Лифтофобия

      Знаете это неловкое чувство, когда влюблён в девушку, а она зафрендзонила тебя, и начала встречаться с другим, ты надеялся, что они скоро расстанутся, а они уже полгода вместе?       Не знаете?       А Я ВОТ, СУКА, ЗНАЮ!       На дворе стоял уже апрель, а Кэт с Димасом до сих пор были вместе.       Мой план завоевать её, или хотя бы забить на неё полетел коту под хвост.       Нет, ну я, конечно, пытался, игнорил аж по несколько дней, но в итоге ломался и сам с ней заговаривал.       (Просто унизительное чувство — когда трахает её этот моральный урод Димас, а я лишь друг для общения)       Но самый сильный моральный удар по яйцам я получил, когда мы с Кэт сидели в столовой на большой перемене, и она сообщила новость:       — Дима собирается познакомить меня со своими родителями.       Вот тут уже я не выдержал и закричал.       «Добро пожаловать в кино, вино и домино»       — То есть как это с родителями?! — в очередной раз спросил я её, когда мы быстрым шагом двигались через вестибюль в сторону нашего кабинета.       — Ну вот так вот, — преспокойно пожала Кэт плечами, хотя на душе у неё самой был настоящий пиздец.       Сначала она долгое время говорила, что они с Димасом просто занимаются сексом, потому что он у них хорош.       Затем, когда он сильно напился и принялся её уламывать, она согласилась-таки стать его девушкой.       Они втроём(Плюс Маша), справляли новый год.       Два месяца назад Кэт и вовсе переехала к нему, и они стали жить вместе на постоянной основе.       А пару дней назад произошла та самая неловкость — Кэт находилась в пресмыкающемся положении, лёжа на кровати, Димас лежал сверху и драл её в жопу, иначе это просто никак не назовёшь, и будто бы так, между делом, решил сказать, что пора бы познакомиться с его предками.       — А-А-А… и ты решил именно сейчас мне это… А-А… сказать? — как можно более иронично задала этот вопрос Кэт, с трудом удерживая себя в руках, чтобы не взорваться.       — Ну-у… я подумал, момент сейчас самый подходящий.       Сбив свою сосредоточенность из-за разговора, Димас вошёл ещё глубже, и Кэт завопила сильнее.       Она начала сжимать простыню ладонями, и предпочла пока заткнуться, иначе это оборачивается против неё же.       Они с Димасом прошли уже довольно долгий путь вместе, и в одном девушка была уверена точно — легко с ним не было, это какой-то юный националист-извращенец, любящий унижать всё вокруг себя, поэтому она даже представить не могла, какими же окажутся его родители.       Но очень надеялась, что это добрые и порядочные люди, которым просто очень не повезло с сыном.       Сейчас, когда проблем и без того хватало, Кэт в вестибюле столкнулась с каким-то неприятным, хоть и приличным на вид мужиком в дорогом костюме, который крикнул ей в спину:       — Что, глаза совсем из жопы растут?       Наверное, кто-нибудь другой просто подумал бы, что он хамло и грубиян, тратить время на коего — себе дороже, и прошёл бы мимо.       Но не Кэт…       — А можно как-то повежливее? — огрызнулась брюнетка, вдруг остановившись, — или маразм не позволяет?       — Повежливее с тобой парень-дегенерат будет, когда в эту самую жопу и начнёт жарить. Ох и жалко мне этого дебила!       Вообще-то Кэт могла бы просто проигнорировать эту язву, но почему-то ей до жути захотелось поставить этого мужлана на место.       Так что брюнетка горделиво прыснула:       — Да будет вам известно, уважаемый, мой парень в разы лучше вас! Он умный, и вообще он филолог. Вы-то, небось, до сих пор образование получить не можете?       Я поморщился от мысли, что Кэт и впрямь считает Димаса умным.       Но мужчина не растерялся, и с хохотом ответил:       — Где ж он умный, если он филолог? Это быдлан уже какой-то, которому больше некуда было пойти!       Вместо ответа Кэт на этот раз предпочла молча показать ему средний палец, и с гордым видом зашагала прочь.       Мужик самодовольно усмехнулся.       (Ох, и кого-то он мне напоминает, но не могу понять, кого… вообще, такой же урод, как Владимир Владимирович)       Хам представлял собой высокого, здорового на вид мужчину с солидной бородой, поседевшими, но при этом зализанными волосами, достаточно мудрым взглядом и симпатичным лицом.       Обычно тёлки от таких-то уродов как раз и без ума.       Да и одет был недурственно, в дорогой коричневый костюмчик из итальянской кожи.       