Я стар, я суперстар!

      — Я-то что? Я ничего. Понятно, кто старика слушать будет. Все по-своему делаете, все бежите куда-то, а куда, спрашивается…       Колин усмехнулся и опустил дипломат на тумбу в прихожей. Из кухни выглянула его жена Аннет и закатила глаза, кивнув в сторону гостиной.       — Папа, папа пришел! — перепрыгивая через друг друга, из гостиной чуть ли не кубарем выбежали двое мальчишек.       Колин наклонился и подхватил на руки любимых сорванцов. Морщась от вспыхнувшей боли в спине, он выпрямился и преувеличенно бодро спросил:       — Ну, как там дедушка? Не дает вам заскучать?       — Это кошмар, папочка! Прадедушка Гарри сводит меня с ума! Ему совершенно невозможно угодить. У него и мороженое от Фортескью не такое вкусное, как при Фадже. И трава не такая зеленая, как в тот год, в который он женился на прабабушке, — Теодор высунул язык и скосил глаза.       — А еще мы неправильно летаем! И палочка у меня слишком короткая! — поделился Чарли.       — Кхм. Мой фирменный пирог с почками и пыль на каминной полке даже и не стоят упоминания, — усмехнулась Аннет.       Колин тяжело вздохнул. Ему не понаслышке был знаком тяжелый характер деда. Да четверть магической Англии так или иначе была наслышана о норове главы Аврората. А уж какой праздник закатили в министерстве восемь лет назад, когда наконец удалось проводить Гарри Поттера на давно уже заслуженную пенсию… С тех пор развлечений у деда поубавилось, зато свободного времени образовалось слишком много.       — О чем это вы там шепчетесь в коридоре?! Не думайте, что я вас не слышу… В этом доме полный бардак! Бедному дедушке и чашечки чая не предложили! С утра у старика и маковой росинки во рту не было, а им все нипочем… Вот помню, как мы с палаткой по лесам скитались... И Гермиона всё грибы свои горелые увеличивала. Кхм… Хм… — Гарри скрутило приступом кашля.       Колин встревоженно взглянул на жену.       — Он пил сегодня свои зелья?       — Ты же знаешь, что его абсолютно невозможно убедить, что я не собираюсь его травить. А кто-то, не будем показывать пальцем, убежал из дома на рассвете, оправдываясь совещанием.       — Мы играли с дедом в Цезаря! Я пробовал его суп, а Тео декупировал пирог! А еще дедушка обещал нам съездить в заповедник дяди Альбуса, покататься на гиппогрифах.        — Дегустировал, — машинально поправил сына Колин и, опустив детей на пол, торопливо направился в гостиную, где все еще кашлял Гарри.       — Сколько раз я говорил тебе пить чертовы зелья, старый ты пень?! Хочешь помереть раньше времени и пропустить свадьбы Теодора и Чарльза?       — Кхе… кхе… Не дождетесь, — прохрипел согнутый в три погибели старик. — Кхак! И вообще, внучек, где, блин, мой философский камень? Ты же обещал мне его еще на столетний юбилей!       — Мне было пять, дед. А если ты еще раз проигнорируешь предписания колдомедиков…       — Сколько бы ни было, а Поттеры всегда слово держали! Эх, измельчала порода, уже и с Малфоями ядовитыми роднимся. Что сказала бы милая Джинни, доживи она до такого…       — Гарри! — Колин постарался взять себя в руки и глубоко вздохнул. — Мы ведь уже не раз говорили об этом. Я никому не позволю обижать мою жену. Даже тебе.       На мгновение затуманенные глаза Гарри сверкнули прежним цепким взглядом. Плечи старика напряглись, но тут же сгорбились.       — Прости, Колин, знаешь же, на меня находит иногда. Трудное детство… — криво усмехнулся он.       — Да-да, дед, знаю я твои байки. Скользкий подоконник, детская кроватка без дна. Десять раз подкинули, девять раз поймали… — пробурчал Колин.       — Деревянные игрушки, прибитые к полу, — продолжила Аннет, внося в гостиную поднос с чаем.       — Игрушки… — старик пошамкал нижнюю губу и с кряхтением стал подниматься с дивана. — Знаешь что, внучек, загостился я у вас, пожалуй. Пора и честь знать.       — Дед, ну что ты начинаешь-то…       — Цыц. Иди лучше вещи мои собери, да Рыцаря вызови. Ностальгия замучила, покататься хочу.       Колин вздохнул, переглянулся с женой и приготовился к долгому вечеру уговоров. Гарри Поттер, живший у внука второй год подряд, раз в пару месяцев демонстративно пытался покинуть сей гостеприимный дом, хитро улыбаясь, когда его провожали спать в любимую спальню всей семьей.       — Ничего… Отмучаетесь скоро, чувствую уже, скоро с друзьями старыми свижусь…       — Чего ты там бормочешь, дед?       — Говорю, ремонт пора в гостиной делать, а ты все штаны на работе просиживаешь. Медом тебе там намазано, что ли? Поверь мне, нет в этом поганом министерстве ничего хорошего!       — Не ты ли там больше ста лет оттрубил, а, деда?       — Так вот мне ли не знать! Кха-кха…