Эффект Еиналеж

Сочельник 2012 года. В два с половиной года близнецы Грейнджер-Малфой пока что не до конца привыкли к Рождеству и связанным с ним традициям, однако их мама и папа все равно, проникшись духом праздника, с радостью баловали детей как могли. Скорпиус был очень похож на Драко характером и внешностью, что очень нравилось Гермионе. Он был сыном своего отца во всем: начиная с волнистых светлых волос и заканчивая большими серыми глазами. Если что-то происходило не так, как ему хотелось, он хмурился точно так же, как и папа, и сжимал свои кулачки. Например, если его заставляли есть горошек на ужин, он садился на первую ступеньку лестницы, обиженно скрестив руки на груди. А еще на Рождество он хотел игрушечную метлу. Амальтеа – или Теа, как прозвал ее отец, – была спокойнее брата, хотя они оба больше походили на два маленьких цунами. Глаза у нее были карими, как у матери, непослушные светлые кудри обычно были собраны в хвостики и завязаны одинаковыми бантиками. Теа была весьма придирчива к игрушкам и, как правило, выбирала конструкторы или что-то, что требовало логики. В этом она была противоположностью Скорпиусу, который обожал что-то ломать или играть с вещами, с которыми играть было нельзя. Дети стали огромным потрясением как для Гермионы, так и для Драко. Неважно, как сильно они этого хотели с того дня, как она сообщила ему, что беременна: к тому, что у них родятся близнецы, оба были совершенно не готовы… – Я вижу два сердцебиения, что означает: у вас будут близнецы! – Вот дерьмо… – Драко взял Гермиону за руку и уставился на монитор выпученными глазами. – То есть, я хотел сказать… – он посмотрел на Гермиону, и она поняла, что он побледнел еще больше, чем обычно. Гермиона нервно закусила губу. Она заподозрила неладное, уже когда колдомедик начала на нее странно коситься, но такого она точно не ожидала. – Они оба здоровы: размер плодов соответствует сроку, сердцебиение стабильное, – радостно сказала врач Драко и Гермионе, пока они оба сидели, раскрыв рты и уставившись на монитор. – Мои поздравления! – Спасибо, – вежливо отозвалась Гермиона, одним глазом следя за Драко, чтобы убедиться, что он не собирается падать в обморок. – Мы просто слегка в шоке, это всё так… Драко повернулся к ней, подняв бровь. – Слегка в шоке? – с ухмылкой переспросил он. – Представляешь, какой огромнейший недосып нам теперь грозит? Гермиона лишь улыбнулась и пожала плечами. – Можно будет попросить Молли дать парочку советов… – ответила она и почувствовала, как он крепко сжал ее руку… вкладывая в этот жесть всю свою любовь. – Если уж она смогла вырастить Фреда и Джорджа, то воспитать этих двоих будет сущим пустяком, я уверена… Драко поцеловал ее руку и легкомысленно ухмыльнулся. – Черт, скажу тебе честно, Грейнджер: жду не дождусь, – он снова посмотрел на монитор. – Они чудо. В этот миг Гермиона поняла, что никогда еще не любила его так сильно… Несколько недель после этого они были безгранично счастливы от осознания, что у них будет двое детей, а также с волнением и трепетом пытались выбрать имена. Нарцисса настаивала на том, чтобы по традиции назвать детей по созвездиям, и Драко, согласившись с матерью, добавил, что эта традиция будет единственной, которую он передаст своей семье. Гермионе эта идея поначалу не пришлась по душе. Ей хотелось, чтобы имена были более современными, но она не могла придумать ничего, что бы ей нравилось. Когда Драко предложил имя Скорпиус, она рассмеялась. Она не могла назвать своего сына Скорпиусом. Абсолютно точно нет. Ни за что. Они спорили об этом, казалось, целую вечность, пока однажды Драко не удалось загнать ее в угол, прижав к раковине, у которой она мыла посуду… – Мне нравится, – прошептал Драко ей на ухо, прижимаясь к ней и целуя ее шею сзади. – Скорпиус… Сокращенно Скорп… Скорпиус Грейнджер-Малфой. Мне кажется, звучит отлично, – он нежно положил руки ей на живот, продолжая нашептывать и касаясь губами кожи в том месте, где бился пульс, отчего у Гермионы подкосились колени. – Наполовину ты, наполовину