбном молчании. – Можно кое-что спросить? Я передал ему очередную тарелку. – Смотря что ты хочешь узнать. – Я вовсе не прикалываюсь, мне правда интересно, – заверил Минато. – Ладно. Спрашивай. Он помедлил. – А как это… ну… дружить с парнем-вампиром? – Лучше не бывает! – Я серьезно. Тебя это не смущает? В дрожь никогда не бросает? – Нет. Минато молча взял чашку из моих рук. Я глянул на его лицо: он нахмурился и выпятил нижнюю губу. – Еще вопросы? – спросил я. Он сморщил нос. – Ну… просто интересно… ты… ты с ним целуешься? Я засмеялся. – Конечно! Минато передернуло. – На вкус и цвет… – пробормотал я. – А клыки тебя не пугают? Я стукнул Минато по руке, забрызгав его мыльной водой. – Минато, заткнись! Ты прекрасно знаешь, что у него нет клыков! – Так уж и нет, – пробормотал Минато. Я стиснул зубы и принялся оттирать кухонный нож с большей силой, чем требовалось. – А можно еще вопрос? – тихо спросил Минато, когда я передал ему нож. – Можно, – резко ответил я. Он молча покрутил нож под струей воды. Потом еле слышно прошептал: – Ты сказала «несколько недель»… А когда именно?.. – договорить он не сумел. – После выпускного, – прошептал я в ответ, настороженно вглядываясь в лицо Минато: а вдруг опять вспылит? – Так скоро! – выдохнул он, закрывая глаза. Не спросил, а простонал. Мускулы его рук напряглись, плечи окаменели. – Ой! – вскрикнул Минато. От неожиданности я подпрыгнул. Правую руку он стиснул в кулак – и зажал в нем нож. Минато раскрыл пальцы, и нож с грохотом упал на кухонный стол. Поперек ладони шел длинный, глубокий порез. Кровь лилась по пальцам и капала на пол. – Ох! Вот черт! – воскликнул Минато. Голова у меня закружилась, а желудок подскочил к горлу. Я вцепился в стол, сделал глубокий вдох ртом и взял себя в руки: надо помочь Минато. – Ох, Минато! Угораздило же тебя! На, обмотай полотенцем. Я протянул кухонное полотенце и попытался взять Минато за руку. Он отшатнулся. – Ничего страшного, Вальт, ерунда. Комната стала слегка расплываться перед глазами. Я снова глубоко вдохнул. – Ерунда?! Да ты чуть не до кости порезался! Он не обратил внимания на предложенное полотенце. Просто подставил ладонь под струю воды из крана. Вода покраснела. Голова у меня опять закружилась. – Вальт! – позвал Минато. Я отвел взгляд от пореза и посмотрел Минато в лицо: он хмурился, но выглядел спокойно. – Что? – У тебя такой вид, будто ты вот-вот упадешь в обморок. Еще немного, и ты откусишь себе нижнюю губу. Перестань. Успокойся. Дыши глубже. Со мной все в порядке. Я втянул воздух ртом и перестал кусать губу: – Не храбрись. Минато усмехнулся. – Поехали, – сказал я. – Тебе нужно в больницу. Я решил, что в состоянии вести машину. По крайней мере, комната больше не кружилась перед глазами. – Не надо. – Минато закрыл кран. Взял у меня полотенце и замотал в него ладонь. – Подожди! Дай мне посмотреть. Я покрепче ухватился за стол, чтобы удержаться на ногах, если вдруг опять закружится голова. – Ты никак получил диплом врача и ничего мне об этом не сказал? – Дай мне посмотреть на рану, и я решу, стоит ли закатывать истерику по поводу поездки в больницу. – Не надо истерик! – в притворном ужасе скривился Минато. – Покажи руку или истерика гарантирована! – Ладно. Он размотал повязку. Когда я протянул руку за полотенцем, он положил на нее свою. Несколько секунд я ничего не мог понять. Даже перевернул руку Минато тыльной стороной вверх, хотя был уверен, что порезал он именно ладонь. Наконец я осознал, что ярко-розовая, вдавленная полоса – это все, что осталось от раны, и повернул его руку обратно ладонью вверх. – Но… ты же… истекал кровью! Минато