Одни только часы на руке чего стоили.       При всём при этом он… обычное дерьмо…       Ничего ему не сказав — да чего с таким говорить — я пошёл вслед за подругой.       После такого происшествия подходить к Кэт по своей воле — всё равно, что прижиматься к дереву во время сильной грозы.       Однако, моя жизнь и без того была в полной жопе, так что я решил рискнуть.       Во-первых, её оказалось не так уж и легко догнать, хоть брюнетка и была в платье, а значит, далеко точно не убежит.       Но она всё равно проявила всю свою сноровку, и с бойким видом, сжав руки в кулачки, быстрым шагом двигалась вперёд по коридору.       — Кэт, да подожди! — кричал я, едва поспевая за ней.       Игнор.       — Кэт, ну хватит, мы не на олимпиаде, — огрызнулся я, схватив подругу за руку, и тем самым остановив.       — Ну ты бы точно выиграл только параолимпийскую, — подъебала она меня в ответ.       Я стиснул зубы вместе, сдерживая себя от бессмысленных прений.       Вместо этого попытался пойти в здравый смысл, и сказал с укором:       — Может, необязательно вот так вот наезжать на каждого встречного? Я понимаю, тебе легко, не ты будешь последствия разгребать.       Но мне вот что-то не хотелось бы разбираться с ним, или с кем-нибудь ещё.       — Лёш, я прекрасно понимаю, что тебе лучше стоять и терпеть, — холодно заявила подруга, — но я вот, уж извини, не такая.       Я устало вздохнул.       Да что она заладила: терпеть, терпеть.       Можно же просто адекватно высказать свою позицию.       — Да я о том, что необязательно всё время лезть на рожон.       — А я о том, что иногда можно и вспоминать о том, что у тебя есть яйца… вроде как…       Брюнетка посмотрела на меня с усмешкой на устах.       Да, да, она ещё и стебётся.       Ну это уже ни в какие ворота!       С обиженным видом засунув руки в карманы и гордо выпрямившись, я ответил:       — Ой, знаешь что? Нарывайся ты на кого хочешь, хоть на гопоту уличную… просто я почём зря в это лезть уже не буду!       — Да ты и не особо лез, сама справилась.       Бросив это, Кэт с её грёбаным режимом сучки прошла мимо, не забыв задеть меня плечом.       «Вечно вот с ней так…»       Нет, пусть и не надеется, больше и пальцем ради неё не пошевелю!

***

      У Кэт было какое-то неспокойное чувство, когда она за руку с Димасом двигалась в сторону кафе, где была назначена встреча.       И вскоре она поняла, почему.       — Знакомься, Кэт, это мои родители, — произнёс Димас счастливым голосом, когда они встретились у входа в кафе.       Глаза девушки были выпучены настолько, насколько это возможно.       Когда она увидела отца Димаса…       Того самого урода, который врезался в неё в вестибюле.       «Вот это я понимаю, неловкая встреча»       — Ну здравствуй, — процедил отец Димаса сквозь зубы с таким отвращением, какое позволила его харизма, — Кэт…       Спокойно, спокойно, есть ведь ещё его мама…       С трудом сохраняя самообладание, девушка выдавила из себя, протягивая руку:       — Очень рада… Дима о вас очень много говорил…       — Это он весь в меня, я тоже о себе много говорю. — отчеканил батя с великолепно поставленной дикцией.       Кстати, все надежды на адекватную маму испарились, когда та, наклонившись к отцу Димаса, прошептала:       — У неё, по-моему, лицо какое-то нерусское.       «Ну класс… мне предстоит вечер с любящей друг друга и унижающей всех вокруг семьёй националистов…»       В кафе отец Димаса сразу же умудрился затроллить официанта, называя его рабом системы, ничтожеством, и тараканом, и угрожал, что если заказ не принесут вовремя, у него будут большие проблемы.       — Ну пап, ну к чему вот это вот? — сказал позже Димас, пытаясь заступиться за несчастного официанта, — нормальный же парень с виду!       — Да у него фамилия какая-то нерусская, Притыка, ну кто с такой в люди выходит?       (Увы и ах, официант затаил обиду и пообещал себе насолить неприятному клиенту… во всех смыслах… а ещё и наперчить как следует)       Кэт уже понимала, что это будет самый напряжённый вечер в её жизни.       Ей теперь терпеть этого урода, который открыто унижал её сегодня… ещё и собственного сына унизил…       К слову, и сам отец её парня, стиснув зубы, осознал свою оплошность — вспомнил, как с утра невольно назвал своего сына тупым быдланом.       