Щекотливые недоразумения

Первый раз это случилось в Ратае. «Щекотливые недоразумения» – так мысленно их называл Индржих, дивясь порывам пана. Индро не стремился к подсчету, но уж больно сильно будоражили инциденты, привнося то хаос, то недоразумения в его жизнь. Ситуации каждый раз были страннее предыдущих. И, стыдно признаться, в части из них он был повинен не менее Радцига. Парень мог только гадать, какие силы защищали их от полного краха. Ведь со временем сам Индро стал входить во вкус пристрастий пана, что накаляло и без того опасные ситуации до предела. То, что им нельзя высказывать своих отношений на людях, Индржих понял моментально. Было в этом что-то остро-притягательное. А он, как оказалось, был не против попробовать что-то нестандартное, разнящиеся с его прошлой, скучной жизнью. Скрываться, как он думал, будет не сложно, да и всегда приятно иметь пикантную тайну. Как показала практика, он ошибался. – Значит, сегодня? – с едва заметным волнением в голосе спросил Индро. Внутри него всё сжалось от предвкушения. – Да, – флегматично отозвался Радциг, словно его не волновала тема разговора – Уверен, что осилишь моё «задание»? – Все Ваши поручения необычные, – с рвением отозвался Индро, – но это будет мне по силам, пан Радциг. Я Вас не подведу. Радциг кивнул, сохраняя невозмутимый вид, но парень видел хитрые искры во взгляде пана и его легкую усмешку. Тот явно планировал что-то впечатляюще, раз так открыто дразнил его. – До вечера, пан, – прошептал Индро, склоняя голову. Радциг развернулся, уходя в сторону крепких стен Ратае, а парень проводил его удаляющую фигуру взглядом. Лучи солнца, показавшиеся из-за облаков, ударили по глазам, и Индржих прикрыл их рукой, задумываясь о невероятных поворотах своей жизни. Кто бы знал, какая связь была между ними, никогда бы не поверил в подобное. Индро иногда и сам не верил, настолько это было невероятно. Солнце снова скрылось, как и Радциг. Парень потер затылок, чувствуя себя смущенным появлением пана. Тот редко общался с ним на глазах других людей, предпочитая уединенность для их бесед. – Закончил? – сурово спросил Бернард, возвращая его к реальности. Индро встрепыхнулся и энергично закивал головой, возобновляя тренировку. Это и было странным. Радциг не любил публично высказывать ему особого положения, но сегодня прервал их с Бернардом, чтобы назначить встречу. Могло ли что-то произойти? Что за срочность? Индро предполагал, что пан соскучился, что не могло не льстить молодому человеку. Радциг, конечно, не признается в таком, но мог же Индро немного помечтать, да? – Отвлекаешься! – ругнулся на него сотник, попадая по предплечью. – Соберись, парень, и нападай. Стойка его была безукоризненной, но он всё равно пропускал удары. Мысли о пане захватили его, от чего он становился рассеянным. Он встрепенулся, отгоняя одурманивающие образы любовника. Индро сосредоточился на сотнике и их плясках из стороны в сторону. Чтобы подловить опытного воина, приходилось изворачиваться, от чего с него семь потов сошло. День был в самом разгаре, когда Бернард прекратил его избивать, по-другому это назвать было нельзя. Удовлетворенно похмыкав над уставшим парнем, сотник отпустил его на все четыре стороны. До вечерней встречи времени было полно, и Индро мог отдохнуть и набраться сил. Купальщицы были подозрительно радушны, и он поглядывал на сундук со своими вещами. Идти к пану в одном исподнем не хотелось, хотя этим у них всегда и кончалось. Вообще от купальщиц можно было и не так уйти, поэтому, не желая рисковать скромными пожитками, Индржих быстро завершил купания. Время до вечера пролетело быстро. Индржих привел в порядок свой меч, пользуясь точильным кругом у оружейника, благо тот не был против. Сыграл в кости, выиграл несколько грошей, на которые смог промочить своё горло пивом. Ночь обещала быть темной, а его плановый захват господских палат - успешным. У него ещё никогда не возникало проблем с тайным проникновением в спальню. Они заранее обговаривали условия того, когда Радциг отсылал