посмотрел мне в глаза. – На мне все заживает моментально. – С этим трудно спорить, – почти беззвучно ответил я. Я же своими глазами видел длинный, глубокий порез, из которого текла кровь. От ее соленого запаха я чуть сознание не потерял. Такой порез явно требовал швов. Должен был бы пройти не один день, прежде чем он покрылся бы корочкой, и еще много недель, чтобы стал блестящим розовым шрамом, который уже сейчас красовался на ладони Минато. Минато ухмыльнулся и ударил себя в грудь. – Я же оборотень! Забыл? Он посмотрел мне в глаза бесконечно долгим взглядом. – Так и есть, – наконец ответил я. Минато рассмеялся. – Ведь я же говорил тебе об этом! И ты видел шрам у Пола. Я потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок. – Одно дело слышать, а другое – увидеть своими глазами. Я присел и вытащил из шкафчика под раковиной чистящее средство с хлоркой. Налил немного на тряпку и принялся оттирать пол. Резкий запах хлорки прочистил мозги, окончательно избавив от остатков головокружения. – Давай я уберу, – предложил Минато. – Я сам. Ты лучше брось полотенце в стирку. Убедившись, что от пола не пахнет ничем, кроме хлорки, я промыл хлоркой и раковину. Потом вылил колпачок средства в стиральную машинку и включил ее. Минато неодобрительно следил за моими действиями. – У тебя что, навязчивый невроз? – спросил он, когда я закончил прибираться. Хм. Не исключено. Но в этот раз у меня, по крайней мере, есть оправдание. – Видишь ли, мы здесь слишком чувствительны к запаху крови. Надеюсь, ты понимаешь. Минато скривился. – Зачем усложнять жизнь Шу? – сказал я. – Ему и так несладко. – Ну да, ну да. Разумеется! Я вытащил пробку, и грязная вода втянулась в слив раковины. – Вальт, можно задать тебе вопрос? Я вздохнул. – А каково это, когда твой лучший друг – оборотень? Вопрос застал меня врасплох. Я рассмеялся. – Разве тебе не страшно? – не унимался Минато, не давая мне ответить. – Нет. Если оборотень ведет себя прилично, то лучшего друга и не придумаешь, – пояснил я. Минатт ухмыльнулся, блеснув зубами. – Спасибо, Вальт! – Он схватил меня за руку и стиснул в медвежьих объятиях. Не успел я отреагировать, как он опустил руки и отступил назад. – Фу! – поморщился Минато. – От твоих волос несет хуже, чем от твоей комнаты! – Извини, – пробормотал я. И внезапно понял, почему засмеялся Шу, когда подышал на меня. – Одна из многих проблем, возникающих от общения с вампирами, – пожал плечами Минато. – От тебя начинает плохо пахнуть. Впрочем, это не самая большая проблема. Я хмуро глянул на него. – Только тебе не нравится мой запах. Он ухмыльнулся. – Ладно, Вальт, пока! – Ты уходишь? – Он ждет, пока я уйду. Я слышу его на улице. – Вот как. – Я выйду через заднюю дверь, – Минато помедлил. – Погоди-ка, а ты не сможешь приехать в Ла-Пуш сегодня вечером? Мы устраиваем посиделки у костра. Эмили придет, и ты сможешь познакомиться с Ким… Кстати, Квилу тоже не терпится тебя увидеть. Ему очень не нравится, что ты узнал обо всем раньше него. Я усмехнулся. Представляю, как разозлился Квил: человеческый друг Минато общался с оборотнями, когда он о них и понятия не имел! – Не знаю, Минато. Видишь ли, сейчас ситуация несколько напряженная… – Да ладно тебе, неужели ты думаешь, что кто-то сможет справиться с… с нами? В конце фразы он запнулся. Интересно, ему так же сложно произнести вслух слово «оборотень», как мне трудно сказать «вампир»? В больших черных глазах Минато светилась мольба. – Я спрошу, – неуверенно ответил я. Минато хмыкнул. – Он что, еще и твой опекун? На прошлой неделе я видел в новостях передачу о влюбленных девочках-подростках, над которыми