Программа Зимний солдат

      Шаги эхом отражаются от стен узкого коридора. Запах сырости, плесени, боли уже въелся в это место. Она идёт без сопровождения, ведь прекрасно знает расположение комнат в корпусе. Надобности контролировать нет, все и так знают, девушка не сбежит. По венам растекалось приятное, дарующее сладкое наслаждение чувство власти, превосходства. На её губах неосознанно появляется улыбка, она уже предвкушает прекрасный вкус страданий.       Девушка останавливается перед тяжёлой металлической дверью без пометок, такой же, как и все остальные, ища ключ в кармане формы, на рукаве которой выделяется эмблема организации, убивших не одну сотню людей. Два оборота — дверь открыта. В тёмном помещении невозможно разглядеть что-либо, но это и не нужно. Реверсус знает, он здесь. В мгновение небольшой кабинет заполняет тусклое беловатое освещение. Она, как всегда, оказалась права, солдат сидел на кресле возле прибора, смотря отрешенным взглядом, словно сквозь неё. Атмосфера напряжена настолько, что, кажется, ещё мгновение и воздух зазвенит.       В отличие от доктора Реверсус он не испытывал ничего: ни тревоги, ни страха, ни, тем более, того, что чувствовала она. Это забавляло её ещё больше. Если бы доктора спросили «Что это за человек?», она бы ответила без промедления: «Не человек — оружие. Прекрасное оружие, контролировать которое могу лишь я». — Повеселимся, солдат? — её губы растягиваются в язвительной ухмылке.       Слыша его неистовый крик после запуска аппарата, она чувствовала свое могущество, удовольствие. Ей до безумия нравилось смотреть, как страдает бывший возлюбленный. Она не чувствовала вины; казалось, что она вообще не знает, что это такое, ведь в душе Реверсус никак не отзывалось то, что сделала Гидра с обычным парнем из Бруклина. То, что она сделала.       Резко всё закончилось. Девушка не понимала в чём проблема, пока не взглянула на неизвестно как проникшего в помещение мужчину, стоявшего возле аппарата. — Я думал, что ты куда благоразумнее, чтобы так просто встать на сторону монстров и убийц, Дженни, — пропитанный ядом и ненавистью голос окликнул её.       Реверсус нервно усмехается, испытывая только умело скрываемое смятение. — Блэк, я голову тебе прострелила, — она заглянула прямо в глаза Эдварда, отворачиваясь от солдата, говоря ровно и спокойно, словно пред ней не стоял мертвец, — ты должен гнить в земле лет восемь не меньше.       Весь воздух из лёгких выбили, не позволяя ей закончить. Девушка медленно переводит взгляд с насмешливой улыбки мужчины напротив куда-то в сторону, замечая, что Зимний солдат не в кресле для проведения процедуры. Острая боль от удара в спину неизвестным предметом проходит по всему телу; возможности здраво мыслить уже нет, но она продолжает улыбаться совершенно безрассудно, безумно. — Солдат… — с трудом шепчет Реверсус, но тут же стонет от раздирающей боли: на нож надавили сильнее, глубже вгоняя его в тело. — Что такое, любимая? — полным желчи голосом проговаривает Зимний Солдат на ухо, опаляя его горячим дыханием. — Неприятно, да? Ты же сама говорила: «Даже смерть не разлучит нас», — он поднял голову девушки так, чтобы она смотрела точно в ледяные глаза. — Вот незадача, благодаря тебе, я уже мёртв, а ты… ты умрёшь прямо сейчас, и никто тебе не поможет.       Солдат с омерзением отбрасывает Реверсус так, что она оказывается лицом в пол. Глаза покраснели, дышать становилось всё сложнее, все звуки слились в какофонию. Ранее уверенная девушка выглядела жалко, ничтожно. — Хайль Гидра… — всё же шепчет она, не изменяя организации даже на пороге смерти.       Веки уже наливались свинцом, когда Эдвард Блэк нажал на курок.       Выстрел.

