Ваши требования неуместны

В архиве было темно и пахло пылью. Мрачное местечко — особенно сейчас, летом, когда большинство сотрудников в отпуске и половина секций пустует. Гарри минут десять простоял на пороге, периодически нажимая на кнопку вызова персонала, прежде чем кто-то открыл ему. Он собирался только проверить, работает ли вообще архив в такое время, но потом решил всё-таки зайти. Трещина на втором этаже не давала ему покоя: казалось, что то решение, которое он нашёл вместе со Снейпом, не было единственно верным. И кто знает, может быть, он сможет найти здесь что-то, что подскажет ему выход из этой ситуации. Гарри не знал точно, что и где он собирается искать, и по-прежнему не хотел ничего знать о связи старого дома на площади Годрика и своих пропавших родителей. Были ли они жестоко убиты, были ли они всё ещё живы — всё равно. Он прожил как-то без них столько лет и проживёт ещё. Поэтому, попав в здание, Гарри задумчиво листал старый, ещё машинописный каталог, водя пальцами по строчкам, хотя это было запрещено. Один из пунктов правил списка, висящего в коридоре при входе. Но пожилая женщина с узкими змеиными глазками, открывшая ему дверь, сразу куда-то исчезла, и не было никого, кто мог бы запретить ему ощущать под пальцами рельефно отпечатанные буквы. Странно, что в том месте, куда все приходят что-то читать, искать информацию и работать с текстом, такое слабое освещение. Сквозь грязные окна почти не проникал дневной свет, а лампочки под железным абажуром явно было мало даже для такой крохотной комнатки с каталогом. У архива был сайт, и туда уже перенесли часть информации, но совсем небольшую, да и грузилось всё ужасающе медленно. Это Гарри выяснил ещё весной. Площадь Годрика. Он листал страницу за страницей, просматривая упоминания площади, дома и чего угодно ещё, порой замечая материалы, которые он уже читал или отсылки к которым встречал, но — ничего нового. Ничего. Глаза уже ныли от напряжения — мелкий шрифт, тусклое освещение, пожелтевшие страницы. В тот самый миг, когда Гарри уже отчаялся что-нибудь найти и собирался уходить, старуха, которая открыла ему двери, появилась вновь. — Эм… миссис… — Гарри отчаянно вглядывался в бейдж с нечёткими буквами, но так и не смог прочесть — Нагини? Нагайни? — непонятно, а ошибаться не хотелось. — Мэм, вы не могли бы мне помочь? Та, словно не слыша его, открыла стенной шкаф и начала увлечённо перебирать содержимое. — Извините, здесь есть ещё какой-нибудь каталог, кроме этого? — упорствовал Гарри. Может быть, эта женщина была глуховата — ведь недаром она не открывала ему так долго... Тогда он повторил свой вопрос громче. — Есть, — буркнула она. — Для отдела редких изданий. Гарри разочарованно вздохнул. Материалы этого отдела в полном объёме были на сайте, и среди них не было ничего нужного. — И всё? — громко спросил он. — Что вы ищете, молодой человек? — она развернулась к нему и, достав из кармана очки, нацепила их на нос. — Я… — Гарри пару мгновений подумал, как сформулировать ответ. — Я реставрирую одно здание и ищу любую информацию. Возможно, фотографии его ранних состояний или… — Фотографии хранятся отдельно. Все издания, связанные с фотографией, здесь, — она снова развернулась к шкафу и, пошебуршав там пару минут, вытащила тонкий каталог. “Только бы не рукописный”, — подумал Гарри. — Есть ещё закрытый отдел, — старуха строго посмотрела на него сквозь толстые стёкла очков. — Туда нужен особый доступ, у вас его нет. Гарри опустился на неудобный деревянный стул и принялся изучать новый каталог. Правда, он быстро понял, что идея эта не имеет шансов на успех — такой же удобной сортировки, как в основном каталоге, здесь не было. Оставалось только идти в зал и смотреть всё по факту. Гарри оставил старуху разбирать стенной шкаф и отправился в хранилище. Сверившись с записями, он спустился на этаж ниже — полуподвальный. Здесь было особенно тускло и мрачно. Просматривая одну за другой полки с