Стерва

Маша сидела на ступенях и плакала. В ушах играла грустная музыка, которая сейчас еще больше подталкивала к страшному шагу в бездну… Она успела осушить половину бутылки и начала снимать куртку, положив позади себя. Из-под свитера снова появился тот самый кухонный нож. Девушка решилась… Она начала с левой руки… Медленно резать не получалось, было слишком неприятно, но порезы получались слабыми. В этот момент, девушка поняла, что ножик был чертовски тупым, оно и понятно, даже его ручка выглядела старой и всей изношенной! Маша сделала еще глоток алкогольного напитка и переложила нож в левую руку, чтобы стало удобнее, потому что она была левшой… Девушка поняла, что лучше сильно приложить лезвие и резко дернуть в сторону, так будет быстрее и эффективнее. Она сама была от себя в шоке, что в голове так ответственно продумывает действия своего самоубийства. Она лишь хотела, чтобы скорее все закончилось и вот наступил момент. Нож был сильно прижат выше запястья и она рывком дернула его влево… — Шшшшш! Аааай! — Маша опустила голову от боли и полилась кровь… — Черт… Получилось… — девушка смотрела, как кровь будто масло струями начала течь к ее ладони и капать с пальцев на ступеньки под ноги. Из-за тупого ножа рана была больше рваная чем порез, от чего Машу это стало не устраивать, потому что кровь вытекала медленно, но в среднем объеме! Она решила просунуть лезвие между кожей в рану и повторить тоже самое. Как только она приложила, боль сразу же появилась, но Маша терпела и не стала останавливаться. Резко движение в сторону и стало очень больно, что девушка истерично закричала матом! — Бляяяять! Сукаааа! Ненавииижу! Ааа-ааааа… — кричала блондинка со слезами на глазах, вот только слезы больше были не от боли, она была секундной. Третьякова была сильно опустошена внутри, что даже не чувствовала физических увечий… Рука полностью стала покрыта красными дорожками и лилась уже, как вода из крана, включенная на маленький напор. Самое странное ощущение было еще в том, что струи бегущие по рукам были очень теплыми в такой холодный серый день… «У вас такие руки холодные, вы замерзли?» — вспомнилось в затуманенном сознании девушки и появилась легкая нервная улыбка на ее лице. — Ха! Они у меня всегда такие, зато сердце горячее… — шептала в потолок, — Горячее сердце, которое никому не нужно… Качает такую же ненужную горячую кровь… — Маша начала разговаривать сама с собой и искать в карманах джинсов пачку сигарет. Она пока свободно владела израненной рукой, но от таких манипуляций испачкала свитер и штаны кровью… Сигарета тоже была испачкана, но это все было не важно, накачивание тела алкоголем продолжилось, сосуды расширялись, а кровь начала литься еще сильнее. Маше и этого было мало, она начала повторять предыдущий ритуал, но уже было дико больно и рука начала неметь. Она решила быстро сделать сразу несколько порезов рядом. И сделала… Они не были такими глубокими, как первый, но кровь лилась очень сильно. Блондинка вытирала обеими руками слезы и испачкала кровью лицо. Под ногами была крупная красная лужа! Желтые ботинки тимберленды были такого же цвета. Белокурая резко вспомнила о маме и о всех хлопотах, которые она ей доставляла. Маша сильно обо всем жалела и уверенность, что ее не станет и всем будет лучше нарастала с большей силой. Она ни в коем случае не хотела одного — чтобы мать начала винить себя в ее смерти и убиваться. Третьякова опустила два пальца в кровавую лужу под ногами и начала макать… Она пыталась написать на стене " мама, прости», но получалось тяжело, потому что стена была в шершавой выпуклой штукатурке… Крови не хватало, чтобы нормально написать, она становилась тягучей и начала застывать. Блондинка переложила нож в правую руку и принялась резать левую, получалось