издевались их возлюбленные… – Хватит! – отрезал я и толкнул Минато. – Оборотням пора выметаться! Он ухмыльнулся. – Пока, Вальт. Не забудь сначала попросить разрешения. Минато выскочил за дверь прежде, чем я успел чем-нибудь в него запустить. Через несколько секунд в кухню медленно вошел Шу. Капли дождя, словно бриллианты, блестели в мокрых белых волосах. В глазах настороженность. – Вы что, подрались? – спросил он. – Шу! – воскликнул я, бросаясь в его объятия. – Привет! – засмеялся он, обнимая меня. – Пытаешься отвлечь мое внимание? У тебя здорово получается. – Нет, с Минато я не дрался. Так, поругались немножко. А с чего ты взял? – Просто подумал, с чего это ты всадил в него нож. Хотя, признаться, я не возражаю. – Шу мотнул головой в сторону ножа на кухонном столе. – Вот черт! А я-то думал, что все убрал. Я оторвался от Шу, подскочил к столу и, бросив нож в раковину, залил его хлоркой. – Я его пальцем не тронул. Он сам забыл про ножик в руках, – объяснил я на ходу. Шу фыркнул. – Все оказалось гораздо скучнее, чем я ожидал! – Не хулигань. Шк вытащил из кармана куртки большой конверт и бросил его на стол. – Я тебе почту принес. – Что-нибудь стоящее? – По-моему, да. Его интонации заставили меня подозрительно прищуриться. В чем тут дело? Шк свернул конверт пополам. Я расправил его, удивленная плотностью дорогой бумаги, и прочитал обратный адрес. – Дартмут? Это что, шутка? – Думаю, это извещение о том, что тебя приняли в колледж. Мне пришел точно такой же конверт. – Черт побери, Шу, что ты сделал? – Всего лишь отослал твое заявление. – Может, на уровень студентки Дартмута я не тяну, но все же не такый дурак, чтобы в это поверить. – А вот Дартмут думает, что ты на их уровень тянешь. Я вдохнул и медленно досчитал до десяти. – Очень мило с их стороны, – наконец ответил я. – Однако, вне зависимости от того, что они думают, остается еще проблема с оплатой за обучение. У меня таких денег нет, а тебе я не позволю выбрасывать на ветер сумму, за которую можно купить еще один «порше» – и все только для того, чтобы сделать вид, будто я буду учиться в Дартмуте. – Еще один «порше» мне без надобности. И не надо делать вид, – пробормотал он. – За один год в колледже ничего страшного с тобой не случится. Может, тебе даже понравится. Подумай об этом, Вальт. Представь себе, как будут счастливы Кенто и Чихару… Прежде чем мне удалось заглушить его бархатный голос, он успел нарисовать в моей голове яркую картинку: конечно же, Кенто прямо-таки лопнет от гордости, и ни один житель Форкса не избежит последствий этого взрыва; а Чихару просто с ума сойдет от радости, хотя и будет клясться, что ничуть не удивлен… Я попытался выкинуть эту картинку из головы. – Шу, я не знаю, доживу ли до выпускного, не говоря уже о том, чтобы пережить лето или осень. Он вновь обнял меня. – Никто тебя и пальцем тронуть не посмеет. Тебе незачем торопиться. Я вздохнул. – Завтра же переведу на Аляску все, что лежит на моем счете в банке. Этого будет достаточно в качестве алиби. Аляска так далеко, что Кенто не станет ждать меня в гости раньше, чем к Рождеству. А к тому времени я придумаю какой-нибудь предлог. Знаешь, все эти секреты и уловки так утомительны, – поддразнил я. Лицо Шу застыло. – Потом будет легче. Через несколько десятков лет все, кого ты знаешь, умрут. И никаких проблем не останется. Я вздрогнул. – Извини, это прозвучало слишком жестко. Я невидящими глазами смотрел на большой белый конверт. – Но ведь это правда. – Если я смогу разобраться с тем, что сейчас происходит, ты согласишься хотя бы подумать об отсрочке? – Нет. – Ох, и упрямый же ты! – Это