журналами, Гарри размышлял, что, скорее всего, Северус как-то проник в тот самый закрытый отдел. Но как? Где он вообще располагается? Появилась мысль, что можно было бы попытаться получить доступ официальным путём — у него всё-таки должно быть право добыть информацию, необходимую для восстановления здания. Но Гарри быстро сообразил, что вряд ли материалы дела об убийстве как-то касались реставрации. И сам он не знал, как действовать в таких ситуациях, а просить Снейпа об этом не хотелось. Тот и так сделал для него достаточно. Гарри замер со стопкой архивных фотографий в руках — на них было здание его института, свежеотстроенного, совсем новенького. В последние несколько дней профессор уходил после обеда и возвращался поздно вечером, а то и ночью. Сегодня был выходной, и, когда Гарри выходил из дома, тот ещё завтракал. В домашних штанах и футболке, без халата. То ли привык к вынужденному гостю, то ли просто было слишком тепло по утрам. Убрав папку с фотографиями обратно на полку, Гарри прогнал воспоминание о руках Снейпа и пошёл прогуляться по нижнему этажу. Найти что-то без каталога было подобно счастливой случайности — а ему везло крайне редко. Искать иголку в стоге сена бессмысленно. Он обошёл помещение по периметру, ища признаки закрытого отдела, но ничего не нашёл. Неслышно выскользнув за дверь, он спустился ещё ниже. Свет в подвальном этаже горел, значит, здесь кто-то был. Слабая догадка, но попытаться стоило. Несколько дверей, на которых не оказалось никаких надписей, были заперты. Гарри прошёл дальше, туда, где коридор резко сворачивал, и обнаружил последнюю дверь, и сердце в груди забилось быстрее. Под ней желтела полоска света — и если это не тот отдел, что он искал, то... Гарри потянулся к ручке и остановился, раздумывая. Как он объяснит своё вторжение? Что ему следует искать? Стоит ли вообще заходить — вдруг там обнаружатся как раз те материалы, которые показывал ему Северус? Гарри колебался, но всё-таки повернул ручку и потянул дверь на себя. В нос ударил резкий запах сырости. Лампочка горела над самым входом, размером комната была больше отдела с журналами и фотографиями, но меньше общего на первом этаже, и освещался только вход — ряды у окон тонули в полумраке. Гарри огляделся и зашёл — по всей видимости, здесь никого не было. Причём очень давно — он провёл рукой по ближайшей полке, стряхивая приличный слой пыли. Запустение, в котором пребывал городской архив, здесь чувствовалось в полной мере. Недалеко от входа, в углу, обнаружилась картотека. Гарри посмотрел на первый ряд ящиков. “А-Г”, Годрика можно найти здесь. И перевёл взгляд ниже — туда, где под буквой “Р” мог быть Риддл. Закрытые материалы — что-то, чего не встретить в общем доступе. В желудке закололо от неприятного предвкушения, словно он уже принял решение, но это было не так. Гарри растерянно оглянулся на длинные тёмные ряды стеллажей, будто они могли подсказать ему, будто им было по силам сделать верный выбор вместо него. Найти изображения внутренних комнат здания было бы очень полезно, но другой возможности узнать что-то важное про Риддла могло не представиться. Попасть сюда незамеченным и так было большой удачей — едва ли она улыбнётся ему ещё раз. Поэтому Гарри, сглотнув, взялся за круглую деревянную ручку ящика “Р” и осторожно потянул на себя. Ничего не произошло — тот не сдвинулся ни на дюйм. Гарри взялся крепче, второй рукой упершись в верхний ряд, и посильнее дёрнул на себя ящик. И тот, вместе с двумя соседними, вылетел из пазов и грохнулся на пол, подняв облако густой серой пыли и наделав столько шума, что даже на первом этаже глуховатая старуха должна была услышать. От пыли слезились глаза, и Гарри быстро-быстро моргал, пытаясь поскорее вернуть зрение. Открылась и закрылась входная дверь. Перестав наконец моргать, Гарри увидел, как сквозь пыльное облако проявляются очертания фигуры, которая никак не могла принадлежать миссис Нагини (или как её там). Высокий