не очень, потому что в кровавой ладони ручка постоянно выскальзывала. Маше удалось сделать много мелких порезов и один сильный. На сильном нож выпал из руки из-за боли. Из рук стремительно текли реки и у девушки начала кружиться голова. Появился озноб, а потом и вовсе стало очень холодно. Она продолжала пить и сильно плакала, руки онемели и упали по бокам на ступеньки, случайно дернув провод наушников из телефона. Музыка заиграла на весь подъезд! Было все равно и не страшно, что кто-то услышит. На улице стало рассветать, сегодняшним утром было солнышко… Корпус тела упал на колени и белокурая голова упала в проем между ними, и стала висеть, а волосы закрывали лицо. Она чувствовала, как силы ее медленно покидают и понимала, что скоро наступит конец, он совсем близок. В этот момент на телефоне заиграла песня «Девочка и море». «Как иронично» — подумала Маша… — Да, дайте мне хоть раз в любви захлебнуться… — прошептала блондинка и отключилась… Неизвестно сколько времени она так просидела, глаза были закрыты, но она слышала будто кто-то стоял перед ней и матерился, а потом ушел. Она продолжила находиться в этом положении, а потом дверь на лестницу резко и громко открылась, и в нее вошла бригада медиков! Третьякова от неожиданности медленно подняла голову с колен и удивилась. — Не получилось… — сказала Маша. — Здравствуй! Что с тобой случилось? Мы приехали помочь, можешь выключить музыку? — говорила женщина врач. Белокурая взяла руками в засохшей крови телефон и отключила звук. Медики увидели на стене недописанную надпись и переглянулись. — Скажи, ты с мамой, наверное, поссорилась? — Нет… — Поехали с нами, тебе нужно сделать перевязку. Маша поняла, что сегодня попала по полной программе. После больницы ее сразу же отправили бы в психушку, а она их всегда очень сильно боялась! Девушка взяла себя в руки и начала всем видом, и адекватными разговорами показывать, что она вполне вменяемая и стала упираться с сотрудниками скорой помощи. — Я никуда не поеду, пожалуйста, уходите! Я знаю, что меня сейчас увезут в психушку! Мне не нужны лишние проблемы! Медики не знали, что на это сказать и женщина начала осторожно подходить к Маше. — Можно я хотя бы твои руки посмотрю, позволишь? — Да. Может там и не надо ничего делать, я сама могу дома перевязать себе. Я же жива, вот и не стоит тратить свое время и куда-то меня увозить. Женщина осмотрела порезы и вердикт был очень неутешительный. — Саш, это надо зашивать, здесь рваное все и кровь не остановится. — обратилась к своему коллеге. — Ты понимаешь, что раны заживать не будут и они очень глубокие? Тебе надо поехать в больницу и зашиться, а потом мы тебя отпустим. — мягко говорила женщина и начала обрабатывать места порезов, но перед этим нужно было сделать укол с антисептиком. — Блин… Подождите, дайте я отвернусь! Я боюсь игл в венах. Врачи сильно удивились, что девушка сделавшая с собой такие вещи, боялась каких-то игл. У Маши взяли кровь на анализ всяких наркотических веществ, а после сделали укол и временно замотали руки. — Вот и все, я дальше сама, пойду домой. Не надо меня трогать, никуда с вами не поеду! Тут появился мужчина, который обнаружил Марию и вызвал скорую. — Зачем же ты все это с собой сделала? Это скорее всего из-за того придурка, который живет рядом со мной в соседней квартире! Он придурок! Я вам серьезно говорю! Постоянно с ним конфликтуем! Я вышел выгуливать собаку и сегодня почему-то решил с ней спуститься не на лифте, а пойти пешком. Выхожу, а она тут сидит! Представляете! — Прекратите уже! Никто ни в чем не виноват! Я сама! — Машу напрягали эти разборки. Она и так себя чувствовала ужасно, а еще этот мужик орал на весь подъезд. — Так, собирайся и поехали! Ты тянешь наше время, мы можем быть сейчас нужны другим людям, а