Глава 4.
В новой темнице Кель'таса становилось всё уютнее. От скуки он постоянно создавал что-то, наполняя мебелью помещение. Он считал, что если ему приходится тут жить, пока он «учится» новой силе, то пусть это хотя бы радует глаз. Однажды он создал целую гору разнообразной еды и напитков, и очень расстроился, не почувствовав никакого аппетита и вкуса. Особенно его огорчило эльфийское вино. «Интересно, что пьют в Темных землях?» - мимолётно подумал он, щелчком пальцев заставляя созданный им стол исчезнуть. «Ты помнишь, что», - почему-то голосом вентира ответило ему подсознание. Проклятый вентир будто бы поселился у него в голове. Их сплела странная связь, основными нитями которой была магия, боль и похоть. После каждой встречи эта связь крепла, а сила Кель'таса росла. Он упивался магией, упивался жадными прикосновениями своего любовника и ощущением мощи того. Теперь каждую новою встречу с ним он ждал больше, чем когда-либо. А ещё он ждал тот момент, когда они, наконец, покинут это помещение вдвоём. Когда они, став полностью равными, будут править этим миром, каким бы он ни был. Эльфу было непонятно только, когда это обучение закончится. Вентир избегал ответа на этот вопрос. Они стали разговаривать намного больше, чем раньше, но вентир никогда не рассказывал ему ни об этом, ни о Тёмных землях. Кель'тас был согласен ждать и играть по правилам вентира, пока видел результат, но иногда терпение его подводило. Ему было очень скучно, ожидая очередную встречу. Ко всему прочему было кое-что ещё. Временами Кель'тас чувствовал ярость и гнев, волнами поднимающийся в душе без особых на то причин. В такие моменты эльф выпадал из реальности, сам того не замечая. Почти не чувствуя ощущения времени, он сам не знал, сколько проходит между их с вентиром встречами и не замечал эти провалы, всё чаще с ним случающиеся. Кель'тас привычно мерял шагами комнату, размышляя о том, как скоро вернётся вентир, пока не произошло странное - послышались голоса. За огромной дверью в его покои кто-то беседовал. Это был первый раз за бесконечно долго проведённое здесь время, когда Кель'тас услышал что-то с той стороны. Он усилил свой слух магией и замер. - Мы это серьёзно? - звонкий голос принадлежал женщине. - А тебе не любопытно? – мужчина говорил настойчиво, явно уговаривая свою спутницу. - Очень… Ты же слышал баронессу Игритт? – женский голос стал тише. - Душераздирающую историю о том, как она нечаянно посетила два приёма подряд в одном и том же наряде? - Да ну нет же! – женщина зашипела. – Она уже довольно давно пыталась сблизиться с сиром. По её словам, он даже пригласил её к себе в покои, но выгнал. Она говорила, это был просто кошмар. - Какое это имеет отношение к… - неуверенно начал мужчина. - Самое прямое! – женский голос оборвал собеседника. - Все ещё не вижу связи… А вот Кель'тас начал. И то, что приходило в голову, ему совсем не нравилось. Алая магия медленно росла в нём. - Связь в том, что сира Денатрия видели у этих дверей. Он стоял тут очень злой, а потом ушёл в портал. - Да нет же, - ответил мужчина. - Здесь содержат какого-то важного пленника… И всё ещё не понимаю, при чём тут леди Игритт. - Ахррр… – женщина явно была недовольна скоростью ума своего друга. – С тех пор, как его тут видели, сир никого к себе не подпускал, вообще никого. Ходят слухи что тот, кто тут содержится, тайная страсть правителя. «Правителя?» - Кель'тас догадывался, что его вентир аристократ и важная персона, но этого он не ожидал. Почему-то это его только больше злило. Магия сочилась красным потоком, овивая тело. - Ну так что? Мы идём? – нетерпеливо спросил мужчина. - А если тут кто-то очень опасный? – было слышно, как в голосе женщины борются любопытство и страх. - Брось, я же с тобой, - уверенно заявил мужчина. – Не бойся, это всего лишь пленный смертный. - Ты уверен, что правитель не спустится сюда? - Не спустится. Говорят, у него встреча со смертной. Той новенькой с Азерота. Что-то странное происходит… «С Азерота?» - имя собственного мира почему-то больно резануло. Весь разговор за дверью напрягал Кель'таса, но он продолжал прислушиваться, всё