Шанс на искупление

      Со вздохом неимоверного облегчения Кристофер дочитал последнюю страницу и отложил ненавистный листок в сторону. С обеих сторон он был исписан всевозможными цифрами, от которых у мужчины начинала раскалываться голова, и он подозревал, что если дела и дальше пойдут в таком темпе, то его мозг угрожал рано или поздно взорваться.       Несмотря на образование, Кристофер терпеть не мог экономику. Преподаватели в университете хорошо постарались отбить у него всякое желание заниматься этой наукой, закидывая своих студентов различными экономическими задачами без пояснений, а потом отправляя их на пересдачи. Мужчина хорошо помнил, как из всего потока, он и ещё несколько студентов были единственными, кому удавалось сдать экзамен с первой попытки. Вот только ему иногда приходилось отдуваться ещё и за Эдварда, пока тот пропадал где-то на территории кампуса.       Остальные же ребята пересдавали, пока над ними не нависала угроза отчисления. Конечно, они никуда не девались, однако для преподавателей это было хорошим предлогом поговорить с их родителями и, в конечном счёте, получить взятку, так что Кристофер из принципа ночами сидел и разбирался в решении разных многоуровневых задач, пока однажды наконец не принёс родителям корочку, которая подтверждала, что теперь он дипломированный специалист по фондовым рынкам. Правда, тогда Кристофер очень сомневался, что такая специальность может ему пригодиться.       Как старший сын, Эдвард должен был наследовать семейный бизнес. Казалось бы, разница в пару минут ничего не решала, однако Лукас Кадоган — человек принципиальный, а потому делить главенство в компании между сыновьями он не собирался, отдав Эду большую часть активов и бизнес, а Кристоферу доставалась роль правой руки брата.       «Ты будешь его направлять, — сказал когда-то ему отец. — Твой брат импульсивен, но хорошо входит в доверие к окружающим, не забывая об истинной цели. Ты же способен сопереживать, а потому оглянуться не успеешь, как тебя обскачет какая-нибудь красотка, стоит ей взмахнуть пару раз ресницами».       Слова отца тогда сильно задели Кристофера, но он не подал виду. Очевидно, эта фраза была продиктована больше своеобразной заботой, нежели желанием пустить колкость в сторону Кристофера — вероятно, в нём Лукас видел себя самого, когда инвалидность не перечеркнула его жизнь.       Однако со смертью Эдварда всё без исключения теперь принадлежало ему. Вот уже несколько месяцев Кристофер просматривал кипы документации, пытаясь понять, что теперь делать. Он и раньше занимался бумагами, когда того просил брат, однако даже не подозревал, что дела были настолько плохи. Теперь переполох из-за смерти Аннет и череда покушений на Агату предстали в новом свете: дело было не только в мести. Отец не хотел выводить Харрис из игры — он хотел сбежать с тонущего судна и взобраться на новую палубу, чтобы остаться в бизнесе.       Кристофер отпил немного кофе, который уже успел немного остыть, и обвёл взглядом окружающую обстановку. Заведение, где он остановился, хоть и было небольшим, но, безусловно, имело свой колорит, и больше всего ему понравились огромные окна, выходившие прямо на брусчатые улочки маленького городка, который был расположен недалеко от особняка Агаты. Сквозь них, прямо через яркие красные шторки, присобранных сверху с двух сторон, проникало полуденное солнце, а свежие цветы на каждом столике добавляли уюта и какой-то провинциальной атмосферы.       Его губы тронула лёгкая улыбка — вспомнился один из первых дней в Стокгольме, когда он увёз Агату в Скансен. И хотя местное кафе не имело ничего общего с этнографической таверной, одно их неизменно объединяло — Агата Харрис.       Он был немного удивлён, когда Агата позвонила и предложила сегодня встретиться. Казалось, она была чем-то взволнована, но чем именно, спросить он не успел. После бала они стали часто проводить время вместе — она то и дело заезжала в его холостяцкую квартиру в центральном районе Лондона, когда приезжала в город по делам, а он приглашал её на загородные прогулки. Так они пробовали начать с чистого листа, стремясь найти поддержку друг в друге.       Погода в тот день была пасмурная, но день обещал быть без осадков. За неделю до этого Кристофер потратил много времени на то, чтобы выбрать место и проложить маршрут, который бы учитывал слабую подготовку своей спутницы.       