вместо этого с тобой тут возимся! — начал резко говорить второй медик. Маша не знала, что делать в такой ситуации. Мысль о психушке очень пугала и она сто раз пожалела, что не умерла, а сделала кучу новых проблем. «Даже сдохнуть нормально не дают» — подумала про себя. Она решила обратиться за помощью к тому самому Вове и начала звонить в квартиру, он открыл дверь и был в шоке. Маша была вся в крови и на лице была кровь. Она быстро объясняла ему в чем дело, а он лишь с недовольством начал на нее наезжать и грубо послал в больницу со словами, что ни чем помочь не может. Парень лишь боялся за свою задницу и репутацию перед соседями, он не думал о девушке. Третьякова вернулась и села обратно на лестницу. Продолжала упираться и говорила, что не поедет. Скорая вызвала полицию и очень быстро появился сотрудник в форме, который поднял с пола кровавый нож и уложил в прозрачный пакет. Маше оставалось только ехать. Ее снова привезли в тот самый отдел. Там была злая женщина, которая орала на нее и узнавала номер ее мамы, чтобы сообщить о выходке дочери. Время было около седьмого часа утра, но почему-то в этот зимний день на улице рано стало светло. Ее все уговаривали поехать в больницу, а она просила позвать инспектора ПДН, которую она знала, но та была как назло выходная… — Так, твоя мама едет! Сказала, что она очень далеко и ей долго добираться! Я узнала в какую больницу тебя повезут и она поедет сразу туда! — Я не поеду в больницу! — сквозь зубы сказала Маша. — Слушай ты! Достала уже! Хоть бы о матери подумала! Сейчас быстро едешь зашиваться или я вместо врачей вызываю настоящую психушку, тебя скрутят и сразу туда! Маша решила ехать… Лучше так, потянуть время перед психушкой, может мама как раз к тому времени приедет за ней. Они сели в машину скорой помощи и поехали в Склиф… Ехать пришлось долго, на улице были сильные пробки в такое время. Все ехали на работу. Дико хотелось покурить… Рядом с ней сидел парень, который приезжал в подъезд. — Скажи, ты с мальчиком поссорилась, да? — поинтересовался медик. Маша про себя подумала и решила, что лучше сказать это. Очень банально и по-детски, очень часто такое происходит и никто особо разбираться в ее черепной коробке не станет. Это будет лучше чем рассказывать все, что ее достало и в том числе про конфликты дома, потому что так могла создать проблемы маме и их семьей начнут интересоваться сотрудники органов опеки. Ей не хотелось говорить про эту Ксюшу, было очень больно. Она говорила коротко, но так, что она уже осознала все, что зря это сделала и оно того не стоит, хоть в душе было наоборот и она все равно все еще хотела умереть! — Да. Он мне изменял. Ублюдок конченный! Пошел он к черту! Я такая дура, что сделала это все, даже стыдно сейчас от самой себя! — грамотно объясняла Маша. — Вот именно, ты молодая, красивая, оно того не стоит, у тебя еще все будет! — поддерживал медик. — Да… Курить так хочется… — с удивлением для себя сказала девушка. Мужчина потупил взгляд и открыл окошко в кабине скорой помощи. — Вот, кури! У тебя есть сигареты или тебе дать? — Вы серьезно? А не будут ругаться? — Нет, я тоже с тобой покурю. Так дать тебе сигарету? — Нет, спасибо большое! У меня есть! Они стояли в пробке и курили. Маша достала телефон и надеялась, что может хоть капля совести осталась у этой сраной Ксюши и она, как совершеннолетний человек сможет приехать ей помочь, успеть забрать ее до отправления в психушку. Третьякова стала ей звонить, но в трубке были лишь гудки. Она написала ей смс о помощи и заблокировала телефон. Машина подъехала к больнице, Машу повели в комнату где сказали снимать с себя все украшения, серьги и крестик… Ей все это сильно не нравилось и крестик отдавать совсем не хотелось, она боялась, что украдут. Выбора не было. Она