сильнее выходя из себя. - Ну… ладно. Но только быстро, - сказала женщина. Кель'тас не слышал, ответил ли что-то мужчина. Он вдруг понял, что прямо сейчас к нему собираются вломиться какие-то вентиры. Он сделал несколько шагов от двери. Кель'тас уже не мог остановить ярость, овладевавшую им. Магия росла, стирая мысли, наполняя его целиком. Огромная дверь вдруг заалела от магии, но не открылась. Она стала чем-то вроде портала, через который в его темницу проникли двое. Высокие, худые, вычурно одетые и совсем отдалённо похожие на того вентира, которого знал Кель'тас. Он чувствовал на себе две пары глаз. Две пары надменных глаз, нагло рассматривающих его, будто экспонат. Кель'тас не понял, как окончательно вышел из себя. Не понял, в какой момент это случилось. Не понял, сказали ли ему что-то вентиры или сказал ли что-то им он. Алая магия – всё, что было с ним в этом момент. Он нырнул в неё с головой и утонул. Кель'тас пришёл в себя и не сразу понял, почему лежит на полу. Какая-то боль и тяжесть мешали ему подняться. Эльф долго собирался с силами, прежде чем смог встать. Он огляделся, сразу заметив два тела, лежащих у двери в его темницу. В том, что они мертвы, сомнений быть не могло. Дверь, сквозь которую прошли вентиры, больше не светилась красным огнём. Кель'тас тяжело опустился на софу. Воспоминания медленно возвращались к нему. Разговор за дверью, вентиры, вспышка гнева… Спустя какое-то время воспоминания почти вернулись, он не помнил лишь то, как именно он убил этих двоих и было ли что-то потом. Кель'тас потёр лицо обеими руками. Он испытывал смешанные чувства. «Эта сила ведёт к безумию» - прозвучал в голове голос вентира. Вентир… Проклятый вентир. Кель'тас понял, что это из-за него он начал злиться. Из-за разговора о нём он так вышел из себя, что впервые убил кого-то в Тёмных землях. Кого-то, кто, не смотря на своё презрительное к нему отношение, мог дать хоть какую-то информацию. Кель'тас снова начал выходить из себя. Он встал и подошёл к телам, глядя на них сверху вниз. Эти безмозглые сплетники могли рассказать ему многое. Намного больше, чем его вентир. Нет, не просто вентир. Правитель. - Сир Денатрий… - медленно произнёс он вслух. Алая магия поднималась в нём. Кель'тас злился на правителя, злился невероятно, и в то же время хотел, чтобы вентир явился к нему немедленно. Он был не намерен больше терпеть неведение, ему нужно знать всё. Кель'тас снова вернулся на софу. Он сел, тяжело дыша и заламывая руки. То и дело его взгляд обращался к трупам у двери. Они лежали там, только сильнее выводя его из себя. Гнев клокотал в нём всё сильнее с каждым мгновением. Алая магия окутывала, туманила все мысли, мешала думать… Он сам не заметил, что снова поднялся и ходил кругами по комнате, потирая лицо. Движения были дёрганными. Рваными.***
Сегодня Денатрий был недоволен. Мало ему было гражданской войны, так тут ещё и какая-то необычная смертная душа явилась на встречу с ним. Он неуловимо ощущал запах надвигающейся опасности. Он чувствовал, что скоро что-то случится, но пока не мог понять, что именно. В Тёмных землях происходило что-то, что он не мог контролировать и это выводило из себя. Денатрий злился, но знал куда направиться, чтобы отвлечься. Он знал, кто, как обычно, поможет ему ненадолго забыть обо всём творящемся кошмаре. Правитель вентиров открыл портал, перемещаясь в темницу Кель'таса. Он сразу почувствовал, что что-то не так. Воздух буквально вибрировал от безумия, магии и смерти. Денатрий обвёл взглядом комнату. «Любопытные идиоты…» - взмахом руки заставил тела исчезнуть. - Ты! – Кель'тас обернулся к гостю. Хватило взгляда, чтобы понять – эльф не в себе. Денатрий видел гнев, поглотивший эльфа, чувствовал алую магию, которая вилась вокруг. Кель'тас, собиравшийся что-то сказать, вдруг замер, просто глядя невидящим взглядом. «Вот и всё» - мелькнула в голове правителя мысль. Денатрий подошёл к эльфу, вглядываясь в его полные безумия глаза. Они были расширены. Денатрий легко прочёл в них всё, что произошло. Он долго смотрел на эльфа, держа того за плечи. Он знал, что это рано или поздно случится, но всё равно был не готов. Это и злило, и причиняло боль. Решившись, он одним прикосновением погрузил эльфа в нечто, напоминающее сон и подхватил его обмякшее тело. Сиру Денатрию очень не хотелось находиться в этой темнице сейчас. Подумав о том, что пожалеет об этом, он сделал шаг в портал, не выпуская Кель'таса и оказался в своих покоях.***
