Стерва

Таня очень сильно ругалась на Машу и попросила номер телефона рыжей обидчицы. После этого она начала ей названивать и угрожать, что подожжет квартиру или поймает где-нибудь в подворотне. Третьяковой было все равно, что там задумала Таня, она больше не хотела знать эту женщину и скорее пыталась все забыть, при этом попросив Полякову, передать остальным девочкам, что она дома и жива… Ну, как сказать… Жива лишь физически. Внутри была полная пустота будто все чувства, которые может испытывать человек умерли. После того, как подруга угрожала рыжей, на Машин телефон поступил странный звонок. Она вязала трубку, а на другом конце провода была та самая подруга Ксюши… Она начала наезжать на белокурую, что она полная идиотка и из-за нее у рыжей могут забрать детей. Третьякова была в шоке от такого хамства. Мало того, что она чуть не умерла, так еще и звонят всякие шалавы и кидают претензии. Белокурая не стала дальше слушать весь этот бред, у нее даже не было гнева, она просто положила трубку и заблокировала контакт. Каникулы закончились. Мама по вечерам делала перевязки. Им пришлось снова сходить в полицию где была та самая знакомая инспектор, которая отругала девушку… Маму снова вызывали на совет по профилактике в управу района. Она решила, что не будет второй раз таскать туда дочь, чтобы это не сказывалось на ее эмоциональном состоянии и сходила туда сама. Оставалась одна неприятная деталь… Козелкова начала наезды на Третьякову и настраивала девочек против нее. Все началось с того, что девочкам не понравилось, когда Маша позвонила только Тане, чтобы сказать, что она дома, а остальным ничего не сказала. Хотя, девушка попросила Полякову передать всем о ее самочувствии, что подруга и сделала. Видимо, Козелковой надо было позвонить в особом режиме, как самой главной персоне! Она начала создавать склоки и все ополчились на белокурую. Никто даже не пытался ее поддержать и поговорить. Только Таня, которая ее защищала, каждый день была рядом. Мокриди просто не поддавалась на все эти провокации, потому что ее там не было в этот день и она не знала, что и как было на самом деле. Когда Полякова узнала каким образом в тот страшный день отнеслись к ней все присутствующие на этой тусовке, она сильно была зла и хотела их разорвать, а особенно этого Вову, который после уезда Маши на скорой клял ее всеми самыми дурными словами и начал обвинять, что она у него «напачкала» на этаже! Еще позже, её перестали звать гулять, когда все собирались полной и большой компанией, куда еще периодически приперался этот Вова, потому что он активно подкатывал к Козелковой, а она была не против. Блондинка не стала дальше выяснять отношения и просто забила на предательство этих людей. Она сделала для себя выводы кто они на самом деле и запомнила это! Единственное, что было тяжело… Ходить и делать вид, что ничего не случилось, ведь с ними еще полтора года учиться, но как-то надо себя держать. Наступил март. Девочки уже в школе и ждут звонка на уроки Лауры Альбертовны. Все зашли в кабинет и в привычном режиме начали трястись. Все кроме Маши. Ей было абсолютно все равно, что сегодня снова может произойти очередная провокация и двойка от учительницы, но дело еще было в том, что Лукина с конца каникул ни разу не вызывала девушку к доске. — Сегодня начинаем новую тему, а в пятницу будет проверочная работа по предыдущей. Очень настоятельно прошу вас подготовиться к ней. — говорила учительница и краем глаза посматривала в сторону блондинки. Это было очень странным, потому что стерва никогда не предупреждала о предстоящих контрольных и проверочных работах. Лаура спокойно объясняла у доски новую тему, а ученики переписывали все, что она на ней начертила. — Теперь открываем учебник и решаем с номера 334 по 337. В конце урока подходите ко мне, я проверяю и посмотрим, как вы усвоили эту тему. Начинайте. — сказала преподавательница и двинулась к цветам, которые стояли позади парты где сидела Третьякова. — Блин, как же жарко и чешется все! Не могу так больше сидеть! — шептала Маша. — Ты потерпи, сама говоришь, что в среду придет мамина знакомая и тебе снимут швы. — успокаивала Таня. — Да… Надеюсь, что это не больно. Хоть бинты и поменяли на большие пластыри, но я умираю от того, что все время нужно теперь ходить с длинным рукавом, чтобы никто не видел! — бубнила белокурая, — Пофиг, все пишут и если до конца урока засучу рукава, надеюсь, никто не заметит, а