***
Ракель не могла заснуть. В голове снова и снова прокручивались события вечера, переплетаясь с воспоминаниями о пяти днях полуторагодичной давности. Она вздохнула и снова заерзала в постели. Как бы она ни старалась, ни мысли, ни чувства не прояснялись. Она осознала, сколько успела испытать за эти часы. Пережила и отыграла каждую эмоцию: отчужденность, панику, надежду, сожаление, тоску, гнев, предательство, флирт… Боже, они даже играли с Паулой. Ракель не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой расслабленной и непринужденной. Затем она накричала на Серхио и ощутила такую усталость, что едва не отослала его навсегда. А в конце концов распрощалась, подарив ему надежду на то, что все, возможно, еще впереди. Ракель казалось, словно она снова стала подростком — настолько насыщенным было каждое мимолетное мгновение и чувство. И все из-за мужчины. Черт подери! Она поклялась, что не позволит больше ни одному мужчине так на себя влиять. Но вот появился Серхио — и моментально выбил ее из равновесия. Мужчина, который солгал ей в один из самых тяжелых периодов в ее жизни и карьере, а также внес значительный вклад в полный крах того и другого. А теперь посмел требовать объяснений, почему Ракель не бросила все и не побежала к нему, найдя подсказки?! Этот ублюдок перед уходом поцеловал ее в щеку, и она практически растаяла от его прикосновения. Если бы Серхио поцеловал ее в губы… Но он не поцеловал, как и подобает гребаному джентльмену, поэтому теперь Ракель была сбита с толку, расстроена и, к ее огромному раздражению, возбуждена. Она снова разозлилась. Отбросила одеяло, встала и подошла к комоду. Взяла оставленный Серхио телефон, включила и отыскала единственный контакт, сохраненный в адресной книге. Не колеблясь, она нажала кнопку набора номера. Сонный голос произнес: — Алло? Ракель не волновало, разбудила ли она его и сильно ли он устал. Внутри нее нарастало давление, грозя вот-вот взорваться, и ей нужно было его выпустить. — Я зла, Серхио. Просто неебически зла на тебя. Она услышала вздох и шелест простыней. — Знаю. — И однажды я на тебя накричу. Когда Паулы не будет поблизости. — Понимаю. В наступившей тишине он слышал ее дыхание. Поскольку Ракель не продолжила, Серхио увидел возможность повести разговор в нужном направлении и ухватился за нее. — Итак… Ты звонишь, чтобы назначить мне скандал? Вопрос застал ее врасплох. За этим ли она звонила? Ракель могла использовать этот телефон и номер только один раз, а накричать в этот момент не получалось. Она слишком вымоталась, а в соседней комнате спала Паула. Какие же оставались варианты? Она хотела высказаться, а значит, предстояло снова с ним встретиться. Ракель постепенно осознала, что, как ни странно, позвонила именно ради планирования скандала. — Полагаю… полагаю, да. Допустим. — Хорошо… Когда? — Так… погоди-ка… Он услышал ее шаги. — Можешь прийти завтра? В полдень? Утром Паула идет к подруге. Альберто должен был ее подбросить, но придется мне. — Конечно… Погоди, сейчас два часа ночи. Ты имеешь в виду завтра, в воскресенье или сегодня, в субботу? Ракель рассчитывала на совершенно другой разговор. Она позвонила, чтобы немного расслабиться и уснуть, наконец, а получилось практически домашнее обсуждение расписания. Если она и надеялась развеять часть замешательства, то это не сработало. — Эм, сегодня. Я имела в виду сегодня. — Хорошо, хорошо. Что-нибудь принести? Кофе? Ты сказала, он у тебя закончился. Стоп… Что? Ракель покачала головой. Она много раз представляла возможное воссоединение, но о таком сценарии не задумывалась. Серхио был прав — у нее закончился кофе. Они обнаружили это, когда Ракель тщетно копалась в шкафу, надеясь