Кель'тас очнулся и понял, что что-то давило на его грудь. Этим чем-то оказалась рука вентира. Эльф слегка повернулся и посмотрел на лицо обладателя руки – два красных глаза смотрели на него неотрывно. Кель'тас молча сел, оглядываясь по сторонам. Место, залитое неярким светом алых свечей, было незнакомым и очень изысканным. Большая кровать с балдахином. Резная тёмная мебель. Темно-красная обивка стен, тяжёлые шторы. И окно. Здесь было окно и Кель'тас еле подавил желание встать и выглянуть в него. - Я подумал – несправедливо, что мы видимся только у тебя, - иронично бросил вентир. Он не улыбался, даже привычной ухмылки не было. Кель'тас ничего не ответил. Он опустился обратно на подушки и задумался. Провал в памяти. Снова. Он пытался вспомнить, как вообще он очутился в комнатах вентира. Вряд ли его выпустили на свободу и теперь Денатрий пригласил его разделить с ним комнаты. «Денатрий…» - это имя всплыло в голове само собой, вместе с ним возвращая воспоминания. Вентиры, их разговор, гнев, который поглощал его целиком. С удивлением Кель'тас понял, что сейчас он чувствовал себя спокойно. Привычного чувства магической злости не было вообще. Кель'тас обратился куда-то внутрь себя, пытаясь понять, что изменилось. Магия была, но, казалось, она мирно спит, как котёнок. Совсем не тот бушующий океан, что ощущался всё последнее время. - Не переживай о своей магии. Пока что, - спокойно сказал Денатрий, явно прочитав что-то по его лицу. - Как я здесь очутился? – осторожно спросил Кель'тас, надеясь разобраться в происходящем. - Я перенёс, - просто ответил правитель, всё так же внимательно глядя на него. Эльф только закатил глаза. Но вслух спросил другое: - Те двое, они?… - Не думай о них, – Денатрий повернулся на спину, прерывая вопрос. – Ты всё ещё уверен, что сможешь контролировать свою магию? Кель'тас задумался. Он понял, что сам не знал ответ на этот вопрос. Эти провалы в памяти впервые натолкнули его на мысль о том, что вентир мог быть прав. Но он мысленно отмахнулся от этого - отказываться от силы он определённо не хотел, даже несмотря на последний безумный инцидент. Он вспомнил разговор двух вентиров и, игнорируя вопрос, спросил: - По-твоему, всё дело только в магии? Любой на моем месте вышел бы из себя! Кель'тас начинал закипать, вместе с тем чувствуя, что всего лишь злится, без какой-либо магической силы. Он встал, сам не понимая, зачем. - Ты ничего не сказал! Зачем я тебе вообще понадобился? – гневно спросил эльф, глядя на вентира. - Сколько я уже торчу в темнице? Когда закончится моё... обучение? Я даже не знаю точно, где именно нахожусь! Жду неизвестно чего! Он злился, но эти эмоции были такими простыми, почти забытыми. Казалось, он не испытывал такого с тех пор, как был живым. Совершенно обычная злость и обида охватила его. Денатрий ничего не говорил, просто глядя на него снизу вверх и Кель'тас продолжил. - А ещё Азерот! Ты мог рассказать мне, что знаешь что-то о моем мире! Кого-то знаешь… Сир Денатрий! – последние два слова Кель'тас выплюнул, глядя на спокойно лежащего вентира. В глазах того вспыхнул недобрый огонёк. - Можно было бы проявить больше уважения, раз теперь ты знаешь, кто я, – Денатрий скорее дразнил Кель'таса, чем злился по-настоящему. Привычная улыбка вернулась на его лицо. - Знаю? Я ничего не знаю. Я требую, чтобы ты мне всё рассказал! – заявил Кель'тас. - Хорошо, – просто ответил правитель. - Кое-что я могу тебе рассказать. Кель'тас как-то сразу даже остыл, присев обратно на кровать. Одна из подушек с тихим звуком упала на пол. Эльф сидел на кровати, подтянув ноги под себя и смотрел на вентира. А тот так и лежал на спине, глядя на него и рассказывая совершенно необыкновенные вещи. Денатрий рассказал о Ревендрете и других ковенантах, о Вечных и о вентирах. В этот раз