точно. Стиральная машинка споткнулась и затихла. – Дурацкая жестянка! – пробормотал я, отрываясь от Шу. Положил обратно в центр одинокое кухонное полотенце, которое разбалансировало бак, и снова включил машинку. – Кстати, хорошо, что вспомнил, – сказал я. – Ты не мог бы спросить Луи, что он сделал с моими шмотками, когда прибирался у меня в комнате? Я ничего не могу найти. Шу в недоумении уставился на меня. – Луи убрал твою комнату? – Похоже на то. Когда пришел забрать мою пижаму, подушку и все прочее, чтобы держать меня в плену. – Я бросил на Шу хмурый взгляд. – Луи взял все, что валялось в комнате: рубашки, носки и прочее, и я понятия не имею, куда он их дел. Недоумение на лице Шу вдруг сменилось напряжением. – Когда ты заметил пропажу вещей? – Когда вернулся домой после хлопчишныка. А что? – Не думаю, что Луи мог взять вещи вроде одежды или подушки. Взяли то, что ты носил… к чему прикасался… на чем спал? – Да. Шу, в чем дело? Он окаменел. – Взяли вещи с твоим запахом. Я поперхнулся. Молча мы смотрели друг другу в глаза. – Мой незваный гость, – пробормотал я. – Он собирал следы… доказательства. Чтобы подтвердить, что нашел тебя? – Зачем? – прошептал я. – Не знаю, Вальт. Но клянусь, что узнаю. Во что бы то ни стало. – Не сомневаюсь, – сказал я, кладя голову ему на грудь. И почувствовал, как в кармане Шу завибрировал телефон. Шу вытащил мобильник и глянул на номер. – Именно он мне сейчас и нужен, – пробормотал он. – Широ, я… – Шу замолк и несколько минут напряженно слушал. – Хорошо, я проверю. Послушай… Он объяснил, что у меня пропали вещи, однако судя по тому, что мне удалось услышать, Широ ничего путного предложить не мог. – Может быть, я поеду… – Шу перевел взгляд на меня и замолк. – А может быть, нет. Только не отпускай Кена одного, ты же знаешь, какой он бывает. По крайней мере, попроси Луи присмотреть. Мы займемся этим позже. Шу захлопнул мобильник. – Где газета? – спросил он. – Не знаю, а что? – Надо посмотреть кое-что. Или Кенто ее уже выбросил? – Кто его знает… Шу исчез. И тут же вернулся – со свежими каплями дождя в волосах и газетой в руке. Развернул газету на столе и быстро просмотрел заголовки. Затем склонился поближе, сосредоточившись на том, что читал, и водя пальцем по особенно интересным абзацам. – Широ прав… да… очень небрежно. Совсем зеленые и спятившие? Или жить надоело? – пробормотал он себе под нос. Я глянул через его плечо. В «Сиэтл таймс» красовался заголовок «Эпидемия убийств продолжается – у полиции подозреваемых нет». Статья была очень похожа на ту, которая расстроила Кенто несколько недель назад: возрастающий уровень насилия в городе скоро сделает Сиэтл лидером в национальном списке опасных для жизни мест. Правда, это была уже другая статья – число убийств значительно возросло. – Дела идут все хуже, – пробормотал я. Шу нахмурился. – Это уже вообще черт знает что. Один-единственный новорожденный вампир не мог такого натворить. Что происходит? Они словно в жизни не слышали про Вольтури. Впрочем, это не исключено. Правила им никто не объяснил… в таком случае, кто же их создает? – Сами Вольтури? – повторил я и вздрогнул. – Нет, Вольтури как раз уничтожают таких бессмертных, которые могут выдать нас с головой. Несколько лет назад Вольтури навели порядок в Атланте, а ведь там до подобного безобразия не дошло. Они скоро вмешаются, очень скоро, если нам не удастся как-то разрядить ситуацию. Мне бы очень не хотелось, чтобы они появились в Сиэтле сейчас. Это слишком близко к Форксу, и они могут решить заглянуть к тебе. Я снова вздрогнул. – Что же нам делать? – Пока что мы слишком мало знаем. Возможно, если