Я стар, я суперстар!

      Скандал получился знатный. Пастор, хоть и был склонен в силу жизненного кредо к всепрощению, требовал расправы над малолетними хулиганами. Директор призывал решить вопрос миром и не ломать детям жизнь, опасаясь за репутацию школы. Родители дружков Дадли, еще дома определившись с поведением, обвиняли во всем Дадли. Ему присваивали запугивание таких воспитанных мальчиков, как Пирс и Малькольм. По словам миссис Полкисс, Пирс не был способен на насилие. И ведь он не избивал другого ребенка, он лишь вместе с Малькольмом удерживал жертву, боясь в случае отказа оказаться на его месте. Дадли вопил, что всё это неправда, но его мнение было интересно только Петунье.       Так как сын пастора отделался лишь синяками и стойкой аллергией на Дадли Дурсля, директор нашел решение, которое устроило всех. Ну, почти всех. Пирса и Малькольма отстранили от занятий на две недели, с занесением выговора в личное дело. Дадли так просто не отделался. Он был лишен права посещать школу на протяжении оставшихся до конца учебного года двух месяцев, а его выпускная характеристика претерпела существенные изменения. В связи с инцидентом Вернону пришлось немало покрутиться, чтобы исключить возможность неприятностей при переходе Дадли в среднюю школу. Благо что тот уже был зачислен в альма-матер Вернона.       Репутация Дурслей пошатнулась. Петунья сильно огорчилась, что её перестали приглашать на собрания книжного клуба по четвергам. Несмотря на то, что вина Дадли была очевидна, Петунья была абсолютно уверена, что её кровиночку оклеветали мелкие завистники, именуемые ранее друзьями. И с утроенной силой пекла сладкие пироги, печенье и тортики, чтобы утешить просиживающего целыми днями перед телевизором Дадли.        За день тот настолько дурел от обилия сладкого и скуки, что когда Гарри возвращался домой из школы, Дадли старался выместить своё неудовольствие на нем. На удивление Гарри, Петунья пресекала развлечения сына, по обыкновению ссылая Гарри в чулан или отправляя его в магазин за мелкими покупками. На третий день до тугодума Дадли дошло, что попытаться избить Гарри в присутствии матери не выйдет, а походы на улицу волей Вернона ему были запрещены. Тогда он придумал «дьявольский» план по изведению кузена. Стоило Гарри войти в дом, как вазы падали на пол и бились, комнатные цветы вырывались с корнем из горшков, а фотографии с каминной полки оказывались на клумбе под окном. А посреди гостиной стоял и ангельски хлопал глазами Дадли, показывая пальцем на Гарри.        Когда это случилось в первый раз, Гарри опасливо покосился на тетку. Та смерила его гневным взглядом и заставила убирать осколки и землю, бурча про неблагодарного мальчишку. Дадли сиял как новенький галлеон. Когда на следующий день это снова повторилось, пальцы Петуньи слегка подрагивали. Она погнала Гарри в чулан и демонстративно объявила, что он останется без ужина. Философски к этому относясь, Гарри был весьма удивлен обнаруженным на кухонном столе поздним вечером бутербродам. Стоило Гарри войти в дом на следующий день, как из гостиной снова раздался звук бьющегося стекла.       — Дадли!!! Ты что думаешь, мы с твоим отцом печатаем деньги?! Эта ваза стоит десять фунтов! Ты будешь лишен карманных денег на неделю… Нет, на месяц!       Гарри на цыпочках попятился к входной двери и аккуратно вышел на крыльцо. Пожалуй, стоило немного прогуляться.       Бродя по солнечным улочкам тихого городка, Гарри, как и в последние дни, предавался сомнениям. Стоит ли дожидаться письма из Хогвартса? С одной стороны, сейчас он беспомощен. Он может трансгрессировать, но лишь на небольшие расстояния. До Лондона дотянет, а вот перемещаться на большие расстояния просто опасно. Для чего еще не нужна палочка? Анимагия? Его тело не готово для полноценного превращения, да и опять же сил полный оборот забирает немерено. Конечно, большим этот объем сил покажется только ребенку. Для взрослого мага это не проблема. А вот он может и застрять где-нибудь посередине оборота, если рискнет. Что еще…       Ментальная магия. Гарри потер лоб. С первых дней после начала этой своей второй жизни, по вечерам он старательно очищал сознание, следуя методике, освоенной-таки при поступлении в аврорат. Не сказать, чтобы он был мастером в этой области наук, скорее набрал необходимый минимум для работы. Зелья. Были бы ингредиенты, и Гарри мог бы за час сварить на идеально чистой кухне Петуньи рябиновый отвар или универсальное противоядие. Эти рецепты он помнил наизусть, что тоже объяснялось рабочей необходимостью. В остальном же… Гарри и в учебке взрывал котлы и варил первоклассную бурду, вместо заданного. Удивительно тогда было осознавать, что дело-то было и не в Снейпе вовсе.       