Teen Project to Change the World

      «Да-шисюн!» - закричал подросток, пробегая через Пристань Лотоса с максимальной скоростью, которые только его маленькие ножки могли позволить. Следом за ним бежала его младшая сестра, неся на руках сверток размером больше ее туловища. Пятнадцатилетний Вэй Усянь улыбнулся им, и протянул руку, чтобы забрать коробку у сестры. «А-Лу, А-Юэ, как все прошло?» - весело спросил он. Две одиннадцатилетние детки были его шиди и шимэй и вызвались помочь ему в его расследовании. «Не беспокойся», - сказала ему А-Юэ, чуть не подпрыгивая от возбуждения, когда он взъерошил ее волосы. «Главный ученик секты Не уже собрал все воедино». «Я подписал доставку», - сообщил ему А-Лу, сияя и нетерпеливо ожидая своей очереди для взъерошивания волос. Он расслабился на руках у главного ученика, но когда Вэй Усянь отступил, его улыбка превратилась в дразнящую ухмылку. «Действительно ли? Но в последний раз я слышал, что секта Не полна монстров! » «Я никогда их не боялся!» "Правда? Но я, кажется, помню, как кто-то прятался у меня за ногами в прошлый раз, когда Не Минцзюэ приходил в гости, хотя обещал помочь мне. Ты тоже это помнишь, А-Юэ? Девочка кивнула. "Я не прятался!" А-Лу уверенно отрицал. «… Ты прятался, А-Лу», - опровергла его сестра. А-Лу повернулся к А-Юэ, и глаза блестели от несравненного предательства. А-Юэ просто моргнула в ответ, по-видимому не понимая, чем было вызвано его выражение лица. А-Лу наблюдал за ней несколько секунд, затем повернулся к Вэй Усяню. «Я хочу себе другую сестру». «Но если не будет А-Юэ, как я узнаю, что ты мне не лжешь?» - спросил Вэй Усянь. «Я не лгал!» «Нет, лгал», - с улыбкой добавила А-Юэ. Ее брат впился в нее взглядом, веснушки на его щеках исчезли под ярким румянцем. "Я не лгал!" «Конечно, конечно, мне очень жаль, - признал Вэй Усянь. «Вы оба были очень храбрыми, не так ли?» Брат и сестра скептически посмотрели друг на друга, затем кивнули Вэй Усяню, принимая перемирие. Стремясь отвлечься от темы своего позорного прошлого, А-Лу поспешно спросил: «Для чего нужен этот пакет? Секта Не прислала нам конфеты? «К сожалению, нет», - сетовал Вэй Усянь. «Я просто попросил у них несколько скучных старых свитков. Речь идет о влиянии энергии возмущения на ум. То, что влияет на дядю Цзяна и его семью, использует энергию возмущения, и я хочу попытаться подтвердить, что это не причиняет им вреда, прежде чем я что-нибудь с этим сделаю ». «С возвращением, Вэй-шисюн!» прозвучало от нескольких человек, которые низко кланялись. Вэй Усянь со смехом отмахнулся от них, скрывая свой дискомфорт за улыбкой. Этот поклон был от ученика к лидеру секты. Все началось как шутка: «Здравствуйте, дамы и господа, сегодня я заместитель лидера секты. Поклонитесь же передо мной! » - но время шло, ученики стали делать это не столько из иронии, сколько в качестве серьёзных намерений. Вместо того, чтобы искать лекарство, они приспосабливались к новому образу жизни. Это только усилило его решимость добиться успеха. Он был учеником секты Юньмэн Цзян; его работа заключалась в том, чтобы сделать невозможное. Охранник, которого он разместил, поклонился ему, когда он вошел в здание, где лечили семью Цзян. Внутри здания самые доверенные медицинские специалисты усердно работали, чтобы все было стабильно. Вэй Усянь честно говоря, сильно горевал, что Вэнь Цин также была в коме из-за этого; она была бы надёжным человеком, чтобы спросить её мнение о его теориях. Положив свитки на ближайший стол, Вэй Усянь быстро оглядел семью с беспокойством. Как и раньше, их условия казались совершенно стабильными, и, если бы не возмущенная энергия, цеплявшаяся за их тела, они бы просто спали. Было рискованно использовать энергию возмущения, чтобы понять всю ситуацию. Сначала ему следует улучшить талисман, чтобы он мог выяснить, что представляют собой различные части заклинания, но перед этим ему нужно будет изучить тексты клана Не о возмущенной энергии. Было бы опасно не только шутить по этому поводу, но и без улучшений своих навыков, никто бы не пустил его к лидерам сект. Старшие ученики были заняты делами секты, поэтому его единственными помощниками были дети. А-Лу и А-Юэ были самыми ответственными одиннадцатилетними подростками (слишком маленькими для реальной ответственности, но достаточно взрослыми для простых задач), но, какими бы замечательными они ни были, Вэй Усянь не мог не чувствовать себя немного беспомощным. Было бы намного проще, если бы старейшины Лань были готовы протянуть руку помощи, но они были слишком заняты спорами между собой, чтобы оказать какую-либо помощь другим. Вэй Усянь был почти рад, что так и не добрался до Облачных Глубин. Он бы не протянул там и недели. ~ 🎵 ~ Мелодия Лань Ванцзи снова заиграла, и мадам Мо прикрыла уши, свернувшись клубочком от боли. Прекрасные звуки гуциня были наполнены духовной силой и легко удерживали труп на том месте, где он стоял. Вэй Усянь продолжал смотреть, застыв от шока. Энергия возмущения окутывала его пальцы, когда он сделал паузу в отдаваемых командах. « Почему он здесь? - подумал Вэй Усянь. «А? Вы знаете друг друга? » - прошептал Не Хуайсан стоящему рядом с ним подростку Лань Ванцзи. На мгновение они встретились глазами, прежде чем Лань Ванцзи покачал головой. «Мы не встречались». «Я предполагаю, что они встретились во время, так называемой, кампании "Выстрела в Солнце" », - ответил Лань Сичэнь, зная наизусть слова, которые пытался передать его брат. Вэй Усянь собирался прибыть в Облачные Глубины для обмена знаниями, но Лань Сичэнь знал, что холодная аура его брата мешает ему сближаться с одноклассниками. Война была наиболее вероятным объяснением. Быстро повернувшись, Вэй Усянь умчался от второго молодого мастера Лань, в то время как Лань Сычжуй и Лань Цзинъи подошли к своему Ханьгуань-цзюню, поклонившись в глубокой благодарности. Вэй Усянь побежал обратно в хижину, в которой проснулся, немного расслабившись, когда увидел, что осел все еще здесь. Он сделал перерыв, уничтожив все свидетельства ритуала вызова Мо Сюаньюя, затем повернулся, чтобы посмотреть в том направлении, откуда пришел. «Мне нужно убираться отсюда». Цзян Чэн нахмурился. Судя по реакции двух младших Ланей, казалось вероятным, что Лань Ванцзи вырос еще более уважаемым и праведным, чем он уже был. Понятно, почему реакция Вэй Усяня была такой…. Что именно этот мир будущего совершенствования сделал с демоническим культиватором? Пейзаж вокруг них переходил в яркое небо над пустыми равнинами, мгновенно ускоряясь во времени. Вэй Усянь и несколько других бродячих заклинателей собрались вокруг колодца, отдыхая в тени одинокого дерева. «Эй, дружище, возьми эту соломинку и отправляйся в путь!» Вэй Усянь приказал своему ослу, который с отвращением отвернулся от предложенной ему еды. Взгляд Цзян Чэна обратился на Цзинь Цзысюаня, и ему пришлось отвернуться, чтобы сдержать смех. Если золотой мальчик обижался, что его называли Павлином, он обязательно бы взорвался, если бы его сравнили с ослом. (Надменный, гордый, бесполезный осел, но все же.) Не Минцзюэ закатил глаза от «ужасающего демонического культиватора», спорящего с животным, но в частном порядке заметил, что никто больше не боялся Вэй Усяня. Все они в страхе поотступали, когда увидели его силу против демонической руки, но его легкое обаяние снова расположило их к себе. Если бы кто-то и действительно не верил что это будущее, Не Минцзюэ предпочёл бы, чтобы это был Вэнь Жохань. Но судя по его глазам, он очень охотно верит и даже что-то замышляет. «Почему компас не работает, когда мы почти у подножия горы?» - спросил один из ожидающих путешественников. "Компас? Они что, потерялись? » «Довольно сложный дизайн для компаса», - заметил Цзян Фэнмянь, увидев сложную резьбу на дне. Это было похоже на бессмысленные хитросплетения, которых он ожидал от Цзиней или богачей, чем от бедных заклинателей. "Компас?" - повторил Вэй Усянь, в его глазах плясало удивление, прежде чем он пришел к пониманию. «Бродячие заклинатели на ночной охоте?» "Хм?" - спросил Не Хуайсан, склонив голову в детском замешательстве. Внутренне его разум быстро перебирал различные причины, по которым его друг пришел к такому выводу. Возможно, такая конструкция компаса стала обычным явлением для заклинателей. Бродячие заклинатели не были слишком богатыми, но обычно они могли жить более комфортнее, чем бедные фермеры. Это может быть символ статуса, обозначающий их как культиваторов, или предмет, связывающий их с сектой. В этот момент все было возможно; будущее казалось радикально отличным от того мира, который они знали сейчас. «У вас сломан компас?» - спросил молодой человек, когда Вэй Усянь подошел к дереву, под которым стояли они. «Это всего в пяти тысячах метрах от горы Дафань. Мы должны отправиться в путь ». Вэй Усянь вздохнул и сел, оперевшись на дерево. «Интересно, смогу ли я поймать несколько опасных призраков на горе Дафань», - подумал он, устало протирая глаза, только чтобы резко проснуться, когда его похлопали по плечу. «Вот, возьми », - подала голос молодая девушка, протягивая ему яблоко. Не Хуайсан подскочил, когда осел испустил ужасающий звук и попытался украсть яблоко. Неспособный контролировать себя, Цзинь Цзысюань фыркнул, увидев это действие, и получил ужасающие взгляды от Не Минцзюэ и Цзян Чэна, в то время как Не Хуайсан молча отвернулся. Лань Ванцзи едва сдерживал вздох из-за их ненужного конфликта; Веселье брата по поводу его скрытого раздражения тоже не особо утешало. Вэй Усянь нахмурился, глядя на осла, продолжая держать яблоко в воздухе. «Эй, это для меня!» - резко возразил он. Осел нахмурился, его глаза расширились и заблестели слезами, как в самых очаровательных щенячьих глазах, которые он только мог сделать. Несколько человек хотели посмеяться над изображением. Вэй Усянь уставился на осла, затем посмотрел на яблоко, затем снова на него, внезапно в его голову пришла идея. Он смастерил удочку, а на крючок повесил яблоко. Его губы скривились в ужасную ухмылку. «О нет, - вздохнул Цзян Чэн. «Яблочко, поехали!» - закричал он, держа удочку перед сконцентрированным ослом, который не открывал глаза с яблока. Не Минцзюэ фыркнул, и Лань Сичэнь услышал несколько смешков от окружающих. Фактически, даже Вэнь Цин и Лань Ванцзи слегка улыбнулись, очарованные радостью Вэй Усяня. Намного легче было доверять кому-то, когда ты слышал все мысли в его голове. Внезапно ему пришло в голову, насколько сильным это было нарушением конфиденциальности. Он мог только надеяться, что это будет связано с общественной деятельностью, а не с более интимной, особенно когда Вэнь Жохань и Цзинь Гуаншань следят за любыми его слабостями, которые они могут использовать. Вэй Усянь громко смеялся, пока они с ослом мчались через лес. «Хороший мальчик, ты действительно быстрый. А люди говорят, что собака - лучший друг человека. Ты зеницу ока, дружище! Погнали!" «О, А-Сянь», - тоже засмеялась Цзян Яньли, радуясь, что оригинальность и жизнерадостность ее младшего брата не были уничтожены за эти годы. И, опять же, комментарий о собаках доказал, что тот, кто это им показывал, знал о Вэй Усяне гораздо больше, чем следовало бы. Вскоре Вэй Усянь добрался до небольшого городка у подножия горы Дафань. В нем стояла одна и та же группа мастеров мира заклинателей, собравшись в замешательстве вокруг компаса. «Все компасы зла не указывают на отклонения от нормы. Я не думаю, что здесь есть зверь, пожирающий душу », - сообщил один культиватор. «... Компасы чего?» - спросил Цзян Чэн и повернулся к Хуайсану, который только в таком же замешательстве покачал головой. Казалось, компас - это нечто большее, чем простой идентификатор местоположения, о котором Хуайсан изначально предполагал. Он задавался вопросом, когда это было создано. «Не торопись», - напомнил ему его друг. «Компасы просто указывают приблизительное направление. Им нельзя полностью доверять ». "Что? Вспомни, кто изобрел компас зла! Я никогда не слышал о чем-либо, что могло бы помешать его работе! » «Я знаю, что это был Старейшина Илина, но он не мог сделать все идеально, не так ли ?!» Воцарилась тишина, пока наблюдатели пытались связать титул «Старейшина Илина» с компасом, о котором они только что узнали. А затем- «Подождите… они имеюи в виду Вэй Усяня ?» - спросил Цзян Чэн. «… По всей видимости», - подтвердил Лань Сичэнь, полностью сбитый с толку еще одним изобретением, изменившим мир, приписываемым главному ученику секты Цзян. «Ха, он, вероятно, просто использовал свою силу, чтобы завоевать доверие у других», - усмехнулся Вэнь Чао. "Как всегда?" было на кончике языка Цзян Чэна, но он сдерживал себя из-за взгляда матери. Высказывать их личные обиды - одно дело, но Юй Цзыюань не позволяла своему сыну быть достаточно глупым, чтобы без надобности привлекать взгляд Вэнь Жоханя. Мужчина зарычал в ответ: «Я никогда не говорил, что ты не должен сомневаться или что все, что он сделал, было сделано идеально! Успойкойся!" «Я совершенно спокоен! Я просто говорю, что Вэй Ин может ошибаться! » "Ой, да заткнись!" Началась драка, и проходящий мимо Вэй Усянь посмотрел на бой, смущенно моргая. В то время как люди вокруг смеялись над незнанием этих заклинателей о проходящем мимо Вэй Ина во время споров про него, разум Вэнь Жоханя был поглощен другими вещами. Единственное упоминание о его клане, сильнейшем клане того времени, было связано с ролью Вэй Усяня в их падении. Их обоих считали монстрами, побежденными более десяти лет назад, так в чем же разница? Просто Вэй Усянь был другим? Нет, это было нечто большее. Даже в повседневных делах практикующего он упоминался много раз, а о Вэнях ещё ни разу не вспоминали. После того, как клан Вэнь был уничтожен четырьмя оставшимися великими сектами, Вэй Усянь попытался закончить остальную работу. Его (разочаровывающие, бесполезные ) сыновья были технически его наследниками, но Вэй Усянь был истинным преемником его наследия, как самого опасного практикующего в мире. И все же его запомнили иначе. Вэни были частью древней истории; а Вэй Усянь был тем чудовищем, о котором родители рассказывали своим детям, чтобы заставить их вести себя хорошо. Несмотря на то, что Вэнь Жохань совершенствовался до пика возможного, даже несмотря на то, что он получил почти забытую технику Руки плавления ядра, он был намного менее страшнее Вэй Усяня. Или, возможно, так оно и было. Он почти уничтожил весь мир совершенствования, но зато создал Вэй Усяня. Вэнь Жохань усовершенствовал все известные техники, а Лани, Не и даже Вэнь Чжулю обладали уникальными способностями, передаваемыми из поколения в поколение, которые отличали их от других практикующих. Однако никто из них никогда ничего не создавал. Вэй Усянь изобрел талисманы и флаги, компас зла и даже демоническое культивирование за несколько коротких лет своей жизни. Сам по себе он стал достаточно сильным, чтобы пойти в одиночку против всего мира. Это что-то, о чем стоит подумать в будущем. "Хм?" - пробормотал Вэй Усянь, заметив перед собой девушку, тупо смотрящую на гору Дафань. Ее взгляд выглядел усталым, и она стояла так неподвижно, что на мгновение показалась ему трупом. Вскоре она расслабилась, закрыла глаза и наклонилась. А затем вскрикнула от смеха. Вэнь Чао, как всегда, вздрагивал от визгов при фрагментах. С безумным выражением лица, женщина весело начала танцевать на оживленной дороге, не обращая внимания на людей, идущих вокруг нее. «А-Ян!» - взволнованно окликнула пожилая женщина, подбегая к девушке. Даже когда ее крепко схватили сзади, «А-Ян» тупо смотрела в небо. Ее улыбка осталась такой же неизменной, как и отвратительные привычки Цзинь Гуаншаня. «А-Ян! Давай вернемся. Давай вернемся!" женщина продолжала умолять, как молча заметил Вэй Усянь. Затем, внезапно, А-Ян оттолкнула женщину на землю, посмеиваясь про себя, и она снова начала танцевать. Юй Цзыюань нахмурилась, глядя на эту сцену, не показывая и следа замешательства на лице, несмотря на ее внутреннее недоумение. Вполне возможно, что девушка просто сумасшедшая, но с каждым потрясающим откровением, которое им показывала эта симуляция, она боялась, что ответ будет не таким простым. Если фрагмент сохранился, то, скорее всего, и в этом был виноват Вэй Усянь. Возможность создания демонического культивирования, довести людей до безумия, воскресить мертвых и, по-видимому, заставить наблюдателей погрузиться в симуляцию, в которой они застряли, была выше даже ее самых диких страхов. Насколько сильно изменился этот сопляк в мире, в котором когда-нибудь будут жить ее дети? Беспокойство грызло ее разум. Повернувшись к ближайшему торговцу, Вэй Усянь спросил: «Мистер, вы можете рассказать мне, что случилось с той девушкой?» "Что? Ты тоже здесь, чтобы ловить этих существ? " «Нет-нет, я… сказочник. Я собираю народные сказки ». Еще одна легкая, случайная ложь. Цзян Фэнмянь знал, что сын его лучшего друга способен лгать, когда это нужно, но он не забыл, как Вэй Усянь сбежал от старшего «я» Лань Ванцзи. Он верил в мальчика, особенно учитывая начальное повествование, в котором говорилось, что его «подставили». Он верил, что молодой человек, которого вырастил, всегда будет поступать правильно. Но он все еще не мог быть уверен, насколько из того, что он видел, было правдой. Что бы ни думала его жена, он не стал бы рисковать жизнями их детей. Он верил в