Ему с детства нравилось ездить верхом — так, что он часами пропадал на ипподроме, когда в перерывах между лечением приезжал домой. Будучи взрослым он тоже иногда выбирался за город, но занявшись делами бизнеса, он никак не мог выкроить время хотя бы для одной конной прогулки. Идея пригласить Агату казалась ему противоречивой — будто бы так она переступила бы за незримую черту, которая отделяла настоящего Кристофера от его публичной оболочки. Правда, она уже давно увидела его настоящим.       Однако, когда он всё же предложил провести какой-нибудь выходной на природе, катаясь верхом по равнинам и полям, Агата смущенно заявила, что давно подобным не занималась. — Поверить не могу, что твоя тётя допустила подобное, — воскликнул Кристофер, скорее желая вогнать девушку в ещё большую краску, чем задеть. — Я знаю, как это делается, — легонько пихнула она его локтем под рёбра. — Просто мне нужна практика.       Однако Кристофер заметил, как она побледнела, стоило им подойти к конюшням. Как истинный джентльмен, он предложил ей отказаться и вместо этого пройти прогуляться по окрестностям. Недалеко располагалась небольшая деревушка, где можно было не менее интересно провести время, вот только она, как истинная Харрис, упрямо помотала головой и, собрав всю свою выдержку, полезла в седло. В эту минуту Кристофер вдруг почувствовал к ней неожиданный прилив нежности и благодарности.       Лошадь Агаты была интересного крапчатого окраса. Чёрные вперемешку с белыми пятна расстилались по её телу, словно татуировки, составляя причудливый узор. Кристоферу же достался хороший гнедой жеребец, чей корпус отливал едва заметной рыжиной. — Я ей не нравлюсь! — заявила Агата спустя полчаса, как они выдвинулись в путь. Кобыла оказалась с непростым характером, и то и дело норовила уйти в поле, свернув с намеченного маршрута. Агата, и без того неуверенно сидевшая в седле, кинула обеспокоенный взгляд на Кристофера, опережавшего её на пару шагов. — Не говори ерунды, — он мельком взглянул на спутницу через плечо. — Нет, ты не… — на мгновенье их накрыла тёмная тень, и раздался крик. Громкий, пронзительный, который издают только хищные птицы.       Кристофер прищурился, стараясь её разглядеть, но птица скрылась так же внезапно, как и появилась. — Кристофер! — в голосе Агаты послышалась паника и, быстрее урагана, лошадь галопом проскакала мимо парня, оставив за собой столб дорожной пыли. — Натягивай вожжи! — скомандовал он, пришпоривая своего коня.       Агата его не слышала. Боясь ненароком свалиться с лошади, она припала к её шее, обхватив тонкими пальцами, практически совсем отпустив поводья. А перепуганная и предоставленная сама себе лошадь отнюдь не собиралась сбавлять скорость, с каждой секундой наращивая темп.       Ему хотелось закричать, позвать её, но он не сделал этого. Если бы даже Агата что-то и услышала, то вряд ли бы смогла разобрать хоть что-то. Однако была ещё одна причина, почему он её не окликнул — он не терял надежды с минуты на минуту догнать её. — Крис! — сильный ветер донёс слова девушки, в которых сквозили панические нотки, и это заставило мужчину в очередной раз ускориться, хотя казалось, что жеребец летит и так на пределе своих сил. Они стремительно приближались к густому пролеску, и страх уже запустил в сердце Кристофера липкие тягучие щупальца, заставляя снова и снова щёлкать поводьями.       Он боялся не успеть. Боялся, что Агата, которая почти утратила контроль над лошадью, скроется в густых ветках чащи, пропав из поля его зрения — и тогда бы её догнать стало вдвойне труднее. Времени было в обрез, и Кристофер это хорошо понимал.       Однако каким-то мистическим образом кобыла Агаты резко утратила интерес к погоне и стала замедляться. Воспользовавшись этим преимуществом, Кристофер в считанные секунды догнал беглянок, и вскоре помог девушке перебраться в своё седло.       Уткнувшись в его плечо, Агата тихо всхлипывала и одновременно шептала слова благодарности. И хотя опасность давно миновала, её тонкие пальчики продолжали впиваться в плечи спасителя так сильно, что Кристоферу даже стало больно, однако он стойко молчал. Правой рукой он продолжал держать поводья, чтобы свободной заботливо удерживать не на шутку перепуганную спутницу. — Не бойся, — прошептал он, нежно поцеловав её макушку, и прижался к ней подбородком. Это был спонтанный жест, продиктованный заботой, но вдруг сознание посетила мысль, что, возможно, не стоило настолько сильно поддаваться переживаниям.       