Синие крылья надежно несут меня над морской гладью. Волны поднимаются, тянутся ко мне, разбиваются о драконье тело, слегка щекотят чешуйки на животе. Я приземляюсь на песчаный берег у Белой скалы, принимаю человеческую форму.
С учетом моего провала на первом отборе перед замаячившим на горизонте поступлением в Академию неплохо бы потренироваться. По крайней мере, моря там не будет.
Послушные моей водной магии волны складываются в различные слова на драконьем. Нужно просто абстрагироваться от всего окружающего, соленого ветра, ощущения шершавого холодного песка под босыми ногами, запаха моря и дыма — где-то вдалеке жгли костер. Сосредоточиться на буквах. Имена родителей, фамилии известных мне правящих и неправящих родов в прямом и обратном порядке… что за?!
Когда волны в третий раз сложились во вполне недвусмысленное и более чем неприличное ругательство, я наконец обернулся — и чуть ли не лоб в лоб столкнулся с незнакомым мне драконом.
От души смеющимся парнем моего возраста. Длинные пепельно-серые волосы собраны в хвост, глаза неожиданно темные, почти черные. За спиной светлые перламутровые крылья — наверное, кто-то из Шадаров, соседей. В пользу этого говорила и водная стихия шутника. Отец их вроде недолюбливает, какой-то давний спор, хотя по мне так — просто соперничество соседних правящих родов, у кого когти острее, а чешуя бронированнее.
Какая глупость. Вот уж что никогда бы мне в голову не пришло, так это доказывать кому-то свою силу просто из принципа — «пусть знают». В конце концов, хоть мы и из правящего рода, но не на троне. Так что пусть Аранские пыжатся, а я бы хотел…
Просто жить.
От расшалившегося дракона на удивление приятно пахло, какой-то смутно знакомой специей, кажется, ее очень любила мама. Вот только название не могу вспомнить. Я растерялся и не знал, что сказать, а потом разозлился, слишком уж явно плескалось веселье в чёрных глазах незнакомого дракона.
— Очень смешно, — буркнул я и отвернулся, попытавшись восстановить контроль над стихией. Но безуспешно. Перехваченная черноглазым волна разошлась в разные стороны, будто огромные драконьи крылья, и я против воли застыл, завороженный чужой магической силой и умениями. А водяные крылья неожиданно схлопнулись, словно страницы исполинской распахнутой книги, шлепнув меня по лицу — отскочить или отвести их от себя я не успел.
Не больно, но обидно…
Бездна, да что он себе позволяет!
Я подумал об этом, уже обернувшись, намереваясь схватить наглеца и окунуть нахальной ухмыляющейся физиономией в песок — чего он вообще ко мне привязался?! Но юноша увернулся и превратился тоже, более того — играючи цапнул меня за хвост, отскочил и взмыл в воздух. Его светлая перламутровая чешуя заискрилась на солнце, а запах — терпкий, тёплый, какой-то травяной — отчего-то усилился, и, летя за ним нос к хвосту, я не мог перестать мучительно вспоминать, как же она называется…
Пусть водной стихией я не управляю так виртуозно- ну и что, я обязательно научусь! — да и в боевых искусствах, к разочарованию отца, многого не достиг, зато я быстрый. Очень быстрый и никогда не устаю в полете. И перламутровый наглец скоро в этом убедится…
Мы стремительно неслись параллельно над сверкающей аквамариновой гладью, словно две выпущенные стрелы. Краем глаза я мог видеть наши черные тени. Скоро он устанет, ско-оро, а там…
Дракон резко развернулся, я за ним, повторяя его маневр — ага, устал, обратно полетел?! Но нет, похоже, он просто мчал… по кругу. Зачем? Неужели он не видит, что я не отстану и не устану? На третьем кругу я опустил взгляд, бессознательно вновь отыскивая наши чернильные тени — и от иизумления чуть не врезался в перламутровый хвост. Прямо под нами закручивался огромный, диаметром в три-четыре драконьих длины, водоворот.
Вот это… да!
Воронка вращалась с гипнотизирующей мерностью, а я вдруг подумал, что если бы черноглазый хотел бы меня убить, сделать это сейчас и здесь было бы легче лёгкого. Вряд ли я бы одержал победу в открытом бою на поражение- он был сильнее и больше.
А тело надежно спрячет море.
Наверное, я должен был испугаться. И я испугался… немного. Но такая демонстрация силы вызвала какие-то другие, наверное, чисто инстинктивные чувства. Восхищение чужой мощью.
Отец бы этого не одобрил. Но он… это он. А я, к сожалению, не такой.
Вода в центре воронки заклубилась, зарычала по-звериному от усилия, и я увидел, что вопреки обыкновению водоворот не утаскивает водную толщу вглубь, а наоборот- тащит наверх, тянет что-то большое, тёмное… корабль?!
Я их и не видел-то никогда вот так, вблизи. Только в книгах. Хотя и знал, что такие приспособления есть, и бескрылые ими пользуются.
Деревянная палуба была изрядно разрушена, подгнившее мокрое дерево щедро облепили водоросли и ракушки. Обломанная мачта высилась колом, паруса, очевидно, давно сгнили.
Перламутровый дракон рухнул вниз камнем, принимая человеческую форму в полете, опустился на палубу, издевательски помахал рукой.
Надо тут его и оставить, пусть себе… плавает. А у меня сил вернуться обратно хватит, говорю же, я в полете никогда не устаю.
Но…
Я приземлился рядом, настороженно глядя на дракона. Тот протянул руку — забавный человеческий жест.
— Данарр. А ты быстрый.
Ого. Не кто-то там. Наследник рода. Понятно, откуда такая сила, хотя — я тоже наследник, и мой род ничуть его не уступает.
Бездна, я рассуждаю, как мой отец.