Вэй Усяня - доверял их А-Ину - но отказывался высказывать слепую веру. «Здесь, на нашей горе Дафань, есть старый оползень », - пояснил торговец. «Несколько месяцев назад была темная и страшная ночь. Когда наступил следующий день, люди обнаружили, что на поверхность было вынесено несколько гробниц. Они вместе с трупами внутри них были обожжены молнией и стали угольно-черным цветом. Горожане волновались больше, чем когда-либо. После нескольких кругов молитв они восстановили их могилы и решили, что все кончено. Мы бы никогда не могли подумать, что горожане начнут терять души ». «Терять свои души?» - повторил Вэй Усянь. Каждый наблюдающий совершенствующийся молчал, анализируя информацию, их разум инстинктивно работал над выяснением причины, хотя они ничего не могли сделать. «Первый был бездельником, и бедным. Бродяжничал и ничего не делал. В ночь оползня он застрял на горе. Ему посчастливилось благополучно вернуться. Однако странным было то, что всего через несколько дней после возвращения он неожиданно завел себе невесту и устроил их свадьбу с большой помпой, сказав людям, что он остепенился и собирается начать работать. В первую брачную ночь он напился так сильно, насколько мог. После того, как он рухнул на кровать, он больше не вставал. Он был весь холодный, и глаза у него были стеклянные. Полежав там пару дней, ничего не ев и не пив, он, наконец, был похоронен. Его бедная невеста овдовела сразу после свадьбы. «Второй девушкой была А-Ян, девушка из кузницы Чжэня. Ее мужа растерзали волки, когда он охотился на горе. Когда она узнала об этом, случилось то же самое. В это трудно поверить, но позже ее душа вернулась сама по себе. Однако, она тоже сошла с ума, и теперь всегда танцует для всеобщего обозрения. «Третьим был отец А-Ян, кузнец Чжэнь…. До этого времени было семь последовательных жертв ». Вэй Усянь торжественно посмотрел вниз, тихо обдумывая этот вопрос с той серьезностью, которое это дело заслуживало. Цзян Чэн удивленно моргнул. Он знал, что его брат может быть серьезным, когда ему нужно - шутки или нет, он был старшим учеником секты Юньмэн Цзян, - но все же было странно видеть, как это происходит прямо перед их глазами. Он знал, что всем нужно повзрослеть, но часть его ожидала, что фраза «СяньСяню три годика» всегда будет правдой. Почему-то зрелость Вэй Усяня больше походила на украденное, чем на приобретенное. Продолжая свой путь в горы, Вэй Усянь задумался над тем, что он услышал. «Зло поглотило семь душ. Неудивительно, что здесь собирается много семей. Вероятно, это продвинутый демон-пожиратель душ. Если добыча этой ночной охоты настолько необычна, вполне естественно, что компас зла может пойти наперекосяк. ' Вэй Усянь побежал рысью, не замечая ближайшую группу бродячих заклинателей, которые стояли поблизости. Они ворчали между собой, у одного из них было ранено плечо. «Неужели лидеру такой большой секты действительно нужно было сражаться вместе с нами за пожирающего души демона?» "Что мы можем сделать? Если вы собираетесь оскорбить какую-либо секту, в последнюю очередь вам следует обидеть секту Цзян. А если вы собираетесь обидеть какого-либо человека, последний человек, которого вы должны обидеть, - это Цзян Чэн ». "...Хм? - спросил Цзян Чэн. "А-Чэн?" - недоверчиво повторил Цзян Яньли. Это правда, что ее брат мог быть колючим и вспыльчивым, но это никогда не было серьезным . Он шутил над тем, что его раздражает Вэй Усянь и другой его шисюн, но он определенно не имел репутации злого человека. Цзян Фэнмянь тихо подумал, вырос ли его сын таким же человеком, как его мать. Он надеялся, что жизнь Цзян Чэна была по крайней мере счастливее. Заклинатели вздохнули. «Единственное, что мы можем сделать, это пожалеть себя, да?» Затем их перевели наблюдать за Вэй Усянем, следуя за ним глубже в лес. Пройдя некоторое расстояние, его внимание что-то привлекло. Вдоль леса лежали тонкие веревки и талисманы - ловушки, они были едва заметны даже зорьким глазам. Его глаза расширились, когда он остановил Яблочко, прошептав: «О нет». К сожалению, он уже подошел слишком близко, и ему пришлось спрыгнуть с осла, чтобы не попасть в ловушку. Цзинь Цзысюань раздраженно нахмурился, увидев обеспокоенное выражение лица Цзян Яньли. Честно говоря, кто будет настолько глуп, чтобы расставлять ловушки в таком общественном месте? По крайней мере, Вэй Усянь был достаточно опытен, чтобы избежать этого; он не хотел представлять, каким было бы выражение лица Цзян Яньли в худшем случае. "Сети божественного плетения?" Вэй Усянь со смехом заметил, вставая с места. «Я никогда не думал, что увижу что-нибудь из этого в такой отдаленной местности. Что за богачи ходят сюда на ночную охоту? » Не в силах сопротивляться, Не Хуайсан и Цзян Чэн посмотрели на семью Цзинь, и Цзинь Цзысюань покраснел от раздражения, услышав беззвучное обвинение и выпрямился. Цзян Чэн подумал, что этот ответ подходит Павлину, но знал, что, сказав это, он обратит на себя недовольство его и без того раздраженной матери. Яблочко в ужасе заржало, но все, что сделал Вэй Усянь, это подобрал упавшее яблоко и откусил. «Яблочко, не сердись на меня», - весело пропел он. «Это сети божественного плетения, поэтому у меня нет ничего, что могло бы тебя спасти». Он собирался продолжить, но, услышав приближение другого человека, быстро спрятался. На верхушках деревьев мальчик в золотой форме Цзинь присел на ветке, чтобы посмотреть, что он поймал в своей сети. "Что?! Осел?" - разозлился мальчик. Со своего места, спрятанного за деревом, Вэй Усянь усмехнулся над возмущением мальчика. «Я установил более четыреста сетей по всему лесу, но мне не удалось поймать ни одного призрака! Я каждый раз нахожу вас, глупых идиотов! » Цзинь Гуаншань тщательно переоценил мальчика, зная, что даже для клана Цзинь это была дорогая покупка. Безымянный мальчик, должно быть, был довольно высок в плане репутации. (Он надеялся, что это не еще один из его незаконнорожденных сыновей. С касаниями или без, он не был уверен, что сможет пережить ярость своей жены.) Мальчик цокнул, ворча про себя из-за отсутствия призраков, и позволил наблюдателям впервые увидеть мальчика полностью. "Эй! Это тот засранец! - указал Не Минцзюэ, узнав в нем ученика Цзинь в квартете мальчиков, которые были их «представителями из будущего». Лань Сичэнь задавался вопросом, как Цзинь Лин подружился с Лань Сычжуем и Лань Цзинъи. Возможно, клан Лань совершил еще одно обучение в секте? Если это так, то вполне вероятно, что Лань Цижэнь на некоторое время запретит еще одно обучение в Гусу; его дядя не был доволен беспорядком, который учинили эти дети. Цзян Чэн повернулся, собираясь шепнуть Вэй Усяню о шутке про мини-Павлина, но вспомнил, что его брата тут нет. Нахмурившись, он уставился на землю, как будто это было была она виновата, что Вэй Усяня нет с ними, рядом сейчас. (Он знал, что на самом деле в этом больше виновата его мать, чем что-либо еще. Но он также знал, что лучше не спорить с ней по этому поводу, поскольку она обычно была "права" в таких вопросах.) (Не так ли?) Яблочко ревел оттуда, где он висел. «Клан Цзинь из Ланьлина. «Действительно, выглядит богатым парнем», - подумал Вэй Усянь.«За один день я столкнулся и с Ланями, и с Цзинями. Мне не может повести еще больше". Однако, потеряв бдительность, Вэй Усянь расслабился и издал тихий звук. "Кто здесь?" Не Хуайсан нервно сглотнул от напряженной ситуации. Он подошел ближе к своему брату , пока он не стоял прямо внутри груди Не Минцзюэ, благодаря правилу касания , позволяя им быть еще более интимным , чем они были в реальном мире. Приятный, веселый вздох сорвался с губ его брата при этом поступке, но он позволил Хуайсану остаться. Вэй Усянь выскользнул из зоны досягаемости как раз перед тем, как Цзинь Лин развернулся, чтобы глянуть на него. У мальчика была пристыкована стрела, и он был готов выстрелить в одно мгновение, но его цели нигде не было видно. Позади него раздался треск ветки, и в мгновение ока Цзинь Лин пустил стрелу в сторону звука. Он проткнул яблоко стрелой, прицепив его на дерево. Цзян Чэн усмехнулся, довольный тем, что его брат одолел надоедливого богатого ребенка. Выражение лица Павлина с течением времени было чрезвычайно забавным. Хотя, он должен был признать, что ребенок был немного милым из-за того, как легко его можно раздражать. Он никогда никому не сказал бы это, но знал, что его сестра проводила сравнения между личностью ребенка и его собственной. И снова Вэй Усянь сделал паузу, понаблюдал за ситуацией и решил, что паника - лучший выход. «Ах! Не убивай меня! Не убивай меня! » он судорожно вздохнул и возмущенно указал на мальчика. «Сначала ты поймал моего осла, а теперь хочешь убить меня? Ты такой жестокий! » "Хм? А, это ты, - заметил Цзинь Лин, прежде чем неодобрительно фыркнуть. "Что? Ты потерял память после того, как вас выгнали? Ты даже не узнаешь наш символ "Сияние среди снегов"? » «Потерял память?» "Ох. Он разговаривает с Мо Сюаньюем… Ой-ой. В то время как другие беспокоились о том, выдержит ли он действия Вэй Усяня, мадам Цзинь сосредоточила всю свою силу на том, чтобы хранить молчание. Если Цзинь Лин знал Мо Сюаньюя и описал его как «наш» герб, тогда у отца мальчика, «лидера великой секты», была только одна возможность. «Ничего не говори, - подумала она про себя. «Не устраивай сцен. Уничтожишь его сколько угодно, когда вернешься, но Вэнь Жохань здесь, и этот паразит просто спрячется за ним. Тебе нужно быть здесь ради Цзысюаня прямо сейчас. Не говори ничего. Не говори ничего. «Цзинь? Хм ... красивое лицо. Жаль, что мальчик был таким бездарным, - пробормотал Цзинь Гуаншань. Мадам Цзинь почувствовала, как что-то внутри нее щелкнуло . «Тебе все равно?!» "Э-э, я имею ввиду, дорогая-" «Сначала ты шляешься в разных местах, лапая любых женщин, которые имеют ноги, а теперь единственное, что для тебя имеет значение - это внешний вид твоих бастардов?! Тебе даже отдаленно не стыдно за свои действия! » Она протянула руку вперед, словно пытаясь вонзить руку ему в сердце, но прошла сквозь него, как будто они оба были игрой света. Ее собственное бессилие - с точки зрения как остановить его, так и отомстить - только приводило ее в ярость. Она сверкала яркостью миллионов звезд и кипела от ярости, но позволила Юй Цзыюань встать рядом с ней. Они вернулись на свои места как один. Мадам Юй швырнула бы свой стул в лидера секты Цзинь - потенциальная война или нет - но довольно рано поняла, что они могут только сидеть на стульях, а не перемещать их. Тем не менее, её совместные взгляды с мадам Цзинь прожгут дыру прямо в спине лидера Цзинь. Вэнь Жохань нашел все это очень забавным. Цзинь Цзысюань в смущении попятился, даже не обратив внимания на то, как Вэй Усянь из симуляции осознал то же самое, что и его мать (и напоминал себе о том, что его отец умер во время секса). Вся ситуация плохо отразится на секте Цзинь, но, если быть реалистами, маловероятно, что какая-либо секта избежит стыда к концу видений. Цзян Чэн оглянулся и, вместе с веселым выражением лица Вэнь Жоханя, он заметил насмешливое презрение Вэнь Чао. Этот взгляд приводил его в ярость, особенно потому, что он, казалось, был больше направлен на Цзинь Цзысюаня, чем на его родителей. Он встал рядом с наследником Цзинь, который смотрел на него с удивленным выражением лица. «Эй, что ты там бормочешь?» - потребовал ответа Цзинь Лин, услышав бормотание Вэй Усяня. Вэй Усянь проигнорировал его, продолжая: «При первой осаде курганов Цзян Чэн занял первое место, а Цзинь Гуаншань, должно быть, был вторым. Какое совпадение, что теперь у меня есть тело его незаконнорожденного сына. Какое же счастье ...» Несколько человек засмеялись над усталой реакцией Вэй Усяня на ситуацию, но Цзян Чэн отвлекся. Он занял первое место при осаде. Он послал на битву наибольшее количество людей, чтобы убить своего брата. Ему не понравился образ, который был у него в этом будущем. Цзинь Лин фыркнул, пробормотав «Чокнутый». Он повернулся, чтобы уйти. «Эй, не уходи! Сначала отпусти моего осла! » "Да отвали ты от меня! Достаточно было повидать тебя. Сумасшедший... Цзян Чэн зарычал от повторного оскорбления, даже если технически оно было направлено на Мо Сюаньюя. «Эй, не забывай, что я твой старший. Ты так относишься к своим старшим? Думаю, твоя мать никаким манерам тебя не учила. При этих словах мальчик вздрогнул. Затем, сжав пальцы, обнажил свой меч и начал атаковать. "Что ты только что сказал?!" - потребовал он, раскачиваясь по красивой дуге, от которой Вэй Усяню легко увернуться. Вместо того, чтобы показать глупость мальчика, его безупречная техника показала мастерство Вэй Ина. Мадам Цзинь нахмурилась, глядя на мужа. Бедный мальчик Цзинь Лин, должно быть, имел сложную семейную историю, если он был еще одним внебрачным сыном ее мужа. Богатство и образцовая техника владения мечом, казалось, подразумевали, что он был её ребенком, но она не могла представить, что снова будет спать со своим шлюховатым мужем. Цзинь Лин продолжал энергично наступать, но Вэй Усянь каждый раз уходил с дороги, даже не пытаясь защититься или напасть на мальчика. Он прыгнул, повертелся и вылетел за пределы досягаемости, играя с мальчиком и демонстрируя стиль, гораздо более неортодоксальный, чем более традиционные движения ЮньМэн Цзян. На мгновение Цзян Чэна охватило чувство ностальгии. Прошел всего час или около того с тех пор, как он был со своим Вэй Усянем, но со всем, что было показано, его легкий, почти насмешливый стиль боя казался таким, как будто это было десять лет назад. Он предположил, что для этого Вэй Ина это было действительно так. «Хм. Неплохо, - признал Вэй Усянь, делая паузу. Цзин Лин снова напал, не заметив, как Вэй Усянь сорвал лист с ближайшей ветки. Когда Цзин Лин ринулся вперед, Вэй Усянь сделал шаг в сторону, бросив силу в лист и повернувшись, нацепил его на спину молодого парня Цзинь. "Ты упадешь вниз!" - приказал он, когда загорелся красный свет. Лань Цижэнь неосознанно отступил на шаг, опасаясь возмущенной энергии. Лист зашипел, меняя форму, пока его форма не стала похожа на человеческую, и затрещал красной энергией. Вскоре энергия возмущения вырвалась из него и собралась наверху, словно втянутая черной дырой. Сформированный шар затем вздулся, расширившись в форму огромного человека. Цзинь Лин был раздавлен этим. «Это был… дух?» - вслух задумался Лань Сичэнь. Не Минцзюэ фыркнул, а затем ответил: «Похоже, что да». Никто из них понятия не имел, что влечет за собой демоническое совершенствование. В конце концов, это было не что иное, как теория, пока это будущее не изобрел Вэй Усянь; единственные ключи к разгадке, которые у них были, - это его связь со смертью и воскресением. Однако чем больше они видели, тем больше казалось, что это очень разнообразная отрасль самосовершенствования. Страх Лань Цижэня достиг пика, зная, что любой, кто овладеет этой магией, способен причинить почти беспрецедентные разрушения. Он не мог позволить Вэй Усяню создать его. В некотором отдалении Цзинь Цзысюань вздрогнул, чувствуя сострадание к Цзинь Лину и зная, что он, вероятно, отреагировал бы точно так же в этой ситуации. Зная, насколько молод мальчик, это заставило его почувствовать, что он присматривает за своим младшим братом (хотя у него, по общему признанию, не было большого опыта с ними; его мама хотела выпотрошить любого, кто подходил к Башне Кои). Вскоре пыль рассеялась, и они увидели Цзинь Лина, лежащего на земле, а призванного призрака нигде не было видно. Мальчик застонал, пытаясь встать. "Хм?" Несмотря на отсутствие каких-либо видимых предметов, давящих на него, Цзинь Лин не мог подняться. Вскоре он чуть не потерял сознание от перенапряжения, поэтому лишь повернулся, чтобы взглянуть на приближающуюся фигуру. Вэй Усянь хихикнул, пнув упавший меч в руку с легкостью опытного бойца. «Хех. Это действительно хороший меч! Но он выглядит так знакомо ». Цзинь Гуаншань внимательно посмотрел на лезвие, когда он услышал эти слова, прежде чем его глаза расширились от осознания. «Подождите, это мой меч!» его сын понял. Решив, что лишние мысли не важны, Вэй Усянь кинул меч, позволяя ему вращаться в воздухе, срезав божественные сети . «Мо Сюаньюй, ты с ума сошел?!» - крикнул Цзинь Лин. «Изучаешь демоническое культивирование? Дай мне встать! Сумасшедший! Когда я расскажу об этом дяде, ты умрёшь сразу же! » "Дяде? Почему же ты не скажешь своему отцу? » «А-Сянь», - тихо упрекнула Цзян Яньли, на мгновение забыв, что Вэй Ин перед ней не видит её. Хотя Вэй Усянь, несомненно, был гением, ему всегда было трудно улавливать определенные намеки. Несмотря на то, что он знал, что кто-то был раздражен, он не переставал их злить, сам того не понимая. И даже если мальчик Цзинь был довольно груб, в нем не было никакого злого умысла. Во всяком случае, это напомнило ей смесь гнева брата и самоуверенность жениха. Это было почти… мило. «Кто же твой дядя?» - спросил Вэй Усянь. «Я его дядя. Есть что сказать перед смертью? " - ответил голос, проходя на поляну и убирая ветку на уровне его глаз. Услышав этот голос, Вэй Усянь на мгновение вздрогнул, потрясенно повернувшись к нему. "Это ведь-" " А-Чэн ?" Яньли вздохнула. Резкий вдох. Вэй Усянь задрожал, его глаза были такими широко открытыми, что казалось, будто они выпадут из орбит. В них явно были запечатлены боль, ужас, шок и страх. Цзян Чэн замер, внезапно вспомнив первый разговор, который показала симуляция. Правда? Кто же его убил? » "Кто же еще? Его старый друг Цзян Чэн, лидер клана Цзян »." Как и Вэнь Чао, он не особо ценил то, что говорили обычные люди. Верить в то, что Вэй Усянь был способен - нет, был готов убить 5000 заклинателей в одну ночь было невозможно. Так что, возможно, его предполагаемая ссора с братом также была сильно приукрашена и преувеличена. Он знал, что его чувства к Вэй Усяня были сложными, но, независимо от не кровного родства, они все еще были братьями . Конечно, ничто не могло их разорвать их отношения. (Но ничто из этого не объясняло испуганный взгляд Вэй Усяня, когда он впервые за тринадцать лет увидел своего брата.) Выдох, и старший Цзян Чэн полностью предстал перед ними. «Цзинь Лин, я пришел на эту охоту не для того, чтобы смотреть, как ты унижаешь себя. Вставай сейчас же.