До новой встречи с тобой

      Праздник обещает быть грандиозным — это я понимаю, выходя в парадные двери главного корпуса и оглядывая заметенные рыхлым снегом дорожки, весело поблескивающие под золотистым светом подвешенных в воздухе праздничных фонариков. Украшение парка в целом мне нравилось, да и закончили с ним быстро и не прибегая к помощи преподавательского состава. Правда, пришлось отпросить с занятий стихийников из старшекурсников и рассчитаться с ними горячительным по количеству действующих лиц, но ни первое, ни второе проблемы не составляло при наличии подхода к секретарю лорда-ректора и собственной маленькой лаборатории с перегонным кубом.       Поддернув повыше ворот пальто — ветер нещадно треплет шерстяные полы, бросает в лицо волосы, путая пряди, и стихать, судя по всему, не собирается — уже собираюсь ступить на скользкую ступень, но мигом отшатываюсь, расплываясь в улыбке. — Осторожней!       Громкий веселый окрик и летящий за ним крупный снежок вызывает смешок. От снежного снаряда я ухожу почти не глядя, растворяя его маленькой вспышкой, мелькнувшей на кончиках пальцев. Развернувшаяся еще днем баталия в устроенном для маскарада ледяном лабиринте только набирает обороты. Смутно знакомый оборотень, снежок авторства которого я изничтожила, согнувшись в три погибели, скоро пробегает вдоль стены лабиринта, в процессе отвешивая извиняющийся поклон. — Леди префект, нижайше прошу прощения!       Широченная сверкающая улыбка невольно вызывает ответную на моем лице, но она быстро превращается в предвкушающую усмешку — волку не стоило извиняться так громко: подкрадывающаяся с левого фланга вампирша, над плечом которой висит несколько снарядов, прикладывает палец к губам. За происходящим я наблюдаю с любопытством: волк совершенно точно должен услышать подкрадывающуюся к нему противницу даже в стоящем на главной площади академии гомоне. Поэтому пламя, что я призываю скорее потому, что не хочу тянуться через всю территорию до ворот, нежели потому, что мой путь сегодня займет неоправданно много времени, я не приглушаю. И только ступив в него под удивленным взглядом оборотня, явно не знающего о небольших послаблениях, позволенных избранным и только в честь праздника, решаю подсказать: — Сзади. Что происходит дальше, я увидеть не могу: пламя, взметнувшись выше головы, гулко взвывает и буквально спустя пару мгновений перемещения опадает, выпуская на заснеженной площадке перед выходом с территории академии. Привратники в количестве двух, оба орки, нервно дергаются, и я усмехаюсь понимающе — сегодня на территории будет слишком много приглашенных, а потому нервяк и боевая готовность им обеспечены. Перекатившись с носков на пятки и похрустев свежим снежком, лениво тянусь к амулету пространственного кармана — слишком уж хочется разбавить морозный аромат воздуха терпким дымом сигары. Закусываю плотный фильтр, обтянутый темной, пропитанной чем-то сладким бумагой, но закурить не успеваю: раздавшийся сзади окрик заставляет меня обернуться. — Нэрисса! Снова ты свалила без нас, — сквозь обвиняющие нотки прорезается веселье, и махнувшая рукой Дэйра резко приближается, на миг обращаясь серой тенью на фоне окружающей белизны. — А нам пришлось идти ножками. Так сложно было захватить нас? — Выдохни, клыкастая, — окликает ее Райза, размеренно и лениво вышагивающая по протоптанной, но уже заметенной тропинке под ручку с Ирриллиэн. Эльфийка чуть морщится громкому голосу оборотницы из барсов, и Райза закатывает глаза. — Тебе полезны физические нагрузки, и то, что ты к своему кровососу три раза на неделе перемещается, за полезную активность не считается.       Насмешливую тираду Райзы встречают ехидными смешками, и даже Дэйра тихо фыркает и улыбается. Я только посмеиваюсь про себя, прекрасно зная, какие именно нагрузки дает ей ее нареченный, и в каких объемах. Возвращается она обычно очень уставшей, но очень довольной. «Хоть кому-то счастье досталось без сомнительных свойств в нагрузку», — пожевав губами фильтр так и не подкуренной сигары, я перевожу взгляд на ее кончик, на котором тут же загорается слабый синий огонек. И, затянувшись, медленно выдыхаю. — За полезную нет, а вот за приятную… — многозначительно двигает бровями Дэйра, коварно улыбаясь. — Но и полезность сего действа отрицать сложно. Не завидуй, Райза, и на твоей улице развернется шатер эротических удовольствий. — Недостоверная информация у тебя, Дэйра, — насмешливо сообщаю я.       Та только окидывает удивленным взглядом в ответ, но сразу отворачивается. Мы обе смотрим в сторону Грейт — она идет чуть позади и, кажется, снова погружена в свои мысли. Губы мы с ее клыкастым высочеством поджимаем синхронно, да и думаем наверняка об одном и том же, но не озвучиваем. Не лезем, как нас и просили, но не раздумывать над ситуацией не можем. — Ронис, остолопина мертвоходячая, — озвучиваю я причину не слишком радостного расположения духа подруги, и Дэйра кивает согласно. — Пока живоходячая, — раздражение и досада в ее тоне звучат так отчетливо, что мне остается только вздохнуть. — Это всегда можно исправить, — бормочу едва слышно, крепче сжимая губами фильтр сигары. — Не лезьте, без вас тошно.       