***

— Дженни, проснись! Дженни!       Паника сдавила грудь, а ненавистные два слова до сих пор эхом отдавали в голове, становясь громче, громче, громче…       Реверсус подскакивает на кровати и ошарашенно смотрит на Стива, что сидел рядом и ещё секунду назад настойчиво тряс её за плечо. Казалось, что она не дышала непозволительно долго, ведь столь желанный воздух обжигает лёгкие. Но он не помогает, ведь в следующую секунду девушка начинает задыхаться от собственных эмоций. Их было слишком много. — Стив… — только и может прохрипеть она, как Роджерс тянет её к себе.       Дженни прижимается лбом к его плечу, жмётся ближе, словно испуганный щенок. Стив понимающе гладит её по спине, пальцами другой руки зарываясь в каштановых волосах, изредка нежно поглаживая кожу головы, бормочет что-то вроде «тише, всё хорошо», надеясь, что она его слышит.       Ещё днём девушка казалась такой сильной и бесстрашной, а сейчас её душа обнажена, сама она беззащитна. Это так… странно. Нет, конечно, Стив рад, что несмотря на восемьдесят лет разлуки, она всё ещё доверяет ему, но видеть подругу в таком состоянии просто невозможно. — Я больше не могу так, Стив.       Реверсус говорила настолько жалобно, что сердце болезненно скулило; девушку хотелось спрятать от всего жестокого мира и оберегать; теперь Стив сделает всё для этого, наконец, выполнив своё обещание быть всегда рядом. — Всё в порядке. Помнишь, вместе до конца, — парень заглядывает в карие глаза подруги. — Вместе до конца… — вторит его словам девушка и отстраняется. — Расскажешь, что тебе снилось? — заботливо спрашивает парень, убирая прядь волос с лица девушки и держа ту за руку. Она отрицательно качает головой, отводя взгляд.       За окном уже расцветало. Небо окрашивалось в различные оттенки алого, заставляя ночную мглу отступать. Рассвет — это всегда время надежды, торжество доброго над злым. На улицах ещё нет привычного шума, от чего и на душе постепенно становилось спокойнее. «Рассвет приходит к тем, кто видел тьму во всём её убийственном величии», — вспомнила слова вдовы девушка. Неужели сейчас настанет её рассвет? Неужели это финишная прямая и всё плохое закончилось?       Света, что проникал в комнату, было достаточно, чтобы разглядеть хрупкий силуэт девушки, что обнимала себя руками, прислонившись к изголовью кровати, и величественный — мужской, сидевший поодаль.       На шум спустился Сэм, вооружившись сковородкой, на всякий случай. Но увидев, что в комнате были лишь Стив и Дженни, спокойно выдохнул, опуская своё оружие. Реверсус краем глаза замечает его, но никак не реагирует, полностью погрузившись в свои мысли. К счастью, Уилсон и не старается разговорить её, сразу обращаясь к Стиву. — Нужно покончить с Гидрой, — с напускной уверенностью говорит Реверсус, прерывая разговор парней, снова надевая маску жестокости, безразличия. — Слышали о проекте «Озарение»? — не веря тому, что она собирается предложить, девушка проводит рукой по волосам и вновь встречается с голубыми и карими глазами напротив.       С момента появления идеи проекта алгоритм чуть усовершенствовали, но суть оставалась одна: массовое уничтожение людей, представляющих опасность для мирового господства Гидры. Реверсус не учла того, что с новым веком пришли и новые технологии, в которых она не сильна, но Стив знал того, кто силён. К тому же, проект и правда нужно устранить, а если удастся помочь и Дженни, и Баки, то одним выстрелом Роджерс поразит сразу две цели.       