Стерва

Девочки отправились на остальные уроки и до них дошли слухи, что классная руководительница распускает грязные сплетни и настраивает всех учителей против них. Машу еще сильнее убивала вся эта ситуация, ведь в прошлой школе девочки никогда с таким не сталкивались и все происходящее было для них диким. Остался снова последний урок-приговор, на который они ждали звонка. Должна была быть геометрия… Третьякова никак не могла успокоиться из-за предательства женщины и весь день в ее груди сердце отбивало шпильку-каблучок. — Маш, я тебя умоляю пересилить свое состояние и держать себя в руках… — Полякова беспокоилась за состояние любимой подруги. — Да, я понимаю, Тань. Спасибо… Нормально все будет. — Маша выдохнула и поникла. В груди было столько боли, что прям все жгло будто заканчивается воздух. Все знают это чувство, когда хочется прорыдаться, но ты не можешь и не имеешь права показывать на людях свои слабости. Маша была из числа таких людей. Девушка никогда не показывала если ей было больно, а уж тем более, перед своими врагами, которых сейчас было так много. Звенит звонок, а это означало лишь то, что пытка снова будет приведена в действие. Все молча зашли в класс. Девушка даже краем глаза не хотела смотреть на учительницу, а лишь сделала каменное лицо, которое кричало о том, чтобы к ней никто не смел подходить и трогать. — Садитесь. — опять так коротко и ясно. — Я проверила работы, которые вы сдали на первом уроке. Можете забрать свои тетради. Пока оценки только за домашнее задание, самостоятельную оглашу в конце этого урока. Староста, раздайте тетради. Маша откинулась на спинку стула и с поднятой головой ждала своей очередной двойки. В этот момент на телефон ее соседки пришло оповещение о сообщении. Полякова аккуратно достала телефон и прочитала смс — Мне кажется, я влюблена в тебя… Девушка подняла свои глаза в сторону Мокриди и не знала, что на это ответить, ведь она была не готова в данный период времени для серьезных отношений. — Тань, что у тебя? — А? Да, Мокриди написала тут… — Я говорю какая оценка у тебя? Открой тетрадку, посмотри. — Ааа! Да и смысла нет смотреть. Понятно, что два! У тебя, так понимаю, аналогично? — Ну, естественно! Мы уже можем идти на битву экстрасенсов! У нас очень хорошо получается предсказывать очередной пи… Перед Поляковой сидел тот самый Кузнецов. Парень сильно размахивал руками и пускал искры из глаз из-за оценки. Получилось, что он все списал у своего соседа и написал, что это другой вариант, надеясь, что Лаура прекрасная ничего не заметит. Наши девочки даже не стали над ним смеяться, а лишь закатили глаза от безумного ора рыжего гаденыша. — Лаура Альбертовна! Почему ему три, а у меня два стоит? — возмущался рыжий. — Кузнецов! Вы считаете, что меня можно обманывать и я ничего не замечу? Всем четко было сказано, что варианты индивидуальны и пытаться списать, в вашем случае, было особенно наиглупейшей ошибкой. — Мразь! — тихо сказал парень, но учительница расслышала. — Что вы сказали? Встаньте, пожалуйста! Ученик резко встал и швырнул той самой тетрадкой с двойкой в Лауру Альбертовну. — Ну, встал! Что дальше? Может мне еще чему-то встать надо? Хотите мне поднять, Лаура Альбертовна? — рыжий издевался над учительницей и смеялся в тридцать два кривых зуба. Класс все это время смотрел на Лукину и замер в ожидании ее реакции. — Выйдите вон отсюда! Я не буду вести урок пока вы здесь! — Тем более не выйду! Мне похуй! В том числе и на вас! Маша наблюдала все это сзади и переглядывалась с подругой. В этот момент Полякова заметила в глазах соседки какую-то странную искру и поняла, что та сейчас может наворотить бог знает чего. — Маш, прошу, не лезь. Сиди тихо! — шикнула Таня и сжала ее руку. — В таком случае, я просто позвоню сейчас завучу и приглашу вывести вас из моего кабинета. — Да звоните кому хотите! Вы заебали меня уже! Пошла на хуй! — мерзкий парень не на шутку разошелся. Лаура не показала ни одной эмоции, но по глазам Маша видела, что она в легком шоке от такого общения и обращения к себе. — Эй, придурок! Базар свой фильтруй и калитку закрой, а то я помогу закрыть! — Маша не смогла молча смотреть на все это безобразие. Подобное обращение и тон к представительницам слабого пола ее всегда выводили из себя. Или все же такая реакция была из-за конкретной представительницы? — Че ты сказала? Лучше ты сама заткнись, блондинка! У тебя у самой двойка на двойке, какого хрена тогда свой рот тут сидишь открываешь?! — Слушай. Правда, заткнись уже, уверяю, что ты об этом пожалеешь! — влезла Полякова, — Маш, всеми богами умоляю, не трогай это дерьмо, не марай руки