согласилась и телефон сказали отдать… После девушку повели на хирургический стол. Комната была маленькая и тускло освещалась светом, даже было темно. Над столом висела та самая медицинская лампа с ярким светом, как фильмах и сильно слепила глаза. Руки были разложены в стороны на пододвинутые столики. Наркоза не было… Хирург начал прокалывать иглой раны рук и стало сильно неприятно, но Маша терпела, хуже уже не будет. Внутри было так пусто, а на все окружающее сильно плевать, что эта боль была каплей в море при состоянии, в котором находилась пациентка… Все закончилось. Руки были перебинтованы и ее отвели в приемное отделение где были кожаные старые кушетки без подушек и постельного белья. Третьякова без сил легла на кушетку у стены и повернулась в ее сторону лицом. Она стала лежать и ждать маму… Все мысли покинули голову и белокурая уснула, ведь она не спала со вчерашнего дня и ее состояние требовало покоя. Она не знала сколько проспала, потому что забрали телефон. Проснувшись, она заметила, что на улице уже стемнело, но мамы все не было… В соседнем помещении с окном в стене сидели врачи. Маша решила встать спросить не звонила ли мама. Они сказали, что она все еще едет. На вопрос сколько времени, ответ она не получила. Вернулась лежать на кушетку. Время тянулось, как часы, очень хотелось домой, но самое ужасное при ее состоянии, что организм не забыл выпитый перед этим алкоголь. Болела голова, начался самый настоящий отходняк и сильно заболел желудок… Хотелось пить, но воды нигде не было… Маша встала и решила снова сходить к врачам, чтобы попросить попить. — Извините, а где можно попить, пожалуйста? — Нигде. У нас нет воды. Иди в уборную и попей из-под крана. — говорила какая-то злобная женщина. — Я не могу пить из-под крана, у меня после этой воды сильно живот потом начинает болеть. — Ну, я не знаю, что тебе предложить! Значит терпи. — отмахнулась бесячая баба. Маша поплелась обратно на свою койку и свернулась клубочком, потому что желудок стал болеть еще сильнее. Мало того, что ему было плохо от гадких алкогольных коктейлей, в которых одна химия, он еще был пустым. За прошлые сутки, девушка не кушала свои домашние закуски, а лишь только какие-то чипсы. К болям в желудке добавилось его урчание, она пыталась уснуть, но не могла. Организм требовал хоть что-то скушать… Маша почувствовала, как чья-то рука на ее плече ее тормошит. Она обернулась и увидела одного из медбратьев, который был самым молодым и пухленьким. — Вот, держи. Не бойся, она не из-под крана, я в столовой из кулера налил. — медбрат протягивал стакан. Маша поблагодарила медика и быстро выпила стаканчик с водой. — А куда выкинуть можно? — поинтересовалась девушка. — Давай мне, я сам выкину. — Подождите! Извините, что спрашиваю. У меня очень сильно болит желудок, я со вчера ничего не ела, у вас не будет хотя бы конфетки какой-нибудь скушать? — со стыдом просила Маша. — У нас тут приемное, ничего нет, мы сами еду из дома с собой носим. Извини… — Ладно, ничего страшного, все равно спасибо вам, хотя бы попить дали. Маша продолжила лежать лицом к стенке и пыталась терпеть боль желудка… Она слышала краем уха, что некоторые из врачей собираются в магазин, но особо не вдавалась в подробности. Когда нет часов, время предательски тянется очень долго… Мамы все не было. Казалось, что прошло уже несколько часов, а на самом деле это были минуты. Белокурая начала погружаться в сон, но слышала все, что вокруг происходит… Из сна ее снова вывело прикосновение к плечу, опять перед ней стоял тот самый медбрат. — Вот, держи! Я не знал, что ты кушаешь, решил хотя бы это взять. — крупный мужчина с добрым лицом протягивал Маше ай-твистер из КФС… Третьякова приняла еду и снова стало раздирать душу. Во всем этом дерьме, которое