иначе просто сварюсь! — все шептала Маша и засучила по локоть рукава кардигана. В это время, Лаура Альбертовна поливала цветы и сзади поглядывала на класс, чтобы никто не решал задания с помощью телефона. Закончив, она медленно мимо блондинки пошла в сторону своего рабочего места и, проходя около девушки, заметила большие белые пластыри на ее руках, возле них уже зажившие синего цвета царапинки… Женщину посетило какое-то странное чувство беспокойства… Она не хотела думать об ученице, но в голове появилось очень много вопросов, но и ответ она знала. Лукина сразу поняла, что это была попытка суицида и не обычная, а очень серьезная, раз такие большие пласты с липкой лентой покрывали руки Маши… Через несколько минут все стали подходить к столу учительницы и показывать свои тетради. У Третьяковой не было страха и она не боялась получить очередную двойку. Блондинка подошла к столу и отдала тетрадь в руки. Лаура Альбертовна взяла красную ручку и начала много чиркать в бедной тетради. — Маша, вот тут обратите, пожалуйста внимание. Это решается по-другому. Смотрите, вот эта формула… — Лаура начала писать формулу в тетради, — Это относится к этому, а вот это уже совсем другое, понимаете? Маша с трудом понимала о чем говорит учительница, но сказала, что все поняла… — Идите, садитесь на место и попробуйте сделать еще раз самостоятельно. — мягко сказала Лукина. — Хорошо… — Так, кто сейчас до звонка не успеет показать мне задания, после него складывайте тетради мне на стол. Я проверю и отдам их вам на втором уроке. Маша из последних сил пыталась решить задание и вникнуть в то, что в ее тетради написала учительница. Звенит звонок. Третьякова собрала у всех тетради и положила на стол, а после вышла из класса, чтобы посидеть на скамейке с Таней и послушать музыку. Хотелось отключить мозг. Они быстро заняли место на лавочке и заткнули уши. У Поляковой тоже была депрессия и не хотелось ни с кем разговаривать, а лишь молча посидеть двадцать минут. В ее отношениях с Мокриди были проблемы, из-за разных характеров они часто ругались. Таню обвиняли в том, что она слишком властная и постоянно все контролирует, а Мокриди наоборот очень мягкая и на подкаты всяких ухажеров не может их послать, потому что боится обидеть человека. Полякову это все очень сильно бесило и она постоянно ревновала, что появилась большая паранойя по поводу любимой… Третьякова облокотилась затылком на стену и закрыла глаза, а через три минуты стала погружаться в сон под звуки музыки. Расслабление тела возникало очень быстро, потому что девушка продолжала пить успокоительные таблетки, от которых часто клонило в сон. Лаура Альбертовна в этот день была дежурной в своем крыле и поэтому не могла находится в кабинете во время перемены. Она медленно прогуливалась вперед и обратно, а потом увидела картину, как Маша сладко спит и остановилась неподалеку, делая вид, что следит за орущими детьми, а не смотрит на девушку. «Какая она милая сейчас, когда спит…» — пронеслось в голове. «Лицо расслаблено и совсем другое… Без нахмуренных бровей и своих этих взглядов… Такая незащищенная, будто маленький белоснежный котенок!» — все думала про себя Лаура и засмотрелась на это зрелище. Неподалеку от себя она увидела завуча, которая говорила их классу, что завтра они пишут какую-то районную работу по географии и нужно, чтобы все хорошо подготовились. Завуча окружали ребята, а Полякова с Машей сидели на лавочке и не видели этого. Таня была полностью в телефоне и по ее лицу было видно, что опять выясняет отношения с Мокриди, которая пошла с остальными в столовую, а Третьякова продолжала спать и во сне приоткрыла ротик. Лаура решила аккуратно к ним подойти и увидела, что Маша еще и в наушниках. Женщина немного помялась и не знала, как лучше обратиться к девушке, чтобы не напугать ее. Лукина мягко и нежно положила руку на Машино плечо и начала будто щекотать своими пальцами, при этом аккуратно толкая ее. Третьякова не сразу поняла, что она спала и нехотя открыла глаза от ощущения, что ее что-то гладит. Белокурая повернула влево свои сонные глаза где стояла учительница. В эту минуту, глаза мгновенно стали очень большими и она быстро вытащила наушники. — Маша, у вас там собрание какое-то возле 305 кабинета, Лидия Арменовна что-то рассказывает. Думаю, вам туда надо сейчас сходить и поприсутствовать. — мягко говорила учительница и легко улыбалась. Маша ткнула пальцем в бок Таню