Агата провела пару мгновений, замерев в объятьях. Потом она разжала пальцы и, немного отстранившись, пытливо заглянула в его глаза. — Я думала, ты меня ненавидишь. — Что? — Кристофер с непониманием разглядывал её лицо, которое не видел так близко с самого Скансена. С тех пор оно преследовало его во снах, и даже смерть брата не смогла заставить выкинуть эти образы из головы. Ненависть давно оставила его сердце, сменившись безграничным сожалением, что всё не могло быть иначе.       Агата покачала головой. — Тебе должно было плевать на меня. — Ты знаешь, что это не так.       Уголок её губ дрогнул, а из глаза выкатилась одинокая слезинка. И, прежде чем сказать что-то ещё, она привстала и поцеловала его.       Кристофер даже не представлял, как долго он этого хотел. Чувствовать её губы, ощущать под руками изгибы её тела — он думал, что после Скансена подобные фантазии никогда не воплотятся в жизнь. Сколько бы он не гнал эти мысли, образы Агаты преследовали его повсюду.       Отвечая ей, он крепче прижал её к себе. Он желал, чтобы она стала как можно ближе и больше не ускользала от него. И, судя по тому, как страстно Агата его целовала, это желание было обоюдным. Ещё ни одну девушку Кристофер не хотел так, как он хотел её.  — Прошу прощения! — из круговорота воспоминаний мужчину выдернул звонкий голос, после чего через всё кафе пронёсся маленький торнадо, который назывался Агата Харрис.       Придерживая бесчисленное количество папок одной рукой, она устало рухнула на стул, который Кристофер услужливо успел для неё отодвинуть. — Уф, прости, — снова извинилась она, стягивая на лоб солнцезащитные очки, которые съехали на кончик носа и угрожали слететь в любой момент. — Сегодня пробки от самого Лондона, клянусь, я никогда так долго сюда не добиралась.       Она принялась во всех красках описывать ситуацию на дорогах с присущей ей эмоциональностью, попутно поправляя всклоченные на бегу волосы и примятую в некоторых местах одежду. День выдался жарким и, несмотря на то, что Агата и провела большую часть пути, сидя под кондиционером, на лбу девушки поблёскивал тональный крем. — У меня что-то на лице? — спросила девушка и взяла в руки салфетку, чтобы промокнуть щёки и лоб. — Потому что мне совсем не нравится эта улыбка.       Кристофер и не понял, что наблюдая за её беззаботной повседневной болтовнёй, отвлёкся от рутинной бумажной волокиты, которая здорово успела ему надоесть. С тех пор, как он начали общаться, он стал замечать, что Агата умела переключить его внимание на незначительные, но по-своему приятные мелочи, которых он раньше даже не замечал. — Тебе показалось, — попробовал возразить он, пока девушка быстро пролистывала принесённое официанткой меню и делала заказ. — Так ты хотела что-то обсудить?       Потому что тема для обсуждения определенно была. Конная прогулка, на которой они виделись в последний раз, была на прошлой неделе. После их отчаянного поцелуя посреди бескрайних равнин Агата вела себя как обычно, словно бы произошедшее было не более чем плодом воспалённого сознания Кристофера. Она по-прежнему была с ним мила и приветлива, всегда отвечала на сообщения, однако любые просьбы о встрече настоятельно отвергала, ссылаясь на чрезмерную загруженность. Кристоферу начало уже казаться, что она сожалела о том, что между ними было и начала избегать его, однако теперь оставалась надежда, что всё могло быть по-другому. — Да-да, — сказала Агата, как только ушла официантка. Она притянула к себе одну из многочисленных папок и перевернула несколько страниц, просматривая текст и деловито проводя указательным пальцем по строчкам. — Где-то оно было… А, нашла! — она победно ткнула в страницу, а затем, развернув папку, посмотрела на Кристофера. — Мне нужна твоя помощь. Слышала, ты неплохо разбираешься во всём, что касается цифр, — с этими словами она придвинула папку ближе к Кристоферу, которого в этот момент накрыло волной искреннего разочарования, и он этого даже не скрывал.       