приготовить кофе после ужина. — Ладно, можешь принести кофе. — С молоком, но без сахара? — Да. — Хорошо, приду завтра… Вернее, сегодня… в полдень с кофе, чтобы на меня накричали. Жду с нетерпением. Она тихо усмехнулась в ответ. — Договорились… Спокойной ночи. — Спокойной ночи… Ракель? — Да? — Я был очень рад встрече. — Хорошо. Ракель повесила трубку, и ей, наконец, удалось уснуть. Она вполне успешно проигнорировала дрожь, которая пробежала по телу после слов Серхио. И весьма решительно заткнула голос, который ответил ему из глубин ее души. Я тоже была рада встрече.***
Утром Паула сидела перед телевизором. Обычно Ракель не разрешала дочери смотреть телевизор по утрам в выходные, но после беспокойной ночи просто порадовалась, что девочка не помешала ей спать. Подойдя к Пауле, она поцеловала дочь в макушку. — Доброе утро, милая. Хорошо спала? Паула кивнула, не отвлекаясь от экрана. — Можешь досмотреть, но потом приходи на кухню, хорошо? — М-м-м-м. — Паула, милая, ты меня слышала? Паула наконец посмотрела на мать. — Можешь досмотреть эту серию, но потом выключи. — Ладно. Ракель отправилась на кухню и поставила чайник. Вскоре раздался звук шагов, и вошла Паула. Надеясь, что утро обойдется без драмы, Ракель подняла тему, которой они вчера не касались. Она протянула Пауле две тарелки. — Почему ты захотела вернуться домой пораньше? Девочка замерла, глядя на тарелки в руках. Ракель слегка подтолкнула ее. — Поставь их на стол и возьми нож для масла. Паула сделала, как ей сказали, и заговорила, поставив тарелки на стол: — Мне там не понравилось… Ракель принялась нарезать хлеб. — Почему же? — Думаю, папа не хотел, чтобы я там была. Такого Ракель не ожидала. Она посмотрела на свою дочь. Девочка как раз открыла ящик и вытащила нож для масла. — Почему ты так думаешь? Паула старалась не смотреть на мать. — Я сделала в школе кое-что плохое, и он очень рассердился. А потом я услышала, как он сказал тете Марте, что устал от этого и что это из-за тебя я доставляю кучу проблем. Ракель вздохнула. Вот еблан. Паула неподвижно стояла перед кухонным столом с ножом для масла в руке. Подойдя ближе, Ракель заметила слезы в глазах девочки. Она забрала у дочери нож, осторожно подвела ее к стулу, затем подвинула стул для себя и села рядом. — Ладно… Может, расскажешь, что такого ты сделала в школе? Паула прикусила губу, и по ее щеке скатилась слеза. Ракель вытерла ее. — Милая, я все равно узнаю. А тебе, скорее всего, станет легче, если расскажешь. Она видела мысленную борьбу девочки и позволила ей не спешить. — Я… я ввязалась в драку. — Так… В этот момент опыт Ракель пришелся как нельзя кстати. Просто дай подозреваемому — или, в данном случае, дочери — как следует попотеть, и в конце концов слова польются сами. Интуиция подсказывала ей, что лучше использовать эти трюки, пока Паула еще маленькая, потому что в подростковом возрасте они уже не сработают. Но на данный момент это оказалось эффективным методом. — На перемене я качалась на качелях, а остальные ждали своей очереди… — Та-а-ак… Паула пристыженно опустила взгляд. — Но я хотела покачаться подольше, поэтому осталась на качелях. Они сказали мне остановиться, но я продолжала качаться, и… — И? — подбодрила Ракель. — Матео и Луис разозлились, поймали качели и остановили их. Ракель подождала, пока дочь продолжит. — Я сказала им прекратить, но они не прекратили, поэтому я слезла с качелей и толкнула Матео. Луис побежал за мисс Лопес, и они сказали ей, что я ударил Матео, и у меня были неприятности. — Понятно… — Мне очень жаль, мама. Я не хотела плохо себя вести. — Ты не хотела, но сделала кое-что плохое. Целых два плохих поступка. — Пожалуйста, не