поговорить с этими молодыми, объяснить им правила, все обойдется мирным путем. – Шу нахмурился, словно не верил, что это возможно. – Подождем, пока Луи разберется в том, что происходит… Не стоит вмешиваться без крайней на то необходимости. В конце концов, это не наше дело. И хорошо, что у нас есть Фри, – добавил Шу, точно разговаривая сам с собой. – Если придется вести переговоры с молодняком, он нам очень пригодится. – Фри? Почему? Шу мрачно улыбнулся. – Фри вроде как специалист по молодым вампирам. – В каком это смысле «специалист»? – Сам у него спросишь: это длинная история. – Черт знает что творится! – пробормотал я. – Это точно. Такое впечатление, что все сразу со всех сторон на нас навалилось. – Шу вздохнул. – Тебе не приходит иногда в голову, что твоя жизнь была бы гораздо проще, если бы ты не влюбился в меня? – Возможно. Только что это была бы за жизнь? – Для меня, – тихо поправил он. – А теперь, – продолжил Шу с лукавой усмешкой, – ты, наверное, хочешь у меня что-то спросить? Я непонимающе уставился на него. – Разве? – Ну, а может, и нет. – Он ухмыльнулся. – Мне показалось, что ты обещал спросить моего разрешения пойти сегодня на вечеринку к оборотням. – Опять подслушивал? – Немножко, в самом конце. – Ладно, я все равно не собирался тебя спрашивать. Решил, что тебе и так есть о чем волноваться. Шу взял меня за подбородок и поднял мое лицо вверх, чтобы заглянуть в глаза. – А ты хотел бы пойти? – Не очень. Не переживай об этом. – Вальт, ты не обязан спрашивать мое разрешение. Я не твой отец – и слава богу! Хотя тебе, пожалуй, стоило бы спросить Кенто. – Ты ведь знаешь, что Кенто скажет да. – Вообще-то ты прав, я и правда лучше многих знаю, что скажет Кенто. Я молча смотрел на Шк. Чего же он хочет? Нет, в Ла-Пуш ехать нельзя, хотя и очень хочется: там я совсем потеряю голову. Вокруг такое творится, а я собираюсь на вечеринку с громадными мальчишками-волками. Вот идиот! Но ведь так хочется поехать… Забыть ненадолго о смертельной угрозе и стать менее здравомыслящым и более безрассудным Вальтом и беззаботно хохотать с Минато. Пусть всего лишь на несколько часов – неважно. – Вальт, – сказал щ. – Я обещал быть более благоразумным и доверять твоим суждениям. Я не шутил. Если ты чувствуешь себя в безопасности рядом с оборотнями, то и мне волноваться не о чем. – Ничего себе! – повторил я то, что сказал вчера ночью. – И к тому же Минато прав, по крайней мере, в одном – стая оборотней вполне в состоянии один вечер присмотреть даже за таким невезучим человеком, как ты. – Ты уверен? – Конечно. Только… Я приготовился к худшему. – Надеюсь, ты согласишься принять некоторые меры предосторожности? Во-первых, позволишь мне довезти тебя до границы. И еще возьмешь с собой мобильник, чтобы я знал, когда тебя забрать? – Ну что же… очень разумные меры предосторожности. – Прекрасно. Шу улыбнулся, и я не заметил ни тени тревоги в его похожих на самоцветы глазах. Как и следовало ожидать, Кенн охотно разрешил мне поехать в Ла-Пуш на вечеринку у костра. Минато прямо-таки повизгивал от удовольствия, когда я позвонил ему, чтобы сообщить об этом. Он вполне согласился с мерами предосторожности Шу и пообещал встретить нас в шесть часов на границе. Немного поразмыслив, я решил не продавать свой мотоцикл: отвезу его обратно в Ла-Пуш, где ему самое место, а когда он мне больше не понадобится… Ну тогда буду настаивать, чтобы Минато что-то с этого получил. Пусть продаст его или подарит другу. Мне все равно. Сегодняшний вечер показался мне подходящей возможностью вернуть мотоцикл в гараж Минато. В последнее время настроение у меня было ниже