</i>" Цзян Чэн шагнул вперед, пока не оказался прямо перед собой, пристально глядя на человека, которым он якобы стал. За ним последовала остальная его семья, нетвердо шагая - как будто находясь в трансе. Первое, что заметил Цзян Чэн, было то, насколько круче и более зрелым он выглядел. Его нестареющее тело, как и у Лань Ванцзи, казалось, все еще взрослело. Второе, что он заметил, - это то, насколько он был зол. Под глазами его старшего «я» сформировались тени, и гнев по отношению к его племяннику, хотя и оставался нежным, не обладал той уникальной природой, которая была у него, когда он спорил с Вэй Усянь. Его племянник…. «Подождите-ка, это сын А-Цзе ?!» - крикнул он, обращаясь к все еще недееспособному Цзинь Лину. «Он не может быть им! А-Сюаню все еще пятнад-… - резко замолчала мадам Цзинь, внезапно вспомнив, что им показывали. Цзян Чэн и Лань Ванцзи, возможно, выглядели немного старше, но их нужно было внимательно наблюдать, чтобы эти различия стали очевидными. Во всяком случае, это больше походило на какую-то альтернативную реальность. Никому из них не приходило в голову, что это будущее . "...Мой сын?" Цзинь Цзысюань выдохнул, глядя на мальчика. Недоумение захлестнуло его, почти задушив сотню разных эмоций. Сначала был гнев. Он не разорвал помолвку. Он был вынужден заключить брак по договоренности без любви, как хотели его родители, с девушкой, которую он даже толком не знал. Затем была вина. Судя по тому, что он видел, наблюдая за симуляцией с ней, Цзян Яньли, казалось, была намного больше, чем простым, бездарным настенным цветком, как он думал раньше. А потом пришло разочарование, когда он понял, что больше не знает, что он думает о своем браке по договоренности. Мадам Цзинь, которая следила за тем, чтобы остановить своего сына, если он выйдет из себя перед кланом Цзян, заметила его внутреннюю борьбу . Хорошо; возможно, ее сын наконец узнал о достоинствах Яньли. Она бы кастрировала его заживо, если бы он стал похожим на её мужа. <b> Наконец, взгляды двух бывших братьев прекратились, и Вэй Усянь молча начал тянуть созданный им талисман из листьев к себе с возмущенной энергией. Пурпурная молния схватила листок и прижала к Цзян Чэну. Некоторое время он наблюдал за ним, прежде чем сжать кулаки и сжечь его на электричестве. Юй Цзыюань одобрительно посмотрела на него. Цзян Фэнмянь хотел чувствовать то же самое - он определенно был доволен, что его сын стал таким сильным, - но гнев на лице старшего Цзян Чэна смыл всю его радость. «Псих! Я тебе ноги сломаю! » - крикнул Цзинь Лин. «Сломаешь ему ноги?» - спросил Цзян Чэн. «Разве я тебе не говорил? Имея дело с темными заклинателями, просто убей их и скорми своей собаке ». Цзян Чэн вздрогнул . Яньли прикусила губу, разрываясь между хмурым взглядом на человека, пугавшего Цзян Чэна своим характером, и слезами от того, сколько ярости виднелось в ее другом брате. Как такое могло случиться? Цзинь Лин схватил свой меч, бросился вперед, как стрела, и атаковал Вэй Усяня. Вместо того, чтобы игриво укланяться, как он это делал раньше, Вэй Усянь в шоке моргнул, глядя на мальчика. « Этот ребенок… » Послышался звук лезвии. Не Хуайсан запищал, и Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань слегка подпрыгнули, не сумев контролировать себя. Лань Ванцзи не двигался с места только из-за своего чудовищного усердия, а Цзян Яньли глубоко вздохнула, будучи застигнутой врасплох. Тем временем Лань Цижэнь в шоке наблюдал за атакующим клинком, сразу же узнав его. И Цзинь Лин, и Вэй Усянь были отброшены огромной энергией клинка. Когда Вэй Усянь попытался удержаться, его нога зацепилась за камень, и он упал. Цзян Чэн оставался неподвижным, но с удивлением наблюдал за клинком. «Это… Бичень?» "Что это?" - спросил младший Цзян Чэн, не узнав меч под названием «Беспыльный». Лань Сичэнь помолчал, затем осторожно ответил: «Это меч моего брата». В результате мадам Юй послала Второму Нефриту взгляд, который был встречен безэмоциональным поклоном с извинениями. Лезвие начало трястись, прежде чем оторваться от земли и вернуться к так называемому Ханьгуан-цзюню. Белые одежды качались на ветру, когда он вышел из тени леса и встал прямо перед павшим Вэй Усянем. Вэй Ин поднял глаза, встретившись взглядом с внушительной фигурой, загораживающей лунный свет. Несколько человек смотрели на Лань Ванцзи и на старшего Ханьгуан-цзюня, недоуменно моргая при виде жуткого сходства и мельчайших различий. Выражение лица Вэй Усяня не потеряло своего ошеломленного вида, и, если уж на то пошло, оно стало еще ближе к ужасу, когда он понял, кто был перед ним. «Ханьгуан-цзюнь ». Если Вэй Усянь достаточно сильно боялся Лань Ванцзи, чтобы сбежать из поместья Мо, у них не могло быть хороших отношений. Лань Цижэнь в частном порядке гордился своим племянником за то, что он сделал так много, чтобы противостоять злу, и заработал хорошую репутацию. Лань Ванцзи никогда не поддался соблазну демонического совершенствования. Вэй Усянь, наконец, встал, осторожно наблюдая, как Лань Ванцзи подходил все ближе и ближе, в конце концов заставив его отойти в сторону, чтобы мужчина мог подойти к Цзян Ваньину. Цзян Чэн нахмурился из-за грубого пренебрежения, сознательно игнорируя ту часть себя, которая весело напоминала, что старший-он собирался сделать что-то гораздо худшее. «Второй господин Лань. Ты действительно оправдываешь свою репутацию и появляешься там, где царит хаос. Я никогда не смог бы представить, что ты появишься в таком отдаленном месте ». «Если лидер секты Цзян может быть здесь, почему мы не можем?» - потребовал ответа младший Лань. «Цыц, взрослые говорят. Прекрати перебивать, - бездумно ответил Цзян Чэн. «Клан Лань видит в вас образец для всех практикующих. Так вы учите своих учеников? » Лань Цзинъи и Лань Сычжуй встали позади Лань Ванцзи, а Лань Сычжуй поклонился Вэй Усяню.</b> Брат и сестра Цзян улыбнулись уважению, прявленному Лань Сычжуем. Когда присутствовали люди, как Лань Ванцзи и старший Цзян Чэн, казалось, что очень немногие люди оказывали Вэй Усяню честь, которую он заслуживал. Хотя мальчик еще не родился, Цзян Чэн почти пожалел, что не добрался до Гусу Лань для обучения; он хотел посмотреть, в каком месте вырастет такой примерный ребенок. "Молодой господин Цзинь, - поприветствовал его Лань Сычжуй. «Ночная охота всегда была честным соревнованием, но закидывание духовных сетей вокруг горы Дафань усложняет задачу ученикам других кланов. Это против правил, не так ли? " Цзинь Лин фыркнул: «Они были достаточно глупы, чтобы попасться на ловушки. Что я могу с этим поделать? »</b> Цзян Чэн хмуро посмотрел на маленького Павлина, который, очевидно, получил гораздо больше от своего отца, чем от матери. Как будто инстинктивно зная, о чем он думает, Цзян Яньли неодобрительно взглянула на него, заставив его отвернуться. Он знал, что не должен судить Цзинь Лина (которого старший он очевидно любил) всего за несколько секунд, но это было трудно, когда мальчик, которого он еще не знал, был настроен против его брата. Как мог человек, которого воспитала Цзян Яньли, быть таким надоедливым? Наверное, во всем виноват Павлин. «Лидер секты Цзян! Лидер секты Цзян! » - раздался голос, когда на поляну вышел ученик Цзяна. «Лидер секты ... Цзян». "Что случилось?" Цзян Фэнмянь чуть не споткнулся, услышав, как его сын ответил на этот титул. Симуляция могла произойти через 20 лет в будущем, но все еще казалось, что это слишком рано, для того, чтобы его сын мог взять на себя такую ​​большую ответственность. Ученик заколебался: «Ну… это…». "Говори. Что такое?" «Только что голубой летающий меч уничтожил сети, которые вы установили для молодого господина Цзинь». "Сколько из них?" "Все были уничтожены." Глаза Цзян Чэна на мгновение расширились от удивления. Деревья зашуршали, когда ветер начал усиливаться, напряжение между стоящими заклинателями росло. В одно мгновение землю словно поглотила тень облаков. Цзян Чэн сложил руки вместе и слегка протирал Цзыдянь. Вокруг него начали вспыхивать пурпурные молнии, пока он продолжал смотреть в глаза заклинателей напротив. Юй Цзыюань удивленно моргнула, наконец осознав, что это за кольцо, которое носил ее сын. Мгновение спустя ее переполнила гордость за силу, которую, как она знала, он содержал. Возможно, ей не нужно было бы так сильно беспокоиться о том, чтобы оставить секту Цзян на своего сына. Он явно мог справиться с этим. Вдобавок испустивший испуганный всхлип, Вэнь Чао попытался прикрыться кашлем, что сделало всю ситуацию еще более стоящей. « Черт возьми, все становится еще хуже», - подумал Вэй Усянь. Цзинь Лин потянулся за своим мечом. "Веди себя нормально!" - приказал Цзян Чэн, похоже вырвавшись из этого состояния. «Я разве сказал тебе обнажить свой меч?» Цзинь Лин снова фыркнул, скрестив руки в раздражении, но беспрекословно подчиняясь. - Лидер секты Цзян, - снова заговорил Лань Сычжуй. «Мы возместим вам стоимость уничтоженных сетей». «В этом нет необходимости», - ответил Цзян Чэн, затем повернулся к Цзинь Лину. «Почему ты все еще стоишь там? Ждешь, когда добыча сама проткнет себя твоим мечом? Если ты не сможешь поймать что-то презентабельное сегодня вечером, даже не думай возвращаться! » Глаза мадам Цзинь расширились от шока, но Цзян Яньли только хихикнула. Ее брат всегда угрожал тем, чего не имел в виду, и, судя по невозмутимой реакции её сына, было очевидно, что он хорошо знал своего дядю. «Спасибо за заботу о моем сыне А-Чэн», - прошептала она. «Ну, я еще не знал об этом... ». "Все равно." Цзян Чэн покраснел и отвернулся. Тогда старший Цзян Чэн без лишних слов ушел. Лань Ванцзи оставался и молчал, несмотря на легкое неуважение к его стороне, не показывая ни тени эмоций на лице. Цзинь Гуаншань ненадолго остановился, глядя между старшими версиями перед ним и стоящими рядом с ним младшими Лань Ванцзи и Цзян Чэна. Судя по языку их тела, было очевидно, что они еще не встречались, несмотря на их явное знакомство в будущем. Отчасти это можно было объяснить становлением лидером секты и статусом брата лидера другой секты, но это неприязнь казалось почти… личной. Гнев взрослого Цзян Чэна всегда был очевиден, но многочисленные раскопки и упоминания о репутации Лань Ванцзи зашли еще дальше. Что-то случилось между ними? Возможно, если он продолжит смотреть, он найдет что-нибудь, что сможет использовать в будущем. «Вы, двое, продолжайте искать», - приказал Лань Ванцзи. «Не переусердствуйте». «Да, Ханьгуан-цзюнь », - ответили двое, поклонившись перед тем, как убежать. Лань Цижэнь улыбнулся, обрадовавшись заслуженному уважению его племянника со стороны младших учеников. Вдобавок последние слова предупреждения были гораздо более эмоционально откровенными, чем был способен мальчик, которого он знал сегодня. Похоже, клан Лань избежал худшего из конфликта. Лань Сичэнь, напротив, произвел прямо противоположное впечатление. Это было хорошо спрятано, но горький, ностальгический, памятный траур вокруг его брата был так глубоко укоренён, что все остальные его эмоции были подавлены под этим чувством. Он сделал мысленную заметку, чтобы позже узнать что же случилось. Не Хуайсан был в основном впечатлен, но его страх проявился в нервозности перед неприступной стеной, которую окружал даже младший Лань Ванцзи. Это почти заставило наследника Не пожелать, чтобы Вэй Усянь был здесь; только он был достаточно бесстыдным, чтобы не проходить мимо таких холодных людей! Теперь с Лань Ванцзи остался только с Вэй Усянем. Первый хотел уйти, но остановился и уважительно кивнул Вэй Усяню. Пораженный, Вэй Ин поспешил поклониться в ответ, но продолжал смотреть вслед уходящему культиватору даже после этого. «Раньше он был категорически против моего метода совершенствования. Всегда отчаянно пытался меня поймать. Почему он сейчас такой вежливый?» - подумал Вэй Усянь. Многие люди мысленно переосмысливали информацию, наконец, получив объяснение, почему Вэй Усянь сбежал накануне вечером. Семья Цзян была благодарна, что Вэй Усяня не преследовали, но Лань Цижэнь был сбит с толку. Он гордился тем, что его племянник преследовал и пытался выследить демонического культиватора, но не понимал, из-за произошло изменение в поведении. Единственным их выходом было продолжать смотреть. Лань Сычжуй внезапно подошел к Вэй Усяню, как только вспомнил, что он хотел сказать. Поклонившись, он сказал: «Спасибо за помощь в деревне Мо». Вэй Усянь засмеялся. Безмолвно Лань Сичэнь пытался скрыть свою гордость за ученика, который однажды будет в его клане. По выражению его лица никто не мог ничего сказать, но Лань Сичэнь знал, что его брат чувствует то же самое. «Почему ты все еще стоишь ?!» - потребовал голос. Наблюдающие за ними практикующие оглянулись и увидели Лань Цзинъи и Цзинь Лина, которые смотрели друг на друга с разъяренными выражениями лиц. "Ты-" «Молодой господин Цзинь», - прервал его Лань Сычжуй, пытаясь смягчить ситуацию. "Я-" «Я проверю это место. Не следуйте за мной! » Рука Цзинь Лина дрожала от ярости, когда он крепко сжимал свой меч. Вэй Усянь посмотрел на него с расстроенным выражением лица, а ветер шелестел листьями и развевал его волосы. В мгновение ока обстановка вокруг них изменилась, и на чистом белом фоне люди переместились. В то время как меч, который держал Цзинь Лин, оставался прежним, но его держал уже не он. Вместо него, взрослый мужчина крепко держал ее, позволяя младенцу играть с рукоятью. Подняв его, другой человек смотрел вниз с мирной улыбкой. "А-Цзе?" - потрясенно спросил Цзян Чэн. Она покраснела и с трепетом посмотрела на ребенка на руках у себя старшего, но Цзинь Цзысюань застыл от шока. Он увидел более старшую версию себя - более длинные волосы, другую одежду, но это был безошибочно он. Только теперь он понял чувства семьи Цзян и Лань. Они были семьёй. И они выглядели ... счастливыми. Старший Цзинь Цзысюань притянул к себе жену, и она ласково улыбнулась. Он вытер глаза, не позволяя слезам капать, находясь в окружении самых могущественных людей в мире. Он всегда ненавидел свою помолвку. Он знал, что брак по расчету сделал с его родителями, и знал, что чувствует Цзян Яньли. Он никогда не хотел бы испытать это сам. Но когда он посмотрел на ребенка, которого она держала на руках, его охватил совсем другой страх. «А что, если у нас нет будет Цзинь Лина ?» - подумал он. Мальчик раздражал и даже был одним из тех, кто заманил их в ловушку, но внезапно мысль о том, что он может даже не родиться, напугала наследника клана Цзинь. Даже если он окажется с Цзян Яньли - скучной, мягкой, простой, но счастливой, доброй, тёплой, милой, великолепной, незаменимой - что, если что-то пойдет не так? Это был другой период времени. Что, если Цзинь Лин просто не получится? Что, если бы их ребенок будет кем-то другим ? Их мировозрение уже было другим, так как все они были втянуты в эту проекцию. Было почти невозможно воспроизвести точную дату рождения Цзинь Лина. Что, если он по незнанию убил своего будущего сына? Началась паника, и он мысленно проклял абсолютно тупых идиотов - своего глупого, глупого, красивого сына, - который, возможно, разрушил величайшее событие, которое когда-либо с ним могло случиться. Он упал на стул, его руки дрожали. Что он собирался делать? Счастливая пара улыбнулась друг другу. И лезвие пронзило. Вэнь Чао взвизгнул, отпрыгивая оттуда, где кровь из невидимого источника забрызгала землю. На этот раз Цзян Чэн не смог даже мысленно посмеяться над этим человеком. Он чувствовал себя ненамного лучше. Внезапно появился старший Вэй Усянь, его лицо обхватила чья-то рука. «А-Сянь», - прошептала Цзян Яньли. Ее рука упала, и они увидели, что она лежит в луже собственной крови. Зарычали бестелесные голоса. «Вэй Усянь - чудовище! Яньли относилась к нему как к своему собственному брату! » «Мне так жаль ее ребенка. Ему был всего месяц, а его обоих родителей больше нет ». Крики ребенка разносились по воздуху. "...