длилось вторые сутки появился второй добрый человек, который протянул руку помощи, если брать еще первого, который дал покурить в машине скорой помощи. Ей стало приятно и одновременно грустно, что хоть кто-то отнесся к ней именно с пониманием без корыстных целей и даже этот обычный ай-твистер добавил в мрачную обстановку хоть капельку лучика добра… — С-спасибо вам огромное! Сколько он стоит? Давайте я отдам вам деньги? — Прекрати! Кушай быстрее, но чтобы никто не увидел! — сказал с улыбкой мужчина и удалился в комнату к своим коллегам. — Спасибо… — шепотом ему в след повторила Третьякова. Маша покушала и стало немного легче, желудок все еще немного болел, но стало намного лучше. Хотелось скорее попасть домой и больше не находиться в этом ужасном месте. Больше всего, она боялась, что врачам надоест ждать ее маму и девушку все-таки отправят в психушку, ведь прошло уже половина дня, а мамы все еще не было! Тут Маша в край обнаглела и решила поинтересоваться у того доброго мужчины можно ли ей выйти на улицу и подышать. Он сказал, что им никого выпускать нельзя и сразу понял зачем девушке на улицу. — Ты курить, наверное, хочешь? — Угу… — Иди в туалет, я покажу тебе. Только быстро пока никого нет. Мужчина провел Машу в нужное место и удалился. Дверь в туалет не закрывалась, но было уже все равно. Маша стояла перед унитазом и затягивалась сигаретой. Становилось немного легче в моральном плане. Вдруг резко дергается дверь и тут же закрывается обратно. Третьякова успела разглядеть лицо матери в этот момент и смыла сигарету. Она вышла к матери и увидела ее лицо. Оно было в сильном гневе и беспокойстве, еще было видно, что плакала. Она не стала ничего говорить и просто молчала. — Собирайся… — коротко сказала мать. Они пошли забирать телефон и золото… Мария не успела забрать выданный телефон, как его перехватила себе мама. Маша не стала препятствовать, ведь телефон был на пароле и к тому же, отключен. Они сели в такси и ехали в тишине до дома. Мама собрала грязную одежду дочери и положила в стирку… Потом подумала, что лучше ее вообще выкинуть, чтобы не осталось воспоминаний! Третьякова старшая начала допрос своей дочери куда она ездила в эту ночь и потом спокойно говорила, чтобы сильно на нее не давить… Маша решила все рассказать, как было на самом деле и много плакала. Мама плакала вместе с ней, а после успокаивала и пошла разогревать ужин для дочери. Блондинка зашла на кухню и села за стол ждать любимых маминых блюд. — Маша, ты чего встала? Ложись, доча, тебе отдыхать сейчас надо и набираться сил. — Да, я… Посижу… И так целый день лежала. Мам, не понимаю почему, но кушать жутко хочется, слона сейчас могу съесть. — Ну, ты много крови потеряла… Вот и организм ослаблен, восстановиться просит. — Да… Мам, а можешь мне, пожалуйста, отдать телефон? — просила дочь с опущенной головой. — Маш, зачем он тебе сейчас? Этой хочешь позвонить? — Нет, ей больше вообще не хочу. Даже разговаривать не хочу. — А зачем тогда? Я же тебя знаю, начнешь сейчас с ней отношения выяснять и будет еще хуже. — Мам, я хочу Тане позвонить и сказать, что я уже дома и все нормально… Женщина вздохнула и не знала, что делать. Давать телефон не хотелось, она боялась, что дочь начнет выяснять отношения с этой сукой, а потом еще что-то с собой сделать, но и отказать ей тоже было тяжело, потому что Маше и так было не сладко… — Хорошо, я тебе его отдам. Только пообещай, что не будешь ни с кем ругаться и разговаривать. Эта шалашовка вообще не стоит того, чтобы мой ребенок до такого дошел! — Хорошо, мам. Я обещаю. Я и сама не хочу, мне сейчас не до этого… Блондинка взяла телефон и пока грелась пища, она пошла к себе в комнату звонить Тане. — Алло! Тань, привет! Я дома… — Маша! Ты вообще уже! Я! Я тебя прибью сама лично!