Его губы оказались мягче, чем она себе представляла. Она всегда думала, что, если они с ним когда-нибудь поцелуются, его губы окажутся горячими, жесткими и грубыми. Потому что с ним всегда было горячо, жестко и грубо. Драко в ее фантазиях обычно хватал ее, проникал языком в рот и блуждал руками по телу, касаясь каждого участка, куда мог дотянуться. Он был грубым и требовательным, прижимал ее к себе и заставлял задыхаться от предвкушения того, что собирался с ней сделать.
В действительности Драко оказался совсем иным. Реальный Драко позволил ей осторожно поцеловать его и первой разомкнуть губы, чтобы углубить поцелуй. Он дождался, пока она сама коснулась языком его языка, отчего они оба застонали. Одной рукой Гермиона обняла его за шею, а другой сжала бедро, услышав, как он тихонько застонал ей в рот. Однако же он сам так и не дотронулся до нее и не обнял.
Не разрывая поцелуя, Гермиона лизнула и пососала его нижнюю губу, упершись обеими руками ему в бедра. Драко откинулся назад в кресле, положив ладони на подлокотники, а она, расположившись между его коленями, склонилась над ним. Если она сейчас сядет к нему на колени, то ей придется широко раздвинуть ноги…
Однако Драко по-прежнему так и не дотронулся до нее. Она ощутила, как он, не разрывая поцелуя, улыбнулся. Отстранившись, она увидела, что он закрыл глаза, тяжело дыша, будто пытался взять себя в руки.
– Можешь прикоснуться ко мне, – прошептала она ему в губы. – Я не сломаюсь.
Помолчав, он сглотнул и открыл глаза, жадно взглянув на нее.
– Если я дотронусь до тебя, то уже не остановлюсь. Я захочу взять тебя, – протянув руку к ее бедру, он остановился в нескольких сантиметрах. – Ты же всё видела… знаешь, что я хочу сделать с тобой, – предостерегающе сказал он.
Жар охватил тело Гермионы при воспоминании о том, что она видела в зеркале: о том, что он делал с ней, как прикасался… Она подумает обо этом еще раз позже, в одиночестве в спальне, прокручивая в голове всё заново и представляя себе, что это он трогает ее, а не она сама.
Она заметила, как Драко слегка вздрогнул, и поняла, о чем он подумал. Должно быть, он считал, что она увидит в зеркале нечто другое. И все, что занимало сейчас его мысли, это то, что в своей фантазии он потерял контроль и жестко трахнул ее.
Сама же Гермиона наблюдала за этим, затаив дыхание: как двигались его бедра, когда он трахал ее в медленном мучительном темпе. Как напрягались мышцы под ее ладонями у него спине, как она потом переместила руки ему на задницу… У нее на лице явно отражалась смесь боли и удовольствия, но… О боже, наверняка удовольствие перевесило боль, раз она так стонала. Это было невероятно.
И в то же время дико романтично. Даже когда он трахал ее так, что двигалась кровать – это была настолько всепоглощающая страсть, какую Гермиона не ощущала никогда в жизни. И теперь ей ужасно хотелось испытать подобное в реальности. То, что Драко показал ей в своей фантазии, отчасти являлось и ее фантазией тоже.
Она снова наклонилась так, что ее губы оказались в нескольких сантиметрах от его губ.
– Драко, – начала она, чувствуя, как внутри поднимается возбуждение. Малфой вздрогнул, услышав свое имя из ее уст. – То, что я, по твоему мнению, увидела там, и то, что я увидела на самом деле, – это две разные вещи.
Малфой перевел на нее взгляд.
– Ты думаешь, что был слишком груб, – скользнув рукой по его груди, она встала коленом на кресло между его бедрами и прошептала: – Но, судя по выражению на моем лице, это было вовсе не так.
Издав почти животный рык, Драко крепче схватился руками за подлокотники. Из-за нее он начал терять самообладание. И именно это и было ей нужно: чтобы он потерял контроль и прикоснулся к ней, иначе она просто самовоспламенится.
Она прижалась грудью к его твердой груди, обняв его рукой за спину, чтобы удержаться.
