В шести футах друг от друга

— О, пожалуй, будет весело! — Помни, Рон, мы занимаемся этим не для твоего развлечения, а для счастья Гарри. — Да, хорошо, я постараюсь это не забывать, — проговорил Уизли, усаживаясь за стол с пергаментом, и выжидающе посмотрел на свою подругу. — И что мне писать? — через минуту поинтересовался он, так и не дождавшись дальнейших указаний. Гермиона лишь приподняла бровь. — Ну, не знаю. Представь, что ты — влюблённый. Что бы ты написал, если бы захотел пригласить меня на свидание? — Гермиона, я ценю твоё доверие, но не думаю, что слова, которые я написал бы тебе, могут подойти для данного случая. В конце концов, мы пытаемся заставить Снейпа согласиться на свидание с нами… — Не с нами, Рональд, а с Гарри. — О, с нами, Гермиона. Сейчас я эмоционально вовлечён в это дело. Девушка не удержалась от смеха. — Если те слова хороши для меня, то, должно быть, и для него подойдут. Значит, приступай к написанию. Рон взял в руку перо со встроенной проверкой орфографии, погладил подбородок, со вздохом собрался с мыслями и начал писать: Дорогой профессор Снейп, Я считаю вас по-настоящему умным и сексуальным. Вы мне очень нравитесь. Не хотите ли поужинать со мной в эту субботу в «Трёх метлах»? Может быть, в семь? Пожалуйста, обведите свой ответ кружочком: Да / Да, но давайте обойдёмся без ужина Всегда ваш (если вы так желаете), Гарри. Удовлетворённый своим красноречием, Рон перепроверил написанное и передал письмо Гермионе. Глаза подруги забегали по бумаге, и парень увидел, как дрогнули в полуулыбке её губы, но в следующий момент Гермиона ударила его по голове свёрнутым пергаментным свитком. — Относись к этому серьёзно, понятно тебе? — огрызнулась она, но сдержать смех всё-таки не смогла. — Ты можешь себе представить, если мы и впрямь пошлем ему это? Он никогда больше не заговорит с Гарри. Ни за что на свете! — Он заавадит его сразу же, как увидит! — засмеялся и Рон. Перспектива была невесёлой, и парочка тут же затихла. Наконец, Гермиона уселась по другую сторону стола. — Но ведь наша попытка — это благо, не так ли? — спросила она, внезапно ощутив неуверенность. — Ты не думаешь, что… Я имею в виду… — Гермиона, — произнёс Рон со всей серьёзностью, на которую был способен. — Кто устоит перед подобным письмом?.. — Рон! Я серьёзно! — Ладно, ладно, прости, — смущённо заговорил он и потянулся через стол, чтобы взять девушку за руку. — Послушай, Миона, мы с тобой знаем, что Гарри влюблён в этого гада, правда? А ещё нам известно, что этот секрет он унесёт с собою в могилу, верно? — Ну да, но… — И мы знаем, что осознание этого делает его совершенно несчастным. Посмотри на него, ради Мерлина! Бьюсь об заклад, он взялся преподавать ЗОТИ только для того, чтобы быть поближе к профессору. — Ты же знаешь, что это неправда, — укоризненно ответила Гермиона. — Гарри обожает преподавать. — Знаю, знаю, — со всей серьёзностью вздохнул Уизли. — Но факт остаётся фактом. Он должен пройти через это, Гермиона. Если Снейп скажет «нет», Гарри сможет двигаться дальше. Если он скажет «да»… Что ж, тогда эти двое решат, что делать дальше. Всё проще простого. — Ладно, ты прав. Гарри нужно признаться, — сказала девушка, пытаясь убедить и себя. — Мы просто слегка подтолкнём их, — Рон глубокомысленно кивнул. — Нужно сделать так, чтобы наше письмо звучало не как приглашение на свидание, а как… Мировая. — Они работают вместе, Гермиона. И видятся каждый день. — Ты сам слышал об этих встречах, Рон. Они даже не разговаривают, только орут друг на друга, стоя в разных концах помещения. Парень взял пустой пергамент и развернул его с задумчивым видом, решая, что написать. — Как думаешь, за что Гарри его полюбил? — тихо спросил он у Гермионы, а та недоумённо пожала плечами. — На днях я пыталась спросить, что он думает о профессоре, но Гарри только твердил, как сильно его ненавидит… А потом Снейп пронёсся мимо нас, и он буквально не мог отвести от него взгляд! Клянусь, Рон, он даже пытался унюхать запах, оставшийся после ухода профессора. — Эй, а почему это странно? — спросил Рон, заливаясь краской. — Я хотел сказать… Когда другой человек и правда приятно пахнет… Ты просто… — так и не смог закончить он. — Ничего странного, — девушка одарила его ослепительной улыбкой и вернулась к теме