Ваши требования неуместны

Приближалась ночь, её тёмное горькое дыхание уже чувствовалось на лице с каждым порывом сырого холодного ветра. Когда солнце скрылось под пеленой плоских туч, застилавших половину неба, воздух сразу стал гуще. Тобиас убрал телефон в карман пиджака. Разговор занял минут двадцать, самое большее — полчаса, что никак не соответствовало степени усталости, которую он испытывал. Напряжение последних дней выматывало. Ещё утром казалось, что он готов двигаться дальше, готов вырваться из затягивающей трясины невероятной, страшной, обволакивающей тоски и снова воспринимать окружающую действительность. Но мир так и не заиграл новыми красками, и всё произошедшее с Дамблдором не стало казаться страшным сном. Ничего не изменилось. Да и могло ли? Тобиас немного постоял, глядя с террасы на кусок сада, лабиринт, узкий пруд и дорожки, уходящие в глубь парка. Фонари ещё не зажглись, и в этом предсумеречном состоянии вся окружающая территория казалась особенно невзрачной. Поттер — единственное по-настоящему живое пятно в тусклом, безжизненном окружении. Из-за туч небо казалось намного ближе к земле, нависало над головой плотным душным полотном. Поттер полулежал в своём кресле, вытянув ноги вперёд. В расслабленной позе, с капюшоном на голове и наушниками в ушах, на строгой и элегантной террасе он выглядел как чужеродный элемент. Двадцать или тридцать минут — звонок длился слишком долго и почти разрушил всё очарование этого вечера. Но Поттер терпеливо ждал, погрузившись в свой телефон. Тобиас подошёл ближе, наклонился к нему и вытащил сразу оба наушника, привлекая к себе внимание. — Пора? — Поттер едва заметно вздрогнул от случайного прикосновения его пальцев к лицу и с трудом оторвал взгляд от экрана. В этом вопросе не было ни малейшего энтузиазма, он явно не тяготился вынужденным ожиданием и не торопился уходить. Тобиас понимал, почему. После вчерашнего происшествия он и сам не хотел возвращаться в свой дом, даже после того, как были установлены решётки — с наступлением вечера эта мера перестала казаться гарантией безопасности. Они могли бы остаться здесь. Тобиас зацепился за эту мысль и задумчиво покачал головой. Решётки на окнах и небольшая отсрочка — возможно, в комплексе эти меры помогли бы оставить страх в стороне, вернуть обратно ощущение комфорта. — Скоро стемнеет, — тихо произнёс Поттер. — Может быть, дойдём до того лабиринта? Я хочу посмотреть поближе. Он странный. Я пытался найти информацию… Поттер отсоединил наушники от телефона и теперь показывал какую-то статью на экране. Этим вечером всё шло не так — начиная с неудачного, несвоевременного звонка и заканчивая желанием Поттера спуститься в холодный и промозглый сад. Тобиас не стал смотреть в телефон и только спросил: — Что в нём странного? — Слишком большой и высокий, отсюда не понятно, какая у него высота, но она точно не соответствует канонам. Асимметричная форма и совершенно нет центра. — Каноны зависят от эпохи, даже если это стилизация. Более того — особенно, если это стилизация, — раздражённо бросил Тобиас и подошёл к краю веранды. — В центре стоит кубок, постамент слишком низкий и отсюда не разглядеть. Центр действительно немного смещён вправо, но обратите внимание на линии... Поттер встал рядом, близко, слегка задевая его плечом. — Кажется, там внутри кто-то ходит. — Туристы или гости отеля. Лабиринт — едва ли не единственное развлечение в округе, — Тобиас помедлил, разглядывая Поттера, который по каким-то причинам не мог оторваться от злополучного лабиринта. — Значит, вы хотите спуститься и посмотреть поближе? Поттер кивнул. Интерес, смятение и что-то ещё, неизменно ускользающее, отражалось у