Teen Project to Change the World

      Цзян Чэн, несмотря на то, что он лидер секты Юньмэн Цзян, ненавидит ходить на межклановые конференции. Он не любил их с самого начала, но после событий в храме Гуаньинь они стали для него просто невыносимыми. «Ты слышал?» кто-то спросил. «О преступлениях Цзинь Гуанъяо?» «Да, какой страшный, ужасный человек. Он даже убил своего брата Цзинь Цзысюаня». «А его невестка-» «Его отец-» «Цзинь Гуаншань это заслужил». «Да-да, конечно. Но вы слышали о его жене? " «Его сын!» «А вы знали? Старейшина Илина был признан невиновным! » С безупречной репутацией Ханьгуан-цзюня и всеми четырьмя великими лидерами клана, поддерживающими одну и ту же историю, простому народу и культиваторам не оставалось иного выбора, кроме как принять их объяснение. И, если они выберут историю, предложенную лидерами кланов, они также будут вынуждены признать невиновность Вэй Усяня. Теперь все — от практикующих до гражданских лиц, лидеров сект и детей — хотели поговорить о провозглашенной невиновности Вэй Усяня. Как только упомянут Вэй Усяня, Лань Ванцзи обязательно приплетут за ним. «Наш славный новый Главный Культиватор». «Да, даже когда весь мир сказал ему, что он был неправ, он остался на стороне справедливости, даже получив шрамы, подтверждающие его верность правде». «Он был единственным, кого не обманули Цзинь Гуанъяо и Цзинь Гуаншань. Лань Ванцзи единственный, кто всегда стоял на стороне справедливости. Он действительно заслуживает быть Ханьгуан-цзюнем.» «А я слышал, что он собирается жениться на Старейшине Илина!» «Правда?» они спрашивали, словно этого еще не знали. «Просто чудесно.» Потому что Вэй Усянь мог оказаться невиновным для всех, но невиновность была только с точки зрения намерений. Никто не станет отрицать тот факт, что он все еще был оружием, который убил около пяти тысяч культиваторов за одну ночь. Он и сейчас не менее опасен. (Только вот, сколько бы они не восхваляли его, не восхищались его изобретениями, им было все ещё удобнее использовать его имя в запугивании детей.) «Никто не посмеет причинить неприятности Ханьгуан-цзюню и Великому Демоническому Культиватору». «Когда он будет во главе мира самосовершенствования, держа в узде самого Старейшину Илина, нам больше не придется беспокоиться о том, что нас снова обманет такое зло, как Цзинь Гуанъяо!» Неоспоримые злодеи, побежденные влюбленными героями, всегда были самой интересной темой для разговоров. «Я рад, что он есть у Ханьгуан-цзюня». «Да, если второй молодой господин клана Лань будет держать его на поводке, нам не о чем беспокоиться». «В умелых руках он самый мощный инструмент в мире. Нам больше никогда не придется беспокоиться о войне в мире совершенствования! » «Поистине, это начало эры мира». И Цзян Чэн знал, что они ошибаются — знал, что Лань Ванцзи скорее умрет, чем будет держать Вэй Ина в тюрьме, — но это не помешало этим словам напомнить ему, что это уже не его забота, чтобы убеждаться в этом. У него не было прав знать, что Вэй Усянь живет счастливо. Уже нет. Казалось, весь мир пытался высказать ему в лицо, что Вэй Усянь больше не был частью клана Юньмэн Цзян, и ему некого было винить в этом, кроме себя. »… В то время секта Ланьлин Цзинь, секта Цинхэ Не и секта Гусу Лань уже закончили борьбу за самую большую территорию. Остальным достались только небольшие доли зкмли. Вы, с другой стороны, только что восстановили Пристань Лотоса, а за вами стоял Старейшина Илина Вэй Усянь, опасность которого была неизмерима. Как вы думаете, другие секты хотели бы видеть молодого лидера секты, который имел бы такие преимущества? К счастью, вы, похоже, не были в хороших отношениях со своим шисюном, и, поскольку все думали, что пока есть возможность, конечно, они добавляли масла в ваш огонь. Несмотря ни на что, ослабление секты Юньмэн Цзян означало — усиление других сект. Лидер секты Цзян, если бы только ваше отношение к своему шисюну было немного лучше, доказывая всем, что ваша связь слишком сильна, чтобы ее можно было разорвать...» Даже зная, что Цзинь Гуанъяо нельзя доверять, и это, вероятно, было сказано только как ответ на то, что сказал Цзян Чэн, он не мог выбросить эти слова из головы. «Просто иди и поговори с ним!» — крикнул Цзинь Лин. «Старший… Я имею в виду… Мы оба знаем, что Вэй Усянь хочет восстановить отношения с тобой! Ваши отношения — это не непоправимое, дядя! Очевидно, что он скучает по тебе! » Но чего Цзинь Лин не понимал, так это того, что Вэй Усянь всегда прощал обиды по отношению к себе. Он годами злился на Цзинь Цзысюаня и ненавидел Вэнь Чао со вспыхнувшей страстью, но даже после возвращения к жизни никогда не питал настоящей вражды к Цзинь Гуаншану, Цзинь Гуанъяо, Су Шэ или даже к нему. Он всегда ждал с терпением. (В отличие от Цзян Чэна. Он никогда не был похож на него.) Если бы их ситуация изменилась и Вэй Усянь уничтожил недавно отстроенную Пристань Лотоса, он никогда бы не простил других; он не дал бы Вэй Усяню возможность искупить вину. Конечно, повторять эту мысль как мантру в его голове стало значительно труднее, когда Вэй Усянь был всем, о чем кто-либо хотел говорить. Цзян Чэн ненавидит их всех. Он ненавидит грязных червей, которые сплетничают, и кланы, чьи мнения колеблются взад и вперед, а также клан Цзинь за то, что они сосредоточились на Вэй Ине, вместо того, чтобы помогать Цзинь Лину; и секту Не за то, что они руководили сплетнями при Хуайсане; и секту Цзян за то, что те продолжали болтать, и секту Лань за то, что забрала его брата и тупого, тупого Вэй Усяня; и самого себя, и ещё многое другое.) После неудачной (неоднократной) попытки заставить свой клан перестать говорить о его брате, он решил найти Цзинь Лина. Его племяннику тоже может нравиться говорить о Вэй Усяне, но, по крайней мере, он действительно знал этого человека, а не получал непонятную информацию от местных продавцов арбузов. Единственная проблема заключалась в том, что, когда он не виделся с Цзян Чэном и не руководил сектой Цзинь, Цзинь Лин проводил все свое время в Облачных Глубинах! Цзян Чэн нахмурился, мчась по небу и молясь, чтобы он не натолкнулся на Вэй Усяня, когда посетит это место. ********** Пустота вокруг наблюдателей исчезла, заменяясь Облачными Глубинами. «18-й год правления Сюаньчжэна, Облачные Глубины», — снова повторил голос Лань Сычжуя. Их окружение поменялось, и они увидели Вэй Усяня и Цзян Чэна, бегущих через бамбуковый лес. Словно это было недостаточно очевидно, различающиеся по цвету, но в остальном идентичные одежды секты Юньмэн Цзян Вэй Усяня доказывали, что им показывают подростков Вэй Ина и Цзян Чэна. «Мы здесь! Давай сделаем перерыв, — крикнул Вэй Усянь, тяжело дыша от бега. Внезапная мысль того, что произошло бы, если бы они не были втянуты в видение, наполнило сердце мадам Цзинь чувством беспокойства. У них не было возможности связаться с внешним миром, но она без сомнений знала, что долгая кома или, возможно, полное исчезновение шестнадцати самых влиятельных людей самосовершенствования приведет мир в беспорядок. Она молилась, чтобы секты оставались в строю, пока они сами были в отключке. Пара, наконец, вернулась к точке зрения наблюдателя, когда они покинули лес, чтобы пройтись по каменному мосту, показывая им прекрасный вид на горы Гусу. В то время как Вэй Усянь возбужденно потягивался, Цзян Чэн быстро поправил свою мантию и, нахмурившись, повернулся к брату. «Если завтра ты снова встаешь поздно, я точно не буду тебя ждать», — заявил он. Для всех, кто близко знал их и их отношения, эти слова не были неожиданностью. Однако для людей, чье лучшее понимание пары произошло благодаря предыдущим сегментам симуляции, слова были более чем шокирующими. «Хм. Так вы не ненавидите друг друга.» «Конечно, нет!» — крикнул Цзян Чэн, едва не вспрыгивая со стула, пытаясь подчеркнуть свою настойчивость. Улыбнувшись в ответ, Не Минцзюэ без возражений согласился с утверждением. Было очевидно, что Цзян Чэну нужно защищать подлинность своих отношений с Вэй Усянем. Если бы симуляция показала братьев Не, которые были бы в таких же отношениях, как и его старшее «я» с Вэй Усянем, он бы повёл себя в точности так же, как и Не Минцзюэ. Вэй Усянь в ответ небрежно усмехнулся, легко проводя пальцами по своим шелковистым волосам, поворачивая голову в сторону Цзян Чэна. «Я был единственным, кто опаздал. Худшее наказание, которое я мог бы получить, — это стоять в углу! » «О, смотри!» Цзян Яньли прошептала Цзинь Цзысюаню, указывая на ближайшую тропу, по которой его симуляционная версия начала к ним приближаться. Он повернулся, заставляя себя не краснеть от ее близости. «Цзысюань-сюн», — приветствовал Цзян Чэн, оба мальчика Юньмэна немедленно поклонились. Наследник Цзинь взглянул на них, прежде чем небрежно поклониться в ответ. Обычно, Цзинь Цзысюаню было бы наплевать. Он привык почти не взаимодействовать с другими и нечасто пытался сблизиться с кем-либо из разных сект. Но почему-то это ощущалось неправильно. Цзян Чэн стоял рядом с ним, пока его родители спорили, создавая молчаливую демонстрацию поддержки, к которой позже присоединился и Хуайсан. Цзян Яньли имела несомненную, настоящую доброту, и он никогда в жизни не видел такую искренность в других. Ему не нравилось это чувство стыда перед ней. — Я… — начал он, затем замолчал, его щеки покраснели. Несколько человек взглянули в его сторону, но отвернулись, как только увидели, что он не собирается ничего добавлять. Затем, молча, он поклонился Цзян Чэну, хотя другой мальчик смотрел в другую сторону и не видел этого. Единственные двое, кто видел, были Цзян Яньли и Не Хуайсан, которые весело усмехнулись, когда встретились глазами. Когда Цзинь Цзысюань ушел, Вэй Усянь презрительно фыркнул, ослабив поклон. «Он становится все более самоуверенным». Погруженный в самоосысление, Цзинь Цзысюань не стал комментировать презрение мальчика. «Клан Цзинь из Ланьлина богаче любых других кланов» — согласился Цзян Чэн. «Он наследник клана Цзинь. Он должен быть самоуверенным». «Хм?» промычал Вэй Усянь, поднеся руку к подбородку, и наблюдая с озорным созерцанием. Цзян Чэн толкнул его локтем. «Хм?» «Ах!» Вэй Усянь на мгновение споткнулся, прежде чем выпрямиться и нежно потереть спину. Цзян Чэну этому не удивился. «Не