караульного у своей двери за какой-то ерундой, чтобы Индро успел прошмыгнуть к нему. Ночь была безлунной, и Индро счел это хорошим знаком, крадясь по коридорам Пиркштайна. Стоило ему приоткрыть дверь в спальню пана, как в залу вошел стражник. Мгновенно оценив ситуацию, тот вооружился коротким клинком, готовясь пустить его в ход. Не успев никак среагировать, Индро застыл, раздумывая как ему отвадить ретивого стража. – Что ты здесь делаешь? – грозно спросил стражник, указывая на него мечом. – Ты в курсе, что тебе запрещено здесь находиться? Это тебе дорого обойдется. Индро поднял руки, показывая, что безоружен. Как назло он потратил гроши на выпивку в корчме и был полностью на мели. Откупиться у него не получится, поэтому оставался только один выход. Самое действенное его оружие! – Слушай, – проникновенно сказал Индржих, – я скажу тебе правду, но никому ни слова! Господин Ратае отправил меня с секретным заданием, и чтобы выполнить его – я должен периодически нарушать закон. Понимаешь? По лицу стражника Индро понял, что его словоизлияния никак не подействовали. Впервые его подвела эта история, да ещё так не вовремя. – Так, парень, – сказал стражник, приставляя меч к его горлу, – посидишь в темнице, пока пан не решит, что с тобой делать. Пошли! Индро обреченно вздохнул, но подчинился. Как будто пан Радциг оставит его в заточении, когда узнает о произошедшем. Да и вообще разве он не должен быть в спальне? Почему не вышел? Он ведь явно слышал перепалку между Индро и стражником. Парень сидел здесь уже достаточно времени, чтобы пару десятков раз пройтись от Пиркштайна до ратуши и обратно. Пан на помощь к нему не спешил. Запах плесени и сырости бил в нос. Злясь на себя за нерасторопность, на пана за бездействие, на караульного за внезапное появление, на сегодняшний вечер за подпорченные планы, Индржих сверлил каменную кладку подземелья недовольным взором. Великая несправедливость! Он должен наслаждаться прелестной ночью с паном, а не куковать в застенках ратуши. Послышался шум, и Индро приободрился, вскакивая с холодной, жесткой доски, надеясь на освобождение из тесной камеры. – Оставьте нас, – послышался голос Радцига, – я сам допрошу его. Индро тут же присел обратно, недоумевая. То есть как это «допросить»? Он старался отогнать мрачные, спутанные мысли. Скорее всего, Радциг не знал, кого поймали, да? С другой стороны, кто, кроме Индржиха, мог ошиваться рядом с его покоями? Пан не был глупцом и легко догадался бы, кто сейчас сидит в камере ратуши. Где-то на этом моменте размышлений до Индро начало доходить, что поймали его неспроста. На ум сразу же пришла и хитрая усмешка пана, и подозрительно пустые коридоры замка, и внезапное проявление внимания на людях. Ловушка в чистом виде. С чувством обреченности, вяжущим где-то в животе, Индро глядел на пока ещё закрытую дверь. Скрипучая дверь медленно отворялась, являя ему невозмутимого Радцига. Парень поднялся с места, вставая во весь рост. Как и догадывался Индржих, Радциг изначально планировал заключение его под стражу. Только вот зачем? Вариант у Индро был. Но ему казалось немыслимым то, что таков план Радцига по уничтожению неугодного любовника. У них всё складывалось удачно, несмотря на отягощающие обстоятельства их неравных положений. Так почему же он схвачен? Фигура Радцига закрывала собой проход, и, следовательно, путь к побегу. Не то чтобы Индро планировал давать деру, но, если он впал в немилость пана, то придется искать себе новое занятие по жизни. Индржих в ожидании уставился на Радцига, даже не представляя, что ему говорить. Просить пощады? За что? Требовать объяснений? Не того он положения, чтобы требовать что-то от пана. На данный момент его тактикой было ожидание. Радциг смотрел на него изучающее и ехидно, явно наслаждаясь замешательством партнера. – Даже любопытно, какое-такое секретное задание тебе поручил «господин Ратае» в моих комнатах? – с откровенной насмешкой спросил пан. – Да ещё и с нарушением закона? Парень закусил губу, ожидая немного других слов, а не