и они быстро пошли в сторону своих одноклассников, перед этим поблагодарив учительницу. Лаура продолжала стоять на том месте и смотрела белокурой вслед. «Она такая бусинка, когда сонная.» — снова мысли в голове не давали покоя и женщина потрясла головой, чтобы их выкинуть. После звонка все вернулись в класс точных наук и сели на свои места. Началась геометрия. — Переписывайте все, что написано на доске, а я пока допроверю ваши тетради и объясню вам тему. — пояснила Лаура, указывая на теоремы и геометрические фигуры на доске. Все было тихо и мирно. Маша очень любила такие моменты, когда просто можно сидеть в тишине и что-то спокойно переписывать. Лаура Альбертовна закончила проверять тетради и попросила отличницу по ее предмету их быстро раздать. Третьякова безразлично открыла свою тетрадь и уронила челюсть! В тетради были мелкие и незначительные исправления учительницы, в каждом задании было по ошибке и стояла красивая тройка, а возле нее красивым почерком написано «Молодец!». Третьякова не решалась посмотреть в сторону учительницы, а в этот момент ее отвлекла соседка по парте. — О, Маш, ты у нас тоже красавчик! Ха-ха! И у меня тройка. — показывала Таня. — Да, это прям прорыв. Знаешь, а с другой стороны даже приятно. Мы с тобой не списывали, а сами все решали. Хотя-бы понимаем в чем мы не понимаем. — с шуткой сказала Маша в стиле братьев Кличко. — Мммм, я смотрю у тебя тут еще и послание маленькое! Ох, Машка, она тебя явно хочет! — шутила Полякова. — Ой, иди ты, прекрати! — смеялась Маша. Ее смущала шутка подруги, но в душе ей очень нравилось, что Таня говорила о том, что ее хочет учительница. Снова появился какой-то маленький задор во всем этом. Полякова специально так шутила, чтобы еще больше помочь Маше убрать из головы плохие мысли и подбодрить ее тем, что училка якобы без ума от нее и просто тщательно это скрывает. Лаура Альбертовна в это время сидела за столом и что-то делала в компьютере, но при этом поглядывала в сторону Маши и видела сильное удивление девушки, что немного рассмешило учительницу. Она невольно продолжала поглядывать в сторону девушки и молча наблюдала, что ученицы ничего не пишут, а сидят веселятся друг над другом. — Так, у вас осталось десять минут, чтобы успеть все переписать с доски и я начинаю объяснять тему. Кто еще не дописал или не начал писать, настоятельно рекомендую ускориться! — спокойным тоном проговорила математичка, не отрывая своего взгляда от экрана компьютера. Урок прошел спокойно, а после и остальные. Завтра ждала пробная работа в форме ЕГЭ, которая будет длиться четыре часа и Маша решила дома почитать до вечера учебник, чтобы хоть что-то запомнить, что будет на тестировании. После написания работы им разрешили идти домой. Третьякова волновалась перед пятницей. Рано утром должна была прийти мамина знакомая, которая работает в больнице и снять Машины швы прям у них дома, чтобы нигде не светиться с ее руками. Наступил этот день и белокурая напряглась, она боялась, что мамина подруга начнет ее все расспрашивать, а это очень сильно бесило девушку. Блондинка боялась невольно нагрубить женщине от гнева… Мамина подруга приехала к ним рано утром перед работой и школой, чтобы потом с ее матерью поехать вместе на машине. Маше повезло! Женщина была очень доброй и понимающей. Нитки были вытащены, а раны обработаны зеленкой, но пока надо было два дня походить с тем пластырем, а после продолжать обработки, чтобы корочки подсыхали. Мать попрощалась с дочерью и вместе с подругой отправилась на работу. Вдруг Маша поняла, что опаздывает в школу, а первым уроком алгебра… Девушка не хотела идти с опозданием, чтобы снова получать выговоры. Она написала Тане, что будет ко второму уроку. Полякова сказала, что она тоже только ко второму, потому что проспала и они решили встретиться немного пораньше, чтобы посидеть на их месте и попить из железной банки кофе, который продавали в магазине возле школы. Позже выяснилось, что Мокриди заболела и не придет совсем, а Буше и Козелкова, как теперь прям лучшие подружки тоже где-то прогуливают. Позже они появились на их этаже. — Да, девки. Теперь к нам точно будет много вопросов, потому что мы все прогуляли Альбертовну. — поясняла Маша, — Кстати, а почему вы не пошли? — Мы математику нифига не сделали, а она должна была сегодня тетради забрать, чтобы полностью проверить все ли задания выполнены и все такое… — закатывая глаза отвечала