вздумай создавать проблемы, — начал он. «Я предупреждаю тебя. Несмотря ни на что, Цзинь Цзысюань по-прежнему жених моей сестры. Однажды он станет нашей семьей. Тебе придется смириться с этим » Мадам Цзинь все еще была неразборчива из-за разоблачения возможной смерти ее сына, поэтому Цзинь Цзысюань был единственным, кто был рад идее стать семьёй с кланом Цзян. Он видел, что Вэй Усянь сделал с семьей Мо; испытать то же самое не очень то и хотелось. «Комната Орхидеи?» — спросил Вэй Усянь, когда взгляд наблюдателей изменился на случайные фрагменты пейзажа в Облачных убежищах. «Хм. Название неплохое, но старик, который учит, такой упрямый.» Скрывая приглушённый смех, Цзян Фэнмянь повернулся к Лань Цижэню и слегка поклонился: «Прошу прощения. А-Сянь имеет привычку быть слишком свободным в своих словах. Лань Цижэнь выглядел так, словно собирался углубиться в лекцию, но Лань Сичэнь немедленно выступил вперед и поклонился в ответ. «В этом нет необходимости, лидер секты Цзян. Никто из показанных людей не просил об этом. Я уверен, что такое серьезное нарушение конфиденциальности приведет к множеству подобных инцидентов в будущем» Несмотря на желание не соглашаться, отсутствие Вэй Усяня — того, кто сделал этот комментарий, — позволило Лань Цижэню прекратить спор, спокойно кивнув. «Но он действительно строгий. Каким бы бесполезным ученик ни был, Лань Цижэнь может превратить кого угодно в презентабельного человека » . «Ха. Разве я сейчас недостаточно презентабелен? » «Ха! Только в его мечтах! » Вэнь Чао захихикал, от чего ухмылка Цзян Чэна и довольная улыбка Цзян Яньли исчезли. Было бы намного приятнее, если бы клан Вэнь не были включены в просмотр симуляции. (Хотя хныканье, которое Вэнь Чао издал после невозмутимо поднятой брови Вэнь Жоханя, было забавным.) Дальше по тропе один из заезжих культиваторов, одетый в серые и золотые одежды, повернулся к паре лицом. Не Минцзюэ моргнул. Он видел спину своего брата в последнем сегменте, но это был его первый вид спереди. Не в силах сопротивляться, он пробирался до тех пор, пока не оказался прямо перед симуляции, а его настоящий брат последовал за ним. Он был готов ахнуть от шока. Хуайсаны были неотличимы. «Цзян-сюн! Вэй-сюн! » — весело поприветствовал Не Хуайсан. «Ты определенно станешь единственным пятном, которое запятнает всю его педагогическую карьеру», — сказал Цзян Чэн своему брату, но кивнул в ответ на приветствие Хуайсана. Старший ученик рядом с Хуайсаном в замешательстве нахмурился. «Усянь — всего лишь ученик клана Цзян. Как так получилось, что он смог учиться в Гусу? » Если бы Цзян Чэн мог ударить этого человека, он бы давно уже это сделал. Это только усугублялось тем, насколько, его мать, казалось, была согласна. «Родители Усяня были друзьями Цзян Фэнмяня, который относится к нему, как к своему собственному сыну», — ответил Не Хуайсан. «А, ну понятно.» «Действительно, как к своему», — прошипела мадам Юй себе под нос. Ее муж так и не подтвердил ее подозрения, но она отказалась сбрасывать со счетов возможность истинного происхождения Вэй Усяня. Цзян Фэнмянь нахмурился, но отвернулся, не зная, что сказать. Цзян Чэн и Вэй Усянь игриво начали подталкивать друг друга на ходу. Эта сцена резко контрастировала с допросами и поркой, которые имели место в предполагаемом будущем. «Неудивительно, что Цзян Чэн и Усянь так хорошо ладят. Они как настоящие братья! » Цзян Чэн и Цзян Яньли яростно кивнули в знак согласия. Если и было что-то, во что пара не верила в симуляции, так это предполагаемый разрыв их отношений. (Однако, если их нынешние отношения были показаны точь в точь, то, возможно, это будущее также было…) «Цзян-сюн. Вэй-сюн. Я бы пожелал вам наслаждаться вашим пребыванием тут, но в Пристани Лотоса клана Цзян намного веселее, чем здесь, не так ли? » «Хм. Зависит от того, как вы развлекаетесь, — ответил Вэй Усянь. «Правил, там, определенно не так много. Ещё нам не нужно вставать так рано.» «Хм? Мы встаем здесь в пять часов утра. Все не так уж плохо, правда? " — спросил Хуайсан, размахивая своим веером. «Во сколько вы двое встаете?» «Он-то?» Цзян Чэн игриво усмехнулся, когда Вэй Усянь зевнул. «Он встает в девять утра, а засыпает в час ночи». Вместо того, чтобы заниматься фехтованием, он отправляется охотиться на фазанов и дурачиться» «Я, вообще-то, лучший в охоте на фазанов!» Лань Цижэнь неодобрительно нахмурился при этом откровении, и все остальные просто закатили глаза, но Вэнь Жохань обнаружил, что заинтересовался в нем еще больше. О мастерстве Вэй Усяня было известно немногое. Ходили слухи о его родителях и истинном статусе в клане Цзян, но в большинстве слухов просто говорилось, что он был сильнейшим старшим учеником. Так много талантов, но нет мотивации совершенствоваться сверх его и без того выдающегося темпа. (Затем клан Вэнь дал ему мотивацию, и он произвел революцию во всем мире.) «Я хочу поехать учиться в Юньмэн в следующем году! Никто меня не остановит!» Не Минцзюэ очень выразительно поднял бровь, глядя на своего брата, который, в свою очередь, быстро спрятался за хихикающимся Цзян Чэном. Его товарищ похлопал его по спине, ответив: «Хуайсан, никто тебя не остановит. Твой брат просто сломает тебе ноги.» Вэй Усянь хихикнул в ответ на комментарий, добавив: «Честно говоря, вы все еще можете веселиться в Гусу». Лань Ванцзи незаметно оживился, чувствуя, что лично заинтересован в том, чтобы Вэй Усянь наслаждался Гусу, но не мог понять истинную причину. «Ты издеваешься надо мной, Вэй-сюн? — Совет для тебя: здесь не терпят плохого поведения, — объяснил Не Хуайсан, наклоняясь, чтобы по-заговорщически прошептать. «Теперь, когда вы в Гусу, никогда не связывайтесь с этим человеком». На этот раз насмехался Вэнь Сюй, и Вэнь Сюй тоже был встречен неодобрительным взглядом Вэнь Жоханя. «С кем? Лань Цижэнем? » «Не, не этот старик, а его любимый ученик…» В сочетании со словами Хуайсана, наблюдателям разрешили наблюдать за мальчиком в мантии Гусу Лань со спины, когда он ловко поправлял свою лобную ленту. «-Лань Чжань, один из братьев Лань». «Лань Чжань, который Второй Нефрит клана Лань? Лань Ванцзи? «Правильно. Он прекрасный пример легендарных «чужих детей», с которыми родители всегда сравнивают тебя. Боже, он нашего возраста, но у него нет юношеской энергии. Он отвечает за дисциплину. Все здесь его боятся ». Жгучее неудовольствие прогрызло Лань Ванцзи в ответ на это описание. Для десятков неуважающих учеников, обучающихся в секте Гусу Лань, это было прекрасное первое впечатление о нем, но для Вэй Усяня… Только годы самообладания удержали его от послания детского взгляда его истинного «я» Хуайсану. Хотя, судя по выражению лица брата, возможно, он скрывал это не так хорошо, как ему хотелось бы. «Это мальчик, который выглядит довольно красивым? Одет в белое, с лентой, с серебряным мечом на спине? И с его кислым лицом он выглядит так, как будто он на вечных похоронах? » «Красивый? — мысленно повторил Лань Ванцзи. «Бесстыдник! ' Кончики его ушей горели багровым цветом. «Да, это он. Однако он любит медитировать в одиночестве, так вот… » Не Хуайсан замолчал, его глаза остановились на том самом человеке, о котором он только что говорил, сидящем спокойно и отвернувшись от них. Когда ветер развел его волосы и конец ленты влево, Лань Ванцзи повернул голову к ним. В свете раннего утреннего солнца за спиной, он приобрёл небесную ауру. Вэй Усянь нервно рассмеялся. Губы Вэнь Цин на мгновение приподнялись в веселой улыбке. Она не забыла, во что Вэй Усянь превратил ее брата — в холодного, мёртвого, безжизненного мертвеца, которого она даже не смогла спасти, — но мальчик перед ней еще не был тем мужчиной. Она сомневалась, что когда-нибудь простит его, но она могла признать, что 15-летний Вэй Усянь из симуляции не заслужил смерти. Еще нет. Размерев, Не Хуайсан задумчиво взглянул на Лань Ванцзи, затем медленно повернулся, пока его протянутый веер не указал на Вэй Усяня. Вэй Ин отказался смотреть ему в глаза. В мгновение ока веер Не Хуайсана открылся, чтобы скрыть все под его глазами, когда он неодобрительно посмотрел на своего все еще отвернувшегося друга. «Усянь… ты сделал что-то не так?» «Ах, хорошо….» Яркое утреннее небо мгновенно потемнело, вернув публику к первому противостоянию Лань Ванцзи и Вэй Усяня на крыше. Ледяной взгляд Лань Ванцзи упал на Вэй Усяня, в котором не было ни следа игривости, присущей предыдущему отрывку. Он заговорил с легким намеком на презрение. «Ты не должен сюда заходить до семи утра. Уходи.» К удивлению Сичэня, эти слова заставили Лань Ванцзи немного расслабиться. Он волновался, что история может и дальше нереалистично изображать его безудержным, но казалось, что прошлое, по крайней мере, было точным. «Улыбка Императора!» Вэй Усянь ответил, толкнув одну из банок вперед. «Я дам тебе одну, а ты можешь притвориться, что никогда меня не видел?» Пока Хуайсан хихикал над тщетной попыткой переговоров, мадам Юй нахмурилась. — Прошу прощения, — неохотно сказала она наконец. «Он действительно должен был знать лучше». Лань Сичэнь покачал головой, чтобы показать, насколько ненужными были извинения, но Лань Цижэнь кивнул, соглашаясь. Хотя это было относительно незначительным правонарушением, зная родителей мальчика, наверняка последуют более серьезные нарушения. Включая демоническое культивирование. «В Облачных Глубинах запрещён алкоголь ». «Есть ли здесь что-нибудь, что не запрещено?» «Правила перечислены на стене послушания. Иди и убедись в этом сам» Вэй Усянь вздохнул в ответ и повернулся, чтобы сесть на ближайшую ветку. «В ваших правилах клана более трех тысяч правил. Кто их вообще читает? » Взгляд Лань Ванцзи стал еще ярче. «А, хорошо, хорошо. Алкоголь запрещен в Облачных Глубинах. Тогда, если я не войду и выпью его за стеной, это не будет нарушением, верно? » «Не в этом суть правил», — отчитал его Лань Цижэнь, затем потер виски, понимая, что пытаться вмешиваться бессмысленно. Радостно, Вэй Усянь сорвал крышку с банки своими зубами, а затем поднял ее над головой. Постепенно начал течь алкоголь, значительная часть которой не достигла своей цели. Небольшие струйки жидкости потекли по его бледной шее, пропитывая его одежду, но придавая ему неестественный блеск в тусклом