разговора. — Я знаю, Гарри считает его храбрым. Я слышала, как он высказывался о статьях, называющих профессора Снейпа трусом. — Ага, я тоже слышал такое. Он поджёг номер Пророка с такой вот статьёй! — Знаешь, а мы могли бы включить это в письмо, — размышляла вслух Гермиона. Рон снова принялся сочинять приглашение: Сэр, Я знаю, вы, наверное, не желаете меня видеть больше, чем нужно. И я это понимаю. Не то чтобы мы когда-нибудь были лучшими друзьями, но мне хочется верить, что с тех пор, как закончилась война, многое изменилось. Я считаю вас поистине мужественным человеком и восхищаюсь вашими храбростью и упорством. Ваша смелость принесла нам победу, и я искренне сожалею, что не замечал раньше того, что так ясно вижу сейчас: вы действительно великий человек. Я знаю, вы, наверное, подумаете, что я издеваюсь или просто шучу, но это не так. Я бы доказал вам серьёзность моих слов, если бы вы присоединились ко мне за выпивкой в «Трёх метлах» в эту субботу. Не нужно отвечать на это письмо. Я приду перекусить в паб около семи. Если возникнет желание, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне. Если нет, я никогда более не стану вас беспокоить. Ваш, Гарри Поттер. Уизли смотрел, как Гермиона читает письмо. Её глаза пробегали строчку за строчкой, и девушка слегка кивала, шепча губами написанные слова. — Рон, — сказала она наконец, опуская пергамент. — Это гениально! — Ну, спасибо, — гордо улыбнулся парень. — В конце концов, я не так уж и безнадёжен в любовных делах. — Это уж точно! — с явным благоговением в голосе согласилась подруга. — Письмо довольно вежливо, и всё-таки верится, что его писал Гарри. Каждая фраза звучит с искренностью и добротой. Но окончательное решение ты предоставляешь Снейпу; приглашение может означать дружескую выпивку, товарищеский ужин или даже романтическое свидание. Это здорово, Рон! — Хорошо, возьму с полки пирожок, — с усмешкой выговорил Уизли и вышел из кухни. Сычик жил в гостиной. Его клетка стояла у окна, из которого открывался вид на окраину Лондона. Вечерние огни освещали верхушки офисных зданий, ярко светили уличные фонари. Их район был вдалеке от шумного центра столицы, но в благополучности и комфорте не уступал центральным кварталам города. Рон тихонько окликнул любимца, а когда тот не проснулся, нежно погладил Сычика по спине. Птица подняла голову из-под крыла, сонно чирикнула и, быстро моргая, посмотрела на рыжего хозяина. — У меня для тебя очень важное задание, Сычик, — сказал Рон, и маленькая сова с радостным уханьем сразу же вылетела из клетки. — Ладно, ладно, пойдём, — позвал он, разрешая птице взобраться на предплечье. Он вернулся на кухню, где Гермиона уже приготовила свёрнутый пергамент к отправке. Но девушка была не одна: Хедвиг сидела на столе рядом с ней и доедала дохлую мышь. Ребята привязали письмо к тоненьким лапкам Сычика, и в следующее же мгновение птица выпорхнула из окна и улетела, превратившись в маленькую точку на тёмном вечернем небе. Рон повернулся к снежной сове приятеля: — Здравствуй, Хедвиг. Ты принесла что-нибудь от Гарри? — он погладил её, и она радостно зачирикала. — Да, Гарри всё время хочет узнать, с кем ему нужно увидеться в субботу, — сказала Гермиона, с отвращением глядя на останки грызуна на кухонном столе. Как только Хедвиг отвлеклась, чтобы почистить клюв, девушка поспешно убрала беспорядок взмахом волшебной палочки. Сова, казалось, обиделась, не увидев своего неоконченного ужина, громко ухнула и, взмахнув белоснежными крыльями, вылетела в окно. — Думаю, она собиралась всё это съесть, — ухмыльнулся Рон вслед возмущенно кричащей сове. — Не обращай внимания на Гарри. Он всё равно будет рад увидеть профессора. — Что ж, надеюсь, ты прав, — произнесла Гермиона, задумчиво глядя в окно. Парень догадывался, что её мысли были заняты Сычиком и вариантами того, что может пойти не так. Но план был надёжным: в письме не было предложений о чём-то постыдном и пошлом, всего лишь приглашение на дружеские посиделки за выпивкой, если только Гарри и Снейп не захотят чего-нибудь большего. И тот факт, что в субботу был день святого Валентина, наверняка ничего не значил для таких одиноких людей, как они. Рон подошёл к Гермионе, сидящей в кресле, и, нежно коснувшись её подбородка, слегка приподнял голову девушки