Зато Димас при них вёл себя удивительно тихо и спокойно, будто бы обычный хороший мальчик, мамин сын.       Первым вставлять палки в колёса, конечно же, начал его отец:       — Ну так ты… ох, забыл твоё имя…       — Кэт, — как ни в чём не бывало, напомнила брюнетка.       — Да, точно, хотя странное имя какое-то… так ты откуда?       — Ну… я здешняя, — невольно опешила девушка от такого вопроса.       — Ну да, да, понятно, все мы здешние, а откуда родом-то? У тебя вот на лице вроде бы армянские черты проскальзывают.       (Да ты и сам-то не больно русский!)       С каждой новой секундой становилось всё тяжелее.       Внутри её всю трясло, Кэт с натянутой улыбкой выпрямилась и выдавила из себя ответ:       — Нет, вы ошибаетесь…       — Странно.       ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ НЕЛОВКАЯ ПАУЗА       Тут разбавить атмосферу решила расхохотавшаяся вдруг от всей ситуации мама Димаса, заявившая:       — Ой, да они все сейчас русские, куда не глянь, даже чистые татары! Дорогой, налей-ка мне чай ПО-РУССКИ!       Кэт не удержалась и поморщилась от этого всё больше усиливавшегося с каждой новой секундой хохота.       (Что за артхаусное кино?)       Ей начинало казаться, что она попала в какой-то клуб умственно-отсталых психопатов, готовых при этом зарезать любого за неправильный разрез глаз.       У нас тут что, нацистская Германия?       — Так ты учишься вместе с Димой? — решил уточнить нацист-старший.       — Да, — с трудом выдавила Кэт из себя.       — О, а ты говоришь, дура какая-то будет! — весело обратился он к своей жене, — а она вон, филологию изучает!       Матушка Димаса, здоровенная по своим формам беловолосая женщина, сразу же накинулась на него с криками, что он несёт какой-то бред, и ничего подобного она не говорила, и вообще нельзя ему верить. Тот же отмахивался фразами, будто жена под столом пихала его ногой.       Кэт казалось, что она сейчас взорвётся.       Рука, державшая вилку, сама против воли сжималась в кулак.       (Спокойно, вдох-выдох… Бог терпел, и нам велел…)       Надо вспомнить сегодняшний совет вести себя скромнее…       Официант, уже посчитавший отца Димаса своим заклятым врагом, в этот самый момент принёс им салаты и с отвращением выбросил:       — Ваш заказ.       Ох, отец Димаса и не представлял, сколько в его порции намешано соли и перца…       Но нет, он был искренним и весёлым — как, пожалуй, все за столом, за исключением Кэт — поскольку не привык ожидать подвоха от тех, кого считает прислугой.       — Ох, щас пожру, наконец! — весело начал он потирать свой животик.       — А тебе бы лишь пожрать, — фыркнула жена, — вон, отдай лучше салат Кате, по ней видно, что покушать любит. Кушай, Катенька!       ЧТО?!       — Э! — возмущённо воскликнул отец Димаса.       Но салат уже оказался перед носом Кэт, дышавшей так, словно она агрессивно настроенный бык.       Официант же, поморщившись, глядел на злополучную тарелку.       (Давай, Катюш, поешь, иначе твоя вилка вскоре полетит в лицо этого старого урода, достающего тебя весь день)       Пытаясь хоть как-то отвлечься, она быстро начала лопать содержимое тарелки.       А потом…       Потом глаза сами по себе начали слезиться, она почувствовала, что задыхается, и ей очень-очень нехорошо.       — Бля! — вырвалось из её уст.       Бросив вилку и вскочив из-за стола, девушка запрыгала по кругу, начав махать ладонью перед ртом.       И всё это под хохот не выдержавшего подобного конфуза бати Димаса.       Сам же Димас с трудом, но делал вид, будто всё нормально, всё так, как и должно быть.       КАКОГО… ХУЯ…       Кэт стояла перед зеркалом в туалете, готовая взорваться.       Нет, ну она, конечно, думала, что может быть плохо, но чтобы прям настолько…       Нет, так просто не бывает, это какая-то фантасмагория.       — Кэт, ты там в порядке? — осторожно спросил Димас из-за двери.       «О, он ещё спрашивает»       — Заходи, заходи, — строго ответила девушка.       По Димасу сразу бросалось в глаза, что он не особо-то и хотел это делать.       Но всё же зашёл, замявшись, будто пойманный на курении первоклассник.       Кэт с пристальным видом скрестила руки на груди.       — Прекрасная у тебя семья, Дим.       — Правда? — с надеждой спросил он, похоже, из-за собственного волнения не уловив сарказма в голосе.       — О, да конечно! Отец — замечательный человек! Мама — ещё лучше! А уж ты-то какой расчудесный сыночек…       Подойдя к парню, брюнетка потрепала его прилизанные волосы, что ему совсем не понравилось.       Но делать он сейчас ничего не стал — не в том был положении.       Кэт вдруг с силой дёрнула его за эти самые волосы.       — Ай бля, да ты чё творишь-то, совсем больная?!       — Да ничего! Спасибо, что заступился за меня, это было очень мужественно!       — Да я ведь…       Кэт движением пальцев показала ему, что пора закрыть ротик.       «Знаешь что, Лёша, иди-ка ты в жопу со своим смирением… я привыкла давать отпор, и это не лечится…»       Именно с такими мыслями девушка зашагала обратно, к столу.       Растерявшийся Димас только и поспевал за ней, боясь, что сейчас в ресторане произойдёт, по меньшей мере, извержение Везувия, чреватое огромными жертвами.       Упёршись вытянутыми руками на стол его родителей, Кэт с хорошо уловимым сарказмом произнесла:       — Знаете, было очень приятно с вами познакомиться, вы чудесная семейка. Боюсь только, что если бы ваш сын родился с более смуглой кожей, вы бы его на ужин слопали. Счастливо оставаться!       Кэт с воинственным вином забрала бутылку вина со стола, и зашагала к выходу.       Димас остался стоять на некотором расстоянии от стола, совершенно не понимая, что ему делать — оставаться с родителями или бежать за девушкой.       Аксиома Эскобара какая-то.       — Ну и нахалка, — фыркнула мама Димаса.       — Ещё и нерусская…, — задумчиво добавил отец.       Затем отпил из стакана, явно раздосадованный потерей алкоголя со стола, и устало обратился к сыну:       — Да садись ты уже.       — Пап…       — Да сядь, никуда она не убежит. Бабы, они такие.

***

      Ничего не предвещало беды, когда поздно вечером ко мне в дверь вдруг постучала… Маша…       «Вот это я понимаю: неожиданная встреча»       Я уже хотел было что-то сказать, как рыжеволосая одногруппница с сухим тоном опередила меня:       — Знаешь, где Кэт?       — Ну… она с Димасом пошла с родителями его знакомиться…, — неохотно произнёс я, упорно игнорируя стук сердца.       — Понятно, — разочарованно протянула девушка.       Затем молча разблокировала свой телефон, и поднесла экран к моему лицу.       Я прочёл сообщение от Кэт:       «Вечер дерьмо, я иду организовывать массовое убийство, а ещё у меня бутылка вина, и я не знаю, где нахожусь.       Не скучай!       (Весёлый смайлик)»       Полностью обескураженный я выдохнул с тяжестью на сердце.       Не знает, где она… да ещё и пьяная…       Пьяная Кэт — это ещё в десять раз опаснее, чем просто Кэт.       (Эх, а ведь и суток не прошло с тех пор, как я зарёкся, что больше не буду вытаскивать её из передряг, подставляя собственную шкуру — Кэт в своём репертуаре)       Но просто забить на девушек, и пойти спать, как и планировал ещё минуту назад, я уже точно не мог.       Взяв лёгкую курточку, я произнёс сдавшимся голосом:       — Ну погнали искать её.       Уже совсем скоро мы собрали целую команду спасателей:       Я вызвал Серёгу, тайком сбежавшего из дома, потому что мама не отпускала, и Лео, продрыхшего весь день после тусы и полчаса назад только проснувшегося.       «Зашибись, встал с утреца, можно и погулять» — задорно ответил он на моё сообщение.       (Маша же была, мягко сказать, не в восторге от такой команды)       Вчетвером мы собрались во дворе — Маша тут с задумчивым видом сидела на качелях, мы с Серёгой стояли перед ней, ну а Лео весело качался на соседних качелях.       — На звонки она не отвечает, — сделала одногруппница вывод после десяти пропущенных. — Дома её точно нет, я приходила, никто не открыл.       — И у Димаса?       — И у Димасика, — подтвердила Маша.       Я задумчиво уставился под ноги.       Нет, ну если с ней что-то случится… а она ведь ещё и пьяная, мало ли что…       — Ну а где она вообще обычно бывает? — поинтересовался Серёга, — может, к кому-то из одногруппников пошла?       Мы с Машей встретились взглядами.       Если только…       — Саша! — выпалили мы одновременно.       Я слышал, что Кэт с Машей уже тусовались у старосты несколько дней назад.       Так что подобное развитие событий вполне себе вероятно.       Лео вдруг перестал раскачиваться, и в восторге воскликнул:       — О, я тоже так хочу одновременно с кем-то слова выкрикивать! Вы заранее договорились?