Ри выдыхает это настолько меланхолично, что мы, переглянувшись, затыкаемся. Лиэн окидывает нас многозначительными взглядом, призывая к молчанию, и на это остается только покорно, но не слишком довольно кивнуть. — Мы вообще решили, куда идем вусмерть упиваться? — снова подает голос Грейт, оглядывая всех по очереди. И, видимо заметив несколько растерянные выражения лиц присутствующих, закатывает глаза, переминаясь с ноги на ногу. — Учитывайте, что пересекаться с мужской частью нашей теплой компании мы не планировали. — И с преподавателями тоже, — напоминаю я, ощущая, как взгляды сразу четырех пар глаз многозначительно перекрещиваются на мне. «Палево, какое же палево!», — мысленно лупанув по лбу ладонью, досадливо думаю я, ожидая комментариев разной степени приличности, и коллективное молчание вызывает во мне прилив теплой благодарности. Сегодня, слава Бездне, мы не обсуждаем сложности личного характера. — Тогда в висельника не идем, туда, как я слышала, преподы собирались, — задумчиво тянет Райза, и я киваю — на последнем практикуме я видела приглашение на столе у Сокара с карточкой именно этого заведения. — В «Гнилые мощи»? — предлагает она спустя пару секунд, но Лиэн морщится в ответ. — Туда парни собирались, а мы хотели чисто женской компанией, с ними уже на маскараде встретимся.       Я в обсуждении особо не участвую, мне в принципе все равно где и что пить, лишь бы оно горело. Единственное условие — не столкнуться ни с Шэдом, внимание которого в последнее время начало просто душить, ни с лордом-канцлером, так и не отпустившим мечту таки затащить меня на свой курс плетений. И не то чтобы я была сильно против обучения у него, но именно сегодня, когда я собираюсь отвязно напиваться и творить все, что вздумается, такая встреча нежелательна.       Оглянувшись на сторожку и подумывая пойти договориться о пропуске нас обратно на случай опоздания, уже собираюсь пройти с десяток шагов и таки заглянуть к охране, но один из орков привратников высовывается в дверной проем сторожки. Я только киваю приветственно — все организационные вопросы мы обсудили еще с утра, но высокий зеленокожий верзила, склонив голову в ответ, выходит ко мне сам. — Леди, — густым басом обращается он, не только привлекая внимание уже начавших спорить девушек, но и распугивая кучкующихся на ветвях деревьев птиц, что нервно спархивают и улетают куда-то вглубь леса. — Советую посетить кабак «У утопленника»: атмосферка располагающая, да и уважаемые преподаватели не встретятся. А лорды ваши, — орк расплывается в хитрой, будто бы чуть скабрезной усмешке, — решили навестить дом леди Мораны, отправились как пару часов уже и, что-то мне подсказывает, задержатся там надолго.       Подсказку мы встречаем слаженным хмыканьем: этот самый дом, на деле являющийся борделем, знает, кажется, каждая окрестная швейра, и выбор сего заведения, тоже обещавшего праздничную программу по случаю дня Смерти зимы, удивительным не кажется. — Значит, решено, — взмахивает рукой Райза. — Спасибо за подсказку, — мило улыбнувшись привратнику, она первой устремляется к воротам, и орк, резво заскочивший обратно в сторожку, с клыкастой улыбкой вылазит в окно, активируя запирающий механизм ворот.       До предложенной таверны мы добредаем удивительно быстро, несмотря на запруженные празднующими существами улочки. Успеваем обсудить украшение городка, поехидничать над количеством развешенной на главных улицах мандрагоры, под которой обычно целуются парочки, и количество этих самых парочек, уже занявших самые удобные места. Впрочем, никому из нас целоваться сегодня вроде как не предстоит, поэтому особого расстройства никто не выказывает.       Рекомендованное привратником заведение на деле оказывается неплохой таверной на одной из прилегающих к главной площади улочек. Выметенное от снега крыльцо украшено праздничными гирляндами по кованым перилам, высокие узкие окна, прикрытые изнутри тяжелыми на вид шторами и тонким тюлем, приветственному помигивают теплым рыжим светом, что, в виду начавшегося снегопада, кажется еще более привлекательным. Судя по тому, как, замолкнув, леди адептки разглядывают экстерьер, рекомендация приятно впечатлила не только меня. Кажется, все мы киваем синхронно, соглашаясь с окончательным выбором, и стихшая болтовня тут же возобновляется. В заведение мы заваливаемся под дружный и, наверное, не совсем приличный хохот, а завалившись, слаженно замираем на пороге. — А неплохо, да, — тихо бормочет за моей спиной Райза, и я тоже засматриваюсь на обстановку, мысленно соглашаясь с ее характеристикой.       Вкус у нашего орка привратника определенно есть, в этом мы убеждаемся повторно и теперь уже окончательно. Потому как деревянные балки потолка, нарочито грубые, не выскобленные, отлично гармонируют с крупным неотесанным камнем облицовки, кое-где перемежающимся темным деревом, темными же колонами альковов с большими столами, шкурами и головами всяких монструозин, висящих по стенам. Несколько каминов, жарко растопленных и фырчащих искрами живого огня, только добавляют уюта. Глянув на стойку, я понимаю, почему нам предложили именно это заведение, так отдающее охотничьим духом — за тяжелой махиной, натирая стаканы идеально белым полотенцем, стоит еще один зеленокожий. Присмотревшись к подавальщице, только убеждаюсь, что не ошиблась: миленькая орочка в очаровательном переднике с рюшками и косынке в тон сноровисто снует меж столиков в основной части зала.       Пока я озираюсь, изучая убранство кабака, Ри, явно обретшая равновесие духа за время прогулки, выбрав стол в алькове, заваливается на скамью и приглашающе машет рукой. Стянув с плеч пальто, я устремляюсь следом и, только упав на скамью, понимаю, почему она выбрала именно это место — ярко полыхающий камин в глубине заливает окружающее пространство теплом и колеблющимся желто-оранжевым светом. Сервис в заведении тоже на уровне: мы не успевает рассесться по местам, как все та же орочка мигом оказывается рядом с блокнотом наперевес. — Сливовицу берем, — мгновенно решает Ри, и Райза согласно кивает. — И бутылку белого вина, — вставляет Лиэн. — Крепленого.       