Что?" «Нет», - прошептал Цзян Чэн, качая головой. "Нет-нет-нет-нет-нет-" "Я же сказала тебе!" Юй Цзыюань воскликнула. «Я сказала тебе, что он принесет нашей секте только неприятности. И посмотри-посмотри, какой он ... что он ... Даже гордая и разъяренная Юй Цзыюань была в шоке. Она продолжала кричать на своего мужа, но Цзян Фэнмянь замер, широко открыв глаза. Никто не знал, что сказать. «По крайней мере, наш сын наконец понял», - сказал наконец Юй Цзыюань. «Да, я должна был разрезать этого паршивца на куски и скормить собакам много лет назад! Или, может быть, оставить его в живых, чтобы они могли его медленно грызть, пока ... «Сань-нян, пожалуйста» , - резко произнес Цзян Фэнмянь, но в конце его голос слегка дрогнул. «Мы не знаем, что на самом деле произошло». «Конечно, ты собираешься его защищать. Всегда-» «Что ж, я должен сказать, это довольно ужасно», - задумчиво сказал Цзинь Гуаншань, его ухмылка превратилась в странную. «Никогда бы не подумал, что ваш подопечный может превратить моего внука в сироту. Возможно, когда мы уйдем отсюда, я бы хотел, чтобы вы передали его секте Цзинь в случае... Непредвиденных обстоятельств. Я уверен, что вы не захотите... «При всем уважении, лидер секты Цзинь», - прервала его Цзян Яньли, низко поклонившись, но не допуская ни малейшего следа извинений в ее тоне. «Я считаю, что мы уже договорились никого не наказывать за то, что еще не произошло. Кроме того, учитывая, что нас специально проинформировали о том, что он был «подставлен», я думаю, нам следует подождать, пока у нас не будет дополнительной информации, прежде чем давать какие-либо подобные обещания ». "Д-да!" - добавил Цзян Чэн. "Он никогда бы не стал убивать их!" «Конечно, конечно, мои извинения», - допустил Цзинь Гуаншань, осторожно не упомянув, как именно старшее «я» Цзян Чэна убило своего брата. Вэнь Жохань, который до этого хранил молчание, задумчиво промычал. Все напряглись. Было очевидно, чего пытался достичь Цзинь Гуаншань. Он хотел получить эксклюзивный доступ к человеку, который полностью изменил мир совершенствования всего за несколько лет. Как Цзинь, он хорошо разбирался в процессе получения информации об уникальных ресурсах. У клана Вэнь было более чем достаточно денег, но идея личного доступа к этому человеку была… Вэнь Цин избегала смотреть сверху вниз на лидера своей секты, испытывая сильное подозрение, что она знает, о чем тот думает. Видение вокруг них исчезло, и они вернулись в лес с Вэй Усянем в теле Мо Сюаньюя. Опустив глаза, молодой человек с необычно мрачным выражением лица сжал кулаки. "Как я мог сказать ему такое?" прошептал он. Медлненно подняв руку, он резко ударил себя по лицу. "Как я мог?" «Хм. Значит, он не знал, что это сын его Шицзе, - пробормотал Не Хуайсан, заставляя Цзян Чэна удивленно моргнуть с того места, где он стоял и вытирал слезы. Вэнь Цин усмехнулась: «Очевидно, так и есть». «Эээ, хорошо, но… почему бы и нет? Я имею в виду, он был мертв, но он не прошел через реинкарнацию или что-то в этом роде. Что он делал, пока был духом? » Эти слова заставили остановить дальнейшие пренебрежительные замечания. Не Минцзюэ улыбнулся своему брату, который со смущенным видом посмотрел вниз из-за подразумеваемой похвалы. «Он… возможно, избегал воспоминаний о том, что произошло? Или опасался, что подойдя к башне Кои, его насильно уведут? « И флаги», - добавил Лань Ванцзи. Несколько человек в замешательстве моргнули. Сичэнь пояснил: «Он не знал, что его творения были широко используемы, пока не увидел, что наши младшие ученики используют флаги-приманки духов. Учитывая, что эти бродячие заклинатели использовали его компасы, а его имя упоминалось несколько раз в простом дне спустя тринадцати лет после его смерти, я бы сказал, что для него было бы почти невозможно не знать об этом ». Цзян Фэнмянь нахмурился: «Они сказали, что кланы месяцами пытались вызвать его душу, но все было безуспешно. Кажется, что Старейшина Илина действительно ничего не оставил от себя. Возможно, он ... не мог связаться с ними ». Мадам Юй нахмурилась, пытаясь не показывать ни малейшего беспокойства. «Вы не думаете… что что-то случилось с его душой? Типа, он Вэй Усянь. Он бы … Его практически невозможно заставить делать то, чего он не хочет, но ритуал сработал. Ритуал не мог быть достаточно мощным, чтобы притянуть его душу обратно. Нет никакого способа, что бы его душа… Она ведь не могла разбиться. Это происходит только тогда, когда совершенствующийся сам хочет этого… Но это ведь не так, верно? » - спросил Цзян Чэн, ища утешения в отце. Отцу нечего было сказать. «Независимо от того, какая добыча обитает на горе Будды, я больше не буду за ней охотиться», - решил Вэй Усянь. « Я буду бороться с кем угодно, кроме Цзинь Лина» . Яньли улыбнулась, столкнувшись с очевидной любовью ее А-Сяня к своему сыну. Она знала, что ее мать будет недовольна, особенно учитывая предполагаемую причастность Вэй Усяня к ее, так называемой, смерти, но она ничего не могла с собой поделать. «Ай, больно», - послышалась жалоба со стороны. Нахмурившись, Вэй Усянь схватил поводья Яблочка и подошел к раненому. "Где больно?" Услышав голос, мужчина повернулся к ним и открыл лицо. "Ааа!" Хуайсан пискнул, отвернувшись и зажмурив глаза. Никто больше не говорил вслух, но все нахмурились, увидев огромную дыру на голове этого человека. "Здесь. На голове. Моя голова!" - ответил мужчина. «Призрак. Был убит ударом по голове , - заметил Вэй Усянь и продолжил. « Он одет в погребальные одежды, превосходные по материалам и мастерству, а это значит, что он был похоронен должным образом. Он не потерянная душа живого человека .</b> Несколько человек удивленно моргнули. Одно дело - услышать, что Вэй Усянь был гением, создавшим почти невообразимые изобретения, и совсем другое - увидеть, с какой скоростью может двигаться его разум. Лань Цижэнь нахмурился, испытывая сожаление из-за того, что такой интелект был дарован человеку, у которого не было никаких моральных качеств, чтобы не пойти по кривой дорожке. Продолжая свой путь, Вэй Усянь услышал, как несколько человек бормочут между собой. «Люди из секты Цзинь все еще здесь? Надеюсь, мы больше с ними не столкнемся». У людей были мечи, и они, вероятно, были скорее заклинателями, которые отказались от охоты после встречи с «последним человеком, которого вы должны когда-либо обидеть». «С нами все будет в порядке, если мы будем держаться подальше от храма богини». «Храм богини?» Вэй Усянь прервал его. «Это храм в пещере на этой горе. Вон там, - ответила женщина, указывая на гору. «Для какого божества был построен этот храм?» «Я думаю, для статуи богини, созданной естественным способом в пещере». "Теперь понятно подумал Вэй Усянь. «Вот почему компасы зла ничего не улавливают, не говоря уже о флагах притяжения духов» "Понял что?" - спросил Цзян Чэн, разочарованный тем, что успевал следовать за мыслями своего брата. Бросив беглый взгляд на других, он понял, что большинство присутствующих также не знали, что имел в виду Вэй Усянь, но Вэнь Жохань, Лань Сичэнь, Цзян Фэнмянь, Вэнь Цин и, что удивительно, Не Хуайсан имели довольно задумчивые выражения лица. Они не говорили, пока не были уверены, но у каждого были свои теории. "Спасибо!" - крикнул Вэй Усянь, ускорившись. «Держитесь оттуда подальше и не приближайтесь!» "Что это должно означать?" заклинатели заворчали. «Он сказал нам держаться подальше, а сам побежал туда». «Что за чокнутый». Цзинь Цзысюань усмехнулся, бормоча что-то вроде «неблагодарные крестьяне». Цзян Чэн и Не Хуайсан кивнули, раздражаясь от недалёких заклинателей. Лань Ванцзи внутренне поддержал их. Им пришлось признать, что действия Вэй Усяня, вероятно, были довольно хорошими для человека, которого все ненавидели. Однако, все наблюдаюшие хоть и не знали его лично, но были очарованы его харизмой. Все четыре наблюдающих подростков были полностью согласны. Пройдя по другому пути, Цзинь Лин раздраженно заворчал. «Мне ужасно повезло, что я наткнулся на вас. Вы можете перестать преследовать меня? » «Мы не преследуем тебя!» Лань Цзинъи возразил. «Гора Дафань - не твой дом. Смирись с этим!" «А сети божественного плетения не твои! Ты сам сбиваешь меня с толку. Сможешь ли ты собрать вместе четыреста сетей? Если не можешь, то заткнись! Ты действительно думаешь, что все должны последовать твоему примеру?! » "Что ты сказал?!" - потребовал ответа Цзинъи, обнажая меч. Лань Сичэнь кашлянул, затем поклонился семье Цзинь: «Прошу прощения за незрелость моего ученика». - В этом нет необходимости, - ответила мадам Цзинь, все еще потрясенная открытием смерти сына. «Совершенно очевидно, что все они ещё дети. Мы также приносим свои извинения ». "Погнали! Покажи мне, на что ты способен!" - закричал в ответ Цзинь Лин, и двое умело вступили в дуэль. С первого взгляда было очевидно, что оба были высококвалифицированными специалистами для своего возраста. Лань Сычжуй протянул руку, как бы желая остановить их, но быстро поднес ее к лицу, чтобы устало потереть глаза, при это тяжело вздохнув. «Почему они снова дерутся ?» Лань Цижэнь дважды кивнул, чувствуя в Лань Сычжуе родственную душу. Два лезвия вращались друг вокруг друга, одинаковые по силе, несмотря на разные стили. Затем, когда Цзинь Лин атаковал, Лань Цзинъи перевернулся над ним и приземлился ногой на спину другого мальчика. Цзинь Лин был отброшен вперед. Цзян Яньли в тревоге глубоко вздохнула. Цзинь Цзысюань определенно не кричал. Лань Сычжуй удивленно вздохнул и поспешил к нему. «Ты пнул его в пещеру?!» «Я не причинил ему вреда. Он сделал это сам с собой! » Изнутри раздался далекий стук. Глаза обоих мальчиков расширились от удивления. "Хэй! Цзинь Лин! » Ответа не последовало. Мадам Цзинь нахмурилась. Одно дело игнорировать поддразнивания, но если с её внуком что-то случится...(он был чудом, рожденным от совершенного союза, по её мнению.) Два мальчика Лань посмотрели друг на друга и направились к пещере. Талисман в руках засветился синим пламенем, и двое вошли внутрь. «Сюда жители деревни приносят свои подношения», - произнес Лань Сычжуй, когда двое отважились проникнуть дальше. Чем ближе они подходили, тем странее становилась резьба на полу, пока они окончательно не застыли в шоке. "Это... Это…." Цзинъи не смог закончить фразу, слишком потрясенный гигантской статуей, которую он увидел перед собой. Она была слишком сильно затемнена, чтобы можно было разглядеть её черты, но, тем не менее, она возвышалась над комнатой.</b> «Статуя, о которой говорили те заклинатели?» - предложил Вэнь Сюй, приподняв брови от интереса. Сзади них упали камни. «К-кто там ?!» - потребовал ответа Лань Цзинъи, обернувшись, когда талисман загорелся из-за опасности. На них смотрело какое-то лицо. Цзинъи истошно закричал. На другой сторона Лань Сычжуй просто вздохнул, рассеивая напряжение без дальнейших реакций. Увидев спокойное поведение своего друга, Цзинъи высунул голову из-за спины друга, глядя на опасность. Напротив них стоял Цзинь Лин, скрестив руки и скривив губы в ухмылке. «Боишься призраков?» - заявил мальчик. "Смехотворно!" «Прикидываешься призраком?» ответил Цзинъи. «Как по-детски!» «А ты боишься призраков! Это ты дитя! » Лань Цижэнь с негодованием хотел защитить своего будущего ученика, как и Цзинь, так и Цзян тоже хотели встать на защиту своего будущего потомка, но никто из них не мог ничего сделать, перед детскими разборками. «Кхем, что ж, - кашлянула Цзян Яньли. «По крайней мере, мы знаем, что им удается стать намного ближе, основываясь на том, что мы видели во время их объяснений. Они, вероятно, сильно повзрослеют в ближайшие месяцы ». Лань Цижэнь оставался спокойным, только напоминая себе о Лань Сычжуе, который игнорировал других, чтобы наблюдать за статуей. По крайней мере, он знал, что ему удалось научить хоть одного ученика. Сильно затемненную статую было легче увидеть благодаря маленькому источнику света, и Сычжуй увидел, что она похожа на танцующую богиню, улыбающуюся им сверху вниз. « Глаза статуи только что изменили направление» подал он голос. «Слава богу, хоть один из них обратил на этовнимание». «Т-ты думаешь, кто-нибудь этому поверит? Смешно!" - ответил Цзинь Лин слегка дрожащим голосом. Несмотря на свои слова, он немедленно повернулся к статуе, глядя на нее, как будто ожидая, что она набросится на него в любой момент. Однако через несколько секунд без дальнейшего движения он повернулся к Сычжую и крикнул: «Эй, ничего не двигалось!» «Глупый идиот», - прошипел Цзян Чэн, тревожно стиснув руки. "Будь осторожен!" Цзян Фэнмянь улыбнулся своему сыну, обрадовавшись его уже сработавшимся защитным инстинктам. Цзинъи засмеялся, наклонившись к Цзинь Лину и насмехаясь: «Ха! Тебе было страшно, да? "Я сейчас серьезно. Я действительно видел это », - настаивал Сычжуй. «Тебя начало зрение подводить? Каменные статуи не могут двигаться ». «Это должна быть богиня ...» "Отлично! Если это действительно так, я загадаю желание прямо сейчас! Я хочу, чтобы передо мной явилось существо, пожирающее души на горе Будды! Сможет ли она исполнить желание?» Как только желание Цзинь Лина было произнесено, свечи замигали, и вся пещера из ранее не зажженных свечей вскоре была освещена благодаря неизвестной силе. «Дурак, дурак, дурак…» - продолжал Цзян Чэн, нервно потирая руки. Его сестра хихикнула, сделав движение, словно обнимая воздух и успокаиваясь в зоне без прикосновения. Хуайсан увидел, что Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань наклонились ближе к своим матерям, и даже Лань Ванцзи на короткое время перевел взгляд на Лань Сичэня. Великий ужас Вэнь Чао не интересовал его, но Хуайсан внимательно отметил, что этот человек очень целенаправленно не подходил ни к своему отцу, ни к своему старшему брату. Он все еще ненавидел Вэнь Чао, но такая информация стоила внимания. Свет заполнил пещеру, благодаря зажигающимся свечам. Трое подростков схватились за мечи, напряженно глядя на озаряющуюся светом огромную статую. Цзинь Лин отшатнулся, широко раскрыв глаза. "Это-" "Берегись!" К мальчику протянулась массивная рука, но, к счастью, Лань Цзинъи оттолкнул его в самый последний момент. Цзинь Цзысюань вздохнул от облегчения, но остался стоять там, сжатые кулаки ослабили напряжение в его теле. Он знал (учитывая, что Цзинь Лин говорил с ними всего час назад), что его сын выживет. Однако с его новыми страхами - как он мог точно знать, в каких условиях находится Цзинь Лин? Как он мог быть уверен, что это все еще душа его сына? - он неосознанно смотрел на окружение так, словно что угодно могло убить его сына. «Спасибо», - прошептал он Лань Сичэню, который удивленно моргнул, а затем ответил столь же благодарной улыбкой. Рука была отведена назад, обнажив массивную конечность, принадлежавшую ранее замороженной статуе. Мальчики из клана Лань посмотрели друг другу в глаза, затем решительно кивнули. В одно мгновение оба бросились вперед, побежали по стенам и атаковали гигантскую статую. Сычжуй успешно прикрепил к нему талисман, и через секунду руки богини удлинились и пронзали стены пещеры. Они были остры, как лезвия. Мадам Юй нервно сглотнула, надеясь, что внук, которого у нее еще нет, останется невредимым. Спустя милисекунду, руки вывернулись из стен, увеличившись достаточно, чтобы убить подростков обнимка ударом. Все трое подростков продолжали двигаться, стараясь изо всех сил уклоняться. Руки погнались за ними, и вскоре врезались в крышу пещеры и вызвали землетрясение. Мадам Цзинь чуть не споткнулась от шока, когда ее внезапно вывели на улицу, после столь долгого пребывания в пещере; даже если они предварительно согласились рассматривать симуляцию как настоящие воспоминания, все равно было трудно привыкнуть к резким переключениям точек зрения. В своих мыслях она проклинала того, кто придумал это. (Затем она вспомнила, что в этом виноват ее очаровательный внук, и, учитывая тот факт, что они, казалось, сделали невозможное и заставили ее сына, наконец-то, заметить Цзян Яньли, она решила, что прощает создателя.) Из-за спины наблюдателей раздался звук, и они увидели, как Вэй Усянь повернулся к разрушениям, вызванным битвой в пещере. Цзинь Лин отпрыгнул от тумана пыли, приняв напряженную оборонительную стойку. Земля содрогнулась, как ритмичное тиканье маятника, когда статуя богини выскочила из тумана, все еще улыбаясь своей жуткой ухмылкой. Многочисленные заклинатели упали с деревьев, почувствовав недоумение. «Похоже, она живая!» заявил один из них. «Пойдем, поймаем её!» Цзинь Лин нахмурился и вскочил, чтобы продолжить атаку. С тревожным стоном будущий родитель Цзян Чэн откинулся на спинку стула, закрыв лицо руками. Он давно перестал кричать «глупый ребенок» перед лидерами секты. Но это не помешало ему ещё раз так подумать. «Глупый ребенок, не знающий, когда остановиться. А другие тупые заклинатели просто смотрят. Глупые, бесполезные дети из клана Лань. Глупый Вэй Усянь, который ничего не делает. Глупый старший я, который оказал на него давление. Что ожидал от него? Если бы Вэй Усянь смотрел с ними, он бы посмеялся над страданиями Цзян Чэна. Из-за его нынешнего вида, Лань Сичэнь сделал неудачную попытку скрыть веселый смешок. Взгляд Цзян Чэна только заставил его смеяться еще больше. Ничто так не связывает, как оказаться в ловушке, где нет возможности убить друг друга. Даже когда он продолжил атаку, было очевидно, что Цзинь Лин ничего не сможет сделать со статуей. Его меч не мог пробить крепкую структуру статуи, поэтому лишь царапал каждый раз, когда он пытался. Он побежал по лесу, но длинные руки последовали его. Каждый раз, когда они бросались на него, он уклонялся все менее и менее энергичнее. Вэй Усянь вздохнул. «Этот ребенок создает настоящие проблемы». «Тогда помоги ему!» Цзинь Цзысюань чуть не завопил. Цзян Чэн не стал ругать его за комментарий против Вэй Усяня; Возможности молодого человека были ограничены из-за отсутствия оружия, но их