Мужчина нахмурился и наклонился, чтобы получше разобрать написанное. Весь разворот содержал множественные отчёты о годовых доходах и расходах, которые несла компания Аннет за прошедший и текущий год. Пролистав на пару страниц вперёд, Кристофер также отметил, что в данной папке хранилась не только информация о компании Аннет, но и частично — о её партнёрах. — Что это? — хрипло спросил он, пробегая текст глазами. Судя по цифрам, в последние месяцы бизнес переживал не самые благоприятные времена, однако показатели были всё равно куда лучше, чем у его собственной фирмы.       Кристофер опустил папку, встречаясь с пронзительным взглядом голубых глаз. У него возникло чувство, что всё это время Агата внимательно наблюдала за его реакцией, подмечая малейшие детали.       Ещё бы. Прямо сейчас у него в руках было то, за чем Лукас вместе с Эдвардом развели целую кампанию по травле Агаты. Да, их целью было заполучить бизнес, однако окажись эта папка в их руках, уничтожить детище Аннет не составило бы никакого труда. Так почему Агата сейчас так просто дала ему то, ради чего её едва не убили? — Судя по твоему выражению, ты и так догадался, — спокойно произнесла она, отпивая горячий латте, который ей только что принесли. — Зачем?..- только и спросил мужчина, возвращая документы ей.       Атмосфера вокруг резко изменилась, потеряв всякое очарование. Несмотря на полуденную жару, Кристоферу показалось, что температура понизилась на несколько градусов, и Агата затеяла какую-то игру, правила которой он не до конца понимал. Она вздохнула и сцепила пальцы на столе. — Мне известно, что сейчас ты владеешь семейным бизнесом, — начала она, — также мне известно, что дела обстоят у вас не очень. K.D.Gun и раньше шла к разорению, а теперь не сегодня-завтра окончательно обанкротится.       Мужчина прикусил губу, а кулак невольно сжался. Он и так прекрасно знал об этом, но долгие месяцы пытался найти выход и избавить компанию от разорения. Однако время шло, выход не находился, но он упрямо отказывался принять поражение. Её голос, озвучивая всё то, что многие месяцы крутилось в мыслях у него самого, будто хлыстом, рассекал воздух. И хотя говорила она нейтральным тоном, Кристоферу начало казаться, будто она откровенно над ним насмехалась. — С другой стороны, есть я, с бизнесом, который вполне имеет шансы на успех, если им основательно заняться. Однако сколько бы я ни пыталась во всём этом разобраться, вынуждена признать, что предпринимательская чуйка у меня напрочь отсутствует, и с таким подходом компания долго не протянет, — пока она говорила, Кристофер не понимал, к чему клонит его собеседница. На её губах вдруг появилась слабая улыбка, очевидно означавшая, что они приближаются к истинной цели их сегодняшней встречи. — И мы приходим к тому, что оба нуждаемся в деловых партнёрах, которые на начальном этапе прикрывали бы друг другу тылы, а в будущем благотворно сотрудничали. — И?.. — И я бы очень хотела, чтобы ты, Кристофер, стал моим деловым партнёром.       Эти слова на пару мучительных мгновений повисли между ними в воздухе. Казалось, будто они создали своеобразный вакуум, который отделил их столик от остального кафе, потому что Кристофер не помнил, что бы слышал хоть что-то, кроме последних слов.       Они сидели друг напротив друга, каждый сосредоточился на своём собеседнике. Но сколько бы Кристофер ни вглядывался в лицо Агаты, силясь по малейшим изменениям в мимике распознать подвох, у него этого не получилось, и он устало потёр переносицу, перематывая в голове последние минуты. — Кристофер? — позвала она и протянула руку через стол, чтобы коснуться его предплечья. На том участке, где её рука дотронулась его кожи, появилось приятное покалывание. — Ты же понимаешь, что из всех людей на свете я должен быть последним, к кому бы ты обратилась с подобной просьбой?       Она смущённо улыбнулась и опустила взгляд. — Почему ты это делаешь? Разве тебе не хватает партнёров своей тёти? — Хоть тётя и работала с ними, я не чувствую, что могу доверять им, — призналась она. — В конце концов, это люди, которые, вероятно, ещё до моего рождения начали заниматься разными махинациями и проворачивать не совсем легальные сделки. Они в этом котле варятся много лет, и им не составит никакого труда утаить от меня какую-нибудь деталь или извратить факты, если это принесёт выгоду. Словом, я не хочу быть для них слишком удобной и, к тому же, планирую управлять компанией на законных началах. — Многим это не понравится, — заметил Кристофер, — и даже сейчас я могу назвать несколько имён.       