Кажется, о закуске не задумывается никто, и это заставляет меня улыбнуться, потому как выбору напитков наша компания уделяет все свое внимание. Даже я сама вспоминаю о хоть какой-то еде, только заказав бутылку можжевеловой настойки и огневодку для нас с Дэйрой. — Добавьте закусочную тарелку к заказу, — успеваю сказать я, когда подавальщица разворачивается, чтобы спуститься с возвышения. — За счет заведения, леди, — кивает орочка с улыбкой, обернувшись, и я улыбаюсь в ответ. Видимо, это либо разновидность комплимента от заведения, либо сумма заказанного действительно впечатляюща.       Заказ приносят очень быстро, и большой стол заполняется мгновенно, да так, что бутылки в довольно-таки приличном количестве кажутся островерхими башенками среди разлившегося по дереву моря мяса, сыров и овощей. Запахи еды: жареных колбасок, копченостей, сливочные нотки сыров заставляют желудок голодно поджаться и заурчать. Оглядев съестное, я ловлю ревнивые взгляды на тарелке с ребрышками и негромко хмыкаю — заказать закусь было отличной идеей. — Ну что, выпьем за то, что все мы здесь сегодня собрались? — поднимает бокал с вином Лиэн, пока Дэйра наполняет наши с ней стаканы можжевеловкой, а Ри откупоривает бутыль со сливовицей. — За всю херню? — предлагает свой тост Райза, откидываясь на спинку грубо сколоченной скамьи и оглядывает всех собравшихся.       Я только салютую ей стаканом, поддерживая уже привычный нам тост. Кидаю осторожный взгляд на Грейт — та с уже ставшей привычной меланхоличностью спокойно глотает из бутыли, пробуя сливовицу на вкус, и только потом наливает ее в стакан почти до самых краев. Поднимает взгляд, и я понимаю, что делать что-то все же нужно. Обязательно, иначе боевая подруга превратится в унылую тень самой себя из-за какого-то куска тролльих экскрементов. — Пьем за мой счет, — напоминаю я негромко, и сидящая напротив, в углу, Райза понимающе подмигивает. — Проставлешься за пропущенный день рождения? — оборотница хитро улыбается, склоняя голову к плечу, и я киваю, отвечая загадочной усмешкой. — И не раскроешь, где и с кем отмечала?       На этот вопрос я не хочу отвечать, а потому просто ухмыляюсь шире, превращая кривую улыбку в многозначительный оскал. Подруги, а этих девушек я могу назвать так, могут считать, что я хорошо проводила время в компании очаровательного спутника, и я не собираюсь разочаровывать их и развеивать сложившееся мнение. Никому не стоит знать, как и чем я развлекаюсь на каникулах. — Проставляется, — подает голос Ри, глядя на меня как-то слишком мрачно. — Не парься, Райза, в следующем году оторвемся. Правда ведь? — выразительно приподнимает брови она. — Боюсь, Лиэн не понравятся наши развлечения, — расслабленно протягиваю, и взгляд эльфийки становится сначала заинтересованным, а после подозрительным.       Знающая о моих планах Дэйра, весело хохотнув, разом опрокидывает в себя рюмку настойки, весело махнув стаканом всем присутствующим, и выпивает так задорно, что сидящие за столиком в общем зале мужчины поддерживают ее свистом. Я же сохраняю загадочное молчание, но мои планы на вечеринку раскрывает выпившая следом за вампиршей Ри. — Бордель, Лиэн, — толкнув локтем эльфийку, сообщает заговорщицки она. — С эльфийскими танцовщиками. И полным спектром услуг, — в ее голосе отчетливо проступают вдохновленные нотки, и я облегченно выдыхаю, различая такой же выдох рядом, принадлежащий Дэйре. — В империи это не то чтобы разрешено, — все же демонстрируя скорее заинтересованность, нежели брезгливость и неприятие, проговаривает Лиэн. — Хаос, — коротко поясняю я, наполняя свой стакан, и Ри дополняет меня: — Рисса неким образом владеет и управляет обширной сетью борделей на любой вкус. Семейное дело.       Удивленное выражение лица Ирриллиэн все встречают смешками и хмыканьем — переведенная к нам год назад эльфийка пусть и вписалась в компанию, но пока не в курсе всего. — Ну почему сразу «неким образом»? — лениво переспрашиваю я, приподнимая брови. — Вполне себе незаконным. Что весьма прибыльно в конечном итоге: налоги не платишь, просто предоставляешь некоторые услуги дараю каждого домена, в котором есть бордель, и всего-то. Выгодно. Да и девочки с мальчиками не в обиде.       О том, что многие девочки и мальчики числятся в штате чисто символически, я не упоминаю. Это лишь часть моей работы, того, что я могу сделать для тех, кто попал в затруднительную жизненную ситуацию. Множество талантливых ребят из-за своеобразных условий образования в Хаосе не могут позволить себе обучение, достойное их талантов, просто потому, что отвержены родом или кланом, либо же вообще не имеют семьи. А дать им кров и работу, позволить обучиться и заработать себе на жизнь, получая крошечный по сути процент в собственную копилочку — милое дело. Кто-то, тот же Эллохар, идет своим путем, угодным ему, а я иду своим. И путь этот устраивает не только меня, иначе не было бы под моей своеобразной опекой так много существ. — Эльфы в Хаосе? Серьезно? — мрачно сводит светлые брови эльфийская леди, на что я просто киваю. — Но разве Владыка не ввел обязательную регистрацию эльфов после своего воцарения на престоле? — Ввел, — подтверждает ее слова Райза. — Не стоило эльфийскому обмудку, шпионящему на благо лесов, заглядываться на нашу Повелительницу, — усмехается клыкасто она. — Не без причины Владыка так поступил, Лиэн. Шпионаж у нас — это одно, а вот попытка женщину увести — уже совсем другое. — Леди, — окликаю я девушек, понимая, что все эти разговоры вызывают малоприятные ассоциации, — может сменим тему? Лично мне, в виду особой близости к обсуждаемым персонам, не лишком удобно обсуждать подобное.       