Раньше Курильщика звали Художником. Он коллекционировал пуговицы и монеты, ходил с трудом и не участвовал в "налётах". Хламовные его не любили.
***
В столовой Художник как-то странно пристально смотрит на предложенную в качестве источника витаминов морковь. Целую морковь того самого оранжевого цвета, который так сложно бывает замешать из оставшихся красок. Волк тоже смотрит. Сначала на него, потом на морковь и, наконец, он переводит взгляд на Кузнечика. - А давайте слепим снеговика? Идея претворяется в жизнь незамедлительно. Они второпях заканчивают ужин, второпях одеваются и второпях запирают комнату. Снег на улице кристально чистый и нестоптанный. Тут же начинается битва за самый ровный шар для основы снеговика. Вонючка теряет в сугробе перчатку. В спешке её не замечают и закатывают в шар. Снеговик выходит немного кособоким, со слишком большой головой и неравномерными руками. Его заматывают в шарф Кузнечика и ставят нос-морковку. Она преображает его лучше, чем они думали. Снеговик будто бы выравнивется и уже не кажется таким странным. Снег слегка блестит в начавших сгущаться сумерках. "Это сотни муравьёв фотографируют нас", - вспомнил Кузнечик чьи-то нелепые слова. "Это же так глупо - какие муравьи зимой?!" Художник валяется в соседнем сугробе, волосы у него выбились из-под шапки, а верхняя пуговица куртки отлетела вовсе. Он рассматривает плывущие по небу облака. Их уже почти не различить, и от этого зрелище становится ещё интереснее. - Это как будто смотреть на что-то, что исчезает у тебя на глазах, но при этом понимать, что оно никуда не денется. Как минимум, потому, что ты его запомнишь, но ведь утром солнце снова взойдёт, и ты это увидишь, - объясняет он лежащему рядом Вонючке. Тот в ответ лишь кивает с важным видом, очевидно, слишком замёрзший, чтобы говорить.***
Они лежали на полу перед расстеленными кусками простыни и задумчиво грызли кисточки. - Что-нибудь вроде "Ирландию - ирландцам!", - говорил Вонючка, - Или "Руки прочь от..." чего-нибудь. - "Нет директорскому произволу!", - отозвался с кровати Художник, - пойдёт? Он сидел на кровати одного из сиамцев, очевидно, чтобы быть ближе к действу - его полка была верхней. Он сосредоточенно рассматривал свою коллекцию монет, раскладывал по кучкам, какие-то убирал совсем. Перед ним на кровати лежала коробка из-под печенья. В ней хранился так называемый "набор для шитья": несколько катушек ниток, ножницы, три иголки и красная лента от какой-то коробки. Происхождение этой ленты было очень таинственной историей. Никто не знал, откуда она взялась, - она просто была. - Именно! - восклицает Вонючка, - Это написать обязательно! - А может, "Посылки - хозяину"? - предложил Горбач. - Тоже можно, - нехотя согласился Вонючка. - Хотя это и банально. Красавица гладил банки с краской. Слон рисовал на полу солнце. Волк начал синим цветом выводить слово "посылки". - А ты почему не участвуешь? - с усмешкой обратился он к Художнику, - Неинтересно? Тот вскинул голову, волосы упали на глаза: - Интересно, - он почесал нос тупым концом иголки и подтянул к себе какую-то из вещей, разложенных вокруг, - Но я же знаю, что вы их заберёте. Вонючка гордо распрямил плечи: - Заберём! Они сами их нам отдадут! Просто не могут не отдать! Художник улыбнулся ему и вернулся к своему занятию. Монетки тихо зазвенели. - Четыре яблока, - заметил Красавица, - Четыре яблока - это много...Вскоре Художник становится Курильщиком. Новая кличка приживается быстро. Табаки теперь зовёт его деткой.