Буше. — Понятно… — бросила Полякова и затянулась сигаретой. Девушки решили попасть в школу до звонка, чтобы учителя и бабка на первом этаже их не видели. Они ждали у кабинета где должен быть следующий урок. Звонок прозвенел и в их сторону двинулись несколько одноклассников. Подошел Антон и сказал, что Лаура Альбертовна была очень злая, а потом на урок приходила бабка и видела, что девочек нет, а потом орала, чтобы Лукина написала на вас докладную! — Ну, капеееееец! — протянула Буше. — Антон, а что Альбертовна сказала? — поинтересовалась Маша. — Она ничего не сказала. А, нет! Она сказала, что подождет пока вы придете и выяснит почему вас не было, а потом все напишет. — Черт… Вот и чего теперь делать? Если опять будут родителям мозг выносить — я с ума сойду. И так проблем столько, не до разборок вообще… — загрустила Маша. Она снова решила одна за всех пойти выяснить, что именно с ними собирается сделать математичка. Третьякова аккуратно постучала в закрытую дверь и не стала ждать разрешения зайти. — Лаура Альбертовна, доброе утро… — Да, Маш! Где пропадали, почему на первом уроке вас не было? Где ваши подруги? — Лаура Альбертовна, я не буду говорить за других… — Тогда скажите за себя. — перебила учительница. — Хорошо, я вам скажу, но только пообещайте, пожалуйста, что ничего не скажете Надежде Сергеевне! — Вы мне условия ставите, Третьякова? — спрашивала учительница и подошла ближе к Маше где была раковина, чтобы намочить тряпку. — Нет… — Маша снова закрылась и включила режим ежика. — Я подумаю. Рассказывайте. — безразлично бросила учительница. — Я не расскажу, а покажу, дальше сами думайте. — Маша близко подошла к учительнице и засучила рукава, показывая свои израненные руки. — Что, жизнь совсем такая плохая? — безразлично спросила Лаура и быстро отвернулась. — Да, нет… Лаура Альбертовна, ко мне утром приходил знакомый врач и снимал швы, из-за этого я опоздала в школу… Очень прошу, пожалуйста, только не говорите классной. Ответа не последовало и в этот момент в кабинете зазвонил телефон. Лаура подняла трубку и там была бабка… Маша еще стояла в классе, потому что они не договорили. — Да, Лукина, я вас слушаю. Третьякова у меня стоит, мы уже поговорили. Маша стояла и смотрела на учительницу. — Она мне объяснила почему ее не было. Этого достаточно. — безразлично говорила учительница. — Про остальных не в курсе, ко мне только она подошла. — в голосе Лауры начало нарастать недовольство. — Да какая разница? Я не буду ничего писать! — начала отвечать с гневом и закатывать глаза. — Еще раз объясняю! Я сама с ней поговорила и не обязана отчитываться перед тобой! Мне достаточно этих объяснений и никаких бумаг я писать не буду! Все, я занята! — на повышенном тоне Лаура громко повесила трубку. Маша стояла немного в легком шоке и не знала, что еще сказать учительнице. — Маш, а подруга ваша сегодня в школу пришла? — Да… Она все зубы свои делает, ночью от этого сильно челюсть и ухо болели. Смогла уснуть ближе к утру, а потом проспала… — немного врала Маша, потому что причины почему Таня проспала, она на самом деле сама не знала и не стала вдаваться в подробности. — Ясно все с вами. А остальные? Мне Надежда Сергеевна уже сказала, что Мокриди дома и болеет, а еще двое где? — Я не в курсе. Спросите у них сами. — Маше совсем не хотелось врать и выдумывать что-то еще. — Я поняла. Ладно. Тогда идите. — безразлично сказала Лаура и была сильно раздражена после разговора, с вечно орущей классной руководительницей этой бедовой компании. Маша молчала и отключился мозг. Она подошла сбоку близко к учительнице, что сидела за компьютером. Взяла ее за руку, что лежала на колене и начала гладить в обеих руках. Лукина резко перевела свой взгляд в сторону Третьяковой, которая смотрела на нее мягким взглядом и уже целовала ладонь и сжимала в своих… — Маша… Вы… — не успела договорить Лукина, как девушка потянулась к ней и со всей нежностью поцеловала ее в щеку возле губ. Лаура от неожиданности на мгновение поцелуя прикрыла глаза, но так же быстро их открыла, потому что Маша отстранилась. — Спасибо, Лаура Альбертовна! — быстро сказала блондинка и выбежала из кабинета. Лаура осталась одна и наедине со своими мыслями, внутри было много противоречивых чувств и она сама до конца не могла понять, что с ней всю эту неделю происходит… — Хулиганка… — усмехнулась Лаура и пошла в коридор орать на детей, которые сходят с ума позади ее двери и мешают работать.