***

      Наша староста была, конечно, самой своеобразной старостой на свете.       (Хотя, в нашей-то группе иначе просто никак)       Невысокого роста блондинка специально носила обувь на высокой подошве, чтобы казаться выше, чем есть… и вела себя как-то вульгарно, чтобы казаться выше уже в другом смысле…       Нет, она, в принципе была ничего – и внешне, не считая её римского носа, делавшего её чуть похожей на дятла, и одевалась открыто, во всякие короткие юбки с колготками — но вот иногда порола такую чушь…       Говоришь, говоришь с ней, и она вдруг случайно скажет: препод так затрахал… ну в смысле, образно затрахал, конечно же, образно, хи-хи!       (К слову, то же самое она и в твиттере писала, но там уже ничего не утаивала, реально веря, что он закрытый)       И даже все эти закидоны ей можно было бы списать не глядя, если бы не её рассеянность…       Столько, сколько забыла за жизнь наша староста, не смогут забыть даже люди с синдромом Альцгеймера.       Я вставал с утра пораньше, ехал в автобусе на пару, и вдруг в конфу приходило сообщение от Саши:       «Бля-я-я-я, ребят, я забыла, пары сегодня не будет!»       Подобное случилось-то всего лишь тысячу четыреста восемьдесят восемь раз, так что ничего страшного.       Поэтому наша староста — последний человек на свете, которому можно было бы всецело довериться в вопросах поиска Кэт.       — Вы точно не обкуренные? — уточнила она, когда все мы собрались перед её дверью, а затем уставилась на Лео, — а это ещё кто?       — Я Лео! — весело ответил парень.       — Понятно…       Лицо Саши говорило о том, что ей как раз ни хрена не понятно.       Маша напыжилась, и сказала:       — Пожалуйста, Саш, это очень важно! Кэт, может быть, вообще в смертельной опасности!       — Да не было её у меня, не было.       — Ты уверена, что не забыла?       Староста лишь закатила глаза.       «Да чтоб тебя… куда ты вообще запропастилась, Кэт?»       — Ладно, господа Шерлоки, — сострила Саша, отсылаясь к легендарному детективу, — подождите пару минут, пойдём искать вашу Кэт.       Стоит признать: из Саши сыщик вышел лучше, чем вообще из каждого из нас.       Потому что она хотя бы додумалась пойти по следам от того самого ресторана, где брюнетка была.       — Ну да, я тоже хотел это предложить, — закивал Лео.       Нервы у меня были уже на пределе.       У Маши, кажется, тоже, потому что она бросила с отторжением:       — И что ты предлагаешь? Отсюда же можно куда угодно пойти вообще!       — Метод полного погружения, — подсказала староста, — давайте думать как Кэт.       Ох, так мы будем в игры играть, как Шерлок в дедукцию в своём сериале…       (Сложно, конечно, придумать что-то более глупое)       Но пока я раскисал, Серёга уже зажмурился и представил:       Он — топовая брюнетка в чёрном платье, и с бутылкой вина в руке.       