Пожалуй, настало время ЩИТу вспомнить, зачем его создавали, чем он должен был стать. — Что у вас происходило в Бруклине, раз все твои друзья теперь связаны с Гидрой, Стив? — Сэм не хотел как-то задеть Дженни своими словами, от того внимательно следил за её реакцией, но Реверсус, кажется, саму забавляла эта ситуация, поэтому она просто улыбнулась. — А разве твои друзья не какие-то агенты, работающие на секретную организацию? — губы Сэма растянулись в широкой улыбке. — Один — один, — парень повернулся к Роджерсу, в момент становясь серьёзнее. — Романофф знает? — Стив отрицательно ответил, на что Уилсон ничего не ответил, решив, что этот разговор должен пройти без участия Реверсус.       Через считанные минуты Сокол со своими крыльями, Капитан Америка в звёздно-полосатом костюме и Дженни, явно выделявшаяся на фоне парней, уже стояли на выходе из квартиры. — Держи, — Роджерс протягивает очки и кепку подруге для маскировки. — Серьёзно? — она недовольно смотрит на него. Мало того, что они собирались вернуться в то здание, из которого буквально вчера девушка сбежала, так ещё и каждый, имеющие хорошее зрение, может узнать её. Стив лишь пожимает плечами. — Видимо, девяносто четыре — подходящий возраст для смерти, — Реверсус понимала, что это единственный разумный вариант, от чего надела предложенные вещи.       Улицы города медленно просыпались. На дорогах изредка появлялись машины, где-то в парках можно было заметить людей, занимающихся спортом или гуляющих с собаками, но друзьм было далеко не до этого. Все мысли двух когда-то близких людей занимала лишь одна организация и желание уничтожить её. И если Стив Роджерс и Сэм Уилсон уверены, что у них всё получится, то Дженни Реверсус не разделяла этого. Каждый раз что-то шло не по плану, и ей очень хотелось верить в то, что сегодня всё решится. Какой бы уверенной она не казалась, но в душе ей было страшно, ведь столько лет девушка жила на войне, сейчас даже представить сложно, что она вернётся к обычной гражданской жизни. А мог ли хоть кто-то после стольких лет сражений вернуться к былой жизни?       Зайдя в здание, в котором расположен ЩИТ и Гидра в его тени, Реверсус тут же замечает парня, приставленного к наблюдению за ней. Она была уверена, что тот не придёт в «рабочее» состояние минимум сутки, если не двое, но в этот раз оказалась не права. Реверсус старалась смотреть перед собой, не обращая внимания на Брока, однако он сделал это за неё. — Капитан, — Рамлоу кивнул парню, когда они прошли мимо, вызывая волну мурашек у девушки.       Никто из них не мог подумать, что кто-то из агентов будет в здании настолько рано. Реверсус спокойно выдохнула, лишь когда двери лифта закрылись, вновь оставляя их втроём. — Он работает на Гидру, — совершенно буднично проговорила она, — как и половина людей в здании. — Значит, тебе и Романофф предстоит разобраться с ними, — спокойно отреагировав на это известие, ответил Стив. Конечно, он подозревал о предателях внутри ЩИТа, но чтобы их было так много… — Подожди, мне и Романофф? — смутилась девушка, не до конца понимая, кто такая Романофф, и почему её упомянули уже второй раз, и повернулась на друга, облокачиваясь на стенку лифта. — Я не против работать с твоими «супер-знакомыми», — Реверсус показала кавычки в воздухе, особенно выделяя это слово, — но ты хочешь разобраться с «Озарением» и, возможно, Зимним солдатом в одиночку? — Я и Сэм справимся. Не хочу подвергать тебя опасности, — устало выдохнул Роджерс, ведь переубедить девушку будет сложно. Реверсус недовольно усмехнулась. — Стив, ты в пекло — я за тобой, — нервно усмехается она, продолжая настаивать на своём. — Всё же, с Гидрой я знакома лучше тебя; отсиживаться здесь неразумно. — Это не твоя война, — Уилсон поддержал Роджерса, чем вызвал ещё большее недоумение Реверсус.       Девушка только хотела возмутиться, но двери лифта открылись, и парни вышли, заканчивая этот разговор. Стив хотел, чтобы подруга больше никогда не связывалась с Гидрой, хотел защитить её, но забыл про то, что Дженни не та шестнадцатилетняя девочка, с которой он прощался в Бруклине, она вполне может защитить себя сама.       