– Из-за тебя я выгибалась на кровати, Драко, – прошептала она ему на ухо, и он потерся подбородком об ее щеку. – И стонала так, как никогда раньше, – прикусив его ухо, она услышала, как он застонал. – Хочешь узнать мой маленький грязный секрет? – игриво спросила она и отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза – те были почти черными из-за расширившихся зрачков.
Малфой был похож на прирученного зверя, ждущего разрешения наброситься, и Гермиона сейчас практически давала ему команду. Она закусила губу и увидела, как в его глазах вспыхнул огонь.
– Я всегда мечтала, чтобы ты трахнул меня именно так.
Вот оно.
Именно в это мгновение Гермиона поняла, что он потерял голову. Одной рукой схватив ее за затылок, другой он взял ее за горло и притянул к себе, обрушившись на ее губы поцелуем. Настойчиво надавив языком, он вынудил ее приоткрыть рот, и коснулся языка. Они оба застонали, и Гермиона обняла его за шею.
Именно так она представляла себе поцелуй с Драко Малфоем. И он ее не разочаровал.
Он горячо и настойчиво целовал и ласкал языком ее язык, слегка сжимая горло и крепко вцепившись другой рукой в волосы, отчего оба постанывали. Пламя страсти охватило обоих. Она протянула руку, желая дотронуться до него, пока этот всепоглощающий поцелуй все длился и длился.
– В тебе столько силы, Драко, – простонала Гермиона, на мгновение оторвавшись от его губ. – Но ты был так сдержан… Уверена, было бы невероятно приятно ощущать, как ты двигаешься во мне…
Она услышала, как он застонал ей в губы.
Драко отпустил ее волосы и убрал руку с горла, и его ладони принялись блуждать по всему ее телу: по талии и бедрам, по животу и округлостям груди. Схватив ее за задницу, он сильно сжал и заставил Гермиону поставить ногу на кресло.
– Хочу, чтобы ты двигался во мне так, как было в твоей фантазии, – сказала она, зная, что разговоры сводят его с ума. – Я хочу чувствовать тебя внутри… Хочу, чтобы ты заставил меня изнывать от желания…
После этих слов Малфой снова набросился на ее губы. Схватив ее за бедра, он поставил ее коленями на подлокотники кресла, не разрывая поцелуй. Ее ноги оказались широко раздвинуты, и из-под платья стали видны трусики лимонно-желтого цвета.
– Черт, Грейнджер, что ты творишь со мной… – прорычал он ей в губы. – Хватит разговоров, иначе я возьму тебя…
Гермиона оторвалась от его губ, чтобы перевести дыхание, и, взглянув на него, осознала, что его ладони скользнули вверх по ее бедрам под платье.
– Скажи мне прекратить, Гермиона, – глубоко вздохнув, тихо попросил Драко. – Скажи мне прекратить, или я буду трогать тебя, как хочу и где хочу.
Она застонала, коснувшись лбом его лба. Она жаждала этого. Она так долго мечтала об его прикосновениях, и, если он не даст ей этого прямо сейчас, она уже не знала, что делать.
– Ни за что не останавливайся, Драко… Продолжай прикасаться ко мне, – услышав, как он застонал, сдаваясь, она почувствовала, как его пальцы гладят ее через трусики именно там, где ей больше всего хотелось. – О боже, – выдохнула она и закрыла глаза.
– Расскажи мне еще, Гермиона, – сказал он ей на ухо, запустив одну руку ей в волосы, а другой продолжая тереть промежность, вызывая дрожь по всему телу. – Что ты видела в моем зеркале?
«Вот черт, снова он за свое… Эти его грязные разговорчики…»
– Тебе было приятно, когда я вылизывал твой клитор? – Малфой обвел его пальцами, и Гермиона застонала. – Ты текла, когда я начал входить в тебя?
У нее перехватило дыхание, когда он надавил на клитор, а затем его пальцы внезапно проникли под трусики и оказались прямо у входа во влагалище, заставив ее захныкать.
– От вида того, как ты прикусываешь губу, Грейнджер, – он слегка проник в нее пальцем, и она уткнулась лицом ему в шею, – мне хочется оттрахать тебя так глубоко, чтобы достать до матки… и кончить прямо туда. Ты бы хотела этого? – спросил он, начав неглубоко двигать в ней уже не одним, а двумя пальцами, чувствуя, как стенки влагалища сжимают их. – Ты бы хотела, чтобы я наполнил тебя спермой? – он тяжело вздохнул. – Черт, Грейнджер, ты слишком узкая для меня, – громко прорычал он, глубже проникая в нее пальцами.
