Глава 2.
Время в Тёмных землях течёт иначе и сложно сказать сколько точно прошло с последнего визита Денатрия в темницы. Он появился в камере эльфа, сопровождаемый алой вспышкой открывшегося портала. - Продолжим работу, - без прелюдий начал правитель, привычным жестом опуская ладонь на лоб эльфа. Немного магии и вот уже душа пленника снова переживает все самые ужасные и грешные моменты своей жизни. Крики сменялись стонами, а лёгкая дрожь в теле – непроизвольными попытками вырваться. Денатрий сливался сознанием с эльфом, копаясь в его воспоминаниях, выискивая все самые ужасные тайны, путешествуя по самым порочным мыслям и используя их против эльфа. - Убери руку… - с болью в голосе, но от этого не менее требовательно, рычал пленник. Денатрий только усмехался, не прерывая магическую связь. - С чего ты вообще взял, что можешь наказывать меня за мои… прегрешения? – последнее слово прозвучало насмешливо. Правитель вентиров довольно отметил про себя, что сегодня Кель'тас не сдаётся. Он ощущал волны гнева, поднимающиеся в душе пленника и ликовал.***
Правитель уходил, возвращался, и всё снова шло по одному и тому же сценарию. Денатрий почти не говорил за работой. Играючи, он прерывал пытку, позволяя эльфу осознавать происходящее, позволяя злиться. А затем продолжал, увеличивая натиск. Чем дольше это длилось, тем ярче горел алый огонь в глазах Кель'таса, тем ярче полыхали новой силой сферы у его головы, тем больше анимы вилось вокруг него. Денатрию нравилось, что всё получалось. Нравился возрастающий гнев в душе пленника, его магия. Нравился запах анимы. Иногда правителю вентиров было сложно удержаться – хотелось вытянуть из этой смертной души всю аниму, разлить по бутылкам и оставить для особых случаев, но Денатрию было не занимать выдержки. Он методично продолжал свой эксперимент, не отклоняясь от курса.***
Кель'тас пытался считать приходы своего палача, но сбился после двадцатого. Боль, которую испытывал эльф во время этих сеансов, была запредельной. За время своей смертной жизни он ни разу не чувствовал ничего подобного. Кроме боли было что-то ещё, что никак не могло выйти у эльфа из головы. Каждый визит его персонального тюремщика приносил с собой ощущение силы. Кель'тас чувствовал, как какие-то внутренние оковы медленно спадают. Чувствовал, как его былая мощь, его магия, возвращается к нему. Она неумолимо росла от визита к визиту. Один из лучших магов Азерота чувствовал, что не потерял своего могущества, но вместе с тем ощущал, как оно меняется. Многое о его госте было непонятно Кель'тасу, но больше всего он не понимал, чего тот добивается. Эльф задумывался, неужели его палач не видит, что Кель'тас становится сильнее. А если видит, то почему его это не пугает? Не редко он спрашивал вентира чего тот хочет, приходя сюда, но тот никогда не отвечал. Они говорили мало, чаще всего перекидываясь пустыми издёвками. Иногда Кель'тас угрожал своему тюремщику, сам не зная, зачем. Просто срывался на гнев и крики. Иногда он оскорблял его всеми известными выражениями, бранился так, как не подобает знатному эльфу, а иногда просто язвил. Были дни, когда Кель'тас уставал от всего этого и просто пытался выяснить хоть какую-то информацию. Но чаще всего вентир только улыбался и снова выворачивал наизнанку его душу. Ему будто бы нравились проявления гнева по отношению к себе. Чем ярче Кель'тас проявлял свою ненависть, тем довольнее был палач, будто этого и ожидая. Тогда эльф бесился, не желая поддаваться на манипуляции и всё больше запутывался в происходящем. Но только одно было по-настоящему важно – его просыпающаяся магия. Эти визиты напоминали какое-то противостояние, в котором Кель'тас не чувствовал себя ни победителем, ни проигравшим. Его сила росла, медленно приближая тот день, когда он, наконец, сможет дать отпор. А боль… Боль не такая уж большая плата за то, чтобы снова чувствовать себя сильным. В какой-то мере Кель'тас был даже благодарен за это своему палачу.***
