Ничего святого

      Леви не понимал, как и когда он мог допустить это. И что «это» он тоже не до конца осознавал, но именно об этом он первым делом задумался утром, когда проснулся раньше Уокер. Она спала на животе, засунув одну руку под подушку. Волосы чуть спадали на лицо, и Леви, лежа на боку лицом к ней, потянулся рукой и невесомо откинул пряди на спину, отчего Камилла во сне поморщила нос.       Это же все обречено. С самого начала. Они с Уокер с самого начала это знают. Они пошли на огромный риск, сдавшись той ночью, и сейчас пожинают плоды своей слабости. И как бы не хотелось, слабость была не только из-за физических потребностей, а из-за потребности в ней. Он это понял, хоть это и не нравилось. Чертовски плохая идея, ведь для каждого из них каждый день может быть последним. Каждый из них не раз был на волоске от смерти, но удачно её избегал, чтобы что? Оказаться здесь? Понять, лежа напротив Уокер, что они точно обречены? Как бы Леви не стремился к идеальному, безопасному миру, он уже не раз терял на этом пути людей, которыми дорожил. И знал, что будет терять дальше, потому не позволял себе этой слабости. Но, по всей видимости, он не заметил, как снова сделал это. Ему стоило сейчас встать и уйти, наверное, даже стать холоднее к Камилле, чтобы точно ограничить их общение и близость. Но почему-то понимал, что не сможет. Тяжелее отталкивать тех, кто уже настолько врос в твою повседневность. Особенно, если это Уокер, которая лишь своим присутствием действует, как наркотик. Спокойствие и мягкость в контрасте с сарказмом, к которым он привык слишком быстро. Камилла поерзала в кровати, потягивая вперед руки. Потом медленно открыла глаза, сталкиваясь сонным взглядом с Аккерманом. Непроизвольно девушка расплылась в улыбке.       — Ты еще не ушел?       — Уже собирался, — однако Леви не торопился вставать. Камилла повернулась на спину, коротко глянув на часы на стене.       — Если опоздаем, Эрвин нас убьет, — как бы напомнила Камилла, спустив ноги с кровати. Потом подошла к шкафу, взяла чистые вещи, тканевую косметичку со щеткой и мылом, полотенце, а потом повернулась к Леви. — Я в душ, выходи осторожно, чтобы никто не заметил.       — Ага, — кинул он прежде, чем девушка вышла. Потом через несколько секунд встал с места, подошел к стулу, на котором висела его рубашка, и надел, медленно застегивая пуговицы. Следуя совету девушки, он коротко выглянул из комнаты, и, не обнаружив людей, вышел к лестнице.       Леви ожидал её увидеть в кабинете Эрвина, но, как сказал командор, она сразу направилась в медчасть, работу которой сегодня собирались проверить. Там предстояло больше всего нервотрепки, проверка документов погибших, так что Уокер сегодня снова вспоминала свои медицинские навыки. Ханджи была там же, так что Смит лишь сказал, что волноваться не стоит, и они справятся на все сто, в чем Аккерман, конечно, не сомневался.       Камилла выглядела иначе, нежели вчера. Зоэ заметила в ней меньше нервозности и больше холодного спокойствия, с которым девушка проверяла документы.       — Ты в норме? — Ханджи подсела к ней. — Вчера выглядела не очень.       — Все в порядке, — кивнула та. — Среди проверки есть отец Хоуп, но я вчера все ему высказала, ночью проревелась, и мне легче.       — Боже, Ками, — Зоэ всполошилась. — Если тебе было плохо, надо был меня позвать. В таким состоянии опасно оставаться одной, знаешь…       — Да я не… — Камилла запнулась. Ой-ой, лишнего не наговори.       — Ты не что? — вдруг подозрительно искривила бровь та.       — Ничего, не важно, — Уокер качнула головой. — Не бери в голову, мне легче, правда.       Ханджи как-то недоверчиво покосилась на девушку, но все же сказать ничего не смогла. Её мысль прервал отряд Городской полиции, показавшийся в дверях лазарета. Девушка отмахнулась и встретила Хэроу с подчиненными, в числе которых был и Райан. Его лицо отличалось от вчерашнего, и в этот раз Камилла прожигала его высокомерным взглядом, от которого мужчине хотелось скрыться. Зоэ как бы кивнула на него в вопросе, девушка утвердительно качнула головой, а потом Ханджи вскинула брови и поздоровалась с командиром.       Уокер с Ханджи заявились в кабинет Эрвина в половину пятого вечера. Обе обессилено упали в кресла напротив рабочего стола командора, который только улыбнулся, видя расслабленность девушек.       — Ну и как прошло? — Смит отложил бумаги и начал вертеть ручку в руке.       — Нормально, я так думаю, — Уокер потянулась, — по крайней мере, к лазарету они придраться никак не смогут.       — Медчасть была главным риском, — Эрвин облегченно выдохнул. — А что со статистикой погибших?       — Они, конечно, как всегда погудели, обозвали разведку парой ласковых, но завтра проведут пересчет, чтобы узнать, скрываем ли мы какие-то потери, ради меньших цифр, — Зоэ повернулась к Камилле, та кивнула. — Жаль тебя расстраивать, Эрвин, но самое сложное еще впереди.       — Они могут предъявить нам за отсутствие каких-либо сведений о погибших или пропавших без вести… В общем, отстойно.       — Я постараюсь что-нибудь выяснить, — Аккерман, до этого сидящий где-то в углу кабинета Эрвина, подал голос. Камилла дернулась от неожиданности и переглянулась с усмехнувшейся Ханджи.       — Только давай осторожнее. Если они узнают, что мы следим, будут проблемы.       — Этот сброд каждый день собирается в пабе в городе недалеко отсюда, — Леви подумал и оставил плащ разведки на месте, решив не светить эмблемой.       Эрвин кивнул, и тогда Аккеман коротко кинул взгляд на Камиллу, которая чуть к нему повернулась, и вышел из кабинета. Взяв у себя в комнате обычный черный плащ, Леви забрался на лошадь и уже через минут десять был в небольшом городе, больше напоминающем деревню. И все же, это было самое близкое место к разведкорпусу, где был какой-никакой, а паб. Привязав лошадь недалеко от входа, Леви открыл скрипучую дверь и оглядел помещение, где слева за большим столом сидели солдаты в форме с единорогами. Так гордо, как бы показывая свое преимущество, они лишний раз поднимали руку, чтобы эмблему полиции было видно. За баром, рядом с тем столом, было место, так что мужчина тихо подошел туда и сел спиной, заказав пива для вида.       Пока он не улавливал ровным счетом ничего. Они трепались о том, какие в разведке служат придурки, и насколько Городская полиция возвышается над остальными. Возникло желание хорошенько надавать каждому по морде, но Леви сдерживался. Только для того, чтобы Эрвин потом не наехал.       Дверь за спиной скрипнула.       — О! Райан! — послышался голос. — Еще одно пиво!       Хилл прошел по пабу и сел на свободный стул, скидывая плащ на спинку.       — Лучше два, день ахереть какой тяжелый был, — официантка принесла два пива, мужчина проводил её взглядом. — Завтра ваша смена, лучше бы не бухали, а готовились.       — Да ладно, мы ж не один раз все обговаривали.       Леви напряг слух, стараясь различить хоть какие-то подробности. Только вот они сразу сменили тему, явно понимая, что здесь не лучшее место для обсуждения подобного рода планов. Уходить Аккерман не спешил, хотя понимал, что шанс узнать что-то мал. По крайней мере, он почти уверен, что какую-то крысу подложить Городская полиция собирается.       — К слову, Райан, — один из голосов пустил отрыжку и, секунду спустя, продолжил, — что это за красотка из разведки, с которой ты общался?       Аккерман начал вслушиваться сильнее прежнего.       — А, — басистый голос прозвучал с усмешкой. Леви представил, как он вальяжно откидывается на спинку стула. — Это Камилла, у нас была интрижка, когда она служила в Гарнизоне.       — Ты меня извини, конечно, — другой голос хохотнул, — но с такой только интрижку иметь — ебануться. Она ж реально горячая, такую упускать нельзя.       — Согласен, — Хилл скрестил руки, — но я вам скажу, что она только сейчас такой стала. Этакая снежная королева, заметили, да? — в ответ одобрения. — Так раньше она была гиперактивным ребенком. Ей было восемнадцать, когда мы познакомились, тогда в ней ни капли женственности не было, так она еще и липла ко мне постоянно.       Леви прямо чувствует, как сильно сжимает кружку с пивом в руке. Еще чуть-чуть — и она разлетится в щепки.       — Не нравятся мне такие, — он хмыкнул. — Теряешь интерес, когда девушка быстро припадает к твоим ногам, понимаете?       Сидящие за столом рассмеялись, и тогда Аккерман не выдержал. Он громко ударил кружкой с пивом по столу, слез с барного стула и, схватив Райана за волосы, со всей силы ударил его лицом об стол, хрустя носом. Хилл взвыл от боли, теряя координацию от неожиданности, и тогда Леви подтянул его лицо к себе.       — А не расскажешь своим дружкам, как кормил девушку обещаниями, а потом оставил её с ребенком? — прошипел Аккерман, оттягивая волос мужчины. Он вскрикнул, стараясь отбиться, и у него вышло выдернуть голову из его руку.       — Ты ебаный псих, ты… — он всмотрелся в лицо Леви, держась за нос. — Так это ты! Стоял рядом с ней вчера на построении? Ха-ха-ха, вот же ж, — он вытер кровь. — Вы что, трахаетесь? Че заступаешься так за неё?       Аккерман перехватил удар, который почти пришелся ему по лицу, и завернул руку мужчины, хотя тот и был больше чем на голову выше его.       — Раз рассказываешь историю, отброс, рассказывай полностью, — он ударил коленом по животу, а когда Райан опустился на колени, то и по спине. — Рассказывай, какой ты кусок дерьма, раз посмел запудрить влюбленной девушке мозги, а потом выставлять её виноватой, давай.       — Да пошел ты нахуй, — Хилл перехватил ногу Аккермана и повалил его на пол, ударяя кулаком по лицу.

