Ничего святого

      Камилла не отвечала за себя. Её четкие границы размыли слова: «Да пошло оно все к черту».       Что-то внутри убеждало, что она все делает правильно. Переполнявшее напряжение не давало уснуть, ведь стоило закрыть глаза, как в темноте представал образ темноволосого мужчины. Да что ж такое. Она не хотела этого, не хотела позволять безрассудности поглотить себя, но эта чертовка ехидно ухмылялась и шептала, что ей это надо. Камилла согласилась.       Аккерман сразу перехватил инициативу в свои руки. Для него это казалось очередным сном, который не зайдет дальше касаний к светлой бархатной коже и грубых поцелуев в шею. Но даже во сне он не мог позволить ей вести. Камилла и без того первая поддалась, первая сдалась этому демону внутри, а тот, что жил в нем, не мог упустить этот шанс.       Но Аккерман точно отвечал за свои действия, чего не скажешь об Уокер. Но она точно не сомневалась. Она просто подалась, чувствуя, как Леви как-то даже яростно притягивает её к себе, судорожно кусая губы и проводя языком по ровному ряду зубов. Это не казалось правильным в той же мере, сколько не казалось абсурдным. Возможно, еще можно было остановиться, но Аккерман точно этого бы не сделал. Ему это было нужно не в меньшей мере, чем Ками, так что девушка послала все к черту. К тому самому, который подтолкнул её к дверям спальни Леви.       Воздуха категорически не хватало, настолько, что у Уокер закружилась голова. Она оторвалась от его губ, судорожно заглатывая воздух. Серые глаза казались черными, но взгляд отличался от того, которым мужчина смерял её каждый раз, стоило девушке кинуть язвительную фразу. В них пылало безумие, но не похожее на то, когда Леви убивал титанов. Его руки прижали к голому торсу девушку, и она почувствовала обжигающее тепло, исходящее от тела, а потом губы прильнули к её, но куда нежнее. Аккерман отступил назад, захлопнув дверь, и ладони стало блуждать по мягкой ткани сорочки. Касания сводили с ума, и вернуться уже было невозможно. Камилла всегда хотела притронуться к его волосам, гадая, такие ли они мягкие, какими кажутся. Уокер потянула руку к его голове, запуская в них пальцы, но сейчас было не очень важно, насколько текстура соответствовала её фантазиям. Чего не скажешь об Аккермане, который только во снах касался длинных прядей, позволяя пальцам почувствовать их шелковистость. Он не ошибся. Аккерман, не отрываясь от мягких и податливых губ, шаг за шагом отступал назад, тянув за собой Камиллу. Она прижималась к нему грудью, глухо постанывая, когда капитан покусывал её губы, оттягивая. Сперва — дико, чертовски неистово, заставляя жмуриться от боли, а потом, словно извиняясь, медленно посасывал, проводив языком по укусу.       Его губы опустились на подбородок, оставив несколько мокрых поцелуев, и прильнули к шее, вдыхая запах мыла с розами вперемешку с ароматом её кожи, дурманящим и сводящим с ума. Камилла сдержанно простонала, откинув голову для удобства, и почувствовала, как он прижимает её за шею ближе, оставляя засос. Завтра — только завтра — её будет волновать багровое пятно на самом видном месте, но сейчас ей не хватало воли, чтобы его остановить. Да и не смогла бы, слишком приятно.       Леви языком провел по ключицам, а потом поднял глаза на девушку, во взгляде которой читалось недовольство.       — Почему ты остановился? — прошептала она, хватая воздух.       Аккерману тяжело верилось, что она и вправду тут. Перед ним, готовая ко всему, даже к последнему безумству. Девушка притянула его к себе, коротко целуя, потом снова, губы касаются щеки, уголка у губ, подбородка, а руки ласкают лицо. Горячие ладони, тонкие пальцы, от касаний которых по телу словно проносится разряд тока. Аккерман разворачивается, почувствовав ногами кровать, и опускает руки с её лица и спины ниже, проводя по бедрам. Камилла прикрывает глаза, и Леви расценивает это как разрешение продолжить.       