***
Новички в четвёртой - редкость, но к ним привыкают быстро. День-два, максимум несколько недель. Однако с этим... были проблемы. Светловолосый эльф, привезённый пару дней назад, смотрел на всё ошалелыми глазами и едва ли не шипел. В нервозности он мог бы дать фору любому. Он мало с кем говорил и часами зависал на подоконнике, так и не получив кличку. Однако Табаки, очевидно, посчитал своим долгом просвещать его по поводу жизни в Доме. Он взгромоздил на кровать объёмистый, увешанный значками рюкзак и, покопавшись в нём, протянул новенькому тёмно-синий футляр: - Держи. - Что это? - тот нахмурил брови и слегка отодвинулся. Хоть немного зная Шакала, можно было предположить, что в этом футляре может оказаться что-то не вполне безопасное. - Очки солнечные, - улыбка Шакала стала ещё шире, - у нас живёт солнце. На кровать рядом с ними упал Лэри: - Боже, Табаки, ты что, опять? Он подтаскивает к себе кипу журналов, явно не ожидая ответа. Новичок озадаченно приподнимает брови, крутя в руках футляр. - Не обращай внимания, - в голосе скрытого за спинкой кровати Волка слышна улыбка, - Шакал восхищается своим Курильщиком постоянно. Табаки оскорблённо откидывается на подушки: - Вы просто завидуете, мои дорогие! Просто завидуете! - Каждый... Божий... День... - протягивает Волк, рассматривая обклеенную наклейками стену и продолжая улыбаться. Растрёпанный Курильщик в ярко-жёлтой рубашке с подсолнухами и синих бусах и правда походит на солнце. Свет из окна падает на его лицо и отражается от блестящей в ухе серьги. На слова Шакала он слегка смущённо рассмеялся и потянулся за гитарой. - Что тебе сказал Валет? - интересуется он у Волка, беря на пробу пару аккордов, - Он придёт сегодня? - Ага, только если ты споёшь, - фыркнул тот, забираясь к ним на кровать. Курильщик недовольно поджимает губы - петь он не любит. Новенький интересуется, что они затеяли, и Шакал, обрадованный его участием в разговоре, спешит объяснить: - О, тут всё очень просто, хотя тебе может показаться, что это не так. Что-то вроде вечера воспоминаний, но Сфинкс называет это "проводами весны". На самом же деле никакие это не проводы, потому что провожать-то по сути ещё нечего... - Да, середина мая - это же не весна, - с серьёзным видом кивает Лэри. - Именно, Дорогуша! Ты не смотри, что у Курильщика все руки в пятнах от одуванчиков. Одуванчики - это не показатель! Кстати, одуванчики не мешало бы собрать, надо же намутить настоек к зиме, хоть она совсем не скоро... А возвращаясь к теме сегодняшнего светского мероприятия, лично я предполагаю, что здесь откроется театр творчества имени Слепого, и мы услышим какую-нибудь симфонию Моцарта, не иначе! - Не припомню, чтобы кто-то из нас играл Моцарта, - с улыбкой заметил Курильщик. - И чтобы её можно было петь тоже, - ехидно ответил Волк, - Но тебе, очевидно, придётся. Иначе Валет опять затянет свою мантру... - Спой, Цветик, не стыдись! - растягивая слова, кричит Горбач со своей полки, подражая интонации старого друга. Стая смеётся.В ближайшую же ночь сказок Курильщик нарекает новичка Лордом и всё наконец устаканивается...