лунном свете. Он выглядел неземным. «… Вау. ” «ХУАЙСАН!» «Что?! Мы ведь все так подумали! » Несколько человек с отвращением засмеялись, но Хуайсан тихо заметил, что никто и не отрицал этого. Увидев это, Цзян Чэн и Цзян Фэнмянь просто устало вздохнули (хотя один из них был значительно веселее другого). Они никогда не могли думать о ком-то, кто был для них семьей, в таком ключе, но они также не были ни слепыми, ни невежественными чтобы отрицать тот факт, что Вэй Усянь притягивал глаза, как магнит, несмотря на отсутствие его внушительного семейного статуса. К этому моменту они просто оцепенели от этого чувства. Однако они чуть не вхдрогнули от неприятного ощущения, которое пробежало по их спинам, когда они увидели задумчивый взгляд, которым Цзинь Гуаншань одарил Вэй Усяня. Затем Лань Ванцзи моргнул, похоже, оправившись от шока, и тут же вытащил свой меч. Лань Цижэнь хотел осудить своего племянника, так быстро выскочившего на неподготовленное сражение, но он не понаслышке знал, насколько озабоченными становились люди рядом с Цансе Санжэнь (а теперь и с Вэй Усянем). Во всяком случае, он был просто благодарен за то, что его племянник все еще пытался соблюдать правила. Лезвие ударило вперед, пытаясь разрушить сосуд, но Вэй Усянь вовремя ускользнул. Лань Ванцзи разрезал воздух, и с каждой попыткой продолжал промахиваться, а Вэй Усянь едва успевал уверачиваться. Бичень нанес удар вперед, и его противник немедленно обернул струны банки вокруг лезвия, на мгновение остановив его. Затем Лань Ванцзи поднял свой меч в небо, разбив сосуд. Контраст был интригующим. В то время как большинство зрителей были озабочены впечатляющей битвой, разум Вэнь Жоханя думал совсем по-другому. Основываясь на битве перед ними, можно сказать, что борьба Лань Ванцзи была олицетворением порядка и правил, в то время как стиль Вэй Усяня был вершиной свободы и возможностей. Лань Ванцзи использовал техники и правила тысячелетней давности, которые вбивались в него до тех пор, пока он не стал заостренным, как тонкий клинок; Вэй Усянь же отскакивал благодаря деревьям и использовал все имеющиеся у него возможности своих интересах, адаптируясь в течение нескольких секунд. Они были почти идеальным балансом. «Хм?» — спросил Хуайсан из симуляции, и они мгновенно вернулись на следующий день. «Здесь запрещено выходить на улицу ночью, пить алкоголь или драться наедине. Ты… ты уже нарушил три правила! " Вопреки шоку своего друга, Цзян Чэн просто устало потер глаза, бормоча: «Три правила за одну ночь. Ты действительно особенный случай, не так ли? Длинный и усталый вздох сорвался через нос Лань Цижэня, когда он потер глаза. Хотя, видение еще не показало его класс с демоническим культиватором в качестве ученика, он уже мог предсказать, насколько это будет утомительно. Он был разочарован, что видение не могло предложить им чашку успокаивающего чая. Вместо того, чтобы выразить хоть малейшее сожаление, Вэй Усянь просто надулся. «Да здесь больше правил, чем муравьев на земле», — пробормотал он, скрещивая руки, как ребенок. Отвернувшись от своего друга, он пошел под другим углом, который позволил ему увидеть то, что привлекало его внимание: Лань Ванцзи. Даже после объяснения Вэй Ина, Лань Ванцзи не отводил взгляда от троицы. Под сбитым с толку взглядом другого мальчика, он еще больше сузил глаза в неодобрительном взгляде. Не Хуайсан молча ускользнул от места проишествия. Некоторые улыбались очевидному ребячеству мальчиков как детей, но большинство из них не могли расслабиться. Чем больше они видели, как их дети играли и вели себя беззаботно, тем более правдивой казалась симуляция. И если это было правдой, кто мог доказать, что дальнейшее предсказанное будущее войны и горя также не могло быть правдой? И Цзян Чэн- С обычным жестом, которые используют братья, Цзян Чэн положил руку на плечо Вэй Усяня. «Он наблюдает за тобой. Удачи.» Вэй Усянь на мгновение задумался над предупреждением, а затем дразняще наклонил голову и ухмыльнулся, как будто ему показалась интересной перспектива быть с Лань Ванцзи. Вероятно, так и было. Цзян Яньли прикусила губу и отвернулась, не в силах смотреть в глаза своим братьям, которые ведут себя так нормально, поскольку страх перед тем, что может произойти в будущем, подкрался к ней. Увидев это, Цзинь Цзысюань хотел утешить ее, но покраснел и отвернулся. У него было много незаконнорожденных братьев и сестер, чьих имён он даже не знал. Он не мог сравнить свои отношения с ними с отношениями Цзян Чэна и Вэй Усяня, и у него не было идей, чтобы понять , как такая неразрывная связь могла быть… уничтожена. Все это не имело никакого смысла! <«Доброе утро, учитель!» — крикнули ученики, когда они все собрались в зале. Находясь в большом лекционном зале, наблюдающие культиваторы спокойно перемещались в интересующие их места. Не в силах сопротивляться, Цзинь Цзысюань подошел к своему двойнику, стоя перед ним и внимательно наблюдая. Его родители последовали за ним, и братья Не также подошли к Хуайсану. В ответ на приветствие своих учеников Лань Цижэнь из симуляции просто задумчиво угукнул, а затем разрешил ученикам «сесть». С мягким стуком огромный свиток развернулся, пока не пересек всю комнату. Тысячи маленьких иероглифов были едва видны с того места, откуда наблюдали заклинатели.. У Не Хуайсана, который вспомнил, как прошло его последнее пребывание в Гусу, свиток вызвал нервирующее чувство страха. Вэй Усянь изумленно уставился, когда увидел длину свитка. «Правила клана Лань», — почти монотонно произнес Лань Цижэнь. «Никаких одиночных боев без разрешения, никакой распущенности, никаких убийств в Гусу, никаких блуждений по ночам…» Прошло всего несколько секунд, прежде чем Вэй Усянь расслабился, поставил локоть на стол и подпер рукой подбородок с выражением недоверия на своем лице. «-Не кричать, не торопиться, не ухмыляться, не сидеть, сгорбившись-» К удивлению наблюдающего Лань Ванцзи, глаза Вэй Усяня вскоре переместились на сидящую фигуру его самого. Несмотря на утомительное повторение правил, которые он наверняка знал наизусть, мальчик Лань все еще сидел прямо, пристально глядя вперед. Большинство подростков (и Цзинь Гуаншань) начали засыпать всего через несколько секунд после того, как уснул Вэй Усянь, оправдывая себя тем, что на самом деле, они сейчас не на уроках. Итак, вид настоящего Лань Ванцзи и его копией в симуляции, все еще слушающих правила с должным уважением, был ошеломляющим. «Он ужасен», — пробормотал Не Хуайсан, к молчаливому согласию всех подростков и даже некоторых взрослых. Напротив них наблюдал Вэнь Сюй с чем-то вроде зловещего веселья. Что нужно сделать, чтобы сломать несокрушимый фасад Второго Нефрита клана Лань? «Как он может слушать такую ​​скучную ерунду? — подумал Вэй Усянь, более грубо отражая мысли многих наблюдателей. «… Нет!…» — резкий звук удара прошёлся по классу, когда Лань Цижэнь вышел из себя, заставив Вэй Усяня повернуться к нему. «Я читаю их один за другим, потому что их никто не хочет читать. Посмотрим, продолжит ли кто-нибудь использовать незнание как оправдание для дальнейших нарушений правил… » «Он говорит обо мне? — весело подумал Вэй Усянь. «Да!» — ответил Цзян Чэн, раздраженно проведя рукой по волосам. Даже несмотря на это, он не мог удержаться от легкой улыбки, появившейся на его лице. Да, это был Вэй Усянь, брат, с которым он играл и защищал от собак; тот, кто не знает о демоническом культивировании и не чувствовал бы необходимости бежать от приверженца светлого пути, Лань Ванцзи. «Поскольку кто-то все еще не обращает внимания, — продолжил Лань Цижэнь, — Тогда хорошо, я спрошу у вас кое-что другое. Вэй Ин? » «Я тут!» — хихикнул мальчик, подняв свою руку. Словно пораженный громом, Лань Ванцзи вздрогнул, а его глаза расширились от осознания. Улыбка, смех и поддразнивания были слишком похожи на поведение женщины, которую он и его брат всегда навещали каждый месяц. (Та, в чей дом он всегда возвращался, даже после того, как ее не стало.) «Кем был основатель секты Цинхэ Не?» «Мясником.» «Какой вид белого пиона является символом секты Ланьлин Цзинь?» «Сияние среди снегов». «Кто впервые в истории сконцентрировался на прославлении и возвышении своего клана, а не секты?» «Основатель секты Цишань Вэнь, Вэнь Мао». Когда были упомянуты их секты, каждый из членов клана слегка оживился, и стал еще более сосредоточенным. Из видений будущего они знали, что Вэй Усянь был умен, но, судя по его характеру, они бы точно не стали бы считать его начитанным человеком. «Хм. Это потрясающе, — прошептал Не Хуайсан. Как человек, стоявший ближе всего к нему, Цзян Чэн услышал это высказывание и ответил едва скрытой ухмылкой. «Да, этот идиот ненавидит, когда его заставляют учиться, но если он этого захочет сам, он будет проводить половину своего свободного времени в библиотеке. Он много знает, потому что любит учиться, но никому никогда не удавалось заставить его чему-то научиться, когда ему было неинтересно.» «Чем отличаются оборотни, демоны, призраки и монстры?» «Оборотни получаются из живых нечеловекоподобных созданий; демоны — из живых людей; призраки — из мертвых людей; монстры — из мёртвых нечеловекоподобных созданий.» Цзян Чэн, который напрягся, пока Вэй Усянь отвечал, наконец расслабился, когда его брат закончил всё правильно. В то же время и настоящий Цзян Чэн облегчённо вздохнул. Нахмурившись, Лань Цижэнь объяснил: «Как ученик секты Юньмэн Цзян, ты должен знать эти факты как свои пять пальцев. Правильный ответ — не повод для гордости » Хотя Лань Цижэнь понимал своего другого «я», он не мог избавиться от ощущения, что его стратегия будет бесполезной против сына Цансэ Санжэнь. «Ты должен продолжать в том же духе, Вэй-сюн! — подумали несколько других учеников. «Пожалуйста, не позволяй Лань Цижэню никого спрашивать! Веселая улыбка плясала на лице Лань Сичэня, пока он наблюдал за возмущенными реакциями своего дяди и брата. По правде говоря, Вэй Усянь не был внутренне бесстыднее, чем кто-либо другой, он просто не стеснялся выражать это внешне. «Хм», — Лань Цижэнь подошел ближе к ученикам. «Допустим, жил-был один палач, и были у него родители, жена и дети. За всю свою жизнь он обезглавил больше сотни человек, а сам внезапно скончался