***
— Да твою мать! — Для охотника на нежить ты слишком громкий, друг мой. Кай сокрушался над огромной пропастью, заполненной солёной водой. — Двемеры Нчардака заполнили весь город водой, дабы не сдать свои библиотеки врагам. Весьма прискорбное событие. Смотри, тут стоят столбы управления механизмами. Один такой отвечал за защиту врат. Если мы вставим сюда этот куб… Стены загудели, и с потолка посыпалась каменная крошка. — Ты нас убить захотел? — Взгляни на уровень воды, мой друг. Кай перевёл взгляд на затопленную пропасть. Неужели древние насосы ещё активны? На мутную поверхность всплыло несколько человеческих костей. — Полезно иметь рабочие насосы, когда живёшь на берегу моря. Страж юмора не оценил. — Дай угадаю, куб у тебя только один. — Совершенно верно. Хотя тут должно сохраниться несколько в смежных залах. Фабрика или архив, я точно не знаю. Двемерские руины всегда полны загадками, опасностями и чудесами инженерной мысли эльфов. Их гениальные умы могли бы спасти множество жизней, но на практике привели к их полному исчезновению. — Так… Ты ведь жил во времена Нереварина, да? — Что? О, да, я помню что-то из этого. Корпрус, шестой Дом, пророчество. Славное время, если бы не скальные наездники. Ты к счастью, их не застал, это были жуткие летающие твари, что могли сбиться в гигантских размеров облако. Их истребил Святой Джиуб. Говорят, он приплыл в Вварденфелл вместе с Нереварином, но я этому не верю… Нелот рассказывал удивительно много исторических вещей. Такого нельзя было вычитать в книгах и манускриптах, такое можно было только прожить. Магия, принадлежность к великому Дому Морровинда и данмерская кровь творят чудеса даже с такими едкими персонажами, как Нелот. Хотя, может, и доживают только такие. Три часа спустя — Нелот? — Кай лежал на каменном полу в ожидая, когда кончат работу насосы, — я на твоём грёбаном грибочке вырежу… Нет, выжгу слова «Не приходите сюда». — Ты не первый, — он выглядел менее уставшим. Ему же не пришлось плавать в грязной воде. В мерном звуке перебивающихся шестерней волшебник снял кубы управления и переставил их на механизм замка, который скрывал чёрную книгу. — Вставай. Книга нужна тебе, а не мне. — Фе, — Кай влил себя зелье не самого лучшего качества. С трудом поднявшись, он проследовал за данмером в читальню, под куполом которой двемеры скрыли артефакт даэдра. Он уже приветливо поднялся на пьедестале под надзором Нелота. Кай без прелюдий откинул обложку, без энтузиазма отдавшись на волю щупалец. — Приветствую. Перед лицом Кая в воздухе растеклось чернильное пятно, из которого явились разномастные глаза и конечности. — Мора… — Хермеус Мора, Херма Мора, Старый Мора — это всё мои имена. Люди и эльфы на редкость словоохотливы в подобных делах. Ты уже был в Апокрифе, Кай Драконорождённый, но не принял мои дары. — Мне они не нужны, — ответил он отвратительной бездне. — И как же ты собрался победить моего слугу? Мирак знает ещё два слова нужного тебе крика. И получил он их здесь, в моём