Кто вы, Элизабет Колвин?

      С момента визита на виллу мистера Пьюзо, Элизабет потеряла спокойный сон. Во сне они не были скованы рамками времени и того, что принято было считать сотрудничеством. Она каждую ночь плавилась в его руках и тонула в его бесконечно-загадочных глазах. Дарья вскоре выздоровела и Элизабет снова заняла своё место в хвосте выступающих, с каждым днём теряя надежду привлечь внимание Джулиано, который появлялся по вечерам в среду и в пятницу. Одним утром, по дороге на кухню, она услышала назревающий скандал, доносившийся из гримёрки. — Мне надоели твои выходки! Ты отправишься в «подвал», Дарья. Там, таких, как ты сразу ставят на место. — Мадам, пожалуйста! Я сделаю всё, о чём вы попросите. Прошу вас, не отправляйте меня туда. Она не сразу поняла, что умоляющий голос принадлежит Дарье. Обычно заносчивая и высокомерная, сейчас она сидела на полу заливаясь слезами. — Лили, София, Наташа! Ну скажите ей, прошу вас…не дайте отправить меня туда… Лили, София и Наташа выглядели подавленными, но молчали, боясь сказать хоть что-то в её защиту. — Никто не будет тебя защищать, милочка. Нужно было думать прежде. Элизабет стало жалко Дарью. Хоть она и обходилась с ней не лучшим образом, но всё же…страх в её голосе заставлял сопереживать ей. — Миссис Молли? Женщина обернулась к ней. — Ах, это ты, Лиза. — Миссис Молли…пожалуйста, не отправляйте никуда Дарью. Она — любимица публики. Без неё наше шоу не будет таким ярким. — Не смей указывать мне! Иначе живо займёшь её место! — Пожалуйста, мэм. Она сказала, что сделает ради вас всё. Дайте ей ещё один шанс. Миссис Молли скривила губы. — Я даю тебе последний шанс, Дарья. В следующий раз тебе не поможет даже сам Господь. Она вышла из гримёрки, а Элизабет кинулась к Дарье, всё ещё сидящей на полу и протянула руку. Она проигнорировала протянутую ладонь, но сказала: — Знаешь. Я не ожидала, что ты мне поможешь… — Ну что ты… — Я не буду рассыпаться в благодарностях. Но когда-нибудь у меня найдётся то, что поможет тебе. Дарья утёрла слёзы и встала, возвращая себе привычную маску надменности. Вечером, она снова танцевала в последних рядах. Ей очень хотелось позвонить мистеру Пьюзо. Но то, что произошло…и эти сны…они сводили её с ума. Нужно было выбросить из головы эти глупости и успокоиться. Она — важная фигура на шахматной доске. Пешка, которая должна была стать королевой. И если тот, против кого она играла был чёрным, как ночь, то она должна была стать белой. Решение созрело само по себе. Утром она взяла такси и отправилась в парикмахерскую. Долгих четыре часа и она стала похожа на мисс Коллинз. Платиново-светлые волосы, стриженные по последней моде и ярко-алая помада должны были выделить её. Если мистер Пьюзо хочет, чтобы она покорила Джулиано, то она сделает это. Она докажет сама себе, что способна добиться правды и пролить свет на происходящее. Пусть даже сама она при этом, окажется во тьме. Вечером, она с замиранием сердца выходила на сцену. Оказалось, что Джулиано не приехал, нарушив ставшую привычной традицию посещать клуб по определённым дням недели. Она никак не могла привыкнуть к новому цвету волос, всякий раз вздрагивая, когда приходилось смотреть на себя в зеркало. Это не она. Это Лиза Доусон из Нью-Джерси. Это Лиза красит губы ярко-алой помадой и клеит накладные ресницы. Это Лиза — платиновая блондинка с короткой модной стрижкой. Не она. И Джулиано, по заказу Витторио Пьюзо, соблазняет тоже не она. Только одна часть осталась от неё, когда она отказалась от Элизабет Колвин. Осталась только её бездумная преданность мистеру Пьюзо. — Лиза, милая. Ты