него на лице. * * * — Выглядит внушительно, — Поттер стоял у высокой зелёной стены, задрав голову так, что с неё сполз капюшон. — Я имею в виду, не как стилизация и украшение парка, хотя это и в какой-то мере украшение… А как настоящий лабиринт, у которого только один вход и один выход. И чудовища на тупиковых дорожках! — Три входа, — Тобиас застегнул пиджак и поправил воротник так, чтобы ветер как можно меньше касался шеи. — Они же — три выхода, соответственно. Он терпеливо ждал, пока Поттер налюбуется этим шедевром садового искусства, но тот по-прежнему выражал самый живой интерес. Тобиас от души презирал и стоптанную, но всё равно мягкую землю под ногами, и низко летящие тучи, угрожающие мелким холодным дождём. — Жаль, скоро стемнеет, — Поттер пригладил взлохмаченные пряди и заглянул внутрь, в густую зелёную тень. — Парк освещается ночью. Поттер обернулся к нему и помедлил, будто прикидывая, стоит ли озвучивать свою просьбу. — Я хочу посмотреть, что там. Конечно, уже пора возвращаться, но ещё есть время… — он замолчал на полуслове — громко звонил телефон. — Так я пойду? Тобиас отклонил звонок и одновременно с этим ответил: — Нет. Поттер кивнул и слишком резко развернулся и направился в сторону массивного здания — хотя ничего оскорбительного в этом запрете не было. Телефонная трель заиграла с новой силой, но Тобиас опять сбросил вызов. Несколько долгих мгновений разглядывая тёмную траву под ногами, он поморщился и не спеша побрёл к отелю. — Фонари зажгутся через четверть часа, — тихо сказал он Поттеру, ждущему его у фонтана из трёх каменных рыб. — Сейчас нет смысла идти, ничего не разглядите толком. — Но через четверть часа будет уже поздно, так? — Поттер сделал паузу, будто ждал подтверждения или опровержения. — Вы поужинали. Теперь вам нужно возвращаться и работать. Или решать какие-то личные дела. Или снова сидеть всю ночь на кухне. Свободного времени у вас ровно столько, сколько вы выделили на поездку сюда. Дать мне лишние четверть часа — это слишком. Это не вписывается в ваш график. Нападение было неожиданным. — Вы обвиняете меня в том, что я не учитываю ваши интересы? — сделав медленный глубокий вдох, тихо спросил Тобиас, чувствуя, как в груди медленно закипает гнев. — Не обвиняю. Пытаюсь привыкнуть, — усмехнулся Поттер и добавил: — Только не получается. Давайте уже уедем, раз вы не хотите возвращаться ночью. — Уедем тогда, когда будет нужно, — твёрдо сказал Тобиас. Словно тонкая горячая плёнка поднималась вверх по горлу. — Конечно... Поттер фыркнул, посмотрел на него колючим взглядом, повернулся, чтобы пойти к парковке, но в этот момент будто что-то взорвалось в груди Тобиаса, разливаясь острым и горьким жаром по плечам и шее, он схватил Поттера за плечо и рывком развернул обратно. — Мы не закончили, — Тобиас на миг прикрыл глаза, чтобы прогнать из-под век слепящий гнев, а затем посмотрел на Поттера, моментально ослабляя хватку. Тот не выглядел испуганным и только дёрнул плечом, когда с него соскользнула рука Тобиаса. Телефон зазвонил в третий раз, и пришлось отключить его совсем. Поттер больше не пытался сбежать, не перечил и не возражал, и сейчас этого было достаточно. — У меня действительно много работы, — сказал Тобиас. — Но она подождёт до завтра. * * * Центральный вход в лабиринт украшала низкая каменная арка, потемневшая от времени, но практически не имевшая значительных повреждений. Фонари зажглись, но их тусклый свет едва пробивался сквозь заросли, поэтому даже с ними на узких извилистых дорожках царил полумрак. Плотный кустарник кое-где чернел омертвевшими провалами, и сквозь плотно переплетённые побеги было невозможно что-то разглядеть. Гарри уверенно