и медленно поцеловал. — Всё будет хорошо, — сказал он и, улыбнувшись, отстранился. — А даже если это не так, мы всё равно можем показать Снейпу первый вариант письма. Гермиона хихикнула и расслабилась в его объятиях, когда он снова нежно поцеловал её, прежде чем поднять на руки и перенести на стол. Девушка огляделась. — Видимо, я заставила его исчезнуть заодно с недоеденной мышью… — Пожалуй, я смогу придумать нечто похожее, — заметил Рон, пока его руки блуждали по внутренней стороне её бедер. — Уверена, смо-о-о… — ахнула Гермиона, когда пальцы парня скользнули чуть выше. Рон усмехнулся, уткнувшись ей в шею. — Пора подумать о том, чем мы займёмся в эту субботу. — Этим, — рвано выдохнула девушка. — Мы будем заниматься этим.

~~***~~

Гарри стоял перед зеркалом, осматривая одежду перед выходом. Не то чтобы на нём было что-то особенно модное, зелёный джемпер и чёрные джинсы были как раз тем нарядом, который можно ожидать в заведении вроде «Трёх метел». Волосы Поттера по-прежнему торчали во все стороны, очки, как и раньше, надёжно сидели на носу, а изумрудные глаза блестели в свете свечей. Но за пять лет, прошедших со времени окончания войны, Гарри всё-таки изменился. Он повзрослел, по крайней мере, если не внутренне, то внешне. Густая щетина покрывала его подбородок, а на лбу от пережитых печалей даже появилась пара морщин. Морщины, что проступали вокруг глаз, беспокоили Гарри гораздо меньше. Они свидетельствовали о том, что он смеялся, веселился и улыбался. Парень попытался придать лицу благожелательный вид и оценивающе посмотрел на своё отражение в зеркале. Вид у него был вполне приличный, хоть и немного встревоженный. Неудивительно, ведь не беспокоиться о грядущем свидании Гарри просто не мог. Он верил, что Гермиона и Рон не станут сватать его каким-то придуркам, однако Гарри решительно не хотел ни с кем встречаться. Ведь уже не один месяц он был влюблён в человека, в чувствах к которому его не могло заподозрить даже самое близкое окружение. Гарри безнадёжно любил профессора Снейпа. — Чёрт, — пробормотал он себе под нос и отошёл от зеркала. Парень надел ботинки, снял с крючка у двери длинную чёрную мантию и вышел из личных покоев. Он зашагал по классу ЗОТИ, и свечи затухали за его спиною, погружая кабинет в полутьму. Выбравшись в мрачный коридор, Гарри взмахом волшебной палочки затворил дверь и направился к главному выходу из замка. Он преподавал в Хогвартсе уже более двух с половиной лет. Решение покинуть Аврорат далось ему довольно легко после двух утомительных лет, полных бумажной волокиты и бессмысленного насилия. Уже после нескольких рейдов Гарри осознавал, что адреналина, тягот и боли потерь, пережитых во время войны с Волдемортом, ему хватит и до конца жизни. Однако решить, чем он займётся после ухода в отставку, Гарри не мог долгие месяцы. К счастью, всё разрешилось в ветреный летний денёк, когда он пил чай с Минервой МакГонагалл в маленьком коттедже на Шотландском нагорье. Она упомянула о вакансии профессора ЗОТИ, и через десять минут Гарри уже отправлял сову с письмом-заявлением директору, не слишком надеясь когда-нибудь получить ответ. Однако ответ пришёл, и парень отправился на собеседование в Хогвартс в следующий же понедельник. Гарри думал, что будет ужасно сложно убедить Северуса Снейпа, что он станет отличным преподавателем. Он не ошибся. Снейп разносил его в пух и прах, вспоминая все юношеские неудачи, нарушения школьных правил, ночные прогулки, неуважение учителей, пренебрежение советами старших. Гарри сидел, потупив взгляд и молча выслушивая укоры, но после десяти минут оскорблений заговорил снова. Собеседование закончилось тем, что он вылетел из кабинета директора, уворачиваясь от летящих в него предметов, попавшихся под руку разъярённому Снейпу. И всё же неделю спустя пришло письмо, поздравляющее его с утверждением в должности профессора защиты от Тёмных искусств в самой престижной магической школе Европы. Гарри не знал, в какой момент его всегдашняя одержимость Снейпом превратилась в отчаянное, неодолимое и невыносимое желание. Скорее всего, на памятном ему интервью. Парень не мог объяснить причин своей любви к профессору Снейпу. Об этих чувствах он не заговаривал ни с кем, даже с самим собой. Но каждый учебный день ему приходилось