***
— Гарри, Гарри! — кто-то настойчиво трясет его за плечо, заставляя проснуться. Он машинально проводит рукой по лицу и чувствует, что оно мокрое от слез, и сердце бьется как сумасшедшее. — Ты снова кричал во сне. Дружище, Гермиона давно тебе говорила, чтобы ты сходил к Дамболдору по поводу своих снов! Рот Рона не закрывается ни на секунду, попрекая Гарри в вопиющем бездействии. Как это так, Надежда всего магического мира просыпается по ночам от кошмаров?! Но говорить по душам, когда этот самый магический мир считает, что Темный Лорд не возрождался, желания нет. Гарри все еще уверен — его друзья доверяют его словам, но иногда червячок сомнения закрадывается в потайные уголки души и у самых близких людей. — Рон, это всего лишь сон, — отдышавшись, беззаботно отвечает он на все упреки и хлопает друга по плечу, доказывая, что уже пришел в норму. Гарри начинает переодевать свою светлую полосатую пижаму на школьную форму, в конце накидывая привычную всем ученикам черную мантию, в которой можно было почувствовать себя уверенней, спрятавшись в своеобразный кокон. Он, конечно, старается не зацикливаться на снах, но куда там… На самом деле Поттера это сильно беспокоит, если не сказать ужасает. Иногда ему кажется, что бояться так много каждый день невозможно, ну, или хотя бы нужно уже привыкнуть, однако, он продолжает каждую ночь кричать от страха из-за своих снов, в который раз наблюдая за пытками или убийствами. Завтрак этим утром в Большом зале Гарри провел в задумчивости. К еде он так и не притронулся, из-за чего постоянно ловил на себе внимательный взгляд черных глаз Северуса, который, кажется, начал подозревать его в замалчивании некоторых моментов. Не смотря на то, что иногда они проводят вечера в обществе друг друга, Гарри так и не решился рассказать ему о мучавших его кошмарах, хотя их отношения уже давно шагнули за черту возлюбленных (Поттеру чертовски не нравилось это слово, потому что свои чувства он уже долгое время определял не влюбленностью, а конкретно любовью). В это утро каша встала поперек горла, поэтому он только размазывал ее по тарелке, усиленно создавая впечатление заинтересованности в этой сладкой массе. — Почему ты не ешь? — вырвала его из мыслей своим вопросом Гермиона. — СНГ! — с набитым ртом воскликнул Рон, чье выражение лица стало очень веселым. — Что? — почти одновременно спросили раздраженная Гермиона и рассеянный Гарри, уныло смотрящий в этот момент в тарелку. — Ты создала новую организацию — СНГ: Самостоятельно Накормить Героя, — ответил подруге Уизли. — Ты дурак, Рон! — обиделась девушка и, взмахнув кудрями, стремительно покинула Большой Зал. Рон лишь удивленно пожал плечами, не понимая, как его безобидная шутка могла задеть Гермиону. — Я тоже не голоден, — лаконично сообщил Гарри, поднявшись вслед за подругой из-за стола. Так в своих размышлениях он и дошел до мрачных подземелий, где должен был состояться урок зельеварения, который он всей душой мечтал сегодня прогулять, но не стал этого делать, боясь вызвать ещё большие подозрения со стороны Северуса. — Итак, сегодня вам предстоит сварить Дурманящую настойку, рецепт на доске, — профессор Снейп грациозно взмахнул палочкой, и вся доска оказалась исписана мелким резким почерком. Послышались безрадостные вздохи учеников, но выражение лица преподавателя не изменилось ни на секунду, оно осталось все таким же хмурым. — Приступайте. У Гарри никак не получалось сконцентрироваться на выполнении задания. Он прекрасно видел, что варево в его котле существенно отличается от остальных, но продолжал портить состав дальше: то в другую сторону помешает, то порядок ингредиентов напутает, то их количество. Исправить что-то в середине процесса было уже невозможным, и Гарри с обреченным видом докидывал новые ингредиенты, мешая варево из стороны в сторону — в какую больше понравится. — Лонгботтом, у вас поразительный талант коверкать все, к чему вы прикасаетесь, потому что иной причины, почему ваше зелье стало мутным — нет, — пожалуй, единственным разнообразием для