прямо посреди городской площади, и в наказание за его деяния, его труп выставили на солнце на семь дней. Вскоре затаённая внутри злоба сделала своё дело — он восстал и начал убивать. Как следует поступить?» «Ну…» Вэй Усянь замолчал, положив руку на подбородок, и начал думать. И Цзян Фэнмянь, и мадам Юй были удивлены; даже если ей не нравилось признавать это, они оба знали, что Вэй Усянь редко сталкивался с незнанием чего-либо. Наклонившись как можно сильнее, чтобы скрыть лицо в своей книге, Не Хуайсан слегка вздрогнул. «Не выбирай меня. Не выбирай меня» Не Минцзюэ собирался пристально взглянуть на брата, но его отвлекло хихиканье сбоку. Видимо, Вэнь Чао нашел забавным то, что он увидел во время нарушения их конфиденциальности. Он открыл рот, чтобы заговорить, но… «Тишина», — приказал Вэнь Жохань. И снова Не Минцзюэ был удивлен. Это был не первый раз, когда Вэнь Жохань останавливал своих детей от их высказываний против других сект, что противоречило обычному поведению высокомерного лидера секты сияющего Солнца. Он не мог понять, каковы были мотивы этого человека. Вэнь Цин нахмурилась так же, сжав свои кулаки, и практически впилась взглядом в Вэй Усяня, чтобы убедиться, что она не обратила свой взор на лидера своей секты. Между тем, Вэнь Жохань игнорировал своих сбитых с толку детей, племянницу и других лидеров секты, вместо этого сосредоточившись на наблюдении. Другие секты были готовы рассматривать этот опыт как самый сравнимый с другими развлечениями, но Вэнь Жохань знал о возможностях, которую эта симуляция предоставляла. Здесь будут неотточенные поведения людей, которые, скорее всего, возглавят кланы в следующем поколении, и уникальный взгляд на реакцию нынешних лидеров сект на него. Если ему удастся заставить их забыть, что за ними наблюдает секта Вэнь (держа свои карты близко к груди, когда он узнает, что стало причиной их поражения), они будут более охотно действовать искренне. Даже если не принимать во внимание изобретение демонического культивирования, это был бы почти беспрецедентный шанс получить информацию. Информация о других сектах, конечно же; маловероятно, что это могло бы научить его чему-нибудь о его сыновьях, поэтому не было никакой пользы в том, чтобы позволить им говорить. «Ванцзи, скажи ему, как решить эту проблему», — проинструктировал Лань Цижэнь. Спокойно встав, Лань Ванцзи уважительно кивнул: «Сначала следует обратиться к нему и исполнить его посмеяние желание — дать ему возможность отпустить свои земные заботы и упокоиться с миром. Если это не сработает — успокоить его. Если же он зашёл слишком далеко, и преступления его столь жестоки, что энергия возмущения не рассеивается, — полностью уничтожить.» Вэй Усянь, который продолжал стоять в созерцательной позе на протяжении всего объяснения, внезапно просветлел от осознания. Он резко сел, не обращая внимания на остальных учеников, и вытащил чистый лист бумаги, чтобы начать писать. Дурное предчувствие охватило Лань Цижэня, и он чувствовал, что всё не закончится так быстро, как надеялся его двойник. Судя по выражению лицо Цзян Фэнмяня, лидера секты Цзян, он, вероятно, чувствовал то же самое. (Это выражение было по крайней мере лучше, чем нескрываемый интерес в глазах Вэнь Жоханя.) «Это инструкция, которой заклинатели должны следовать», — заключил Лань Ванцзи, но его глаза и глаза Не Хуайсана были сосредоточены на Вэй Усяне. Словно заметив эти взгляды, Вэй Усянь закончил писать и объявил: «У меня есть сомнения. Узнать его невыполненное желание и выяснить, что заставляет его цепляться за этот мир? Но что нам делать, если его навязчивая идея это — месть? » «Мы будем применять силу, когда это будет необходимо», — возразил Лань Ванцзи, его глаза снова обратились к дяде, сидящему впереди. «Уничтожить его, если понадобится». «Какое расточительство! Не то, чтобы я не знал ответа, я просто думал о четвертом способе.» Вэнь Жохань сосредоточил свое внимание на Вэй Усяне, в то время как Цзинь Гуаншань взглянул на окружающих культиваторов, наблюдая за их реакцией. «Я никогда не слышал о других способах». «Вот», — предложил Вэй Усянь, протягивая бумагу ученику Лань. На нем мультяшный, но выразительный рисунок изображал человека, роющего могилы. «А-Сянь», — пробормотал Цзян Фэнмянь с обеспокоенным упреком, его глаза на мгновение метнулись к Вэнь Жоханю, прежде чем вернуться к своему приемному-сыну. Внимание лидера другой секты не успокоило Цзян Фэнмяня. « Палач умер насильственной смертью и преисполнен гнева. Учитывая количество людей, которых он обезглавил, почему бы нам… не выкопать могилы убитых им и собрать их призраков, чтобы те сразились с ним?! » Каждый культиватор втянул в себя воздух. В то время как копии, спроецированные из видения, отреагировали шоком (или раздражением, учитывая ладонь на лице Цзян Чэна), реакция наблюдающих практикующих была еще более оправданной. Потому что это уже не были простые размышления мальчика, который валял дурака. Это были слова человека, который однажды изобретет настоящее демоническое культивирование. Кто знает, сколько он уже продумал? Улыбка Вэнь Жоханя стала шире. Лань Цижэнь с треском палки ударил по руке, которая держала бумагу, и та упала на землю. «Как ты смеешь?!» зарычал Лань Цижэнь. «Наша цель — освободить и упокоить злых духов. А ты пытаетешься заставить зло бороться со злом? Ты изменил бы естественный порядок вещей … полностью игнорируя этику и мораль! » Он бросил свиток в сторону Вэй Усяня, но мальчик просто увернулся и вместо этого объект ударил Не Хуайсана по глазам. Хуайсан, стоявший рядом со своим виртуальным Я, прыгнул и взвизгнул от страха. Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань одновременно вздохнули, быстро успокоившись игривым, бесстыдным характером Вэй Усяня. Яньли засмеялась, когда увидела эту сцену. С другой стороны, братья Лань были шокированы. Да, то, что сказал Вэй Усянь, было непростительно, но они никогда не видели, чтобы их дядя терял самообладание таким образом. «Духовная энергия — это энергия, но обида и гнев тоже могут стать энергией», — невозмутимо продолжил Вэй Усянь. «Почему мы не можем их использовать? Когда Юй Великий усмирял воды, возведение дамб было лишь второстепенным действием, основным же являлось перенаправление потока воды. Воспомогательное действие точно такое же, как и основное, так в чем же их разница?» Разочарование отразилось на лице Цзян Фэнмяня. Он надеялся, что если Вэй Усянь действительно использовал демоническое культивирование, обстоятельства бы оправдали это. К сожалению, казалось, что единственной мотивацией его подопечного было великое любопытство. Лань Цижэнь посмотрел вниз, требуя: «Тогда скажи мне. Как ты можете быть уверен, что энергия возмущения будет следовать твоим приказам и не причинит вреда невиновным?! Что, если ты потеряешь контроль?! » Зная о сомнительных обстоятельствах смерти ее дочери, мадам Юй не могла не стиснуть зубы от беспокойства. Но Вэй Усянь просто напевал себе под нос, признавая: «Хороший вопрос, его я ещё не обдумывал. «Если бы ты это обдумал, мир совершенствования не позволил бы тебе жить! Убирайся!» «До свидания!» Вэй Усянь ответил, выбегая с крехтением. Не Хуайсан и Цзинь Цзысюань фыркнули от дерзости мальчика (и многие другие перешли в полномасштабный смех), но разум Цзян Чэна вернулся к первому, что им показала симуляция: «Отличные новости! Старейшина Илина Вэй Усянь мертв! » загудели простые жители. Он закусил губу, заставляя себя промолчать. Не то, чтобы Лань Цижэнь мог видеть будущее, зная, что продолжение этого совершенствования приведет к смерти Вэй Усяня. Почему этот человек мог счесть это чем-то другим, кроме простой шутки? Он не мог винить в этом старейшину Лань. Но все же…. Без ведома Цзян Чэна, мысли Лань Цижэня двигались по параллельному следу. Видение на мгновение потемнело, прежде чем прояснилось, открыв спокойное ночное озеро... Озеро, над которым они все стояли. Вэнь Чао не мог не закричать при переходе. Раньше они стояли на полу в классе секты Лань. Теперь они стояли в воздухе, ничем не поддержанные, но все же ощущали давление под своими ногами. Будучи заклинателями, все они привыкли к высоте. Тем не менее, вид людей и стульев, парящих в небе без мечей, не могло не заставить почувствовать всё абсурдным . Несколько человек стояли на пристани внизу и тревожно разговаривали между собой. «Почему людей все еще нет?» «Точно! Мы уже так долго ждем. Надеюсь, ничего не произошло. Крики младенца внезапно разнеслись по воздуху. И Яньли, и Цзысюань внезапно вспомнили о собственном младенце, бормочущего от радости, когда его держали на руках. После которого сразу же была показана смерть Цзян Яньли. Их хорошее настроение быстро угасло, словно на них вылили ведро холодной воды. «О! Я вижу это! Она здесь!» — крикнул один из ожидающих жителей. Издалека приближалась лодка, рассекая воду, словно лезвие. «Вот и лодка! Собирайте вещи и готовьтесь!» Внезапно напрягшись, Вэнь Жохань взглянул на воду, заставив всех вскоре последовать за его примером. Секунду спустя они поняли, что увидел лидер секты Вэнь. Едва заметный в ночи — замаскированный до такой степени, что люди, не практиковавшие совершенствование, никогда не заметят, — приблизился клочок возмущенной энергии. Он распространился по длине лодки, затем от лодки к пирсу и продолжал расширяться, пока не прошел через все побережье. Несколько наблюдателей нервно отступили. Озеро сразу стало беспокойным, отчего лодку сильно затрясло. Вихри воды взлетели в воздух, приближаясь к лодке, как голодные звери. «Водные призраки! Мы обречены!» «Водные призраки так себя не ведут!» «Это должно быть что-то еще более ужасающее!» У большинства взрослых было смутное подозрение относительно того, что это могло быть, но они молча молились, что бы они ошиблись. (Или, в случае с лидерами сект Цзинь и Вэнь, те молились, чтобы они смогли увидеть битву будущего Старейшина Илина с монстром.) «К-как нам с этим справиться?» Как только мужчина заговорил, его молитвы, казалось, были услышаны. Многочисленные заклинатели спустились с неба, окружили существо, объявив о своем присутствии. «Клан Вэнь прибыл, чтобы очистить зло! Вы все, уходите!» Вэнь Чао взволнованно подпрыгнул на