просто чудо, как хорошо танцевала сегодня. Многие тебя заметили… Голос миссис Молли сочился патокой, которую хотелось запить. — Ох, правда? Спасибо. — Твой новый образ просто роковой. Выйди в зал, покружись у стойки с напитками. — А…если я кого-нибудь снова оболью? — Я думаю, что это исключено. К тому же, такой яркой красотке простят если не всё, то многое. Элизабет вздохнула и поправила макияж. У неё даже нет времени сесть и подумать. Раньше, педантичная мисс Колвин делала сотни разных заметок, а теперь у неё даже права зваться своим именем не было. За своими мыслями она не заметила, как крепко впечаталась в чью-то широкую спину. — Какого? Мужчина развернулся так поспешно, что она не удержала равновесия и оказалась в его объятиях. А когда подняла голову, то едва не закричала: перед ней стоял Франческо Джулиано собственной персоной. — Простите, сэр. Я была очень невнимательна… На лице Джулиано расцвела улыбка, которая, впрочем, не сделала его глаза теплее. — Ты новенькая? Она испуганно застыла в его руках. Неужели получилось? Разговор завязался вовсе не так, как с Витторио…но это был прогресс. Элизабет хлопнула ресничками и улыбнулась. — Да, сэр. А вы часто приходите сюда, я уже видела вас раньше. Он хохотнул. — Часто? Да я, можно сказать, завсегдатай. — Это не может не радовать. Я никогда не встречала кого-то, похожего на вас. Вы выглядите очень сильным, сэр. Спасибо, что не дали мне упасть. Это сущая правда. На фоне Джулиано, она ощущала себя тощим подростком. — А я встречал разных женщин. Но ты — самая забавная из них. Как тебя зовут? — Я — Лиза. Лиза Доусон, сэр. А вы? Он рассмеялся. — Зови меня Джулиано. Его хватка стала чуть слабее. Нельзя, чтобы он почувствовал во мне лёгкую добычу. Нужно уходить. Она осторожно выпуталась из его объятий и улыбнулась. — В таком случае, я рада нашему знакомству, господин Джулиано. Она неспешно направилась прочь, намеренно сильно виляя бёдрами. Видеть его лица она не могла, но в том, что глазами её уже давно раздели не сомневалась. Джулиано схватил её за руку. — Ты… Она томно улыбнулась, внутренне желая ему сгореть в адском пламени. — До встречи. В том, что скоро они встретятся вновь сомнений не было.

***

      Лючи покачала головой. Она навещала «Воробьиную комнату» так часто, что порой ей казалось, что все её костюмы провоняли дымом и духами, запахи которых клубились под тускло светящей над столиком лампой. Сегодня она не могла позволить себе вздохнуть свободно: её сопровождающим был Джорджио. Нино вместе с Витто отправился на встречу с информатором. — Эй, Лючи? — Что? — А Лиза-то, молодец. Смотри, как потрясающе она танцует. — Джорджи, ты же только что женился. Неужели уже наскучило? По лицу Джорджио пробежала тень. — Ты что? Упаси меня Мадонна. Я женился по любви. Это вы у нас — троица заядлых холостяков. Она прикурила. — «Вы» — это кто? — Босс, Нино и ты. Вся верхушка в гордом одиночестве. И если у Нино, я слышал, была трагическая любовь, то вам-то что мешает? — Дай-ка подумать. Ответственность, например? Я — консильери. Моя жизнь всегда на виду. Причём как со стороны семьи, так и по ту сторону баррикад. Кто, по-вашему, решает проблемы с полицией? Или ты думаешь, что им совершенно случайно не интересно, что мы везём на грузовике посреди ночи? Или зачем скрипка человеку, который больше похож на вышибалу? Ты серьёзно думаешь, что кто-то вроде меня позволит себе такую точку уязвимости? — Чёрт, Лючи, но ведь так нельзя. — Может и нельзя. А может я просто не люблю говорить о своих личных делах. Может и у меня есть кто-то, кого я люблю. Просто я не