Гермиона застонала. Он провел по клитору, и она откинула голову назад и выгнула спину.
– Пожалуйста, – словно со стороны услышала она собственный голос. – Это было прекрасно… – она подалась навстречу его пальцам, вспоминая, как он кончал внутрь нее… и какое блаженство было тогда написано на его лице. – Я хочу почувствовать, как ты кончаешь.
Малфой издал низкий рык, который заставил ее задрожать от удовольствия. Прежде чем она успела понять, что происходит, Драко подхватил ее на руки, перенес через всю гостиную, поставил на ноги и прижал спиной к двери. Его щетина потерлась об ее шею, теплое дыхание коснулось уха, а пальцы скользнули по груди.
«Боже, почему это так приятно?»
– Черт, Грейнджер, – выдохнул он и потерся носом об ее шею. – Не искушай меня, иначе я нагну тебя над диваном и сорву с тебя всю одежду. Я больше не могу сдерживаться.
Она дерзко улыбнулась ему.
– Меньше слов, больше дела, – ей просто необходимо было поддразнить его. Это был единственный способ добиться реакции. Ей нужно было, чтобы он потерял контроль и взял ее так, как ей хотелось. То, как он прикасался к ней, – грубо и собственнически, – сводило ее с ума. И она хотела, чтобы он продолжал, хоть и заставлять его делать это, когда он так старался сохранять самообладание, было не совсем правильно. Однако, если это был единственный способ оказаться в его руках и снова ощутить его аромат… то так тому и быть. Она сделает все, чтобы добиться этого.
Драко зарычал и, грубо дернув ее за волосы, притянул ближе к себе, а затем схватил за горло.
– Больше дела? – он усмехнулся. – Ты считаешь, я ничего не делаю, малышка?
Она вздрогнула и застонала. Одним резким движением он развернул ее спиной к себе, рукой заставил расставить пошире ноги, задрал подол платья и прижался сзади так, что она задницей ощутила твердый член сквозь ткань брюк.
– Да, – выдохнула Гермиона. – Ты только болтаешь. И это сводит меня с ума, – она едва не застонала, когда он лизнул мочку ее уха. – Я действительно хочу, чтобы ты трахнул меня, а ты ничего не делаешь… – с безнадежностью в голосе сказала она.
– Я бы взял тебя прямо здесь, Грейнджер. И заставил умолять, чтобы я остановился. И когда ты вышла бы отсюда, у тебя не сдвигались бы ноги, – он ухмыльнулся, и, о боже, она почувствовала, как у нее внутри все сжалось. – Но ты сказала всем нашим друзьям, что тебе не нужно, чтобы тебя удовлетворяли…
Гермиона царапнула ногтями дверь, выругавшись себе под нос. Она знала, что пожалеет о сказанном.
– Хотя мы оба знаем, что я мог бы заставить тебя кончить за минуту, – он опять толкнулся в нее бедрами, и она прижалась к двери, а его пальцы снова легли ей на промежность. – Я говорю с тобой, потому что знаю, как сильно ты течешь от этого, – прошептал он ей в волосы, лаская клитор и потираясь членом между ягодицами.
Ее глаза расширились: черт, он был таким большим… Видеть его в зеркале это одно, а вот ощущать было совсем другим делом.
– Ну-ка расскажи мне теперь, что тебе не нужно удовлетворение…
Гермиона что-то невнятно пробормотала.
– Пожалуйста, – задыхаясь, сказала она, и Драко усмехнулся. Он знал, что ей отчаянно хотелось кончить. Он знал, что она полностью у него в руках. Он провел пальцем по клитору, и все связные мысли испарились из головы Гермионы.
– Скажи мне, Грейнджер, – потребовал он, ускоряя движения пальцев на клиторе, и Гермиона начала делать бедрами встречные толчки, держась за дверной косяк. – Тебя завело наблюдать за тем, как я потерял контроль и жестко трахнул тебя? – хрипло спросил он, явно возбуждаясь от того, что делал с ней. – Тебе понравилось смотреть, как твое лицо исказилось от удовольствия и боли, когда я растягивал тебя? Ты ведь этого хочешь? Чтобы я болезненно растягивал тебя?
