о нитях и лентах

— Мой брат нашел свою судьбу, — взволнованно прошептал Лань Сичэнь, подзывая Не Минцзюэ поближе, чтобы он посмотрел через окно на балконе Библиотечного Павильона. Ванцзи стоял внизу во дворе, глядя на Вэй Усяня с самым смущённым выражением лица. Было ясно, что он задавался вопросом, не ошиблась ли судьба. Вэй Усянь, с другой стороны, выглядел невероятно взволнованным, с яркой улыбкой на его юном лице, когда подпрыгивал рядом с Ванцзи, отчаянно пытаясь привлечь его внимание. — Лань Чжань! Почему ты продолжаешь меня избегать? Знаешь, мне больно, мы должны получше узнать друг друга. — Я этого не вижу. Они кажутся слишком разными, — сразу же отмахнулся Не Минцзюэ. Лань Сичэнь покачал головой, его лента развевалась на ветру. — Родственные души могут быть разными. Мы с тобой разные, не так ли? Не Минцзюэ приподнял бровь. — Ты так думаешь? — Он не возражал, ему просто было любопытно, в чём, по мнению Лань Сичэня, были их различия. Лань Сичэнь хмыкнул себе под нос, приводя мысли в порядок, прежде чем ответить. — В некотором смысле да. Наши характеры и… — он сделал паузу и улыбнулся, прежде чем закончить, — Наши темпераменты. В конце концов, его возлюбленный, как известно, имел довольно вспыльчивый характер, хотя Лань Сичэнь никогда не становился его жертвой. Но, несмотря на его пугающую репутацию, все знали, что лидер клана Не не был несправедливым или жестоким. На самом деле как раз наоборот. Он был маяком чести и справедливости. Да, временами он мог быть резким. И строгим. Однозначно строгим. Но Лани тоже были строгими, достаточно было взглянуть на тысячи их правил, чтобы понять это. — Хм. — Не Минцзюэ снова не возражал, но Лань Сичэнь уже знал его достаточно хорошо, чтобы опознать разочарование в том, как слегка опустились его плечи и уголки губ. Что ж, так не пойдет. Лань Сичэнь придвинулся ближе к Не Минцзюэ и целомудренно поцеловал его в щёку. — Но у нас одно сердце. Вот почему судьба свела нас вместе. Румянец расцвел на щеке Не Минцзюэ там, где губы коснулись его мгновение назад. — Шпионить за младшим братом — что бы сказал дядя? — проворчал Не Минцзюэ, резко меняя тему разговора, чтобы отвлечься от волнения, и у Лань Сичэня не хватило духу вернуть его обратно и ещё больше смутить. — Ты бы не сделал того же, если бы это был Хуайсан? — Это другое. Если Хуайсан найдет здесь во время обучения свою судьбу, я надеюсь, ты немедленно мне напишешь. — Так строго. Разве ты не помнишь, каково было найти своего суженого… все эти хождения вокруг да около, поцелуи за деревьями, где старейшины не могли нас поймать… Не Минцзюэ нахмурился и сузил глаза, глядя на Лань Сичэня. — Это всё были твои идеи. — Я не помню, чтобы слышал какие-либо жалобы, — поддразнил Лань Сичэнь. Глаза Не Минцзюэ наполнились мягким весельем, и он осторожно потянул Лань Сичэня вперед за полы часть его белых одеяний. — Это только потому, что тебе невозможно сопротивляться, — хрипло сказал он. Последовавший за этим поцелуй был совершенно естественным, и Лань Сичэнь приветствовал эту привязанность, как солнечный свет в дождливый день. Их губы скользили друг по другу с лёгким узнаванием, пронизанным вездесущим голодом, от которого Лань Сичэнь прикусил нижнюю губу Не Минцзюэ, ловя глубокий стон, который он издал в его рот. Рука запуталась в волосах Лань Сичэня, притягивая его ближе. Это было прекрасно, и так нужно после такого долгого отсутствия, и…. — Лань Чжань, посмотри! Цзэу-цзюнь и Чифэн-цзун целуются в Библиотечном Павильоне! Как бесстыдно! Что скажешь, если ты и я поддержим их прекрасное проявление любви и сделаем то же самое? …. грубо прервано. Не Минцзюэ с шипением прервал поцелуй и резко повернул голову, чтобы направить взгляд вниз на Вэй Усяня. Молодой человек, увидев, что его поймали, и из всех людей это был именно великий и вспыльчивый Чифэн-цзун, нервно рассмеялся и попятился, при этом запинаясь, извиняясь и примешивая к этому не-извинения за то, какая они прекрасная пара. Лань Сичэнь наблюдал, как Ванцзи смотрит ему вслед, больше всего на свете забавляясь выходками Вэй Усяня и тем, как они заставили уши его брата загореться от яростного смущения. Когда Вэй Усянь скрылся из виду, Ванцзи повернулся и приподнял бровь, как бы говоря, серьёзно, брат? Судил ли он его за шпионаж или за поцелуи с Не Минцзюэ на балконе Библиотечного Павильона, где это было видно всем, Лань Сичэнь не знал. Но он улыбнулся, несмотря на смущение, и в любом случае махнул ему в знак приветствия. — Паршивец. Кто сказал ему, что он может смотреть, — проворчал Не Минцзюэ, не отворачиваясь, пока Вэй Усянь полностью не скрылся из виду. — Минцзюэ, мы просто делали то же самое с ним, — напомнил Лань Сичэнь с улыбкой, граничащей со смехом. — Ещё одна из твоих прекрасных идей, — сказал Не Минцзюэ, но то, как он сжал руку Лань Сичэня, показывало, что он не был по-настоящему раздражён. — Твой брат идёт сюда. Я оставлю