Агата согласно закивала. — Вот, видишь! Примерно такого же участия я ожидаю от тебя и в остальных делах. Со своей стороны я гарантирую надёжную опору для твоей компании. — Агата, это нелепо, — фыркнул Кристофер. — Ну, а как же твои шведские друзья? — Фредерику, наверное, можно доверять, но, в конце концов, он был другом тёти. А с Александром… — Агата осеклась, и по её лицу скользнула мрачная тень, но через секунду она исчезла. — У него помимо партнёрства с Рейчел Линд рано или поздно будет своя компания от Фредерика. — Избегаешь встречи после неприятного расставания? — предположил Кристофер, разом вспоминая все разговоры, в которых обсуждалась эта ситуация. — Слышал, прошло не очень.       Агата помотала головой. — Нет... ну, то есть, не совсем, — она уставилась в тарелку перед собой и задумчиво покрутила вилкой в руках, прежде чем отломить кусочек от горячего омлета с сыром. — Александр мне действительно очень помог, когда я в этом больше всего нуждалась, и я всегда буду благодарна ему за это. И из уважения к нему, я поступила именно так, как поступила. Потому что в противном случае пострадали бы мы оба. — Погоди, погоди, — остановил её Кристофер, — то есть ты хочешь сказать, что бросила его накануне свадьбы из уважения?       Агата вопросительно посмотрела на собеседника, нахмурив брови. — Что, прости? — Я не слышал всех подробностей, — добавил мужчина, — однако люди часто судачили о том, что ты сбежала прямо перед свадьбой. И когда спустя время он нашёл тебя на какой-то ферме, ты наотрез отказалась выходить замуж, а после обрекла себя на добровольное затворничество.       На лице девушки отразилось полнейшее непонимание, будто Кристофер только что рассказал ей какую-то небылицу. А взгляд стал таким озадаченным, что мужчине впервые в голову пришла идея усомниться в достоверности слухов.       А потом Агата засмеялась. Искренне и неожиданно, так, что несколько людей покосились в их сторону, хотя Кристофер был готов полностью разделить общее недоумение от внезапной смены настроения девушки. — Господи, — наконец произнесла Агата, отсмеявшись. — Какие только сказки люди готовы придумать от скуки, лишь бы обсудить других. — Так, значит, — осторожно начал Кристофер, — всё было по-другому? — По-другому, — согласилась девушка. — Хотя твой вариант мне нравится больше: есть в нём что-то такое драматичное, — положив столовый прибор, девушка откинулась на спинку стула. — Александр сделал мне предложение, когда началась вся канитель со следствием. До этого мы некоторое время состояли в отношениях — по крайней мере, официальных. Он добивался, чтобы его мама, Оливия, сделала всё, чтобы вытащить меня из той ситуации.       Кристофер внимательно слушал. Да, он действительно помнил, как помимо Нильсена рядом с Агатой он видел красивую женщину. Сейчас, вспоминая её лицо, он по памяти пытался сравнить Оливию, как назвала её Агата, с сыном, и был вынужден признать, что некое семейное сходство всё же было. — Я была влюблена в него. По крайней мере, мне так казалось. С приездом в Швецию я всё меньше и меньше контролировала происходящее. И совсем не ожидала встретить тебя тогда в самолёте — а тем более не ожидала, что ты пригласишь меня на свидание.       Это Кристофер помнил очень хорошо. Он тоже удивился, когда сев на ближайший рейс в салоне бизнес-класса, встретил Агату, летевшую в компании друзей. Идея пригласить её куда-то была пусть и мимолётной, но Кристофер решил не упускать этот шанс. Из-за происшествия с люстрой он не смог провести на балу с Агатой больше времени — а ведь тогда она ему правда понравилась.       Агата оказалась совсем не такой, какой, по его представлениям, должна была быть племянница Аннет. Весь вечер Кристофер наблюдал за ней: как она по-деловому старалась вести разговоры с бывшими партнёрами своей тёти, как вежливо улыбалась случайным гостям, как заливисто и искренне смеялась рядом с друзьями. Он до последнего думал, что всё это — не более чем маска, за которой скрывалась высокомерная и зазнавшаяся особа. Однако он видел, какой испуг мелькнул в её глазах, когда на Нильсена упала люстра. Хоть она и не утешалась в объятьях своего кавалера (чему Кристофер тоже бы обрадовался), он ничуть в ней не разочаровался. — Я тогда думала, что всё это несерьёзно, — продолжила Агата, старательно избегая смотреть ему в глаза. — Невинное свидание, но тот поцелуй… — она ненадолго замолчала. — Во мне будто что-то поменялось. И со временем я начала сомневаться по поводу своих чувств. Вполне вероятно, что если бы не тот случай, мы бы расстались с Александром гораздо раньше. Однако это всё же произошло, и я окончательно потерялась.       