Следующие полчаса мы говорим только о делах академии, учебе и мужской части нашей компании, избегая упоминания Рониса и Шэда. И если первого мы не упоминаем из-за Ри и ее мрачного настроя, то второго почему-то попросту игнорируют, кидая на меня острожные взгляды. Это даже забавляет, учитывая, что только Дэйра из всех присутствующих в курсе, что отношения с Ноттом перестали меня удовлетворять, радовать и далее по списку. И если еще несколько месяцев назад я могла бы сказать, что это просто усталость, привычка и закономерный итог, то теперь первой причиной могу назвать непозволительный любой уважающей себя вейле интерес к мужчине, не являющимся ее избранником. Впрочем, причислить себя к нормальным вейлам я не могу. Да и не пытаюсь больше. И много-много хуже, что мой интерес стал очевиден тем, кто рядом.       Алкоголь постепенно берет свое, и смешки за столом звучат все чаще, даже Ри, пребывающая сегодня не в лучшем настроении, оживляется. Да и я сама ощущаю, как губы невольно расплываются в пьяной улыбке, а все места, обычно участвующие в приключениях, начинают небезосновательно требовать продолжения банкета. — Вы заметили? — неожиданно вопрошает Райза, указывая пальцем в потолок. — Мандрагора. Она зачарованная или мне только так кажется?       Заинтересовавшись в равной степени как уровнем алкогольного опьянения оборотницы, так и возможным наличием магической начинки поцелуйных растений, являющихся элементом декора, поднимаю голову, выискивая непримечательный зеленый кустик, подвешенный к потолку. Магию по-прежнему видеть не могу, а выдавать себя, прибегая к особому зрению, не очень хочется, потому я тянусь к нему исключительно силой. Уловив подозрительную пульсацию, окружающую мандрагору, вопросительно вздергиваю бровь: слишком уж поле, выставленное вокруг нее, напоминает ограничивающий щит. — Зачарованная, — сообщает подпершая голову рукой Дэйра и улыбается очень загадочно. — Это мы с Ри подсказали идейку местным поставщикам, когда ходили за ингредиентами. Немного магии, и мандрагора не выпустит своих жертв без положенного по правилам поцелуя. — Угу, — подтверждает ее слова дроу, замедленно кивая. — Забавно, разве нет? Можно конкурс устроить. Поцелуйный. — Будем затаскивать парней под мандрагоры, а кто получит больше поцелуев за вечер — загадывает остальным желания? — воодушевившись, предлагает Райза, под булькающий звук, издаваемый подавившейся Лиэн.       Раздумывают все недолго и скорее для приличия. Мне самой идея кажется несколько рискованной, учитывая присутствие преподов в городе, но и Дэйра, имеющая очень даже официального жениха, и Ри, вроде как помолвленная со своим рыжим недоразумением, соглашаются слишком быстро. Да и у меня не находится аргументов против, а вот жажда приключений только растет. Опрокинув в себя остатки огневодки, плещущейся на дне стакана, встаю первой. — Поцелуи, так поцелуи, почему бы и нет? — совсем неразумно и совершенно нетрезво проговариваю я, широко ухмыляясь. Перспектива поцеловать как можно большее количество юношей, парней и мужчин, и в общем, кто подвернется, кажется увлекательной и в чем-то даже забавной. — Меня исключите, меня, боюсь, вырвет на первом же страдальце, — выдыхает тяжело Лиэн, и Райза весомо хлопает ее по спине, отчего эльфийка едва не влетает лицом в тарелку с недоеденными сырами. — Не тушуйся, ушастая, воздухом подышишь, и все пройдет. Ну что, выдвигаемся? — оборотница, ловко накинув на плечи шубку, поднимает со скамьи Лиэн, и та, пошатнувшись, цепляется рукой за колону. — Выдвигаемся, — подтверждаю, вытаскивая из кармана мешочек с золотом, и укладываю его между тарелок. Мне плевать, что закуски были своеобразным подарком — работа всегда должна оплачиваться, и она будет оплачена, если эта работа была выполнена для меня. — Условия таковы, — громко объявляю, невольно привлекая внимание сидящих за столиком мужчин, что парой часов ранее свистели Дэйре. Те, поаплодировав, разворачиваются к нам, заинтересованные услышанным. — Целуем всех доступных представителей мужского пола в радиусе тридцати шагов от мандрагоры. Кто заработает больше поцелуев — загадывает остальным желания. Фора — пятьдесят шагов от выхода из таверны. — А мы можем поучаствовать? — пьяно басит из-за стола один из новообретенных поклонников Дэйры, окидывая вампиршу более чем внимательным взглядом. А сама Дэйра, приосанившись и став в наиболее выгодную позу, отвечает оценивающим, но заметно лукавым взором. Немного плывущим, да, этого отрицать нельзя, но на подвыпившем охотнике за лаской и женским вниманием срабатывает безотказно, этого я не могу не признать. — В очередь, милашка, — отрезаю я, видя, что она таки не прочь смухлевать. — Фора, Дэйра, — напоминаю ей, и она указывает нечаянному поклоннику собственной красоты на тяжелые двери таверны. Тот только кивает согласно и под подбадривающие выкрики своих собутыльников устремляется на выход.       Дальнейшее запоминается смутно и отрывисто, но я точно развлекаюсь — это четко ощущается по нетвердой походке, болящей от смеха груди и полыхающим губам. Кажется, какое-то время я даже лидирую. Алкоголь, выпитый в таверне, постепенно выветривается, и мы покупаем горячее вино с пряностями не только согрева ради.       