они говорили долго, никогда такого ещё не бывало. Они просто спокойно общались. В комнате было уютно, мягкий полумрак расслаблял. Кель'тас больше не чувствовал гнева, ни магического, ни совершенно обычного. Он узнал столько всего, столько невероятных вещей о мире, что это потрясло его. «Вечный?» - Кель'тас пытался представить, насколько могущественное существо сейчас вот так просто лежит на куче подушек, беседуя с ним об устройстве мира. Намного более могущественное, чем все вместе взятые, встречаемые когда-либо Кель'тасом. На какое-то время воцарилась тишина, каждый ушёл в свои мысли, пока Кель'тас тихо не спросил: - Можно? Белые волосы вентира, спереди подстриженные чуть ниже плеч, сзади были намного длиннее. Связанные в большую косу, они лежали на подушках рядом. Денатрий кивнул. Кель'тас снял ленты и расплёл массивную косу. Ему всегда нравились красивые волосы. Эльф запустил в них руки, будто гребни, ощущая, как приятно они струятся между пальцев. Он подумал, что эти волосы были первым, что запомнилось ему в своём тюремщике. Он невольно засматривался на них каждый раз, когда тот уходил в портал. В памяти всплыли воспоминание о мрачной темнице. Эльфу казалось, что это было вечность назад. А может, так оно и было - здесь время течёт иначе. Кель'тас ещё какое-то время так и сидел, поглаживая волосы вентира, пока тот ни сел в кровати. Денатрий мягко потянул эльфа, уложил на подушки. Теперь уже он сидел, глядя сверху вниз. Кель'тас не сопротивлялся, только наблюдал. Сегодня вентир выглядел как-то иначе. И дело было не только в отсутствии брони и распущенных волосах. Что-то было в его взгляде такое, от чего становилось немного грустно. Кель'тас сам не понимал, что это и старался не думать ни о чём, кроме рук, мягко снимающих с него одежду. Раздев эльфа, Денатрий начал медленно оголяться сам. Кель'тас наблюдал за ним, в очередной раз думая, насколько же необычным был его любовник. Красивое, сильное тело. Невероятные белые волосы, обрамляющие лицо. Но при этом рога, животные ноги, оканчивающиеся копытами. Клыки, когти. Такая странная смесь ужасного с прекрасным. Кель'тас впервые видел вентира полностью обнажённым. Он смотрел, как тот медленно наклоняется над ним. Белые волосы мягко и плавно скользили по телу Кель'таса, укрывая. Потом были поцелуи. Жаркий и долгий – в губы. И много быстрых, спускающихся по телу эльфа. Ключицы, грудь, живот и ниже. Денатрий был непривычно нежен. Эльф давно знал, что он был отличным любовником, но обычно страстным и властным, мягко, но настойчиво, подчиняя. Сегодня всё было иначе. Кель'тас не стал долго задумываться об этом, принимая умелые ласки, невольно сжимая простыни. Вентир снова поцеловал его в губы, медленно опускаясь на него всем телом. Их волосы, почти одинаковые, разметались по подушкам и сплелись. Кель'тас чувствовал, как Денатрий овладевает им, медленно вжимая в простыни. Теперь, зная кто с ним, эльф почти впал в экстаз от мысли, насколько же могущественен и силен его любовник. Кель'тас почувствовал, как вентир, прервав поцелуй, скользил языком по его шее. Мгновение эльф ощущал только влажные тонкие губы, а потом боль от клыков заставила его непроизвольно дёрнуться. Рука вентира мягко погладила его по голове. Денатрий пил аниму медленно, но Кель'тас чувствовал постепенно поглощающую вентира жажду. Она делала его нетерпеливей, движения становились быстрее. От нежности не осталось и следа, его любовник снова был страстным, почти грубым. Темп нарастал, приближая финал. Впервые Кель'тас не чувствовал свою магию, всегда бурлящую в нём во время их встреч. Он чувствовал только мощь и силу вентира, который, закончив, с рычанием обмяк на нём. Когда всё закончилось, они ещё долго так лежали – сплетённые тела, волосы, руки. А потом Денатрий потянулся, доставая откуда-то рядом с кроватью стеклянный графин. Кель'тас молча смотрел, как анима из его раны на шее медленно заполняет сосуд. - Что ты делаешь? – не совсем понял Кель'тас, хмурясь. - Просто сувенир, - ответил тот спокойно. Кель'тас не был против, но этот поступок только усиливал едва ощутимое чувство тревоги. Не было ни