непосвященных в жизнь Снейпа являлись интонации его голоса: тут был целый арсенал различных полутонов сарказма и иронии. Гарри же человек, который знал профессора лучше других, он еще на третьем курсе понял, что Северусу просто жаль ученика: у того нет способностей в зельеварении, вообще никаких. — Уизли, откройте глаза шире и еще раз прочтите, как нужно нарезать этот корень, — любая ошибка меняет зелье бесповоротно, даже такая незначительная, так что его зелье уже полностью испорчено. Поттер боялся смотреть в свой котел, где была сосредоточена вся невнимательность - варево, что по глупой ошибке называлось зельем. Внезапно Гарри почувствовал, что что-то не так. Он оторвался от привычного лицезрения Северуса и дотронулся до шрама на лбу, который начал полыхать огнем, а в глазах появились черные точки, мешающие сфокусироваться. Пульсация отдавалась болью под пальцами, но он также быстро опустил руку вниз, как и поднял ее, надеясь, что никто не заметил этот жест, однако, внимательный взгляд профессора зельеварения все равно зацепился за него, поэтому Снейп уже целенаправленно шел вдоль рядов к столу Поттера. Гарри облокотился рукой о стол и начал усиленно моргать глазами, в попытке вернуть хотя бы часть зрения, но в следующую секунду страшные картины пыток и оглушительные крики жертв заполнили его разум, в нос ударил противный запах свежей крови. Он уже с трудом понимал, где кончается реальность и начинаются видения.***
— Ты думал, что можешь предать меня? — змеиный шелест проник в пространство вокруг Гарри. — Круцио! — со всей злостью выкрикивает кто-то непростительное заклинание. — Это только начало твоих мучений.***
Фигуру, плавно направляющуюся к нему, Поттер только по чистой случайности не обезоружил, в последний момент понимая, что это не Волдеморт. Собирая последние остатки самообладания, Гарри стремительно зашагал вон из подземелий, не важно куда, лишь бы подальше от людей, которым он мог навредить. Он успел добежать только до туалета на первом этаже и сразу же осел на пол, подтягивая колени к груди и обнимая самого себя, в попытке успокоиться. Это не помогло. Гарри начал биться головой о стену позади себя, надеясь, что галлюцинация Темного Лорда исчезнет, потому что Поттер чувствовал, как его всего трясет, словно осиновый лист, а по щекам скатывался бесконечный поток слез. Он отклонил голову и приложился о плитку еще раз, а потом еще раз: вынести этот бесконечный ужас, отделить правду ото лжи он уже не мог. Последнее, что он почувствовал перед тем, как скатиться в темную пропасть окончательно, стали теплые струйки, сбегающие по шее в мантию… кровь?***
— Гарри? — кто-то пытался привести его в чувства, но делал это не так грубо, как Рон по утрам. — Гарри Поттер! Открыв глаза, Гарри увидел Полумну, сидящую рядом и склоняющуюся над ним так, что ее светлые волосы практически касались пола. Девушка не была напугана, хотя посматривала на его затылок с осторожностью. Ее голубые глаза пытались заглянуть в самую душу, и Поттер решил прервать это: — Полумна, что ты делаешь в мужском туалете? — Гарри аккуратно встал и начал убирать следы своего помешательства с плитки на стене, а после засунул голову в раковину, чувствуя, как холодная вода вызывает мурашки на коже, а после начало неприятно покалывать разбитую голову. Он промывал волосы до тех пор, пока основная часть воды не перестала окрашиваться в красный, а потом высушил их заклинанием, наплевав на то воронье гнездо, которое гарантированно появилось у него на голове от такой резкой сушки. — Я увидела мозгошмыгов, улетающих отсюда, — она еще раз отстраненно оглядела его с ног до головы. — Ты точно не пойдешь к мадам Помфри? Выглядишь бледным. — Не волнуйся, я просто не выспался, — Гарри улыбнулся, жестом предлагая выйти в коридор. — Тебе больше подходит улыбка, но ты в последнее время сильно хмуришься, — Полумна смотрела на него очень мягко, будто старалась утешить. — Это из-за министра? Фадж призывает всех не верить, что Сам-знаешь-кто вернулся. Ты из-за этого расстраиваешься? Её