Стерва

В такси играла спокойная ночная музыка. Очередной светофор и странная тишина, разбавляемая мелодией из магнитолы. Девичья рука осторожно взяла женскую и сцепила их пальцы в замок. Врач делала вид, что не обращает на это внимание и продолжала устремлять свой взгляд куда-то вдаль дороги. — А долго еще ехать? — Нет, как раз сейчас налево и там въезд во двор. — Я думала, ты живешь где-то в центре, а получается почти соседний район. — Не люблю центр. Слишком сумасшедшие там люди… Вечно куда-то спешат. Елена говорила, продолжая не обращать взгляд в сторону девушки. «Вы приехали! Спасибо за поездку, заказ будет оплачен картой» — прозвучало из смартфона водителя. Недопара выбралась из салона автомобиля и направилась к подъезду. Обычная многоэтажка в спальном районе. Лифт поднимается на одиннадцатый этаж. Женщина все так же смотрела куда угодно, но только не в сторону гостьи. Ключ на несколько оборотов повернул замок и дверь открылась. — Проходи… Слишком спокойно и снова слишком холодно общалась эта своеобразная особа. Таня сняла обувь, пытливо смотря на объект своего обожания. Пока женщина убирала туфли в шкаф, Полякова еще больше заметила ее странное поведение. — Что ты так смотришь на меня? — Чем будем заниматься? — Ну, не знаю… — с каким-то страхом отмахнулась женщина и быстро удалилась в свою комнату, ничего больше не сказав. Таня осталась в полном недоумении возле выхода из квартиры. Внутри слишком много смешанных чувств и непонимания. Девушка тихо прошла к двери со стеклянными узорами и осторожно ее приоткрыла. Елена Григорьевна была полуобнаженной. Вернее, почти обнаженной… Женщина успела снять платье и металась по всей комнате в поисках какой-то вещи. Когда она обернулась, взгляд сквозь оправу очков стал очень серьезным и напряженным. — Закрой дверь! Ты же видишь, что я не одета! — истерично просила врач. Полякову разозлила такая дерзость и она широко открыла дверь, а после переступила порог комнаты хозяйки. Та не на шутку испугалась, от приближающейся к ней девушки. — Что ты себе позволяешь?! Выйди отсюда и дай мне переодеться! — Зачем ты позвала меня? — Полякова, ты совсем страх потеряла? Таня смотрела на нее со спокойным лицом и старалась не пялиться на красивое тело. — Зачем? — тот же до ужаса спокойный тон. — Я… Еще один шаг вперед и спина прикоснулась к дверце шкафа. Бежать больше некуда. — Ответь мне… — Ты меня пугаешь… Не подходи… — Пугаю?! С чего такие страхи? Думаешь, что если ты стоишь тут полуголая, я сразу на тебя наброшусь? Или ты думала, что пригласив меня, я начну тебя домогаться? Глаза опустились вниз, а сказать-то было и нечего. Она сама все за нее сказала. На самом деле, женщина так не думала о Поляковой, а это были лишь страхи прошлого. — Посмотри на меня. — ладони приподняли растерянное лицо. В зеленых глазах был виден стыд и стеснение… Девичьи губы прикоснулись к дрожащей щеке. Женщина тяжело выдохнула и крепко прижалась к груди своим телом, обнимая ее за плечи. Лоб упирался в плечо, что было чуть выше ее роста. Руки поглаживали ее обнаженную талию… От восторга ощущений пальцами кожи, сердце снова стучало где-то в горле… — Почему ты дрожишь? — Не знаю… — Не бойся меня. Я же сказала, что ты можешь мне доверять… — Я хочу одеться… Не могу найти халат в этой чертовой комнате… Таня выпустила ее из объятий и сделала шаг назад, пристально смотря в ее сторону. Руки потянулись к краю футболки и сняли ее с себя. Девушка тоже стала обнажена, но только по пояс. Вещь быстро оказалась на теле Елены Григорьевны и они вернулись в исходное положение, обнимая друг друга. Женщина утыкалась в голое плечо, проведя по нему носом. — От тебя так вкусно пахнет… Интересные духи. — Ты успокоилась, так лучше? — будто не замечая комплимент женщины, спросила Таня. — Я могла тебя не раздевать, а просто достать что-то из шкафа. — Нет. В моей лучше. Тебе идет, кстати… Елена невольно улыбнулась, но не двинулась с места. Руки медленно блуждали по голой спине и впитывали в себя необычные ощущения. Ее кожа была совсем не похожа на грубую мужскую, к которой она обычно