насмешек. И вот что ему отвечать на такие выпады? «Он всё-таки был в спальне, – заключил Индро. – Был и слышал весь тот потешный диалог со стражником. Потрясающе». – Пан, позволено ли мне узнать, – тихо, словно боясь разгневать Радцига, сказал Индро, – почему я здесь? Тот хмыкнул в усы, скрещивая руки на груди. – Очевидно, что ты попался там, где не должен был находиться, – ответил ему Радциг. Закономерный вопрос, почему он вообще попался стражникам, когда они уговаривались об обратном, Индро задавать не стал. Радциг не ответит ему, вертя и играя словами, как ему угодно. В этой битве он заведомо проигравший. Радциг зашел внутрь, прикрывая за собой скрипучую дверцу. Если парень и был удивлен, то виду не подал, лишь подобрался, готовясь неизвестно к чему. Знал, что нужно быть готовым к любым поворотам судьбы, да к каким было ему неведомо. У некогда благодушного пана на лице заиграла мрачная улыбка, и у Индро заухало в животе от страха. С таким видом идут мстить, не иначе. Горячее дыхание пана в непосредственной близости обожгло прохладную кожу, и Индро прикрыл глаза, думая, что его задушат. Смерть от рук любимого господина Индржих был готов принять беспрекословно. Сглотнув, он понял что, что-то не так, ведь руки Радцига были не на шее, а на бедрах. – Сейчас? – судорожно спросил Индро. – А для чего мы ещё здесь? – бархатным голосом спросил пан, от чего по спине у парня пошли мурашки. Сказать Индро было нечего. Да и не до разговоров им сейчас. Знатно трухнув минутами ранее, Индро вздохнул полной грудью, ластясь под руки пана. Холод темницы уже не казался таким промозглым, а ситуация была не так уж и безнадежна. Сердце трепетало, а разум подгонял и без того кипящую кровь вызывающими образами. Его пан сошел с ума, не иначе. Индро пришлось отступить под сильным напором Радцига, от чего он уперся лопатками в каменную кладку темницы. Губы Радцига блуждали по его шее, иногда покусывая кожу. Тихо шикнув от резкого удара, Индржих застонал от настойчивой руки у паха. Разница в ощущениях путала, а пан не собирался облегчать ему жизнь: то ласково дразня, то грубо сминая подмерзшую кожу. Стоило ему застонать от причудливости происходящего, от обуявших чувств, от противоречивых прикосновений пана, как за дверью послышался шум. Радциг мгновенно прикрыл его рот ладонью, заставляя замолкнуть. – Пан, я услышал шум, – сказал надзиратель. «Благо не зашел», – подумал Индро. Индро замутило от страха, но не из-за разоблачения, а перед разочарованием Радцига из-за его несдержанности. К удивлению и некоторому облегчению парня пан не выглядел раздраженно или разочарованно. – У меня всё под контролем, – лениво ответил Радциг, – вы свободны. «Он рад?» – отвлеченно заметил Индржих, прислушиваясь к звяньканью за дверью. Действительно, в глазах Радцига блуждал огонек, доселе невидимого парнем, довольства и игривости. Зачарованный он смотрел в прищуренные глаза Радцига, пытаясь отыскать хоть немного определенности. Ему нужны были ответы, тогда как пан наслаждался его смятением. Индро, отвлеченный на множество вещей: прислушивание к стражнику за дверью, обдумыванием над реакцией пана, да и вообще над происходящим, пропустил момент, когда руки Радцига осмелели. Прикосновения были непривычно требовательные, и разум Индро повело от возбуждения. От сдерживаемых стонов и вздохов грудь резво вздымалась, а сердце было готово вылететь. Пришлось приложиться головой, чтобы привести себя хоть немного в чувство. Пан тихо цыкнул, но улыбка всё равно не сходила с его губ. – Будешь шуметь, он зайдет вопреки моему приказу, – предупредил Радциг. Индро помотал головой, стараясь не думать о том, что кто-то рядом с ними в такой момент, пусть и отделим стенами и дверью. Его это пугало и будоражило, но пана, кажется, только заводило. Изумившись, взявшейся из ниоткуда причуде Радцига, парень всё же взял себя в руки, отвечая на властные ласки любовника. Руки пана сухие и шершавые блуждали по его телу. Индржих не остался в долгу, прижимаясь своим возбуждением к пану, потираясь об