Ваши требования неуместны

Гарри закрыл глаза, и темнота мягко обняла его, принимая в свои тёплые объятия. Но почти сразу покой, достигнутый с таким трудом, был вдребезги разбит назойливым дребезжащим звуком будильника. Утро. Который день, откладывая сон на самое позднее время, Гарри просыпался с чувством, будто мир разваливается на куски, отделяя его тяжёлую голову от уставшего тела. Каждый вечер он посвящал разработке нового плана для второго этажа — с учётом наработок Северуса, в которых было очень много ценного, хотя в целом они оказались мало совместимы с тем ходом работ, который подготовил Гарри. Всё это занимало время. Много времени. Целую вечность. Конечно, можно было попросить помощи. Если бы было у кого. Северус никак не проявлялся с их последнего разговора — Гарри писал ему, причём несколько раз, но никакого ответа не дождался. А профессора лучше посвятить в дело, точно зная, что оно того стоит. По крайней мере, именно так Гарри себе объяснял тот факт, что он до сих пор держал новый план в тайне. Это было намного лучше, чем предполагать, что профессор может запретить ему использовать материалы Северуса. И лучше, чем признавать, что у того просто нет времени на объяснения, потому что по вечерам он по-прежнему отсутствовал, а когда находился дома, был всегда чем-то занят. Гарри погружался в работу с головой, убеждая себя, что его абсолютно не волнует, как, где и с кем Снейп проводит время. Гарри читал. Читал, выписывал, и снова читал, но всё равно ещё не изучил всё то, что прислал ему Северус. Он выбрал только самое нужное — что так или иначе касалось трещины, фасада и крыши. Читать остальное у него не было времени. Утро, выдернувшее его из короткого забвения сна, возвращало вечерние усталые мысли — но даже на усталость не было времени. На кухне пахло кофе. От этого запаха уже мутило, но Гарри всё равно налил себе чашку, не добавляя ни молока, ни сахара, и, морщась, отпил маленький глоток. Профессор поднялся из-за стола и поставил вариться ещё порцию. — Насыщенная ночка? — спросил Гарри, приглядываясь к размытому силуэту Снейпа. Можно было бы надеть линзы и до завтрака, но глаза почти ощутимо жгло, а капли закончились вчера или позавчера — трудно было вспомнить, когда точно, время слилось в один бесконечный день, без права на полноценную ночь. Можно было надеть очки, но профессор говорил, что Гарри выглядит в них глупо. Или не говорил. Или не глупо, а как-то ещё, Гарри уже не помнил, но очки носить перестал. Нужно всё-таки купить капли — мысль проскользнула в тяжёлой голове и, словно влага в губку, впиталась в список прочих дел, тёмным пятном маячивший где-то на задворках сознания. — Как и у вас, мистер Поттер, — сухо ответил ему размытый силуэт. Гарри не видел выражение лица Снейпа. И не хотел видеть — в последнее время они редко завтракали вместе, а лучше бы ещё реже. Лучше было вообще видеться только на площади Годрика. Он мог бы выезжать раньше, а профессор — только проверять результаты за день. Как вариант. — Я хотя бы не варю себе вторую порцию кофе, — Гарри отвернулся и посмотрел на окно, гадая, что означает серый свет за ним — дождь или туман. — Мне достаточно одной. Вторая порция — вам, — невозмутимо отозвался Снейп. — С днём рождения, Поттер. Гарри прикрыл глаза, пытаясь прогнать так некстати появившееся чувство неловкости. Скомкано поблагодарив, он принялся за завтрак. * * * Работа отвлекала. Она здорово прочищала мозги — как раз то, что нужно, когда нет сил думать. Гарри стоял на высокой стремянке, почти упираясь головой в потолок, и методично снимал куски отсыревшей штукатурки, потому что нужно было оценить состояние стен под ней. Напряжение колкими мурашками роилось в груди, нервно бежало по рукам и ногам и дребезжало в лёгких на каждом выдохе. В голове теснились сотни вопросов, задать которые было некому, и Гарри подумал даже о визите в библиотеку за учебниками, потому что откуда-то ведь Северус почерпнул знания! Но библиотека закрыта ещё на несколько недель, поэтому всё дело грозило застрять на мёртвой точке. Ожидание — вот что сжимало горло, перекрывая кислород, давило на рёбра и не оставляло никаких шансов вдохнуть полной грудью. Гарри казалось, что всё свободное пространство заполнено тягостным ожиданием, которое держало его внутри своих границ. Снейп уходил каждый день примерно в одно и то же время, так что, скорее всего, он уже ушёл. Гарри