свои. — Не могу! Какого рожна он с ней так разговаривает?! — Маша встала со своего места. — Тебя вообще в какой жопе воспитывали?! Совсем не учили, как нужно с девушками разговаривать, дебил? — И че ты встала? Че ты мне сделаешь? Если я захочу — я всех вас тупых куриц, что здесь сидите выебу. Надо будет и училку выебу! А точнее из нее все это гребанное нутро выебу, чтобы прекратила выносить мне мозги! В этот момент Третьякова не выдержала и со всей силы через парту ударила Кузнецова в челюсть! Удар немного соскользнул из-за парты, что разделяла противников, но был хорош. — Еще раз ты в ее сторону что-то скажешь — я тебя сама, не знаю, что с тобой сделаю! — орала девушка. Парень был в шоке, что его ударила девочка и в него будто вселился демон. С красными глазами и лицом он схватил Машу за воротник рубашки и потянул на себя, что она протащилась по парте, а потом вместе с ним упала на пол. Была сильная потасовка, они сцепились, как два кота на пыльной дороге. Каждый по очереди наносил друг другу сильные удары, парень был сверху и больно надавил Маше коленом на ребро. — Маша-Маша! Прекратите это! Хватит! — Полякова полезла их разнимать. Лаура все это время стояла в ступоре и не моргала. — Что вы стоите? Сделайте хоть что-то! — Таня начала орать на учительницу. Лаура будто опомнилась и быстро подбежала к ним. — Кузнецов! Прекратить себя так вести в моем кабинете! Обещаю, что вас выгоню отсюда! Навсегда! — Лукина тянула парня за плечи, чтобы оттащить от Маши. — Слезьте с девушки! Быстро! В этот момент он отвлекся от Марии и толкнул Лауру рукой, что та чуть не упала назад. Эта картина разбудила в девушке настоящего зверя и тут она сделала захват, чтобы поменять их положения! Теперь Маша была наверху и наносила удары, которые могли убить одноклассника! — Придурок! Я же сказала тебе ее не трогать! Предупреждала! Еще раз в ее сторону что-то услышу или увижу! Клянусь, что убью тебя! Козел! — Маша-Маша! Прошу тебя! Остановись! Ты же его сейчас убьешь! — Полякова бросилась оттаскивать подругу, чтобы она случайно не села в тюрьму. — Девочки, помогите мне! Подруги бросились помогать Тане и с трудом оттащили Третьякову! Из ее брови сильно текла кровь, под глазом очередной синяк, а костяшки снова покрылись багровым цветом… В этот момент в класс вбежали завуч с директором, а вместе с ними и «любимая» классная руководительница! — Что здесь происходит?! Кто-то мне может объяснить?! — грозно кричала завуч. — Эта дура на меня напала! Она ненормальная, вызовите ей психушку! — гадко врал мальчик. Маша горела внутри, но снова сделала свое каменное лицо и смотрела на всех будто плевать на то, что сейчас происходит. — Ах, Третьякова! Опять ты! Почему ты все время находишь себе приключения?! Еще и дерзишь учителям! Вот, Лидия Арменовна, я им утром замечание сделала, что учителя жалуются, а они ведь не здороваются с ними. Наша Третьякова начала огрызаться на меня! Представляете какое хамство?! — Надежда Сергеевна никак не могла закончить свой словарный понос подобно какой-то вонючей канализационной трубе. — Я вам не хамила. Просто сказала правду… — голос Маши был спокойный, с ощущением, что она сильно устала и не очень хочет сейчас говорить. — Ты лучше молчи, Третьякова! Посмотри на кого ты сейчас похожа! И это разве девочка? — бабка все никак не унималась! — Прекратите это! — вспылила Лаура. — Лидия Арменовна! Третьякова заступилась за меня! Я еще раньше хотела вас вызвать. Кузнецов швырял в меня канцелярские принадлежности и оскорблял нецензурной бранью! Она лишь заступилась за меня, а после ввязалась в драку! Мне бы больше хотелось, чтобы Кузнецова вызвали на совет по профилактике, а лучше поставили вопрос о его переводе в другую школу, потому что этот совет собирается каждые полгода и никаких изменений, лично я по-крайней мере, не наблюдаю! — Лукина снова стала стальной леди и держала марку. Маша все это время смотрела на учителей исподлобья, но на математичку даже взгляда не бросила, что не осталось незамеченным Лаурой. Все разбирательства оставили до ближайшего родительского собрания, которое будет через две недели. Кузнецова вывели в кабинет директора для выяснений и оказания помощи. Ученики выходили из класса точных наук, а Маша умывалась в уборной и пыталась остановить кровь. Девушка заранее попросила Полякову собрать ее вещи в сумку и вынести ей. — Тань, подождите! Скажите, пожалуйста, Маше зайти ко мне сейчас. У вас же мой урок последний сегодня? — Лаура переминалась с ноги на ногу. — Да, последний. Сейчас схожу за ней. — Маш… Тебя Альбертовна ждет. Вот твои вещи, давай там, чтобы все нормально было! Я