привыкла несколько лет назад. — У тебя красивая спина, только сутулишься часто… — к чему-то начала врач, глядя на них в зеркало через плечо девушки. — А у тебя все красивое, хоть я особо и не успела рассмотреть. Я хочу тебе сказать одну вещь… — Давай. — Я не прикоснусь к тебе пока ты сама этого не захочешь. Тебе нечего бояться. Да и вообще, для меня это все не так важно, я умею ждать… — А если это будет целый год? — женщина взглянула на нее с вызовом в глазах. — Когда женщина того стоит — можно и год ждать. Я понятно выразилась? — Таня была очень серьезной. В этом с Третьяковой они были сильно похожими. Когда дело доходило до того, чтобы что-то доказать-они всегда принимали это близко к сердцу. — Ну, надо же! Какие мы серьезные! Полякова, где вы так врать научились? — Значит не поняла… — Все я понимаю. Не чеши мне сказки. У вас такой возраст, что на самый разгул тянет, только волю дай! — Может и тянет, но это не значит, что я всем под юбки смотрю и думаю только об этом! — Не оправдывайся! Конечно, смотришь! Даже при нашей первой встрече, когда ты была у меня в ординаторской, пялилась на меня, а у самой девушка на тот момент была! — Глупая ты… Я тогда смотрела твои ноги, чтобы тебе не было больно после вылитого кипятка. Мне пора… — Полякова обиженно вышла из комнаты и начала надевать обувь. — Куда ты?! — Домой пойду. — Прям в таком виде? — А, что не так? Может я спортсменка. — Ага, в спортивном топе и джинсах на пробежку ночью вышла… — Плевать. — безразлично ответила девушка, завязывая шнурки на втором кроссовке. — Ну… Ну, подожди… — Что еще? — Таня безэмоционально оглядела ее сверху вниз. — Ты серьезно обиделась на такую глупость? — Серьезно и это не глупость. Откройте двери, Елена Григорьевна. Полякова стояла к ней спиной и смотрела на закрытую входную дверь, ожидая пока ее выпустят из квартиры где находиться не было ни малейшего желания. — Прекрати дуться, как маленькая. — Ну, раз я маленькая, тогда тем более откройте мне дверь. Покину ваше взрослое общество и больше не побеспокою. — Ты сейчас это серьезно? — Я уже десять минут с вами серьезно разговариваю, если вы этого не заметили. — Что за официальный тон опять? — Обычный. Все, откройте дверь и я уйду! — Не уйдешь! — Это кто сказал? — Таня резко развернулась и посмотрела ей в глаза. — Я сказала! Я тебя не отпущу среди ночи и еще в таком виде! — Шикарный вид, что вам не нравится? Не жарко! — Совсем больная? — А вы только об этом узнали? — Прекрати паясничать и успокойся. — Я в полном спокойствии. Откройте дверь и попрощаемся! — Таня была настроена решительно. Женщина подошла к ней и снова прижалась. Ладонь легла на щеку, а взгляд стал совсем мягким, но Полякова держала серьезный вид и старалась на это не поддаваться. — Ты чего такая взрывная? — Вы серьезно?! — девушка была в не себя от возмущения, — Вы мне не верите, говорите о том, что мне нужно от вас только то самое, боитесь меня и рассуждаете полный бред по поводу моего возраста, превышая себя, потому что вы старше! Мне очень приятно, Елена Григорьевна! Вы меня оскорбляете своими словами и я не намерена больше здесь оставаться, чтобы дальше обтекать от ваших речей! Откройте мне двери!!! Елена виновато на нее смотрела, продолжая прижиматься, как можно сильнее, чтобы девушка не ушла из квартиры. Под ее взор попала рука, на которой был порезан палец. Чувство вины за это и понимание, что она не права пришли в ту же секунду… — Извини меня, пожалуйста… — куда-то в грудь сказала женщина и затряслась, — Прошу, не уходи только… — послышался всхлип. — Эй, вы чего? — Таня пыталась ее отстранить о себя, чтобы взглянуть в чем дело, но та не давала этого сделать, не желая, чтобы видели слезы на ее лице, которые уже текли вниз по плечу Поляковой… — Не уходи… Я полная идиотка, я это знаю! Сама не понимаю, что со мной происходит. Просто… Я просто боюсь… Мне так страшно быть использованной и брошенной снова!!! — врач начала самую настоящую истерику. — Я понимаю, меня тоже предали, но это не значит, что нужно ставить на себе крест. Пожалуйста, прекратите плакать, у меня