хочу каждое утро объяснять почему я осматриваю свою машину в поисках взрывчатки и с настороженностью отношусь к посылкам. — Вон оно что. Я заметил, что ты, что Нино не любите говорить ни о чём, кроме работы. Лючи выпустила дым из лёгких. — Потому что в нашей жизни любой день может стать последним. Информация, Джорджио — это власть. Власть, с которой нельзя не считаться. — Ладно-ладно. Я понял. Ты просто мне не доверяешь. — Я не доверяю никому. И там, где я есть, я именно благодаря этому. — Но ведь Нино… — Нино — это Нино. Витто — это Витто. Мы через многое прошли вместе. К их столику подошла официантка и поставила перед ними напитки, наклоняясь чуть ниже, чем того требовал этикет. Джорджио пробормотал: — Мы не… Лючи усмехнулась и сунула девушке десятидолларовую купюру. — Спасибо, милая. Передай от нас спасибо. Девушка послала Лючи воздушный поцелуй. — Что это было, Лючи? — Нас заметили, Джорджио. Она обернулась к стойке и безошибочно выделила среди других посетителей рослую фигуру Франческо Джулиано. Он осклабился и кивнул, показывая, что видит их. — Эй, Лючи. Это же Франческо Джулиано? — Да. — И что нам делать дальше? — Ничего. Для приличия мы посидим ещё немного, а потом уйдём. Нам лишь дали понять, что нас видят. — Эх, а ведь мы могли бы…и тогда мисс Лизе не пришлось бы… Она глотнула из стакана и подавила желание поморщиться. Выбор напитков Франческо оставил за собой. На голодный желудок алкоголь лёг неприятной тяжестью, мгновенно ударяя в голову. — Не говори ерунды. Ты же не думаешь, что он здесь один? Здесь, Джорджио, мы — гости. А гостям надлежит играть по правилам хозяина. Джорджио смотрел на часы, словно прикидывая в уме, что скажет его жена, когда заметит, что его всё ещё нет. — Мы скоро поедем, не переживай. Сердце пропустило удар, когда она заметила Элизабет. Она врезалась в Джулиано. Это же заметил и Джорджио. — Это же Лиза. Смотри, она говорит с ним. — Да. Дождёмся, пока они закончат разговор.       Из-под двери кабинета Витто пробивалась полоска света, давая понять, что его владелец всё ещё здесь, несмотря на поздний час. Сам Витторио спал, откинувшись в кресле. Терпкий флёр табака витающий в воздухе выдавал то, что сон пришёл к нему совсем недавно. На лице Лючи расцвела грустная улыбка. Под глазами мужчины залегли глубокие тени, говоря о том, как плохо он спал в последнее время. Идея убить Франческо была не новой, но впервые с момента, когда он придумал этот план, они, действительно, были близки к своей цели. Только вот цена оказалась непомерной. В первую очередь для самого Витто. Она вспомнила слёзы Элизабет и то, что она хотела сказать ему тогда. Только все слова, заготовленные для него так и остались невысказанными. Она нашла его совершенно растерянного, сидящего за столом. Что-то определённо произошло между ними. Что-то, что обескуражило не только Элизабет, но и встряхнуло всегда собранного Витто. Лючи вышла из комнаты и направилась на кухню, чтобы сварить кофе. Она осторожно поставила на стол две чашки с горячим напитком. Он был необходим им обоим. Витто с шумом втянул воздух и улыбнулся. — Лючи…сама тактичность. Как и всегда. Твой ненаглядный просто растряс бы меня за плечо. Голос его был хрипловатым со сна. Она покачала головой. — Ты плохо знаешь Нино, Витто. На самом деле он очень милый в быту. Витто улыбнулся. — Я искренне рад это слышать. Как все прошло? Видела её? — Более чем успешно. Кажется, Элизабет сменила тактику. — Что она сделала? — Она изменила причёску, цвет волос и ярко накрасилась. Разумеется, что в таком обличии она привлекла его внимание. Полагаю, что скоро