сил, ни желания говорить. Они просто лежали в свете красных свечей, обнажённые, стараясь продлить этот момент. И где-то в глубине души каждый из них знал, что он, вероятно, был последний. - Я чувствую, что ты что-то сделал с моей магией, - прервал молчание Кель'тас. Денатрий поднялся и принялся одеваться. - Я удерживаю её, - спокойно сказал тот. - В каком это смысле? – эльфу совсем не понравился ответ вентира. Тот ответил не сразу. Полностью одевшись, он сел на кровать и внимательно посмотрел Кель'тасу в глаза. - В том, что ты не можешь контролировать её. Больше не можешь. Я смог ненадолго успокоить твоё безумие, но как только я перестану тебя контролировать, оно поглотит тебя. Кель'тас всё больше хмурился. Он тоже встал и оделся, но не вернулся в кровать, так и оставшись стоять на ногах. - Ты хотел обладать могуществом и я дал это тебе, - спокойно сказал Денатрий, - но, как я и предсказывал, ты не сможешь им управлять. - Чушь! – Кель'тас начинал злиться, чувствуя правду в сказанных словах. Денатрий лишь горько усмехнулся. Он встал и подошёл к эльфу. Стоя напротив него он медлил, явно о чём-то размышляя, а потом серьёзно сказал: - У меня есть к тебе предложение. Кель'тас промолчал, давая тому продолжить. - Если ты хочешь остаться со мной, я могу сделать тебя вентиром. Это будет долго и больно. Придётся обратить вспять всё, что мы делали всё это время. - То есть забрать мои силы? - Кель'тас недовольно выгнул бровь. - И да, и нет. Тебе нужно будет пройти путём искупления грехов. Я сам проведу тебя. Часть сил уйдёт, а часть изменится. Когда ты очистишься, ты сможешь присоединиться ко мне. - Объясни, что именно будет с моей магией, – нахмурился эльф. - Ты сможешь ей пользоваться. Но да, она не будет такой же сильной, как та, что сейчас в тебе. И ты изменишься внешне, разумеется. - А если нет? Что тогда? – почти с вызовом спросил Кель'тас. - Я верну тебя в темницу, - серьёзно ответил Денатрий, глядя на него. - А барьер?.. - Спадёт, когда я уйду. Денатрий сделал шаг вперёд и протянул руку, будто бы подгоняя Кель'таса сделать выбор. - А если я справлюсь? Почему ты считаешь, что я не смогу обуздать свои силы? – Кель'таса злило, что Денатрий не был в нём уверен. Злило, что тот вообще предложил ему что-то подобное. - Я видел, что ты не справляешься, - сказал Денатрий с едва уловимой печалью в голосе. - Много ли ты знаешь? – Эльф выходил из себя уже второй раз в этой комнате. Перспектива лишиться магии его совершенно не привлекала. – С чего ты решил, что я не справлюсь? Я возьму под контроль этот гнев, вот увидишь. Эльф вскинул голову, решительно глядя в глаза правителя вентиров. - То есть ты отказываешься от моего предложения? Я уже вечность никому не предлагал этого лично, - Денатрий говорил непривычно мягко. - Да, я отказываюсь! – Кель'тас ответил быстро, боясь передумать. Он был почти уверен, что Денатрий ошибается, был почти уверен, что справится со своей силой и ещё удивит этого зазнавшегося Вечного. Он решил, что если кому-то и справиться с этим могуществом, то именно ему. Кель'тас не взял его руку и Денатрий, схватив того за плечи, шагнул в портал. Они вновь переместились в привычную комнату. Эльф стоял, сложив руки на груди. - И что, ты просто уйдёшь? – только и спросил эльф. - Не думаю, что у меня есть другой выбор, - правитель вентиров смотрел на него, не отрываясь. Он так и стоял, хмуро глядя на эльфа. - Ты знал, что я откажусь, да? Поэтому был тот сосуд? – вдруг спокойно, почти устало, спросил Кель'тас, прервав молчание. - Да, – просто ответил правитель вентиров. – Я ведь знаю тебя даже лучше, чем ты сам. Взгляд, который бросил на него Денатрий перед тем, как выйти в портал, ещё долго стоял перед глазами Кель'таса. Эльф так и стоял, не чувствуя никаких изменений, не отводя взгляда от того места, где закрылся портал за спиной его вентира. Отчего-то стало очень пусто, даже без магии было не так. Он задумался, не совершил ли он ошибку. Может быть, стоило согласится на предложение, может, не стоило возвращаться в эту темницу. «Нет, глупости! - пресёк его сомнения голос в голове. - Только здесь я могу полностью познать и подчинить своё новое могущество. Насколько же удивится Денатрий, придя сюда в следующий раз!» Магия возвращалась, заполняя пустоту в душе и голове. Вместе с ней возвращался и гнев. Магически усиленный, возведённый в абсолют умелым экспериментатором. Вихрь анимы вокруг него усиливался. Кель'тас светился алым изнутри. Это жидкое алое пламя текло из его рта, из глаз, из ушей. Ощущение силы поглощало его целиком. Кель'тас засмеялся. Смех, истеричный и отчаянный, отражался от стен и потолка. Кель'тас Солнечный Скиталец, превосходный первый подопытный, был безумен.***