чувствовал смутное раздражение и старался не думать о том, что профессор откуда-то знает про его день рождения. Несмотря ни на что, он продолжал работу до тех самых пор, пока не понял с досадой, что отсыревший участок уже пройден, и сейчас он сдирает то, что трогать не было никакой необходимости. День рождения — это просто обычный день. Такой же, как любой другой, ни лучше, ни хуже, и уж точно в нём нет ничего особенного. Небеса не разверзаются и не сыплют конфетти на голову. Гарри спустился вниз и переставил стремянку в угол. Ещё утром он получил поздравления от Рона и Гермионы — почему-то два отдельных, а не одно общее, как обычно. Вслушиваясь в тишину дома, Гарри размышлял, что нужно найти время на отдых. Или он просто не выдержит, и тогда реставрация превратится в разрушение — сегодняшняя ошибка тому доказательство. А может, пора было осознать, что он взялся за работу, которая ему не по силам? Что он переоценил свои возможности? План по восстановлению здания только на бумаге выглядел слаженным и логичным, на деле же всё обстояло иначе, появлялась тысяча мелочей и несостыковок. Гарри уставился на стену, прикидывая масштаб бедствия, виной которому сегодня стала его невнимательность, и подумал, что Снейп заметит. Точно заметит. Где-то хлопнула дверь, и от неожиданности Гарри вздрогнул. Напряжение последних дней сказывалось на нервах не лучшим образом. Тихие шаги по коридору — в тишине каждый звук звучал слишком громко. Гарри стоял спиной к входу и почему-то не торопился оборачиваться, замерев и боясь даже вздохнуть. Он ждал чего-то так, словно действительно могло произойти нечто неожиданное. Словно по дому мог разгуливать какой-нибудь призрак. Призрак первой жертвы. Или ещё лучше — призрак самого убийцы. Гарри помнил, что его тело так и не нашли. Так, может, и не было никакого тела? Может, убийца ещё жив, прячется где-то и иногда приходит, чтобы побродить по дому? Мысли ворохом пронеслись в голове, принося совсем слабое чувство страха — едва уловимое, будто Гарри хотел поверить в страшные сказки собственного сочинения, но не мог, потому что слишком уж нелепы они были. Звук шагов стал громче, теперь он слышался рядом с той комнатой, где работал Гарри. Ещё громче, ещё ближе — пока не затих прямо у него за спиной. Гарри ждал. Смотрел на пол, который, к счастью, сохранился намного лучше стен, и ждал. Потому что вердикт мог прозвучать в любую секунду — а времени дольше секунды и не требовалось, чтобы Снейп заметил повреждённую часть отделки и высказал ему всё, что думает о криворуких студентах. Но Снейп ничего не говорил. На плечо легла горячая ладонь — Гарри чувствовал её тепло сквозь ткань футболки. — Возьмите выходной, Поттер, — голос профессора звучал ровно и вовсе не обличительно. — Это всем пойдёт на пользу. Гарри обернулся, и рука соскользнула с плеча. Профессор рассматривал его работу с не самым восторженным выражением лица, но пока ничего не говорил. — Отставание от графика больше двух дней, — хмыкнул Гарри. — Нет времени отдыхать. — Найдите время, — сухо отозвался профессор. — График можно скорректировать, потеря двух дней в вашем случае незначительна. На сегодня достаточно, переодевайтесь. Это звучало как приказ, и в другое время Гарри поспорил бы, но сейчас на это не было ни сил, ни желания. Так что он послушно ушёл в кладовку, где среди нераспакованных материалов лежала сменная одежда, снял старую пыльную футболку и надел такую же старую, но намного чище. Он думал обзавестись комбинезоном, как у рабочих, но, может, когда-нибудь потом. Гарри спустился в ванную, в которой всё прекрасно функционировало — он удивился этому факту ещё при первом осмотре — и вымыл руки. Всё это заняло слишком много времени, чтобы поверить в то, что Снейп до сих пор ждёт его на улице. Но тот ждал. — Поедем отмечать мой день рождения? — даже не пытаясь скрыть удивление, спросил Гарри. — Разумеется, — спокойно ответил тот. — Не возражаете против пиццы? Гарри покачал головой, а потом кивнул. Происходящее словно было сюжетом до странности реалистичного сна — в котором он не получил выговор, в котором он отмечал день рождения и в котором он отмечал его со Снейпом. А когда “Вольво” остановился у знакомой яркой вывески пиццерии, все болезненно напряжённые, тяжёлые мысли словно покачнулись, отдалилась, и Гарри решил, что, в конце концов, ему всё равно. День рождения так день рождения.