Украденный поцелуй | Stolen Kiss

Беллатрикс стояла ошеломленная в тишине библиотеки, книга, которая была в ее руках, теперь лежала на полу, забытая. Она подняла руку к лицу, действительно ли Гермиона видела ее такой? Беллатрикс не помнила, как в первый день увидела Гермиону, зачем ей обращать внимание на распределенную девочку с вьющимися волосами? Однако бал она запомнила. Она только закончила подмешивать алкоголь в пунш, когда вошли все чемпионы, масса шепота заставила ее взглянуть вверх и увидеть Гермиону Грейнджер, держащую за руку Виктора Крама. Она выглядела как ангел, легкое струящееся платье, ее обычно непослушные волосы были уложены в пучок, оставляя пряди волос обрамлять ее сияющее лицо. Беллатрикс отчетливо помнила, как думала о том, какой взрослой выглядела Гермиона, прежде чем сделать большой глоток пунша и уйти. В ту секунду, когда она увидела Гермиону, она была сбита с толку и рассержена, она подумала, что это была какая-то странная ревность по поводу всего внимания, которое получила Гермиона, или, может быть, потому, что Грейнджер была с идиотом Крамом и она не могла издеваться над ней весь вечер, не начиная сцены. Но тогда это не было похоже на ненависть, это было похоже на горячий дискомфорт в животе, поэтому она извинилась и скрылась с места происшествия. Вскоре после бала Беллатрикс усилила издёвки, люди предполагали, что это произошло из-за отца Беллатрикс, поскольку именно Грейнджер, разоблачив Крауча, разрушила грандиозный план ее отца по возвращению Темного Лорда к его былой славе. На самом деле она могла бы поцеловать Грейнджер за это, и это действительно о чем-то говорит. По правде говоря, Беллатрикс была достаточно умна, чтобы знать, что Темный Лорд мог многое сделать для нее как для талантливой чистокровной, но в конечном итоге у его дела был срок годности, и она не была заинтересована в прислуживании кому-то, кто явно просто хотел использовать ее. Ее отец был еще одной темой для всех, конечно, для ее матери это было бы тяжело, но Министерству стоило дать дементорам поцеловать его на крыльце их дома, и Беллатрикс бы обрадовалась. Ей не нравилось зацикливаться на этом факте, но на самом деле у нее не было точной причины нацеливаться на младшую девушку. Конечно, она была грязнокровкой, но множество студентов были такими, и Беллатрикс действительно ненавидела их только для того, чтобы соответствовать семье Блэк. Притом, она не ненавидела их, наверное, но не факт, что они не ненавидели ее в ответ. Ее мысли вернулись к образу себя в голове Гермионы. Она всегда знала, что она привлекательна, но было что-то еще в том, как Гермиона проследила черты Беллатрикс глазами, как будто она впитывала главу хорошей книги, эта мысль заставляла Беллатрикс чувствовать себя… странно. Спустя короткое время Беллатрикс отмахнулась от мыслей и схватила свои книги, чтобы уйти. Когда она начала расхаживать, она заметила стопку томов зелий на столе рядом с тем местом, где стояла Гермиона, сверху было наполовину написанное эссе с аккуратно написанным именем Гермионы. Осмотревшись, чтобы убедиться, что она одна, Беллатрикс быстро смахнула кучу вещей в руки и покинула библиотеку с нахмуренными бровями и странным теплом на щеках. На следующее утро Гермиона неуверенно проснулась, ночь накануне тут же прокрутилась в ее голове. Она застонала и впервые в жизни подумала о том, чтобы симулировать болезнь. Не то, чтобы они ей не поверили, но Гермиона Грейнджер настаивающая на том, что ей нужно остаться в постели… Они, скорее всего, подумали бы, что она была на пороге смерти. Это было заманчиво, но с моральной точки зрения она не могла. В ту минуту, когда она села, Гермиона почувствовала узел страха в животе. Интересно, скольким людям она уже рассказала. «Может быть она всем расскажет, что