стуле, но старался ничего не говорить. «Встаньте на позиции!» Небо озарилось золотыми печатями, которые создали заклинатели, сияя, как тусклые солнца в облачном небе, прежде чем слиться в одну большую печать. Ленты, напоминающие молнии, обвили водные столбы, и наблюдающие за ними простые жители едва избежали огромных, грохочущих волн. На короткое мгновение Лань Сичэнь неодобрительно нахмурился, увидев пренебрежение безопасностями жителей, прежде чем быстро скрыть это за вежливо-нейтральным выражением лица. Похоже, Вэнь Жохань был очень рад, наблюдая за их реакцией. Волны наконец утихли, перейдя в ленивое волнение. «Готово», — заявил лидер это группы. «Теперь вы все можете спокойно идти туда, куда шли». «Готово?» — повторил Лань Сичэнь, глядя в глаза дяде, увидев такое же замешательство. Цзян Фэнмянь нахмурился, медленно осознавая, что только что произошло. Цзинь Гуаншань усмехнулся. Толпа поблагодарила культиваторов Вэнь, не замечая странных обстоятельств этого дела. Другой ученик Вэнь подошел к лидеру, наклонился и прошептал: «Разве это не совсем правильно? Нам приказали уничтожить его, а мы только вытолкнули его вниз по течение.» У всех подростков расширились глаза, и больше всего был шокирован Лань Ванцзи. С их надлежащим воспитанием они никогда бы не подумали о том, чтобы таким образом избавляться от монстров. «Что тут не правильного?» — ответил мужчина. «Это существо под водой очень сильное. Легче вытолкнуть его по течению, чем убить.» «Но нижнее течение достигает границы клана Лань. Боюсь, что-» «Ха! Ты боишься или что? В сегодняшний день большинство сект зависит от нас. Сам по себе клан Лань не представляет угрозы.» </b> Три пары рук сжались в кулаки, пока братья Вэнь молча прихорашивались. Внезапно в их головах пронеслись слова будущего Вэй Усяня. «Прошло столько лет, а клан Лань никак не изменился. Зачем нужно быть такими вежливыми? Смешно!» Все трое знали и уважали свои правила, но в такие времена они искренне хотели, чтобы им было позволено немного больше свободы в выражениях. (Это чувство только усилилось, когда они увидели безоговорочную ухмылку Вэнь Жоханя. Судя по тому, как структурирована эта симуляция, вполне вероятно, что действия этого ученика Вэнь заставят Вэй Усяня войти в контакт с водной бездной. Он был заинтригован возможностью стать свидетелем реакции Вэй Усяня на врага, который полностью превосходит его.) (Не Минцзюэ тихо усмехнулся. Вэнь Жохань мог, по крайней мере, притвориться, что чувствует себя виноватым по этому поводу.) В следующее мгновение они вернулись в Облачные Глубины, наблюдая, как Вэй Усянь окунул кончик ветки в озеро с рыбами кои. «Вэй-сюн!» позвал его Не Хуайсан, которого предположительно, только что выпустили из класса. «Хм?» — пробормотал Вэй Усянь, повернувшись лицом к другу и брату. И Цзян Чэн, и Не Хуайсан начали приближаться, а Лань Ванцзи смотрел сзади. Лань Ванцзи искренне молился, чтобы ни одна из его мыслей не была прочитана вслух. Духи проделали это несколько раз для дальнейшего изложения планов, но собравшейся толпе действительно не нужно было знать, как его мысли продолжали перемещаться к тому, как глаза Вэй Усяня напоминали красивые лунные лучи. Вэй Усянь оживился, заметив своего любимого жертву друга, крича «Ванцзи!» через дорогу. В ответ, Лань Ванцзи просто повернулся и пошел прочь. Настоящий Лань Ванцзи внутренне вздохнул с облегчением, благодарный, что его страх, казалось, был сейчас ненужным. «Он проигнорировал меня, — весело заметил Вэй Усянь. «Чего ты ещё ожидал?» — спросил Цзян Чэн, приподняв бровь. «Не помнишь, что ты ответил в классе? Ты невозможен! Он, вероятно, такой же, как и Лань Цижэнь, который думает, что ты зло во плоти. «Да, обычно Лань Ванцзи… нет, он никогда не был таким грубым. Хотя, учитывая то, что ты сделал… » «Лань Цижэнь спросил, и я ответил. Он сказал мне выйти, поэтому я вышел. Что еще он хотел, чтобы я сделал? » «Тебе не кажется, что Лань Цижэнь особенно строг к тебе? Он постоянно ругает тебя и всегда спрашивает.» Мальчик был прав. После инцидента с "улыбкой императора" в первую ночь, Лань Цижэнь из симуляции не сомневался, что его второе «я» списало Вэй Усяня, как еще одного Цансэ Санжэнь, и попытался отреагировать соответствующим образом. Очевидно, он был менее незаметнее в своих действиях, чем он надеялся.» «Так тебе и надо. Что это был за ответ? " — нахмурился Цзян Чэн. «Ничего страшного, если ты несешь чушь дома, но ты осмелился сказать это перед Лань Цижэнем. О чем ты думал?!» Вэй Усянь пожал плечами: «Как бы я ему ни ответил, я ему не понравлюсь, поэтому я мог бы сказать всё, что захотел сказать. В любом случае, я не пытался его обидеть. Я просто правильно отвечал.» Здесь Лань Цижэнь был вынужден отвести взгляд, его разум внезапно завершил теорию, которая не давала ему покоя в течение некоторого времени. Если Вэй Усянь изначально придумал эту идею на его уроке, то был ли он частично виноват? Если бы ему удалось сохранить сдержанность и избежать проецирования своих чувств Цансэ Санжэнь на ее сына, разве стал бы Вэй Усянь когда-либо рассматривать такой дьявольский путь? Он мысленно пообещал себе никогда не позволять Сичэню или Ванцзи испытывать такое искушение. «Но, честно говоря, я думаю, что то, что ты сказал, имеет смысл!» — добавил Не Хуайсан. «Я не знаю, сколько лет понадобится кому-то вроде меня, чтобы шаг за шагом развить духовную силу. Гнев и негодование мстительных призраков можно легко использовать. Звучит захватывающе, не так ли? " «Хуайсан!» «Ах! Извини, Да-гэ! » «Это именно то, что я имел в виду. Если мы сможем использовать эту силу, то многие места, заполненные энергии возмущения, больше не будут запретными местами.» Не поворачиваясь к Вэй Усяню, Не Минцзюэ продолжал смотреть на брата смертельно опасный взглядом. «Я не буду! Я не буду Да-гэ! Я уверен, что другой я — просто шутил! » «Даже курганы в Илине», — добавил Вэй Усянь, откинувшись назад, чтобы посмотреть на небо. «Клан Цзян из Юньмэна, клан Цзинь из Ланьлина, клан Лань из Гусу и клан Не из Цинхэ — все взяли на себя инициативу и сожгли Могильные курганы дотла», — объяснил мужчина в баре. «… Вы же не думаете, что он действительно туда ходил, верно?» — спросила Цзян Яньли, страх за своего брата внезапно пересилил все остальное. «Я уверен, что он туда не ходил!» — немедленно объявил Цзинь Цзысюань, смущенно кашляя, когда все взгляды обратились на него. «Я имею в виду, мы все слышали, что они сказали. Они утверждали, что Вэй Усянь убил около пяти тысяч культиваторов за одну ночь. Возможно, они были правы, с учетом изобретения демонического культивирования, но я уверен, что все остальное — лишь слухи.» Когда Яньли слегка поклонилась в знак благодарности, румянец Цзинь Цзысюаня заставил его лицо выглядеть почти фиолетовым. Цзян Чэн отвернулся и попытался скрыть отвращенный стон. (Он хотел, чтобы Цзысюань ценил ее, но на самом деле, ему не нужно было видеть больше чем это.) Весело усмехаясь, Не Минцзюэ добавил: «Кроме того, он под рукой клана Цзян. По какой причине он должен был туда явиться? » Сичэнь согласно кивнул, повернувшись к своему встревоженному брату и успокаивающе улыбнулся. «Хватит», — скомандовал Цзян Чэн. «Это уже становится смехотворным. Ты можешь говорить что угодно, но ты не можешь пойти по этому пути.» «Я не настолько глуп, чтобы пробовать это. Я пойду по правильному пути, как и все заклинатели. Зачем мне красться по опасному и узкому пути, когда есть светлая и широкая дорога? Кроме того, если бы это было так просто, кто-то бы уже давно попробовал этот путь.» «И все же, он не сериал свое обещание», — прорычал Лань Цижэнь. «Не делайте предположений без доказательств», — ответил Лань Ванцзи, удивив даже самого себя. Даже с предупреждением о «подставе» в начальном повествование, он должен вести себя лучше, чем спорить со своим старшим. Он немедленно поклонился, извиняясь перед своим дядей, не заметив, что Цзян Фэнмянь и Яньли благодарно улыбнулись. «Еще не стемнело», — засмеялся Вэй Усянь, обнимая Цзян Чэна за плечи. «Мы должны пойти поохотиться на фазанов». «Забудь о фазанах! Лань Цижэнь приказал тебе трижды переписать Книгу Дисциплины и поразмыслить над своими проступками «. «Три раза?! Я лучше убью себя! » Эти слова были гораздо менее забавными для человека, который умрет в свои двадцать один год. «Ни за что», — решил он. «Я сделаю это за тебя! Я сделаю это!» — предложил Не Хуайсан. «… Мы договорились не наказывать за то, чего не произошло…» было единственной защитой Не Хуайсана, когда взрослые обратили на него взгляды. «Но ты же не будешь делать это бесплатно, не так ли? Скажи это. Что ты хочешь взамен? » «А… вот в чем дело, Вэй-сюн. У Лань Цижэня дурная привычка. Он любит неожиданно нас расспрашивать...» «Подожди», — Вэй Усянь схватил руку, остановив его. «Ты хочешь, чтобы я сдал за тебя экзамен?» «Ах, нет, нет! Сказать мне ответ будет достаточно. У меня все подготовлено.» Он протянул длинный тонкий свиток, который Вэй Усянь со скептическим взглядом развернул. «… Лань Цижэнь меня уже ненавидит. Если он узнает… » «Пожалуйста, Вэй-сюн! Все будет порядке! Все пройдет без единой ошибки!» Не Минцзюэ был наполовину искушен присоединиться к Лань Цижэню, отругав своего брата за то, что он позволил себе быть испорченным плохим влиянием Вэй Усяня, но он знал, что Хуайсан сделал это и в прошлом году. Во всяком случае, он был просто благодарен своему брату, что нашел человека, который принял его таким, какой он есть. (Но это не меняет ничего, особенно демоническое культивирование. Ему нужно было просто продолжать наблюдать.) В мгновение ока их обстановка сменилась следующим образом: Вэй Усянь, Цзян Чэн и Не Хуайсан тащатся вверх по холму. «Ах… Вэй-сюн, мне очень жаль». «Разве ты не говорил, что все будет хорошо?» «Я не ожидал, что Лань Ванцзи внезапно появится!» Цзян Чэн закатил глаза и прервал его: «В любом случае, ты теперь сам по себе. Вот и библиотека прямо впереди. Наблюдая за троицей, поднимающихся на вершину холма, заклинатели увидели устрашающую, но изящную библиотеку секты Лань. В прохладном, вездесущем тумане он излучал ауру спокойствия, которой больше нигде не было. Вэнь Сюй лениво гадал, как это место будет выглядеть в огне. Вэй Усянь драматично вздохнул. «Это просто копирование книг. Хуайсан? » «Лань Цижэнь сказал, что никто не имеет права помогать тебе». «Ха! Откуда ему это знать? Пока не… Не предоставит же он мне неусыпно бдящего охранника? " «В точности так, как ты сказал.» «Хм? Серьезно?» — спросил Вэй Усянь, заглядывая внутрь. Перед ним сидел Лань Ванцзи. Необычное чувство сомнения закралось к Лань Цижэню. Менее минуты назад Лань Ванцзи огрызнулся ему в ответ. Он поклонился и сразу же извинился, но это не изменило того, что уже произошло. Возможно, его другой-я не знал, что его цель была держать его племянников подальше от соблазна, который излучал Цансэ Санжэнь Вэй Усянь. Хотя он не осознавал этого, мысли Лань Цижэня отражали многие мысли мадам Юй относительно отношений Вэй Усяня с ее собственными детьми. После паузы тишина, золотые глаза оторвались от каллиграфии и встретились с серебряными сферами Вэй Усяня. — Лань Чжань, — удивленно выдохнул Вэй Усянь.