Она кивнула, тяжело дыша и чувствуя, что вот-вот достигнет оргазма от одних лишь ласк умелых пальцев Драко.
– Ты… – она запнулась. – Ты не был грубым. Ты сказал, что будешь грубым, но… О черт, Драко… Ты пытался быть нежным, – выдавила она из себя, двигаясь в унисон с его пальцами.
Он поцеловал ее в шею, одной рукой продолжая ласкать ее, а второй упершись в дверь, чтобы не упасть.
– Моя фантазия была далека от того, что я на самом деле хочу сделать с тобой, – хрипло сказал он. – Потому что моя самая тайная и заветная мечта заключается в том, Гермиона… – он так сильно надавил на клитор, что она едва не задохнулась, – чтобы кончить внутрь тебя. Войти так глубоко, чтобы моя сперма оказалась там, где и должна быть…
«Кинк на оплодотворение», – подумала Гермиона, но затем все мысли исчезли из ее головы, а с губ сорвался стон, когда Малфой снова поцеловал ее в шею.
– И я знаю, что тебе понравилось смотреть, как я кончаю в тебя. Понравилось ощущать, что я в твоей власти… И твой аромат… моя комната пахла тобой… – пробормотал он ей в шею.
Гермиона начала дрожать всем телом. Он собирался заставить ее кончить прямо у двери, нашептывая непристойности, как делал всегда.
– Почему твоя комната? – задыхаясь, спросила она, закрыв глаза и пытаясь отвлечься от ощущений его пальцев на клиторе, подводящих ее все ближе к оргазму. – Ты мог выбрать любое место: почему твоя старая комната?
Он усмехнулся ей на ухо и резко прижался к ней.
– Потому что это моя территория. Моя кровать. Мои простыни. Место, где я годами дрочил и мечтал о том, как трахну тебя…
Они оба застонали от его слов.
– А твое сегодняшнее платье завело меня еще сильнее, Грейнджер. Ты понятия не имеешь, как действует на меня этот цвет.
Услышав это, Гермиона издала низкий грудной стон. От его признания в том, что цвет ее платья так сильно его заводит, она едва не кончила на месте. Но ей нужно было знать подробности.
– Расскажи мне, Драко, – выдавила она. – Расскажи, как он действует на тебя. Расскажи, почему.
Было неправильно так поступать с ним.
Она услышала, как он усмехнулся, после чего отстранился и развернул ее спиной к двери, угрожающе нависнув над ней.
– Ты действительно хочешь это знать? – негромко спросил он, сверкнув на нее глазами. – Ты уверена, Грейнджер? Потому что после этого пути назад не будет.
Она с вызовом взглянула на него.
– Рискни, Драко.
И Малфой не заставил просить себя дважды.
Он подхватил ее на руки, так чтобы она обвила ногами его талию и, распахнув дверь, направился по коридору к спальне. Подойдя к кровати, он усадил Гермиону, и та скинула свои туфли на каблуках, прежде чем передвинуться выше.
И именно тогда она увидела ее – скомканную у него на подушке – белую оксфордскую рубашку, в которой она тогда спала. От нее все еще исходил тонкий аромат ее духов, смешанный с опьяняющим запахом Малфоя. Сердце Гермионы сжалось, и она перевела взгляд на Драко.
Слегка склонив голову, он смотрел на нее, стоя у изножья кровати. Его щеки слегка порозовели, – как подумала Гермиона, от смущения. Он всегда теребил волосы на затылке, когда чувствовал неловкость, и делал это прямо сейчас.
– Я думал о тебе с четвертого курса, – тихо сказал он, вздохнув, словно сдаваясь, и у Гермионы побежали мурашки. – Я ничего не мог поделать. Ты захватила мои мысли, и я мог лишь только ненавидеть тебя за это еще больше.
Он медленно обошел кровать слева и сел на краешек.
– Однако это не помогало… Я замечал тебя в классе и в коридорах, наблюдал за тобой… пока никто не видел. Я ловил каждое твое слово, а ты даже не знала об этом…
Гермиона нахмурилась и села, глядя, как он взял с подушки рубашку и сжал в руках.