я… Идеально… Драко тогда победил: тарелка выпала у нее из рук, а он подхватил Гермиону на руки, отнес в спальню, связал и так страстно занялся с ней любовью, что они оба не могли прийти в себя после экстаза еще несколько часов, лежа в объятиях друг друга, просто прикасаясь и целуясь. Их любовь и страсть оставались столь сильными, что Гермиона не могла насытиться своим мужем. После того, как они узнали, что у них будут близнецы, Драко будто открылся ей с новой стороны, и она поняла, насколько ее привлекает тот человек, которым он становился на пути к отцовству. И вот почти три года спустя они являлись гордыми родителями двух малышей, которые изо всех сил старались не давать им покоя. Вскоре после их рождения Драко и Гермиона купили скромный домик в Касл-Комбе в Котсуолдсе. Это была тихая деревушка, в которой можно было легко совмещать магловский и волшебный быт. В этом году магия Рождества накрыла деревню, и близнецы во время прогулок с волнением рассматривали мерцающие огоньки в окнах и гирлянды на деревьях. Вот и сегодня вечером, в канун Рождества, Драко и Гермиона решили пройти мимо маленькой церкви, чтобы дети могли насладиться органной музыкой и пением хора, доносящимся из-за больших деревянных дверей. И тогда произошло первое озарение, которое и заставило Гермиону принять решение. Оно случилось, когда она увидела выражение искренней радости на лице Драко, держащего Теа на руках, крепко прижимая к себе. Он показывал ей волшебные огоньки на деревьях, наблюдая, как она радостно хихикает. Второе озарение снизошло на Гермиону ровно перед тем, как дети легли спать. Как обычно отмокнув в ванне, она вдруг поняла, что они с Драко уже несколько дней не занимались сексом. И это следовало срочно исправить. Их сексуальная жизнь по-прежнему была насыщенной, и они делали всё, чтобы найти время для того, чтобы побыть вдвоем. Четыре или пять дней без секса были для них чем-то из ряда вон выходящим, хотя, когда вмешивались различные обстоятельства, случалось и такое. Гермионе просто необходимо было побыть с мужем именно сегодня. Целый день все ее мысли занимали фантазии о том, как Драко прижимает ее к кровати и двигается у нее между ног, а жаркие взгляды, которые он бросал на нее, только усугубляли ситуацию. И Гермиона знала, что он думает о том же самом, потому что он сказал ей об этом: он обожал грязные разговорчики, чтобы завести ее тогда, когда это было совершенно неуместно… – Черт возьми, Гермиона, – выдохнул он сзади ей на ухо, когда она украшала имбирные пряники в виде человечков, которые они с близнецами сделали вместе чуть раньше. Он положил руки ей на бедра, поглаживая небольшой участок кожи, виднеющийся из-под свитера. – Клянусь, если бы Скорп не был в соседней комнате, я бы усадил тебя на стол и заставить простонать мое имя, – его голос больше походил на мурлыканье. – Я бы ласкал тебя языком, пока у тебя не задрожали бы ноги. …Да, это было крайне неуместно. Поэтому она надела свой лучший черный кружевной комплект белья, а поверх – черную ночную рубашку и халат. Она хотела, чтобы у него отвисла челюсть, когда он ее увидит, и была уверена, что план сработает. Так бывало всегда, когда она старалась выглядеть для него сексуально. Хотя Драко любил ее независимо от того, как она выглядела, за что она любила его еще больше. Но сегодня она решила быть красивой для него. Выйдя в гостиную, она растаяла, и в горле образовался ком, стоило ей взглянуть на происходящее там. В этот миг она ощутила себя самым счастливым человеком в мире. Там на диване рядом с потрескивающим камином и волшебными огоньками на елке, слушая тихие рождественские песни, сидели трое самых дорогих людей для Гермионы Грейнджер-Малфой. Драко обнимал Теа, а Скорпиус расположился рядом. На коленях Драко лежала книга, которую он с выражением читал вслух детям… и это было самым прекрасным зрелищем, которое Гермиона когда-либо видела. И именно тогда на нее снизошло второе озарение. Тогда она приняла окончательное решение. Она молча вошла в гостиную и подошла поближе. Подождав, пока