слова ввели Гарри в ступор, но, наверное, со стороны действительно казалось, что он подавлен из-за косых взглядов и шепотков. Многие просто смеялись над ним и называли безумцем за его рассказ о возрождение Волдеморта. Однако, он старался не обращать внимание, а в последнее время и вовсе перестал замечать. — Мы с отцом верим тебе, очень многие ученики Хогвартса тоже верят тебе. Просто ОН, — девушка выразительно посмотрела на поттеровский шрам, — хочет, чтобы ты чувствовал себя одиноко. — Спасибо Луна, я очень ценю ваше доверие, — Гарри еще раз улыбнулся. Полумна улыбнулась в ответ и, попрощавшись, ушла на оставшиеся занятия. Гарри решил прогуляться по замку и привести свои мысли в порядок. Разговор с девушкой чуть взбодрил, но у него все еще остались серьезные проблемы: до этого дня он видел лишь сны о Волдеморте. Да, они были пугающими и очень реалистичными, но не сравнимы с сегодняшним видением, когда он буквально чувствовал, что его разум находится где-то далеко. Если бы на зельеварении контроль над собой был потерян хоть на миг, то Поттер мог убить всех, и Темному Лорду не пришлось бы марать руки. От этой мысли Гарри поежился, не желая представлять себя в роли безумного убийцы. Лишь к вечеру Гарри вынырнул из задумчивости, успев к тому времени придумать, что скажет друзьям, поэтому на ужин в Большой зал он зашел спокойно, издалека помахав Гермионе, которая выглядела рассерженной и, кажется, готовой проклясть за любое резкое движение. Неосознанно, он нащупал палочку в кармане, впервые видя подругу такой. Затем, взгляд наткнулся на Северуса, который за преподавательским столом неотрывно следил за ним. Гарри буквально кожей чувствовал, что хмурый профессор только благодаря своей выдержке остался на месте, а не подлетел к нему с особенно язвительным комментарием. Отговорку для Снейпа Гарри так и не придумал, в основном потому, что понимал - ложь его возлюбленный распознать в состоянии. Хотя именно Северус — один из немногих, кто знает и верит в возрождение Темного Лорда — мог его понять, но Гарри не представлял, как начать потенциальный разговор на свою больную тему: Волдеморт. Поэтому молчал словно маленький ребенок. — Гарри, мы тебя искали весь день! — возмущенно воскликнула Гермиона, когда он подошел ближе. Взять карту Мародёров друзья не догадались, а подавать им эту идею на будущее себе дороже. — Я надышался Дурманящей настойки, — он не знал, возможно ли это с точки зрения зельеварения, но ответ ему показался логичным. Быстро отбившись от всех последующих нападок друзей, Гарри, наконец, смог приступить к еде, но, даже сидя боком к Северусу, он чувствовал, как тот сверлит его своим непроницаемым взглядом, наверное, еще и рукой подпер подбородок, чтобы удобнее было смотреть. От этого стало не по себе, и Гарри довольно быстро сдался: он сослался на усталость и побрел в спальню, ловя удивленные взгляды Рона и Гермионы, которые привыкли, что вечера он часто проводит у профессора Снейпа. Северус видел, как Поттер сбегает от своих друзей: парень уходил из столовой один, стараясь даже не смотреть на учеников за другими столами, поэтому да — это был побег. Обсудить настораживающее поведение Гарри сегодня, к сожалению, опять не получится: метка на руке заметно потеплела. Волдеморт строил свои планы на вечер, не учитывая желания вызываемого. Снейп встал из-за преподавательского стола, подошел к месту, где сидел Дамблдор, и положил перед ним серебряные песочные часы. Одноминутные часики - их давний сигнал о вызове Северуса к Темному Лорду — в людных местах очень сложно сообщить что-то секретное, а данный жест отличное решение. — Вы забыли свою вещь у меня в кабинете, профессор Дамблдор, — маскирует передачу часов Снейп. — Что-то часто я стал забывать свои вещи в неподходящих местах, — зельевар не уверен, что Альбус своим ответом намекает на частые вызовы Лорда, но решает ответить в той же манере. — Ничего не могу поделать, такова судьба. Пока все остались на ужине, Снейп незамеченным ушел за антиаппартационный барьер Хогвартса. Октябрьская