царстве. — Смерть Мирака ещё не значит мою победу. Зачем тебе избавляться от собственного раба? — Мирак стал… Непоседливым. Он всё грезит о Нирне, стремиться скинуть мою заботу, втоптать в грязь все плоды наших усилий. Я предлагаю тебе сделку — второе слово сейчас и третье после выполнения моего условия. — Что за условие? Мне нужно ограбить библиотеку коллегии Винтерхолда? — Они сами принесут всё рано или поздно, — голос зазвучал с усмешкой. — Меня интересует субэтнос твоего народа. Скаалы. Не смотри на меня так. Мне не нужны жертвы — это прерогатива Дагона или Бала. Как небольшой аванс могу сказать, что… А впрочем, нет. Это ты узнаешь сам. Передай эту книгу старейшине скаалов и получишь третье слово. Самое сильное, самое… — Я понял. Понял. — Прекрасно. Бездна схлопнулась, и на страницах книги проявились драконьи руны. Сердце довакина ушло в пятки. — Я не принял твой договор, Мора! — в гневе выкрикнул Кай. Небо апокрифа расплылось в алых волнах, в дурном звоне забились звуки, похожие на стук сердца, и в судорожной схватке конечности вытянули его в Тамриэль. Кай почувствовал дурной привкус на языке — принц даэдра даже не поскупился на драконью душу, чтобы вынудить его поглотить слово. Как-то даже странно, что на вкус душа дракона отдавала крнижной плесенью. — Сука. — Всё так плохо? Нелот успел исписать каменные стены куском угля какими-то формулами и расчётами. Кай кратко пересказал суть диалога, заставив данмера расхохотаться. — Чудесно, — произнёс он, утирая слёзы, — Мора узнает новый способ разделки туши хоркера, а ты станешь вторым по силе драконорождённым. Просто, хах, великолепно. Надеюсь, это нам сейчас поможет. — Что? О чём ты? Кай опустошил бурдюк с водой, чтобы избавиться от мерзкого привкуса во рту. — Не советую соваться наружу. Нам заказали эскорт до Этериуса. Но ты бы предпочёл Совнгард. Там два дракона, — наконец сказал Нелот, увидев недовольное лицо подопечного. Кай шмыгнул носом. Грязно выругался. Уселся на обломки колонны и принял задумчивый вид, всё больше ругаясь про себя. — Я мог бы призвать атронаха, потом можно будет скрыться под водой и сойти на берег, но боюсь, моих сил не хватит надолго. Драконы могут заметить нас и под водой и… — Подожди. Что ты сказал про призыв? — Атронах. Грозовая глыба… У тебя есть что-то мощнее? — Хм, в общем-то, да. Нужно отвлечь их на секунду. Нелот подошёл к металлическим воротам, странно, что их не уничтожило драконье пламя. В пурпурной вспышке из недр обливиона явился грозовой атронах — груда рунических камней, связанная стихией молнии. Он стал мишень драконьих огней, пока Кай набирал полную грудь воздуха для крика. — Дюр-Не-Вир! На платформе перед входом в двемерский город зарябило фиолетовое марево Каирна душ. Пол провалился, отдавшись на волю неба обливиона, и из бездны с мертвецким рёвом вылетел дракон. — Я снова чую дыхание Кин, Кванарин! Дюрневир без промедлении ринулся на левого дракона, обдав того морозным дыханием. Жуткой длины когти принялись рвать чешую, ту’ум дракона-некроманта разрывал душу собрата.***