беспокойство за Цзинь Лина уже перевесило большинство логических аргументов против этого. Цзян Яньли потребовалось немало усилий, чтобы не рассмеяться, так как почти идентичные реакции брата и жениха показались ей забавными. Вэнь Чао слегка усмехнулся, но раздраженный взгляд Вэнь Жоханя быстро заставил его замолчать. Вэй Усянь раздраженно щелкнул языком, схватил листья с ближайшей ветки и подбежал ближе. Листья зашевелились и увеличивались. Теперь они были талисманами. Вэй Ин бросил их вперед, и они приземлились на вытянутую руку статуи. Красная энергия просочилась, но рука лишь слегка напряглась. «Не могу удерживать? ' Талисманы сгорели. Вэй Усянь раздраженно нахмурился. Несмотря на напряженную ситуацию, общая уверенность в том, что все будет хорошо, потому что - даже если Вэй Усянь хотел остаться незамеченным, он никак не мог позволить своему племяннику умереть, - позволила Лань Ванцзи сделать несколько необычно легкомысленных наблюдений: Во-первых, Вэй Усянь, несмотря на всю свою силу и прошлое, был удивительно открытым и выразительным. Его лицо постоянно без стеснения отображало все его сильные эмоции. Во-вторых, за все свои год жизни он никогда не видел ничего прекраснее, чем открыто проявляющуюся защиту и страсть, которую излучал этот парень. Лань Ванцзи прикусил язык, заставляя свой мозг сорвать ход мыслей. Он знал правду о своем клане - они влюбляются только один раз, и любят вечно - и он видел, что это сделало с его родителями. Было глупо с его стороны даже рассматривать что-то столь же незрелое, как влечение к кому-то. Ему придется проявить особую осторожность, чтобы больше не тратить время на размышления о такой глупой теме. Другой культиватор подошел к статуе и крикнул: «Смотри!» В воздух подбросили колокол, и на него упала огромная печать. Колокол увеличился в размерах, пока не стал размером со здание, и медленно опустился, чтобы поймать статую. Колокол коснулся земли, и земля слегка задрожала. «Она в ловушке!» - заявили культиваторы. «О, слава богу», - прошептала Цзян Яньли; ее жених и брат не могли не согласиться. Цзинь Лин был очень талантлив - на самом деле примерно таким же сильным, как и они - но он продолжал тупо бегать в одиночку. Мадам Юй подумала о том же и фыркнула: «По крайней мере, на этот раз все получилось». Культиватор подошел к колоколу и положил руку на его гладкую металлическую поверхность. Он возбужденно хихикнул. «Мы всю ночь охотились на обычных духов, но теперь мы поймали кое-что большое!» Однако, как только он закончил поздравлять себя, колокол задрожал. Что-то врезалось в него изнутри. Богиня еще не побеждена. Цзян Фэнмянь бессознательно перемещался между колоколом и своими детьми, его инстинкты подсказывали ему подойти к ним поближе в случае худшего. Симуляция не могла им навредить, но Юй Цзыюань все равно заметила его инстинктивное действие. Дрожь продолжалась, и колокол задрожал, пытаясь удержать богиню внутри. Еще один грохот, и луч света вырвался через крошечную дырочку, пробитую в металле. Потом ещё один. Потом ещё. И ещё. Культиватор в тревоге начал пятиться. "Ч-что за-" Его череп был немедленно раздавлен. Одна рука полностью пробила металл; как ранее заметил Вэй Усянь, статую богини невозможно удержать. Хуайсан захныкал, когда из заклинателья быстро выдавили жизнь. Зачем кому-то идти на ночную охоту, если такой исход возможен? Честно говоря, что не так с культиваторами?! "Что за чертовщина?!" - потребовал ответа еще один культиватор. Вэй Усянь повернулся к двум ученикам Лань и крикнул: «Быстро! Пошлите сигнал и скажите Ханьгуан-цзюню из вашего клана, чтобы он пришел сюда! Мы нашли существо, пожирающее души! » "Точно!" ответил Сычжуй, проверяя свои карманы. Цзинъи тоже проверил. Они продолжили проверку. И все ещё продолжали. «... Все сигнальные огни ... были использованы ночью в деревне Мо». Вэй Усянь потерял дар речи. Лань Сичэнь вздохнул с усталым весельем, но Лань Ванцзи и Лань Цижень пришли в ярость от этого. Носить с собой сигнальные огни - было обязанностью каждого ученика . Наконец, вернув себе голос, Вэй Усянь крикнул: «Вы не пополнили запасы такого важного предмета?!» "Мы забыли…. На самом деле мы никогда не используем сигналы». Вэй Усянь закрыл лицо руками и застонал. Хотя подростки знали, что победа слова за Сычжуем, ведь они не нуждались в них раньше, но их прямо сейчас ругали за то, что они забыли такую важную вещь. Во время ночной охоты это редко, если вообще когда-либо, было проблемой. Совсем не так, как было раньше. «Это такой стресс», - пробормотал Цзинь Цзысюань, потирая виски. Никто не мог не согласился. «Молодой господин Мо», - начал Сычжуй. «Откуда вы знаете, что существо, пожирающее души людей, не является ни духом, ни зверем, а статуей богини?» Те, у кого были теории, обратили на слова особое внимание, им любопытно посмотреть, как их теории будет сравниваться с явно прославленным гением, создавшим так много изобретений. Творческий интеллект и аналитический ум не были напрямую связаны, но Вэнь Жохань подумал, что это будет эффективная проверка подлинности того, что им показывают сейчас. В конце концов, даже разумные духи являлись возмущенной энергией, побуждаемой людей к определенному поведению. Но никогда не было существа умнее человека. «Рядом с древними гробницами много умерших душ, так что это определенно не дух или зверь, пожирающий души. Вокруг нас плавает так много душ. Если бы это был один из них, находились бы так много душ все ещё здесь здесь? Конечно, нет!" Глаза Лань Ванцзи расширились. Одно дело узнать, что глупый, ребячливый (прекрасный, страстный, веселый, жизнерадостный) человек был гением, который изобрел демоническое культивирование, но другое дело - увидеть знаменитый ум в действии. «Верно», - кивнул Лань Сычжуй, обдумывая информацию. «Мы все думали, что оползень и пораженная громом гробница привели к этим проишествиям. Тогда это должен быть дух, пожирающий души ». Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань кивнули, понимая логику рассуждений ученика Лань. "Неправильно." "Хм?" «Неправильный порядок и неверное соотношение. Между оползнем и инцидентами с потерей душ, второе было первым, а первое - вторым. Инциденты были причиной, а оползень - следствием. Подумайте об этом. Первый человек, потерявший душу, был ленивым и нищим. Он застрял на горе ночью, а через несколько дней после возвращения женился на ком-то? " "Что не так с этим?" Ни один из зрителей не получил немедленного ответа. «Абсолютно всё не так! Он был нищим, который ничего не делал, чтобы зарабатывать на жизнь! Как он мог найти достаточно денег за короткий срок, чтобы провести такую ​​грандиозную свадьбу? » Над головами яро краснеющих молодых мастеров появились слова, добавленные наблюдающими духами, создавшими симуляцию. Молодые господины, которым никогда не приходилось думать о деньгах. ↓ Лань Сичэнь тоже покраснел, понимая, что он также изо всех сил пытался прийти к такому выводу из-за своей собственной материально обеспеченной жизни. Хотя, оглянувшись по сторонам, он понял, что всех их - семей лидеров могущественных сект - объединяет этот факт. «Разве он не вырос с вами?» Сичэнь спросил лидера секты Цзян. Его жена презрительно фыркнула на вопрос, но мужчина ответил спокойно. «Он действительно провел некоторое время на улице, прежде чем я нашел его, но он был тогда еще ребенком, и у него не было причин думать о том, что такое брак для простых жителей. Возможно, он начал думать об этом, когда он стал старше?» Цзян Чэн пожал плечами: «У него всегда была ужасная память, так что в этом есть смысл». Лентяй неожиданно женился после ночи на горе. Той ночью, должно быть, произошло что-то особенное. «Что-то особенное?» «В ту ночь была буря, и он искал укрытие на горе. Какое место на горе Будды дает убежище? » «Пещера, где находится храм богини!» "Верно. И когда люди идут в храм, они всегда делают одно: загадывают желания ». Не Хуайсан хотел вздохнуть. Ему нравилось знать вещи, но в данном случае он пожалал, чтобы он оказался неправ. Мир - такое ужасное место! «Мужчина загадал желание, чтобы он стал удачливым, богатым и так далее. Богиня исполнила его желание, ударив молнией по гробнице, где были спрятаны сокровища. Вот почему среди душ, блуждающих на горе Будды, есть старик, одетый в простые погребальные одежды. Его погребальные вещи, а то есть закопанные сокровища, забрал определённо этот лентяй. Теперь, когда его желание исполнилось, богиня пришла за своей долей. Она напала на него в ночь его свадьбы и высосала его душу! » «Это просто догадки, не так ли?» «Конечно, но следуя этой теории, можно многое объяснить. «Позже А-Ян вступила в помолвку. Она определенно загадывала желание в храме богини. Пожелания недавно помолвленных девушек почти всегда одинаковые: «Я хочу, чтобы мой муж любил только меня до конца своей жизни». И мадам Цзинь, и мадам Юй нахмурились, слушая этот разговор. Заметив это, Цзян Фэнмянь хотел протянуть руку и успокоить ее, но неуверенно отступил, не зная, как это сделать. Брат и сестра Цзян нахмурились, глядя на своих родителей, а Цзинь Цзысюань только сердито вздохнул. «Можно ли действительно исполнить такие желания?» «Конечно, можно. Жизнь ее мужа должна была закончиться как можно скорее, чтобы считалось, что он любил за всю жизнь только свою невесту». "...Оу." «Ой-ой! Итак, муж А-Ян умер! » «Так вот что случилось! Но тогда почему душа А-Ян вернулась к ней? » "Ты забыл? Отец А-Ян, кузнец Чжэнь, тоже потерял душу. Он пошел в храм богини, чтобы загадать желание! А каким же может быть его желание, кроме как вернуть душу своей дорогой дочери?»</b> Цзян Чэн закусил губу. Все разговоры о душах заставляли его думать о неприятных вещах. Душа А-Ян была разрушена, и лишь частичка неё проживала в её теле. Если их теория была верна... Если то же самое произошло с его братом... Что, черт возьми, могло заставить его безнадёжно-счастливого, полного надежд брата пойти на такое? Он бы не стал разрушать свою душу по своей воле.. Его скудное заключение говорило о том, что Вэй Усянь, похоже, оправился от этого состояния. Возможно, ритуал воскрешения избавила его душу от возмущенной энергии? (Или это было из-за смерти, но он не хотел об этом думать.) «Даже после того, как ее душа была возвращена в тело, она постоянно имитировала танец и улыбку статуи богини». "Вау! Тогда, этим все можно объяснить! » - понял Лань Цзинъи. Вэй Усянь кивнул: «Вот почему Компас Зла перестал работать, и флаги духовного притяжения не могли ничего вызвать. Поэтому и оружие, и талисманы бесполезны. Существо на горе Будды не дух, и не монстр. «Это бог». Лань Ванцзи сжал кулак, его охватило необычное беспокойство. То, что происходит с младшими учениками ( и с невообразимо прекрасным Вэй Усянем) заставило его сердце тревожно сжаться. «Это безымянное божество, рожденное благодаря поднесенным благовониям. » , - мысленно продолжил Вэй Усянь. «Пытаться справиться с ней с помощью орудий, предназначенных для поимки призраков, значит - напрашиваться на смерть!» «Как ты думаешь, ты сможешь найти Ла ... Ханьгуан-Цзюня?» спросил он. Сычжуй лишь покачал головой: «Боюсь, что...» Мимо него пролетела стрела, и она что-то проткнула. Его взгляд метнулся, чтобы проследить за ней, наблюдая, как оно пробило статую и образовало трещину. Это была стрела Цзинь Лина. Цзян Чэн снова молча закрыл лицо руками. Не теряя ни секунды, Цзинь Лин побежал вперед и выпустил еще три стрелы в сторону богини. «Что, черт возьми, он делает?» - спросил Вэй Усянь. Он напрягся еще больше, затем огляделся и остановил взгляд на одиноком бамбуковом стебле. Вэй Усянь подбежал к нему и с треском сломал верхушку стебля. «Что он творит?» Мадам Юй зарычала. Даже наделенный духовной силой стебель бамбука не может стать хорошим мечом. Статуя богини осталась неповрежденной даже при постоянном нападении нескольких достаточно мощных заклинателей. По крайней мере, у них были свои клинки; как мог Вэй Усянь победить богиню одним лишь бамбуком? Мадам Цзинь, Цзинь Цзысюань и тройца Цзян молились, чтобы Вэй Усянь мог спасти всех. Следующие три стрелы Цзинь Лина были бесполезны, они отскочили, не оставив ни царапины. Мальчик побежал между деревьями, окружавшими статую, пытаясь найти хорошее место для выстрела. Найдя удобное место, он вытащил стрелу и прицелился. На мгновение другое воспоминание наложилось поверх того, что они наблюдали сейчас. «Если ты не поймаешь что-то презентабельное сегодня вечером, даже не думай возвращаться сегодня.», - сказал старший Цзян Чэн . Яньли прикусила губу. Хотя было очевидно, что Цзинь Лин знал, что Цзян Чэн не был искренен в своих угрозах, он также чувствовал давление от ожиданий своего дяди. Он был так похож на самого Цзян Чэна, что она почти не могла поверить, что старший Цзян Чэн не осознает безрассудство, которое внушает своему племяннику. На мгновение она неодобрительно нахмурилась, глядя на брата, чтобы дать понять, что в будущем она этого не потерпит. Затем она увидела выражение его лица и поняла, что никто не злится на будущего Цзян Чэна больше, чем он сам. Наполнив стрелу еще большей силой, Цзинь Лин наконец выпустил ее. В статуе образовалась еще одна незначительная трещина. Статуя посмотрела на него, проследив от происхождение атаки, до ее источника. Её рука вывернулась, затем выросла в размерах. Рука пулей метнулась к нему. "Нет!" "Берегись!" «Цзинь Лин!» Цзян Яньли вздрогнула и отвернулась. Тихий звук охватил лес. Его едва можно было услышать из-за потрескивания огня, который распространила статуя, но его сила была очевидна даже для наблюдателей. Стоя всего в сантиметрах вдали от Цзинь Лина, статуя замерла и оглянулась на звук. Цзинь Лин увернулся как раз вовремя, чтобы избежать атаки. Когда он приземлился, он тоже оглянулся, чтобы посмотреть на обладателя флейты, который играл бессвязную мелодию. Это был Вэй Усянь. Цзян Чэн, наконец, расслабился. Цзинь Лин был в безопасности, и его брат, наконец-то, начал следить за тем, чтобы их племянник остался невредимым. Но глядя на играющего на флейты Вэй Усяня, он вспомнил то, что первым показала эта симуляция. Ужасающий, убивающий целую армию одной лишь флейтой Вэй Усянь. Лицо Мо Сюаньюя было поразительно похоже на лицо Вэй Усяня, которого он знал; иногда было трудно не забывать, что это не его настоящее лицо. Но теперь, когда играла музыка, он мог видеть только этого красноглазого демона с лицом его брата. Вэнь Жохань внимательно наблюдал. Музыка была на удивление приятной. Флейта была вырезана из бамбука всего за несколько секунд, а у Вэй Усяня даже не было инструментов. Тем не менее жуткая, навязчиво красивая мелодия, издаваемая жалким инструментом, показывала мастерство настоящего талантливого господина. Семья Цзян не были удивлены; Вэй Усянь мог быть нарушителем спокойствия, но не зря он был их главным учеником. «Эй, не время для веселья! Почему ты играешь на флейте?! » - потребовал ответа Лань Цзинъи. «Звучит просто ужасно». «Что он ожидал, слушая игру флейты, которая была буквально была вырезана на скорую руку?» - фыркнула мадам Юй. Ей может и не нравится Вэй Усянь, но она гордится учениками клана Цзян. Способность игры на флейте её старшего ученика явно не должна осуждаться каким-то учеником Лань, который даже в жизни не держал такой инструмент в руках. С губ Цзян Яньли сорвался тихий смешок, когда Лань Сичэнь слегка поклонился, извиняясь за ученика. Вэй Усянь думал точно так. « С такой плохо смастеренной флейтой, сделанной из простого бамбука, тот факт, что она вообще издает какой-либо звук - уже хорошо. Итак, все сработает как нужно, если у него будет достаточно возмущенной энергии, чтобы разорвать богиню на мелкие куски » Словно в ответ на эти слова, сцена на мгновение переместилась внутрь темной пещеры, где стоял запечатанный, скованный цепями лютый мертвец. Его глаза открылись. "Ч-что это было?" - спросил Не Хуайсан. «Хах. Я полагаю, что испугаться из-за такой вещи может только представитель низшей секты! » - хмыкнул Вэнь Чао, скрывая свою дрожь за ухмылкой. Температура, казалось, упала на двадцать градусов, когда Не Минцзюэ впился взглядом в Вэнь Чао. Но, прежде чем он успел что-то сказать, Вэнь Жохань заговорил первым. "Тихо." Вэнь Чао пискнул и повиновался. Пока они говорили, другие были гораздо больше озабочены тем, что происходило вокруг них. Земля задрожала, и что-то зарылось в неё. Лань Цзинъи пришлось отпрыгнуть со своего пути. "Это-" ~ 🎵 ~ « Кем бы это ни был…» - подумал Вэй Усянь, продолжая играть песню. « Пока он достаточно злобный… » Вэнь Жохань со скрытым интересом наблюдал за проходящей битвой, а его разум расчитывал возможности демонического культивирования. Первоначально он думал, что это будет наиболее полезнее, чтобы устроить засаду для кого-то. Это позволило бы практикующему убедиться в возможностях трупов и объяснить огромное количество погибших, приписываемых Вэй Усяню простыми жителями. Однако, даже пытаясь скрыть свою истинную силу, Вэй Усянь смог действовать так, как он хотел; быть более эффективным, чем десятки присутствующих обученных культиваторов. Неужели демоническое культивирование - блестящее, непредсказуемое создание - действительно настолько мощное? Или, может быть, полезен был только Вэй Усянь, а не стиль совершенствования. Из земли выскочили цепи и обвились вокруг рук статуи. Цепи