Драко закончит читать, она наклонилась к нему через спинку дивана и нежно обняла. Уткнувшись носом ему в шею, она прикусила кожу там, где бился пульс, и услышала, как Драко вздохнул и усмехнулся… она знала, как сильно ему это нравится. Скорпиус и Теа болтали, Теа все еще разглядывала книгу, лежащую у Драко на коленях, и сама перелистывала страницы. Коснувшись губами уха Драко, Гермиона ощутила, как он вздрогнул от вспышки желания. – Я хочу еще одного ребенка, – прошептала она и услышала, как он судорожно втянул воздух. – Трахни меня пожестче сегодня ночью, чтобы я снова забеременела, Драко… Именно такую реакцию она и хотела увидеть. Как только эти волшебные слова сорвались с ее губ, она уже знала, что ночка ей предстоит напряженная. Драко уже давно хотел еще одного ребенка. Он всегда говорил, что нужно заводить детей в достаточно молодом возрасте, чтобы сполна насладиться своим статусом родителя. Гермиона была с ним согласна, но когда он около года назад выразил желание завести третьего ребенка, эта мысль восторга у нее не вызвала. Близнецы сильно утомляли. Их было всего двое, но тем не менее они превращали всё вокруг себя в хаос. Гермиона любила их такими, какие они есть, но с ними было тяжело, и порой случалось такое, что она едва не засыпала стоя уже после семи часов вечера, а уж о том, чтобы родить еще одного, не было даже и речи. Однако Драко любил практиковаться: он обожал жестко трахать ее и говорить, как сильно хочет кончить внутрь, чтобы она забеременела. Ему нравилось сажать ее сверху, приговаривая, что он хочет проникнуть в нее так глубоко, чтобы сперма точно попала в нужное место. Часто он входил в нее и бормотал потом, что у него нет сил выйти… А когда он кончал, то оставался внутри как можно дольше, при этом целуя и лаская ее. Он знал, что это не имело значения, так как Гермиона пользовалась противозачаточным заклинанием, но сама идея о том, что она могла забеременеть, заводила его. И это был всего лишь один из многих кинков мужчины, которого Гермиона любила. Продолжив целовать и прикусывать мочку его уха, Гермиона увидела, как во взгляде Драко, направленном в камин, вспыхнуло совсем другое пламя. Она почувствовала, как после ее слов все его тело напряглось, и поняла, что вступила на опасную территорию. Как только дети лягут спать, Драко возьмет ее… – Скорп, Теа, – мягко сказал он. – Пора спать. – Санта придет утром? – взволнованно спросила Теа, спрыгивая с его колен и подбегая к дверям гостиной. – Мы получим подарки, когда проснемся? – сонно проговорил Скорпиус, и Драко подхватил его на руки и поднес к Гермионе. Скорп крепко поцеловал ее и обнял, а затем Драко направился вместе с ним к выходу. – Подождем и увидим, что будет завтра, – крикнула Гермиона им вслед с ласковой улыбкой. Теа послала ей воздушный поцелуй и двинулась вверх по лестнице. Драко обернулся у выхода, полностью заслонив дверной проем своим мощным телом, и бросил на Гермиону жаркий и многообещающий взгляд. – Жди здесь, – серьезно сказал он ей и вышел.

***

Гермиона знала, что ожидание, пока Драко спустится вниз, покажется ей вечностью, но не думала, что это и впрямь будет так долго. Напряжение все нарастало, и ее сердце колотилось от предвкушения того, что он скажет и сделает, когда наконец вернется в гостиную. Она сидела на диване, закинув ногу на ногу. Она знала, как сильно в этой позе обнажаются ее бедра, и надеялась тем самым вызвать у Драко определенную реакцию. Ночная рубашка, что была на ней, являлась одной из его самых любимых, так как облегала все изгибы ее тела в нужных местах. Он обожал проводить шелком по ее коже, прижимаясь к ней, отчего она возбуждалась еще до того, как он начинал прикасаться к ней по-настоящему. Наконец Гермиона услышала шаги на лестнице и почувствовала, как ее соски непроизвольно напряглись. Удивительно, как ее тело по-прежнему реагировало на него даже по прошествии такого количества времени. Она все еще безумно хотела его. И всегда будет хотеть. Она поняла, что он стоит в дверях. Ей даже