пошёл вперёд, но вскоре сбавил шаг — сверху величественный и красивый, изнутри лабиринт выглядел хмурым и негостеприимным. Было очень тихо, исчезли абсолютно все звуки, доносившиеся извне, и Гарри слышал, как бьётся его собственное сердце, слышал своё дыхание и тяжёлые шаги Снейпа рядом. — Налево, — сказал тот перед следующей развилкой. Он произнёс это сухим, будничным тоном, в котором невозможно было услышать никаких посторонних эмоций, но на поверхность всё равно проступало едва различимое раздражение. Если Снейп так не хотел идти, может, ему стоило бы подождать в машине? Или уехать, или остаться в ресторане и выпить ещё немного кофе — вместо того чтобы идти за ним с таким мрачным видом, будто исполнение чужих прихотей было его тяжёлым бременем. Плечо немного ныло, но Гарри старался не обращать на это внимания и не думать, что было бы, если бы он попытался настоять на своём. Поведение Снейпа пугало — он в буквальном смысле не отпускал от себя ни на шаг и не терпел ни малейшего несогласия. Чего стоил сломанный пропуск, хотя Гарри совсем не жалел о нём. Как не жалел и о том, что они всё же пошли в лабиринт. И всё же — чего добивался Снейп? — Снова налево, потом направо. — Вам обязательно всё время командовать? — не выдержал Гарри, потому что раздражение никуда не делось. Он хотел побыть один — именно сейчас, пусть это было не самое подходящее время и место. — Полагаю, в данной ситуации ответ очевиден, — ответил Снейп так спокойно, будто вопрос не стоил даже воздуха, который требовался, чтобы его произнести. — Центр лабиринта должен быть на северо-западе, так? У меня в телефоне есть компас, разберусь как-нибудь, — Гарри крепко сжал челюсти, чтобы не добавить что-то ещё, и свернул направо. Он упрямо продолжал идти, хотя от неуверенности снова сбавил шаг, раздумывая. Даже если сейчас он скажет, что с него достаточно всего этого, даже если удастся взять такси и уехать отсюда одному, ему попросту некуда возвращаться. Разве что в дом Снейпа, а это — замкнутый круг. Или лабиринт, в котором можно повернуть только туда, куда скажут. Может быть, стоило сдаться? Вернуться к началу лабиринта, выйти и уехать, сегодня доиграть по правилам Снейпа, в чём бы они ни заключались, а завтра решить что-то? А лучше всего — дождаться завершения проекта, снять комнату и переехать, начать хотя бы с этого. Если Снейп отпустит его. Шорох плотно сомкнутых ветвей заставил Гарри поёжиться. Ветер свободно скользил по лабиринту, не встречая препятствий. Было не столько холодно, сколько тревожно и неуютно. Мысли о переезде не добавили тепла — наоборот, Гарри вдруг ощутил неизвестно откуда взявшееся чувство острого, отчаянного одиночества. — Не лучшая идея, — Снейп по-прежнему шёл за ним. — Ещё немного, и этим путём вы вернётесь практически к началу. Ориентир на северо-запад мог бы вам пригодиться, будь у вас с собой мачете, чтобы продираться через заросли. — Значит, должна быть закономерность или ещё какие-то правила. И вы их знаете, да? Гарри остановился и повернулся к Снейпу. Этот участок не был достаточно широким, и ближайший фонарь закрывали разросшиеся кусты изгороди. Несмотря на то, что Снейп стоял совсем близко, их словно разделяла жёсткая густая изгородь, сквозь которую невозможно было разглядеть ничего — только чёрную пустоту. Не дождавшись ответа ни от Снейпа, ни от себя, Гарри обогнул его, чтобы вернуться обратно к нужному повороту. Он сконцентрировался на лабиринте, но однообразная картина вскоре наскучила. Снейп по-прежнему диктовал, куда поворачивать, но, через некоторое время им пришлось остановиться снова — впереди был тупик. Гарри даже потрогал руками плотные жёсткие листья, чтобы