Очередную жертву поцелуйного произвола я, кажется, вылавливаю прямо в очереди, хватая за руку, и, передав вино Ри, быстро утаскиваю под мандрагору. Поцелуй, как и лицо поцелованного, не особо запоминается, оставаясь лишь привкусом вина на губах и вспышкой веселья где-то в животе. Магию вейл я пока не использую, хотя гребаная похотливая дрянь, уловив мой настрой, так и просится к участию, позабыв о выборе и верности одному единственному.       В какой-то момент из соревнования я выбываю просто ради того, чтобы подышать и протрезветь. Голова идет кругом, я чувствую, как сбившееся дыхание раскачивает грудную клетку в неровном ритме, и останавливаюсь у заборчика на перекур. Прислонившаяся рядом Дэйра выхватывает у меня подкуренную сигару и сладко затягивается, прикрывая глаза. — Двадцать один, Рисса, ты сегодня в ударе, — смеется она, и я запоздало удивляюсь, осознав число уже поцелованных мною несчастных. Их даже становится жаль. Немного и ненадолго, но таки жалость просыпается, да.       А потом я резко вспоминаю о Дрэе, Нотте и почему-то аловолосом магистре плетений, который тоже где-то здесь… Ткнувшаяся в руку глиняная кружка с горячим терпким вином приходится как нельзя кстати, и, сделав глоток, я ощущаю, как спирт ударяет градусом по темечку. — Стараюсь, — запоздало откликаюсь, видя, как она внимательно смотрит на меня. Выдать себя не хочется. Ни в чем, и точно не сегодня. А потому, допив вино, затянувшее сознание маревом приятного тумана, оставляю кружку тут же, на заборчике.       Хмель кружит голову, и сейчас мне совершенно все равно, увидит ли меня за данным занятием кто-то знакомый — и так вся площадь успела полюбоваться на наши экзотические забавы. Очередная жертва, кажется, понимает, почему я так уверенно и целенаправленно шагаю именно к нему, и приятно удивляет тем, что расплывается в совершенно пьяной и очень лукавой улыбке. — Кошмарной ночи, прекрасный незнакомец.       Немного магии очарования вейл, — сегодня мне плевать, что это откровенный мухлеж, — легкая загадочная улыбка, и парень, обладающий не только смазливой внешностью, но и приятно широким разворотом плеч, приглашающе протягивает руку. Которую я принимаю и с усмешкой дергаю на себя. Короткий шаг вперед, он совершает его по инерции, и я тяну на себя еще раз, чувствуя, как падает сверху ограничивающий купол. «Без поцелуя не уйдешь, сладкий», — коротко посмеиваюсь, глядя в слегка удивленное лицо. Но он понимает меня быстро, почти с полувзгляда, и склоняется исключительно для моего удобства. Касание к теплым, мягким, пахнущим вином губам отзывается легким жаром по телу, но он почти привычен и под градусом не воспринимается так остро. Магию вейл невозможно использовать без личной вовлеченности, но сегодня я не имею ничего против. Глаза закрываются сами, тяжелая рука, прытко обхватившая за талию и крепче прижавшая к телу, вызывает усмешку. Мне попался очень инициативный клиент. И очень умелый — касание языка, размыкающего губы, плавное и уверенное, чуть сбивает сердечный ритм. А потому я поддерживаю его инициативу, и оборотистый красавец отрывается от меня далеко не сразу. Или я от него. Но раздающийся за спиной свист, подбадривающие выкрики и громкий смех вынуждают отстраниться. — Спасибо за помощь, милый, — интимно шепчу я, поглаживая ладонью лацкан его распахнутого пальто. И тут же выкрикиваю, оборачиваясь к сбившимся в группку девушкам и выворачиваясь из крепкого захвата: — Двадцать два! — Обидно, — тянет, добавляя в голос бархатных ноток, жертва моих поцелуйных экспериментов, когда я уже отступаю на шаг, привлекая мое внимание снова. — Для леди префекта это всего лишь игра? Или я могу помечтать о свидании?       Вопрос, заданный очевидно томным тоном, как и проникновенный, полный приглашения взгляд заставляет меня негромко хмыкнуть. Но не задуматься — этот точно в пролете, приятно, но ничего более. Как, впрочем, и с предыдущими. Окинув его нарочито оценивающим взглядом, я растягиваю губы в самой чувственной улыбке, на которую вообще способна. — Помечтать — да.       Он, видимо, поняв все без лишних слов, негромко хмыкает и склоняет голову, все так же улыбаясь. А я с чувством выполненного долга отправляюсь дальше. И только фыркаю весело, видя, как Дэйра затаскивает под мандрагору еще одного страдальца, готового пасть жертвой ее поцелуя. Ее пострадавший оказывается двадцать четвертым, а значит, она лидирует. Громко повозмущавшись сему факту, мы уходим чуть дальше от площади по петляющей улочке, и Ри, первой заприметив красавца дроу, завлекающей походкой от бедра направляется к следующему, уже по виду готовому быть зацелованным, мужчине. Лиэн, так и не принявшая участие в игре несмотря на порядочное опьянение, оглашает улицу громким свистом, сунув два пальца в рот. Мы с Райзой, только оторвавшейся от восхищенного ее целовальными навыками вампира, дружно хохочем — дроу, себя по всему, не очень-то хочет отпускать Ри, да и она с немалым энтузиазмом относится к процессу.       Следующего партнера по игрищам я намечаю не сразу, сначала просто лениво оглядываю улицу. Группу гномов игнорирую, даже не рассматривая бородатую братию для взятия реванша, но достаточно высокий полугном с каштаново-рыжей бородой, заплетенной в очаровательную косичку, смотрит на меня слишком уж заинтересованно. — Эксперименты — это по-нашему, — выдыхаю я, таки определившись, и отследившая направление моего взгляда Дэйра давится прихваченным в одной из таверен вином. — Мать моя вампирша, ты серьезно? — изумляется она, перехватывая меня за рукав. — Пора расширять границы привычного и дозволенного, Дэйра, — усмехаюсь я в ответ, покачнувшись, но все же выровняв положение в пространстве. — Почему бы и нет, — тяну, переводя взор на все так же смотрящего на меня полугнома, и широко улыбаюсь бородатому охотнику за поцелуями. По всей видимости, слишком многие осведомлены об устроенном нами развлечении.       