В помещении уже кипела жизнь, словно она и не прекращалась ни на секунду. Каждый занимался своим делом, даже не обращая внимание на девушку, которой явно было некомфортно. Благо Стив держал её за руку, как бы говоря эти жестом, что он рядом.       Они направились к девушке с рыжими волосами до плеч, что с кем-то переговаривалась, но, почувствовав что-то на периферии, повернула голову на вошедших. Она учтиво извинилась перед оппонентом и пошла навстречу к ним. — Всё-таки решил последовать моему совету? — Наташа лучезарно улыбнулась, оценивая взглядом Реверсус, которая, без тени сомнения, делала тоже самое, наплевав на то, что уже дважды её посчитали девушкой Роджерса. — Мы друзья, Нат, — отмахнулся Стив. — Я думала, все твои друзья остались в сороковых, — она говорила не с целью задеть, но Роджерс никак и не отреагировал бы, ведь знает, что двое самых дорогих его сердцу людей здесь, этого более чем достаточно. — Хотела бы я оказаться на месте этих счастливчиков, — приподняла уголки губ Реверсус и уже менее уверенно продолжила, — Дженни Реверсус. — Наташа Романофф. Добро пожаловать в цирк, — они натянуто улыбнулись друг другу, ощущая себя максимально неловко. — Удалось что-то узнать о проекте Гидры? — Да, именно поэтому Дженни здесь.       Какое-то время понадобилось для того, чтобы объяснить кто такая Дженни, как работает алгоритм «Озарение» и разработать план. Девушка ощущала ту осторожность Наташи, с которой она общалась с ней, на протяжении всего разговора, и взгляд Сэма, говорящий, что это нормально, она не виновата в таком отношении. Но, видимо, клеймо агента Гидры навсегда останется с ней. Она не винила никого, ведь Гидра принесла немало неприятностей всему миру, а сотворённое руками Реверсус просто невозможно забыть, словно это ничего не значило. Потому что значило. Потому что она добровольно помогала им. Поэтому, каждый находящийся здесь, имел полное право с недоверием относиться к ней.       Когда же всё было готово, Реверсус оставалось только ждать. В плане Стива не было для неё места. Как бы девушка не возмущалась, но парень был непреклонен. Сколько бы времени не прошло, он всё также будет оберегать её, как самое дорогое сокровище.       Но, насколько бы Стив не убеждал её в том, что прежде всего ей так будет лучше, лучше не становилось. Дженни лишь больше переживала за друга… и за Джеймса. Раз они уже встречались, то Зимнего солдата вновь отправят на это задание, она уверена. Только если он его не выполнит и в этот раз, последствия будут столь ужасны, что Ад окажется не так страшен.       Чёрная вдова решала вопрос с Александром Пирсом, Кэп и Сокол обезвреживали «Озарение», а Дженни… Она могла лишь наблюдать и быть на связи. Девушка всё время находилась в тени, чтобы агенты Гидры, сумевшие проникнуть в ЩИТ, не смогли заметить её. Правда им было явно не до Реверсус, что, несомненно, только помогало ей. Она могла спрятаться от глаз агентов, но не от своих чувств.       На хеликэрриере сражались два дорогих сердцу человека, а она осталась на базе, ожидая разве что чуда. В наушнике послышался голос Стива. Они устранили «Озарение», но не могли покинуть хэликэрриер до взрыва. — Стреляй! — распорядился Капитан.       В следующее же мгновение раздался взрыв. В помещение ворвалось подкрепление ЩИТа во главе с Чёрной вдовой. Потасовка, завязавшаяся между агентами двух организаций, позволила Реверсус незаметно проскользнуть на улицу.       Выйдя из здания, девушку захлестнули эмоции, что до сих пор удавалось сдерживать.       Злость. Она злилась, ведь не смогла остановить безумие, в которое втянула друзей.       Гнев. Он захватывал её душу, отравляя, показывая то, кем она является: монстром. Убийцей.       