плинтуса, и каждый день мог стать последним. Нет времени откладывать дела на потом, даже если эти дела не самые важные. Шу лишь кивнул, когда я объяснил ему, что собираюсь сделать. Правда, в его глазах мне почудился проблеск тревоги: похоже, Шу не больше Кенто одобряет мои поездки на мотоцикле. Я поехал следом за ним к гаражу Куренаев, где оставил мотоцикл. Только поставив на место пикап и выйдя из него, я понял, что в этот раз тревога могла быть вызвана не только заботой о моей безопасности. Рядом с моим древним мотоциклом возвышался еще один… назвать его мотоциклом язык не поворачивался: он слишком отличался от моего внезапно одряхлевшего железного коня. Большой, гладкий, серебристый – даже неподвижно стоящий на месте он, казалось, летел с огромной скоростью. – Это что за зверь? – Так, ничего, – пробормотал Шу. – Ничего себе «ничего»! – Ну, я же не знал, простишь ли ты своего друга или он тебя, и если нет, то не вздумается ли тебе снова погонять на мотоцикле, – небрежно ответил Шу как ни в чем не бывало. – Похоже, тебе это нравится. Я подумал, что могу кататься с тобой, если захочешь. – Он пожал плечами. Я во все глаза уставился на великолепный механизм. Рядом с ним мой мотоцикл выглядел сломанным детским велосипедом. С внезапно налетевшей грустью я понял, что скорее всего и сам выгляжу точно так же рядом с Шу. – Мне же за тобой не угнаться, – прошептал я. Шу взял меня за подбородок и повернул к себе лицом, чтобы посмотреть в глаза. Одним пальцем он попытался приподнять уголок моего рта. – Вальт, я буду ехать рядом с тобой. – Вряд ли тебе это очень понравится. – Еще как понравится, если мы будем вместе. Я прикусил губу и представил себе эту картинку. – Шу, а если тебе покажется, что я еду слишком быстро или теряю управление, что ты сделаешь? Он заколебался, нащупывая верный ответ. Я знал правду: Шу найдет способ спасти меня прежде, чем я врежусь куда-нибудь. Потом он улыбнулся – вроде бы искренне, хотя глаза чуть сузились. – Так вот чем ты занимаешься с Минато. Теперь понятно. – Ну, просто я не так сильно его задерживаю. То есть я, наверное, могу попытаться… Я с сомнением уставился на серебристый мотоцикл. – Не волнуйся, – ответил Шу и рассмеялся. – Я заметил, что Фри с него глаз не сводит. Пора бы ему освоить новое средство передвижения. В конце концов, ведь у Луи теперь есть «порше». – Шу, я… Он закрыл мне рот поцелуем. – Я же сказал, не волнуйся. Но есть кое-что, о чем я хотел бы тебя попросить. – Все, что угодно, – не задумываясь пообещал я. Он отпустил меня, перегнулся через гигантский мотоцикл и вытащил что-то спрятанное за ним. Шу держал в руках два предмета: нечто черное и непонятное, а также легко узнаваемую вещь красного цвета. – Пожалуйста? – попросил он и улыбнулся, мгновенно разбив мое сопротивление. Я взял красный шлем и взвесил его в руках. – У меня будет ужасно глупый вид. – Нет, у тебя будет очень умный вид – достаточно умный, чтобы избежать травмы. – Шу перебросил черную штуковину через плечо и обнял меня. – Прямо сейчас я держу в руках то, без чего не могу жить. Ты должен об этом позаботиться. – Ладно. А это что за штука? – подозрительно спросил я. Шу засмеялся и развернул черную штуковину – она оказалась какой-то курткой с толстой подкладкой. – Это мотоциклетная куртка. Говорят, при падении с мотоцикла можно здорово ободрать шкурку, хотя мне-то откуда знать? Шу протянул мне куртку. Я глубоко вздохнул, откинул волосы назад, напялил шлем и натянул куртку. Шу, едва заметно улыбаясь, застегнул молнию и отступил на шаг. Я почувствовал себя неповоротливым, как корова. – Скажи честно, у меня очень