На этот моменте он обычно просыпается. Когда тянет вверх мягкую ткань сорочки, оголяя податливое и желанное тело. Он не до конца понимает, сон ли это, но в этот раз у него есть шанс зайти дальше, и он его не упустит. Девушка поднимает руки, и Леви стягивает ненужную одежду, отбрасывая в сторону. Такая, какой он мог её представить, только еще лучше. Она стояла прямо перед ним, абсолютно обнаженная, и капитан не мог не изучить её идеальное тело. Камилла не стесняется, опуская руки на его плечи, заглядывая в темные глаза. Что за черт она делает.       Леви хватает руками её за бедра, поднимает, а потом опускает на кровать, нависая сверху. Черт бы их обоих побрал. Леви хотел бы спросить, стоит ли остановиться, но не смог бы даже в случае положительного ответа. Грудь девушки вздымалась с каждым вдохом, а в васильковых глазах тускло блестел свет от свечи на прикроватном столике, ранее освещающей ему слова в книге. Сейчас перед ним что-то поинтереснее, изящнее, красивее любого описанного пейзажа на желтых страницах.       Аккерман опускается поцелуями от шеи к ложбинке меж грудей, а потом обвивает губами затвердевший сосок, проведя по чувствительной коже языком, вызывая у девушки звонкий стон и заставляя её ерзать в кровати от касаний потеплевших рук. Левой рукой мужчина сжал вторую грудь, проведя большим пальцем по соску, и ухмыльнулся, прикусив тот, что был во рту. Он оттянул его зубами, а потом провел языком, поднимая взгляд на Камиллу, которая, зажмурившись, откинула голову от удовольствия. Он протянул вторую руку к её лицу, приподнимая его за подбородок.       — Смотри сюда, — прозвучало, как приказ. Камилла редко подчинялась его приказам, но в этот раз была не против. Она разомкнула веки, и тогда Аккерман провел языком ко второй груди, оставляя мокрый след. Девушка сжала рукой простынь, прогибаясь в спине навстречу его губам и протяжно простонав. Её звонкий и возбужденный голос чуть ли не с ума сводил Аккермана, и к черту бы он снова все послал, но желание раздразнить её еще сильнее было больше, чем взять её грубо и в одно мгновение. Девушка зарылась рукой в его волосы, проведя по шее, по плечам, бессильно их сжимая.       Леви опустил руку к её бедрам от талии, невесомо касаясь пальцами таза, и чуть раздвинул ноги.       Девушка непроизвольно выругалась, почувствовав касание пальцев на внутренней стороне бедра, что прокладывали дорожку выше. Аккерман резко подтянулся вверх, затыкая её поцелуем, и пока девушка жарко отвечала, коснулся большим пальцем складок между ног, поглощая стон девушки.       Камилла чуть зажмурилась, когда он одновременно укусил её за губу и вошел одним пальцем, касаясь большим пальцем клитора. Она вскрикнула, но мужчина вдавил Уокер телом в кровать, заткнув рот, чтобы никто её не услышал. Она чувствовала, как намокла всего за несколько минут, и поддалась навстречу умелым пальцам, ласкающим её. Камилла не могла так. Она оторвалась от его губ, и стон разнесся по всей комнате, отдаваясь эхом в его ушах.       — Даже сейчас ты отказываешься подчиняться? — раздался горячий шепот на ухом, и она почувствовала, как Аккерман вводит второй палец. Девушка вскрикнула, прильнув к шее мужчины, укусив его над ключицей.       Он начал медленно двигать пальцами внутри, улавливая её шумное глотание воздуха. Девушка двигала бедрами навстречу толчкам мужчины, обвивая руками его спину, и пусть ногти у неё были недлинные, как-то умудрялась царапать кожу на лопатках.       — Л-леви, — жалобно заерзала она на белых простынях, хныча от наслаждения. Он знал, что делает, потому не позволял ей получить оргазм, каждый раз останавливаясь перед пиком. — П-пожалуйста…       Её дыхание обжигало шею, но Аккерман отступать так просто даже не думал. Она мучила его каждый раз, сидя напротив, даже когда просто убирала за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос, Аккерман был готов к черту отбросить все и взять её на том рабочем столе в своем кабинете. Теперь его очередь.       Он медленно высунул пальцы, оставляя девушку неудовлетворенной, и её руки потянулись к пижамным штанам мужчины, развязывая узелок шнурков, но трясущимися пальцами получалось слишком плохо. Тогда Аккерман чуть привстал и стянул с себя ненужный элемент одежды, отбросив её куда-то, где валялась сорочка Камиллы.       