***

      Камилла не понимала, почему не может уснуть. Она чертовски устала за сегодня, все тело изнывало от легкой боли, шея казалась ватной, но она все равно не могла сомкнуть глаз, как бы не пыталась. Обув тапки, Уокер тихо повернула замочек на двери и пошла вниз на кухню, где поставила вскипятиться воду и, засыпав в кружку ромашку, залила чай. Судя по всему, завтра день будет не намного легче, потому перспектива не спать ей совсем не нравилась. Камилла провела на кухне минут двадцать, пока не выпила всё содержимое, окутываясь изнутри теплом. Сон должен был вот-вот подойти, она была уверена, и потому пошла к лестнице.       Леви поднял на неё взгляд. Ну вот стоило им так пересечься? Он, с окровавленным лицом, костяшками на обеих руках, и даже белая рубашка пропиталась кровью. Хотя таковых ран у него не было, удар по носу пришелся прямо в точку. Аккерман хотел просто пойти к себе, по-быстрому обработать раны, но планы бесшумно избавиться от следов драки разрушила Уокер, широко раскрывая глаза, стоило увидеть капитана в таком состоянии. Сон как рукой сняло, и она подошла к нему, сведя брови.       — Леви… — он ведь ехал выискать информацию о завтрашних планах полиции. Девушка шумно вдохнула, уже представляя, как недоволен будет Эрвин, потом взяла мужчину за руку и потащила к себе.       Камилла думала, что его заметили, и точно не могла представить, что он сам себя выдал. Посадила Леви на стул, а сама достала из шкафа аптечку. Зажгла свечи на столе, взяла полотенце и, смочив водой из небольшой миски, приподняла лицо капитана, стирая кровь. Она снова была слишком близко. Леви для удобства раздвинул ноги, она стала между них, осторожно касаясь ссадин, хотя и знала, если ему будет больно, Аккерман даже не шикнет. Потом чуть отошла, проделывая тоже самое с его руками, и, отложив полотенце, достала спирт и вату.       — В итоге, именно ты все равно влез в драку, — девушка фыркнула. — Из-за этого могут быть проблемы.       — Поебать, — прошипел Леви. Камилла почему-то дернулась. Он действительно не чувствовал вину, хотя стоило бы. И тогда последнее, о чем он переживал, это как на подобное отреагирует Смит.       — Ты что-то узнал, из-за чего влез в это? — Камилла дотронулась до ссадины на лице ваткой со спиртом, глянув мужчине в глаза.       — Они что-то задумали, но я не узнал, что.       — Тогда зачем это надо было?       — Они говорили о тебе, — Уокер замерла, медленно опустив пинцет с ваткой на стол. Леви смотрел на девушку, таким же взглядом, как обычно. Таким, по которому тяжело понять, о чем он думает, или что чувствует. Снизу вверх.       Но даже когда они на одном уровне, Камилла вдруг поняла, в его взгляде нет высокомерия. Не по отношению к ней. И в этом выражении лица, самом обычном, она научилась разглядывать разные эмоции. Что более важно — видеть их правильно. Руки опустились на мужское лицо, большими пальцами поглаживая скулы. Сейчас в глазах было спокойствие и удовлетворение. Он чувствовал, что поступил правильно. И уж чего, а сожаления там не было.       Камилла почувствовала руки на спине и бедрах, притягивающие её чуть ближе. Леви не сводил с неё глаз, и Камилла сама не поняла, как наклонилась ниже, касаясь горячих губ своими. Мягко и нежно, словно благодаря за что-то. И как бы разум не кричал, что этого делать нельзя, разум их обоих, Леви сразу же ответил, кусая губу девушки. Каждая клеточка тела даже не думала сомневаться, а руки лишь скользнули по талии, потом выше к шее, лаская кожу горячими пальцами. Камилла податливо позволила Аккерману перехватить инициативу, опуская руки ему на плечи.       Как бы ей не хотелось больше никого не впускать в свое сердце, никому не позволить заставить снова чувствовать себя так, она все равно не могла противиться ему.