Раскачиваясь из стороны в сторону, она бредёт по улице, и громко орёт:       — И ПЯТНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ КЭТ НЕ УСТОЯТ!!! ЙО-ХО-ХО!!!       Завывает в свою ладонь, подобно индейцам.       Затем кто-то выкрикивает из окна, что она спать мешает.       Брюнетка в ответ умудряется одновременно и пить вино прямо из бутылки залпом, и показывать обладателю голоса средний палец.       После ей надоедает бродить меж домов, и она идёт в ту сторону, где более безлюдно…       —…А потом она допила бутылку, замахнулась и бросила её в сторону того оврага, — заканчивал мысль Серёга во время ходьбы.       — Да что это вообще за бред? — фыркнул я.       И опешил, увидев пустую бутылку на самом краю оврага.       «Атас», вырвалось из уст Лео.       Около бутылки стоял какой-то вонючий бомж в старой, грязной куртке, который тянулся к этой самой бутылке.       Переглянувшись с Машей, я выступил вперёд и крикнул:       — Эй, слышь, мужик, ты тут не видел девушку в чёрном платье? И вообще, отдай бутылку, это вещественная улика!       — Руки прочь от бутылки!       Вскоре мы с ним начали хлопать друг друга по рукам, и, увы и ах, победил оттолкнувший меня бомж.       Решив взять инициативу в свои руки, шаг в сторону бомжа сделала уже Саша.       Она пропела милым голоском:       — Ну скажите, пожалуйста, у нас подруга в опасности…       — Поцелуй прынцессы, — выдвинул бомж своё требование.       — Чё?! — вся милота мгновенно исчезла с лица отстранившейся старосты, — я с этим вонючим чудовищем сосаться не буду, мне Кэт не настолько дорога.       Бомж широко улыбнулся, обнажая свои жёлтые зубы.       Не все они, конечно, были жёлтыми… каких-то, к примеру, вообще не было!       Разумеется, наши взгляды устремились в сторону Маши.       — Что? — растерялась зубрила, — нет, нет, вы сошли с ума, если и вправду верите, что я это сделаю!       — Ну пожалуйста, Маш, ну ради Кэт!       Наверное, это был самый жуткий момент в её жизни.       С другой стороны, теперь-то Маша точно хоть раз в жизни поцеловалась с парнем… ну, с мужчиной…       (Можно, конечно, сказать, что она уже точно целовалась — с Кэт — но я об этом даже вспоминать не хотел)       «Атас», снова произнёс Лео, глядя, как они сосутся.       — Да заткнись ты уже! — не выдержала староста, и обратилась к бомжу, — а ты говори, карабас-барабас, где девушка в чёрном платье и туфлях?       — Была тут барышня одна, — закивал бомж, и указал в сторону, — вон в тот двор пошла. Когда бросалась, бутылкой чуть меня не сбила, представляете?       Но никому это уже не было интересно.       Маша была раздосадована, что мы не осмотрели местность, и ей пришлось прикасаться к этому…       (Впрочем, опустим подробности)       Как следует вытирая губы рукавом своей зелёной кофточки, рыжеволосая одногруппница первая зашагала вперёд.       — А со мной также можно? — попытал удачу Серёга, и тут же схлопотал под дых.       Как оказалось, у Маши очень недурно поставлен удар локтем.

