Шестой

Красное! Кровь! Боль! Мысли бьются в голове вместе с пульсом. Ируку сжимают, куда-то тянут, встряхивают. Пощёчина! Жёсткая такая. Челюсть болеть будет. Он пытается сфокусировать взгляд. Снова всплывает образ мальчишки, лежащего на асфальте и старика, пинающего его. Убить! Ещё пощёчина! — Ирука! — голова будто ватная, но голос словно издалека пробивается, — Ирука, мать твою! Успокойся! Он крепко зажмуривает глаза, пытаясь прийти в себя. Всё вокруг плывёт. Кажется, кто-то плачет. Сирены? Плачет! Наруто! Он в ужасе распахивает глаза и пытается сфокусировать взгляд. Напротив серые глаза Шестого. Он что, испуган? Не ожидал от мамочки-наседки такой выходки? Ирука усмехнулся. Его ещё раз грубо встряхнули. — Соберись ты! — Где Наруто? — Ирука не узнал свой голос, такой он был чужой и охрипший. — Я тут, Ирука, — за штанину брюк потянули. Он обернулся. На асфальте сидел мальчишка. Из разбитой губы текла тоненькая струйка крови. Фиолетовый синяк медленно наливался под глазом. Любимая футболка разорвана. Наруто смотрел с беспокойством. Он не плакал. Но ему было страшно. Он вспомнил такого Ируку. Страшного, жестокого. — Наруто, присмотри-ка за Ирукой, — Шестой подмигнул мальчику, — а я тут разберусь, — он усадил Умино на асфальт, подхватил избитого старика под руку и потащил его к подъехавшей полиции. — Прости меня, — до Ируки постепенно доходило, что он натворил. Его точно заберут в полицию. Он избил человека. Да, мальчика тоже избили. Но Ируку ждало наказание серьёзнее, чем старика. Ему было плевать на себя. Но что будет с Наруто? А если его заберут в приют. Ирука никогда себе этого не простит. — Всё хорошо, — мальчик прижался к Умино и тот его обнял. Так они и просидели на асфальте, пока вокруг расходились любопытные. Затем старика увезла скорая. Шестой ещё о чём-то говорил с полицией, а потом они пожали руки и разошлись. — Подъём! Вы тут спать собрались? — поставленные командирский голос заставил расслабленных Ируку и Наруто подпрыгнуть. — А где все? — до Умино только дошло, что вокруг не осталось никого, — Мы разве не должны были ехать в полицию? — Тебе по голове не попало? Раны в больнице обрабатывают. Туда мы и направимся. Наруто, иди сюда, — мужчина присел перед мальчиком и помог ему забраться к себе на спину, — Умино-сан, своими ножками дойдёте? — Да, конечно, — потупив взгляд, Ирука двинулся вслед за Шестым. Теперь, когда ярость прошла, на её место пришла опустошённость и стыд. Огромный жгучий стыд перед этим полузнакомым человеком. Он увидел Ируку таким. Он как-то решил проблему с полицией и сейчас тащит Наруто в больницу. Зачем ему это нужно, Ирука не понимал. — Кстати, думаю, можно и представиться, — Шестой обернулся через плечо и улыбнулся, — меня зовут Хатаке Какаши. — Узумаки Наруто! — мальчишка крикнул прямо в ухо, дёрнувшемуся Хатаке. Тот на пару секунд замер, словив рабочие флеш-беки, а затем тряхнул головой и смерил Наруто осуждающий взглядом, — извини, я не хотел, — буркнул мальчик. — Умино Ирука, будем знакомы, — наконец он узнал имя загадочного посетителя. И теперь он из ворчливого Шестого превратился в заботливого Какаши. В больнице их сразу же берут в оборот медсёстры в белых халатах, пока Наруто и Ируке обрабатывают раны, Какаши заполняет какие-то формуляры и обсуждает страховку. У парней с роду не было этой страховке. Но в обрывках разговора Умино улавливает, что всё оплачено и медицинская помощь будет оказана в полной мере. Он снова не понимает. Зачем. Хатаке выглядит зажатым. В больнице ему явно не уютно. Он изредка бросает злобные взгляды на врачей, словно они у него конфеты в детстве отбирали. От всех манипуляций мужчина брезгливо отворачивается и вздрагивает, когда мимо проходит медсестра с лотком для использованных ваток. Он морщит нос и прикрывает его рукой. Сильный запах медицинского спирта раздражает. Белые стены давят. Белые халаты, стерильность, механические движения специалистов. Ничего личного, никакой заботы. Раздражает. Хочется скорее на улицу. На воздух. Уже на улице Какаши как-то оживился, жадно вдыхал воздух и улыбался. По крайней мере так казалось по глазам. Когда они успели поладить с Наруто, Ирука не понимал. Может тот поход в кино их так сблизил. Шутки и взаимные подколы не прекращались весь путь до дома. Умино совсем ничего не понимал, когда они втроём завернули в супермаркет и Какаши поставил Наруто в тележку покатил того с ветерком по залу. Они носились из отдела в отдел, а товаров в тележке становилось всё больше. Что уж они там набирали, Ирука не знал. Он не успевал догнать ребят. Да и не хотелось. Наруто весело смеялся, мальчику было хорошо. А Ируке не хотелось всё портить. Он бы обязательно всё испортил. — Ирука, сегодня Какаши готовит, не подходи к плите, хорошо? — Наруто пробежался по маленькой квартирке, привычно включая свет на кухне и в комнате Ируки, которая была по совместительству гостиной. — Что значит готовит, Какаши? — Умино не знал, что его раздражало больше. То, что ему не разрешают готовить или то, что Какаши итак сегодня слишком много для них сделал. Хатаке под шумок нырнул в кухню и по-хозяйски стал раскладывать продукты и доставать всё необходимое для готовки. «И откуда он знает, где что лежит» промелькнула мысль у Ируки. Он прошёл следом и решил обязательно помочь. Уж нарезкой овощей он блюдо не испортит. Испортил. — Да откуда я знал, что если порезать вдоль, а не поперёк, вкус поменяется? — орал парень на всю кухню. Какаши откровенно смеялся, Наруто дулся и требовал связать Ируку и сложить в комнате на матрасик, чтобы не отсвечивал. Умино обиженно засопел и, заглянув в холодильник, ахнул. Все полки были забиты продуктами. Молоко, мясо, овощи, фрукты. Да тут магазин свой открывать можно. На дверце он увидел те самые шоколадки. Стратегического запаса хватило бы на месяц питания одними шоколадками. Он злобно глянул на Какаши, а тот лишь развёл руками и указал на Наруто, увлечённо поедающего свою порцию. Мальчик быстро справился с едой, облокотился на спинку стула и широко зевнул. Сказывались приключения последних дней. Он сонно пожелал спокойной ночи и по-очереди обнял сначала Ируку, а потом слегка охреневшего Какаши. — Мы так и не отметили твой экзамен, — Хатаке первым нарушил тишину. Ирука с интересном наблюдал, как тот ловко перемешивал продукты в сковороде, — там в холодильнике есть саке, может выпьем немного? — он спросил это так обыденно, словно предлагал чаю попить. — Я сегодня побывал в таком неадекватном состоянии… — он хотел продолжить, но остановился. Какаши взглянул через плечо с лёгким разочарованием. Эмоция проскользнула всего на секунду в этих холодных серых глазах. Мелькнула вспышкой и ослепила Умино. Ну что он в самом деле. Хатаке от него столько натерпелся. Немного саке — это малая плата за все мучения, — что саке уже ничего не изменит, — усмехнулся парень и полез в холодильник. Когда еда была разложена по тарелкам, а саке разлито, Ирука решил, что самое время ещё раз извиниться и поблагодарить Какаши за всё. А заодно спросить с него за всё. За шоколадки, кино, продукты и страховку, в конце-то концов. Такие разговоры всегда давались Умино тяжело, поэтому он опустил взгляд в стол и неуверенно начал: — Какаши… — М? — Я хочу ещё раз извиниться за всё. За то, что наорал тогда, за то, что уснул в кино и тебе пришлось тащить меня домой и за эту драку, — в ответ он слышал лишь сосредоточенное жевание, — ты меня слушаешь вообще? — Ирука гневно поднял глаза и поперхнулся. Хатаке сидел напротив и сосредоточенно жевал. На тонких красивых губах прилипла рисинка. Мужчина меланхолично смотрел на Умино. Что такого могло произойти, что этот человек в один день вдруг сообщил Ируке своё имя и внезапно решил вдруг снять маску? Парень так и сидел, застыв, и пялился на открытое лицо собеседника. Всё это время под маской прятались ровные чуть резкие черты лица слово выточенного из холодного фарфора. Маленькая родинка под губой и грубый старый шрам, идущий через левый глаз, словно говорили, что лицо вовсе не такое хрупкое как кажется. — За твой экзамен? — Какаши протянул свою сакадзуки с саке и улыбнулся на этот раз не только глазами. — Да, — подхватил Ирука и густо покраснел. Он так откровенно разглядывал чужое лицо, что ему снова стало стыдно. За первой порцией горячительного напитка потянулась вторая и третья. Красные щёки на смуглой коже выдавали Ируку с головой. Он был пьян. И смел. — Какаши, можно тебя кое о чём попросить? — смущаясь, Умино покраснел ещё сильнее, хотя куда уж больше. Он теребил рукав рубашки и то открывал, то закрывал рот, собираясь с силами. — Конечно. Чем тебе помочь? — добродушная улыбка смутила парня ещё сильнее. — В общем, я. Как бы это сказать. На этой неделе у меня выпускные экзамены. А после мы идём праздновать в клуб. И вот я хотел спросить. Что ты делаешь в субботу? — выпалил фразу Ирука и снова смущённо уставился в стол. — Эм, да в общем-то ничего, — осторожно ответил Хатаке. Он хотел добавить, что не любит клубы, но благоразумно решил промолчать. — Тогда, ты не мог бы посидеть с Наруто? — шёпотом спросил парень. — Чего?! — такого поворота Какаши не ожидал ну никак. Нянька?! — Просто вы так хорошо ладите, вот я и подумал, — Ирука совсем уж поник, — просто я давно никуда не выбирался, а ты первый человек, которого Наруто подпустил к себе. Он тебя даже обнял сегодня. Он никого не обнимает. Вообще обниматься не любит. Но я всё понимаю. Предложение и правда идиотское. Это всё саке. Извини, — в который раз за вечер извинился Умино. — Хорошо. — Чего?! — на этот раз настал черёд Ируки удивляться. Он, конечно, в глубине душе надеялся, что Какаши согласится, но до последнего не верил. — Я посижу с Наруто. Остаток вечера они посвятили пустой болтовне. Обсуждали сорта кофе и десерты. В первом Какаши неожиданно прекрасно разбирался, а на второе картинно закатывал глаза. Они вместе убрали со стола и помыли посуду. Всё происходящее казалось таким уютным и правильным, что Ирука действительно удивился, когда Какаши засобирался домой. К себе домой. В тёмном коридоре мужчины с большим трудом нашли нужную обувь. Свет включать поленились, да и смешно было ползать на коленях в темноте, шарясь по чьим-то ботинкам и ногам, в поиске нужных. С пьяну чуть не обули и не проводили Ируку. Тот ржал закрыв рот ладошкой, чтобы не разбудить Наруто. Затем шатающиеся мужчины, держась друг за друга поднялись и по стеночке дошли до выходной двери. Глаза обоих блестели озорным блеском в темноте. Ирука не заметил, как посерьёзнел взгляд Какаши и как близко он оказался. Он ощутил чужое горячее дыхание на губах и замер. В глазах на мгновение мелькнул испуг. Всего секунда, но этого хватило. Хатаке улыбнулся, натянул маску и вышел в ночь.