морось неприятно оседала на коже и одежде, и, когда преподаватель переместился в мрачный, но сухой кабинет, он мог бы даже порадоваться этому, если бы не знал с кем запланирована встреча. Несмотря на то, что мысленно Северус окрещивает помещение «кабинетом», на деле - это лишь маленькая комнатка со столом, парой стульев и кособоким книжным шкафом. Из окна открывался вид еще более безрадостный, а полуголые ветки деревьев время от времени царапали стекло. Темный Лорд, словно почувствовав прибытие гостя, открыл дверь, пропуская в комнату Нагайну. Северус легко поклонился своему господину, сделав вид, что не заметил огромную змею. — Начну без лишних предисловий, Северус, — полушипел Волдеморт, когда они расселись за стол друг напротив друга. — У меня есть для тебя задание, считай его приказом, которого ты не сможешь ослушаться. — Конечно, мой Лорд. Я вас внимательно слушаю, — ответил в своей спокойной манере Снейп. — У меня появился план, — со змеиной улыбкой сообщил Темный Лорд, наверное, он в восторге от собственного плана, но по его обезображенному лицу сложно что-либо понять. — В этом плане мальчишка придет ко мне сам или, скажем, под чьим-то воздействием. Снейп напрягся, хотя внешне не показал этого, все также продолжая сидеть, откинувшись на спинку стула. Волдеморт чаще всего успешно реализовывал свои планы, что не могло не пугать Северуса в данный момент, когда речь зашла о Гарри. — Имеете в виду Империус? — напуская на себя заинтересованный вид, уточнил Снейп. — Как бы мне не хотелось признавать, но Поттер действительно особенный. Мои источники сообщили, что он не поддается этому заклинанию, — глаза Темного Лорда зло блеснули в свете зажженных свечей. Волдеморт анализировал каждое движение своего слуги. Снейп был едва ли не единственным, кто умел защищать свои мысли, поэтому всё, что оставалось повелителю - верить и наблюдать. Не лучшая позиция, но Снейп слишком дорог и как шпион, и как могущественный маг. Конечно, незаменимых нет, но этот человек ему был нужен. К счастью, в его плане верность играла не первую роль, хотя Волдеморт практически не сомневался в преданности Северуса. — Я не собираюсь раскрывать свой план полностью, но тебе придется стать супругом для Поттера. Северусу даже не пришлось изображать удивление, он действительно оказался ошарашен. Волдеморт не мог знать об их с Гарри отношениях, это исключено, но тогда почему ему дают такое задание? Справившись с первым шоком, Снейп решил ни о чем не расспрашивать Темного Лорда, а подождать объяснений. — Я знаю, что тебе неприятна или даже противна мысль об этом, — проявил подобие сочувствия Волдеморт, даже не пряча ухмылку с лица, — но для тебя это задание закончится, как только я убью мальчишку. В наступившей тишине ветка за окном особенно противно проскрежетала по стеклу. У Северуса был огромный опыт во лжи, поэтому он знал, как следует ответить для логичности разговора. Он словно играл свою игру чужими картами, мечась между молотом и наковальней - Волдемортом и Дамблдором. — Что же заставит Поттера хотя бы на миг задуматься о браке со мной, если амортенцию мы сразу исключаем? — О, поверь мне, другого выхода просто не будет, — настроение Лорда изменилось, и он резко встал со своего места, останавливаясь рядом со Снейпом. — Все, что тебе нужно будет делать — это действовать по обстоятельствам. Ты же у нас серьезный знаток по наукам разума? А теперь убирайся, и не смей предать мое доверие!***
Волдеморт в излюблено вычурном стиле поднимает свою волшебную палочку, неприятно кривя губы в гадкой ухмылке. Пятеро мужчин в масках, стоящие полукругом перед Темным Лордом, даже не шелохнулись, когда их повелитель произносит убивающее, и один из них падает навзничь. Упавшая маска обнажает широко открытые от ужаса глаза несчастного.***