не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что он наблюдает за ней. При мысли об этом ее сердце забилось быстрее. – Тебе стоит хорошенько думать, что ты говоришь мне, милая, – глухо сказал он. Гермиона не повернулась, но почувствовала, что он вошел в комнату. – Ты даже не представляешь, как действуют на меня твои слова. О нет, она отлично представляла себе. И именно такой реакции и хотела от него. – Это правда, – тихо отозвалась она, откидываясь на спинку дивана, вытягиваясь всем телом и демонстрируя ему свои ноги. Она знала, как он любил ее ноги. Он частенько повторял, что обожает, как она обхватывает его ими за талию, пока вбивался в нее, заставляя обоих задыхаться от желания. – Я уже давно думаю об этом… Об еще одном ребенке. – Почему сейчас? – спросил он, и его голос раздался еще ближе. Она зевнула, ложась на диван и стараясь вести себя как можно более непринужденно, несмотря на колотящееся в груди сердце. – По-моему, сейчас самое подходящее время. Она услышала легкий вздох у себя за спиной и поняла, что он разглядывает ее ноги и одежду. Она снова зевнула: тепло камина нагоняло на нее сон после долгого и насыщенного дня. – Устала, милая? – спросил он, стоя теперь уже за спинкой дивана. – Немного. Я и не думала, что весь канун Рождества проведу за упаковкой подарков, а затем поиском места, куда их можно спрятать. Я не представляла себе, что это так утомительно, – она снова вытянулась, ощущая на себе его взгляд, ловящий каждое ее движение. Драко обошел диван, включив телевизор – еще одно магловское изобретение, которое он был теперь не против иметь в доме. Сев рядом с Гермионой, он положил ее ноги к себе на колени. Она улеглась поудобнее на мягком диване и едва не заснула, когда он начал растирать ее ступни. – М-м-м… потрясающе. Кто бы мог подумать, что от простого растирания ступней можно так возбудиться? Несмотря на то, что ее тело охватила усталость от ощущения того, как Драко надавливал на определенные точки на ее ноге, она едва сдерживала стоны. Что бы он ни делал, это заставляло ее тело реагировать. Гермиона неосознанно закрыла глаза. Она обожала, когда он прикасался к ней. – Можем ли мы с практической точки зрения позволить себе еще одного ребенка, Гермиона? – тихо спросил Драко, не отрывая взгляда от ее ступней и продолжая растирать их. – Не придется ли нам найти няню или обоим выйти на работу, если решим завести третьего? Гермиона слегка нахмурилась и открыла глаза. – Мне казалось, ты хотел третьего? Ты ведь знаешь, что мои и твои родители будут драться за право посидеть с еще одним внуком? Он поднял на нее свои дикие глаза. Черт… она не продержится долго, когда он наконец коснется ее по-настоящему… – Я бы хотел, чтобы ты нарожала мне целую квиддичную команду, если ты была бы не против, милая, – его голос прозвучал глухо. – Если бы я мог, я бы с радостью провел каждый день своей жизни, трахая тебя и кончая внутрь, чтобы ты забеременела. Ее бедра начали непроизвольно двигаться в такт его рукам у нее на ступнях, а от его слов по телу побежали мурашки. Ей хотелось большего. – Так сделай это, – прошептала она, чувствуя, как ноет у нее между ног при мысли о том, как этот мужчина берет ее снова и снова. – Мы оба хотим третьего ребенка, так зачем медлить, если наши желания совпадают? Он перестал растирать ее ноги, но руки не убрал. Гермиона задержала дыхание, когда его ладони двинулись выше – медленно, словно он хотел на ощупь запомнить каждый дюйм ее тела. Он приподнял черную шелковую ночную рубашку, и его рука поползла дальше. – Если этим вечером я окажусь между твоих ножек, то заставлю умолять меня оттрахать тебя, Грейнджер, – в его голосе прозвучали опасные нотки. – Но войду я в тебя только в том случае, если бы будешь хорошей девочкой… Гермиона вздрогнула от того, как напряглись мышцы его предплечий, пока ладони исследовали ее тело. Она обожала, когда он время от времени называл ее девичьей фамилией. Это возвращало ее в те времена, когда они на протяжении нескольких месяцев трахались, как кролики, и не могли насытиться