страшный вид? Шу сделал еще один шаг назад и надул губы. – Неужели все так плохо? – пробормотал я. – Нет, нет! Вообще-то… – он замялся, подбирая слово. – Ты выглядишь… привлекательно. Я расхохотался. – Скажешь тоже! – Нет, правда, очень привлекательно. – Ты так говоришь только для того, чтобы я это не снимал, – заявил я. – Хотя ладно. Ты прав: так благоразумнее. Шу обнял меня и прижал к себе. – Глупый! Пожалуй, это часть твоей привлекательности. Хотя, надо признаться, у шлема есть свои недостатки. Шу стянул шлем, чтобы поцеловать меня. Чуть позже, когда Шу вез меня в Ла-Пуш, мне пришло в голову, что ситуация выглядит странно знакомой. Подумав, я понял почему. – Знаешь, что мне это напоминает? – спросил я. – Очень похоже на то, как Чихару отвозила меня на лето к Кенто, когда я был маленькым. Я чувствую себя семилетним ребенком. Шу засмеялся. Я не стал говорить этого вслух, однако самая большая разница между этими двумя ситуациями была в том, что Кенто и Чихару лучше относились друг к другу, чем Шу и Минато. На полпути к Ла-Пуш мы повернули и увидели Минато: он стоял, привалившись к красному «фольксвагену», который сам собрал из металлолома. Когда я помахал ему, бесстрастное выражение на лице Минато сменилось улыбкой. Шу остановил «вольво», не доезжая до Минато ярдов тридцать. – Позвони мне, когда соберешься домой, – сказал он. – Я заеду за тобой. – Я не буду засиживаться допоздна, – пообещал я. Шк вытащил из багажника мой мотоцикл, а также шлем и куртку – невероятно, как ему удалось все туда запихать! Впрочем, это не так уж трудно сделать, если хватает силенок таскать целые машины, не говоря уже о крошечных мотоциклах. Минато наблюдал за нами, не пытаясь подойти ближе. Улыбаться он перестал, и я ничего не мог прочитать в его черных глазах. Я взял шлем под мышку и бросил куртку на сиденье. – Все взял? – спросил Шу. – Все. Он вздохнул и наклонился ко мне. Я подставил губы для прощального чмока, но Шу захватил меня врасплох: крепко сжал в объятиях и впился поцелуем так, что я чуть не задохнулся. Он тихо засмеялся и выпустил меня. – Пока, – сказал щ. – Мне правда очень нравится куртка. Отворачиваясь, я заметил в его глазах отблеск чего-то, что мне видеть не полагалось. Не знаю, что именно это было. Может, тревога. На секунду мне показалось, что Шу испугался. Но скорее всего, я, как обычно, делал из мухи слона. Толкая мотоцикл к невидимой границе между вампирами и оборотнями, я спиной чувствовал на себе взгляд Шу. – Это еще что? – настороженно спросил Минато, с непроницаемым лицом рассматривая мотоцикл. – Решил отвезти его на место, – объяснил я. Минато на секунду задумался, а потом широко улыбнулся. Я узнал, что нахожусь на территории оборотней, потому что Минато оттолкнулся от машины и быстро пошел мне навстречу, покрыв разделяющее нас расстояние тремя огромными шагами. Взял мотоцикл, поставил на подпорку и стиснул меня в медвежьих объятиях. Я услышал, как зарычал мотор «вольво», и стал вырываться. – Минато, ну хватит уже! – задыхаясь, выдавил я. Он засмеялся и поставил меня на ноги. Я повернулся, чтобы помахать Шу на прощание, но серебристая машина уже исчезала за поворотом дороги. – Прелестно, – заметил я, не скрывая яд в голосе. Глаза Минато раскрылись в невинном изумлении. – Что? – Он и так пошел нам навстречу. Зачем же нарываться на неприятности? Он снова засмеялся – на этот раз еще громче. Явно решил, что я сказал нечто очень смешное. Что тут могло быть смешного? Минато обошел машину и открыл передо мной дверцу. – Вальт, – все еще посмеиваясь, сказал он, закрывая дверцу. – Нельзя нарваться на то, что уже и так есть.