Не сразу Гарри смог понять, что это тяжелое дыхание принадлежит ему: слишком нереальным кажется любой звук в полной тишине спальни для мальчиков. Судя по темноте за окном, стояла поздняя ночь, но в сон проснувшегося гриффиндорца больше не тянуло, хотя уснуть после подобных кошмаров весьма проблематично. От кошмаров всегда помогала старая добрая прогулка по замку, нарушение десятка школьных правил добавляло чувство реальности, хотя со временем чувства притупились. Но сегодня Поттеру казалось, что прохлада школьных коридоров поможет ему прийти в себя. Про мантию-невидимку он не забыл, просто решил, что вылазка будет короткой, да и глубокой ночью вряд ли много профессоров ходит по коридору. Тихо, чтобы не разбудить соседей по комнате, Гарри выбрался из постели, накинул школьную мантию от холода и вышел из спальни. В гостиной гриффиндора было относительно светло из-за камина, огонь которого школьные эльфы поддерживают постоянно, поэтому выбраться без использования палочки с пресловутым люмосом не составило труда. Замок жил своей жизнью, перегоняя ветер по коридорам и лестницам, словно воздух по легким, а звуки, сопровождающие каждый шаг по каменному полу, напоминали сипение спящего человека. Это живое существо, по крайне мере так всегда казалось Гарри, когда он бродил по любимым переходам — не важно ночью это было или днем. Наверное, Хогвартс — место силы для Поттера, потому что, гуляя здесь, он чувствовал себя живым. — Поттер? — Гарри сначала услышал голос, а затем увидел удивленное лицо профессора Снейпа, но тот быстро справился с замешательством и снова напустил на себя маску отрешенности и холодности, даже если внутри него смешался коктейль из непонимания, радости и тысячи вопросов, которые больше относились не к ночным похождениям, а к поведению Поттера в последние дни. — Потрудитесь объяснить?.. — Северус… — Снейп не дал ему договорить, приложив палец к губам: и у стен есть уши, особенно в школе, где они и так позволяют себе слишком много, а коридор — последнее местом, где стоило проявлять свои отношения. — Мистер Поттер, — нарочито официально обратился Снейп к взъерошенному студенту, — сейчас я провожу Вас до башни факультета, но не обманывайтесь, что наш разговор отменяется. Профессор резко развернулся и быстрым шагом пошел по длинному коридору, заставляя свою мантию развеваться за собой. Снейп ни разу за весь путь не обернулся проверить, идет ли за ним Гарри, но это и не нужно было — тот не собирался злить профессора еще больше. Естественно, в эту ночь Гарри не спал: после кошмара, прогулки по Хогвартсу и встречи со Снейпом, он делал в спальне что угодно, но только не спал. Сделать домашнее задание? Выучить два свитка по травологии? Попрактиковаться в магических шахматах? Ворочаться в постели до утра? Легко! Только уже за обедом в Большом зале, после сдвоенных чар и истории магии с профессором Бинсом, он почувствовал себя разбитым, будто ночь напролет бегал в Запретном лесу за единорогами, а потом все утро летал на метле. Глаза слипались, а еде Гарри предпочел бы сон без кошмаров. Вторжение видений в свое сознание он чувствует не сразу. Тем более в этот раз: Гарри просто услышал шаги за спиной, но, обернувшись, никого не увидел и не придал звуку шагов значения — показалось. Ощущение могильного холода, поднимающегося от ног к затылку, тоже оказалось проигнорировано — в замке сквозняк, как убеждал себя он. — Поттер, повернись! — голос похожий на шелест раздается совсем рядом, прямо за плечом. Инстинктивно Гарри повернулся и сделал это настолько резко, что его кубок с тыквенным соком полетел на пол, своим оглушительным стуком привлекая внимание окружающих. Гарри, все еще слыша неразборчивые голоса и звуки, поднял глаза от разлитого напитка и встретился с пристальным взглядом Северуса, который, слегка наклонив голову, внимательно наблюдал за ним. Черные точки — скорые предвестники несуществующих образов — как капли дождя на стекле замаячили в глазах.***
Огромная змея, не теряя своей грациозности, ползет к несчастному, связанному заклинанием. Ее глаза остаются холодными и равнодушными, она все понимает, но остается бездушной машиной для многочисленных убийств ради забавы своего хозяина. — Нагайна, сделай это!***