На этом их пути разошлись, Кай двинулся в сторону деревни скаалов, одолеваемый смутными терзаниями — как объяснить Фрее, что он случайно продал её народ принцу даэдра? Как потом не стать целью Дозора Стендарра? Впрочем, это будет уже не такая большая проблема, если он погибнет от рук Мирака. Хуже ему стало, когда жители деревни приветливо начали махать ему из окон. Кай понурно натянул шлем на голову. — Здравствуй, Кай! — его встретила Фрея. — Я не перестану восхищаться тобой после всего, что ты сделал для нас. Позволь… — Нет… У меня дурные вести, Фрея. Фрея немного побледнела. Это было заметно даже в тусклом свете ночного фонаря над порогом дома. — Мора обдурил меня. Сторн у себя? — Д-да, я провожу. Спустя десяток минут объяснений за столом, шаман произнёс: — Покажи мне книгу. Кай вытащил её из рюкзака. В мрачном свете свечи она выглядела ещё зловеще. — Отец… — Тише, Фрея. Рано или поздно это должно было произойти. Девушка всхлипнула. — Н-но почему сейчас? — Победы не совершаются без жертв, Фрея. Кай до боли сжал рукоять клинка, тот ответил ему успокаивающей вибрацией. Сторн покинул дом с книгой в руках. Благо стояла ночь, и никто не сможет помешать. — Мне… Нужно просто открыть её? — Да, — Кай упёр лезвие к плечу. Шаман вытянул руки и сделал глубокий вдох. «Может, всё обойдётся без…» Острые щупальца прорвались через обложку книги. В монструозной хватке они обвили шею старика, прорвались через кожу и плоть. — Отец! Кай полоснул мечом, выплеснув багровую полосу энергии. Его обуздал гнев. На лживого принца, на его слугу. Но прежде всего — на себя. Но было поздно. Шаман погиб в муках в окружении чернильной слизи, на его груди Мора отпечатал драконьи руны последнего слова силы. Дов. Дракон. Фрея сокрушалась над телом отца, беззвучно всхлипывая и роняя слёзы на снег. Перед ней Кай положил свой арбалет — возможно, он пригодится ей, если он сам умрёт. Недостойный обмен, но большего он предложить девушке не смог. С натугой Кай откинул обложку книги и, чуть помедлив, конечности попытались его схватить. Стража охватило багровое сияние, в разуме грянул громовой набат, и среди какофонии бурлящих звуков он услышал голос: С̷̢͔̦̣͕͈̩̽͊͋́̈́̾̀ͅр̶̢̛̰̘͕̘̠̱̓͗̂̈́́̂̃̂͊͜ͅе̶͕͇͆̓̊д̵̨̻͚̲̜͇̼̮̗͙̈́̆̉̃̒͋͛̂̕̕ь̸̮͓̭̱͖̼̥̈́̅ ̷̠͈̻̰̉̀͌̈͗͊͑͘с̸̢̮̳̬̱̍и̷̟̝̥͈͓̠̝̹͓͊м̷̳͐́́̊̂͆̽͘͠в̷͉͇̫̳̪̿ͅо̶̢̢̹̥̠̞͔̘̭͒̃͂̒̽̾͌͋͜͝л̵̨͚̺̭̥̞̈́̎́̾̂о̷̛̠̠̲̃̒͛̓̅̍̕͜͝в̵̧͓̳̳̜̗̠̲̫́̽͘͠ ̷̧̲̰̪̥͑̃́́̈̓̚м̴̦̣͚͔͛̃̒̋̆͗͘͝ё̴̜̹̻̺̃̂р̶̢̣̟͚̯̟̬̲̓͒̈̆т̵̠̦̝͕̈в̷̖̦̲͉̮̂ы̷̪̣̂̊̐͋̇͑̈̚х̵͔͎̯͈̩̘̀̋̅̓͠ ̵̧̢̗̱͎͓͖̗̯̳́б̷͚̕̚о̶̢̝͉̐͘͜г̴̢̙̫̫̤̀̂̌̀͒̾͊̊͘о̷̬͓͓̝̾͒̐͒̍̅̇̕̕͝в̴̤̽̉͒́̇̂͗̈̀͛ ̴͈̫̭̗̘̱̌̑͘͜ͅТ̶͕̑͑̅͐̈́͑е̴͔͚̰̝̋б̴̟̫̭͙̦̩͌̋̌̒͆̑͘͜͠ͅя̷̡͚̏̍̉̏̍̌̐͗͘͜͜͝ ̸̦͎́̍̕н̶͉͚͊̾̐̎̃̇а̸͍͎̖̹̪̅̍̾͊̄̈́с̷̡̝̠̙̩̺͖̣͓̯̐͑̈̇т̷̩̦̖̣̇̊̅̓̈и̷͔̥̖͖̘̥̟͔̫̉̌г̶̨̦̹͕̥̖̯̥̝͒͌̅̀͗̔̃͆͐н̶̧̜̜̤̠͖͊̓̾̓͌̕у̶̡̙̻͉͕̱̲͙̿̆̽͐̋̏̓̎̚͠ͅт̸̹̟̰͓̮̭͆̄͆̾ ̸̨̯̦̺͓̞̟̺͎͆͛̍ͅм̴̺̻̳̉̓͒͛͗̊̔у̶͙̟̮̦͍͂к̴̺͍̼̞̫̟̿̈̐͜͠й̷̺̣̱̟̑̑̅̕͘͜ ̷̟̯̰͔͍̼͙̩̋͌̀̀͂̓͒̚͠с̸̨̢̖̳̘͍͔͈͖̅т̵͚̺̬̬̖̞̰͆̆̽̀о̵̢̹̺̤̼̣̭̪͆̇̇͠͝л̷̢̩͍̞̞̇̔̈͗͗̿̚͠е̸͓͎̖̗̗̺͈͋͊̉́͛̀т̶͎̩̗̙̟̟̙̓̐̇̒̈̌̔̂̿и̶̫͂͛̈́̿͘й̴̭̬̗̺̳̖̻̹͔̈͐͂̂̑̀̊̕̚ ̴̝͔̥̠͈̱́͂͛͊̎͛̂̒͜П̷̫̗̙͓͇̱̣͓̥̪̈̇̐̏̆̓р̵̢̨̗̥̣̫̝̟̩͐̊̔͋ͅи̵̨̦̦̻̅͊м̸͈̯̜͖̯͎̳̹̮͓̀́̄̋͛и̴̛̪̺̦̪͎͋̒̍̽͒̇̂̃͠ ̴͖̪̭̀̐̈́̐͒̂̚͝и̷̡̖̱̎̌͒͌х̵̯̘͍̪͎͙͓̲̋̈́̆̓́̐ ̶̧̨̫̟̝̹͍͓̳̄̍̔ͅд̶̼̮̯̭̥̦̜͎̥̙͋̄̌̄͒̎̚а̷͉̞̅р̸̮͍̟͎̠͓͚̦͍̻̚, ̶̡̲͚̭̹̠̬͚̯̝̾̑ ̵̤́͗̈͊̏͋̚͘͜К̵̩̫̀̈а̶̧̫̳̯͆̓̎̕͝͠ͅк̷̜̩̠̻̤̩̫͇̋͛̎̈͒̓́̃͘ ̶̼͓̗̳͑͌̾̋́̊͠с̶̛͍̖͚̟̦͂͋͋͐̓̍͝͝м̸̹̞̯͌̐͝е̷̧̛̛̝̼̪͉̖͌̂̇͛̈́̎р̶̥͓͍̖̞̮̐̓̅̌͆̐т̸̟͍̜̲͇̬̲͂͆̏͋͛͒̃̚͠ь̷̢̪̺̌ ̷̻̪̫̫͖̫̰̯̊̄̓̃͒́͑̚͠͝п̴̰̻͑͂͜р̴̛̗̜̩̖̳̤̏̓͐̽̏̀̎и̵̢̢̹͇̙̽̈̉̀̀̽͑͘м̶̠̘͙̮̠͍̟̊̓͌̽е̸̨̯̙̥͔͓̳̬̿͐̀т̷̛͍̥̜͚͉̟͉́̈́̑̽͐̄̀͝͝ͅ ̷̛̞̳̹̘͉̫͖̔̊͜͝т̷͙̹̪͓̒в̶̼̜͉̫̺̲̦͑͜͜ӧ̶̢̖̰́и̶̺͖̮̤͕̳̩͇͆̒͋͜ ̷͈̭̮̪̱̺̾͒͐̉́о̷̬͎́͐̇̆̇̇̎̉б̴̢̣̬̥̩͇̭̝͐͐ъ̸͖͓̣̝͑я̷̤̈́т̷͈̮͌͗̍̂̈͌́и̶̺̤̻̼̋̐̌̍̑͜͝͝ͅя̵̤̮̻͓̠̐̊̐̎̕͝ Его будто свернуло в бараний рог, сердце бешено колотилось в ритме орочьих барабанов, сводя шум Апокрифа к нулю. Кай не сразу поднялся, держась за клинок, как за собственную жизнь. Не самое лучшее начало. Неужели Мора решил напортачить обоим драконорождённым? Просто убить их — неужели это ход принца интриг? Тем временем его уже окружили даэдра Хермеуса. Искатели. Кай убил парочку таких, когда впервые встретился с Мираком, но не успел толком разглядеть. По ощущениям, можно было прожить и без этого. Впрочем, для него они представляли только эстетическую угрозу. Кай оказался на широкой платформе со следами битвы. Кажется, тут и произошла первая битва довакинов. А тут всегда стояла стена слов? Она выглядела… Инородно, на манер книги — тёмный гранит переплёта и мраморное нутро исписанных страниц. По ним струились руны, но главное Кай видел и без этого. Див. Последнее слово драконьего воплощения. — Мул-Ква-Див! Драконья кровь забурлила в его жилах. В его руках нарастала могучая сила, голос стал твёрже, будто сам Акатош благословил его на грядущий бой. Чешуя магии покрыла его как раз вовремя — под небом Апокрифа закружил дракон. Гладкая синеватая кожа, выпирающая челюсть — это змеевидный, которого Кай видел только под небом Солстхейма. — Кол-Ха-Дов! Крылатый ящер склонил голову и начал снижаться, пока не осел на платформе. — Дрем-Йол-Лок, Довакин, меня зовут Саротар, — поприветствовал его дракон. — Принеси меня к своему хозяину. Дракон вытянул и прислонил к землю длинную шею. — Садись. Мои крылья в твоих руках. Кай немного опешил, но всё же забрался на спину ящера. Дракон взмахнул крыльями, заставив его качнуться. — Держись крепче, Довакин. Дракон поднялся выше, почти к самым воронкам в небе. С этой высоты Кай видел книжные башни, платформы и фауну Апокрифа как на ладони. Саротар приблизился к самой высокой башне, вокруг которой кружились два дракона. — Неужели тебя так легко смутить, Саротар? — донёсся до Кай голос Мирака. Страж скользнул со спины дракона, приземлившись с перекатом на платформе. Полуторник выпорхнул из свободных ножен и оставил след на металлическом полу. — Я впечатлён, — Мирак наградил противника вялыми овациями, — ты смог проделать путь, выложенный моими шагами. Быть может, мы смогли бы добиться большего совместными усилиями? Я весьма наслышан твоими поисками древних свитков. — Всё предрешено, Мирак. Мора не позволит нам объединиться в Апокрифе. Мирак фыркнул и снял с пояса клинки — свой собственный и меч из сплава серебра с эбонитом. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я позаимствовал твоё оружие. Очень качественная работа — я возложу его на твою могилу. Мул-Ква-Див! Кай приготовился к атаке и, пока Мирак медлил, решил кое-что испытать. Почему это он не может иметь группу поддержки? — Дюр-Не-Вир! В воздухе Апокрифа прорезалось окно в Каирн душ, пространство сотряс рёв дракона-нежити. Мирак опустил клинки в ожидании представления, пока троица драконов испуганно прижимала головы. Дюрневир лишь успел разинуть пасть для крика, прежде чем призрачные цепи Идеальных повелителей заковали его с головы до хвоста и утянули обратно в обливион. Драконорождённые переглянулись. — Впечатляет, — сказал Мирак с усмешкой. Тем не менее в его голосе Кай уловил нотки удивления. — Вульд! — Вульд! Мирак махнул мечами в пустоту на месте, где стоял его противник секунду назад. Бой обещал быть интересным — никто из оппонентов не противостоял другому довакину ранее. Вскоре арена покрылась следами магии — оплавленные опоры, иней на полу. Кай порывался вызвать грозу, но после призыва Дюрневира желание импровизировать с ту’умом отпало. Где-то мелькали первые капли крови. Мирак выбил сноп искр перед очередной атакой. — Фо-Кра-Дин! — Йол-Тор! Огонь и морозный вихрь столкнулись под небом апокрифа, порождая клубы пара и льдинок. Довакины вновь схлестнулись в танце клинков. Весомые удары полуторника играюче отбивались парной техникой слуги Моры, а еле значимые уколы не находили цели, либо отбивались широкой красной сталью. — Фус! Кай оступился — двойной удар повалил его наземь. Ещё секунда и Мирак отсечёт ему голову его собственным клинком. Кай зажмурился и успел лишь прикрыться рукой. Внезапно зазвенела сталь. — Кросис, лат зэйма. Прости, последний брат. Между Мираком и Каем возник бестелесный дух, сияющий великолепием магической шкуры драконом. В его руках блестели очертания секиры, которой он отразил удар Мирака. Рукоять оружия кратким движением вперилась тому в грудь, и дух Довакина в обороте почти достал Мирака лезвием. Кай вскочил, схватив клинок, и в рывке нанёс укол в тело Мирака. Хлынула кровь. — Файм-Зи-Грон! — Мудак. Сила ту’ума сделала тело Мирака неосязаемым. Сам Кай, зная одно слово силы, был способен прыгнуть с крыши Драконьего предела и не сломать себе ноги. — Крузикрел, Саротар, Релоникив, — Мирак по очереди призвал драконов к себе, — Зи-Лос-Ди-Ду! Троица драконов прильнула к земле в страшных муках, сжимая до хруста пасти. Кай осел на одно колени — от крика Мирака, кажется лопнули уши. — Что… Это за сила? Мирак пожирал одновременно души трёх драконов вместе с их силой. Их жизнью. Это не просто поглощение Довакина, это нечто опасное. Инородное, как ту’ум, состоящий из четырех слов силы. Нечто, ломающее своеобразные каноны мироздания. — Довольно, Мирак! Перед башней вытянулись толстые щупальца Хермеуса. Между принцем даэдра и драконорождённым, что