Тихоня Гриффиндора

      На фоне низких осенних туч Хогвартс казался ещё более мрачным и загадочным чем обычно. Природа словно замерла в одном мгновенье. И только высохшие оранжевые листья своим шуршанием разбавляли мёртвую тишину.       Лёгкий холодный ветерок робко встрепал чёрные волосы и, как шкодливый ребёнок, понесся дальше по поляне. Лежащий на земле юноша смотрел своими зелёными глазами высоко вверх, задумчиво крутя на тонком пальце цепочку со старым круглым медальоном. Другой рукой он нежно поглаживал прижавшегося к его боку молодого и тощего, словно скелет, жеребенка с крыльями. А молодой фестрал издавал странные звуки похожие на мурчание.        Многие не любят фестралов, боятся и считают их тёмными агрессивными тварями, предвестниками смерти, которые вытягивают положительные эмоции. Гарольду же они нравились. Эти хищники всегда ласково относились к нему и его магии. Всегда чувствовали её и приходили, стоило ему наконец снять с себя ограничитель и выпустить магию на свободу. Поэтому он часто здесь отдыхал, просто читал или грелся на солнце, иногда приходил с корзиной мяса для них. И абсолютно всегда его магия успокаивалась, находила равновесие и умиротворение.       Вот и сегодня, недовольный всплеском собственных эмоций, он пришёл сюда, чтобы успокоиться. Он понимал, что только медальон спас его от ошибки. Его магия всегда слишком бурно реагировала на эмоции. Такое редко случалось у магов, только у маленьких детей под воздействием сильных эмоций. Его же магия реагировала на малейшее изменение настроения, как верный пёс, в любой момент готовая разорвать обидчика. И если раньше ограничитель полностью справлялся с её проявлением, то сейчас… он знал, что, если бы сегодня поддался своему гневу, она бы преодолела силу ограничителя и уничтожила обидчиков, отомстила. Он чувствовал холодное дыхание смерти и холодную рукоять косы у себя в ладони.       Но, чёрт возьми, это была обычная детская обида, когда-то уязвлённая гордость. Парочка дегенератов, объективно, не стоила даже растраченной на них магии. «Похоже, —подумал Гарольд, —пришло время заняться медитацией.»