она выйдет с нами на связь, чтобы рассказать об успехах. Витторио кивнул. Складка на его лбу стала глубже, от плотно сведённых бровей. — Витто? — Да? В его тёмном взгляде любой другой человек не прочёл бы ничего. Лючи прочла в нём надежду, смешанную с отчаянием. — Не делай глупостей. Если ты прикажешь, я хоть завтра уведу её оттуда. Я ведь вижу, что… — Не надо, Лючи. Я сам поставил на карту всё. И только я буду в ответе за это. Я сам поеду к ней. Я хочу…увидеть её. Сам. — Что ты задумал? Ты ведь понимаешь, что появившись там, ты поставишь её под удар? — Не волнуйся. У меня есть идеи на этот счёт. Она сделала глоток из своей чашки и посмотрела ему прямо в глаза. — Витто…не поступай с ней так. Франческо сломает её, как игрушку. Что станет с таким светлым человеком рядом с этим ублюдком? Ты ведь знаешь его…и на что он способен. — Она согласилась. — Ты — идиот. Неужели ты не понял почему? Я думала, что и ты привязался к ней…но ты…я… Он молчал, словно не знал что можно противопоставить её аргументам. — Нино смог справиться с твоими душевными ранами, Лючи. Я тоже справлюсь. Она вскочила так резко, что опрокинула кресло. Никогда прежде она не позволяла себе такого, но Витторио разозлил её по-настоящему. Лючи схватила его за лацканы пиджака и встряхнула. — Ты понимаешь, что у него ушло почти десять лет? Я только сейчас перестала вздрагивать, когда он обнимает меня. Но я никогда не простила бы ему того, что собрался сделать ты. Она тяжело дышала, а руки её едва заметно подрагивали. Витторио привлёк Лючи к себе и осторожно погладил по голове, словно успокаивал маленькую девочку. — Прости, Лючи. Я не хотел, чтобы ты трактовала мои слова так. Я имел в виду, что не оставлю её с этим наедине, не дам Франческо сломать её.       Утром с Элизабет неожиданно не поздоровался никто из девочек. В конце тренировки она поняла почему, когда миссис Молли отвела её в сторону. — Лиза, подойди. — Да? — Я хочу, чтобы ты выступила сегодня вечером на сцене. Номер, который я придумала изумительно подойдёт тебе. — Я? Вы уверены? Но Наташа и София… — Милая. Некоторые годами ждут такой возможности. Не советую тебе упускать свою. Если не хочешь потом жалеть. Элизабет кивнула. В конце концов, она добивалась именно этого. Ведь так? — Да, миссис Молли. — Ты напоминаешь мне меня. Признаться, сначала я не видела в тебе потенциала, но ты смогла убедить меня в обратном. В гримёрке было душно, тесно и дымно. Девочки готовились к выступлению. Элизабет готовилась в стороне от них, но это не ограждало её от их ехидных замечаний. Лили и прежде была несдержанной особой, а теперь и вовсе сочилась ядом. — Сначала она подвинула Дарью. А теперь и тебя коснулось. Обскакала тебя новенькая, а, Наташа? Наташа громко всхлипнула и выбежала прочь. Элизабет дёрнулась, чтобы побежать за ней, но осталась на месте. Нельзя. Я пришла сюда не за этим. Мне нужно это чёртово выступление. Вместо этого она холодно сказала: — Лили, сделай доброе дело — заткнись. — А то что? Задвинешь меня, как и Дарью? Или подставишь, как Наташу? — Как знать? Может придумаю для тебя что-то особенное. Элизабет хотела сказать, что это совсем не так. Что ей самой не сдалось это кабаре с его дымным залом и нетрезвыми посетителями, живущими в тени крючкотворных законов. Но она молчала. Молчала ради правды, которую хотела знать. Ради Витторио, которому дала обещание. Сегодня к ней будут прикованы взгляды посетителей. Сегодня она…точнее, Лиза Доусон получит свой шанс стать звездой вечера. Звезда Лизы Доусон поднимется выше на небосводе, а душа Элизабет Колвин сделает ещё один шаг в бездну.