Из темницы сир Денатрий переместился в свой кабинет. Он ходил взад-вперёд по комнате, сжимая кулаки, что есть сил пытаясь побороть дрожь. Его трясло от гнева и ещё немного – от обиды. То, что проклятый смертный эльф посмел отказаться от его предложения, выводило его из себя. Он догадывался, что так и будет. В Кель'тасе было слишком много гордости, слишком много самоуверенности, слишком большая жажда власти. Но даже несмотря на это, он надеялся, что эльф согласится. Он слишком долго думал о том, что они были бы отличными соратниками и партнёрами. Рассказав Кель'тасу всё о мире Тёмных земель, он думал, что Кель'тас – тот, кто мог бы разделить его идеи и планы. Мог бы стоять рядом с ним и Тюремщиком. А позже, когда Денатрий использует Тюремщика для своих целей, только с ним. Денатрий ненавидел его и ненавидел себя. Он действительно знал, что Кель'тас не справится с этой силой. Он слишком часто прикасался к его разуму, он знал его лучше всех. Уходя из его темницы, он понимал, что Кель'тас обезумеет, возможно, станет отличным оружием. Его превосходным удачным экспериментом. Вот только Денатрий не хотел смотреть на это. Он понимал, что не сможет. Уходя из темницы в портал, он знал, что видит Кель'таса в последний раз. Позже, немного успокоившись, он сел за стол и вызвал ответственного за остальных подопытных вентира. - Да, господин? – поклонился вошедший. - Первый подопытный теперь твой. Позаботься о нем так же, как и об остальных, – голос Денатрия был властный и ледяной. - Но… - глаза вентира расширились в удивлении, - там же… говорят, что... - Я сказал – позаботься о нем! – рявкнул Денатрий, вставая, с силой ударяя обеими руками по столу. Отчёты и письма посыпались на пол. - Хо… хорошо, сир, – всё ещё удивлённый, а теперь ещё и испуганный, вентир поспешил удалиться. Денатрий так и стоял, тяжело дыша, мучимый гневом и болью. Он выглядел сейчас не менее безумным, чем его Эксперимент. Хотелось убить кого-нибудь. Разорвать на части. Денатрий даже не представлял, как скоро ему представится такая возможность.***
- Он сказал?.. – работающий в темницах вентир выслушал своего товарища, удивляясь новостям. - Да, сказал позаботиться. То есть нам надо?.. - Продолжать работу за него?.. Слегка недоуменно переглядываясь, вентиры осмысливали происходящее. Какие только слухи не ходили о первом подопытном и его темнице. Кто-то думал, что там содержат особенно опасного безумца. Кто-то, что Денатрий просто использует эксперимент как предлог, пряча там своего любовника. Некоторые даже предполагали, что там никого нет, а помещение используется для сохранности какого-то нового оружия. И все они были отчасти правы. Вентиры занялись поручением хозяина. Они не стали переводить Кель'таса в другое помещение, но уничтожили всю мебель, даже софу. Они добавили к привычной юбке Кель'таса тяжёлый бронированный ошейник и наручи, сковали цепями. Они расположили камень душ у него за спиной. Не так давно один из палачей выяснил опытным путём, что это даёт дополнительный эффект. - Ты будешь просто идеальным оружием для нашего господина. Он прекрасно тебя подготовил, но я помогу закончить, – произнесла одна из вентиров, ловя затуманенный взгляд Кель'таса.***
В Тёмных землях нет привычного разделения на дни, недели и месяцы, но если бы было, то эту неделю можно было бы назвать самой ужасной за всю такую долгую жизнь сира Денатрия. И дело было не только в Кель'тасе. Его план раскрыли, о его сделке с Тюремщиком узнали. Какая-то толпа смертных душ нашла предателя Ренатала, вытащила его из Утробы и помогла сопротивлению. И в этот самый час толпа смертных, сопровождаемая кучкой предателей-вентиров, штурмовала замок Нафрия. Денатрий был в ярости. Он ни разу так и не успокоился с тех пор, как последний раз покинул темницы.***