***

      Спокойная тёмная магия, словно туман, расходилась от кажущейся хрупкой фигуры молодого волшебника. Он не знал сколько так пролежал, но тусклый осенний свет сменился пробившимися сквозь тучи яркими звёздами. Окна Хогвартса светились тёплым жёлтым светом в темноте. В стороне от замка огнями сверкал корабль Дурмстранга, а недалеко от домика лесника, рядом с огромными крылатыми лошадьми освещалась карета Шармбатона. —А вот это уже интересно…— Прошептал Гарольд, наблюдая как лестничий Хогвартса– Хагрид, шёл по направлению кареты Шармбатона. Спустя минуту оттуда вышла мадам Максим и они отправились в сторону Запретного леса. —Очень интересное место для свидания.— С сарказмом пробормотал Гарольд и, подчиняясь внезапно забеспокоившейся интуиции, незаметно двинулся следом.       Гарольд не раз бродил по Запретному лесу— когда собирая нужные травы, когда просто гуляя, так что ближайшие к замку территории он знал хорошо и не боялся заблудиться даже кромешной ночью. Словно одна из теней, он бесшумно шёл по лесу, совершенно не нуждаясь в Люмусе— силовые потоки пронизывали каждое дерево, каждый кустик Запретного леса, заставляя всё вокруг, в глазах Гарольда, сверкать новогодними гирляндами. Словно большая кошка со сверкающими во тьме глазами, он шёл преследуя парочку великанов. Неожиданно послышались громкие голоса людей и сразу же свирепый душеразди­рающий рев.       Деревья становились реже и сквозь них блеснули яркие костры, вокруг которых сновали люди… они вышли на широкую поляну, не видную из замка. И Гарольд понял, что именно их лесничий хотел показать директору Шармбатона.       Драконы. По загону, огражденному крепкими брусьями, ходи­ли три огромных разъярённого вида дра­кона, издавая громоподобный рык, из клыкастых пастей вырывались в темное небо на высоте двадцати метров яр­кие языки пламени. Зеленоватый с длинными ос­трыми рогами скалился на волшебников и щелкал зуба­ми. У красного шею ук­рашала бахрома из тонких золотых пик, он выдыхал огонь в виде огромных грибов. Был еще гигантский чер­ный, больше других похожий на ящера, он находился совсем рядом. Не менее тридцати волшебников, около десяти на каждого дракона, старались утихомирить их, крепко дер­жа в руках цепи, прикрепленные к толстым кожаным ремням, опоясывающим шеи и лапы драконов.       Задрав го­лову, Гарольд, как завороженный, смотрел в глаза черного дракона, зрачки у него были вертикальные, как у кошки, и выпучены не то от страха, не то от гнева. Чудище изрыгало жуткие, леденящие кровь вопли. — Назад, Хагрид! — крикнул волшебник, на­тягивая цепь. — Сам знаешь, они стреляют огнем на рас­стояние семь метров. А эта хвосторога на все пятнадцать. — Какая красавица, — ласково проговорил Хагрид. — Не то слово! — крикнул один волшебник. — На счет три — Усыпляющее заклятие! Все драконоводы вынули волшебные палочки. — Отключись! — крикнули они, и из палочек огнен­ной ракетой вылетело Усыпляющее заклятие, осыпав звездным дождем чешуйчатые бока драконов. Они опасно заколыхались на задних лапах, пасти раскрылись в беззвучном рыке, пла­мя из ноздрей больше не вырывалось, хотя дым все еще валил. Очень медленно драконы повалились на землю — несколько тонн мышц и чешуи — и упали с таким сту­ком, что содрогнулись деревья. Драконоводы опустили палочки и подошли к повер­женным подопечным. Затянули потуже цепи и, торопясь, привязали к чугунным прутьям, вбитым глубоко в землю с помощью палочек. —Хотите взглянуть поближе? — обратился перепол­ненный чувствами Хагрид к мадам Максим. Они подо­шли к самому забору. Волшебник, пре­дупредивший Хагрида об опасности, повернулся, и Гарольд с трудом, но припомнил его–Чарльз Уизли. —Ну как, Хагрид? — начал, еще не отдышавшись, Чарльз. — Они скоро придут в себя. Мы их в дорогу усыпили снотворным, думали, им лучше проснуться глубо­кой ночью, когда темно и тихо. А видишь, что получи­лось. Они очень недовольны… —Какие у вас здесь породы? —Это самка венгерского хвосторога, — сказал Чарльз. — Вон тот — что поменьше, синевато-зелёный — валийский зелёный обыкновенный. А красный — китайский огненный шар. Чарли огляделся по сторонам, мадам Максим шла вдоль изгороди, разглядывая спящих драконов. —Не знал, что ты ее приведешь, — нахмурился он. — Чемпионам не положено знать, что им предстоит. А она, конечно же, своему расскажет. —Просто подумал, ей будет приятно взглянуть, — не отрывая от драконов восхищенного взгляда, простодуш­но ответил Хагрид. —Романтическая прогулка? — Чарли покачал голо­вой. —Значит, три. На каждого по одному дракону. А что они будут с ними делать? Сражаться? —Кажется, просто пройдут мимо. Мы будем все вре­мя рядом. Если ситуация станет опасной, заклятие Унич­тожения наготове. Организаторам понадобились почему-то драконихи-наседки. Понятия не имею почему. Могу только сказать: не завидую тому, кто вытянет хвосторогу. Она сзади так же опасна, как и спереди. Взгляни сам. И Чарли махнул на хвост, вдоль которого бежал час­токол длинных цвета бронзы шипов. Пятеро служителей из команды Чарли поднесли в ог­ромном решете на одеяле несколько крупных гранитно-серых яиц и осторожно поставили его под самым боком драконихи. У Хагрида из груди исторгся вожделенный вопль. —Они все у меня сосчитаны, — жестко сказал Чарли и прибавил: — А как там Маркус? —Прекрасно.— Хагрид все еще пожирал глазами дра­коньи яйца. —Надеюсь, после встречи с этой командой он будет в том же самочувствии, — мрачно проговорил Чарли.       Она была прекрасна. Плавные изгибы мощного тела. Острые когти и шипы, способные разорвать что угодно. Словно в трансе, он не заметил как подошёл вплотную к дракону и его рука коснулась плотной чёрной чешуи, покрывающей горячее мускулистое тело. Его переполняло восхищение и, внезапно для себя, он почувствовал неожиданный прилив любви к этому сильному необузданному существу. Он слышал учащённое дыхание испуганного животного, принудительно загнанного в сон, веки слегка подрагивали, а затем медленно по чуть-чуть приподнялись, открывая жёлтые хищные глаза с узкими змеиными зрачками.       Длинные пальцы ласково огладили нежную чешую на морде и послали волну тёмной успокаивающей магии, словно лёгкая колыбельная, уверяя, что она в безопасности. Дракониха успокоенно вздохнула и слегка качнув своими огромными крыльями плотнее прижав к себе яйца, погрузилась в спокойный сон.       Гарольд медленно шёл по тропинке, погружённый в себя, эмоции от соприкосновения с драконом захватили его. Ощущение прикосновения словно к самой магии. Он понимал, что хочет увидеть ещё больше магических существ, путешествовать по магическим местам, разгадать ещё больше её тайн. Дрожь предвкушения и ожидания охватила его, нетерпение увидеть и сделать как можно больше.       Отвлечённый своими эмоциями, он чуть не налетел на необычную компанию– мадам Максим, Хагрид и Каркаров. — Ка’г-ка’гов, что вы делаете здесь так поздно? — Мадам Максим явно не ожидал увидеть директора другой школы сразу на выходе из леса. — Думаю, могу поинтересоваться тем же самым и у вас. «Что ж… значит Дурмстранг тоже в курсе первого испытания, стоит поторопиться». И отбросив все лишние мысли из головы, Гарольд поспешил в лабораторию. Он не позволит Хогвартсу совсем уж опозориться. Пусть он его и не любит, но много волшебников сейчас пытаются вытащить Англию из той выгребной ямы, в которую она упала.

***

— Итак, три дракона, одна палочка и пять дней на подготовку…— Слегка охрипшим голосом повторил Маркус. — Именно, время поджимает, учитывая то, что у нас нет помощи директоров и преподавателей. С другой стороны, мы знаем, что Шармбатон и Дурмстранг уже играют нечестно. А если правило только в том, чтобы не попасться…—многозначительно продолжил Гарольд плутовато улыбаясь.—Нам надо хорошенько поработать над нашей стратегией победы в Турнире.