я лесбиянка». Гермиона не знала, кем она была, но была уверена, что предпочла бы сохранить это в секрете. Накинув мантию, Гермиона пошла в общую комнату, чтобы встретиться с Гарри и Роном, может ли она рассказать им, что произошло? Что бы они на это сказали, в конце концов, они знали, что у нее никогда не было романтического интереса к какому-либо мужчине, она просто предпочитала их в плане дружбы, даже после ее небольшого эксперимента с Крамом. Так что, возможно, у них уже были свои подозрения. Все это вызвало у нее тошноту, как будто катастрофа послала сову предупредить Гермиону, что она уже в пути. Рассеянная, она нашла Гарри и Рона у камина.  — Эй, Миона, ночь была бурной? — спросил Рон с веселой ухмылкой. Краска сошла с лица Гермионы.  — Ч…что? — она заикалась.  — Ну, ты оставила здесь свои книги и половину эссе, так что ты, должно быть, очень устала, — усмехнулся он, — Не волнуйся, мы с Гарри охраняли их. Гарри повернулся к Гермионе и улыбнулся ей, на его коленях было его собственное наполовину написанное эссе, которое было очень похоже на ее. Она вздохнула с облегчением, даже не подумав выговорить их за списывание. На мгновение ей показалось, что слухи уже распространились из Слизерина в Гриффиндор. Быстро придя в себя, она подошла и наклонилась над столом, чтобы схватить свои вещи. Но… Она не приносила их из библиотеки с собой? Фактически, она полностью забыла о них. Как они могли попасть в общую комнату, если с ней никого не было в библиотеке? Кроме Беллатрикс, конечно, но как и зачем ей их возвращать? Гермиона подумала о возможности того, что Беллатрикс каким-то образом пробралась сюда, чтобы оставить ее вещи, и быстро отклонила это. Она бы не вошла, и даже если бы могла, она с большей вероятностью заколдовала бы Гермиону во сне, чем вернула бы ее работу. Должно быть, это был кто-то другой, или домашний эльф, или, может быть, какое-то странно-альтруистическое невидимое животное, о котором читала Луна. Гермиона приняла решение оставить этот вопрос открытым, поскольку, вероятно, сегодня она станет изгоем общества, и репутация её как части "золотого трио" уже не спасёт.

***

Это была неделя, целая неделя уроков, поездки в Хогсмид и даже дурацкой игры в квиддич, и не было ни единого шепота. Ни даже насмешливого взгляда в женской ванной или комментария за ее спиной. Всю неделю она практически обливалась потом в ожидании того, что — как она представляла — будет предметом для насмешек в ​​масштабах всей школы. Рон и Гарри почти каждый день спрашивали ее, что случилось, но она отнекивалась, ссылаясь на то, что теперь, когда наступил год экзаменов СОВ, на нее легло больше работы. Это не совсем было ложью, это действительно было стрессом, но настоящую причину все же нужно было скрывать, она не была готова к этому разговору. Еще нет. Итак, вопрос был в том, где Беллатрикс? Обычно они встречались каждый день, так как Беллатрикс нравилась ежедневная доза издевательств над Гермионой, но внезапно она растворилась, как дым. Если бы это случилось год назад, Гермиона устроила бы вечеринку, но сейчас это просто ее раздражало. В основном это было из-за страшного незнания того, что планировала Беллатрикс, но также было обычным делом видеть Беллатрикс каждый день, наблюдать, как она откидывает волосы назад, когда отходит, сделав какое-то замечание, или видеть это скучающее «пристрелите меня сейчас же» выражение лица, когда кто-то делает объявление за ужином. Это действительно не помогло ее делу. Это была изнурительная неделя, все дошло до того, что соседки Беллатрикс покинули их общую комнату, чтобы избежать ее гнева. Потребовался всего день, чтобы сообщить, что она не хочет говорить о своем новом уровне изоляции, после чего девушки просто согласились с ней. Она знала, что ведет себя более