Каждый раз вентир доводил эльфа до состояния, граничащего с безумием и уходил. Долгое время после этого поднявшийся в душе эльфа гнев не утихал. Этот алый коктейль из ярости и силы, приходивший на смену боли, сводил с ума. Пламя поднималось в его душе, пьянило его яркими эмоциями, а потом угасало, забирая с собой чувства, оставляя только пустоту и одиночество. Кель'тас пытался воззвать к магии время от времени, но по какой-то причине без присутствия вентира это почти не получалось. Сила была нестабильной. Эльф чувствовал себя учеником магической академии в Даларане. Школьником, ещё не научившимся управлять своей силой. О, как же это его раздражало! Иногда Кель'тас ловил себя на мысли, что ждёт прихода своего тюремщика, лишь бы снова почувствовать себя полноценным. - Давно тебя не было, - долгое нахождение в этой мрачной камере вызывало желание поговорить хоть с кем-нибудь, даже если этот кто-нибудь – рогатое чудовище с вечно приклеенной идиотской усмешкой. - А ты успел соскучиться? – спросило чудовище, привычно улыбаясь. - Соскучился бы, если бы в этих встречах было какое-то разнообразие. Но ты не способен ничем меня удивить. Высокомерный ответ только позабавил владыку вентиров. Денатрий снова приступил к работе.***
Время шло, но ничего не менялось. Кель'тасу было сложно понять, сколько длились перерывы между визитами его палача. Подолгу стоя там, в цепях, он и сам не понимал, что было страшнее – пытки или томительное ожидание и полное бездействие между ними. Пытки, хотя бы, приносили ему ощущение своей магии и возможность поговорить хоть с кем-либо, тогда так одинокое ожидание не приносило ничего. - Я тут подумал… - сходу спросил Кель'тас, увидев знакомую фигуру в открывшемся алом портале. - Может, соизволишь представиться? Я имею право знать имя того, кого ненавижу. - Я мог бы представиться, но, может, тебе не обязательно ненавидеть меня? – насмешливо спросил вентир. Кель'тас лишь надменно глянул на него. Незнание имени вентира его действительно раздражало и он сам не знал, почему. Они какое-то время смотрели в глаза друг другу. Кель'тас – высокомерно выгнув бровь, а вентир – иронично улыбаясь. – Начинай уже, - сказал Кель'тас почти нетерпеливо, желая поскорее ощутить магию. Боль давно перестала его волновать. - Что, сегодня даже без приказов убрать мерзкие лапы? – улыбка вентира стала шире. Ответом ему был только гневно полыхнувший огонь в глазах эльфа. Кель'тас Солнечный Скиталец не был наивным глупцом. Он понимал, что сейчас ему никуда не деться от пыток, а значит стоит сосредоточиться только на выгоде, которую получает. И на пьянящем, приятно поглощающем ощущении силы.***
Никто из них двоих не мог бы назвать точно, сколько раз вентир спускался в темницу. Это длилось уже слишком долго и Кель'тас начинал терять терпение. Каждый раз он думал, что сила почти полностью вернулась к нему. Вот-вот он возьмёт над ней полный контроль. Ещё один раз, и он сможет сорвать оковы и выбраться. Но подчинение магии будто бы шло все медленней. Кель'тас задавался вопросом, не вина ли в его тюремщике. Думал, может быть, это он мешает, ощутив, что его пленный становится слишком сильным. Может, он даже боится. Кель'тас давно прочувствовал взаимосвязь гнева и магии. Чем сильнее вентир злил его, тем крепче была связь с силой. Это была даже не совсем злость… тюремщик тянул Кель'таса за какие-то особые ниточки в его душе, известные ему одному. Эльф никак не мог достичь тех же результатов самостоятельно. Кель'тас вспоминал всех своих врагов, свои неудачи, своё нынешнее положение, в конце концов, но ни разу так и не смог сломать какой-то внутренний барьер. Тогда в голове эльфа родился простой план. Он решил, что нужно всего лишь разозлить вентира, заставить его отыграться на нем. Заставить его потерять контроль и надавить чуть-чуть сильнее обычного. Тогда Кель'тас вернёт себе магию и будет свободен. В очередной визит вентира Кель'тас решил, что будет держаться со всех сил, не поддаваясь. И у него получалось. Сдерживать магию было сложно, она просачивалась тонкими струйками анимы, вытекала из глаз, сочилась из ушей. Кель'тас, всегда старавшийся полностью отдаться магии, сейчас, наоборот, силился успокоить её в себе. Чем дольше он сопротивлялся, тем более хмурым становилось лицо вентира, от его привычной улыбки не осталось и следа. «Неужели было так просто вывести его из себя?» - эльф даже