сидеть за одним столом с зельеваром во время завтрака и обеда, и Поттер вынужден был признать, что влюблён, по самые уши влюблён в этого человека, в злобного и гнусного мерзавца, который за всю свою жизнь не сказал ему ни единого доброго слова. Где-то к концу первого года в должности профессора Гарри начал подозревать, что у него проявляются мазохистские наклонности. К началу второго он был уже в этом уверен, а теперь, после двух с половиной лет работы, осознавал, что живёт только ради тех коротких отчаянных споров, происходивших едва ли не каждый раз, когда ему приходилось общаться с Северусом Снейпом. — Добрый вечер, мистер Поттер, — раздался за его спиной холодный низкий голос, и в паху у Гарри потяжелело. Он подавил всхлип и замедлил шаг, давая возможность зельевару догнать его. — А, профессор Снейп, — улыбнулся парень, зная наверняка, что это чертовски разозлит волшебника. — Решили вылезти из своих унылых пещер? Сцепив руки за спиной, Снейп подошёл к нему ближе. Он, казалось, не шёл, а летел, не отталкиваясь от земли. Гарри завидовал его грации. На губах профессора была странная, кривая улыбка, которую Поттер в темноте вечера заметил только тогда, когда зельевар едва ли не вплотную приблизился к нему. — Да, сегодня вечером захотел выпить, — признался тот. — В «Трёх мётлах». Гарри чуть не споткнулся о собственные ноги. Снейп не стал дожидаться его, поэтому парень взял себя в руки и бросился за профессором. И хоть мысль о свидании со Снейпом заставляла сердце Гарри выпрыгивать из груди, он, разумеется, знал, что сегодня вечером встречается не с зельеваром. Гермиона — ведьма талантливая, но даже она не способна была сотворить подобное чудо. С другой стороны, сегодня в пабе Гарри должен был увидеться с незнакомцем, и ему не хотелось бы, чтобы Снейп стал свидетелем этого инцидента. Кто знает, чем всё закончится… И тут ему в голову пришла ещё одна, наихудшая, мысль. — Погодите, только не говорите мне, что у вас… Свидание? — Не смешите, — хмыкнул Снейп, но не стал вдаваться в подробности. — А вы сами? Неужели прошло много времени с тех пор, как вы отбивались от толп поклонников? Пожелали… Встряхнуться в эти холодные дни? — мрачно осведомился профессор. Презрительный тон Снейпа бил подобно пощёчине. — Рон и Гермиона организовали мне свидание вслепую… — Свидание вслепую? — повторил с ликованием зельевар. — Не хотите ли вы сказать, что настолько отчаялись? — Я не отчаялся. Они устроили мне встречу с каким-то парнем, но имени не назвали, так что я не могу заранее придумать причину, по которой он мне не подойдёт. — Мы так разборчивы, мистер Поттер? — произнёс Снейп с абсолютным восторгом в голосе. — А позвольте спросить, как вы узнаете этого вашего таинственного Прекрасного принца? — Ну, во-первых, он получил письмо Рона и Гермионы. И я думаю, это будет первый парень, который подсядет ко мне, чтобы выпить. — Выпить, — эхом отозвался мужчина, не сводя поблёскивающих в полутьме глаз с дороги. — И это всё, что у вас в планах на вечер? Гарри на мгновение поперхнулся холодным воздухом: — А что ещё мне может быть нужно, профессор Снейп? — спросил он у спутника. Тот, казалось, ухмыльнулся, но на парня так и не посмотрел. — Ко всему прочему, я даже не знаю, кто это будет… — Итак, позвольте мне уточнить. Вы разрешили друзьям отправить письмо от вашего имени случайному магу, чтобы он присоединился к вам сегодняшним вечером. — Всё верно. — Вы хоть знаете, что в письме, Поттер? — Нет, — честно признался Гарри. — Хотя, полагаю, дату и место встречи они указать не забыли. — О, но это же смешно! Я всегда знал, что вы — доверчивый идиот, но чтобы я сам стал свидетелем вашей дурости… Как замечательно! — Я не доверчивый, — сказал парень. — Но я верю своим друзьям. Они всегда желают мне самого лучшего, даже если это… Иногда раздражает. И в том письме они не написали бы ничего плохого. Снейп издал странный звук, нечто среднее между смехом и удивлением. — Как хорошо ваши друзья знают вас, мистер Поттер?.. Они остановились у ворот Хогвартса, обдуваемые февральскими ветрами. Снежинки кружились в воздухе, а Гарри смотрел Снейпу прямо в глаза. — Лучше, чем я сам себя знаю, — серьёзно проговорил он. — А теперь, с вашего позволения, я должен идти. Гарри вышел из ворот замка и аппарировал.