широкоплечий человек, не шевелясь, стоял напротив и изучал последствия падения ящиков. Гарри посмотрел под ноги. По полу рассыпались многочисленные карточки. Должны уйти часы на то, чтобы собрать их и вновь уложить по порядку. Хорошо ещё, что весь шкаф не рухнул. В этом напряжённом молчании было что-то зловещее. Гарри не знал, что делать и как объяснить своё поведение, но появившийся ничего не спрашивал. Очевидно, что он был сотрудником архива, но отчего-то не предпринимал никаких попыток выяснить причины произошедшего. Наконец, пыль улеглась достаточно, чтобы разглядеть его подробнее. Совершенно спокойное лицо выглядело как-то неестественно — но может быть, это была всего лишь игра света. Гарри несколько секунд рассматривал его, пытаясь понять, в чём дело, пока не дошло — на этом лице не было бровей. Как и ресниц, отчего глаза казались слишком маленькими. И уже потом он обратил внимание, что на голове также не было волос. К чёрной рубашке был прикреплён бейдж — да, совершенно точно это был сотрудник архива. — Что вы искали? — в ровном голосе не было ни раздражения на устроенный бардак, ни беспокойства. — Я… — Гарри кашлянул, потому что голос хрипел, очевидно, из-за пыли. — Я ищу информацию по одному зданию… Это старинный дом на площади Годрика. Он замолчал, соображая, как бы получше сформулировать мысль. Он посмотрел на бейдж — буквы были видны отчётливо и ясно, не то что у старухи: “Т. Гонт”. — Мне нужны фотографии внутренних интерьеров для моего проекта по реставрации, а также любая информация, касающаяся переделки, перестройки или ремонта здания, — уверенно продолжил он. — Фотографии хранятся в другом отделе, — взгляд этих странных глаз без ресниц завораживал, он будто передавал Гарри частицу своего спокойствия и умиротворения. Черты лица Гонта казались смутно знакомыми, но он никогда не встречал раньше этого человека, потому что точно запомнил бы. И даже голос — он тоже напоминал что-то, но Гарри никак не мог уловить это странное воспоминание. — Извините, сэр, — промямлил он, очнувшись, и опустился к разгромленным ящикам на полу. — Я уберу это. — Нет, — в тихом голосе, словно бесшумная молния среди тёмных туч, блеснула угроза. На плечо Гарри тяжело легла рука. — Оставьте, это не ваша забота. Медленно, словно любое его резкое движение могло разбудить в тучах гром, Гарри поднялся. Он не знал, что делать дальше — просто уйти? Но единственный выход был перекрыт — неподвижной статуей рядом с дверью застыл этот Гонт. Сам он не торопился собирать с пола содержимое ящиков, и почему-то подумалось, что он передаст эту обязанность старухе. Чувство вины упрямо давило в груди. — Я могу уйти? — нерешительно спросил Гарри. Ответа не последовало, но Гонт наконец сдвинулся с места и сделал несколько шагов к узкому столу рядом с крайним стеллажом. Сочтя это разрешением, Гарри аккуратно, чтобы ни на что не наступить ненароком, начал пробираться к выходу. Воздух в помещении будто сгустился, и с каждой минутой всё труднее было находиться здесь. — Вы искали дом на площади Годрика, — тихий голос отчётливо прозвучал за стеной, и Гарри замер у самого порога. — Но на ящиках, которые лежат на полу, нет отсылок к нужной вам информации. Это не те ящики. — Они упали по ошибке. Что-то заело… Шкаф, наверное, очень старый. Гарри обернулся — Гонт достал из стола толстый чёрный журнал. — Это закрытый отдел, для доступа сюда необходимо разрешение. У вас оно есть? — Нет, сэр, — кровь отлила от лица. Значит, уйти просто так не получится. Гарри понятия не имел, что может последовать за подобным вторжением, но явно ничего хорошего. — В таком случае я прошу вас назвать мне своё имя. — Гарри Поттер. Гонт записал что-то в журнале. Движения его кисти были плавными, гладкими, но с резкими поворотами — наверное, почерк получался очень необычным. Гарри вдруг заметил, что кожа рук Гонта была морщинистой и сухой, как папирус. Вероятно, он намного старше, чем показалось вначале. Такие