Вытащив рукав пальто из цепкой хватки Дэйры и усмехнувшись многозначительно через плечо, я размеренно вышагаю к высокому украшенному дереву, направляясь к полугному, очевидно дожидающемуся меня. Его собратья, гулко захохотав и потолкав страдальца локтями, невесть откуда вытаскивают невысокую табуреточку, и тут я понимаю, что не засмеяться в процессе не смогу. А гном, уже готовый быть зацелованным, сноровисто взбирается на подставку, отчего я расплываюсь в широченной улыбке, и хитро оглядывается на приятелей. — Вижу, ты подготовился, очаровательный незнакомец, — томно бормочу, приближаясь на нетвердых ногах, и, замерев перед представителем бородатой диаспоры, подмигиваю.       Парень, кажется, только этого и ждет, согласно кивая и улыбаясь теперь очень лукаво. Окидывает меня долгим, определенно раздевающим взглядом и, видимо удовлетворившись, согласно склоняет голову. — Все, чтобы соответствовать высокой леди, выбравшей меня в эту ночь, — томно отзывается гном, качнув сплетенной в косу рыжеватой бородой, и приосанивается. — Леди оценила твои старания по достоинству, можешь быть уверен, — сообщаю весомо я, кивая в ответ.       Склониться мне все же приходится — даже на табуреточке, заботливо подставленной соплеменниками, полугном не достает до меня ростом. Но это, в виду алкогольного опьянения, не занимает меня нисколько. Я просто наклоняюсь, обхватываю лицо гнома руками и, заглянув в темные глаза, касаюсь теплого рта губами. «Забавно же», — мелькает в голове мысль, но гном явно не дурак: обхватив меня за талию насколько позволяют руки, он притискивает меня к себе крепче, и я, таки согласившись с его порывом, углубляю поцелуй. Замолкнувшие собратья бородатого явно смотрят во все глаза, но издать хоть какой-то звук не решаются, и я отрываюсь от его губ спустя каких-то полминуты, широко улыбаясь. — Спасибо, очаровашка, — огладив замечательную бороду пальцами, проговариваю напоследок и, оказав помощь в спуске с подставочки, столь же вальяжно и расслабленно отчаливаю обратно.       Округлившая в полном шоке глаза Дэйра стоит, замерев и так и не донеся бутыль с вином до рта, хохочущая Райза громко аплодирует моей смелости или распущенности, тут уж как посмотреть, Ри, вернувшаяся уже страстного соплеменника, хитро усмехается, явно довольная организованным на пьяную голову развлечением, а Лиэн, совершенно точно перебравшая, склонившись за хлипким заборчиком, уныло блюет, без слов высказывая отношение к нашим игрищам. — Сворачиваемся, дамы, — озвучивает оборотница, когда я наконец приближаюсь к их месту дислокации. — Дэйру вам все равно не обогнать, а ледяной бал уже через полтора часа. Пора выдвигаться к академии, иначе на сборы останется около сорока минут.       О бале я, как и Дэйра с Ри, а также уже опустошившая желудок Лиэн, вспоминаем, кажется, только сейчас. «Префект, чтоб тебя», — проскакивает недовольная мысль в голове, но корить себя в принципе не за что: маскарадом будут заведовать духи-хранители, но никак не префекты академии, а потому забыть под изрядным количеством выпитого вполне нормально. Это даже в чем-то приятно: скинуть с себя ответственность по проведению праздника и просто развлечься, будучи одним из гостей, сокрытых маскировкой иллюзий. — Готова дать два очка Риссе за поцелуй с бородатым полуросликом, — пьяно покачнувшись, воздевает к небу палец вампирша, и я тихо усмехаюсь, замечая согласные кивки Ри и Райзы. — Выходит, у нее двадцать пять, а, следовательно, у нас ничья. — Значит, загадаем желания друг другу, — подвожу итог я и, выхватив из рук Дэйры бутыль, щедро отпиваю, чувствуя, как мозги снова охватывает слабость. — Побрели, что ли.       Выдвигаемся обратно мы под ленивую болтовню, едва ли нормально переставляя ноги, но в собственных отрезвляющих зельях я уверена как в том, что солнце встает на востоке, а значит к самому маскараду все леди будут в достаточной степени готовы продолжать празднование. Перекидываясь шутками, мы останавливаемся у торговых рядов с выпивкой и разнообразными закусками, и девчонки рассредоточиваются по медленно ползущим очередям в надежде перехватить чего-нибудь вкусного. Я же, ощутив на себе пристальный взгляд, вздрагиваю, а обернувшись, напарываюсь на внимательно разглядывающие меня золотистые глаза.       Волосы поправляю инстинктивно, мысли о собственном виде вспыхивают мгновением позже, как и понимание того, что направляюсь я в сторону очереди, в которой стоит обладатель этих самых глаз. Рассредоточенная толпа позволяет подойти к магистру Плетений ближе, чем я и пользуюсь, ощущая, как меня абсолютно против воли захлестывает азартом. Азартом с очевидной чувственной ноткой — это я осознаю, только подойдя к Бельтэйру еще ближе, почти вплотную. Дракон оглядывает меня нарочито лениво и медленно, изучая распахнутое пальто на плечах, разметавшиеся на ветру волосы, и только после возвращается к лицу. Я плыву, как бы мне ни хотелось или же хотелось, а потому наши взгляды сталкиваются слишком быстро и совершенно неотвратимо. — Вы кажетесь недовольным, магистр, — слова срываются с губ прежде, чем я обретаю власть как над сознанием, так и над телом. — Сегодня праздничная ночь, думаю, вам следует немного расслабиться.       