Они пришли в темницу. Толпа смертных с Азерота и кто-то из вентиров, называющая себя Обвинительницей. Они напали, все сразу. Кель'тас долго держался. Он не совсем понимал, что происходит, просто знал, что не должен сдаваться. - Это всё… что ты… можешь?! - Его магия была невероятно сильна. Она лилась из него потоками, сносящими защитные заклинания смертных. - Вы все сгорите дотла! Но они взяли вверх. Их было слишком много. Кель'тас вдруг понял, что начинает приходить в себя. Ошеломлённо он смотрел по сторонам, видя незнакомые лица. - Ты свободен от Денатрия, но не от своих грехов! Идём со мной и я помогу тебе найти искупление, – сказала Обвинительница. В голове немного прояснялось, но гнев всё ещё путал мысли эльфа. Какие-то картинки мелькали перед глазами. «Ты будешь отличным оружием для господина» - вспомнился голос откуда-то из забытья. - Я не хочу снова становиться чьей-то пешкой! Ты поможешь мне совершить возмездие? – в нём снова говорила ярость. - Тебе ещё есть чему учиться, - женщина-вентир увлекла его за собой в алый портал. Кель'тас подумал о смертных, не последовавших за ними. Он почти ничего не понимал, ведомый куда-то этой женщиной. Он чувствовал, что должен вспомнить что-то важное, но сознание всё ещё было укутано алой дымкой. Он с усилием продирался через туман до последнего осознанного воспоминания. Кель'тас вспомнил, как вентиры пытали его, вспомнил боль… Но он чувствовал, что это было не то, должно было быть что-то ещё. Что-то важное. - Денатрий! – воскликнул он имя, не совсем понимая, зачем. Он не знал, кому оно принадлежит. - Не волнуйся, Кель'тас. Смертные души достаточно сильны, они справятся, - спокойно ответила ему женщина. Что-то внутри Кель'таса неприятно напряглось после этих слов, но он никак не мог понять, почему. Его привели в темницу. Опять.***
Денатрий уже ждал, когда они пришли. В голове мелькнула мысль о Кель'тасе. Ему было интересно, убили ли они его. Сир Денатрий высокомерно оглядывал толпу. Они были жалки. Он отменил, что Ренатал с ними. Денатрия не удивило, что Ренатал хочет чужими руками отомстить за Утробу. Принц привёл их сюда, трусливо прячась за спинами смертных. Смертных, которые слишком много о себе возомнили. Иногда Денатрий сомневался в правильности своей сделки с Тюремщиком, но не сейчас. Эта кучка смертных – явно не те, кто смогут совладать с ним. А Денатрий не хотел быть на проигравшей стороне. Смертные замерли и Денатрий позволил себе поразвлечься. - Похоже, у нас нет выбора, - обратился он к собственному мечу. – Нам придётся сдаться. Меч жаждал крови и эта жажда передавалась его владельцу, но он медлил. - А может и выпотрошить этих жалких существ, растоптать, приближаясь к нашей великой цели? Что же выбрать?... Денатрий тянул не потому что боялся группы жалких смертных душ. Он тянул, запугивая их, питаясь смешанными эмоциями на их лицах. Он знал, что победит их, отправит в Утробу - именно туда, где им всем самое место. Они напали и бой был сложнее, чем предполагал правитель. Он был долгий, очень долгий и выматывающий. Герои с Азерота. Среди них был эльф, который и сам не знал, что невольно выиграл своей команде несколько секунд, вызвав в голове их врага очень личные воспоминания. Они взяли его измором. Большая часть пала от его руки, но не все. В какой-то момент Денатрий понял, что почти поражён. - Глупцы! Ревендрет – это я! – было последним, что он произнёс. Каково это, умирать? Он не знает, и, наверное, никогда не узнает. Смерть – для смертных, а он Вечный. Но поражение - это не всегда смерть. Они победили его, но ему повезло - Реморния, его верный меч, втянула в себя его сущность, сохраняя его душу. Душу, которую теперь пытал принц Ренатал. Сколько будет длиться эта боль? Вернётся ли он когда-нибудь или будет навечно заключён в мече, страдать от пытки Светом? Вечность - это слишком долго, ему ли не знать.Эпилог.