него в желании. Одновременно с этим он разбирался с причудливыми одеждами Радцига. Что-то потухло в сознании Индро, вероятно, стыд и чувство самосохранения. Вместо этого пришло нечто иное. Что-то что в предвкушении вилось в его животе. Если его господин хотел почудить, кто он такой, чтобы отказываться? Место, по мнению Индржиха, было неудобным, но нищие не выбирают. Поцелуи становились глубже, дабы хоть как-то перекрыть порывистые вздохи и непредвиденные стоны. Если бы не холодный камень на затылке, Индро растаял бы в ту же секунду, когда пан прижал его. Благо, он ещё мог отвечать, пусть и несколько хаотично. Сладость их утех била в голову крепче вина. А ещё этот стражник за дверью! Индро чувствовал трение пальцев Радцига на своем члене, ощущал под своими ладонями крепкий живот пана, пока скользил ими ниже. Но вместе с этим он чуть ли не видел сквозь толщу стен. Каждый перезвон ключей стражника бился не только в ушах Индржиха, но и в его сердце, от чего оно заходилось ударами всё сильнее и сильнее. Он будто видел озадаченный взор надзирателя, думающего о том, стоит ли проверить камеру с заключенным и паном. А там они… Взмокшие, полные желания и похоти. У парня мутился рассудок от таких образов. Если их поймают… Если их поймают… Они были на такой тонкой грани, что их могли уличить. И, видит Бог, он становился только чувствительнее от таких мыслишек. Индро всегда было сложно сдерживаться, но он был приучен к относительному молчанию в обычных ситуациях. И будь они сейчас в спальне, парень без труда бы смог подавить, выдающие их досуг, стоны. Только вот сейчас ему было крайне сложно проявить свои таланты в сдерживании, от чего он был более порывист. Радциг оценил его страстность, сцеловывая каждый горячий стон, готовящийся вырваться из влажного, податливого рта парня. Звуки напрягали Индро, подгоняя его удовольствие. Звон ключей. Тихие вздохи пана сквозь поцелуи. Шелест висящей одежды. Мокрое трение их возбужденной плоти друг о друга. Всё что сейчас нужно было Индржиху – крепкие руки пана, которые не дали бы упасть в этот чумной ворох звуков. Но Радциг был тем, кто топил его в бесконечном возбуждении на грани раскрытия. Он был тем, кто вводил только своим присутствием в транс, уводя юношу из реальности в мир похотливого вожделения. Индро опустил глаза, смотря на свои ладони и руки пана, массирующие их влажные от предэякулята члены. Вязкость семени крепила их, давая ощутить остроту чужого желания. Запах их тел мешался, дурманя. Индро не мог оторвать взгляд от багровой головки пана, которую он продолжал теребить большим пальцем. Он зациклился на этом процессе, который отвлекал от собственного удовольствия. Только это держало его в узде – желание доставить Радцигу блаженство. Стоило ему скосить глаза ближе к себе, увидеть крепкую руку пана, как его ноги дали слабину. Истома и энергия одновременно стали наполнять его тело. Парень откинул голову обратно на кладку, задыхаясь. Словно чуя перемены в Индро, Радциг крепко прижал ладонь к его открытому рту. Именно в тот самый момент, когда парень зашелся в оргазменном крике. Приковывая голову Индржиха к стене, он глушил непозволительно громкий вскрик. Задыхаясь, Индро только крепче сжал свои ладони, чувствуя, что не может устоять на ногах. Пан был менее экспрессивен, толкнувшись пару раз в их комок пальцев, кончил с тихим присвистом. Индро пришел в себя, рвано дыша. Он полностью упирался на стену, стараясь не упасть на ватных ногах. На его лице было настолько потрясенное выражение, что пан тихо рассмеялся. – Не дурно, – прошептал Радциг, облизываясь. Как они, в конце концов, оказались вне стен Ратуши, парень уже не помнил. Благо, что вообще выбрался. Идя бок о бок с умиротворенным паном, Индро рассеяно смотрел под ноги. Сегодня была странная ночь, он должен был признать это хотя бы про себя. Вряд ли он когда-нибудь осмелится спросить у Радцига, какого черта нужно было заниматься таким в темнице. И уж точно Индро никогда не признается пану в том, что простился с жизнью в тот момент.