~~***~~

Хагрид тоже оказался в «Трёх мётлах». Поттер дружески похлопал его по плечу, и они перекинулись парой слов, пока Гарри ждал заказанное вино. Как только мадам Розмерта, подмигнув, протянула ему бокал, парень обошёл шумный паб в поисках свободного столика. Ему повезло: он обнаружил его в тёмном дальнем углу помещения. Гарри сел и стал ждать, потягивая вино и разглядывая посетителей. Друзья говорили, что спутник его, возможно, придёт в паб не сразу (а может вообще не прийти). Было только семь часов вечера, и Гарри решил пока насладиться выпивкой, а позже заказать что-нибудь из еды. Он разглядывал меню, и бокал его был уже почти пуст, когда вдруг кто-то подсел за его столик. Предчувствуя недоброе, парень посмотрел на пришедшего. — Вы выглядите несчастным, сидя здесь в одиночестве. А где же ваше милое свидание? Опаздывает он, что ли? — спросил Снейп, издевательски усмехаясь. В руках он держал два бокала вина. Профессор поставил один перед Гарри, убрал пустой стакан со стола и уселся напротив. — Эй, вы не можете просто взять и… У меня встреча… — вспыхнул Поттер, прежде чем успел оценить ситуацию. Он мог провести вечер дня святого Валентина, выпивая с самим Снейпом. К чёрту свидание вслепую. К чёрту Рона и Гермиону. Он долго глядел на Снейпа, а профессор молча смотрел на него в ответ, иронически приподняв бровь. Наконец, Гарри поднял бокал вина. — Тогда с днём святого Валентина, — произнёс он, и, к его удивлению, губы Снейпа изогнулись в полуулыбке, когда тот добавил: — За любовь и прочую чепуху. Гарри сделал глоток и поставил бокал обратно на стол. — Вы не верите в любовь? — спросил он. — Очевидно, что нет. Это химическая реакция, происходящая в мозге, и не более того, — Снейп не смотрел на него, пока говорил, а с презрением наблюдал за толпой вокруг. — Посмотрите на них всех, Поттер, — указал он на пары за соседними столиками. — Они влюблены или так думают. Это не что иное, как вожделение, и как только оно исчезнет, они осознают, что до конца своих дней связали себя с непроходимой тупицей. — Это праздничный дух, — усмехнулся в ответ на эту тираду Гарри. — Ну разве вы не смышлёный маленький херувимчик?.. Снейп посмотрел на него, способный, казалось, убить одним взглядом. — Я серьёзно. Они все идиоты. Только не говорите мне, что думаете иначе. Я уже считаю вас большим дураком, чем все они вместе взятые. — О нет, я считаю любовь несчастьем, — мрачно отозвался парень, глядя на возлюбленного, сидящего напротив, но в то же время недостижимого. — Хорошо, — заметил Снейп, но посмотрел на него подозрительно. — А желание — дело совсем другое. Гарри закашлялся и сделал глоток вина, пытаясь скрыть проступивший румянец. — Да… — глубокомысленно выдавил он. — Похоть — это просто. Вы нуждаетесь в ком-то. Вы спите с ним. Конец истории. И не нужны ни цветы, ни обеды, ни всё остальное… Ненужные излишества. — Вы — чёртов романтик, Снейп, — сказал Гарри, понимая, что для такого разговора ему вскоре понадобится нечто покрепче вина. — Это одна из причин моего обаяния, — признался профессор и мрачно добавил: — Среди прочих. — Это каких же? — поинтересовался Поттер, не успев обдумать свои слова. Впрочем, он всё равно бы спросил то же самое. Обаяние Северуса Снейпа интересовало его не на шутку. Зельевар ухмыльнулся, глядя Гарри прямо в глаза. На короткий миг он прикусил нижнюю губу, и это мимолётное движение не