</b> Только после повторения первых двадцати правил в голове, цвет ушей Лань Ванцзи вернулся к своему обычному оттенку. Постоянное использование его имя при рождении было приятным отталкивающим. И Цзян Чэн, и Не Хуайсан тут же выскользнули из комнаты. «Эй!» Вэй Усянь возразил. «Вы, ребята-» Он оборвал себя со вздохом, понимая, что предатели, вероятнее всего, уже вне досягаемости слышимости. «Этот парень чертовски скучен, и мне придется посидеть с ним месяц? Это пытка.» В самих словах не было ничего нового, но они каким-то образом закрутились в голове гораздо глубже, когда их произнес Вэй Усянь. Из-за этого Лань Ванцзи захотелось заткнуть его своими поступить неподобающе. Вэй Усянь плюхнулся напротив Лань Ванцзи, небрежно расставив ноги и прислонившись руками к столу. «Ванцзи, вопрос к тебе. Ты правда меня так ненавидишь? " Без малейшего колебания в мазках Лань Ванцзи продолжал писать. «Эй! Ты все еще игнорируешь меня! » Хмурое выражение сменилось озорной ухмылкой, очень похожей на него, когда он играл роль сумасшедшего. «Эй, эй», — он прополз пальцами по столу, как маленький паук. «Как мне назвать тебя, чтобы получить ответ? Ванцзи? Ванцзи-сюн? Лань Ванцзи? Они зашли далеко, но слишком близко. «Лань Чжань!» — попытался он, сидя на столе и на рукаве Лань Ванцзи. «Наши… извинения», — сказал Цзян Фэнмянь Лань Ванцзи, не сумев полностью скрыть свою веселую улыбку. «Мы договорились не наказывать за действия, которые еще не произошли», — ответил мальчик. «Извинения не нужны». «Не смотри на меня так! Я назвал тебя по имени при рождении только потому, что ты не ответил мне, когда я назвал тебя Ванцзи. Если тебе это не нравится, ты тоже можешь звать меня по имени при рождении. Или тебе… Господин Лань удобнее? Тут же Лань Ванцзи остановился, но скорее из-за того, что его рукав был зажат под Вэй Усянем, чем из-за того, что он сказал. «О, я понял! Лань-эр-гэгэ!» Следующая улыбка была намного ярче, чем секта сияние секты Вэнь. Энергия начала потрескиваться, и рот Вэй Усяня внезапно закрылся. Он слегка качнулся, затем спрыгнул со стола и побежал на исходный бок, хватая бумагу и кисть. «Извини меня, пожалуйста, сними заклятье» было написано на бумаге и показано перед Лань Ванцзи. Лицо Вэй Усяня постепенно краснело. Однако Лань Чжань лишь на мгновение взглянул на просьбу, прежде чем отвернуться и закрыть лицо за книгой. Не Хуайсан расхохотался, найдя забавным то, как Лань Ванцзи использовать книгу как веер. Несмотря на все усилия, направленные на то, чтобы сохранять спокойствие, Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань вскоре последовали за ними. «Ты можешь присоединиться к ним», — прошептал Лань Сичэнь своему брату, слегка кивнув головой в сторону троих подростков. Слегка покраснев кончиками ушей, Лань Ванцзи отказался реагировать на эти слова. Понимая, что его просьба была отклонена, Вэй Усянь сердито скомкал свою записку и уткнулся лицом в скрещенные руки на столе. Он украдкой взглянул вверх. Лань Ванцзи почувствовал, что в его ушах стало еще теплее. Раздался короткий приглушённый смех, и мадам Цзинь увидела, что ее муж жадно смотрит на эту пару. Она искренне надеялась, что его мысли останутся в пределах благоразумного. Еще одна записка была брошена на стол, на этот раз с удивительно хорошо сделанным наброском волка, смотрящего на курицу. Волк и курица. 狼 望 鸡, для Лан Ван Цзи. Пока Цзян Чэн судорожно вздыхал, Сичэнь и Минцзюэ слегка фыркали от веселья, которое могли испытать только чрезмерно опекающие старшие братья. Казалось, Вэй Усянь был умен во многих вещах. Лань Ванцзи снова начал мысленно декламировать правила. Точными, целеустремленными движениями, Лань Ванцзи поднял рисунок, сложил его четыре раза и бросил в мусорное ведро. «Убожество», — отругал Лань Ванцзи, пока Вэй Усянь тихо возмущался. Наконец, заклятье было снято. «Боже мой, я думал, что умру! Эй, Лань Чжань! Я просто хотел извиниться перед тобой! Как ты мог так со мной поступить! Хорошо! В ту ночь я был виноват. Я был неправ. Я не должен был перепрыгивать через стену. Я не должен был пить алкоголь. Я не должен был с тобой ссориться. Счастлив сейчас?!» «Еще одно слово, и я сделаю заклятие в четыре раза дольше». Цзинь Гуаншань фыркнул и пробормотал: «Ты уверен, что именно так, ты хочешь заставить его замолчать?» Лань Чжань замер. Терпение мадам Цзинь раскололось, как фарфор о камень. «Они же дети! " закончила она. «Как ты посмел сказать такое им? Они ровесники нашего сына! Неужели час или два, что мы провели здесь, слишком долго, чтобы ты мог сдержаться?! Твоему мозгу требуется думать определенное количество ужасных мыслей каждый день? И ты смеешь называть себя лидером секты!» Не осознавая, что он был достаточно громким, чтобы быть услышанным, Цзинь Гуаншань был совершенно не готов к жестокому нападению со стороны жены. Он быстро поспешил оправдать ситуацию, отвлекая всех, к облегчению Лань Ванцзи. «… Это не так, д-дорогая, я имею ввиду», — продолжил Цзинь Гуаншань. «Они составляют довольно интересную пару. Я, конечно, не думаю о них так, но это не меняет того факта, что многие люди будут ценить красивую внешность больше, чем возрастную невинность. К тому же мы видели их в будущем, подсознательно их соединять вместе естественно. Оба становятся таким беспрецедентным оружием, что… «Я хотел бы попросить тебя не называть моего воспитанника оружием, Цзинь-сюн», — вставил Цзян Фэнмянь, улыбаясь, даже если его глаза были холодны, как в Северном Ледовитом океане. «И я также должен попросить вас не заканчивать свою мысль», — добавил Сичэнь. «Я не думаю, что это было уместно в нынешних условиях». Лицо Лань Ванцзи стало бледнее, чем когда-либо. Цзинь Цзысюань не сильно отставал от него. Для всех, кто слышал, стало очевидно, как их рассматривает Цзинь Гуаншань. Возможно, драгоценности. Статуи; картины; звери, трофеи, но уж точно не люди. Казалось, демонстрация их жизней заставила Цзинь Гуаншань забыть, что они настоящие. «Ну же, не надо быть таким жестоким», — снова попытался Цзинь Гуаншань. «Я просто изучал возможности различных способов сгруппировать их вместе…» «И ты автоматически подумал о…» «Я уверен, — перебил их Вэнь Жохань, — что он просто не мог с собой ничего поделать». Цзинь Гуаншань энергично закивал в ответ на эти слова, и все остальные замерли. До этих пор, лидер секты Вэнь пытался заставить их забыть о своем присутствии тут. Но теперь, он без всякой подсказки присоединился к их разговору. Он согласился с Цзинь Гуаншанем и хотел, чтобы другой мужчина продолжал придумывать идеи. Когда все остальные застыли в ужасе от этого осознания, но Цзинь Гуаншань смог легко поклониться один раз в знак благодарности и сказать: «Конечно». Пока наблюдатели разговаривали, их окружение погрузилось в ночь. Теперь единственным источником света в комнате было мягкое желтое сияние свечи. Лань Ванцзи продолжал копировать тексты, а Вэй Усянь небрежно лежал на полу. Затем небо снова прояснилось, и заговорил голос Лань Сычжуя. «Спустя месяц.» Вэй Усянь сидел перед столом, усердно работая над чем-то. С другой стороны библиотеки стоял Лань Ванцзи, глядя снизу на Вэй Усяня, замечая приближение другого человека. — Лань-гунцзы, — весело приветствовал Вэй Усянь. «Прошел уже месяц; Я не приду завтра. Вот тебе прощальный подарок от меня! » Лист бумаги, над которым работал Вэй Усянь, был протянут перед лицом Лань Ванцзи. Наблюдающая толпа устремилась к виртуальному Лань Ванцзи, чтобы увидеть подарок своими глазами. «Вот. Ты можешь взять это!» он подтолкнул рисунок вперед, позволяя им его видеть. На нем был Лань Ванцзи. Отвернувшись от смеющегося Вэй Усяня, Лань Ванцзи закрыл «Стихи Лань Аня» и положил их на полку справа. Он протянул руку и взял листок из протянутой руки Вэй Усяня. И тут же замер. «Что?» «Это-» "Цветок!» Ни один из подростков не мог составить полного предложения, слишком шокированные огромным цветком, нарисованным на картине Второго Нефрит клана Лань. Смех Вэй Усяня сотряс всю комнату, и он чуть не рухнул на пол, распевая: «Как тебе мой подарок, господин Лань?» «Убо-» «Снова скажешь "убожество"? Ты не можешь придумать ничего нового?» — спросил Вэй Усянь, его взгляд на мгновение остановился на отложенном сборнике стихов. «Крайнее убожество», — поправил Лань Ванцзи. Настоящий Лань Ванцзи обнаружил, что он необъяснимо завидует самому себе. Он сомневался, что сможет теперь получить картину Вэй Ина Усяня. Почему им не показали симуляцию хотя бы после обучения в Облачных Глубинах, чтобы он смог получить хотя бы этот подарок? (Ему внезапно, внезапно пришло в голову мысль, что если они что-то начнут менять, изменятся не только плохие моменты во времени.) Лань Ванцзи спокойно протянул руку и снова взял стихи Лань Аня. Затем резко бросил его, словно он обжегся. Вэй Усянь сначала фыркнул, хихикнул, а затем утонул в громком смехе. Он поменял книгу стихов с порно книгой. «Бесстыдник!» — крикнул Лань Ванцзи, не в силах мириться с дерзостью Вэй Усяня. Цзян Чэн закрыл лицо руками и издал долгий усталый стон, не замечая, что Лань Ванцзи покраснел не только из-за гнева. Сичэнь закашлялся, чтобы скрыть приглушенный смех. Лань Ванцзи отступил, дрожа от гнева, затем в ярости сжал кулаки. «Вэй Ин!» "Ин? — недоверчиво повторил Лань Ванцзи. «Туточки! Я