Не зная, стоит ли продолжать, она замолкла. Девушка всё также увлеченно рассматривала яркий узор на скатерти, избегая смотреть на него. Руки лежали на столе и беспокойно рвали белоснежную салфетку на мелке кусочки. — Продолжай.       Он видел, как она колебалась, боясь, что любое её слово или чрезмерное откровение заведёт их разговор не в ту сторону, как планировалось изначально. Но теперь, когда Агата сама затронула эту тему, Кристофер просто обязан был узнать, что на самом деле происходило между ними всё это время.       В качестве поддержки мужчина коснулся её напряженных рук, и вскоре почувствовал, как пальцы девушки перестали нервно дергаться и почти расслабились. — После того случая, я действительно замкнулась в себе на какое-то время, это правда. Я была в шоке от произошедшего и просто не знала, что делать дальше. Но Александр был рядом и помогал мне. Остальные тоже старались по мере возможностей, но почему-то именно благодарность к нему я приняла за любовь. Вот почему я согласилась выйти за него. — Что же заставило тебя передумать?       Агата горько усмехнулась. — Только время. Но мы оба это поняли и, поговорив, решили расстаться добрыми друзьями. Приготовления даже начаться не успели, что уж говорить о готовой свадьбе. — А что насчет затворничества?       Она пожала плечами, продолжая смотреть на их переплетённые руки. — У меня было много дел. Я заново отстраивала дом, набирала персонал, разбирала документы, летала в командировки и много чего ещё. Скорее я наоборот, ударилась с головой в работу, а не сидела в депрессии у камина, хотя такой вариант меня бы тоже устроил. — Но ты не общалась ни с кем… — Возможно, люди сделали такие выводы, потому что в первые месяцы я и правда нигде не появлялась. Но собеседников у меня хоть отбавляй: нотариусы, адвокаты, следователи… С этими ребятами не соскучишься.       Она говорила нарочито беззаботно, однако Кристофер догадался, что за будничным тоном Агата прятала всю усталость, которая накопилась в ней за долгие месяцы. Девушка легонько перевернула руку и переплела их пальцы. — С друзьями я общалась действительно редко, но у них пока и без меня дел полно. Мне по-прежнему было плохо — хотя это ни в какое сравнение не идёт с тем, через что пришлось пройти твоей семье. Поэтому, чтобы они не волновались о моём состоянии, я просто ограничила общение со всем окружением — на первых этапах меня вполне устраивали походы к психологу, — девушка немного помолчала. — Что для меня действительно стало новым этапом — так это то, что ты пытаешься меня простить, — тихо прибавила она. — Потому что я действительно раскаиваюсь в своём поступке и вряд ли когда-нибудь смогу простить это самой себе.       Кристофер ей верил. Даже он сам не испытывал такого удушающего чувства вины, которое плотным кольцом опутывало Агату, лишая всех связей с безоблачным прошлым. Как бы ни было плохо, Кристоферу всегда удавалось сохранить крупицы здравого смысла, потому что где-то в глубине души понимал, что если бы он позволил злости и отчаянью навсегда поселиться в своём сердце, рано или поздно от него настоящего осталась лишь блёклая оболочка, потерявшая волю к жизни.       И именно в такую оболочку медленно превращалась Агата, старательно делавшая вид, что с ней всё в порядке. Вина настолько обессилила её, что всё в ней выглядело не так, как должно было быть. Кристофер вспомнил слова матери о том, что груз ответственности за содеянное всю жизнь будет лежать на плечах этой девушки. Вот только в конечном счёте он утянул бы её на самое дно. — Агата, — ему так нравилось произносить её имя вслух. Он протянул руку и дотронулся её опущенного подбородка, заставляя смотреть на себя.       Кто-то должен был её спасти.       В её взгляде мелькнула надежда — и он вздрогнул. Воспоминание о том, как он чуть собственными руками не убил её, заставило сердце болезненно сжаться. Однако они уже оба давно решили, что на сей раз всё будет по-другому, а потому Кристофер наконец сказал то, что так давно хотел: — Надеюсь, мы станем хорошими партнёрами… и не только, — не дождавшись реакции девушки, Кристофер сделал то, что ему так давно хотелось — увлёк её в долгий поцелуй.