удивился. - Знаешь, я бы на твоём месте перестал приходить, - Кель'тас решил подключить слова к своему сопротивлению, чувствуя, что ещё немного и он не сможет сдерживаться. Он старался, чтобы голос его звучал максимально уверенно. Эльф с вызовом смотрел прямо в глаза вентиру, высокомерно улыбаясь. - И почему же? – раздражённо спросил вентир, всё так же хмурясь. - Я же вижу - тебе не по силам меня уничтожить, сколько бы ты не старался, – бросил эльф почти безразлично, надеясь задеть самолюбие тюремщика, но ошибся. - Уничтожить? – Вентир убрал руку со лба Кель'таса, немного отстранился, оценивающе оглядывая пленника. Улыбка вернулась на его лицо. – Уничтожить тебя? А с чего ты взял, что я хочу этого? Кель'тас давно понял это, он видел, что в действиях вентира есть какая-то цель. Какой-то смысл, который пока был совсем непонятен эльфу. Но вслух Кель'тас ничего не сказал, недовольный тем, что его план, по всей видимости, не удался. Он лишь рассмешил вентира. Какое-то время он стоял, глядя на эльфа с ухмылкой, сложив руки на груди и явно о чём-то задумавшись. А потом медленно наклонился, поднеся руку к лицу Кель'таса. - А что, если я… - шёпотом начал вентир, большим пальцем стирая аниму со щеки эльфа, облизнул и спросил. - Что если я хочу сделать тебя сильнее, чем ты когда-либо был? Не дожидаясь никакой реакции, Денатрий отвернулся и скрылся в алом портале практически мгновенно. Кель'тас ненавидел, когда он так делал. Какое-то время эльф невидяще смотрел в то место, где закрылся портал за могучей спиной вентира. Он думал о том, что слова о силе его заинтересовали. Не просто заинтересовали, они кардинально меняли всё, что происходило в этой комнате. Он хотел силы, хотел магии. Кель'тас никак не мог выкинуть слова вентира из головы, вместе с тем всё ещё ощущая прохладу от прикосновения к своей щеке.***
Денатрий телепортировался не в свои покои, а на открытую площадку верхнего этажа замка. Владыка вентиров решил прогуляться под покровом ночи, размышляя, не совершил ли он ошибку, раскрыв Кель'тасу часть плана. Денатрий быстро пришёл к выводу, что эльф не настолько глуп, а значит и сам догадался бы рано или поздно, если не сделал этого уже. Одно ему было непонятно – почему сегодня эльф сопротивлялся? В целом, эксперимент шёл успешно. Кель'тас почти полностью овладел своей магией. Денатрий уже давно мог помочь ему завершить эту часть испытания, но всегда останавливался. Правитель сам не понимал, зачем нужно было так долго тянуть. Уже далеко не первый раз Денатрий спускался в Темницу с намерением полностью сорвать барьер на магии эльфа, но, уже находясь там, каждый раз передумывал. Каждый раз после посещения темницы он пребывал в прекрасном расположении духа, подходящем для прогулок по крыше замка с бокалом анимы в руках, но никак не для самокопания. Сегодня же он впервые задумался об этом. Посещения темницы отвлекали его от гражданских волнений, от их с Тюремщиком плана, в котором он иногда сомневался. Денатрий понял, что, в конце концов эти визиты развлекали его, а в нынешних обстоятельствах было не так много того, что могло его развлечь. Ещё какое-то время владыка вентиров стоял, обдуваемый лёгким ветерком и любуясь мрачными пейзажами, пока тишину ночи не нарушил скрипучий голос слуги: - Прошу меня простить, сир, – землерой оставался на почтительном расстоянии от своего хозяина. - Пришли срочные донесения. Вам стоило бы взглянуть. Хорошее настроение правителя вентиров испарилось.***
Когда-то, ещё до сделки с Тюремщиком Зоваалом, когда Ревендрет не испытывал дефицита анимы, приёмы и балы в замке Нафрия были привычным делом. Огромные пиршества, куда приходили даже самые далёкие от знати вентиры, проводились постоянно. Искусственная засуха, созданная Денатрием и Зоваалом, сократила количество приёмов. Они всё ещё проводились, но присутствовали на них только самые приближенные подданные. Подготовка к одному из таких пиршеств шла полным ходом. Денатрий не принимал участие в организации - для этого у него хватало слуг. Всё последнее время Денатрий занимался распутыванием одной мерзкой интриги. Заигравшись в тюремщика, слишком много времени посвящая своему пленному, правитель упустил