руки Гарри видел только у Дамблдора, но лицо того тоже покрывали глубокие морщины. — Мистер… Поттер, — Гонт обернулся к нему, и внутри похолодело. — Ваш пропуск будет готов через неделю. От удивления Гарри не знал, что и сказать. Наскоро попрощавшись и забыв даже поблагодарить своего странного благодетеля, он поспешил покинуть это мрачное тёмное место. * * * Новых писем не было. И по-прежнему это скорее приносило радость, чем тревожило. Гарри всё-таки прочитал сообщение от Крама и даже ответил, понимая, что молчать невежливо, а затем закрыл ноутбук и ушёл на кухню. Что-то читать или считать не было ни сил, ни желания. Решив, что очередное отсутствие профессора предоставляет шанс сделать небольшую передышку и отвлечься от проекта, Гарри решил, что имеет полное право на отдых. Чтобы хоть чем-то заняться, он пёк хлеб. Именно так в теории назывался этот процесс, а на практике хлеб пекла небольшая серебристо-чёрная коробка, прохладная снаружи и очень горячая внутри. Гарри нашёл её на одной из дальних полок — несмотря на то, что у него не было никакого права и позволения лазить по дальним полкам, он не счёл это за настоящее преступление. Ведь если всё получится, и из взболтанной жижи родится на свет пригодный для употребления в пищу хлеб, то никто от этого не пострадает. Тем более не далее как утром профессор без возражений ел на завтрак приготовленный Гарри омлет с беконом и ни слова не сказал о границах дозволенного, хотя и особого удовольствия, по всей вероятности, не испытывал. Но с тех самых пор, как Гарри здесь поселился, он ни разу не покупал продукты и ничего не готовил, кроме кофе и иногда — завтрака, так что терзался некоторым чувством долга и вины перед профессором. Мысли всё время возвращались к архиву. Странно, что Гонт так легко согласился выдать ему пропуск. Да что там согласился — Гарри ведь ни о чём его не просил. Да ещё и навёл такой беспорядок. И он никак не мог вспомнить, кого же напоминает ему этот странный человек — безволосый, неопределённого возраста, ни разу им не встреченный до этого дня и такой благосклонный к нему. Чем Гарри заслужил такое доверие? С другой стороны, сегодня так и не удалось ничего найти — ни того, что Гарри хотел бы обнаружить, ни того, чего боялся. И самое нелепое — он не знал, решится ли на повторный визит в архив через неделю. Готовить Гарри не любил с детства, тётка всегда сваливала на него самую неприятную работу по кухне: нарезать лук, почистить морковь, нашинковать острый перец, от которого потом зудели руки и жгло глаза, зачесавшиеся в самый неподходящий момент. Но пожарить омлет было несложно. Как и смешать воду с мукой и добавить прочие ингредиенты, а ожидание результата стоило тех усилий, которые Гарри потратил на поиски сахара на этой странной кухне. Теперь коробочка меланхолично мигала ему зелёным огоньком, а таймер отсчитывал время. Едва закончив с настройкой процесса, Гарри услышал, звук ключа, поворачивающегося в замке. Снейп вернулся. Из коридора слышался звук его голоса, и Гарри напрягся, вслушиваясь в слова — но тот говорил не с ним, а по телефону. Он старательно что-то объяснял, но слова ускользали от Гарри, потому что его вниманием всецело завладели интонации, с которыми Снейп эти слова произносил. Новые, почти незнакомые интонации, мягкие, как рыба, из которой вытащили позвоночник и все кости. Профессор зашёл на кухню, налил себе воды из графина и попрощался с собеседником. — До встречи, — коротко сказал он, и по пояснице Гарри побежали ледяные мурашки. Таймер отсчитывал время, и его было достаточно, чтобы провалиться сквозь землю — такими интонациями не разговаривают с друзьями, коллегами, студентами или аспирантами, нет. — Поттер. Гарри поднял взгляд на Снейпа, стараясь подавить непонятно с чего появившееся чувство глупой досады. — Потрудитесь спрашивать разрешения, прежде чем брать мои вещи. — Да, сэр, — Гарри сделал глубокий вдох и быстро, как только мог, покинул кухню.