затянулись крепко, напряжение быстро увеличивалось. Наконец, её руки были оторваны. "Что?" - крикнул Цзинь Гуаншань, широко раскрыв глаза. Они все были сильными заклинателями, главами кланов, которые считались одними из сильнейших своего времени. Но даже они не имели такую силу, чтобы мгновенно уничтожить свою цель. Мертвец ужасающе зарычал, и они мельком увидели лицо свирепого трупа, лишенное жизни. Вэнь Цин не могла избавиться от ощущения, что он выглядело знакомо. Если бы она могла увидеть его лицо под его челкой ... Леденящие душу трескание цепей продолжались, пока Вэй Усянь играл более резкую мелодию. Вены на руках и на шее мертвеца опухли, и он набросился на цель. Через секунду он ударил статую, повалив ее на землю и испустив огромный слой пыли. Его волосы развевались на образовавшемся от бега ветру. Затем он обратил свой взор на наблюдающих. "Что?" - прошептала Вэнь Цин. Несколько человек были удивлены. Они не провели много времени вместе, но стало сразу очевидно, что Вэнь Цин была женщиной суровой и свирепой, требуя уважения от всех, кого видела. Но сейчас, она выглядела опустошенной. "Что-то не так?" - спросила Цзян Яньли, но Вэнь Цин недоверчиво покачала головой. "Нет... Нет, этого не может быть - с чего бы ... Одновременно с ней, Вэй Усянь тяжело вздохнул. Он перестал играть, расслабив руку и позволив ей без сил упасть. Его глаза тут же расширились от шока. Его неистовое сердцебиение звенело в их ушах. «Вэй Усянь?» - спросил Цзян Чэн, зная, что ответа не будет. "Что? Это-" «Это ... это Призрачный Генерал!» "Что?!" «Это Вэнь Нин!» При этих словах все повернулись, чтобы взглянуть на четверку Вэней, только чтобы узреть, что они пристально смотрят на Вэнь Цин. Суровая, сильная, гордая женщина сейчас дрожала . «... Вэнь-гунян?» - мягко спросил Цзян Яньли, начиная приближаться. "Ты знаешь его?" «Он мой… мой брат, но это не…» - она ​​замолчала, прочистив горло и заставляя себя успокоиться. «Я уверена, что произошла какая-то ошибка. Он никогда не умел драться ». «И он не жестокий труп» , - было не сказано. Вэнь Цин не хотела верить, что это был её брат. - Вэнь Нин ? - повторил Вэй Усянь. - Разве он не был обращён в прах? Вэнь Цин прикусила губу, чтобы не развалиться на части. «Я думал, что Призрачный Генерал был убит перед первой осадой курганов!» Рядом с человеком, который заговорил, стоял Цзинь Лин. Его лицо исказилось от гнева и он обнажил свой меч. Несмотря на то, что Цзян Чэн был завален вопросами, он впился взглядом в своего племянника, видя, к чему он стремился, и прошептал: «Не смей делать глупостей». Губы Цзинь Цзысюаня расплылись в улыбке. Затем слева от Вэнь Нина рука статуи выскочила и атаковала. Цзинь Лин был прижат к дереву. «Цзинь Лин!» Положение, в котором оказался его племянник, окончательно вывело Вэй Усяня из замороженного состояния, и он немедленно возобновил игру на своей флейте. ~ 🎵 ~ За потрескивающим звуком алой энергии, изменился и цвет глаз Вэй Ина. Вэнь Нин застыл при этой песне, затем снова повернул голову к статуе. Низкое рычание вырвалось изо рта свирепого трупа. Цзян Фэнмянь и Лань Цижэнь нахмурились, осознавая силу трупа и зная, что если бы все Вэни были такими опасными, кампания «Выстрела в Солнце» была бы буквально кровавой войной. Вэнь Нин замолчал. Затем резко начал нападать. Через несколько секунд статуя была бессильна против Вэнь Нина, который продолжал неистово нападать, не давая и секунду слабины. «Вэнь Нин был самым могущественным трупом, которого я создал перед своей смертью. Помимо того, что ему не страшен голод, огонь, холод, яд и всё остальноё, чего боятся люди, он также имел собственную волю и разум. Он был единственным в своем роде. ' Вэнь Цин яростно смотрела на будущего Вэй Усяня, устрашающе скривив губы. Судя по тому, что она видела в нем, казалось маловероятным, что он убьет человека только для того, чтобы сделать из него оружие. Однако она не могла забыть, что Вэй Усянь также принимал участие в кампании «Выстрела в Солнце». Она знала, что не позволила бы своему брату присоединиться к битве, но если бы Вэй Усянь знал об этом ... Или, может быть, ему просто было все равно. Она опытный лекарь. Прийти к такому выводу будучуи на эмоциях, было верхом глупости для неё. Она знала это, но... Но ее младший брат был мертв, и она даже не знает почему. «Но Вэнь Нину прямо сейчас явно не хватает собственной воли!» «Собственная воля? Он свирепый труп! » Мадам Юй разочарованно вздохнула: «Полагаю, это всего лишь один из его экспериментов. Он, должно быть, дал ему способность сражаться самостоятельно и просто похлопал себя по голове за то, что он позволил ему «думать» самостоятельно ». «Он действительно склонен преувеличиванию. Я полагаю, он, должно быть, использовал фразу «иметь свою волю» так часто, как шутку, что его разум просто не обращает внимания на объяснение», - добавил Цзян Фэнмянь, не возражая против своей жены, но в гораздо более нежном тоне. За несколько секунд, на которые ушли эти слова, Вэнь Нин уже закончил разрушение статуи. Теперь могущественая богиня превратился в груду обломков, раздробленную в прах свирепым трупом. Вэнь Жохань был впечатлен. «Поймать его!» - кричали окружающие культиваторы. «Ха. Кого волнует какая-то статуя. Настоящий приз здесь - Призрачный Генерал! » "Уйдите от него!" - приказал Сычжуй. Но его все проигнорировали. «Товарищи практикующие, мы должны остановить его, чтобы он не сбежал! Мы говорим о Вэнь Нине! » «Чего тут бояться? Здесь Старейшины Илина! Его хозяин уже мёртв на протяжении тринадцати лет! » Реакции, на эти слова, были разными. Вэнь Цин сжала руки в кулаки, и ее взгляд горел горячим палящим солнцем, которое символизировала ее секта. Точно так же Цзян кусали губы, недовольные напоминанием о судьбе Вэй Усяня. Осознание того, что говорить что-то против бессмысленно, лишь сильнее их злило. Даже Юй Цзыюань нахмурилась от этого. С другой стороны, семье Цзинь и Не было тоже не до смеха. "О, ну конечно. Вэнь Нин за секунды выпотрошил то, против чего они все были беспомощны! Эти идиоты и правда думают, что могут что-то сделать против него? » «Что ж, им очень повезло, что, по крайней мере, печально известного Старейшины Илина здесь нет!» Не Хуайсан хмыкнул в ответ, хитро ухмыляясь Цзинь Цзысюаню. «Нет, это просто странствующий сумасшедший из деревни Мо, который оказался единственным, кто понял ситуацию с богиней, пожирающей души. Не о чем переживать, можно расслабиться. ~ " Эти двое рассыпались в смехе, и даже Цзян Чэн почувствовал, как их подколы слегка улучшили его настроение. Наклонившись поближе, Не Минцзюэ кивнул туда, где стояли наследники Цзинь и Цзян, и прошептал Хуайсану: «Ты можешь присоединиться к ним, если хочешь. Мы не можем навредить друг другу, поэтому оставаться вместе не так уж важно ». С легким гудением Хуайсан обдумал предложение. Бессознательно Цзян Чэн остался в том положении, в котором он оказался, когда пошел молча поддержать наследника Цзинь, во время ссоры его родителей. Эти двое никогда не были близки, но казалось, что общие родительские проблемы сближали их. Возможно, присоединиться к ним будет весело. (Он мог бы манипулировать реакциями Вэнь Чао получше, так что в этом нет ничего плохого.) Когда Не Хуайсан подошел к двум другим подросткам, Лань Сичэнь задумчиво посмотрел на своего брата. «Ты тоже можешь присоединиться», - беззвучно предложил он. Лань Ванцзи тщательно проигнорировал его. Все еще договариваясь между собой, заклинатели, наконец, подали голоса : «Если мы убьем его, то станем знаменитыми прямо с сегодняшнего дня!» «Но он явно спас нас всех всего минуту назад ...» Сычжуя снова коллективно проигнорировали. Их глупость была почти впечатляющей. Лань Цижэнь был невообразимо рад, что его собственные ученики не были такими глупыми. «Он лишь простой пес, потерявший своего хозяина, но все еще такой высокомерный!» "Погнали!" "Подождите" "Ааа!" - кричали атакующие заклинатели, когда их отбросило цепями мертвеца. Продолжая использовать их как кнут, Вэнь Нин без труда пробирался через окружающих мужчин и женщин. «... Я никогда не думал, что буду радоваться победе свирепого мертвеца, а не заклинателя». Цепь Вэнь Нина замерла, когда стрела Цзинь Лина вонзила ее в дерево. После атаки Цзинь Лин бросился вперед и попытался приблизиться, но Вэнь Нин отбросил его назад. Он полетел по земле и миновал деревья. Цзян Яньли прикусила губу, пытаясь промолчать. Мертвец атаковал через секунду, бросился на десятки метров вперед и поднял кулак, чтобы ударить ни о чем не подозревающего наследника Цзинь. Цзинь Лин вздрогнул и сжался. «Стой» Вэнь Нин замер, когда его кулак был в нескольких сантиметрах от цели. «О, слава богу», - прошипел Цзинь Цзысюань, безмерно благодарный, что его глупый (безрассудный, божественный) сын не погиб, несмотря на многочисленные попытки. Между ними Не Хуайсан хихикал над его реакцией и Цзян Чэна, чувствуя внезапную лёгкость, когда опасность для практикующих исчезла. «Ой, да заткнись», - прошипел наследник клана Цзян. «Ты будешь переживать так же, когда мы начнем сосредотачиваться на секте Цинхэ Не! Просто оставь свои насмешки на потом! " Хуайсан засмеялся и отвернулся, больше не комментируя. Пока они болтали, Вэй Усянь сменил песню. Первая песня был завораживающе красивой, даже с плохим качеством инструмента. Теперь же он играл другую. «Мне нужна более спокойная, тихая мелодия» , - подумал Вэй Усянь. «Спокойнее и тише. Расплывчатые, как будто это были давние воспоминания, их окружение переместилось в темную пещеру. Она был освещена только небольшим огнем, поэтому две присутствующие силуэты было трудно различить. «Мы даже можем видеть воспоминания?» - спросил Цзинь Гуаншань, внезапно занервничав. Одно дело для Цзинь Лина - вспомнить, что сказал ему его дядя, но это было совсем другое. Мадам Цзинь считала его страх глупым; не то чтобы они не знали, чем тот постоянно занимается. «Спокойнее», - снова подумал Вэй Усянь, и расплывчатые фигуры наконец стали видны. «Тише». 🎵 ♪ 🎵 "Ванцзи?" - спросил Лань Сичэнь, его глаза расширились от удивления. Обе фигуры были ранены, промокшие насквозь, и младше того возраста в симуляции, но, несомненно, это были Вэй Усянь и Лань Ванцзи. Первый спокойно слушал, как Лань Ванцзи пел ему песню, которую сейчас играл Вэй Усянь. «Ты знаешь эту песню?» - потребовал ответа Лань Цижэнь у своего племянника. «Я это не узнаю». Моргнув, а затем расслабив выражение лица, чтобы скрыть шок, Лань Ванцзи ответил: «Нет. Я никогда не слышал эту песню раньше ». Вэнь Жохань моргнул, затем задумчиво нахмурился. Сначала загадка, а теперь сочинение мелодии. Чем больше он видел, тем больше убеждался в том, что то, что им показывали, действительно было возможным будущим, а не иллюзией, созданной из их воспоминаний. Это означало, что снаружи был тот самый подросток Вэй Усянь. Тот, кто умел творить, но не мог сопротивляться. Интересно. Вэнь Нин полностью повернулся к Вэй Усяню. По мере того, как продолжалась более расслабляющая песня, всех окутывала умиротворяющая, почти романтическая аура. «Это ... влияет на наши эмоции?» - спросил Вэнь Сюй, качая головой в тщетной попытке избавиться от ощущения сонливости, которое внезапно охватило его. Цзян Фэнмянь, который уже привык сохранять спокойствие, был гораздо менее затронут и мог объяснить: «Они упомянули, что нам показывали воспоминания. Если они от духов, возможно, мы чувствуем кусочки того, как духи переживали эти моменты». «А», - пробормотал Цзинь Гуаншань в знак признательности, наслаждаясь ощущением. «Я теперь понимаю, почему он смог управлять таким свирепым трупом». Если бы она не была такой уставшей, Вэнь Цин зарычала бы на него за то, что он назвал ее брата просто «свирепым трупом». «Вэнь Нин, это я», - подумал Вэй Усянь, беззвучно обращаясь к своему ... другу? Телохранителю? Творению? Вэнь Цин никогда не приняла бы последнее, за настоящее. Медленно Вэнь Нин направился к Вэй Усяню, его глаза все еще оставались пустыми. Каждый его шаг сотряс цепи, придавая романтической песне Вэй Усяня странную ауру. Лань Ванцзи посмотрел на играющего, который успокаивал ужасающе могущественного зверя всего несколькими нотами. Это было демоническое культивирование - он знал, что это недопустимо; отвратительно - но почему-то его разум был полностью сосредоточен на чем-то другом. Пока играл Вэй Усянь, все, о чем мог думать Лань Ванцзи, - это то, насколько он великолепен. К сожалению, заклинатели из симуляции не почувствовали того же самого. «Немедленно сообщите лидеру секты! Кто-то может управлять Призрачным Генералом с помощью флейты! » «Молодой мастер Мо!» Сычжуй ахнул. Но Вэй Усянь не обращал на них внимания. «Прячься, Вэнь Нин» . он предупредил. Вэнь Цин немного расслабилась, и ее сонливость усилилась. Хорошо, что Вэй Усянь сосредоточил все свое внимание на сохранении жизни её брата - по крайней мере, его тела, но она все еще отказывалась думать об этом. Были предприняты осторожные шаги, пока Вэй Усянь медленно уводил Вэнь Нина от других культиваторов. Песня оставалась такой же умиротворяющей, как всегда, и заставляла свирепого трупа выглядеть так, словно его заманивали пойти спать. С каждым шагом Вэй Ина, за ним следовал Вэнь Нин. Один шаг назад от Вэй Усяня, один шаг вперед от Вэнь Нина. Шаг назад, шаг вперед. Назад, вперед. Но внезапно Вэй Ин ударился в белого человека. Цзян Чэн втянул воздух, сжимаясь руки так сильно, что они скоро начали бы кровоточить. Пальцы Вэй Ина были оторваны от флейты, когда его схватили за запястье. Он оглянулся и встретился лицом к лицу с Лань Ванцзи. Цзян Яньли тихонько всхлипнула. Расслабляющая аура мгновенно исчезла. Второй Нефрит клана Лань - Ханьгуан-цзюнь - никогда не позволил бы демоническому культиватору быть на свободе. Двое встретились глазами, теперь багровые глаза Вэй Усяня отражались в стальных золотых хрусталиках Ханьгуан-цзюня. Симуляция обострилась, и наблюдатели могли ясно видеть сильную, пылающую страсть в этом мужчине. «О нет, - пискнул Не Хуайсан. Он понимал, что соблюдение правил Второго Нефрита Лань будет особенно против демонического культивирования, но если бы Вэй Усянь не использовал его, те дети бы умерли! (Но, глядя на Лань Цижэня, он знал, что это безнадежно. Секту Лань заботила только их законы; их не волновали обстоятельства, при которых можно было бы их нарушить.) Люди, окружавшие Лань Сичэня, издавали одинаковые звуки страха за Вэй Усяня будущего, но он видел совсем другое. «Ванцзи. Ты-" «Мн», - ответил его брат, оборвав слова брата, в равной степени ошеломленный тем, что он увидел в своем старшем «я». В его взгляде не было ненависти. 'О нет. Лань Чжань раньше лично видел, как я использую флейту для управления трупами». "... Лань Чжань ?" - повторил Лань Ванцзи. Неверие в его выражение лица было первой эмоцией, которую многие участники могли увидеть в нем, но он довольно быстро спрятал его. Пришлось признать, что его лицо действительно выражает эмоции. Вэй Усянь прошлой ночью был напуган перспективой общения с Лань Ванцзи, поэтому убежал от него как можно дальше. Если же они действительно были так настроены друг против друга, почему демонический культиватор использовал его детское имя без колебаний, словно всегда его так называл? Хотя, в этой напряженной ситуации большинству наблюдателей было не до заботы о детских именах этих двоих. Из-за рыка Вэнь Нина, Вэй Усянь вышел из транса. «Черт побери», - прошипел он, наблюдая, как свирепый труп начал всерьез сопротивляться. Вэй Усянь прищелкнул языком. «Я должен вытащить его отсюда». «Так поторопись», - прошипела Вэнь Цин. 