сейчас сердце от этого разорвется! — Меня не только предавали… Сколько раз я ходила битая за то, что делала что-то не так, а еще помимо этого… — Так, все! Не продолжайте!!! Зачем это вспоминать? Не нужно… — Таня догадывалась о чем она хочет сказать. Это бы спровоцировало еще больше истерику женщины. — Ты уйдешь? — тихо спросила врач, задыхаясь в собственных слезах. — Нет… Заканчиваем это, а то сейчас потоп будет! — Полякова сняла ее руки со своей шеи и приподняла женщину вверх за бедра. — Аааа! Что ты делаешь?! — завизжала Елена. — Идем тебя успокаивать! — шуточно куда-то в живот проговорила девушка и несла ее обратно в комнату. Они упали на кровать и начали смеяться. Слишком быстрый контраст от истерики до шока и веселья накрыл ведьму в белом халате. Полякова нависла над ней сверху и близко приблизилась лицом к лицу. Рука сняла очки и отложила их в сторону. Повисло молчание. Девушка разглядывала ее до мелких деталей и вытирала, оставшиеся капли слез. Без очков она была еще краше… Сердце снова застучало… — У тебя глаза, как зеленые изумруды… Негоже, чтобы такие красивые плакали на пустом месте. Елена замерла и смотрела на нее с неким смущением. Она давно не слышала чего-то подобного в свою сторону и можно сказать, забыла об этом чувстве. — У тебя всегда были короткие волосы? — женская рука зарылась пальцами в локоны. — Почти. — Мне нравится твоя прическа… Не представляю даже тебя с длинными. — Ты без очков еще красивее… Кажется, я снова начинаю пьянеть, но уже не от алкоголя… А от такой милой, но порой занудной дамы напротив. Руки Елены спустились с головы вдоль по затылку вниз и притянули за шею девушку. Женские губы отчаянно слились в поцелуе. Женщина задыхаясь жаждала ответной реакции и она наступила, когда Елена Григорьевна расставила свои ноги шире, чтобы Таня могла на нее удобнее лечь. Девушка сходила от нее с ума. Тело чувствовало грудь врача через футболку, а руки, что гладили ее по обнаженному торсу, вызывали миллионы мурашек. Вздохи становились громче и кроме них под звуки стрелки часов, больше ничего не было слышно. Елена приятно водила рукой от шеи и вдоль по позвоночнику до поясницы. Пульс учащался с новой силой, а возбуждение нарастало! Ведьма в белом халате расслабилась и позволила Тане вести в поцелуе, приоткрывая свой рот, чтобы ее язык мог ласкать ее. Полякова позволила себе вольность и пробралась руками под футболку. Плоский живот Елены тоже покрылся кучей мурашек под лаской теплых рук, но подняться выше Таня не решалась. Женщина тяжело дышала и сама уперлась промежностью к колену девушки. Полякова сместила поцелуи с губ на шею, всасывая кожу, которая была с привкусом духов, от чего та невольно ахнула. — А-а-ах!!! — Елена Григорьевна начала двигать бедрами, прижимаясь к колену. Таня слегка прикусывала ее кожу на шее и нежно зализывала языком красное пятнышко, вбирая его в себя губами. — Танечка… Моя хорошая… — Елена задыхалась от собственных слов, продолжая свои движения, она и сама чувствовала какая мокрая была внизу… Полякова резко остановилась, уткнувшись лицом в ее грудь и пыталась восстановить дыхание. — Все… Извини… Извини меня, пожалуйста! — просила девушка. — Тише… Все хорошо. — женщина взяла ее лицо в ладони. — Не сегодня. Ты согласна? Мы выпили и плюс, этот разговор перед этим. Вообще неловко получается… — Да, я тебя спровоцировала, Полякова, но ты не поддалась… — То есть… Я прошла проверку? — Не совсем… — Чего?! — Мне так с тобой приятно было… Что я сама… — Аааа, вот оно что! — Сама на свою провокацию поддалась. Я такая дура… — смеялась врач. — Еще какая… — девушка проникла языком в ее рот, — У тебя талант провоцировать. — Что ты любишь на завтрак? — вдруг спросила хозяйка дома. — Я? Аааам… Ну… Не знаю даже, бывает, что и не завтракаю. — Понятно все с тобой, будем исправлять. Спать? — Да… — Я пока в душ. — Хорошо, я тебя подожду. Женщина быстро рванула в ванную комнату и сняв с себя нижнее белье была в шоке. — Да, Елена Григорьевна, возбудила себя по полной программе… Стыд какой… — поругала саму себя и включила прохладную воду.