***
В кофейнике шумно и многолюдно. Крысы, облюбовавшие себе целый угол, сегодня непривычно молчаливы, а Псы же, напротив, ведут такую оживлённую беседу, что, как выразился Табаки "Если подойти и умыкнуть у них пару булочек, они и не заметят, ну чего ты, детка, почему нет?". Каждый второй ходячий задевает головой то один, то другой китайский фонарик, и по помещению то и дело пробегают быстрые тени. Лорд растекается в своей коляске злобной и уставшей лужицей. - Сфинкс, очевидно, решил вытрясти из меня душу, - голос у него усталый и даже какой-то бесцветный. Курильщик сочувственно улыбается и пододвигает к нему чашку кофе: - Сфинкс, он просто такой, какой есть... В любом случае, это всё на пользу тебе, а его методы... ну, это его методы... - скомканно заканчивает он, собирая рассыпавшийся по столу сахар в аккуратную кучку. Шакал, в открытую любующийся руками Курильщика, глубокомысленно изрёк: - Коль хочешь сохранить все свои шейные позвонки в нетронутом виде - не перечь матери дома нашего. Ибо гнев её страшнее той ужасной каши на завтрак, что ты изволил лицезреть пару дней назад. - Проще говоря, - пояснил Курильщик, пересыпая сахар в чашку, - не хочешь получить по шее - не мешай Сфинксу. Ему виднее. Лорд недовольно пробурчал, делая глоток кофе: - Не думаю, что мне было бы хуже. Табаки покачал головой, выражая то ли согласие, то ли недовольство и одёрнул на себе жилетку. Тихо звякнули пришитые к ней монетки. Курильщик задумчиво косится на Псов и их "дебаты" и отправляет в рот очередной кусок булочки. Табаки что-то говорит ему о возможной смене вожака в Шестой, но Лорд не вслушивается. Задумчиво смотрит на белую пенку кофе и пробегающие по столу тени. - А почему Курильщик? - неожиданно спрашивает он, выпрямляясь, - Откуда такая кличка? Он никогда не замечал, чтобы его крёстный очень часто или много курил. Хотя сигареты у него были всегда и лежали чуть ли не в портсигаре. Лорд не удивился бы, если бы так и оказалось. - Всё просто и прозаично, - Курильщик смотрит на китайский фонарик, висящий над их головами. Он отражается в серых глазах маленьким огоньком, от чего они кажутся почти чёрными, - в детстве я первым начал курить. - Ты просто первым спалился, дорогуша! - воскликнул Шакал, стряхивая крошки с ладоней, - А вообще, я не понимаю, зачем ты так старательно скрывался!? Курильщик пожимает плечами и лукаво улыбается, - Выражение лица Сфинкса, когда он меня обнаружил, того стоило! - О, ещё бы он не удивился! - Табаки взмахивает руками и чуть не опрокидывает свою чашку, - На вид святая невинность, и вдруг курит. Он был так поражён, что даже окрестил тебя! Ты стал его первым крестником, между прочим! Сморённый усталостью, Лорд прикрывает глаза. Перед глазами проносится очередное светлое пятно, слышится ругань и грохот упавшего где-то в стороне стула. Монетки на жилетке Шакала снова звенят. Курильщик тихо смеётся.***
Зима радует внезапными холодами и завывающим в стенах ветром. Дом продувается насквозь, и если в спальнях всё ещё тепло, то коридоры превратились в сплошные холодильные камеры. Все кошки до единой уже перебрались в комнаты, лично у них в Четвёртой уже сидело четверо. Горбач помогает Лэри заклеивать щели между окнами, а Табаки недавно притащил откуда-то пёстрый красно-зелёный плед. Он кутается в него вместе с Курильщиком, хотя кошкам он достаётся чаще. Когда приходит время ехать на завтрак, из-под одеяла выбирается всего пара человек - выходить в коридор не хочется никому. Курильщику приходит посылка из дома. Тот не встаёт уже почти неделю,* и