Кель'тас снова был пленным. Воспоминания постепенно возвращались к нему. Вентиры спасали его от безумия, они выполняли свой долг, проводя его путём искупления. Всё шло очень медленно и тяжело. Иногда казалось, что действия Обвинительницы делают только хуже. Обвинительница не просто вызывала его гнев, она проводила его через все эмоции и поступки смертной жизни, по камешкам разбирала каждый его поступок. Кель'тас по-настоящему страдал за свои грехи. Это было больно и тяжело. Они учили его смирению, обещая, что скоро всё наладится. Одна из смертных душ с Азерота помогала им. Они забирали его силу, его невероятную, усиленную гневом, магию. Они рассказали про бывшего правителя Ревендрета и про его эксперименты. Сказали, что тот дал ему силу, от которой теперь необходимо избавиться. Кель'тас не помнил, как получил эту силу, но расставаться с ней было тяжело. - Эта сила… принадлежит мне! – он отчаянно сопротивлялся, то и дело выходя из себя. Вентиры радовались свержению коварного правителя, а Кель'тас не мог понять, почему каждый раз, при упоминании его имени что-то внутри сжимается. Он усиленно пытался вспомнить, как Денатрий пытал его, как наделил его силой, но никак не мог. Пока однажды, сидя в темнице, перед глазами не всплыло воспоминание. Это было воспоминание без видимого образа, лишь ощущение, короткая мысль об усмешке, которую он перестал ненавидеть. Это маленькое воспоминание было таким странным. Оно не вписывалось ни во что, что он узнал за последнее время. Долгими часами Кель'тас сидел и думал об этом, но не мог даже вспомнить, как выглядела эта усмешка. Затем снова приходила Обвинительница и снова погружала его в муки. Прошло очень много времени, пока он, наконец, понял. Кель'таса часто выводили из темницы, связанного. Казалось, они таскали его по всему Ревендрету, то и дело заставляя отдавать часть своей силы кому-то. Однажды, ведомый героем с Азерота к очередному месту искупления, он увидел большую статую бывшего правителя. Тогда он понял, что видит его не впервые. Он замер, всматриваясь, и воспоминания обрушились на него потоком смешанных чувств. Ненависть и страсть, боль и нежность белых волос, ощущение упоительной силы. И предложение, которое сделал вентир в самом конце. Кель'тас отчётливо вспомнил весь разговор и понял, что его вентир был прав – он не совладал с этой магией. И вот он здесь, идёт по пути искупления. Пути, который предлагал ему Денатрий. Так или иначе, он всё равно лишается всей обретённой силы. Кель'тас задумался о том, что было бы, если бы он согласился тогда, но пришёл к выводу, что это вряд ли бы что-то изменило – ведь в тот день герои Азерота победили их обоих. С другой стороны, если бы они сражались вместе, бок о бок, это могло бы перевернуть ход битвы. Вместе с этим, Кель'тас, наконец, понял, почему каждый раз, при упоминании кем-то имени сира Денатрия, внутри что-то сжималось. Смертные победили его. Эльф сел, двумя руками потирая лицо. Он чувствовал, что анима непроизвольно сочилась из него алым потоком. Он вспоминал, как жадно пил аниму его вентир и как он сам упивался его невероятной силой. Уже долгое время Кель'тас пытался вспомнить всё, что делал с ним Денатрий, но, вспомнив, пожалел об этом. Он чувствовал, как боль и злость наполняли его душу. Он хотел выкинуть все мысли из головы, вытеснить их алым безумием. Магия поднималась в нём, увлекая, переполняя. Краем сознания он подумал, что Обвинительница будет недовольна. А где-то в давно пустых покоях сира Денатрия, создателя и бывшего правителя Ревендрета, так и лежал никем не тронутый небольшой стеклянный сосуд, наполненный анимой.