друг другом. Они не могли насытиться и до сих пор, но теперь у них была другая радость: спать каждую ночь в одной постели и носить одинаковую фамилию. Помассировав ее икру, Драко поднялся выше к бедру и начал сильными руками разминать плоть, заставив Гермиону тихонько застонать. Его прикосновения всегда так действовали на нее… он всегда так действовал на нее. – Драко, это так приятно… – простонала она, когда его рука скользнула еще выше. – Не останавливайся… – Я не смог бы, даже если бы захотел, милая. Просто расслабься и позволь мне ласкать тебя… – он улыбнулся ей. – Я мог бы дразнить тебя всю ночь… Кто она такая, чтобы спорить с ним? Каждое новое прикосновение возбуждало ее больше, чем предыдущее. Его руки уже были у нее на животе: Драко приподнял ночную рубашку, чтобы дотронуться до кожи, которая вся пылала в жажде большего. К рукам присоединились губы, оставляя дорожку поцелуев от пупка все выше и выше, пока наконец Драко не стянул с нее рубашку, оставив Гермиону в трусиках и лифчике. – Господи, Гермиона, ты просто великолепна… – он стянул чашечки лифчика вниз, обнажив груди, и двинулся поцелуями дальше. – Что, черт возьми, я сделал, чтобы заслужить право касаться тебя вот так… Наклонившись над ее грудью, он начал посасывать и ласкать языком то один, то другой сосок, которые, как Гермиона уже давно поняла, были довольно чувствительными. Она запустила пальцы в его мягкие платиновые волосы, сильнее прижимая его к груди. Ее бедра извивались, а голова откинулась назад. Ей нужна была разрядка, иначе она скоро взорвется. – Драко, прикоснись ко мне… я хочу кончить… – Не сейчас, милая. Скоро. Доверься мне, я заставлю тебя кончить… как только наиграюсь с тобой, – его глаза зажглись хорошо знакомым Гермионе огнем. Он явно был в игривом настроении, и после их разговора она знала, что он собирался хорошенько помучить ее. И это будет длится часами, если она не станет играть по его правилам. Она потянула его футболку вверх. Он оторвался от ласк груди, чтобы помочь ей снять ее. Ощущение его обнаженного тела на ее коже только усилило желание. Драко продолжил ласкать соски, и это сводило ее с ума. Он провел языком по соску, и она застонала, чувствуя, как тянет между ног от предвкушения того, что будет дальше. В жажде разрядки Гермиона обняла его ногами за бедра, вдавив пятки ему в ягодицы в попытке притянуть его ближе, чтобы хоть немного потереться об него и унять пылающее пламя вожделения. И после этого, похоже, что-то щелкнуло в нем: не успела она понять, что происходит, как он поднял ее на руки и понес вверх по лестнице в спальню. – Ты еще пожалеешь о своих словах, Гермиона, – выдохнул он ей на ухо. – Я трахну тебя так жестко, что ты неделю не сможешь ходить… Трахну тебя… рано или поздно. Боже, какой же он извращенец. Он опустил Гермиону на их огромную кровать, и слов было не нужно. В их взглядах, брошенных друг на друга, пылало пламя. Они быстро сбросили одежду: прикосновения были нужны им прямо сейчас больше, чем воздух. Драко медленно опустился сверху, целуя ее, и их руки, казалось, были повсюду. – Господи, милая… так хорошо… – пробормотал он ей в губы, притянув ее к себе за бедра. Одной рукой он медленно скользнул по ее телу вниз, и Гермиона затаила дыхание, ощутив, как его палец наконец проник в нее, растягивая и подготавливая к большему. – Черт, какая же ты мокрая, – горячо прошептал он. – Такая хорошая девочка – для меня… Если ты и дальше будешь хорошей, я позволю тебе кончить вот так… с моими пальцами внутри… А затем оттрахаю до умопомрачения… Он ввел в нее второй палец в добавок к первому и изогнул так, как ей было приятнее всего. – О, черт! – выдохнула Гермиона, схватив его за плечи. Ощущений было слишком много: Драко буквально доводил ее до безумия. Сдержаться было невозможно: запрокинув голову, она простонала его имя, когда всё напряжение и предвкушение вылились наконец в долгожданный оргазм. – Черт, Драко! О боже! – он продолжал двигать в ней пальцами, пока оргазм утихал, и на его губах играла торжествующая улыбка. Но