из виду готовящийся переворот. То, что узнал Денатрий от доносчиков, приводило в ярость. Пытаясь подавить сопротивление, находя, пленя, пытая сторонников заговора, верные слуги Денатрия приближались к разгадке. Единственное, что ещё оставалось неизвестным, это имя предателя и главного организатора. Денатрий знал, если удастся найти его – удастся полностью подавить восстание. Но всё, что пока удалось узнать наверняка – это был кто-то из самых доверенных лиц. Именно поэтому Денатрий и запланировал предстоящий бал. На приём было приглашено не более сорока знатных вентиров. Сидя, как обычно, во главе стола, Денатрий вертел в руке кубок, изображая скучающий вид, но прислушиваясь ко всем разговорам. Иногда разговоры придворных были настолько нелепыми, что правитель невольно терял суть, падая куда-то в свои мысли. И эти мысли, почему-то, всегда были о темнице. Он задумался о том, как давно там не был. Вспыхивающие бунты, восстания и набирающая обороты гражданская война просто не оставляли ему времени ни на что. Всё меньше становилось преданных сторонников, которым можно было доверять. Всё больше приходилось делать самому. Он не мог позволить себе отвлекаться на посещение Кель'таса и так будет до того, пока восстание не будет подавлено, а виновники – наказаны. Вот только решение не заставило себя долго ждать. Денатрий решил, что пир – отличный вариант вычислить предателя, а предатель, что это отличный шанс нанести удар и захватить замок. Предательство принца Ренатала, совместно с герцогом Теотаром, стало для Денатрия огромным ударом. У них не получился переворот, но получилось очень сильно разозлить правителя. Герцога он согнал в Пепельный предел, обрекая на муки в Свете. Но для принца была подготовлена другая участь. Ренатал посмел собрать восстание за его спиной - такое предательство не прощают. Денатрий сделал с ним самое ужасное – сослал в Утробу. Многие, вставшие на сторону принца Ренатала в ту ночь, были наказаны лично правителем. Денатрий редко занимался грязной работой самостоятельно, но в этот день все было иначе и он давал выход гневу и боли, карая всех причастных, кого удалось достать. Когда гнев утих, Денатрий почувствовал себя разбитым впервые за долгое время. Очень много сотен лет назад, ещё до сотворения Тёмных земель, он испытывал что-то подобное. Всё, что он когда-либо делал в Ревендрете и для него, будь то до сделки с Тюремщиком или после, Денатрий делал с холодным расчётом. Правителю были не чужды чувства и эмоции, но они никогда ещё не овладевали им, доводя до безумия и никогда не покидали так резко, оставляя лишь пустоту. Это предательство Ренатала, первого созданного им вентира, помощника и, вероятно, единственного друга, действительно его ранило. Денатрий сам не заметил, как открыл портал в темницу. Стоя напротив Кель'таса, он не до конца понимал, почему пришёл сюда. Ни сил, ни желания на пытки и эксперименты не было.***
- Это твоя новая тактика – пытаешься запугать меня хмурым взглядом? - пытаясь, что бы голос звучал как можно язвительнее, произнёс Кель'тас. На самом же деле он был удивлён и обрадован. Понять течение времени было сложно, но по его примерным подсчётам прошло уже немало месяцев с тех пор, как они виделись в последний раз. Всё это время Кель'тас никак не мог понять, что стало причиной такой долгой паузы. Иногда он даже думал, что его тюремщик больше не придёт. Эти мысли вызывали неприятный холодок в душе. Одиночество просто сводило с ума. Тишина то и дело сменялась криками пленных, время тянулось медленно. Часто Кель'тас слышал шаги в коридорах, иногда видел, как низкорослые существа куда-то кого-то тащили, но никто никогда не заходил в его камеру. Чем больше времени проходило, тем чаще Кель'тас возвращался мыслями к вентиру, подолгу смотрел в темноту камеры в надежде увидеть портал. Вентир не ответил, только ближе подошёл к узнику, оставшись на расстоянии вытянутой руки. - Долго тебя не было, - продолжал эльф, с вызовом глядя в непривычно хмурые глаза. В них было что-то очень знакомое и что-то, чего прежде эльф никогда там не видел. – Готовил для меня что-то необычное? Кель'тас подался вперёд, насколько позволяли цепи. Сегодня