злись! — Я не злюсь, милая… Ты извинилась перед Матео? Девочка кивнула. — И ты знаешь, что должна позволять другим детям кататься, даже если очень хочешь остаться на качелях? — Да. Мисс Лопес сказала, что это несправедливо по отношению к остальным. — Хорошо. Надеюсь, ты больше не будешь так поступать. Паула выглядела настолько счастливой, что Ракель хотелось на этом закончить, но нужно было докопаться до сути происшествия, которое вчера так расстроило дочь. — Паула, ты сказала, отец очень разозлился? На глазах девочки снова выступили слезы, и Ракель еще раз мысленно прокляла бывшего мужа. — Он на меня накричал. Он так злился. Ракель молчала, и Паула продолжила. — Мне было страшно. Думаю, тете Марте тоже. Она отправила меня в мою комнату, но папа продолжал кричать. — Когда это произошло? Паула пожала плечами. — Я хотела тебе позвонить, но папа сказал нет. — Ладно. Вы с отцом говорили об этом? Ты извинялась за драку и школу, а он — за то, что рассердился? Вид у Паулы был угрюмый. — Нет. Я сказала, что хочу вернуться домой. Мысли Ракель пришли в смятение. Все родители порой выходят из себя. Но Альберто имел жестокую сторону. И раз он напугал даже Паулу… Не начал ли он проявлять агрессию к Марте? И как скоро он перестанет контролировать себя с Паулой? Ракель отчаянно хотела сказать дочери, что ей больше не придется видеть отца, но знала, что это не вариант. Получив запретительный судебный приказ, она попыталась все объяснить Пауле, но беседа прошла не слишком хорошо. Более того — все считали ее лгуньей. Если бы Альберто узнал, что она говорила с Паулой о его поведении, он бы пришел в ярость. А разъяренный Альберто становился непредсказуемым Альберто. Он вполне мог воспользоваться ситуацией, чтобы оспорить соглашение об опеке. Ракель не собиралась ставить под угрозу свою опеку над Паулой. Но она не могла заставить себя выгораживать Альберто даже ради безопасности Паулы. По правде говоря, она не думала, что рядом с ним ее маленькая девочка в безопасности. Возможно, он еще не причинил ей вреда, но текущее развитие событий не могло не вызывать беспокойства. Она глубоко вздохнула. — Иногда люди злятся сильнее, чем нужно. С тобой тоже бывает, правда? Паула едва заметно кивнула. — Никто и никогда не должен заставлять тебя бояться, милая. Это очень важно помнить. Если такое когда-нибудь случится, ты должна мне сказать. И, — она осторожно обхватила лицо дочери ладонями, встречая ее взгляд, — я никому, никому не позволю тебе навредить. Понимаешь? Паула шмыгнула носом. — Ага. Ракель слегка сжала ее руку. — Хорошо. Спасибо, что рассказала… — Она улыбнулась Пауле и встала со стула. — А теперь давай позавтракаем! Я голодна. Паула вскочила, будто с ее плеч упал тяжелый груз. — Я тоже. Оставалась еще одна тема, которую Ракель предстояло обсудить с дочерью, и она пока не знала, как к ней подступиться. Никто не должен был узнать, что Серхио снова в Испании, и что Ракель вышла на связь с ним. А если Паула обмолвится, что у них гостил друг ее матери по имени Серхио, полиция моментально активизируется. Вся Испания знала историю инспектора и Профессора. Пресса ею просто наслаждалась. Придется попросить Паулу солгать. Ракель ужасно себя чувствовала, но не видела другого выхода. Разве что сказать Серхио, чтобы тот покинул страну. А она еще не была готова к этому. Приготовив завтрак, они сели за стол. Воцарилась уютная тишина. Паула с удовольствием хрустела тостами, не замечая, как мама нервничает, крутя в руках чашку. — Мне нужно поговорить с тобой еще кое о чем… По поводу Серхио. Паула посмотрела на Ракель. — Он… У него могут быть неприятности, если люди узнают, что он здесь. — Почему? — Он делал не очень… Не