Вернувшись домой вечером, Гарри застал в гостиной форменный бедлам. Вероятно, любимая деточка высказала Петунье своё фи. А убирать придется ему, Гарри. Впрочем, он не привык жаловаться на работу. Да и обязанностей у него было немного. Обычно после школы он протирал пыль в гостиной, мыл полы на первом этаже раз в пару дней. По утрам он помогал Петунье готовить завтрак, а после ужина мыл посуду. Вот и все. Всех дел максимум на час в день. Почему же в детстве ему казалось, что он трудится на них чуть ли не целые сутки. Снова все дело в зависти к Дадли, который ничего не делал? Хотя как ничего… Петунья настоятельно велела ему прибираться в своей комнате почти каждый день. Хотя зачастую он лишь симулировал подобие деятельности, запираясь и играя в приставку.       Уже через десяток дней с момента перемещения Гарри в прошлое, он отчаянно заскучал. Подумав немного, в выходной день, одевшись в наиболее поношенные вещи, Гарри отправился на угол Тисовой улицы. В доме номер шестнадцать проживала пожилая пара Ховстедеров. Настолько пожилая, что при взгляде на миссис Ховстедер в Гарри просыпалось острое чувство ностальгии. Почти такое же лицо он видел в зеркале на протяжении последних двадцати лет. Оба старика жили уединенно. За пару фунтов Гарри навел порядок в доме, помыл окна и подстриг лужайку перед домом. И, конечно же, душевно наобщался. Решив закрепить успех, Гарри заглянул к более молодым соседям, которые с улыбкой предложили ему покрасить их заборчик, расщедрившись на целых пять фунтов.        Гарри опасался, что Дурсли будут сильно против его подработок, но и сидеть дома с Дадли не собирался. Молодое тело переполняла энергия, приходилось перенаправлять ее в умеренное русло. На следующее утро Гарри заглянул к мисс Фигг. И подивился, как он мог любить бывать у нее в детстве. Весь её дом пропах кошками, как и сама она. Так еще и во взглядах, бросаемых на него старушкой, нет-нет, да и была видна неприкрытая злоба. Это очень удивило Гарри. И заставило задуматься. К неудовольствию, потратив три часа на уборку кошачьих сюрпризов с газона и поход в магазин за кошачьим кормом, Гарри получил в награду лишь сушеный шоколадный кекс со странным запахом и пожелание приходить еще.        Выбросив подозрительный кексик в мусорку, Гарри отправился домой. На пороге его встретил Вернон. Оглядев племянника, он кивнул в сторону гаража.       — Помой машину, мальчишка.       С видом сделанного дела он намеривался вернуться в гостиную к просмотру телевизора.       — Пять фунтов, — твердо ответил Гарри ему в спину.       — А ты не обнаглел ли, Поттер?! — Дядя выглядел таким удивленным, что даже назвал его по фамилии. — Ты живешь в моем доме, мы тебя кормим и одеваем! Ты должен быть благодарен нам за это! И беспрекословно выполнять мои требования! Понял?       Гарри кивнул. Как тут не понять?       — Поэтому ты сейчас пойдешь и вымоешь мою машину! — припечатал Вернон.       — Пять фунтов, — Гарри мило улыбнулся и шаркнул ножкой.       Лицо Вернона стало наливаться краснотой. Руки сжались в кулаки. Казалось, он сейчас начнет орать так, что оглушит всех вокруг. Но вместо этого он стиснул зубы и зашипел на Гарри:       — Если ты сейчас же не отправишься мыть машину, то будешь сидеть в своём чулане до самой осени!       — Пять фунтов, дядя, — не меняя выражения лица, ответил ему Гарри.        Выглянувшая из кухни Петунья лишь досадливо покачала головой, глядя на это противостояние.       — Дай ему уже пять фунтов, Вернон, — сказала она и снова скрылась на кухне.       Дурсль аж даже краснеть перестал, удивленно уставившись на пустой дверной проем. Не менее удивленным выглядел и Гарри. Вот уж не ожидал он, что тетка примет его сторону, скорее хотел просто немного позлить Вернона. Внезапно за дверью послышались приглушенные голоса и кто-то уверенно постучал.       Гарри переглянулся с дядей и, дождавшись, пока тот махнет рукой, открыл дверь. На крыльце обнаружилась немного разношерстная компания из полисмена, нескольких женщин среднего возраста и одного долговязого мужчины в очках и с дипломатом.       — Добрый день, социальная служба. Мистер Гарри Поттер тут проживает? — поинтересовался последний.