– Пергамент и мята, Грейнджер. Я никогда этого не забуду, – он одарил ее легкой, почти робкой улыбкой. – Как ты думаешь, почему я пользуюсь гелем для душа с мятой и чайным деревом? Это не самый мой любимый аромат…
Ей захотелось наброситься на него после этих слов. Он делал это для нее… Всегда только для нее. Он придвинулся немного ближе к ней и обхватил руками ее тонкие запястья. Она смотрела на него в ожидании, что он предпримет дальше.
– Ты просила меня открыться тебе, Гермиона, и я пытаюсь, – тихо сказал он. – Но ты не представляешь, как тяжело мне это дается, – он втянул носом аромат рубашки. – Яблоки… для меня это всегда были яблоки, – он перевел на нее взгляд.
Шампунь с ароматом яблока… Гель для душа с запахом яблока и ванили… Она пользовалась ими со школы.
Драко обернул рубашку вокруг ее запястий, связав их вместе. Мягко толкнув, он заставил Гермиону откинуться на подушку с поднятыми над головой руками и переместился, прижавшись к ней сбоку.
– Не двигайся, Гермиона, – строго сказал он, скользнув рукой по ее ногам и задрав подол платья. – Я хочу, чтобы ты стонала для меня… как в моей фантазии, – он посмотрел на нее с усмешкой, и Гермиона почувствовала, как он стягивает с нее трусики, оставляя ее обнаженной ниже пояса. – Как думаешь, ты сможешь оставаться неподвижной? – невинно спросил он. – Если да, то обещаю: я заставлю тебя кончить, повторяя мое имя…
Она застонала и сжала ноги, но Драко снова развел их стороны, расположился между ними и начал медленно продвигаться поцелуями вверх по ее телу. Когда он добрался до промежности, Гермиона, ощутив, как его дыхание коснулось клитора, едва не потеряла рассудок. Она знала, что он собирается мучить ее, пока она станет почти кричать.
– Хочешь знать, почему я так люблю делиться с тобой своими секретами, Гермиона? – спросил он, лизнув ее и заставив выгнуться. – Мне нравится наблюдать за твоей реакцией. Я обожаю видеть, как на твоем лице отражается понимание… – он лизнул большие половые губы, и ее бедра дернулись. – Понимание, что все это – для тебя и ради тебя.
– Пожалуйста, Драко, – она сжала руки, поднятые над головой. – Мне нужно еще… ох!
Сделав глубокий вдох, он начал интенсивно вылизывать ее, задевая клитор и заставляя голову кружиться.
– Мне тоже нужно еще, Грейнджер, – прошептал Драко, не прекращая ласки. – Ты даже представить себе не можешь, насколько.
– Я хочу знать, каково это, – выдохнула она, пытаясь сфокусировать на нем взгляд. – Я хочу ощутить тебя внутри… – подавшись бедрами ему навстречу, она услышала, как он зарычал.
Встав перед ней на колени, теперь он ласкал ее пальцами. Расстегнув брюки, он спустил их вместе с боксерами, демонстрируя свой член во всей красе. Глаза Гермионы стали круглыми, как блюдца. Он был больше, чем она помнила. Толще и длиннее, чем он показался ей по видениям в зеркале. Внутри нее затрепетало предвкушение одновременно с паникой. Он порвет ее надвое. Его пальцы даже не соединились, когда он обхватил член рукой и сделал несколько неспешных движений вверх-вниз.
– Смотри на меня, Грейнджер, – строго сказал ей Драко. – Я хочу видеть твое лицо, когда ты кончишь для меня, – его рука продолжала двигаться по стволу. – И если ты будешь хорошей девочкой, я позволю тебе понаблюдать за мной, пока буду представлять себе каково это – кончить внутрь тебя.
Гермиона снова застонала, и внезапно в нее проникли два его пальца, а большой палец погладил клитор. Его лицо расплылось у нее перед глазами, а взгляд не отрывался от нее, пока он ласкал сам себя другой рукой, постанывая.
Она больше не могла это выносить – ей нужно было кончить. И посмотреть, как кончает он. Им обоим нужен был оргазм.