словом способен вытянуть душу, Кай чувствовал себя… Неловко. Это продлилось недолго. — Вульд-Ла! Кай взмахнул клинком, но Мирак просто схватил его за кромку левой рукой, правой всадив эбонитовое острие прямо ему в сердце. Довакин осел на пол. — Теперь ты, Хермеус. Я сыт по горло твоей опекой, но не беспокойся — твоё место в обливионе не окажется пустым. Затхлый воздух Апокрифа сокрушил внезапный удар. Ветра в небе окрасились в багровый цвет, принося осколки камней. Очередной удар схлопнул порталы Моры, отсек длинные конечности, утопив их в чернильном море. Мирак обернулся. Его побеждённый оппонент сидел на полу, прижимая полуторный меч. По лезвию в его теле с каждым новым ударом стекала струйка крови, будто сердце вновь пришло в ход, разрушая Апокриф. С новым ударом Кай встал, вытащив меч из грудной клетки. Он поднял полуторник к плечу и резвым движением метнул эбонитовое лезвие в Мирака, пригвоздив того к колонне. — Мирак был слишком самонадеян, — донеслось из мерзкого портала Моры. Кай не ответил, прислушиваясь к ударам сердца… — К счастью, ещё есть драконорождённые слуги… Казалось Хермеусу даже не обратил внимания на смену атмосферы. Его больше волновала новообретённая сила его вероятного подопечного. — Нет, — твёрдо воспротивился Кай. — Что, прости? — Я не буду твоей марионеткой, Мора! Кай схватил полуторник покрепче и, опираясь на его лезвие, поднялся. По его венам ещё текла кровь драконов, его тело сияло магической чешуёй драконов, но ещё ярче засияла его душа. — Я — избранник Акатоша! Один за другим из багрового света возникали его предки по драконьей крови. — Я — воин Стендарра! Клинок Бладскал свирепо загудел, покрывшись рубиново-красным светом гнева Стража рассвета. — Я̴̦̹̬̙̣̳̬̦͂̅̓̇̊͜͝ ̸̪͇̱̞̮̮͍̥̼̟̗̾̒̈́̎̉̓͌͗̂͠-̴͔̣̜̖̠̬̞̹̀́͊̆̍̀̌̊͛͘͝͝ ̴̙͉̙͍̞̘̥̗͓͕̮̤̲̻̂́͛̑̐̂̈̃́̍͘͝͝Ш̴̛͖̥̱̹̇̔̍̅̄͆̏̐ё̸̡̢̧̮̣̳̺͓̣̯̘͉̂̈́̀͐̂̽̿̃̕͜͠з̵̢̫̗͕̜̏̀͌̂́͗̓͛̀̋̚͝͝а̵̨̖͚͍̫͎͓̳͕̠̥̰͔̀͌̆̃͛̈́͊̆̈́͑̚͝͝͝͝͝р̶̡̨̥͙͓̙̜̹̫̺͎̼̥̗̈́̔̽̆̾͛̊͜͠р̸̦̗̹͈̱̏̀̔͘и̸͈̭̩̞̠̜̰̳͓̦̮̙̱̣̩̒̌̎̀̔̍̓̅̐̀͗̔̔̈͘͜͜͠н̶̨̛̛̠͈̼̠̬̿͂̍̓̃͂͛͌̀͆̈́͑. Апокриф задрожал во вспышке света. Даэдрический принц рассвирепел, открывая всё больше и больше окон, из которых показывались глаза и чёрные щупальца. Небольшая армия Довакина окружила Кая, ощетинившись оружием. Страж взял меч двумя руками. Один выверенный удар отделял его от Нирна. Если всё пройдёт как надо. Кай твёрдо шагнул вперёд. Ещё и ещё, совершив рывок, обводя клинком полумесяц. Полоса света, что ударила по аспекту Хермеуса Моры, разлетелась будто на осколки стекла. Апокриф накрыла тьма. Казалось, рухнуло небо, и в яркой вспышке зародилась новая звезда.***
— Кай! — Кванарин? Прекрасно, что ты жив… Довакин вновь услышал голос Фреи. И даже Дюрневира. — Прости, — застонал Кай. Его била дрожь, — Мне… так больно… Страж скрючился на снегу, выдыхая с паром остатки крови. Не обращая внимания на раздирающие лёгкие кашель и крики скаалов, он в агонии развернулся куда-то в сторону моря. В сторону Красной горы, где только он мог увидеть и услышать звуки своего сердца.