ехидная усмешка была на лице эльфа, но быстро стёрлась, когда сильная рука резко скользнула ему в волосы, больно дёрнув, запрокидывая голову. - Я вижу тебе сегодня весело, смертный, - угроза в этом спокойном голосе была почти физически ощутима. – Но где же твоя сила? Или ты можешь бросать мне вызовы только на словах? Рука в волосах Кель'таса сжалась сильнее, но эта боль не заставила эльфа прервать зрительный контакт. Он смотрел в красные глаза вентира, медленно взывая к магии. Очень медленно. Тоненькая дымка анимы вилась вокруг эльфа, сферы еле заметно вибрировали. Впервые за всё время их знакомства, Кель'тас легко улавливал эмоции своего палача. Тот был разбит, подавлен, чувствовал… боль? «Неужели это, наконец, шанс избавиться от барьера?» - промелькнуло у эльфа в голове. Несмотря на сковывающие его цепи и руку в волосах, Кель'тас впервые чувствовал свою власть над вентиром и не мог просто подчиниться, сразу выполняя приказ. Он хотел использовать этот момент в свою пользу и дразнил, выпуская силу по чуть-чуть. Вентир не применял к нему свою привычную магию, но этого и не требовалось. Казалось, одно лишь его присутствие помогает Кель'тасу взывать к своей силе. Ему требовалось прикладывать усилия, держа её в контроле. Вентир прервал зрительный контакт, наклоняясь ближе, шумно вдыхая аниму, обвивавшую Кель'таса. - Больше, – тихий приказ, больше похожий на мольбу. Эльф не хотел сдаваться, но это стало практически невозможным. - Больше! – громче и властней повторил вентир. Одна рука всё ещё сжимала светлые волосы Кель'таса, а вторая опустилась эльфу на грудь, больно впиваясь в кожу длинными ногтями. Контроль спал и почти забытое чувство мощи наполнило его. Впервые в Тёмных землях он ощущал всю свою магию целиком. Сферы над головой светились алым пламенем. Анима кружила вокруг небольшим ураганом. Вентир буквально упивался этой силой. Он дышал, он пил так жадно, будто голодал месяцами. Будто бы он один ощущал голод всех лишённых анимы вентиров. Одна рука так и осталась в волосах Кель'таса, расслабляясь и сжимаясь снова, а вторая оставляла царапины на груди эльфа и из них едва струилась анима. Они оба были безумны в этот момент. Кель'тас почти не замечал прикосновений вентира, балансируя где-то на грани сознания, стараясь совладать с магией, но тонул в ней, уносимый алым потоком. А вентир, такой изголодавшийся после сегодняшних событий и уже давно мечтавший вкусить аниму этого конкретного эльфа, потерял контроль, полностью отдаваясь животной жажде. Звук ударяющегося о камни метала отрезвил обоих. Кель'тас сам не понял, как сделал это, но руки его были свободны. Оба медлили. Вентир вернул себе контроль и надменный вид спустя пару мгновений. Он отстранился от эльфа, выжидающе глядя на того. В этот момент Кель'тас понял, что впервые за их знакомство он чувствует силу вентира. Во время этого странного сеанса эльфу удалось заглянуть за барьер, скрывающий мощь его гостя. Одному из лучших магов Азерота стало не по себе от того, что он увидел. Настолько огромной силы Кель'тас не встречал ни разу. Ни одно существо, а эльф за время жизни встречал много существ с разных миров, не обладало и малой частью этой мощи. Эльф благоговейно замер, задумавшись о том, кто же перед ним. Неужели все вентиры так сильны, или этот – особенный? То, что его тюремщик был представителем знати было ясно с первого взгляда, но насколько высокопоставленный гость снова и снова приходил к нему на протяжении всего времени Кель'тас не знал. Ощущать силу этого существа было почти так же пьяняще, как и свою. Вентир будто бы прочитал мысли эльфа. Привычная улыбка вернулась на его лицо. - Ну вот ты и освободился. И чего же ты хочешь теперь? – голос звучал спокойно, в нём не было угрозы, только тень любопытства. Кель'тас медлил, ища подвох и думая о том, чего же он, собственно, хотел. Ударить? Сбежать? Попросить свободы? Нет, грешная душа эльфийского правителя желала не этого. Кель'тас посмотрел на свои руки, медленно сжал и разжал кулаки. - Ты сказал, что хочешь сделать меня сильнее, - эльф поднял глаза, поймав взгляд вентира. - Я хочу обладать хоть бы частью той силы, что есть у тебя. Что я должен буду делать?