тут!» «Ты-» Он замолчал, его взгляд метнулся в сторону, прежде чем он схватил и обнажил Бичень одним плавным движением. Смех Вэй Инь оборвался, и он нервно взглотнул. Слышать, как Вэй Усянь назвал его «Лань Чжанем» — это одно, но мысль о том, что он также называл Вэй Ина по первому имени, была ошеломляющей. Затем Ванцзи заставил себя расслабиться, напоминая себе, что его другое я точно оттолкнет маленького зверя, чьи губы и шея продолжали притягивать его глаза, прежде чем что-то еще произойдет. Он решил полностью наказать себя, когда симуляция закончится. Взяв книгу, Вэй Усянь быстро вернулся к столу, выхватывая свой собственный меч с подготовленного места. «Достоинство, господин Лань, веди себя с достоинством! Если ты сразишься со мной, твоя библиотека будет уничтожена! » «Ты…. Что за человек ты?!» «Я мужчина! Кем я ещё могу быть? » «Ты бесстыдник!» — повторил Лань Ванцзи, его щеки залились румянцем, а уши стали темнее вишни. «Стоит ли этого стыдиться? Только не говори мне, что никогда раньше не смотрел на такое? » Он замолчал, когда Лань Ванцзи не ответил. «… Ты вообще никогда не…» «Замолчи!» — воскликнул Лань Чжань, впервые повысив голос. «Ты действительно… совершенно бесстыдный!» Лань Сичэнь прикукусил губу. Смех над младшим братом в клане не приветствуется. К счастью, Не Минцзюэ был рад посмеяться вместо него. Даже холодного взгляда Лань Ванцзи не было достаточно, чтобы остановить смех лидера секты Не. С поворотом Биченя, духовная энергия отправила бумаги между ними в воздух. «Господин Лань, успокойся, только успокойся! Разве ты не знаешь правила? Никаких неразрешенных боев в Облачных Глубинах! » Затем Вэй Ин увидел, что его книга тоже была подброшена в воздух. Всплески духовной энергии подняли их до невероятных высот, и они оба потянулись за книгой. Одновременно схватив его, они швырнули книгу на стол. Ветер засвистел, когда оставшиеся бумаги упали вниз, синхронизируя с волосами мальчиков. Не Хуайсан подумал, что эта картина будет прекрасно смотреться на одном из его вееров. (Затем, уйдя в свои мысли, он подумал, что мысли Цзинь Гуаншаня могут оказаться не такими и неправильными, как они все думали) «Отпусти», — прорычал Лань Ванцзи. «Хм? Почему?» — спросил Вэй Инь, склонив голову набок. «Я думал, что ты не хочешь на это смотреть…». Ой! Значит, ты правда захотел посмотреть? Ты просто притворялся что не хочешь, не так ли? " К этому моменту уже Лань Ванцзи не мог скрыть, как его трясло от ярости. «Почему ты продолжаешь беспокоить дремлющего дракона?» — почти беззвучно пробормотал Цзян Чэн. Вэнь Цин слегка улыбнулась этим сллвам, зная точное чувство раздражения, которое испытывал Цзян Чэн. «Я. Не буду. Смотреть.» «Тогда зачем ты пытаешься вырвать его у меня? Ты собираешься передать его Лань Цижэню? О, я имею в виду твоего дядя... Что ж, не делай этого! Что, если он начнет подозревать, что ты сам это читал? Разве ты не умрешь от смущения перед ним? » "Ты-" Раздраженный Лань Цижэнь глубоко, глубоко сожалел о решении его симуляции позволить своему племяннику потратить такое количество времени с Вэй Усянем. «Ты был тем, кто это прочитал! Я-» «Что с этим "ты" и "я"? Все говорят, что ты самый лучший джентльмен в мире. Но оказывается, ты прячешь эротические картинки в своих книгах! » К этому моменту двое уже встали и тянули к себе книгу, словно тянули канат. «Ты всегда читаешь их без устали», — добавил Вэй Усянь, смотря как книга начала рват ься. «Если бы твой дядя узнал…» Небесно-голубая духовная энергия внезапно хлынула в книгу и порвала ее, и та рассыпалась в миллион клочков бумаги. «Хм? О нет! Эти рисунки были действительно великолепны! Как ты мог их просто так порвать? » «Убирайся.» Даже несмотря на многочисленные правила, которые успел нарушить его праведный племянник, Лань Цижэнь не мог на это рассердиться. По правде говоря, Цансэ и ее сын были людьми, с которыми ни один из них не мог справиться. «Что? Убираться? Не могу поверить, что ты так сказал!» — заявил Вэй Усянь, подпрыгнув ближе к Лань Ванцзи: «Ах, Лань Чжань, Лань Чжань. Они говорят, что ты праведный и элегантный, всегда хорошо ведёшь себя Но посмотри на себя сейчас, боже…». «УБИРАЙСЯ!» К этому моменту трио, состоящее из Цзинь Цзысюаня, Не Хуайсана и Цзян Чэна, рассмеялось, и они свернулись калачиком и схватились за живот, пока боль от их смеха лишь усилилась. Братья Вэнь сочли неспособность Второго Нефрита сохранять самообладание забавным, но эмоции Вэнь Цин были идентичны эмоциям других старших детей в семье: вид некоего раздражения-умиления, возникавший при наблюдении за теми, кто младше вас, пытавшихся взаимодействовать с другими (Как и Лань Сичэнь, который знал, что его брат никогда раньше не терял своего хладнокровия). Взрослые были в основном изумлены; даже те, кто уже знал Вэй Усяня, были шокированы тем, насколько несравненно раздражающим он мог стать в нужный момент. «Ох, я не знала, что все может быть настолько плохо», — пробормотала мадам Цзинь Юй Цзыюань, чьи губы скривились в легкой улыбке. Судя по выражению лица подруги, мадам Цзинь решила, что это далеко не в первый раз. В отличие от всех остальных, Лань Ванцзи не думал об увиденном. На самом деле, он отчаянно повторял правила в голове, пытаясь забыть то, что только что видел. (Улыбки, смех, самоуверенность, талант, бесстыдство и радость, и продолжение разговора с Лань Ванцзи даже при каждом отказе и… Возможно, когда симуляция, закончится, он попросит совета у своего дяди, как предотвратить такие эмоции.) Солнце уступило место луне, и голубое небо потемнело в мутно-черный цвет. «Озеро Билин, город Цайи, Гусу», — прозвучал голос Лань Сычжуя. Лань Сичэнь нахмурился, вспомнив, где, по предположениям практикующих Вэнь, мог оказаться дух. Маленькая лодка тихо плавала по спокойной глади воды. Наблюдатели снова парили в воздухе, держась стульями на том, чего они не могли видеть. Они не парили — не было ни ветерка, ни влажности; никакой неравности или ощущения невесомости — но они все равно стояли над водой. Напротив них, сидевший в лодке мужчина терпеливо ловил рыбу. Он зевнул, не заметив мелкие волна воды, освещенные фонарем. Бессознательно, Не Хуайсан отошел от своих ододногодок, снова приблизившись к своему брату. Наблюдать за этим было уже достаточно ужасающе, но смотреть это рядом с жутко заинтригованным Вэнь Жоханем было пыткой! Удочка в руке рыбака дважды подпрыгнула, словно нежно касаясь воды, а затем резко потянула в воду. «Хмм?! — негодовал мужчина. Он боролся и тянул изо всех сил, но то, что он держал на крючке, не хотело двигаться с места. Со своего места наблюдатели могли видеть движение предположительно "пойманного" существа. Она была почти вдвое больше лодки. Лань Цижэню потребовалось максимальная сдержанность, чтобы не спорить с Вэнь Жоханем о действиях его учеников. Существо начало кружить вокруг лодки, заставляя ее вращаться, из-за держащейся удочки. «Ч-что это?!» Согнув удочку в крутой дуг, существо продолжало удерживать удочку и тянуло, тянуло и тянуло. Пока она, наконец, не сломалась. «Ага!» — закричал мужчина, не готовый к неожиданному разрыву и падению. К счастью, он стоял правильно в лодке, поэтому не выпал из неё. Тяжело дыша, мужчина в замешательстве огляделся налево и направо, а затем посмотрел на разорванные ладони, разглядывая окраваленную кожу. «Что, черт возьми, это было?» он не мог не буркнуть под нос, а затем вздрогнул, когда услышал, как позади него лопаются несколько пузырей. Пузырьки продолжали расти с нарастающей скоростью, пока большой объект, из-за которого они появлялись, не достиг поверхности воды. Десятки других последовали за ними, покрывая поверхность озера, как пчелы мед. Мужчина присмотрелся к объектам, затем внезапно понял, что это такое. Трупы. Его крик заполнил воздух. Судя по резким вдохам вокруг него, все, что случилось, было плохим. Хуайсан был очень счастлив, продолжая прятаться прямо внутри нематериального тела своего брата, но у его Да-гэ были другие планы. «Не отворачивайся», — приказал Не Минцзюэ, отступая в сторону и позволяя своему брату смотреть «Закрывать глаза на опасность намного опаснее, чем смотреть на нее». Его брат ответил поистине жалким хныканием. Затем черная ночь вокруг них прояснилась, переключившись на чисто белое пространство, в котором им было позволено разговаривать. ********* «… Зловеще», — пробормотал Цзинь Гуаншань. Мадам Юй высмеяла это жалкое преуменьшение, но, тем не менее, согласилась. Даже без общепринятой категоризации любимого сына Вэй Усяня, они знали, что никакое нормальное существо не сможет совершить такое большое количество убийств за такой короткий промежуток времени. Если что-нибудь случится с ее сыном- … Ошеломляющее чувство бессилия охватило ее сердце, когда она поняла, что ничего нельзя сделать. Если бы перед ней стоял враг, которого нужно было победить, она бы никогда не колебалась, но она даже не знала, с чего начать, чтобы остановить то, что вызвало симуляцию. К счастью, отвлечение пришло довольно быстро. «Лидер секты Цзян, — сказал Лань Цижэнь. «Юньмэн Цзян имеет полную поддержку Гусу Лань в том, чтобы остановить деяния Вэй Усяня. Все, что вам нужно сделать — это убедить его избегать энергии возмущения, мы поможем с этим. «Дядя!» Лань Сичэнь возмутился и впервые за много лет повысил свой голос. «… Я думал, мы договорились никого не наказывать за то, что еще не произошло», — ответил Цзян Фэнмянь. «Я не предлагаю наказывать его, просто мы должны начать действовать», — объяснил Лань Цижэнь, проклиная себя. Он мог признать, что показанный в симуляции мальчик еще не был воплощением зла и был умным, как и его мать, а не злым духом, но он все же совершил — совершит — непростительное действие. Не Минцзюэ с сомнением хмыкнул. Он всегда голосовал за то, чтобы что-то делать, а не просто говорить об этом, но он видел, насколько счастливым Вэй Усянь делал его брата. Стоило ли что-нибудь из увиденного на самом деле того, что предлагал Лань Цижэнь? «Некоторые из этих сцен произошли бы менее чем за неделю, если бы нас не отправило сюда. Мы должны принять меры как можно скорее. » «Вы думаете, что Юньмэн Цзян не может позаботиться о своих учениках?» Мадам Юй зарычала в ответ. «В первый раз