Ярость. Наивысшая точка. Обычно её удавалось подавлять, изредка, срываться на людей. Но сейчас она могла срываться лишь на себя. — Эй, Дженни, — Реверсус резко обернулась на Уилсона, схватив того за руку, интуитивно готовясь вступить в бой в любую секунду. — Спокойно, это всего лишь я, — парень поднял руку в знак безоружности. — Чёрт, Сэм, — она отпустила его запястье, чуть отстранившись, — тебе не говорили, что нельзя вот так пугать людей? — С тобой больше не проверну подобного, — усмехнулся Сокол, но в момент стал серьёзнее. — Мы можем отследить, куда они упали. Не исключено, что найдём их живыми. — У Стива всё это время был маячок, — договорила она за парня. Девушка усмехается, чувствуя, что может вздохнуть спокойно, словно цепи, сковавшие её, в миг исчезли.       Точка маячка на экране начала двигаться, вновь заставляя почувствовать это опасное чувство надежды. Реверсус, честно, старалась встать на путь искупления, но каждый, абсолютно каждый, раз возвращалась к истокам в крови невинных. В этот раз всё должно было быть иначе.       Не получилось.       А ведь она могла оставить всё и уйти в тень, а не строить из себя борца за справедливость. И теперь она пытается найти того, кто слепо последовал за ней лишь по одной просьбе и стал жертвой ситуации.       Движение маячка прекратилось, а до нужного места оставалось несколько минут пешком, которые Уилсон и Реверсус поспешили преодолеть как можно быстрее. Бессознательное тело Капитана лежало на земле, а рядом стоял раненый Зимний солдат. Девушка остановила Сокола, придерживая того так, что они могли видеть происходящее на берегу, но человек, находившийся там, нет. — Ему нужна помощь, — было начал Уилсон, заметив замешательство Реверсус. — Да… Стива нужно доставить к врачам, — поддержала его слова Дженни, незаметно для себя, начав заламывать пальцы левой руки. — Я говорил не про Стива, — она недоуменно посмотрела на парня, но не упускала из виду и друзей, следя за ними краем глаза. — Он дорог тебе, верно? — Безумно, — прошептала Реверсус лишь губами, словно боялась, что он мог услышать.       Сэм провёл пару махинаций с гаджетом и протянул его Дженни, заставив ту ещё больше удивиться его действиям, но всё же принять протянутый телефон. — Иди, — он кивком указал на солдата. — Одно условие: будь на связи. Иначе Капитан мне не простит этого.       Отойдя от секундного ступора, Реверсус робко обняла Уилсона. Парень и правда очень тонко чувствовал людей, знал, когда стоит что-то сказать, когда — нет, каким-то образом всегда находил нужные слова, чтобы поддержать. Кажется, девушке только и нужно было чьё-либо, не важно чьё, разрешение, и вот она уже готова сорваться к Барнсу. Самое время это сделать. — Спасибо, — Реверсус ответила на его поступок с той теплотой, на которую была способна, её губы растянулись в искренней улыбке, а в глазах отражалась неподдельная радость.       Она отстранилась и поспешила скрыться с глаз Сэма. От Зимнего солдата девушка держалась на расстоянии, но не теряла его, хотя в этом не было надобности, ведь если бы солдат не хотел, то ей не удалось бы проследить за ним. Барнсу было тяжело идти, но он стойко держался, стараясь избегать людей. Реверсус не знала наверняка, лишь предполагала, куда мог направиться он; у Гидры должна быть хоть одна конспиративная квартира, и сейчас оно — самое безопасное место для них.       Конечной точкой становится потрёпанный временем дом с квартиркой на первом этаже, в которую без труда можно проникнуть через окно, если то не было закрыто изнутри. Места не так много, но для временного жилья вполне достаточно. Проходит время, а окно так и остаётся открытым, явно намекая, что солдат знает о её присутствии. Реверсус приподнимает уголки губ и, преодолевая секундный ступор, мысленно готовясь к худшему, проникает внутрь.