приносит её Волк. Коробка обклеена несколькими слоями скотча и кажется донельзя скучной и неприступной. С одного бока она слегка промокла, очевидно, на неё попал снег. Вокруг Курильщика вьются кошки. Сворачиваются пушистыми клубочками рядом, поминутно подставляя голову под случайную ласку. Самые везучие устраиваются на коленях. Кошки любили его, ещё когда он был Художником и не подкармливал их при каждом удобном случае. Табаки говорит, что это очаровательно, Волк считает это странным. На Курильщике тёмно-зелёный свитер и затейливый амулет из перьев и ореховых скорлупок. Посылку он открывает со смутным беспокойством, поминутно сменяющимся равнодушием. Встрепенувшийся Шакал отодвинул в сторону шахматную доску и подполз поближе. Уселся, подперев рукой щёку и устремив на Курильщика обеспокоенно-заинтересованный взгляд. Тот откладывает письмо в сторону, почти не читая, и наконец заглядывает в коробку. В ней лежали кроссовки. Огненно-красные и совершенно ослепительные в своей яркости. Одна кошка из любопытства ухватила зубами шнурок, и тут же, оскорблённо поморщившись от ещё не выветрившегося магазинного запаха, принялась умываться. Брови Курильщика изумлённо ползут вверх, лицо озаряет радостная улыбка. Помимо кроссовок, в посылке обнаруживается пять плиток шоколада, и он окончательно расцветает. Передаёт коробку на рассмотрение Табаки и открывает шоколад. Улыбка медленно гаснет. Поздним вечером в Четвёртую стучится Самогон. Его прислал Стервятник. - Что случилось? - голос у Сфинкса немного злой и хриплый - он уже успел лечь спать. Самогон поднимает брови и едва сдерживает улыбку. Он - самый самостоятельный из птенцов и самый тихий из Логов (если Логов вообще можно назвать тихими) - Извините, - он вздыхает, - Но кажется ваш Лорд не в состоянии добраться сам. Проснувшийся Волк устало трёт лицо ладонями: - Где он? - В палатке у Стервятника, - отозвался птенец, - Сегодня играем. - Могли бы привезти его, - ворчит Сфинкс, - Что с ним случилось? - А он не желает ехать, - голубые волосы Самогона как факел в тёмноте, он светит себе в лицо фонариком и недовольно жмурится, - Лорд пьян... Волк стучит по полке Лэри. Тот не хочет просыпаться. - Давай, Дорогуша, вставай! - Табаки высовывает лохматую голову из построенного гнезда, - Помоги собрату Логу привезти домой блудного Лорда. Давай! Лэри сдавленно вопрошает, чем его присутствие поможет уговорить его вернуться. - Твоя помощь понадобится только в транспортировке, - ехидно замечает Шакал, - Я съезжу с вами и уболтаю его, не волнуйся... - Господи, что он пил?! - Лэри останавливается и возводит глаза к потолку, - Чем Стервятник его напоил?! - Ничего особенного мы не пили. Никто не виноват, что его так накрыло. - Самогон тоже останавливается, придерживая Лорда за плечо, чтобы тот не вывалился из коляски. Табаки рассеяно покрутил в руках фонарик и скользнул взглядом по разрисованной стене. - Когда он просто пьян, он злой как чёрт, а тут он лежит баклажаном и не в силах самостоятельно добраться до спальни! - отрезал Лэри, - Да, злым баклажаном. Но не говори мне, что вы "ничего особенного не пили". - Мальчики, не отвлекаемся, - воскликнул Табаки, - Продолжаем движение, продолжаем. Тут не лето, между прочим! Лорда повезли дальше. Уже оказавшись в их коридоре, он снова чуть не упал на пол, отпихнув в сторону руку Самогона и попытавшись ехать самостоятельно. Лэри тихо выругался себе под нос. Они снова остановились. - Да, чёрт возьми, холодно! Зачем в такой холод вообще собираться играть?! Самогон неопределённо передёрнул плечами. Луч