когда Гермиона посмотрела ему в глаза, то поняла, что ничего еще не закончилось. Наоборот, они только начали. – Хочу немного поиграть с тобой, милая, – прошептал Драко ей на ухо, легонько поглаживая клитор, и она закусила губу и смогла лишь кивнуть. – Да… – шепнула она ему в губы и не успела ничего осознать, как он схватил ее за талию, усадил на себя и направил в нее член, с каким-то животным блеском в глазах наблюдая, как тот прижался к складкам ее плоти. – Люблю смотреть, как я дюйм за дюймом проникаю в тебя, – тихо сказал он, скользнув рукой ей за спину и схватив ее за задницу. В этот момент она ощутила, как головка члена почти болезненно начала растягивать ее – как и всегда. Это была сладкая боль… Гермионе нравилось чувствовать ее. – Драко, – выдохнула она и схватилась за его плечи, пока он входил в нее снизу, отчего они оба застонали. Все ощущалось немного по-другому, но невероятно приятно. Они никогда еще не занимались сексом в такой позе, и Драко завороженно наблюдал, как Гермиона движется на нем. И ей это нравилось. Нравилась его близость и выражение его лица, когда он смотрел, как ее груди подпрыгивают у его груди – она знала, как сильно его это заводит. Еще один стон вырвался у нее, когда Драко, подавшись бедрами вверх, вошел в нее до основания. Это было потрясающе: чувствовать его полностью внутри и то, как он растягивает ее почти до боли. И теперь, после стольких лет вместе, Драко уже не боялся, когда у нее на лице отражалась смесь боли и удовольствия. Он любовался этим выражением, потому что знал, как ей приятно. Гермиона ощутила, как он схватил ее за волосы и подвел ее лицо так близко к своему, что они соприкоснулись носами. Взгляд Драко был диким… почти первобытным. Что бы он ни собирался с ней сделать, она понимала, что в итоге потом с трудом сможет ходить. – Ты чувствуешь это, Гермиона? – выдохнул он ей в губы и снова поцеловал. Головка члена коснулась того самого чувствительного местечка внутри нее, на которое достаточно было правильно надавить, и она кончила бы. Гермиона смогла лишь сглотнуть и застонать, почувствовав, как стенки влагалища растягиваются вокруг члена, готовясь к тому, что Малфой сделает с ней дальше. Эта пытка была сладостной… как и всегда. – Я сделаю это с тобой, – прошептал он с легкой ухмылкой на губах, прижавшись лбом к ее лбу и продолжая толкаться в нее. – Если ты будешь хорошей девочкой для меня и не будешь шевелиться, то получишь мое семя… И забеременеешь, – он улыбнулся ей извращенной улыбкой. – Но сначала давай посмотрим, как хорошо ты умеешь держать себя в руках… А затем он внезапно начал входить в нее настолько медленно, что у нее непроизвольно задрожали ноги. О… он хотел поиграть с ней в эту игру. В одну из ее любимых. – Не вздумай двигаться, милая, – сказал он, и его хватка на ее ягодицах усилилась, а рукой, что сжимала волосы, он притянул Гермиону к себе. – Я позволю тебе кончить, только когда ты будешь абсолютно неподвижной. Я буду трахать тебя так медленно, что к тому времени, как я закончу с тобой, ты вся будешь дрожать от желания. Гермиона старалась не двигать бедрами, но Драко слишком возбуждал ее, чтобы она могла выдерживать эту пытку слишком долго. Ее расширенные зрачки и аромат возбуждения уже сказали ему все, что ему хотелось знать, но он жаждал услышать это из ее уст. Проведя пальцем по ее нижней губе, он втолкнул его внутрь. Глядя ему в глаза, Гермиона облизала его, а затем вобрала глубоко в рот. – Черт… ты и правда такая же извращенка, как я, Грейнджер, – убрав палец, Драко потянулся и ущипнул оба ее соска одновременно, и Гермиона, позабыв обо всем на свете, вскрикнула, запрокинув голову. – О, Драко! Продолжая ласкать напряженный сосок, он отпустил второй и приподнял грудь ладонью, сжимая и разминая ее. Гермиона уперлась рукой ему в грудь, чтобы сохранить равновесие, и чуть шире развела бедра, продолжая обнимать его ногами за талию. Ей ужасно хотелось двигаться на нем… хотелось снять напряжение… Черт, он ее просто убивал. Его голос прогрохотал у ее уха: – Мне