ускользнуло от внимания парня. Внезапно он поймал себя на том, что наклоняется ближе к мужчине. Снейп повторил это движение. Он поставил локти на стол и опёрся на них, большим пальцем медленно оглаживая ножку бокала. Гарри ощутил разливающееся тепло внизу живота. Парень поёрзал на стуле. — Так в чём же ещё вы хороши? Кроме тёмной магии и зелий, конечно? — спросил он, задыхаясь от возбуждения. Снейп хохотнул. — Полно вам, Поттер. Мы знакомы уже двенадцать лет, а вы по-прежнему думаете, что все мои таланты вращаются вокруг одной только магии? — И устрашения окружающих, — вставил Гарри, вспомнив детские годы. — И… Закончить фразу он так и не смог, неожиданно ощутив прикосновение чьей-то ноги. Ноги Снейпа. Глаза Поттера расширились. — Ебать… — давясь воздухом, проворчал он. — И это тоже, — усмехнулся профессор. — А ещё я довольно-таки хорошо умею убеждать людей делать то, чего мне бы хотелось. Гарри громко сглотнул. Последние пару секунд он не смел и пошевелиться, боясь, что Снейп уберёт ногу. — Например? — словно издалека, донёсся до него собственный же вопрос. Нужно было хоть немного взять себя в руки. Он сделал глоток вина и почувствовал, как заметно храбреет. Ногой Гарри погладил голень мужчины и увидел, как губы того дрогнули. — Что бы вы заставили меня сделать, профессор? — тихо поинтересовался он. Чёрные глаза пристально смотрели на него, и Гарри вдруг ощутил, как член его твердеет. Одного этого взгляда было достаточно, чтоб в глазах у него потемнело от желания. «Скажи, чтобы я встал перед тобой на колени», — мысленно взмолился он. — «Прикажи мне раздеться, раздвинуть ноги и впустить тебя в себя. И я подчинюсь. Сделаю всё, что угодно. Только, чёрт возьми, попроси». — Какой опасный вопрос, мистер Поттер, — протянул зельевар. Он обвёл указательным пальцем ободок своего бокала, подхватил его и сделал маленький глоток, ни на мгновение не сводя с Гарри глаз. — Отчего же? — спросил парень с храброй улыбкой. — Как оказалось, вы — порядочный человек, бок о бок сражавшийся со мной во время ужасной войны. — Да неужели? — Снейп улыбнулся, и улыбка его сулила определённые опасности, испытать которые Гарри был очень даже не прочь. — Порядочный, верно? — А разве нет? — О, я всего лишь порочный человек. — Порочный хороший или порочный плохой? — Это зависит от того, о чём мы говорим, мистер Поттер. Гарри почувствовал, как гулко бьётся в груди его сердце. Его рука так крепко сжала бокал, что тот от напряжения едва не разбился. Тем временем Снейп спокойно допил своё вино. — Это место становится слишком людным, а ваш приглашённый ужасно запаздывает, — заметил профессор, поглаживая нижнюю губу. — Мой приглашённый? — спросил Гарри, совершенно забыв, как и зачем он здесь оказался. — О, да он не придёт. — Тогда почему… Может быть, мы перенесём этот разговор в какое-нибудь безлюдное место?.. Парень издал громкий стон. — Думаете, это хорошая идея? — А вы как считаете? — ответил Снейп вопросом на вопрос. — Только не говорите мне, что боитесь. — Боюсь, — засмеялся Гарри. — Да, это не совсем то, что я сейчас чувствую. — Пойдёмте? — спросил профессор, и Поттер наскоро осушил свой бокал. Но прежде чем Снейп успел подняться с места, на его плечо опустилась чужая рука, отчего мужчина весь вдруг напрягся, как от проклятия. Учитывая, кто стоял над ними сейчас, Гарри нисколько не удивился бы, если бы Снейпа действительно прокляли.