это явно не сработало», — голосил в ответ Цзинь Гуаншань. «Возможно, вам стоит позволить Ланьлин Цзинь присмотреть за ним ненадолго…» «В этом нет нужды.» «Конечно, мы не можем оставить его падать одного, — продолжил Лань Цижэнь, но ему противостоял последний человек, которого он ожидал. «Мы не можем принимать никаких решений без всей информации», — заявил Лань Ванцзи. «Есть… растущая напряженность. На этот раз Вэй Ин может вести себя иначе, даже без нашего участия «. «Да! Мы должны подождать и посмотреть дальше! » Цзян Чэн вскочил, очень внимательно пытаясь не думать слишком глубоко о том, как хладнокровный Второй Нефрит клана Лань использовал имя «Вэй Ин». Увидев, что другие дети его возраста участвуют в разговорах, Цзинь Цзысюань добавил: «Мы все равно не сможем выбраться. Нам ничего не будет за то, что подождем и посмотрим до конца.» Позади него Не Хуайсан и Цзян Яньли согласно кивнули. «Ванцзи, это демоническое культивирование.» «… Это была лишь теория», — нерешительно ответил Лань Чжань. «Шутка; но не действие «. Было ли глупо с его стороны слепо верить в улыбающегося мальчика, которого он знал меньше двух часов? Наверное. Но почему-то он не мог заставить себя чувствовать себя виноватым. Он добавил две заметки к своему мысленному списку наказаний, которые он получит, когда они выйдут. «Почему вы так высоко отзываетесь о нем?» — поинтересовался Вэнь Сюй. «Судя по тому, что я видел, ваше "я" по понятным причинам ненавидит его». Мадам Юй взглянула на него с таким же подозрением и добавила: «Как обычно, неприятностям, которые он причиняет, не было конца». «Моя госпожа-» «По-твоему ошибаюсь?» «…Это немного странно», — добавил Цзинь Цзысюань, скорее негодующий, чем обвиняющий. «Ты бы явно ненавидел его. Почему ты сейчас чувствуешь себя по-другому? » Он очень осторожно не добавил, насколько его собственное восприятие Вэй Усяня разительно начало отличаться от того, каким оно было раньше. По его мнению, теперь все было совершенно иначе. «На самом деле, я не верю, что Ванцзи чувствует враждебность к молодому мастеру Вэю», — поправил Лань Сичэнь, игнорируя смертоносный взгляд младшего брата. «Он мог быть взволнован и сбит с толку, но он не злился. Во всяком случае, я думаю, что вероятнее всего, мой брат был очарован. Эти слова заставили многих наблюдателей недоверчиво нахмуриться, но Цзян Чэн не удивился. В конце концов, даже он не называл Вэй Усяня «Вэй Ином». Точно так же Янли и Цзян Фэнмянь были довольны заверением Первого Нефрита, судя по которому Вэй Усянь не доставляет слишком много проблем Лань Цижэнь тихо усмехнулся, стрессовая ситуация снизила его сдержанность и самоконтроль, он даже не смог скрыть свои сомнения. Увидев, что его отец не жаловался на слова Вэнь Сюя, Вэнь Чао выпячил грудь и сказал: «Ну, я не понимаю, почему мы так много времени уделяем школьной жизни пары мальчиков. Действительно ли нам необходимо было видеть эти части видения? Клан Вэнь в них даже не участвовал!» «За исключением тех случаев, когда вы скинули свою работу Ланям», — отметила мадам Юй. «Ха! Если это их действительно беспокоит, то я уверен, что в следующем сегменте мы увидим их контратаку! » — хвастался он в ответ, прекрасно зная, что клан Лань не сможет поднять шум из-за того, что сделал клан Вэнь. Даже если они понимали, кто виноват, ожидать возмездия было нереально. «За все эти годы клан Лань никак не изменился. Зачем быть такими вежливыми?повторилось в их головах снова и снова. Дело даже не в том, что сами слова были неортодоксальными; дело было в человеке, который их сказал. Вэй Усянь был создателем демонического культивирования. Во всех аспектах жизни он должен был представлять антитезу их идеалам и ценностям. И все же каждое его действие, которое они видели до этих пор, можно было описать только как праведное и полезное. Он остался, чтобы помочь ученикам Лань, даже если это могло убить его самого; он спас Цзинь Лина, несмотря на угрозу, которую представлял взрослый Цзян Чэн; его изобретения использовались во всем мире совершенствования, но его репутация оставалась ужасной Несмотря на преступления, приписываемые будущему Вэй Усянь, он не проявил себя злом. Ещё ни разу. А позже, на горе Дафань, он был блестящим аналитиком, который собирал скудные улики воедино, бормоча о том, сколько времени секта Лань потратила на изучение правил, когда вместо этого они могли бы сосредоточиться на практика в исследованиях, связанных с ночной охотой. Не было ничего, чего трио Ланей уважали бы больше, чем свои общепризнанные правила, но симуляция сделала небольшие трещины в их ммировоззрении гораздо более очевидными. «… Подожди, так тебе нравится Вэй Усянь?» Хуайсан снова переспросил, отчасти потому, что не мог в это поверить, а отчасти чтобы отвлечь толпу от раздражающих слов. «Трудно сказать», — ответил Лань Ванцзи, не желая делать никаких заявлений, в которых он не был ещё уверен. Едва сдерживаемый смешок брата не подтвердил его оценки. «Боже, как романтично!» — заявил Хуайсан. «Две идеальные противоположности — даже ваша одежда прямо противоположна друг другу!» Лань Ванцзи замер, даже его дыхание остановилось. «Необязательно делать все романтичным », — ответил Не Минцзюэ, потирая глаза от усталости. На мгновение взгляд мадам Цзинь упал на ее бесполезного дикого шалопая мужа. Была черствость, с которой он наблюдал за Мо Сюаньюем, и то, как он развратно обсуждал отношения Лань Ванцзи с Вэй Усянем (потому что, очевидно, он не мог продержаться больше пяти минут без какой-нибудь шлюхи, нависнувшей на его плечах). Ее кровь бурлила от гнева. «Я не понимаю, почему это считается проблемой», — заявила она наконец, привлекая к себе множество удивленных глаз. «Если им действительно нравится проводить время вместе, это будет прекрасной основой для их отношений. Любых отношений, в зависимости от того, чего они хотят. Я сомневаюсь, что кто-то из них изменял бы другому. Ее муж повернулся к ней с изумленным выражением лица, но она не могла заставить себя волноваться об этом. «Абсолютно нет!» — заявил Лань Цижэнь. «Я не позволю своему племяннику…» «Спасибо за добрые слова, мадам Цзинь», — вмешался Лань Сичэнь, игнорируя изумленное выражение лица своего дяди («нельзя перебивать» — это правило, которое Лань Сичэнь также не нарушал годами). Цзян Фэнмянь тоже повернулся к ней и поклонился в благодарность, не полностью соглашаясь с таким открытым обсуждением романтической жизни своего подопечного, но не желая возвращаться к напряженной дискуссии, из которой их вывел Второй молодой мастер Не. С внезапным щелчком начался следующий сегмент. ******** Цзян Чэн много лет был лидером ссекты. Теперь он считался одним из старейших в Великих сектах и ​​принимал участие в многочисленных битвах, в том числе в убийство своего брата. Какое-то время он думал, что ничто его уже не может его удивить. Но, как только он прошел через облако выемки в поисках своего утомительного племянника, он услышал голос, который заморозил его его брата ядро. «Хэй? Если кто-то там есть, мне нужна ваша помощь! » Вэй Усянь. Не тот Вэй Усянь в теле Мо Сюаньюя, чей голос казался пугающе похожим, но все же имел свой особый тон. Это был голос пятнадцатилетнего Вэй Усяня, примерно в то время, когда они готовились плыть в Облачные Глубины для обмена ззнаниями (Вэй Усянь всегда был счастлив, но в этом голосе ещё была его очаровательная беззаботная невинность. Она была потеряна слишком рано...) «Меня зовут Вэй Усянь», — объявил голос. «И я хотел бы сделать официальный запрос…» Не в силах остановить себя, Цзян Чэн обнаружил, что ноги ведут его навстречу голоса вечно веселого мальчика, которого он видел разбитым во время резни в Пристане Лотоса. Он толкнул дверь лаборатории Вэй Усяня. «Вэй Усянь?» — спросил он почти сорванным голосом. «Вэй Ин?» Это не мог быть дух — он почувствовал на своем пути полностью работоспособные щиты Облачных Глубинн — и все же не было никакой ошибки в голосе, взывающем к себе. «-Я хочу, чтобы вы изменили то, что вы сделали с лидерами сект», — продолжил голос Вэй Усяня. «Когда я проверил энергию, она показалась не злой, а просто информативной. Такой... Ну, вы знаете. После расследования Цзян Чэн обнаружил, что голос его брата из-прошлой-жизни исходил из светящегося красного шара, спрятанного между тремя стопками книг. Возможно, для Вэй Усяня не было ничего необычного в том, что его рабочее место выглядело так, словно здесь пятьдесят детей остались без присмотра, но он редко позволял оставлять без присмотра что-либо опасное. Будем надеяться, что шар не взорвет это гору. (Знал ли он своего брата достаточно хорошо, чтобы быть в этом уверенным?) (Он знал. Да, точно) «Если бы вы не хотели этого сделать, было бы здорово, если бы вы могли все вернуть обратно. Или, ну, вы знаете, пришлете нам несколько советов, как это сделать нам самим? Это вроде как вызывает некоторый беспорядок. Спасибо!» Что, черт возьми, сделал Вэй Усянь? «Как нам остановить запись?» — спросил детский голос. Цзян Чэну потребовалось немного больше времени, чтобы узнать этого (было очень немного людей, которых он знал так же хорошо, как Вэй Усяня), но секундой позже он узнал. А-Юэ. Его Шимэй. Которая погибла во время резни в Пристане Лотоса. «Может быть, люди на другой стороне смогут это остановить?» А-Лу, чья голова была отрублена одним из Вэньских псов и выставлена ​​как трофей на главном входе в Пристань. «Есть ли там вообще люди?» «Конечно, есть!» Вэй Ин ответил тем тоном, который он всегда использовал, пытаясь казаться более уверенным, чем он был на самом деле. «Функция энергии напоминает эмпатию, и секта Лань сказала, что данные, которые я им отправил, были похожи на древнюю курильницу для благовоний, которая у них была. Энергия подобна энергии обиды, но, вероятно, это просто какая-то развитая форма техники Сесть Не. Это определенно работа людей. И мы отправляем сообщение обратно по следу, который они уже проложили, так что оно определенно отправилось им.» «… Никто не останавливает сообщение». «А, ну… может быть, хранилище духовной энергии просто нужно исчерпать себя …» Словно поняв эти слова, его голос резко пропал. Саньду Шэншоу, вероятно, самый опасный лидер секты в современную эпоху, застыл в шоке.