'Что бы там ни было. Десятки тысяч людей умеют играть на флейте, и из тех, кто пытается подражать мне, используя флейту для управления трупами, можно было составить целую секту. Если ничего не сработает, я просто откажусь признаться, не заботясь ни о чем, - решил Вэй Усянь. Цзинь Гуаншань сделал еще одну мысленную заметку в профиле главного ученика клана Цзян; он до сих пор удивлялся тому, насколько влиятельным стал Вэй Усянь. Вэй Усянь боролся с хваткой Лань Ванцзи достаточно сильно, чтобы снова дотянуться пальцами до инструмента. В следующую секунду он начал другую песню - с настойчивым тоном и ужасной техникой, чтобы еще больше скрыть свою личность. ~ 🎵 ~ Вэнь Нин мгновенно выпрямился и убежал из леса. Он потряс землю, прыгая на деревьях, двигаясь быстрее, чтобы заклинатели не смогли его догнать. Вэнь Жохань приподнял бровь, не скрывая своей реакции. В конце концов, несмотря на то, что самые сильные культиваторы мира совершенствования собрались посмотреть симуляцию, никто из них не мог отрицать, что орудие Старейшины Илина было впечатляющим. Он всегда считал Вэнь Нина полезным лишь в качестве заложника, чтобы держать его сестру в узде, но, возможно, в конце концов, в мальчике было нечто большее. "Вот он!" "Идем!" «Не дайте ему уйти!» Несколько культиваторов погнались за ними, но было очевидно, что они не смогут догнать. С сокрушительной силой Лань Ванцзи сжал запястье Вэй Усяня. Он сопротивлялся так долго, как мог, но в конце концов вздрогнул от боли и уронил флейту на землю. Вэй Усянь посмотрел вниз, отказываясь смотреть в глаза своему надзирателю. «Кхм, Лань Сичэнь. Лань Ванцзи, - мягко начала Цзян Яньли, сложив руки, чтобы успокоить нервы. «Какого рода… наказание… вы думаете, ваша секта вынесет ему?» Все с интересом смотрели, как Лань Сичэнь обдумывает свой ответ. Интерес семьи Цзян был очевиден; семья Цзинь разрывались между искренним беспокойством и еще злобным любопытством; Участие Хуайсана в жизни Вэй Усяня привлекло внимание Не Минцзюэ; Вэнь Жохань же больше всего хотел увидеть, как Вэй Усянь сбежит от них. Наконец, Лань Сичэнь улыбнулся и ответил: «Я не думаю, что вам нужно беспокоиться. Я сомневаюсь, что мой брат попытается навредить молодому мастеру Вэю. Цзян Чэн едва сдерживал нервный смешок. Наконец Лань Ванцзи освободил его руку. Фиолетовая энергия затрещала в воздухе. Вэй Усянь удивленно повернулся, но, прежде чем он успел что-то предпринять, Лань Ванцзи оказался перед ним, используя свой гуцинь, чтобы противостоять силе Цзыдяня. Их противостоющая сила вмятила землю между ними, демонстрируя свои навыки, намного превосходящие способности и без того могущественных членов клана. Теперь Цзян Чэн почувствовал резкий стыд вместе с гневом. Он ожидал, что предсказание Лань Сичэня не сбудется, и мысленно подготовился к тому, чтобы наблюдать, как Вэй Усянь борется за свою жизнь против Второго Нефрита клана Лань. Вместо этого, Лань Ванцзи защищал егобрата. Против него . (Как будущее могло быть таким неправильным? ) Пыль начала отступать, и Вэй Усянь наблюдал за Лань Ванцзи с нескрываемым шоком. Его защитник не двинулся с места, твердо оставаясь между двумя братьями. "Цзыдянь?" Лань Цзинъи выдохнул, глядя на то место, где стоял Цзян Чэн . «Цзыдянь разделяет душу и тело человека. Он также может вытеснить душу укравшегося тела духа. Лидер секты Цзян подозревает, что молодой господин Мо одержим? » Сычжуй предположил. Взгляд наблюдателей изменился, и они оказались прямо перед новым лидером секты Цзян. Он холодно посмотрел на Вэй Усяня. «Итак, ты вернулся, Вэй Усянь». Губы старшего Цзян Чэна медленно скривились в ухмылке. Цзян Чэн вздрогнул от разочарования. Он надеялся - наивно - что все это было недоразумением. Конечно, все говорили, что он страстно ненавидит демонических культиваторов (и что он убил своего брата ), и невозможно было не заметить очень реальный гнев, который его старшее «я» показывало. Он решил снова понадеяться: Может быть, чисто теоретически, когда Мо Сюаньюй окажется на самом деле его старшим братом, воскресшим из мертвых, его старшее «я» потеряет весь свой гнев. Возможно, возвращение брата (его последняя часть семьи, кроме Цзинь Лина) решит все проблемы, и даже его ненависть к демоническим культиваторам исчезнет. Однако, этому уж точно не бывать. Видя внутреннюю борьбу своего сына, Цзян Фэнмянь подошел ближе, надеясь, что сможет утешить своим присутствием, несмотря на то, что стоящие рядом лидеры сект явно мешали этому. К сожалению, Цзян Чэн не заметил его. Вэй Усянь отступил назад, осматривая окрестности. Наблюдатели проследили за его взглядом, двигаясь по деревьям и камням, пока, наконец, он не приземлился на Маленькое Яблоко, спокойно пасущееся посреди битвы не на жизнь, а на смерть. После секундной паузы Вэй Усянь оглянулся на Цзян Чэна. Затем он побежал. "Хочешь уйти?" - риторически спросил Цзян Чэн, изящно спрыгивая с дерева, прежде чем ударить Цзыдянем, пурпурной молнии, буквально подразумеваемый его названием. Удар пришёлся аккурат по спине Вэй Усяня. «А-Сянь!» - крикнула Цзян Яньли. Перевернувшись несколько раз при падении, Великий Мастер Демонического Культивирования наконец остановился с усталым, болезненным стоном. Он все еще был в теле Мо Сюаньюй. И Цзян Чэн, и Лань Ванцзи замерли. "Что?" - потребовала ответа Юй Цзыюань. «Но это ведь не его тело!» Лань Цижэнь усмехнулся: «Это должно быть демоническое культивирование. Он наверное думает, что такая мерзость, как энергия возмущения, может помешать даже мощному духовному оружию». «Или, может быть, это просто не считается крадением тела», - предположил Не Минцзюэ, приподняв бровь, как будто ожидая, что кто-нибудь с ним не согласится. «У Вэй Усяня, похоже, не было особого выбора в этом вопросе». «Это кажется более вероятным», - тут же согласился Лань Сичэнь. Он никогда раньше не слышал о ритуале, который мог бы заставить чью-то душу проникнуть в собственное тело человека (вероятно, никто даже не думал об этом, пока Вэй Усянь не создал его), поэтому было трудно точно сказать, как ранее существовавшее духовное оружие будет взаимодействовать с его творениями. Цзян Чэн в шоке уставился на все еще находящееся в сознании тело, которое, как он ожидал, было украдено его братом. Вместо того, чтобы упасть на пол мертвым, тело продолжало подчиняться командам Вэй Усяня, пока он растирал спину, подчеркивая степень боли. "Удивительно!" Вэй Усянь вскрикнул, его глаза наполнились словно реальным удивлением. «Ты думаешь, что действительно можешь все себе позволить, если ты лидер могущественной секты, не так ли ?! Ты даже можешь избить кого только захочешь? Позор! Тск! Тск! Тск! » Не Хуайсан слегка фыркнул, когда вернулся «сумасшедший» Вэй Усяня, и заметил, что Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань думают о том же самом. Неизвестным никому, кроме Лань Сичэня, Лань Ванцзи был очень удивлен выступлением - великолепного, самоотверженного, защищающегося, талантливого, страстного и жизнерадостного - демонического культиватора. (Тем, кто по какой-то причине называл его «Лань Чжанем», когда даже его собственный брат использовал имя «Ванцзи».) «Невозможно», - прошипел Цзян Чэн. «Почему не сработало?» «Конечно Цзыдянь не может забрать мою душу. Я не крал ничье тело. Это была жертва! Принудительная жертва!» Одновременно Не Минцзюэ и Лань Сичэнь повернулись, чтобы взглянуть друг на друга, улыбаясь тому, что их теория была правдива. Сомневавшиеся в этом, решительно хранили молчание. «Ты… Как ты вызвал Вэнь Нина? Я собираюсь выяснить, кто ты, черт возьми! " - заявил Цзян Чэн, но ему ответили лишь некоторые из окружающих культиваторов. «Лидер секты Цзян, возможно, вы не знаете, но Мо Сюаньюй - бывший ученик из секты Ланьлин Цзинь… кхем. Поскольку у него был низкий уровень духовных сил, и он не усердно тренировался в своем совершенствовании, и у него было что-то вроде… В любом случае, его выгнали из секты Ланьлин Цзинь. Я думаю, он, вероятно, рискнул пойти по темному пути, поскольку правильный путь ему не подошел. Это не обязательно означает ... что Старейшина Илина обладает его телом ». Мадам Цзинь вздохнула, увидев очевидное, почему практикующий не говорил о причине. Казалось, даже тринадцать лет спустя секта Цзинь не могла избежать постоянного потока клановых скандалов. Цзинь Лин кивнул и добавил: «Мо Сюаньюй всегда был сумасшедшим. Он будет гоняться за всем, что выглядит красиво. Мужчины или женщины, деревья, цветы или животные - он будет преследовать их всех с улыбкой. Это просто отвратительно." «Не могу поверить, что Мо Сюаньюй, будучи идиотом, спас меня», - подумал Вэй Усянь. « Это и в правду весело». Лань Ванцзи кашлянул, скрывая тень улыбки, появившуюся на мгновение. «Верно», - согласился другой культиватор. «Вэй Усянь был монстром…» Цзян Чэн закусил губу, чтобы не закричать из-за неправильного заявления. «… Но у него, по крайней мере, был хороший вкус. Ему нравилось флиртовать с хорошенькими девушками. Если бы он хотел чьё-то тело, он бы не выбрал тело сумасшедшего, не так ли? "Точно. И его флейта звучала ужасно. Он не может сравниться со Старейшиной Илина и его флейтой Чэньцин! » "...Действительно." Вэй Усянь моргнул, затем смущенно рассмеялся. И снова среди наблюдающих культиваторов раздался смешок. Хотя Цзян Чэн несколько колебался, он был согласен; они могли не знать нравственности его брата, но все они знали о его навыках, которым он никогда не мог сравниться . К тому же было приятно посмеяться над этим сравнением. (Что угодно, чтобы отвлечься от смерти его А-Цзе.) (Или от мысли, что его брата нужно было уберечь от будущего него.) "Хорошо. Тогда ... забираем его с собой. "Да!" "Что?!" С притворным криком, Вэй Усянь сразу же спрятался за Ханьгуан-цзюнем и схватился за его руку, крича другим: «Что вы собираетесь со мной делать?!» По непонятным причинам, Лань Ванцзи почувствовал, как от этой сцены у него вспыхнули кончики ушей. К удивлению (и облегчению) наблюдателя, Лань Ванцзи защищал Вэй Усяня, охраняя его от лидера секты Цзян и блокируя приближавшихся учеников Юньмэн Цзян. «... Второй господин Лань, ты специально усложняешь это?» «Лидер секты Цзян, доказательства прямо перед вашими глазами. Мо Сюаньюй не был одержим. Почему вы так стараетесь побеспокоить такого незначительного человека? » защитил темного заклинателя Лань Сычжуй. Трио Ланей обрадовалось, увидев своего ученика. Не обращая внимания на разговор о нем, Вэй Усянь спокойно подумал: «Мне нужно найти способ избавиться от обеих сторон. О, я мог бы-» «Хм. Я мог бы задать тот же вопрос второму господину Лань. Почему ты пытаешься защитить сумасшедшего, который пользуется демоническим культивированием? » Не сводя глаз с Цзян Чэна, Лань Ванцзи ответил: «Он использовал энергию возмущения чтобы спасти других. Я не могу стоять и смотреть, как другие издеваются над ним ». «Ванцзи!» - крикнул Лань Цижэнь. «Он использует энергию возмущения! Это кощунственно! » «Я знаю», - немедленно ответил Лань Ванцзи, склонив голову и игнорируя взгляды кланов Цзян и Не. «Я не знаю, о чем он - я - думал. Я прошу прощения." Его дядя фыркнул, но признал: «Мы договорились не наказывать за то, что еще не произошло. Однако имей это в виду в будущем ». Лань Ванцзи кивнул. Пока они говорили, Лань Цзинъи также выступил в защиту Мо Сюаньюя (хотя, конечно, явно не в духе клана Лань), напомнив им всем, что «Мо Сюаньюй» трижды спасал подростков. В одно мгновение взгляд наблюдателей изменился, и он позволил им увидеть слегка виноватое выражение лица Цзинь Лина, который стоял позади своего дяди. «Послушайте, лидер секты Цзян, - возразил Вэй Усянь. «Я очень обеспокоен тем, что вы преследуете меня. Я не гоняюсь за всем, что хорошо выглядит!» Цзян Чэн подавился собственной слюной и заметил, что людям вокруг него не намного лучше. Используя намеренно провокационный язык тела, Вэй Усянь задумчиво провел пальцем по губам, продолжая: «Как та большая корова в моей деревне. Она слишком толстая. Она не в моем вкусе. А ты? Ты тоже...совсем не в моем вкусе. В заключение Вэй Усянь покрутил прядь своих волос, так что они соблазнительно прилипли к красивым губам. Цзинь Гуаншань был впечатлен. Учитывая красивый внешний вид Вэй Усяня (в обоих телах), изображаемая уверенность и свобода, безусловно, были демонстрацией, которая могла бы соблазнить любой пол. Даже если он лично не интересовался мальчиками, но он мог ценить красоту. Фактически, в сочетании с прямой противоположностью, которой был Лань Ванцзи, они могли составить прекрасную пару. Как две драгоценные фарфоровые куклы - нет, нет, они были слишком опасны для этого. Больше похоже на экзотических зверей, на которых нужно надеть ошейник и запереть; чтобы они сохранились красивыми, но выносились только тогда, когда они были полезны. Взгляд в сторону Вэнь Жоханя доказал ему, что тот думает в том же духе, что и он. Лань Ванцзи вздрогнул, чувствуя, как по спине пробежал необъяснимый холодок. В ответ на бесстыдное заявление Вэй Усяня, Цзыдянь Цзян Чэна послал по воздуху следы пурпурного света. «Ты!.. Хорошо. Тогда я хотел бы спросить , какой человек в твоём вкусе?» Чувство страха охватило всех наблюдателей, когда Вэй Усянь начал хихикать. "...Что он делает?" Протяжно вздохнув, Юй Цзыюань приготовилась к надвигающемуся удару. «Ну, если честно… Хангуан-цзюнь - мой типаж!» "Что?!" "Что за-" "Бесстыдник!" - закричал Лань Ванцзи, повышая голос, впервые услышанный другими сектами. Тем не менее, его охватил ужасный жар удовольствия. Он очень старался не сосредотачиваться ни на том, как Вэй Усянь игриво провел рукой по распущенным прядям волос, ни на шоке (но очень демонстративном и без отвращения), который сиял на лице его старшего «я». Даже рот Лань Сичэня на мгновение открылся в обычном проявлении неконтролируемых эмоций, прежде чем он заставил себя успокоиться и двинуться, чтобы помочь своему дяде (который начал кашлять кровью при признании Вэй Усяня). Мгновение спустя Цзян Яньли радостно захихикала. «О, А-Сянь», - нежно прошептала она. Объект их внимания издал только радостное, озорное гудение. «Чувствуешь отвращение, да? - подумал он, глядя на Лань Ванцзи. «Это убивает двух зайцев одним выстрелом! Тот, кто чрезмерно конкурентоспособен, и тот, кто слишком порядочен. Они определенно почувствуют отвращение и будут держаться от меня на расстоянии!. ' Хотя большинство из них были впечатлены его умом, оригинальностью (и смелостью), Лань Ванцзи нахмурился и посмотрел вниз. Он знал, что будущий Вэй Усянь прав - он должен испытывать отвращение, его нужно отталкивать - и отсутствие этих эмоций заставило стыд разорваться в его сердце. Ханьгуан-цзюнь очень спокойно провел рукой по струнам своего гуциня, словно в созерцании. Затем его взгляд обратился к теперь сбитому с толку Вэй Усяню и он снова схватил его за запястье. «Отметь свои слова». «... Хм?» "...Что?" Почти каждый член аудитории отреагировал так же, как Вэй Усянь. Лань Ванцзи был уверен, что его уши стали такими же красными, как энергия возмущения Старейшины Илина. «Я отведу его в секту Лань». "Хм?" - повторил Вэй Усянь. Ошеломленные глаза культиваторов Цзян показали, что даже те, кто в будущем, были сбиты с толку. Лань Ванцзи по-прежнему не ответил. «... Хм ?!» "...Что только что произошло?" Пейзаж вокруг них исчез, оставив наблюдателей самостоятельно заполнять пробелы в сознании. «... Это, по крайней мере, не похоже на ... наказание, ведь так?» - предположил Цзян Фэнмянь, все еще выглядя несколько ошеломленным. Он знал привычку своего подопечного использовать слова, чтобы играть с эмоциями людей - либо для флирта, либо для гнева, либо для того и другого одновременно, - но никогда не видел, чтобы это давало ответ, тем более таким способом. Учитывая, насколько ошеломленными выглядели будущие культиваторы клана Цзян, дело не могло быть в изменениях во времени. Но сегодняшняя секта Лань никогда бы не приняла такое. («По крайней мере, он сбежал от меня», - признал Цзян Чэн, прежде чем сообразил, о чем он только что подумал, и содрогнулся в конвульсиях.) Наблюдавшие за этим культиваторы повернулись, чтобы взглянуть на молодого Лань Ванцзи, но он казался сбитым с толку еще больше, чем все они вместе взятые. Как сказал Лань Цижэнь, это было демоническое культивирование. Большинство из них согласились бы с тем, что Вэй Усянь использовал это в праведных целях именно тогда, но секта Лань никак не могла согласиться с этим. Даже если он так не думал, разве проведение Вэй Усяня в Облачные Глубины не была намерением смерти для него? «Ванцзи?» Сичэнь прошептал, наклоняясь. «Ты в порядке?» Но Лань Ванцзи не мог ответить, он был слишком поражен увиденным. Он знал, что стыдные, омерзительные вещи, которые он чувствовал, вероятно, совпадали с его будущим «я», но для Ханьгуан-цзюня было непостижимо. Что, у Ханьгуан-цзюня было так мало сдержанности, чтобы действовать на этих чувствах? Куда пропал его внушительный самоконтроль? Где были те качества, которые подарили его будущему «я» титул «Светоносца»? Что с ним не так? Наконец пейзаж снова исчез, на этот раз в красивой, спокойной горе. Скалы были покрыты травой, а каменные ступени отражали свет, как серебро. Безмятежная аура окатила мир. Вдруг послышался крик. "Нет! Я не пойду! Я не буду! Я не хочу!" "А-Сянь?" - спросила Цзян Яньли, узнав голос брата. Как бы сильно Лань Цижэнь ни хотел остерегаться катастрофы, которую неизбежно вызывал Вэй Усянь, его внимание на мгновение отвлекло кое-что еще: кролики. «Почему в Облачных уголках водятся кролики? - спросил он себя, увидев большую их колонию на зелёных травянистых полях. «Я не пойду!» - повторил Вэй Усянь, и их взгляд изменился так, что они могли видеть, как он отчаянно цепляется за своего осла, пока Лань Сычжуй и Лань Цзинъи пытались (и не смогли) уговорить его. «Почему ты жалуешьсч? Ты сам сказал, что тебе нравится Ханьгуан-цзюнь! » - указал Лань Цзинъи, не осознавая, что Вэй Усянь просто пытался манипулировать группами. Хотя Лань Цижэнь презирал бесстыдную природу поступка своего будущего племянника, он должен был признать, что было забавно видеть, как план Вэй Усяня обратился против него. (Но, если то, что сказал Лань Сичэнь, было правдой - если Ванцзи действительно не собирался перевоспитывать демонического культиватора - тогда может быть проблемой) (Заставить кого-то войти в Облачные Глубины, чтобы защитить его, было слишком близко к тому, что сделал его брат. Он молился, чтобы его племянник не закончил так же, как он.) «Ханьгуан-цзюнь привел тебя сюда!» Лань Цзинъи продолжил. «На что ты жалуешься?» «Мне нравится и мой осел Яблочко, но я же не живу в сарае для ослов!» объяснил Вэй Усянь оттуда, откуда он лежал, цепляясь за животное. Осел выглядел против него даже больше, чем все люди вместе взятые, находившиеся тут. «Что ты делаешь? Ты должен держать его здесь. Все правила написаны на этой стене. А теперь успокойся, или ты пожалеешь об этом ». Говоря это, он указал на большую стену рядом с ними. Даже культиваторы Лань были в шоке. «Кажется, есть… еще немало правил», - заметил Лань Сичэнь. Стена секты Гусу