Мне отчаянно хочется постучать себя по лбу, а еще больше просто постучаться многострадальной пьяной головушкой о крепкое плечо наставника. Слишком уж многозначительно и двусмысленно звучат мои слова в контексте всего происходящего. А он просто продолжает разглядывать меня, словно пытается рассмотреть что-то кроме очевидно нетрезвой наружности. И проговаривает дракон, сводя брови к переносице, глядя на меня как-то уж слишком сурово: — Я не настолько набрался, адептка Блэк, чтобы присоединиться к вашему способу расслабления.       В его словах настолько сильно чувствуется укор, что я невольно вздергиваю бровь: вейла внутри меня шепчет, что это обыкновенное проявление мужской ревности, и я, будучи крепко залитой, не могу с ней не согласиться. Пусть и пытаюсь сопротивляться. — О том я и говорю — вам просто необходимо расслабиться, столь сильное напряжение плохо сказывается на настроении и общем состоянии.       Пальцы, мои пальцы, не слишком-то подчиняясь, мягко ложатся на плечо, и я ощущаю, как губы растягиваются в теплой улыбке. Он определенно нравится мне, этого я отрицать не могу, как бы не пыталась, но то, что и вейла не особо сопротивляется, вызывает удивление. Потому я и отступаю на шаг, и замечаю, что очередь за время нашей игры в гляделки и ничего не значащей беседы рассасывается. Пытаясь сосредоточиться, молча наблюдаю, как Бельтэйр берет себе грог, и, когда он отступает в сторону, впрочем, не удаляясь дальше пары шагов, я подступаю к прилавку, приглядываясь к яблокам в карамели. — На мой счет, — серьезно сообщает лорд, прежде чем я озвучиваю свой выбор, делая шаг и замирая за моим плечом, и я на миг теряю дар речи, ощущая его настолько близко. — Яблочко. Одно, — коротко озвучиваю свой выбор и, приняв сладость от улыбчивого торговца полутролля в праздничном фартуке, отступаю в противоположную от дракона сторону. — Спасибо, магистр, — благодарю, обратив взгляд на стоящего по другую сторону вновь собравшейся очереди лорда, и, кивнув, нагоняю девушек, замерших у очередной декоративной ограды и наблюдающих за нашим общением с преподавателем во все глаза. — Без комментариев, — выразительно приподняв брови, безапелляционно заявляю я, подойдя к ожидающим меня барышням, но каждая из них оглядывает меня слишком многозначительно, чтобы я могла не беспокоиться об их догадках. — Молчим-молчим, — пропевает, улыбнувшись, Дэйра, и Райза только посмеивается ей в тон, подхватывая вампиршу под руку и утягивая ее вперед. Они обе оглядываются на меня, лукаво поигрывая бровями, и я закатываю глаза, не имея никакого желания комментировать. — И никаких терзаний совести, да? — доверительно спрашивает Ри, обхватив за плечи, и мне остается только склонить голову в подтверждение ее слов. — Но это ведь неплохо, — продолжает она тихо, когда мы оказывается позади, стоит Лиэн пройти вперед. — Тебе не повредит обычная интрижка, в которой будет хоть что-то, кроме желания сбежать, Рисса. Ни Шэд, ни Дрэй этого дать тебе не могут. Так почему нет? — Тот же вопрос я могу задать и тебе, — парирую я, не особо-то и отрицая ее наблюдений. — Помолвка это прекрасно, но что-то и для себя любимой должно быть. — Должно, — соглашается Ри едва слышно, и я вздыхаю. — И будет, можешь не сомневаться.       По возвращении в академию время летит с безумной скоростью — только я успеваю залететь в спальню, дабы принять душ и натянуть на себя костюм, как часы пробивают без четверти полночь. Сомнения и волнение, обуревавшие меня там, у палатки со сладостям и вином, рядом с Бельтэйром, отступают — я понимаю, что подобная, пусть и несерьезная, интрижка мне просто необходима. Вместе с этим изнутри поднимается и уверенность, чисто вейловская, напрочь пропитанная чувственностью, но… Мне нравится. И потому, окинув себя ленивым взглядом в отражении высокого зеркала в гостиной, я спокойно выхожу в коридор.       Путь до лабиринта не занимает много времени, а на входе я получаю маску, обыкновенную черную, но прелесть не в ее внешнем виде, а в свойствах — в эту ночь иллюзии способны сгладить и изменить черты лица так, что ни одно близко мне знакомое существо не узнает меня. Как и никого другого, пришедшего на бал в одиночестве. Догадаться могут лишь те, кто пришел в компании — маски выдаются без применения каких-либо иллюзий и, зная, какой костюм у того или иного, вполне можно угадать личность носителя маскировки. Но не в моем случае: я иду в гордом одиночестве, благо о костюмах нашей дружной женской компании осведомлена заранее. Да и мой вполне можно разгадать, если немного подумать.       Я даже усмехаюсь, когда маска — зеркало в полный рост на входе в лабиринт позволяет полюбоваться завершенным образом, — наделяет меня весомыми закрученными рогами. Отражение игриво подмигивает, стоит осмотреть получившийся образ, и я усмехаюсь: местные духи-хранители те еще затейники. Но появившиеся рога как нельзя хорошо дополняют платье, кожаным лифом охватывающее грудь и спускающееся вниз неровными отрезами алого шелка, оголяющими бедра в разрезах.       «Как есть демоница» — комментирую мысленно и, поправив волосы, ступаю в рассеивающуюся белесую дымку, за которой скрывается ледяной коридор.       Гулкая тишина тут же сменяется шумом голосов, смехом и звонов бокалов, и я, подхватив с подноса проходящего мимо умертвия стакан с чем-то блестяще-розовым, отпиваю. Поперхнувшись из-за невероятной крепости напитка, на миг замедляюсь, останавливаясь в арочном проеме — танцевальный зал уже наполнен адептами в маскарадных костюмах, танцующими и выпивающими, и я невольно засматриваюсь на синхронное вращение пар в ваэре. И медленно обхожу площадку для танцев по кругу, не забывая прикладываться к стакану, — предмета моей охоты здесь нет.       