***

      Мы застали Кэт прямо во дворе.       Да не одну, а в компании нескольких очень лютых на вид гопников.       Они были здоровые на вид, с охрипшими голосами, кто-то и вовсе лысый, а ещё сильно шумели.       (Впрочем, не похоже, чтобы Кэт это сильно смущало)       Наоборот, брюнетка шумела больше всех.       Девушка сидела на скамейке, в окружении ещё четырёх парней, и, глотая дешёвое пиво из пластикового стаканчика — видимо, гопари и поделились — бурно рассказывала, активно жестикулируя:       — Ну а я ему и говорю: а в жопу ты не пойдёшь, гандон ебучий?       Гопники мгновенно заржали, словно какие-то свиньи — иначе этот визг был просто ни с чем несопоставим.       — Бля, Кэт, ну ты вообще красава, давай пять, — сказал один из гопников, протягивая ей ладонь, — вот бы у меня такая тёлочка была!       На подходе я услышал громкий шлепок от соприкосновения их ладоней.       Конечно же, мы все остановились на некотором расстоянии.       Никто не горел желанием связываться с подобной компанией.       Ткнув вдруг меня в бок — из-за чего я вздрогнул от неожиданности — Саша шепнула:       — Вы же пацаны, идите, разберитесь.       — А… ну да…, — промямлил я, не в силах этого опровергнуть.       Но и подходить не особо-то хотелось.       (Ну а чё, с Кэт же всё нормально, жива-здорова, да?)       Да нет, так уж нельзя.       Переступая через нежелание ввязываться в неприятности, я дал Серёге с Лео знак, чтобы они держались поблизости.       Друзья всё равно подтолкнули меня чуть вперёд.       Все гопники уставились на меня, когда я приблизился.       Постаравшись вобрать как можно больше уверенности в свой голос, я громко предложил:       — Кэт, пойдём, я тебя домой провожу…       По взгляду девушки было ясно, что она всё ещё обижается.       Только не режим сучки, пожалуйста, только не сейчас, Бога ради!       — А мне и тут неплохо! — брюнетка с насупившимся видом закинула ногу на ногу.       (Всё-таки режим сучки)       Мне очень захотелось провалиться сквозь землю.       — Чё, знаешь этого фраера? — тихо спросил у моей подруги тот, что лысый.       — Да, есть один залётный.       Очень смешно…       Но он поднялся и направился ко мне, и мне стало уже как-то не смешно.       Оглянувшись, я увидел то, чего и ожидал — Серёга и Лео уже вовсю улепётывали как можно дальше отсюда.       Кэт тоже это заметила, и прыснула от смеха.       (Чего уж тут думать, она просто так ни за что не сдастся)       Я выдавил из себя:       — Ну извини меня за сегодняшнее!       Кэт сделала вид, что не услышала.       Гопник остановился вблизи меня, щурясь и давя взглядом.       (Надо признать, выходило у него просто отлично)       — Ну Кэт, ну хорош уже, мы ведь тебя искали долго! — взмолился я.       Девушка облокотилась на плечо сидевшего рядом гопника, и с лукавством поинтересовалась:       — Ребят, а можете ему наподдать, а то он меня задрал уже?       — Да без базара.       Гопники поднялись, и биение сердца у меня участилось раз в миллион.       (Ну ты, Кэт…)       Я быстро затараторил:       — Ладно, ладно, извини, я был неправ, ты правильно всё сделала, это я просто зассал, всё!       В какой-то момент уже показалось, что лещ неизбежен, но...       — Всё, ребят, хорош, спасибо за помощь, — мило улыбнулась им брюнетка.       Я услышал, как позади посмеиваются староста с Машей.       Да, да, оборжаться!       (Это что за дрессировка такая экстремальная?)       Кэт медленно поднялась со скамьи, и, обнявшись со всеми гопниками на прощание, подошла ко мне.       Она всё ещё немного раскачивалась ввиду своего нетрезвого состояния.       Класс, а со мной ты не хотела бы обняться? Я тебя спасал, в конце концов.       Тут на горизонте появился Димас, который крикнул:       — Кэт!       Ревность накрыла меня с головой, когда я увидел этот лучик надежды в глазах подруги.       То, каким влюблённым взглядом она смотрела на Димаса.       Мне же даже оборачиваться к нему не хотелось.       — Ты как нас нашёл? — опешила Маша.       — Через джи-пи-эс, с оператором связался, — преспокойно ответил Димас.       Проигнорировав и меня, и гопников, он подошёл к Кэт… и засосал её…       (Вот тебе и награда для героя в конце путешествия — дракон просто отыскал её благодаря современным технологиям)       «Шерлок Холмс в условиях нашего мира уже явно не котируется»       Отводя голову назад, брюнетка холодно заметила:       — А что же ты не с родителями?       — Как видишь, я за тобой пришёл. Ну что, полетать готова?       — В смысле? — непонимающе спросила Кэт.       И затем завизжала, когда Димас, резко обхватив её за голые ноги своей подкаченной рукой, положил на плечо и понёс в сторону дороги.       Кэт была довольно здоровых размеров, и не умещалась на плече целиком.       Но при этом — визжала как маленькая девчонка.       А я с обидой в глазах смотрел ей вслед.       Смотрел на её задницу, уплывающую от меня в невесомости…       «Вот ты и покидаешь меня, моя Джульетта»       А потом вспомнил про толпу гопников за спиной, и поспешил вслед за ребятами!