– Продолжай, – выдохнула она, не отрывая взгляд от его лица. Драко наклонился над ней, и головка члена оказалась рядом с входом во влагалище. Он продолжал быстро дрочить на нее, заставляя стонать.
– Драко… Я почти… О, черт! Пожалуйста… – она сходила с ума. – Введи головку… Дай мне почувствовать…
– Продолжать стонать для меня, Гермиона. Я хочу услышать, как ты кончаешь, – он неистово трахал ее пальцами, заставляя содрогаться все тело. Она смотрела на него, а он на нее, оба задыхались… и были на грани.
– Если я введу головку, то трахну тебя, а ты пока к этому не готова.
Услышав это, она выгнула спину и ощутила, как ее пронзила волна удовольствия. Не сдержавшись, она издала громкий стон, произнеся имя Драко, и, глядя ему в глаза, кончила от его пальцев.
– О, черт, Драко!
Стенки влагалища сжались, а бедра задрожали, и Гермиона увидела, как он яростно двигает рукой по члену, наблюдая, как она кончает. Его оргазм приближался, и головка члена едва не проникла внутрь.
– Черт, Гермиона… ты сводишь меня… с ума… – хрипло прорычал он, вздрогнув всем телом и рухнул на нее, уткнувшись лицом ей в грудь и разбрызгивая семя ей между ног и у входа во влагалище.
Гермиона пыталась отдышаться, приходя в себя. Она осознала, что у нее онемели пальцы от перетягивающей запястья рубашки. Драко все еще лежал на ней, тяжело дыша, но затем осторожно перекатился набок и поцеловал ее в ухо.
– Тебе не больно? – спросил он, обнимая ее, и она вздохнула и покачала головой.
– Я в порядке, – негромко ответила она, наслаждаясь поцелуями в шею и мочку уха.
– Хорошо, – прошептал Драко, и ее глаза расширились, когда он погладил половые губы, размазывая сперму, а затем ввел в нее два пальца. Гермиона прерывисто выдохнула и уперлась руками ему в живот в попытке оттолкнуть.
– Драко, я не… – она уже собиралась было запротестовать и сказать, что не готова ко второму раунду, но он прикусил ее шею и протолкнул пальцы еще глубже.
– Вот сюда я должен был кончить, – промурлыкал он ей на ухо. – Прямо здесь… Наполнить тебя…
Гермиона тяжело задышала.
– Может быть, однажды, – он лизнул местечко у нее на шее, где бился пульс. – Но пока я знаю, что мое семя и так внутри тебя, и это сводит меня с ума, Гермиона.
У нее пересохло в горле от его слов. Драко медленно вытащил из нее пальцы и осторожно освободил ее руки от рубашки.
– Я хочу, чтобы ты осталась на ночь. Ты не против? – спросил он, повернув ее голову к себе и отбросив волосы с лица. – Возможно, я даже буду еще здесь, когда ты проснешься, – лукаво добавил он, и она посмотрела на него веселым взглядом и кивнула. Он потянулся к ней губами, но не поцеловал.
– Можно? – начал он, но она шикнула на него и запустила руку ему в волосы.
– Хватит спрашивать разрешение дотронуться до меня, – прошептала Гермиона. Он положил руку ей над грудью. – Ты ведь знаешь, каким будет мой ответ.
– Значит, ты тоже открываешься мне, Грейнджер? – с едва заметной улыбкой спросил он и взглянул на свою руку, лежащую прямо у ее сердца. – Потому что я тоже не согласен на что-то меньшее, чем это.
Взглянув ему в глаза, Гермиона поняла: она безнадежно влюбляется в этого мужчину.
Драко целомудренно поцеловал ее, а затем развернул к себе спиной и, уткнувшись носом в волосы, вдохнул их аромат. Его пальцы нежно коснулись ее локонов, запутавшись в них.
– Ты была такой красивой в своем платье… – сказал он, и Гермиона почувствовала, как его пальцы коснулись ткани ее платья. – Мне понравилась твоя прическа, – тихо продолжил он, и она закрыла глаза, вспоминая, как на Святочном балу он смотрел на нее, стоя с Пэнси. – Я наблюдал, как ты танцуешь… как смеешься… И все вокруг тоже смотрели на тебя в тот вечер.
Гермиона затаила дыхание. Он снова провел рукой по ее волосам, разглаживая их на плечах.