очень хорошие вещи. — Он плохой? — Нет, нет. — Ракель даже немного удивилась тому, насколько быстро вырвались эти слова, и с какой убежденностью она их произнесла. Он совсем не плохой. — Иногда хорошие люди делают плохие вещи. Паула кивнула. Она и сама несколько минут назад призналась, что совершала плохие поступки. — Он сожалеет о том, что сделал? Ракель не ожидала такого вопроса. Сожалел ли он? Она в этом сомневалась… — Если честно, не знаю. Придется тебе самой у него спросить. Паулу, похоже, устроил этот ответ. Она сделала глоток апельсинового сока. — И, милая, мне жаль, что приходится просить тебя о таком, но ты не можешь никому о нем рассказывать. Ни друзьям, ни учителю, ни отцу, ни тете Марте. Паула выглядела немного смущенной. — Я должна им врать? — Не совсем так… Мы с тобой знаем, кто он, но никто другой не должен знать. Это очень важно. Ты можешь говорить о том, что он был здесь, и о том, как мы проводили время, но не можешь использовать его имя. Думаю… мы можем придумать для него кодовое имя. — Как для шпиона! — Да, что-то вроде шпиона. — Так он вернется? — Даже не знаю… Не знаю, как долго он пробудет в Мадриде. Но ты не против, если он все-таки вернется? Паула кивнула. — Я вспомнила еще одну шутку, которую хочу ему рассказать. — Правда? Девочка откусила от бутерброда и с энтузиазмом кивнула. — Да, очень смешную. — А мне можно услышать? Паула задумчиво пожевала бутерброд, затем покачала головой. — Думаю, я подожду Серхио. Ему понравилась моя вчерашняя шутка. — Про лягушку? Паула кивнула. — Ага. Про лягушку и утку. Ракель подавила смешок. — Верно, про лягушку и утку. — Итак… Как думаешь, каким должно быть кодовое имя? Девочка сосредоточенно нахмурилась. — Человек-брокколи! Предложение Паулы рассмешило их обеих, и Ракель радостно продолжила: — Мистер Бумага! Пауле удалось между приступами смеха выдавить еще одно предложение: — Человек-птица. — Тот, кто не разувается! — Шпион! Девочка уже сложилась пополам от смеха. — Знаешь, Паула… Это все здорово, но нужно выбрать что-то более сдержанное. Чтобы не привлекать внимания. Нормальное имя. Паула перестала смеяться. Вид у нее был разочарованный. — Почему? Это так скучно. — Как тебе такой вариант: наедине ты можешь называть его Человеком-брокколи, но обычное имя тоже понадобится. — Бруно! Бруно, человек-брокколи! Паула снова рассмеялась, и вид счастливого лица дочери рассмешил и Ракель. — Хорошо. Бруно, человек-брокколи! Довольная таким компромиссом, Паула сосредоточилась на завтраке и откусила еще кусок тоста. — Но, милая, ты можешь называть его Серхио только наедине со мной или с ним, хорошо? Больше ни с кем… А если нечаянно назовешь «Серхио» рядом с кем-то другим, сразу мне скажи. Хорошо? Паула, видимо, почувствовала серьезность ситуации. Она села немного прямее, гордясь тем, что ее просили взять на себя такую ответственность. — Да. — Итак, если кто-нибудь тебя спросит, чем ты вчера занималась, что ты ответишь? — Мы ели пиццу и делали бумажных птичек. — С кем? — С Се… С Бруно! С Бруно, который любит брокколи. Ракель показала Пауле поднятый большой палец, чем заслужила широкую улыбку дочери. Она рада была отделаться от двух серьезных разговоров, но не могла перестать думать о поведении Альберто. Ракель по опыту знала, что до определенного момента он мог сдерживать свой нрав. Но он уже явно перешагнул черту, раз даже Марта почувствовала необходимость вмешаться, чтобы защитить Паулу. И это было очень плохим знаком. Придется ей ускорить свои планы. Но сначала Пауле предстояло собрать вещи, а Ракель — отвезти дочь в дом ее подруги Лоры. А после это она собиралась устроить скандал одному из самых разыскиваемых мужчин страны…