фонарика совершенно случайно выхватил из темноты чью-то фигуру у самой двери Четвёртой. Курильщик стоит в коридоре, закутавшись в пёстрый плед. На ногах новые кроссовки, волосы убраны от висков назад, а за ухом торчит красный маркер. - Пошёл, - радостно вздохнул Табаки, - Честное слово, снова ходит! Курильщик поправляет плед и распахивает для них дверь спальни. На стене подсыхает изображение чеширского кота, выполненое этим самым красным маркером. - И куда ты делся? - хрипло спрашивает он у Шакала, когда Лорда завозят в комнату, - И почему меня никогда не будят в таких ситуациях...***
Шум в соседнем коридоре заставляет Лорда туда заглянуть. В полумраке ярко светятся красные кроссовки. Курильщик стоит на табуретке, опираясь одной рукой на плечо Горбача. На шее у него болтается банка с краской. Табаки разъезжает вокруг них на мустанге, вяло бросаясь нелепыми фразами и замечаниями. Лорд останавливается возле них и Шакал тут же стремительно подлетает к нему, едва успевая затормозить. - Что он делает? - Лорд запрокидывает голову, но в полутьме коридора мало что видно. - Записывает очередное мудрое изречение, - ответил ему Горбач, - опять что-то приснилось... Закончив, Курильщик спрыгивает с табуретки. Спотыкается на всё ещё слабых ногах и едва не падает. Лорд рассматривает стену и красующуюся там свежую надпись:Привет всем выкидышам, недоноскам и переноскам... Всем уроненным зашибленным и недолетевшим. Привет вам, "дети стеблей".
Слова вписываются безоговорочно. Будто-бы были тут уже давно - задолго до них. Лорд ничего не спрашивает насчёт снов. Для него они значат мало. Хочется человеку - пусть пишет, что ему вздумается. Тем же вечером к ним приводят Македонского. - Мы примем тебя. Только поклянись, что не будешь взрывать аппаратуру, вызывать грозу, летать на метле и превращаться в зверей. Стая негромко захихикала над шуткой, а новичок с серьёзным видом начал: - Я ничего из этого не умею, но... - И не надо! - воскликнул Табаки, - Мы сами какую хочешь грозу вызовем! Правда ведь? - Сфинкс, успокойся, - Курильщик настраивает только что с неимоверным трудом отвоёванную у Волка гитару, - ты будешь запугивать всех наших новичков? Он улыбается, но глаза остаются серьёзными. - Это не гостеприимно, дорогуша, - заметил Шакал, - Ты ведь не хочешь показаться негостеприимным? Тяжёлый вздох Сфинкса повисает в воздухе. - Сыграй что-нибудь, Курильщик, -просит Горбач, наливая в чайник воды, а потом вдруг спрашивает у новичка, - Какой чай ты любишь? Его усаживают в угол к Табаки и Курильщику. Македонским он становится ещё до абсолютной темноты.***
Утро подкрадывается незаметно. На улице светает, а к окнам подползает туман. Четвёртая спит практически в полном составе. Даже храп Лэри почти не слышен. Комната погружена в благословенную тишину апрельского утра. Почти... Македонский вполголоса сетует на отсутствие нормального чая и облокачивается на спинку кровати. Курильщик оторвался от альбома и покрутил в пальцах карандаш: - Мы можем выменять что-нибудь на новый, если ты хочешь. Кто-то меняется на чай? Табаки принялся в очередной раз собирать рюкзак: - Поищем, хотя, если ты хочешь обычный, это может быть сложновато - чаще всего замешивают совсем не чай. - Ты можешь заварить то, что мы насушили с лета, - предложил Курильщик, возвращаясь к рисованию, - В этот раз мы подобрали что-то интересное. - Хорошо, - Македонский аккуратно, стараясь не разбудить спящего у самого края Лорда, потянулся к чайнику, - Где они? Шакал поведал ему, что собранный чай лежит в горшке с фикусом и