Реквием МРАКА

О том, как замыслы врагов изменяют мои отношения с Вларимиром, правда, ни я, ни он об этом не догадываемся. Пакостная мысль о том, что его не должно было там быть, молоточком стучалась в подсознание. Кого? Ну, вот уже и вопросы пошли. Так и прощаются со сном. Впрочем, чтобы окончательно проснуться, мне следовало сделать еще одну классическую глупость. То есть потянуться. Птички–ласточки! Как больно! То есть так сильно, что я взвываю в голос и, естественно, распахиваю глаза. Перед ними, то есть перед моим взором, тут же обнаруживается подол растерянной горничной, которая до этого момента мирно дремала в пододвинутом к постели кресле. - Тэя тцезитэ! – лепечет она. - Вы… Вам больно? - Как и должно быть, - я пытаюсь успокаивающе улыбнуться, но получается, судя по выражению ее лица, немного кривовато. Впрочем, пока девушка, радостно крича: «Тэя княгиня пришла в сознание!» - выскакивает в коридор, боль немного стихает. И как я не додумалась вместо того, чтобы подслушивать чужие беседы, заблокировать сигналы нервных окончаний! Однако и сейчас не поздно этим заняться. МРАК снова вспыхивает во мне на миг, мелькает перед сознательным взором и исполняет мои повеления, после чего засыпает до того момента, пока я снова не призову его на помощь. - Тебе не показалось? – встревоженный голос принадлежит моему врачу. - Нет, тай Загия. Ее будущее величество точно разговаривала. - Честное слово, - подтверждаю я ее слова. - О! О! – доктор замирает в полушаге от моего ложа, и я поднимаю голову для того, чтобы увидеть человека, который полагает, что на его глазах свершилось чудо. - Это диагноз? – не могу удержаться от каверзного вопроса. - Я всякое повидал на своем веку, - признается тай Загия скорее себе, чем окружающим. - Но с Вашими ранами выздоравливать… это просто неприлично! - То есть мне следует закрыть глаза и рассыпаться струнами, как и положено нормальной умирающей исхадати? - Ничего подобного! Ах, моя тэя, простите старого лекаря! Я вовсе не хотел сказать, будто Вам необходимо болеть дальше. Я просто… Даже Ваша свита была уверена, что Вы не выживете. Правда, третьего дня тай Глинев уверял всех, что слышал Ваш голос, якобы обещавший, что все будет хорошо. Только так ведь не бывает! Рана в сердце есть рана в сердце. - Так не бывает? Значит, Вы рассказываете все это моему призраку. - Нет, моя тэя, хотя я все же хотел бы Вас осмотреть. - Удостовериться, что я не бесплотный дух? - Удостовериться, что наш разговор не слишком сильно повредил Вашему здоровью. - Не повредил. Я поправлюсь. - Гх-м! – он все же подошел и склонился надо мной. - Ну что? Как Вы опишете мое состояние? - Весьма подробно. Я могу гордиться, поскольку вот уже более половины дюжины могу наблюдать пациента со смертельной раной, который вопреки всем известным науке законам не спешит раствориться в музыке вселенной. Да-а! Сегодня все смотрится значительно лучше. По крайней мере, не создается впечатления, что между кровью и воздухом ничего нет. Эта тоненькая пленочка действительно выглядит обнадеживающе. И легкое тоже начинает заволакивать. Вы намерены восстановить ткани послойно? - Это лучше, чем одновременно. Можно не уследить за какой-нибудь клеткой, а в результате всю жизнь мучиться недугом, которого можно было бы избежать. - С Вашего позволения, моя будущая императрица, я позволю себе продолжать записи. Понимаю, что опубликовать их не удастся, но я просто не могу упустить шанс сохранить в памяти каждую доступную моему зрению деталь. - Как Вам будет угодно, - разрешила я. - Нейделин! Ты действительно выздоравливаешь? – появление Джашуара было громким и радостным. Еще один человек, для которого свершилось чудо. - Скорее, обещаю выздороветь, - поспешила я исправить неточность. - Кстати, если уж ко мне посетители, неплохо было бы накинуть на меня хотя бы простынь. - Ох, я сейчас! – всплеснула руками горничная и, в спешке сбив подсвечник, выполнила мою просьбу. - Теперь можно и гостей встречать, - согласилась я, разглядывая Джашуара. Он выглядел изможденным и, что было нетипично для него, растрепанным. То есть, для человека, видевшего его впервые, он, как обычно, был бы верхом элегантности и стиля, но некоторые детали… - Вас Эррадан одевал? – не выдержала я. - Что! – вопрос явно застал его врасплох. - А! Верно. Как Вы догадались? - Неважно, - получив подтверждение своей догадке, я тут же переключилась на более важные темы. - Как долго я здесь лежу? - Сегодня истекают восьмые сутки. - Кто–нибудь еще пострадал? Сколько человек убили? - Шесть моих офицеров, троих сотрудников Вларимира и более тридцати нападавших. Мой братец изволил сильно расстроиться тем, что в его руки попало слишком мало «материала» для работы. Теперь с этой самой работы не вылезает. Ходит бледный и сосредоточенный, - говоря это, Джашуар оглянулся на дверь, словно чего-то ожидая. - Да где же он пропадает! – не выдержал он. - Кто? – вопрос доктора совпал с радостным восклицанием моего мужа, узревшего на пороге своего возлюбленного. – Эррадан! - Что-то случилось? Что за спешка? – волнение Эррадана стихало по мере того, как он разбирался в эмоциях, написанных на лице моего мужа, но, прежде чем отзвучал его вопрос, я уже знала, чей голос услышу. И от этого знания меня переполнял странный трепет. Я поняла, что чувствую его. Биение его сердца звучало для меня громче, чем собственного. - Я впервые за много дней вижу улыбку на лице моего брата, - в его голосе сплелись надежда на чудо, страх поверить в невозможное, боязнь обмануться в своих чаяниях и спокойствие, подобающее случаю и обстановке. И боль. Они что, не видят? Конечно, он не показывает вида, но, сколь искусны ни были врачи, совершить чуда они не смогли. Ему с такой раной полагалось лежать. А он, если верить Джашуару, все время проводит на работе. - Видишь, - согласился его брат,- видишь, потому что она… – вместо продолжения он взмахнул рукой в мою сторону, предлагая самому убедиться в обоснованности своего веселья. Вларимир не промедлил воспользоваться его разрешением. Впрочем, он мог оставаться на месте, а не подходить, чтобы своими глазами посмотреть на чудо. Лучше бы он вообще не ходил! С такой раной! Я собралась, было, исцелить его. Но кто-то меня опередил. По крайней мере, боль сняли. Я подняла голову и встретилась с понимающими глазами Каннеша. И поспешно зажмурилась: если я сейчас встречусь с ним взглядом, то забуду обо всем на свете. А мне нужно очень многое сделать. - Доброго дня, - начал он, и осекся, сообразив, что исцелен. - Спасибо. - