Пролог.
- Готовы отчёты о некоторых душах, мой господин, – скрипучим голосом произнесло низкое сутулое существо, кланяясь. - И?.. – Денатрий отвернулся от высокого окна и окинул взглядом слугу. – Среди них есть что-то стоящее моего внимания? - Я думаю да, сир, – макушка землероя почти касалась мраморного пола. – Осмелюсь предположить, что душа, подходящая вашим требованиям, найдена. - Поместить в камеру на нижнем этаже. Я спущусь в темницы позже, - голос был властным и глубоким. - Слушаюсь, – слуга, наконец, поднялся и спешно вышел. Сир Денатрий, правитель Ревендрета, мрачно улыбнулся. На протяжении времени, такого долгого, что сложно даже представить, в Тёмные земли прибывали души погибших из разных миров. В зависимости от своих поступков при жизни они направлялись в один из четырёх ковенантов, созданных Вечными. В Ревендрет, управляемый могущественным сиром Денатрием, попадали самые горделивые и порочные души. Всем, направленным сюда, предстояло пройти через ужасные мучения во имя искупления грехов. Тем, кому это удавалось, предлагался выбор - присоединиться к вентирам, народу Ревендрета, или покинуть его, выбирая один из трёх других миров Тёмных земель. Те же, кто не мог совладать со своими пороками, отправлялись в Утробу – самое жуткое место во всех Тёмных землях. Оттуда не было выхода, там не было шанса на искупление. Души самых ужасных существ всех миров томились там в вечных муках и во главе их был Зоваал, один из Вечных, предавший свою семью. Именуемый Тюремщиком Утробы, он был приговорён к бессрочному заточению. Долгое время в Тёмных землях царил установленный порядок, но потом Тюремщик придумал план по спасению из своей вечной тюрьмы. Этот план был невозможен без помощи извне и тогда Зоваал склонил правителя Ревендера на свою сторону. Заключив тайную сделку с братом, Денатрий начал вносить изменения в устройство своего ковенанта. Помощь грешным душам в искуплении отошла на второй план. Практически единственной целью правителя вентиров стал сбор анимы для Тюремщика. На протяжении всего времени этот драгоценный ресурс был пищей и средством к существованию всех вентиров. Было время, когда анима была в избытке. Тысячи грешных душ проходило через Ревендрет, а вентиры, проводящие смертных путём искупления, получали из грешных душ необходимый ресурс. Но всё изменилось. Денатрий занимался накоплением анимы, лишая большинство вентиров пищи. Официальной версией был таинственный сбой, по причине которого души смертных перестали прибывать в Ревендрет. Но всё было иначе. В темницах замка Нафрия самые приближенные и верные подданные добывали аниму из пленных в огромном количестве. Сир Денатрий был хитёр, скрывая происходящее от своего народа, но находились те, кто не верил официальной версии. Количество восстающих вентиров росло, медленно начиная гражданскую войну.Глава 1.
Сир Денатрий любил эксперименты. Давным-давно именно он создал вентиров, изобрёл способы искупления грехов, придумал, как помочь смертным пройти путём очищения от пороков. Теперь, вместе с некоторыми приближенными, он изучал аниму, искал новые способы её добычи и преумножения. В его распоряжении было достаточно пленных душ для опытов. Не так давно Денатрию пришла в голову одна идея, проверить которую никак не удавалось. Среднестатистический грешник не подходил его требованиям, нужен был кто-то особенный, кто-то сильный. И сейчас правитель направлялся на нижние этажи поглядеть на одну из таких душ. Темницы встретили его полумраком и стонами, доносившимися из множества камер. В воздухе неуловимо пахло анимой, сыростью и страхом. Слуга, принёсший новость о подходящем пленнике, стоял тут же. Он, по своему обыкновению, поклонился и указал рукой на одну из дальних камер, не последовав за своим господином. В центре помещения, подготовленного для особенного гостя, стоял пленный. Свет красных свечей отражался от металла цепей, разводивших руки в разные стороны. Голова пленника была опущена, длинные светлые волосы свисали хаотичными прядями, пряча лицо. Торс был обнажён, а длинная юбка не давала увидеть, что ступни едва касаются пола. Самым необычным в облике пленника были три сферы вокруг его головы, удерживаемые какой-то невидимой магией. Тусклые, как почти остывшая лава. Камень грехов, получаемый всеми душами, прибывшими в Ревендрет, валялся у его ног. Владыка вентиров мазнул взглядом по камню и сосредоточился на пленнике. Несмотря на жалкий вид, в этой душе ощущалась немалая сила. Он мог бы стать идеальным донором анимы, но у Денатрия были другие планы. Правитель грубовато приподнял за подбородок лицо пленника, вглядываясь. Эльф из мира Азерот, коих не мало прибывало в Ревендрет. Длинные брови и уши поникли. Некогда красивое лицо пленника выглядело измученным и поблёкшим. Впавшие щёки сильно подчёркивали и без того выдающиеся скулы. Под бледной кожей виднелись паутинки вен. Длинные белые волосы слегка спутались на концах. - Тебе повезло, смертная душа, - с лёгкой иронией в голосе сказал Денатрий, не отпуская подбородок эльфа. - Убери... руки... тварь!.. – Кель'тас Солнечный Скиталец мотнул головой, приходя в себя и пытаясь вырваться из цепкой хватки. Денатрий только рассмеялся. Он видел его насквозь, чувствовал историю его жизни. Правителю не нужно было читать написанное на камне грехов – достаточно было лишь прикосновения к смертной душе. - Я... приказываю отпустить!.. Ты.. не знаешь, кого… - слова давались с трудом, но тусклые глаза пленного засветились красным огнём. Довольный Денатрий убрал руку и сделал шаг назад. - Да, это то, что нужно. Выходя из темниц, правитель бросил наполненный анимой сосуд слуге, всё ещё дежурившему у выхода. Он всегда поощрял тех, кто хорошо служил.***
- Приветствую, смертный, - насмешливо поздоровалось с пленным вышедшее из портала существо. Сегодня Кель'тас был в сознании. В прошлую встречу он не успел рассмотреть своего гостя, но теперь отметил его необычную внешность. Аристократические черты лица, выдающиеся тёмные брови, контрастирующие с блестящими белыми волосами. Высокий и мощный, фигурой смахивающий на эредара, а лицом на эльфа, он упорно кого-то напоминал. Кого-то из Пылающего легиона?.. Или всё-таки нет? Кто-то будто разорвал все воспоминания эльфа на мелкие кусочки и, смешав, поместил обратно, растеряв половину по дороге. - Прояви уважение, демон! – высокомерно произнёс эльф, прожигая взглядом своего гостя. - Демон? – Тот только одарил эльфа снисходительным взглядом. – Нет, я не демон. - И кто же? – требовательно вопросил эльф, чувствуя, что мужчина не соврал. - Ну... Для начала, я - твой хозяин, - этот неизвестный говорил медленно и тихо, но в голосе чувствовалась власть. - Этому не бывать! – красный огонь вновь полыхнул в глазах эльфа. – Тебе проще попытаться меня убить. Кель'тас не боялся вошедшего. Он мало помнил о том, что привело его сюда, но чувствовал магию где-то внутри себя и не сомневался в её силе. В любом случае, перспектива быть чьим-то пленником его совсем не привлекала. - Убить? – холодный смех резонировал от стен камеры. Вошедший медлил, внимательно рассматривая эльфа слегка прищуренным взглядом. С наигранной заботой в голосе он продолжил: - Не хочу огорчать, но ты уже мёртв, а твоя душа уже принадлежит мне. Кель'тас хотел было воззвать к магии, но не успел. - Вспомни, – массивная ладонь легла на лоб эльфа. В голове Кель'таса мгновенно поднялся вихрь. Ураган неумолимо нарастал, расставляя разорванные воспоминания в хронологическом порядке. Какие-то моменты его жизни мелькали в его сознании ярче других. Он вспомнил своё безумие, поражение. Смерть… И то, что было после неё. Тёмные земли? Почему он никогда не слышал об этом раньше? Никто из живущих на Азероте даже не подозревал, что ждёт их дальше. Кель'тас вспомнил всё и тяжесть этих воспоминаний была невероятной. Нельзя было точно сказать, сколько это длилось, но, когда рука с его лба исчезла, эльф был в предобморочном состоянии. Кель'тас тяжело дышал, что-то текло из глаз, изо рта. Длинные уши подрагивали. Красная дымка струилась вокруг него, из него. Это была анима – страдая, эльф непроизвольно источал такой ценный в этом мире ресурс. Тот, кто сделал с ним это, лишь на секунду зажмурился, принюхиваясь. На лице его было почти наслаждение. Умирая, души смертных направлялись в Тёмные земли, а тела оставались гнить в землях своего мира. Попадая сюда, души получали другую оболочку, визуально почти ничем не уступающую телу, к которому привыкли за время жизни. Самым большим отличием было то, что все «телесные» ощущения были неразрывно связаны с душевными, связь души и оболочки была намного сильнее, чем с телом при жизни. Эти новые «тела» могли чувствовать холод и жар, нежность прикосновений и, конечно, боль. Боль, вызывать которую в Ревендрете умели, как нигде. - Почувствуй свой грехи, смертная душа, – ладонь снова легла на голову эльфа. – Мерзость всех совершенных поступков. Прошло совсем немного времени и тело Кель'таса обмякло, повисло на руках, удерживаемых цепями.***
Лёгкая улыбка Денатрия испарилась. Правитель нахмурился, он был недоволен происходящим. Ещё какое-то время он смотрел на безвольно висящее тело пленника. Позже, сидя в своём кабинете с бокалом анимы в руках, он размышлял. Суть планируемого им эксперимента заключалась в том, чтобы преумножить тяжесть грехов смертной души. Очень давно он выяснил, что душа источает аниму, переживая боль своих поступков. Именно этот путь использовали для искупления – смертных заставляли страдать, переживая все прегрешения и источая аниму до тех пор, пока они не очистятся. Сейчас же Денатрий хотел направить этот процесс немного по иному пути. Ему нужен был кто-то, кого так просто не сломить. Кто-то очень сильный, кто сможет выдержать не только тяжесть своих грехов, но и тех, которые никогда не совершал. Выдержать и использовать, черпая магию. Денатрий планировал сначала раскрыть весь потенциал смертного, а потом подсаживать чужие и ложные воспоминания, заставляя душу брать силу из самых утаённых уголочков, из всех резервных запасов. Хотел научить преобразовывать боль и гнев в мощь. Денатрию был необходим кто-то могущественный. Кто-то, кто стал бы хорошим оружием в его гражданской войне и не только. Пока всё это были лишь теории, но владыка не сомневался, что его план сработает. Однако сегодняшний инцидент его не обрадовал. Денатрий чуть было не сломил его – эльф лишился чувств слишком быстро. «Такая полная гордыни душа просто не может так быстро сдаться, нужно попробовать снова» - правитель вернулся к своим заметкам, решив дать Кель'тасу ещё один шанс.***
Тем временем, многими этажами ниже роскошных апартаментов, Кель'тас пришёл в сознание, обдумывая всё, что с ним произошло. Сколько он находился в этой темнице? Дни или годы? Почему только сейчас, после воздействия странной и чуждой ему магии, он всё вспомнил? «Ревендрет…» - название места, в котором он оказался, не очень много говорило Кель'тасу. Странные обитатели этого мира, кажется, вентиры, тоже оставались для него загадкой. Он вспомнил, как его поместили в темницу. Существа говорили что-то об искуплении грехов и спасении его души. Всё так же прикованный цепями в слабо освещённой камере, он думал о том, было ли происходящее с ним тем самым искуплением. И о том, кем был этот монстр, уже дважды являющийся к нему в камеру. Кель'тас видел всего нескольких вентиров, когда его только привели в темницу, но этот палач, возомнивший себя его хозяином, был не очень похож на остальных. Кель'тас хмурился. Ему не нравилось ровным счётом ничего из происходящего. Но ещё меньше ему нравилось ощущение своей собственной магии. Он знал, что не лишился её, но она будто бы спала где-то глубоко внутри. Эльфу показалось, что она стала чуть ощутимее после последнего визита этого вентира. Кель'тас задумался о том, было ли это как-то связано. В любом случае, он принял решение искать способ покинуть темницу.