скажу девочкам, чтобы шли домой и не ждали. Понимаю, что не до разговоров тебе сегодня. — Нет, Тань! — перебила блондинка, — Все в силе, ты приходи ко мне. Поговорим посидим. Вот тебе деньги, ты лучше не жди меня, а пока купи в магазине «попить» чего-нибудь такого… Сама понимаешь! Только легкого. — Хорошо, сделаю! Давай, тогда у магазина тебя ждать буду на площадке. Маша направилась в сторону злополучного класса. Дверь была открыта, что радовало, а то снова ее ломать просто не было уже сил. — Вы меня звали, Лаура Альбертовна? — Да, Маш, заходите, пожалуйста… Белокурая прошла к первой парте и облокотилась на нее попой. Учительница встала с места и закрыла дверь. На обратном пути она остановилась около Маши и придвинула очень близко свою голову к ее лицу. Напротив девушки были два синих тихих океана, в глубинах которого водились страшные морские сущности и черти. Ей стало немного не по себе и снова включилась защитная реакция, а злость на учительницу, которая всплыла при виде этого красивого лица, стала нарастать все сильнее. Маша не забыла утренний инцидент и сжала челюсть, что боковые кости стали выступать из-под кожи. Лаура немного приподняла уголочки рта на такую грозную девушку перед собой и провела подушечками пальцев вдоль щеки. — Вояка… — прошептала женщина. Третьякова впала в ступор. Фраза сказанная учительницей, звучала так сексуально, что в груди снова заполыхал пожар этой чертовой ненормальной любви. — Лаура Альбертовна, что вы хотели? — отворачиваясь в сторону, выдохнула ученица. Лукина поправила прядь волос девушки, которая была еще испачкана остатками крови. — Сильно болит? Нужно сразу обработать пока грязь не попала. — математичка полезла в свою аптечку и стала искать перекись вместе со спиртовой салфеткой. Маша молча наблюдала за всеми действиями, как та мочит салфетку перекисью и приближается к ней. — Вы простите, если будет больно… — изящные женские руки аккуратно приложили салфетку к ране на брови. — Блин! Шшшш! Уууф!!! — шипела девушка. — Маш, извините! Хотите подую? — Да дуйте уже скорее, зачем вообще такое спрашивать, когда видите, что больно?! — возмутилась блондинка. Лаура широко улыбнулась и начала дуть на рану. Маше тут же стало легче и медицинская помощь продолжилась. Из коробочки появился пластырь, который отправился на рассеченную бровь. Третьяковой пришла в голову идея обнять учительницу, именно сейчас ей очень хотелось почувствовать руками тепло талии женщины. Как и обычно, она не стала долго думать и руки в ту же секунду оказались позади поясницы Лукиной и сцепились в замок, а после близко притянули на себя. Разбитые пальчики начали блуждать по спине своей любимой бестии, от поясницы вверх к лопаткам и наоборот. Женщина немного опешила от таких проявлений ученицы и положила руки выше грудной клетки возле плеч. — Маша… Ну, чего вы? — прошептала Лукина. — У вас такие руки нежные, Лаура Альбертовна… — Маш… Я… Знаете, ожидала от вас всего, но сегодняшнее меня сильно удивило! — Что именно вас так удивило? — Третьякова вскинула здоровую бровь и продолжала гладить учительницу. — Ваша агрессия! Вам нужно научиться контролировать себя. — последние два слова брюнетка прошептала в губы ученицы. — Да? Как можно контролировать себя, когда на такую красивую женщину какой-то козел поднимает свои грязные руки и при этом оскорбляет мерзкими словами? — Это вы мне сейчас так комплимент сделали? — засмущалась Лаура и начала водить пальцами по линии челюсти Третьяковой. — Будем считать, что да. — Спасибо… Мне очень приятно… — снова прошептала Лукина и рассматривала раны на лице девушки. В этот момент кареглазая переместила свой взор на губы учительницы и облизнула свои. Лукина сразу обратила на это внимание и снова немного улыбнулась, но теперь уже какой-то коварной улыбкой. — Третьякова, даже не думайте! — решила ее предупредить. — Про себя я могу думать о чем хочу. Вы не можете мне запрещать… — Просто, примите к сведению, Маш, что… В один миг Третьякова мягко с языком поцеловала учительницу. Она быстро успела засосать верхнюю и нижнюю губу учительницы в себя, и провести своим языком по такому сочному и сладкому языку Лауры. Лукина отпрянула от Маши и ловила ртом воздух с большими глазами. — Третьякова! Вы совсем с ума сошли? — Да… — призналась девушка с полуприкрытыми от удовольствия глазами, — Извините, Лаура Альбертовна, я пойду. Ученица быстро покинула кабинет повелительницы теорем, а та осталась наедине со своими мыслями и еще не знала какими будут эти два года. — Дурочка… — ухмыльнулась Лаура Альбертовна с нежной улыбкой и начала вытирать размазанную помаду на своих губах.