наконец застегнул рюкзак, откладывая его в сторону. На запах свежезаваренного чая просыпается Лэри. Он свешивает ноги со своей полки и сиплым голосом вопрошает: - Чего вы не спите в такую рань? - А мы чаёвничаем, - лукаво отозвался Табаки, - А ты присоединяйся, не стесняйся, дорогуша! Курильщик объясняет: - Сегодня вторник. Хотим присмотреть что-нибудь новенькое, пока самое интересное не разобрали. Карандаш в его руке движется неторопливо и даже как-то лениво. Будто он уже наизусть знает то, что рисует, но не доверяет своей памяти. Шакал, определив по одному ему ведомым признакам, что им пора выдвигаться, отставил чашку в сторону. - Сядь на место, - шипит Курильщик, - Я ещё не закончил. Македонский заглядывает ему через плечо, чтобы посмотреть на рисунок. Он один из немногих, кому это позволяется. Табаки на странице альбома почти ничем не отличается от настоящего. Тот же полосатый свитер, плетёные браслеты на руках и амулеты на шее. Улыбающееся лицо и растрёпанные волосы. Македонский думает, что Курильщик нарисовал бы Шакала даже с закрытыми глазами и ворчит он чисто по привычке. Табаки в его альбоме больше, чем кого бы то ни было. Там Волк, играющий на гитаре; заставленный настойками стол - прошлая ночь сказок; Сфинкс и Волк, сидящие на подоконнике; Валет, зашедший как-то раз в гости, и несколько портретов Македонского. Написанных втихую, когда, как сам художник думал, его не было видно. Единственный, кого Курильщик не рисовал никогда - это он сам. Может не хотел, а может просто не любил автопортреты. Курильщик развлекает себя тем, что катается взад вперёд по коридору в одолженной у Филина коляске. Сам Филин, сидя неподалёку на расстеленной на полу куртке, самозабвенно торговался с Табаки. Временами с их стороны долетали обрывки слов и предложений, но никто не вслушивался. Македонский, обеспеченный чаем на всю оставшуюся жизнь, наблюдал за столь бурной жизнью с некоторой опаской. Проходивший мимо Сфинкс забирает в спальню Македонского и заблудившегося в людской толпе Лорда вместе с "чудным набором карандашей", парочкой новых кружек, плакатом с изображением ежа и белки, и пачкой песочного печенья. Поймав удивлённый взгляд Лорда, направленный на отставших Курильщика и Табаки, он усмехнулся: - А что ты думал? Никто не запретит им целоваться по углам. Воспитатели боятся Шакала больше чем кого бы то ни было.***
На небе собираются тучи, первые капли дождя застучали по крыше. - И долго ты собираешься там бегать, детка? - Табаки извлекает из губной гармошки заунывный плач. Курильщик поправляет сползающий с плеча жёлтый дождевик: - Мне просто нужен этот голубь! И я его поймаю... Кроссовки скользят в грязи. Дождь усиливается. - Да ты неправильно всё делаешь! Он же был почти что у тебя, как можно было упустить?! - Может сам попробуешь, а? - Ну не мне же этот голубь нужен, дорогуша! Давай, осталось немного! Курильщик врывается в спальню жёлтым ураганом. С его появлением в комнате как будто светлеет, а слетевший с вешалки рюкзак падает на пол и будит грохотом уже уснувшего Горбача. У Курильщика улыбка до ушей, а с мокрых волос капает вода. Голубь в его руках взъерошенный и выглядит настолько же недовольным, насколько Курильщик счастливым. - Где...