Весь этот кусочек видения Гарри не дышал, и на секунду вынырнув из кошмара, он вдыхал воздух с особенной жаждой, заставляя грудь, как поршень, работать до упора, вдыхая и выдыхая. Он знал, что его состояние не осталось без внимания, поэтому поспешил выйти из-за стола, пока вторая порция видений не заставила его натворить бед. Ноги сами несли его на Астрономическую башню, пока все обедали там должно было быть пусто, а холодный пронизывающий ветер будет завывать только для него одного. На последних ступенях он почувствовал, что его сознание опять уплывает за черту, Гарри облокотился руками о невысокий парапет, подставляя лицо ночному воздуху. — Прыгай! Если бы ты хоть на секунду задумался о своей никчемной жизни, то уже давно сделал бы это. Из-за тебя волшебники и волшебницы по всей Британии гибнут, твои лживые друзья находятся рядом с тобой только для собственной выгоды… — Ты лжешь, — перебивает пустоту Гарри, не выдержав такого напора. Каждое слово невидимого собеседника попадает точно в сердце. — Твои родители погибли из-за тебя, также как и твой крестный, — кажется, в его запасе еще много обвинений и маловероятных фактов, но он прерывается, чтобы сделать еще одно великодушное предложение. — Прыгай, и для всех станет легче. Поттер, ты портишь жизнь каждому, кто оказывается рядом с тобой. Прыгай! В любой другой ситуации Гарри рассмеялся бы в лицо человеку, сказавшему это, но сейчас, даже когда зрение прояснилось, а настоящие звуки наполнили Астрономическую башню, он не мог прийти в себя. Гарри, как в тумане, перекинул ногу через парапет, в сотый раз прокручивая в голове, что он — корень всех проблем, и по настоящему его никто не любит. Глубокий вдох, и он готов сделать еще шаг, расцепляя замерзшие пальцы. — Негодный мальчишка! — рука Снейпа больно схватила его за плечо и со всей силой потянула назад на башню, отшвыривая Поттера к лестнице. Он был зол, хотя скорее ужасно разозлен, но в глубине его черных глаз плескался страх, и Гарри чувствовал себя глупо из-за сомнений в чувствах Северуса. — Решил упростить задачу Волдеморту и просто сброситься с башни? А если бы я не успел? Выпороть розгами тебя за это надо, но я проявлю невиданную в такой ситуация рассудительность и дам тебе объясниться. Гарри не обращал внимания на суровые слова, в которых сквозило облегчение и непонимание, он впервые увидел Северуса настолько несдержанным и эмоциональным. Остатки адреналина все еще кипели в крови, и Гарри в порыве чувств в два шага сократил расстояние между ними, прижимаясь губами к самому краешку теплых губ Северуса, чего раньше вне комнат профессора не позволял себе. За целомудренным первым поцелуем последовал более чувственный, язык Северуса заставлял колени дрожать от возбуждения, и Гарри начал цепляться руками за его плечи, чтобы просто не упасть на пол. Первым опомнился Снейп, он сделал шаг назад так резко, что Поттер чуть не упал, потеряв точку опоры, много точек опоры. Лицо профессора уже приобрело невозмутимое выражение, но едва заметный румянец намекал, что он хочет Гарри не меньше, чем тот его. — Минуту назад ты прощался с жизнью, Поттер, и, надеюсь, ты не будешь убеждать меня, что определял розу ветров, потому что, будь уверен, я тебе не поверю. — Эээээ, — достойный ответ не находился, но, возможно, его просто не существовало, если не брать на рассмотрение чистосердечное признание. — Я залезу тебе в голову, пересмотрю, если понадобится, там каждое воспоминание и доберусь до правды. Все еще хочешь солгать? — металлические нотки дают понять, что это не пустая угроза. — Не хочу. — Жду на отработку после ужина. А сейчас у тебя продолжается учебный день, и, упаси Мерлин, — Северус кивает на край башни, намекая на неудавшееся падение, — ты выкинешь что-то подобное. В этот раз Снейп идет не первым как ночью, а уверенно шагает за спиной у Гарри, нервируя его еще больше. В какой-то момент они молча расходятся каждый по-своему пути: один в подземелья, а другой на пару по трансфигурации, на ходу вспоминая, написал ли он эссе по превращению живой неодушевленной материи в неживую.