тебя поговорить с ним, пока я пойду искать Хуайсана. Лань Сичэнь приподнял бровь. — Тебя обеспокоили мои разговоры о том, что он нашёл свою судьбу? Не Минцзюэ покачал головой. — Нет, сейчас меня интересует только его обучение. Твой дядя подумает, что Цинхэ Не разваливается под моим правлением, раз уж его Молодой господин проваливает экзамены два года подряд. — Это не правда. Дядя думает, что ты очень способный, — возразил Лань Сичэнь, сжимая руку Не Минцзюэ в своей. Яркая клубнично-красная нить, связывавшая их вместе, обвила их ладони нежными объятиями судьбы. Не Минцзюэ приподнял бровь. — А что ты думаешь, Сичэнь? — мягко спросил он, проводя большим пальцем по тыльной стороне ладони Лань Сичэня, перебирая конец нити, завязанной бантом вокруг мизинца Лань Сичэня. — Я считаю, что ты сильный, достойный лидер. Ты любящий брат-защитник. Хороший человек, сильный заклинатель и, — тон Лань Сичэня стал дразнящим, когда он наклонился к уху своей второй половинки, чтобы прошептать, — очень страстный и нежный… — Брат. — Ванцзи! — Голова Лань Сичэня быстро повернулась, чтобы увидеть своего брата, стоящего неподвижно, как статуя. Только Сичэнь мог прочитать, как сильно от каждой кости его тела исходил дискомфорт. Ванцзи холодно поздоровался, — … Чифэн-цзунь. — Второй молодой господин Лань. — Не Минцзюэ уважительно кивнул, нисколько не смущаясь, и снова повернулся к Лань Сичэню, сказав, — Мне нужно пойти проверить Хуайсана. Увидимся вечером. Затем, к нарастающему ужасу его младшего брата, Не Минцзюэ потянулся к Лань Сичэню, чтобы поймать один из концов его лобной ленты и поднести её конец к губам, целуя. Лицо Лань Сичэня вспыхнуло. С таким же успехом Не Минцзюэ мог повалить его на пол и тут сам же оказаться рядом с ним, если брать во внимание всю интимность, которую предполагал этот жест. И Не Минцзюэ знал это. Это было очевидно по тому, как он стоял с прямой спиной и ухмылкой на губах, выглядя настолько гордым и довольным, насколько это было возможно, когда выходил из библиотечного павильона. Как абсолютный бесстыдник. Хорошо сыграно, любовь моя. Лань Сичэнь повернулся, чтобы посмотреть на своего брата, глаза которого слегка подергивались от зрелища, свидетелем которого он только что был вынужден стать. В тот момент он странно походил на их дядю. Лань Сичэнь попытался подавить смех при этой мысли. Ванцзи закрыл глаза и изящно сел рядом с Лань Сичэнем, заняв место Не Минцзюэ на балконе. Смущение и волнение исчезли из комнаты, и Лань Сичэнь ждал, пока его брат поделится тем, что у него на уме. — Я не понимаю, — наконец произнес Ванцзи тихим голосом, растерянный и сбитый с толку. Сердце Лань Сичэня заболело, когда он услышал это, но он понимал причину, по которой Ванцзи чувствовал себя так, и это не имело ничего общего с самим Вэй Усянем. В конце концов, то же самое было и с Лань Сичэнем. Он колебался и немного боялся, когда впервые встретил Не Минцзюэ. Не уверенный в ожиданиях, правилах, пути, который им укажет судьба. Какая любовь у них выйдет? Воспоминания о матери, красная нить которой была и её кандалами, были всё ещё свежи в его памяти. — Ты только что его встретил. Если вы потратите время, чтобы узнать друг друга, вы можете обнаружить, что у вас больше общего, чем вы думаете, — сказал Лань Сичэнь, исходя из собственного опыта. Взгляд Ванцзи, которым он на него посмотрел, был полон скептицизма. — Брат. Я застал его за распитием алкоголя на крыше после того, как он пробрался внутрь после отбоя. — Да, он немного резвый, — признал Лань Сичэнь, и на его губах появилась улыбка. — Бесстыдник, — пробормотал Ванцзи. — Да, немного этого тоже. Но ты должен дать ему шанс. С очень лёгким неприязненным наклоном губ и нахмуренными бровями Ванцзи выглядел так, как будто Лань Сичэнь предложил своему брату раздеться догола и пробежать через Облачные Глубины, громко заявляя всем о своей новой любви. Лань Сичэнь тихонько рассмеялся. — Я не говорю тебе выходить за него замуж завтра. Просто будь непредвзятым. Похоже, ты ему нравишься. Сильно нахмурившись, Лань Ванцзи слегка поднял руку и посмотрел вниз. — Только из-за этого. Сердце Лань Сичэня упало. Ох, Ванцзи… Он мягко попытался утешить его, потому что снова опознал неуверенность и страх, которые могут возникнуть в связи с этим. — Нить не заставляет любить. Она просто показывает путь. Что с ней делать, зависит от вас. Ванцзи, казалось, серьезно обдумывал его слова, когда закрыл глаза, глубоко дыша. Когда он открыл их снова мгновение спустя, он принял решение. — Постараюсь узнать его поближе. Лань Сичэнь почувствовал облегчение. Его брат заслужил шанс на любовь, предложенную красной нитью. Это могло быть сложно, но они не были обязаны повторять ошибки своих родителей. Нить не станет тюрьмой ни для них, ни для тех, кто предназначен им судьбой. Нет, если этого можно избежать. — Я рад за тебя, брат. Пусть судьба будет добра к вам обоим.