Её глаза блестели, глядя на Леви, а розовые губы подрагивали. Девушка облизнулась, смочив пересохшую кожу, и ему, кажется, это снесло крышу. Леви хотел еще дольше дразнить её, заставить молить войти в неё, чтобы она еще больше шептала его имя ему на ухо, изнывая от желания. Но в этот раз сдался он.       Аккерман раздвинул её ноги и вошел одним толчком, заставив девушку протяжно вскрикнуть, впиваясь ногтями в его плечи, и зажмуриться. Она обвила его таз ногами, и когда Леви начал медленно двигаться внутри, поддавалась вперед навстречу толчкам. Капитан притянул её к себе за спину, чуть приподнимая, прижимая грудью к его торсу, и провел рукой по лицу, заглядывая в горящие голубые глаза. Её губы шумно выдыхали воздух с каждым разом, как он поддавался вперед, и снова позволил себе сперва коснуться их грубыми пальцами, и именно это действие заставило Камиллу покраснеть, а потом жарко поцеловал. Девушка обвила его за плечи руками, прижимаясь, казалось, ближе некуда, чувствуя, как мужчина ускоряет ритм. Она оторвалась, разнося звонкие стоны по комнате, и уткнулась лбом в его плечо, прикусив губу, когда поняла, что слишком громко.       — Не сдерживайся, — обжег её ухо Леви, и Уокер вскрикнула, почувствовав руку на груди. Девушка упала на кровать, сжимая руками простынь, чувствуя, как пик наслаждения приближается все быстрее. Она поддавалась навстречу его движениям, и через минуту громко протяженно вскрикнула, в ярком оргазме содрогаясь под телом мужчины.       Он вытащил член и, шумно глотая воздух, кончил на её живот, наблюдая, как девушка обессилено раскидывает руки на кровати. Потом открыла глаза, тяжело дыша и взглянув в его темные глаза, бегающие по лицу девушки. Аккерман из последних сил подтянулся к прикроватному столику и, выдвинув полку, взял салфетки, вытер живот Камиллы.       Потом опустился к её шее, вдыхая запах кожи, отдающий розами. Коснулся губами ключиц, оставляя короткие поцелуи, и упал рядом с ней на живот. Камилла положила руку на свой лоб, восстанавливая дыхание. Капитан натянул одеяло с края кровати.       Он смотрел на неё, чья грудь с каждым дыханием вздымалась и опускалась, и по чьему лицу не было понятно эмоций.       — Уже жалеешь? — хрипло задал он вопрос. Уокер на секунду замерла, поворачивая голову к мужчине. Потом отрицательно, медленно покачала головой.       — Пока нет, — она усмехнулась.       — Пойдешь в душ?       — Сил нет, — Ками еле довернулась на бок в сторону капитана, — так что схожу завтра.       Аккерман кивнул, а потом опустил взгляд на шею девушки, покрытую багровыми пятнами. С её любовью к водолазкам это проблемой не будет.       — Это только секс, да? — вдруг хрипло спросила она, подпирая рукой голову. — Только один раз.       — Только один, — как бы подтвердил Леви через несколько секунд, кивнув. Он знал, что это не так, также, как и знала Уокер. Но сейчас ей, он был уверен, нужен был именно такой ответ. Лживый, но который делает все намного проще, а в данный момент им не хотелось сложностей. По крайней мере, ни обсуждать, ни думать.       Камилла натянула на себя одеяло, поворачиваясь на бок. Хотя бы то, что она не ушла сейчас сразу, а осталась, значило, что все не так просто, как им хотелось. Но разбираться будут потом по ходу. Аккерман приподнялся на локтях и, потянувшись к прикроватному столику за спиной Камиллы, одним дуновением затушил свечу, возвращаясь на место. Уокер прикрыла глаза, сложив руки под головой, и Леви лег рядом. Волосы ровно лежали за еë спиной, и лишь несколько прядей спадали на лицо, такое безмятежное и, казалось, украшенное легкой улыбкой.       Он укрылся одеялом, а потом подтянулся к Уокер, кладя холодную ладонь на оголенную спину. Она вдруг в ответ пододвинулась чуть ближе, прижавшись грудью к горячему торсу, словно в этом нет ничего необычного, и уткнулась носом в мужскую шею.       Аккерман не думал, стоит ли её обнимать, но сделал это. Всего один раз. Если всего один, то можно.