Наверное, чисто из внутреннего противоречия его самолюбивому драконству, Моерру Мэграну, я протянул руку в ответ.
— Альвир. А ты сильный.
«И пахнешь вкусно», — мысленно добавил я, не вслух, конечно.
Рукопожатие вышло крепким.
***
У нас оказалось гораздо больше общего, чем водная стихия.
Тоже первенец в правящем роду, Данарр, очевидно, аналогичным образом испытывал груз ответственности и давление со стороны авторитарного отца. Лёвенхорна Шадара я видел, но знаком с ним близко, конечно, не был. Он произвёл на меня довольно-таки пугающее впечатление, сильный и грозный, впрочем, не исключаю, что это впечатление было в основном сформировано, вольно или невольно подготовлено моим отцом. В интонациях Данарра, рассказывающего про свою семью, отца и мать, младшего братишку Нагатара, не чувствовалось никакого напряжения. Он вообще был очень свободный и какой-то… лёгкий. Даже странно, что водный. Ему пошла бы воздушная стихия.
Но что удивило меня по-настоящему — он тоже безрезультатно прошёл свой первый отбор! Поскольку Данарр был на полгода старше меня, и его первый отбор был раньше.
— Следующий — через полгода, — небрежно развалившись на постепенно погружающейся в море продырявленной палубе, говорил Данарр. — А там… посмотрим. Честно говоря, я бы лучше отправился учиться в Академию. Не представляю себя пока женатым драконом. Везёт тебе, в случае чего твоя мать может родить еще одного, а мой младший… он очень славный, но всё-таки он второй, да и довольно робкий. Поэтому родители трясут меня, как яблоню, а толку-то, что я сделаю? Честно говоря, не думаю, что что-то принципиально изменится к следующему отбору.
Я мог сказать о себе то же самое.
Поднимающееся солнце грело лицо и я зажмурился, отчего-то чувствуя себя удивительно комфортно и даже расслабленно в обществе этого молодого дракона, так хорошо на собственной шкуре прочувствовавшего все мои проблемы.
Закатившаяся на палубу волна подхватила уже чуть подсохшие на солнце водоросли и опрокинула их мне на макушку.
-Да что ты творишь! — возмутился я, пытаясь сорвать «украшение», солёная вода стекала по лицу.
— Тебе идет, прямо под цвет крыльев, — Данарр хохочет.
Я сконцентрировался и врезал ему под дых, Данарр ухватил меня на руку, и мы скатились вниз по чуть накренившейся палубе прямо в холодную тёмную воду.
Водоворот закружился вокруг нас, заискрился отраженными солнечными лучами, мелькнула изумленная рыбья морда. Водный дракон не утонет, не наглотается воды, не задохнется… это же вода, родная стихия. Но на меня вдруг накатил страх, ощущение какой-то неотвратимой, неизбежной беды, сами собой выпустились когти, царапая чужую ладонь. Растрепавшиеся длинные волосы все еще крепко держащегося за меня дракона расплывались пепельным облаком. И хотя я больше не ощущал его запах, но видел, как от крови порозовела окружающая нас плотным серебристым коконом вода. Улыбка на лице Данарра погасла, а глаза казались огромными, словно черные зрачки расширились еще больше, вытесняя белки. Он не отпустил меня, даже от боли, даже инстинктивно, солнечный свет внезапно погас — может, светило просто забежало за облако? — и зрение, обоняние, даже слух отказали мне. Осталось лишь ощущение кожи под пальцами, когтями, и необъяснимое, умиротворяющее понимание его присутствия.
***
На берегу у Белой скалы, там, где встретились, мы и разошлись.
— Извини, но к себе не приглашаю, — деланно-небрежно сказал Данарр. — Отец… не знаю, что они там с твоим не поделили, но, кажется, Мэгранов он не жалует, уж прости за откровенность. Кстати, у них отборы с твоим были почти одновременно, я случайно узнал, может, в этом дело? Надеюсь, нам с тобой не придётся делить невест, — его улыбка на этот раз была какая-то не очень уж радостная, и я подумал, что ему, как и мне, неудобно за это скрытое, но ощутимое соперничество, которого подспудно ждут и от нас, совершенно в нем не заинтересованных.
Повисла пауза. Я должен был сказать что-то в ответ, но слова не приходили на ум. Мягкий травяной запах, исходящий от стоящего напротив дракона дразнил ноздри, требовал вспомнить. Если я сейчас приближусь к нему, хотя бы на полшага, может быть, я вспомню… полшага — это много. Можно уткнуться носом в шею, за ухом и вдохнуть, и…
Бездна, ну и мысли приходят мне в голову.
В итоге я так и стоял, молчаливый и растерянный. Полшага сделал Данарр, протянул руку, провёл по волосам — они и так у меня вьются, а после незапланированного купания и вовсе пошли кольцами, словно у девочки. От прикосновения дыхание вовсе сбилось, и я разозлился на себя. В бездну эти церемонии и светские беседы, мне пора домой!
— Водоросли, — словно извиняюсь, сказал Данарр, вытаскивая запутавшуюся в моих волосах бирюзового оттенка цепкое растение.
— Может быть, сможем встретиться здесь еще? — произнес кто-то моим собственным голосом и тут же торопливо добавил:
— Потренируешь меня немного? У тебя так здорово получается, я имею в виду, с водой, и родителям говорить вовсе не обязательно, в конце концов, мы уже взрослые, и…
— Договорились, — Данарр распахнул крылья. — Сейчас мы с семьёй уезжаем на несколько дней в столицу, тогда через неделю, здесь же?
Его крылья дрогнули, потянулись ко мне, словно норовя обнять, и я сделал шаг назад.
— Через неделю, да, хорошо. Данарр.
— Дан.
— Дан…