продолжить играть с твоими сосками, Гермиона, или ты хочешь, чтобы я дотронулся до тебя где-то еще? – он снова ущипнул ее за сосок, и она смогла лишь застонать. Ей хотелось, чтобы он поласкал языком ее чувствительную кожу, и не только на груди. Ей хотелось двигаться самой, и чтобы он жестко вбивался в нее. Ей хотелось большего. Ей всегда хотелось большего. Вместо этого она выбросила все мысли из головы и, скользнув рукой вниз по животу, медленно потерла клитор, закусив губу и глядя Драко в глаза. – Здесь, – прошептала она и услышала утробный звук, похожий на рык, вырвавшийся у него из груди. Он наклонился и лизнул ее шею, наслаждаясь вкусом и мускусным ароматом. – Ты просто невероятна, – прохрипел он, подаваясь бедрами ей навстречу, отчего она снова издала громкий стон. «Да… еще…». Не отрывая от нее взгляда, Драко невесомо провел рукой по ее телу и дотронулся до ее руки, касающейся клитора. – Не отворачивайся от меня, я хочу видеть, как сильно ты жаждешь двигаться на моем члене, – сказал он, скользнув губами по ее подбородку. – Я хочу видеть, как расширятся твои глаза, когда ты сдашься и скажешь мне, как сильно ты желаешь забеременеть от меня… – он снова подался бедрами вверх, растягивая ее и задевая самое чувствительное место. – О, черт, – задыхаясь, сказала она. – Вот здесь, Гермиона. Именно здесь ты хочешь ощущать его, не так ли? – он продолжал медленно входить в нее, и у Гермионы дрожали ноги от попыток оставаться неподвижной. Ей хотелось скакать на нем и довести их обоих до кульминации. Ей хотелось умолять его о большем и заставить его стонать ее имя во время оргазма. Ей хотелось всего и сразу. Но она получит все это, только если будет хорошей девочкой. Сначала ей нужно было доказать свою покорность. Он сосредоточил свои ласки на клиторе. Как только его пальцы коснулись влажного твердого бугорка, Гермиона застонала и крепче обхватила Драко ногами за талию. – Не двигайся, или еще долго не кончишь, – грубо прорычал он ей на ухо и схватил ее свободной рукой за бедро, чтобы удержать. Он мог грозить сколько угодно, но по тому, как он стонал, когда Гермиона хотя бы на дюйм насаживалась на него, было ясно, что он тоже скоро окажется на грани оргазма. Кроме того, ей хотелось, чтобы он кончил первым, а затем довел ее до кульминации еще раз. Драко ласкал языком пульсирующую точку у нее шее, пальцами продолжая надавливать на клитор. Гермиона непроизвольно попыталась податься вверх, но Драко сжал ее бедра, чтобы удержать на месте. А затем укусил ее за шею. Сильно. Она вскрикнула, и он одобрительно зарычал. – Черт, какая же ты хорошая девочка… – он лизнул место укуса. – Всегда так сладко стонешь для меня… Драко обожал ее кусать. Гермиона застонала от непрекращающихся ласк клитора, и Малфой застонал вместе с ней, чувствуя, как она сжимает внутренними мышцами его член, пытаясь сдерживаться и оставаться неподвижной, как он и приказал. Когда спазмы прекратились и она расслабилась, Драко в последний раз лизнул место, где шея переходила в плечо. Глаза Гермионы были полузакрыты, щеки заливал румянец, а на лице было расслабленное выражение. Она сделала глубокий вздох, и он уткнулся носом ей в щеку. Ей нравилось, когда его щетина царапала кожу. Драко зарычал и заткнул ей рот грубым поцелуем, помешав снова застонать. Разомкнув губы, она наслаждалась прикосновениями его горячего языка к своему. Он сжал одной рукой ее задницу, словно оставляя на ней свое клеймо. Ей страстно хотелось прижаться к нему еще крепче, ощутить его всем телом. Она крепче обняла его бедра ногами, схватившись за плечи, и призывно подалась ему навстречу, отчего оба застонали. – Ты меня погубишь, милая, но так тому и быть, – выдохнул он, входя в нее так медленно, что его самого охватила дрожь от попыток сдержаться и не начать вбиваться в нее, закончив эту пытку. – Драко, пожалуйста… – шепотом взмолилась она, желая, чтобы он заполнял ее собой снова и снова. Ожидание казалось пыткой. Неподвижность была сродни агонии… ей хотелось двигаться и ощущать его в себе. – Тш-ш-ш, сможешь