Македонский? - дыхание восстанавливается с трудом. Из прихожей слышится шорох и грохот, и в спальню, чертыхаясь, заезжает Шакал. Македонский выглядывает из-за спинки кровати. А в комнате воцаряется заинтересованное молчание. Даже кофеварка, стоящая на полу, сама собой выключается и перестаёт шуметь. Горбач поднял голову от подушки, а Лэри так и застыл с чайным пакетиком, недонесённым до чашки. - Ну вручай уже этого голубя, дорогуша, не пугай людей почём зря, - Табаки единственный не поддался таинственной магии. - Я принёс тебе голубя, - торжественно возвещает Курильщик, стуча зубами и передавая птицу в руку Македонскому, - Это было сложно, но оно того стоило! - Да, вы бы видели, как он старался! - Шакал удобнее устраивается на кровати и садится подперев голову рукой, - Стремление добыть эту несчастную птицу затмило всё в его жизни! - А мы видели, - замечает Сфинкс, отодвигая в сторону занавеску, - Прекрасно видели. - Спасибо, - Македонский смущённо улыбается, - но зачем? Курильщик, торопливо стаскивая с себя дождевик и насквозь мокрые кроссовки, говорит, что увидев этого голубя, сразу понял, что его надо отнести Македонскому. Сфинкс ненавязчиво посылает Курильщика отогреваться в душе. - Да не надо мне, - отмахивется тот, ставя кроссовки сушиться на батарею, - Я набегался... - Да, да, мы поняли, - Волк хватает Курильщика за плечи и заталкивает в ванную, - Иди и простуженным не возвращайся! Нахохлившийся голубь гордо вышагивает на столе, склёвывая крошки хлеба, заботливо подкинутые его новым владельцем. - Ну вот, - вздохнул Табаки, - организовали Македонскому Буцефала - можно и отдохнуть от этого суетного мира... - Ну ты посмотри на него, - фыркает Лорд, - даже голубя окрестить успел! Лэри поставил на место чашку и сел на стул, рассматривая принесённую Курильщиком птицу. Потом посмотрел в окно на косые струи дождя и болото из грязи: - Вы бы хоть сачок взяли, что ли... - А помог бы ему этот сачок? - вопрошает Волк, - Такое шоу было... Македонский снова включает кофеварку и отправляется на поиски свитера для Курильщика. Через пару минут тот вползает в спальню. Его накрывают пледом и вскоре он засыпает, обнимая руку Шакала и укутавшись в одеяло по самую макушку.***
Однажды ночью Лорда будит причитание Табаки и всеобщая суета. Мимо него проносится Лэри с ворохом каких-то вещей. Их принимает на свою полку Горбач, чуть не уронив при этом лежащий сверху рюкзак. Лорд интересуется у Шакала, что происходит, но тот кажется даже не слышит его, продолжая что-то яростно втолковывать Сфинксу. Тот отмахивается от Шакала, хмуря брови и быстро оглядывая комнату. Лорд ловит пробегающего мимо Курильщика за рукав узорчатого свитера: - Что тут случилось?! Тот наклоняется к нему, немного рассеяно выдыхает: - Нас затопило... Только сейчас Лорд замечает, что кровать практически превратилась в плот, а весь пол залит водой, в ночной темноте кажущейся черной. У Курильщика джинсы по колено мокрые, а ноги по щиколотку в воде. - Да сходите кто-нибудь за Ральфом уже! - кричит Лэри, спотыкаясь о проплывающий мимо ящик от бутылок. - А чем тебе поможет этот твой Ральф, - отзывается Волк, снимая со шкафа объемистый таз, - Сами починим... В дверях туалета появляется Македонский. Рукава рубашки у него мокрые и, вопреки обыкновению, закатаны почти до локтя: - Я что, похож на сантехника? Откуда я знаю как остановить эту воду? Тихо выругавшись сквозь зубы Сфинкс начал продвигаться к двери: - Пойду найду его... Курильщик вытаскивает из шкафа несколько полотенец, пару секунд задумчиво рассматривает их, потом суёт подмышку и оборачивается к двери ванной. - А Ральф что, сантехник? - вздыхает он, невольно улыбаясь - Пойдём Мак, попробуем остановить этот потоп... Табаки обнимает поставленную с пола на кровать кофеварку, глядя на проплывающий мимо носок. Со шкафа прямо в подготовленный для воды тазик слетает Буцефал.