– Пэнси потом не давала мне забыть об этом, – усмехнувшись, сказал он. – Она была в курсе. Она все поняла в тот миг, когда я спросил, как правильно называется цвет твоего платья.
О боже… Гермиона поняла, что это стало для нее последней каплей: она точно влюбилась в него по уши.
Она закрыла глаза и сосредоточилась на ощущении его руки у себя в волосах. Ей хотелось сохранить этот момент и эти чувства в памяти навсегда.
***
Проснувшись, Гермиона первым делом ощутила, что к ней сзади прижималось горячее мужское тело. Ее обнимали сильные руки, и на мгновение ей захотелось лежать так вечно. Она чувствовала себя счастливой и защищенной, и от этого ее душе хотелось петь.
По яркому солнцу, пробивающемуся сквозь занавески, она поняла, что уже позднее утро, но даже и не подумала вставать: ей слишком нравилось ощущать, как Драко прижимался к ней. Его пах находился возле ее ягодиц, и она, попробовав пошевелиться, ощутила, как мурашки побежали у нее по спине от прикосновения его члена.
Малфой что-то прорычал ей на ухо, крепче обнял и уткнулся носом в шею, просыпаясь. Он открыл глаза, и улыбнулся ей одним взглядом, отчего сердце Гермионы пропустило удар.
– Доброе утро, – застенчиво сказала она. Драко прикусил мочку ее уха.
– И впрямь доброе, – отозвался он и крепче сжал ее в объятиях. – Грейнджер, я хочу тебя поцеловать.
Она вытянула шею, и он воспринял это как приглашение и коснулся ее губами, продвигаясь поцелуями к плечу.
– Хорошо спала? – спросил он между поцелуями.
Гермиона откинула голову еще дальше и застонала.
– Очень… – она ощутила, как Малфой медленно протянул руку, словно не был уверен, разрешено ли ему, и обхватил ее грудь. Гермиона вздохнула, почувствовав, как он погладил ее сквозь рубашку – еще одну, которую он дал ей вчера вместо пижамы. Уже засыпая и поглаживая ее по волосам, он пробормотал, что хотел бы, чтобы все его рубашки пахли ею…
И мысль о том, что всё это время он хранил рядом с подушкой ту рубашку, в которой она когда-то провела ночь, заставила Гермиону растаять. Он просто хотел чувствовать ее аромат. Он был тайно влюблен в нее все эти годы, а она даже и не подозревала.
Он потер пальцем ее сосок, и тот мгновенно напрягся. Но Малфой тут же со вздохом убрал руку.
– Прости, – прошептал он. – Я должен держать себя в руках, – он ухмыльнулся. – Пэнси наверно говорила тебе, что я помешан на самоконтроле. А если не говорила, то я наверняка бормотал что-то об этом, когда изо всех сил пытался не трахнуть тебя.
Гермиона рассмеялась.
– Да, что-то такое припоминаю, – игриво ответила она. – Но я уверена, что у тебя еще много тайн, о которых Пэнси и понятия не имеет.
Драко поднял бровь и коварно усмехнулся.
– Даже не сомневайся, Грейнджер, – он посмотрел на ее губы. – Если бы она узнала, что я хочу сделать с тобой, ее трусики не просыхали бы.
А затем, не спрашивая разрешения, он поцеловал ее, проникнув языком в рот и вырвав из груди стон. Склонившись над ней, он коленом раздвинул ее бедра и расположился между ними, так что она ощутила его растущую эрекцию – наконец-то без единого препятствия…
– Драко! – донесся до них голос из гостиной, напугав обоих так сильно, что Малфой слетел с кровати и оделся за несколько секунд. – Эй, придурок, выходи! Уже десятый час! Где мой субботний кофе?!
Драко с раздражением вздохнул, уперев руки в бока и уставившись в потолок. Он понял, что вчера, торопясь затащить Гермиону в спальню, не заблокировал камин.
– Теодор Нотт, – сказал он и повернулся к Гермионе, подняв бровь. – Самый великий обломщик, каких видел свет.