Не знаю почему, но чувствую, что именно сегодня, именно в маскарад, возможность еще немного нарушить правила и традиции будет не замечена, а значит прощена. Уже на выходе, обойдя весь танцевальный зал, сталкиваюсь с таким же рогатым, как и я, лордом, насмешливо раскланиваясь — синий отблеск в глазах заставляет что-то стервенело дернуться внутри. И выдыхаю, ныряя в темный ледяной коридорчик, освещенный тусклыми лампами. «Не время думать»       Так и брожу еще с полчаса, успевая потанцевать на одной из небольших площадок со вторым префектом, узнанным лишь по яркому золотую отделки парадного мундира. Меняю пустой стакан на высокий бокал с чем-то не менее забористым, отхлебывая разом едва ли не половину. Меня тянет в центр лабиринта, в сады, укромные тропки которых уже наверняка заняты охочими до уединения парочками, и я иду, не в силах сопротивляться этому притяжению.       Невольно замедляю шаг, лишь когда нарываюсь на беседку у широкого валуна. Скорее потому, что замечаю сидящего на нем мужчину в темно-алом, цвета крови, костюме, нежели потому, что сердце в груди пропускает удар. Вкус его губ я очень хочу ощутить на своих. Неправильно — да, почти преступно, но меня тянет, просто волочет к нему неведомой силой, и только подступив на расстояние десятка шагов, я останавливаюсь. Чувствую его взгляд так, словно бы он скользит по обнаженной коже, но не смущаюсь — сейчас он только подбадривает, заставляя тело нестерпимо зудеть. А он, словно бы издеваясь, оглядывает меня слишком лениво, слишком долго, слишком расслабленно. И только ощутив легкое раздражение, я напарываюсь на прямой взор полыхнувшим золотом глаз. — Надо же, какие леди снова посетили меня, — усмехается лорд Бельтэйр уголком рта, и мне видится что-то темно-коварное в его глазах цвета расплавленного золота. — Я бы назвал это судьбой… — продолжает он чуть тише, более глухо, и я невольно сглатываю. — Но это было бы пошло? — продолжаю за него, и он салютует мне бокалом, а после опрокидывает в себя остатки янтарной жидкости на дне.       Не отрывает взгляда, смотрит так, что все во мне замирает на краткий миг, в который я, подбадриваемая вскипающей в венах кровью, решаюсь подойти. И я шагаю, бесшумно и неспешно, проникаясь очарованием момента, боясь нарушить это странное притяжение, вспыхивающее, стоит снова посмотреть ему в глаза. Кровь приказывает подойти, она приказывает поцеловать, подчинить, сделать его своим, и я ничего не могу с собой поделать. Да и не хочу. В любом случае, это всего лишь маскарад, всего лишь бал, краткое мгновение вседозволенности, которое, впрочем, может изменить очень многое, если не все. Но мне плевать. Слишком плевать, чтобы осторожничать. — Именно, адептка Блэк, — с усмешкой откликается лорд запоздало, и я, шагнувшая ближе, не удерживаюсь от улыбки.       Замираю в двух шагах, видя, как Бельтэйр опирается на отведенные назад руки, откидывается вальяжно, пристально разглядывая меня, лукаво, чуть насмешливо улыбаясь. — Ты ведь знаешь, чего я хочу? — спрашивает дракон хрипло, не сводя с меня своего золотого взгляда, и я, вместо того, чтобы задохнуться от накатившей волны чистого азарта, только улыбаюсь криво. — Как и вы знаете, чего хочу я, — утверждаю и, заметив, как его зрачки расширяются, поглощая золото радужек, делаю еще один шаг вперед.       Я не боюсь, не смущаюсь, не теряюсь, я просто горю. Адреналином, непонятной мне самой жаждой коснуться его губ, завороженная искушающим взглядом. Но не предупредить не могу: — Это всего лишь маскарад, магистр… — А ты — всего лишь забредшая сюда демоница, что исчезнет, получив желаемое? — усмехается коротко он, и мне остается только кивнуть. Откинув алые волосы за спину, он снова окидывает меня задумчивым взглядом, а после приподнимается, протягивая руку. — Что же, значит, мне останется только предаваться воспоминаниям о приятных мгновениях.       Это звучит слишком серьезно, несмотря на усмешку и его расслабленный вид. А потому я больше не мешкаю, пока наша ничего не значащая болтовня не перешла границ серьезности — сократив расстояние до полушага, просто склоняюсь к нему и, глядя в расплавленное золото, охватывающее узкие полосы зрачков, тихо шепчу в приоткрытые губы: — С днем Смерти зимы, магистр.       И теплое касание его рта обрушивается на меня. Он обхватывает мою талию рукой, практически утягивая на себя, прижимает крепче, второй рукой зарываясь в волосы, и я понимаю, что как бы ни хотела, в этом танце веду не я. Тем не менее, мне хорошо. Жар разливается по телу волнами, вдох наполняет легкие раскаленным воздухом, а властные губы целуют слишком чувственно и бережно одновременно. И я поддаюсь, раскрываясь навстречу, перехватывая контроль. Толкаю лорда ладонью в грудь, нависая сверху, прихватываю его нижнюю губу зубами, слыша, как он хрипло простанывает. Тону в этом контроле, в этой чувственной власти над мужчиной, понимая, что сейчас, в эту минуту, он всецело, телом и мыслями, принадлежит мне. А теплые ладони уверенно скользят по моей спине, нисколько не нарушая приличий, и это даже разочаровывает, но я первой отрываюсь то его губ. — Все, что было на маскараде — остается на маскараде, магистр, — шепчу на выдохе, последним касанием притрагиваясь к уголку его рта, и сильные руки стискивают крепче на миг, прежде чем отпустить. — Счастливого дня Смерти зимы, адептка Блэк, — шепчет в ответ лорд, и я нехотя отстраняюсь, мгновенно ощущая и холод лабиринта, и гуляющий по нему сквозняк. Отступаю на пару шагов и, вновь заглянув в золотые драконьи глаза, тихо признаюсь: — О, он определенно счастливый.