странно, чем обычно, но ей нужно было время, чтобы подумать, и при этом она позволила гневу разрастаться в ней. «Бьюсь об заклад, эта грязнокровка, играет в интеллектуальные игры. Любой дурак знает, что можно изменить воспоминания, и она думает, что может меня одурачить.» Беллатрикс фыркнула, когда ее щеки запылали, ее ненадолго обманули, поэтому она уговорила первогодку оставить книги Грейнджер в общей комнате после комендантского часа, большое дело. Не то, чтобы она искренне верила, что Грейнджер действительно так на нее смотрела. Нет, она только что нашла неожиданный угол, думая, что это приведёт Беллатрикс в замешательство, а затем…? И что тогда сделает Беллатрикс? Обернётся и скажет, что она чувствует то же самое, чтобы Гермиона могла выставить ее на всеобщее обозрение? Беллатрикс никогда даже не намекала на такие отвратительные идеи. Так что, если она и замечала, что Грейнджер не совсем уродливая или тупая — это не значило, что она ей нравилась! Беллатрикс почувствовала знакомый ворчащий голос в затылке, намекающий на что-то в противном случае.  — Заткнись, — она выдавила сквозь стиснутые зубы. Глупцы, знающие все, пожалеют, если заставят ее даже подумать об этом дерьме. Беллатрикс вылетела из общежитий Слизерина и побежала на седьмой этаж, по крайней мере, там было место, где она могла бы остыть, никого не убивая.  — Ну, если ее нет на карте, где бы она могла быть? — слова Гарри звенели в голове Гермионы. Она попросила посмотреть карту мародеров, чтобы найти Беллатрису, утверждая, что она направляется в библиотеку и не хочет наткнуться на неё там. Гарри всегда настаивал на том, чтобы Гермиона сообщала им о Беллатрикс или позволила им расквитаться с ней, но она всегда утверждала, что предпочитает решать это сама. После очередной попытки уговорить Гермиону, Гарри вздохнул и вместе с ней начал искать Беллатрикс на карте, где её нигде не было. И вот Гермиона действительно искала Беллатрикс Блэк, она никогда не проявляла терпения, но это было чистой воды безумие. Она не могла попасть внутрь, даже если Блэк скрывалась в выручай-комнате. И вот, она здесь, прогуливается по седьмому этажу. В конце концов Гермиона подошла к большому проему в стене коридора, который Гарри показывал ей несколько раз. На самом деле он никогда не открывался для нее, но тогда она никогда не думала попробовать это в одиночку, так как она всегда была с мальчиками, и зачем им троим это нужно было? Гермиона со вздохом прислонилась к стене и позволила себе на мгновение закрыть глаза. Вероятно, ей следует вернуться в постель, прежде чем Филч начнет свой обход. Она решительно оттолкнулась от стены, намереваясь уйти, но обнаружила, что поверхность, поддерживающая ее, была уже не твердым кирпичом, а деревянной дверью, которая, к сожалению, выскользнула из защелки. Ноги Гермионы зацепились за край двери, и, взмахнув руками, она откинулась назад через только что появившуюся дыру, в стене и громко ударилась о холодный твердый пол. Взволнованная, она вскочила на ноги и быстро окинула взглядом новое окружение. Это была величественная комната, покрытая серым мрамором от пола до стен, с большим черным камином, ревущим в центре задней стены. Пространство в комнате, казалось, было заполнено снесенными манекенами для спаррингов, на полу валялись куски дерева, а на мраморе были пятна от ожогов. Внезапно движение привлекло ее внимание, и из дальнего темного угла комнаты вышла Беллатриса Блэк, свет от огня показал легкий слой пота на ее лице, а ее волосы были собраны в пучок. Она все еще была в униформе, но она сняла верх до рубашки и приспустила галстук. Это выглядело так, как будто она участвовала в драке, поскольку ее палочка была вытянута и крепко сжата, к сожалению для Гермионы, теперь она была направлена ​​прямо на нее.