убедиться, потому что не мог поверить в ошибку Снейпа. — Полагаю, нам следует вернуться, — невозмутимо сказал тот. — Вы сбились. Снейп кивнул. — И давно? Или только что? — Гарри достал телефон и включил компас. Он слабо представлял себе, чем это поможет, и скорее давал себе время успокоиться и не поддаваться страху — сверху он видел, насколько большим был лабиринт — минимум с футбольное поле. — Трудно сказать, — Снейп хмыкнул. — В любом случае, мы уже близко к центру, а чем ближе — тем больше тупиков. По крайней мере, шансов, что нас вернёт на середину пути или выбросит на край, не так уже много. — Когда вы были здесь в последний раз? — Давно. И поверьте, я никогда не заходил в этот лабиринт ночью. Гарри поднял голову вверх. В просветах туч блестели мелкие невзрачные звёзды. Очередной порыв ветра показался ещё более холодным, откуда-то потянуло сыростью. Гарри подумал, что Снейп, без сомнения, предпочёл бы провести вечер в более приятной обстановке, и ни с того ни с сего ощутил укол вины. Тот никогда бы не сделал ничего просто так, ничего из того, чего бы не хотел сам — Гарри убеждался в этом не раз, особенно тогда, когда пытался убедить его ответить на письма собственного сына. Сейчас, в полумраке лабиринта, сходство с Северусом почти полностью исчезло — и движения, и силуэт, и голос Снейпа отличались достаточно сильно, чтобы не вызывать ненужных воспоминаний. Но только когда они вышли на широкую тропу и на них упал тусклый свет, вырывая из тени лицо Снейпа, Гарри почувствовал, как привычная стая мурашек поползла по позвоночнику. Он знал, что это неправильно — сравнивать Снейпа с Северусом, — всегда знал, но в последнее время в его жизни и так стало слишком много правил, чтобы добавлять к ним новое. Ещё один тупик, и на этот раз Снейп казался удивлённым не меньше Гарри. — Думаете, они пересадили лабиринт, пока вас не было? — Разумеется, пересадили, — сухо ответил Снейп. — Или вы сомневаетесь в моей памяти? Гарри тихо улыбнулся ему в спину — теперь он шёл позади, потому что Снейп ускорил шаг. — Мне кажется, мы уже близко. — Да, во внутреннем круге, — Снейп поочерёдно заглядывал в каждый прогал изгороди, и, наконец, нашёл, что искал. — Сюда. Центр лабиринта — полукруглое пространство с низким постаментом, на котором действительно стоял каменный кубок — был хорошо освещён тремя фонарями по контуру, под которыми располагались три скамьи. Гарри подошёл к кубку ближе и легко коснулся холодной каменной ручки. Он ожидал услышать что-то вроде: “Довольны?” от Снейпа, но тот только отстранённо отметил мастерство работы скульптора. Слова пролетали мимо Гарри, растворяясь в тенистых зарослях, и осталась только опасная и тревожная тишина. Свет обволакивал лицо Снейпа ровно и аккуратно, и Гарри скользил по нему взглядом, совершенно не понимая, что делать дальше. Если бы тот сказал “Довольны?” и повернул обратно, всё было бы намного проще. Но он стоял рядом, говорил что-то про обработку камня, и его ладонь совершенно невообразимым образом оказалась на затылке Гарри, зарываясь в волосы, мягко поглаживая. Несмотря на то, что с наступлением ночи становилось холоднее, по всему телу прошла жаркая волна. Снейп знал — он прекрасно всё знал про Гарри, они уже оказывались в такой ситуации, всё это уже было. Гарри отвёл взгляд от губ Снейпа, борясь с искушением. И если сейчас всё снова закончится ничем, то… Он шумно сглотнул и попытался отступить назад, но ладонь на затылке стала жёстче и настойчиво удерживала его от побега. Бежать было некуда — вокруг были лишь длинные закрученные дорожки и высокие колючие изгороди. Больше не осталось никаких препятствий, даже телефон Снейпа был выключен. И Гарри сдался.