Лан приобрела 3000 правил за сотни лет своего существования, но теперь ... «Увеличилось ли количество правил на вашей стене дисциплины? В прошлый раз, когда я приезжал сюда, их было всего три тысячи, - потребовал он, вспоминая учёбу двадцатью годами ранее. "Как давно это было? Тут уже четыре тысячи правил! » Вэй Усянь издал странный звук между задыханием и хрюканьем, когда услышал возмутительное число. «Итак, наш стиль совершенствования сильно изменился из-за изобретений, которые он создал за довольно короткое время. Возможно ли, что ваши новые правила существуют по той же причине? » «Действительно », - согласился Лань Цижэнь. «Демоническое культивирование легко объяснит необходимые дополнения правил». Рядом со своими сыновьями - одним, полностью отключившимся от симуляции (Вэнь Чао), и одним, которому стало скучно после окончания боевых действий (Вэнь Сюй), - Вэнь Руохань весело ухмыльнулся. Оказалось, что влияние Вэй Усяня было более значительным, чем мог предположить даже сам человек. Хотя, если они были правы в отношении Вэй Усяня, разделившего его душу, он предположил, что недостаток осознания и даже потеря памяти можно объяснить. «Так много новых правил», - подумал про себя Вэй Усянь, а затем положил голову на Яблочко. « Я ненавидел это место с самого начала. ' Лань Ванцзи нахмурился, чувствуя себя обиженным, но не мог понять причину. «Молодой господин Мо», - сказал Сычжуй. «Ханьгуан-цзюнь делает это ради вас самих. В противном случае, лидер секты Цзян не отпустил бы вас ». Вэй Усянь снова заплакал. "Хорошо! Перестань быть таким шумным! » Цзинъи зарычал. «Шуметь в Облачных Глубинах запрещено!» «Я издаю шум только потому, что не хочу туда входить!» Хуайсан подумал, что он прав. «Пожалуйста, отпустите меня!» - продолжил он, и Цзинъи сделал шаг вперед, словно собираясь разглагольствовать. «Не беспокойтесь о нем», - приказал Ханьгуан-Цзюнь, продолжая подниматься на гору, остановив Цзинъи на полпути. «Пусть плачет. Когда он устанет, затащите его силой ». Теперь почти все пооткрывали рты от шока. «Что ты пытаешься сделать с моим братом!» - потребовал ответа Цзян Чэн, на мгновение забыв о приличиях. Когда Лань Цижэнь застыл в ужасе от сходства племянника с Цинхэн-Цзюнем, а Лань Ванцзи был ошеломлен собственным бесстыдством, Лань Сичэнь остался отвечать. «Будьте уверены, я верю, что мой брат не намеревается сделать что-нибудь грубое. Я думаю, он просто пытается сделать так, чтобы молодой мастер Вэй не сбежал и не попал в лапы какой-то другой секты, где он, несомненно, был бы наказан. Это очевидно по озабоченности на лице моего брата. " Очевидное беспокойство?" - повторил Цзинь Цзысюань, но Цзян Чэн замолчал. Он не мог больше сказать в знак протеста, когда будущий «я» Лань Ванцзи пытался защитить Вэй Усяня от его будущего «я». Вэй Усянь на мгновение застыл в шоке после того, как Лань Ванцзи сделал это заявление. Затем, моргнув, он тут же запрыгнул на своего осла. «Яблочко, поехали!» - крикнул он, пытаясь уйти как можно дальше. Яблочко, однако, просто развернулся по кругу и двинулся в неправильном направлении, игнорируя протестующие крики Вэй Усяня. Младшие ученики Лань могли только наблюдать, ошеломленные и застывшие. «Стой, стой!» - крикнул Вэй Усянь. Во время ссоры, его волосы выпали из предыдущего пучка, в котором он их держал, превратившись в конский хвост. Юй Цзыюань моргнула, снова потрясенная физическим сходством Вэй Усяня и Мо Сюаньюя. Казалось, что у других сект не возникнет проблем с узнаванием Вэй Усяня, если они его увидят. Медленно, Ханьгуан-цзюнь повернулся к ослу, который заинтересованно смотрел на приближающегося господина, который протянул руку, чтобы показать яблоко в нем. «Яблочко! Ты предатель! » Вэй Усянь закричал. Даже Вэнь Цин не могла скрыть здесь своего веселья. Однако затем сцена начала тускнеть на их глазах, и часы дня поменялись мгновенно, позволяя солнцу менять положение в зависимости от погоды. «Двадцатью годами ранее», - прозвучал голос Лань Сычжуя. Тем не менее, сразу стало ясно, что это был старший Сычжуй, который поймал их в ловушку в симуляции и рассказал информацию, а не тот, кто был частью пьесы, поставленной перед их глазами. Цзян Чэн и Цзян Яньли встретились глазами, одновременно чувствуя, что у них нарастает страх. Если они собираются увидеть, что произошло, увидят ли они также то, что заставило старшего Вэй Усяня иметь такой тусклый взгляд в его серебряных глазах? (Узнают ли они, почему в будущем все было так неправильно ?) Беспокойство цеплялось за них, как тень. «Вэй Усянь! Вэй Усянь! Вэй Ин! » - крикнул младший Цзян Чэн. Слегка посмеиваясь, когда он закончил ставить несколько банок, Вэй Усянь развернулся и подбежал, успокаивая его: «Я иду! Я иду!" Его улыбка все еще была яркой, а в его глазах была та же радость, что и в теле Мо Сюаньюй, отчего они выглядели еще более похожими. Стало совершенно очевидно, почему он считался четвертым по популярности молодым мастером, несмотря на отсутствие высокой родословной. Глубоко вздохнув, Лань Ванцзи заставил себя отвернуться. Он смотрел слишком пристально, чтобы это было уместно; он решил работать над самоконтролем. «Он не одет в мантию Юньмэн Цзян?» Цзинь Цзысюань спросил Цзян Чэна, чувствуя себя более комфортно теперь, когда они провели некоторое время вместе. Цзян Чэн небрежно пожал плечами. Внутри он разочаровался; его мать всегда поддерживала этоу одежду Вэй Усяня. Его брат воспринял это как выражение своей индивидуальности, но Цзян Чэн знал, что его мать считала это расширением пропасти между Вэй Усянь и их сектой. Теперь наблюдатели могли видеть только спины его друзей, но сразу стало понятно, кто эти две фигуры. «Хуайсан?» Не Минцзюэ в шоке моргнул. Он видел старшее «я» других людей и знал, что это возможно, но все еще было сюрреалистично видеть такое точное воссоздание своего брата, стоящего перед ним. Точно так же Хуайсан двояко относился к себе. Однако, зная, какой секрет может быть раскрыт его брату (даже если он технически еще не сделал этого), он начал нервно трепать себя за волосы. Ему очень, очень хотелось, чтобы у него был веер, за которым он бы прятался. О кланах Цзян, Цзинь, Вэнь и Лань рассказывали. Возможно, скоро настанет очередь клана Не. «18-й год правления Сюаньчжэна, год Уинь», - снова передал Лань Сычжуй. Появилось место, где была ночь. «Гусу, Облачные Глубины ». Почти бесшумная фигура перебежала мост в сумерках. Их окружение переместилось в центр города, и они увидели, как Вэй Усянь запрыгнул на крыши зданий, пробираясь сквозь темноту. Он огляделся и, увидев, что никого нет, наконец вытащил банки, которые спрятал ранее. Он поднес его ближе и вдохнул аромат. «Приносить алкоголь в Облачные Глубины облаков?» - предположил Лань Цижэнь. На самом деле мальчик был совсем как его мать. Одинаково непослушный, грубый, недисциплинированный и потрясающий- Он решил любой ценой держать племянников подальше от мальчика. Вэй Усянь обернулся на звук приземления позади него. На него смотрел молодой Лань Ванцзи. Все взгляды упали на Лань Ванцзи, оценивая его реакцию. Хотя никто другой не мог видеть ничего на каменном лице Второго Нефрита, Лань Сичэнь сразу понял, что Лань Ванцзи обеспокоен. Если его старший «я» был так очевиден в своих намерениях и чувствах, разве эта его версия вела бы себя столь же бесстыдно? Он даже не был уверен, плохо это или хорошо. <b>Несмотря на то, что его поймали, Вэй Усянь не запаниковал. Вместо этого он быстро осмыслил ситуацию, оглянувшись, чтобы увидеть, есть ли еще кто-нибудь рядом. Не найдя никого, он взглянул на Лань Ванцзи, ухмыльнулся, а затем полностью повернулся к нему с ослепляющей улыбкой. Глаза сияли ярче луны; улыбка была ярче солнца. Лань Ванцзи был полностью очарован. Вэй Усянь поднял кувшин вина. «Это "улыбка императора"! Я дам тебе банку, и ты можешь притвориться, что никогда меня не видел? » ******** Симуляция закончилась. Видение вокруг них снова стало белым. Лань Ванцзи дважды моргнул, ошеломленный увиденным. Это было - могло бы быть - их первой встречей? Они теперь собирались увидеть то, что вызвало эти разногласия - траур Цзян Ваньиня, смерть Цзян Яньли, а затем любовь в собственных глазах Лань Ванцзи? Падение клана Вэнь? Необычное чувство нервозности охватило Лань Ванцзи, когда он взглянул на семью Вэнь. Вэнь Цин, казалось, была поглощена мыслями о своем брате, а Вэнь Чао легко отвлекался, но Вэнь Жохань и Вэнь Сюй наблюдали с неизменным вниманием. Наконец, после почти минуты созерцательного молчания, Лань Сичэнь кашлянул и сказал: «Возможно, нам стоит… повторить события. Я думаю, мы все можем согласиться с тем, что этот сегмент дал нам довольно много для обсуждения. Особенно с учетом того, насколько ... неправильным кажется будущее для нас всех. В ответ Цзинь Цзысюань пискнул, его щеки вспыхнули ярко-красным цветом, а затем еще краснее, когда все повернулись, чтобы посмотреть на него. Он окончательно побагровел, когда Цзян Яньли не смогла подавить хихиканье. «Ах. У меня… есть племянник, - добавил Цзян Чэн, желая обсудить один из немногих счастливых фактов, скрытых в шквале трагедии. Всего в нескольких дюймах от наследника Цзян, Цзинь Цзысюань стал выглядеть практически синим. Когда он встретился взглядом с немного покрасневшей Цзян Яньли, этот цвет только потемнел. Не Хуайсан тоже засмеялся, согласившись: «Он был довольно милым, не так ли? Не могу поверить, что ты уже знаешь, как выглядит твой сын примерно в твоем же возрасте. Теперь Цзян Яньли тоже покраснела, хотя ее покраснение было скорее розоватым, в отличие от её уже синего жениха. Казалось, оба были довольны увиденным. (Цзинь Цзысюань очень осторожно не высказал своих опасений по поводу изменения даты рождения его сына. Ему следовало - придется - позже, но пока он не хотел рассматривать такую ​​возможность. Он отказывался задаваться вопросом, будет ли информация, которая может непреднамеренно помешать рождению Цзинь Лина.) Да, лучше сначала сосредоточиться на более счастливых вещах. Затем, словно в намеренном противоречии с мыслями Цзинь Цзысюаня, мадам Юй сказала: «Нам нужно убедиться, что на этот раз твой сын не станет сиротой, А-Ли». Игривое настроение, которое успело закрасться в умы зрителей, было смыто без сожаления. Это трудно представить, но если они примут видения как правду, им придется признать, что Цзян Яньли и Цзинь Цзысюань умрут через несколько коротких лет. «Будто бы мы в это поверим!» Вэнь Чао возразил. «Я, например, считаю, что ваша вера в то, что секту Вэнь можно уничтожить, - это детская фантазия. Желать, чтобы что-то стало правдой не означает того, что у вас достаточно сил, чтобы превратить её в реальность» Цзян Чэн стиснул зубы. Если бы Вэй Усянь был здесь, он бы сказал что-то вроде: «Да неужели? И что, кто-то вроде тебя, собирается сделать против моего демонического культивирования? Просто бросишь на это Вэнь Чжулю, как ты это делаешь со всеми своими другими проблемами? Но его здесь не было, а все остальные были слишком умны, чтобы рисковать бессмысленно обидеть Вэнь Жоханя. Однако, ко всеобщему удивлению, защита все равно пришла. «Пока у нас не будет больше информации о войне, мы не можем с уверенностью сказать, что это не может быть правдой. Пока что я видел только доказательства в пользу. Если ты каким-то образом не понял того, что все поняли, я предлагаю тебе прекратить делать предположения без доказательств », - выступила с лекцией Вэнь Цин. «Идиот» в конце остался недосказанным, но явно услышанным всеми. Цзян Фэнмянь взглянул на Вэнь Жоханя, готовый защитить храбрую девушку в случае необходимости, но он увидел чтобы, что мужчина лишь ухмыляется словам своей племянницы. Он согласился. Сначала лидер секты Цзян был доволен. Это снизило бы шанс новой подобной конфронтации (удерживая его детей от потенциальных споров), и это мнение косвенно поддерживало его подопечного. Да и Вэнь Жохань верил в то, что, согласно видению, мог делать Вэй Усянь. Ох... Вэнь Жохань верил в то, что, согласно видению, мог делать Вэй Усянь. Это… может быть проблемой. «Кстати, об этом», - начал Лань Цижэнь. «Вэнь-гунян, вы верите в то, что это был ваш брат?» Едва заметная дрожь потрясла тело Вэнь Цин, как землетрясение, но она поняла причину вопроса. Они должны были проверить всё, что могли, и она была единственной, кто знал, как выглядит ее брат. "...Да. Были заметные различия, отчасти потому, что он… - Вэнь Цин приостановилась, - но он, несомненно, был моим братом. Превращенный в оружие ». Цзян Чэн нахмурился и повернулся, чтобы возразить, но не знал, с чего начать. Его сестра молча подошла ближе и просто ободряюще улыбнулась Вэнь Цин, поблагодарив ее за то, что она заговорила, несмотря на трудности. Напряжение в фигуре Вэнь Цина исчезло. «С другой стороны», - начал Не Хуайсан, отпрянув, когда Лань Цижэнь и братья Вэнь обратили на него взгляды, но вновь обретя уверенность, когда Не Минцзюэ встал между ними. «Кхем, я смотрел на даты, и мне кое-что стало любопытно. Это произойдет в будущем, и мы предварительно согласились с тем, что Вэй Усянь, похоже, не… ». В сознании? Живой? Со сломанной душой? Брат и сестра Цзян выглядели так, будто заплакали бы, если бы он сказал вслух последние два варианта. «… Осознавая эти тринадцать лет перерыва. Мне было интересно, сколько лет было тому Вэй Усяню, которого мы только что видели. Вероятно, нам не следует включать время, в которое он не… существовал ». Ах, он пролажал. Глаза Цзян Яньли начали слезиться. К счастью, Цзинь Цзысюань, казалось, пытался ее утешить. «Что ж, судя по времени, Ванцзи почти тридцать шесть». «А А-Чэну тоже тридцать пять». «Тогда, если убрать тринадцать лет, Вэй Усяню будет… сколько? Двадцать два? Двадцать один?" "Это невероятно." Большинство подростков бормотали между собой, снова чувствуя себя странно, видя такие старые версии себя и своих друзей. Этот Вэй Усянь может быть не таким старым как они, но даже двадцать один год определенно был периодом становления взрослым. Первое, что они увидели, была взрослая Вэй Усянь. Они чувствовали себя сравнительно молодыми. Взрослые разделили это мнение, но по противоположной причине. «Всего двадцать один?» Мадам Цзинь заговорила вслух с ясным вниманием. Не Минцзюэ был самым молодым лидером секты на данный момент (Лань Сичэнь обычно заменял своего отца, но он еще не был лидером секты), и все же Вэй Усянь был немного моложе. Вэй Усянь был двадцать один год, он был достаточно взрослым, чтобы вести занятия, но - особенно для практикующих - все еще был молодым человеком. «И для публики он был ребенком, уличной крысой, молодым господином, старшим учеником, героем войны и величайшим чудовищем в истории. И все же он все еще практически ... «Ребенок», - согласился Цзян Фэнмянь. «Ты не можешь считать его ребенком вечно», - отрезал Юй Цзыюань. «Он взрослый». «Был ли он взрослым во время войны?» - спросил Фэнмянь. «Были ли наши дети взрослыми?» «Что ж, тогда, возможно, тебе не стоило позволять им участвовать в ней», - предположил Вэнь Жохань с жестокой улыбкой. Не Минцзюэ едва сдержал возмущенное рычание. Обратный отсчет до следующего сегмента достиг нуля. ********** Вэй Усянь откинулся на спинку сиденья, потирая лоб, пытаясь избавиться от нарастающей головной боли. Он мог продержаться довольно долго со своим мощным золотым ядром, но даже у него были пределы. Одновременное управление сектой и расследование неизвестного заболевания почти вышло за пределы его возможностей, но он не зря был членом секты Юньмэн Цзян цзян. Но не то, чтобы его усилия были напрасными. Сканирование семьи Цзян и братьев Не ( клан Лань, Цзинь и Вэнь отказались от его предложения) выявило три вещи: цель, эффект и характеристики силы. Намерения было достаточно легко определить, после сравнения энергетической сигнатуры с той, которую производят различные талисманы. Эти комы были созданы как способ передачи информации, а не из злого умысла для этих людей. Эффект перенес сознание всех, кто был наложен заклинанием, в своего рода царство снов, где им всем было показано одинаковое видение. Как только у него будет достаточно данных, секта Лань будет готова провести его собственные тесты и подтвердить его результаты на Двоих Нефритах и ​​Лань Цижэне. Однако, последнее открытие вызывало наибольшее беспокойство. Одной из опознаваемых частей заклинания были символы, связанные со временем. Были и более сильные иероглифы, которые все еще не были расшифрованы, но был один, который можно было легко увидеть. Восприятие времени пациентом было замедлено, чтобы они могли существовать в одном и том же царстве снов, не упуская свои души из своих тел. Поскольку сигналу требовалось время, чтобы преодолеть сотни миль между временами, их восприятие тоже замедлилось. Для лидеров кланов прошло чуть больше часа; но у Вэй Усяня прошло почти два дня. Он снова потер лоб, чувствуя, как усиливается боль. Может, ему стоило попросить у А-Юэ немного воды, прежде чем отправлять ее спать. По расчетам Вэй Усяня, заклинание продлится чуть меньше двух недель. Он не был уверен, что другие кланы доживут до этих дней! Когда старейшины Лань услышали его отчет, они отреагировали возмущенно, кричали (вопреки своим собственным правилам) и проклинали подлых монстров, придумавших этот безумный план. ******** В другом измерении от нас, чихнули четыре малолетних редиски.