***
– Да говорю тебе, чувак, – сказал Теодор, откусывая кусочек тоста. – У меня по всему телу следы от плетки. Это она так перевозбудилась, потому что я позволил ей напялить на меня костюм Кайло Рена… кем бы он ни был. Она двинутая на нем. Заставляла меня называть ее Рей, – он поднял бровь. – А это ведь мужское имя. И оно постоянно сбивало меня с толку в самый ответственный момент. Но даже это не остановило меня! Кажется, я втюрился.
Драко передернуло, а Гермиона с улыбкой покачала головой.
Теодор Нотт был современным Ромэо. Ну или, по крайней мере, сам он считал именно так. Он мог влюбиться в женщину с первого взгляда. Было странно, что он так долго вздыхал по Луне: обычно он забывал о девушке, стоило ему переспать с ней.
– Значит, ты на ней женишься? – поинтересовался Драко, подняв бровь. Гермиона фыркнула в свою чашку с чаем.
– Конечно же, нет, – возмущенно отозвался Тео. – Я же не ты, – он многозначительно посмотрел на Малфоя. – Я не хранил себя для «единственной», – на последнем слове он показал пальцами кавычки в воздухе и ухмыльнулся покрасневшей Гермионе. – Мне просто нужно утолить жажду, так сказать.
Пока что Тео никак не прокомментировал то, что застукал Гермиону утром у Малфоя дома. Первым делом ему хотелось рассказать о Луне и ее любви к ролевым играм по «Звездным войнам». И теперь, наконец вынырнув из размышлений, он с самым ехидным выражением лица окинул Драко и Гермиону взглядом.
– А вы двое трахались, так ведь? – он ткнул в них пальцем, понимающе ухмыляясь. – Я прервал ваши извращенские игрища, когда пришел?
– Да, – невозмутимо отозвался Драко.
– Нет! – выпалила Гермиона.
– И больше не спрашивай об этом, черт тебя дери, – угрожающе добавил Драко.
Они с Гермионой синхронно сделали глоток чая. Формально они оба не лгали: они ведь так и не потрахались, но именно этим всё и закончилось бы, если бы их не прервал Тео.
Тот окинул их многозначительным взглядом.
– Как говорил Фродо Бэггинс, – игриво сказал он, – так и быть, храните свои тайны*, – он откусил еще кусочек тоста. – Но вашего первенца назовете в мою честь.
Гермиона залилась краской.
– Я не назову своего ребенка Теодором, – отрезал Драко, ставя чашку на стол.
Гермиона нахмурилась. Он действительно собрался поддержать разговор об этом?
– А что не так с Теодором? – спросил тот.
– А что с ним вообще так? – пробормотал Драко себе под нос, и Гермиона хихикнула. – А если родится девочка?
– Теодора, – без раздумий отозвался Тео. – Красивое старинное имя. Гермиона, милая, скажи же ему, – он указал пальцем на Драко. – У него вообще нет вкуса, – он подмигнул. – Без обид.
Гермиона улыбнулась и покачала головой. Она никогда раньше не слышала, чтобы Драко Малфой говорил о детях и тем более о выборе имен. Внутри у нее что-то дрогнуло. Он открывался: позволял ей и остальным заглянуть в его личную жизнь и мысли. Гермиона едва не подпрыгнула от возбуждения: сколько всего еще можно было бы о нем узнать, если потянуть за эту ниточку с достаточной силой? Как много стен можно было бы разрушить?
– Так что мы заключили пари. Пэнси подписала согласие, потому что это честно, и она сказала, что ей нечего скрывать, – голос Тео вырвал Гермиону из размышлений. Она заметила, что Драко смотрит на нее с тревогой, а Тео потягивает чай с нахальной ухмылкой на лице.
– Что, простите? – переспросила она их.
– Пэнси подписала согласие, чтобы все увидели ее фантазии в отместку за проделанное с нами, – тихо сказал Драко. – Но она хочет, чтобы ты подписала тоже.
Гермиона почувствовала, что ей внезапно стало не хватать воздуха.
_______________________________________________________________________
* “All right then, keep your secrets” – фраза из фильма «Властелин колец. Братство кольца», сказанная Фродо в начале фильма и ставшая мемом в англоязычном интернете. В официальном дубляже фильма она звучала не так, как переведена здесь, в тексте фанфика: перевод был изменен, чтобы лучше вписать фразу в контекст (прим. переводчика).