выдержать еще немного ради меня, милая? – тяжело дыша, спросил Малфой, потянув ее за волосы и заставив запрокинуть голову. Он знал, как сильно ей это нравилось. – Я… я попробую… – смогла выдавить из себя она, пытаясь не двигать бедрами. – Вот это моя хорошая девочка, – он подался вперед, заставив ее застонать. – Такая узкая… моя… Она слегка потерлась об него, стараясь особо не шевелиться, и Драко, просунув руку между их телами, ущипнул и выкрутил ее сосок. Она вскрикнула от смеси удовольствия и боли. Он снова поцеловал ее подбородок, шею, а затем плечо. – Я хочу еще, – взмолилась она, и новый стон вырвался у него из груди. Снова прижавшись губами к ее губам, он наконец вогнал в нее свой длинный твердый член, прижав ее к себе за бедра, чтобы слегка задевать клитор. – Вот так достаточно, моя сладкая? – грубо спросил он, снова насаживая ее на себя так, что ее глаза закатились. – Да… еще… – выдохнула Гермиона, вонзив ногти ему в плечи от ощущения заполненности. Ей хотелось, чтобы он вбивался в нее быстрее и жестче. И тогда внутри него словно что-то щелкнуло. Зарычав, Драко быстро опрокинул Гермиону на кровать и начал глубоко проникать в нее медленными длинными толчками, заставив ее застонать. – Ты слишком меня заводишь… не могу удержаться, чтобы не трахнуть тебя вот так… Хочу трахнуть тебя именно так… – пробормотал он ей в волосы, а затем опустил глаза, глядя, как она прижимается к нему, все еще обнимая его ногами за бедра. Он ускорился, и она вцепилась ему в плечи, двигаясь с ним в унисон и не отрывая от него взгляда. – Не останавливайся… – выдохнула она. – Вот так… вот так… – Тебе нравится? Кровать начала биться о стену. – Да… – ее голова подпрыгивала на матрасе. – Черт, грязная девчонка… совсем, как я… самая лучшая… Гермиона… – с каждым толчком бедер он смещал ее все выше к изголовью кровати. – Кончай для меня, Драко… наполни меня… О боже! – она закрыла рот рукой, а он яростно врезался в нее бедрами. – Я сейчас кончу глубоко в тебя… вот сюда… Черт! Обожаю, когда ты носишь моего ребенка, – он продолжал двигаться в ней, прижавшись лбом к ее лбу, а изголовье кровати все так же билось о стену. Она впилась ногтями в спину Драко так сильно, что наверняка оставила царапины. Вместо того, чтобы нахмуриться или возмутиться, он одобрительно зарычал, вбиваясь в нее. – Оставь на мне больше отметин… Гермиона снова царапнула его спину. Сильнее. – Моя хорошая девочка… Черт, да! – бормотал он, продолжая вбиваться в нее и задевая все чувствительные точки внутри. – Драко, я почти… позволь мне кончить, пожалуйста, – она была уже на самой грани: еще немного и… Он заполнял ее собой, и стенки влагалища сжимали член в предвкушении разрядки. – Я сейчас кончу, – проговорил он ей в губы, и его толчки стали беспорядочными. С каждым движением он задевал клитор. – Драко, да… И тогда оргазм охватил его. – Черт! – выкрикнул он и замер, кончая. Жилы у него шее вздулись. И как бывало всякий раз, Гермиона ощутила каждый выстрел горячей спермы внутри себя, и это подтолкнуло ее к собственному оргазму. – О, черт, Драко! – выкрикнув его имя, она схватила его за плечи, чувствуя, как влагалище сжимает член и удовольствие пронзает все ее тело. Драко рухнул на нее сверху в тот момент, когда ее оргазм начал утихать, и Гермиона обняла его, крепко прижав к себе. – Ты моя. Слышишь? – прошептал он ей на ухо. – Ты. И всё, что связано с тобой. Ты моя. – Твоя, Драко. Навечно, – выдохнула она, приходя в себя. Примерно через минуту Драко наконец поднял голову, и ноги Гермионы расслабились, соскользнув с его бедер. Он посмотрел на нее с похотливой ухмылкой. – Думаешь, у нас получилось с первого раза? – спросил он, подняв бровь и многозначительно глядя на ее живот. – Мне кажется, я неплохо постарался. Гермиона покачала головой, закатив глаза. – С научной точки зрения это маловероятно, – с легкой улыбкой ответила она, глядя, как в его глазах загорелся азарт. – Что ж… Практика – это путь к совершенству, – он подмигнул ей и, наклонившись, поцеловал в губы. И это правда, не так ли?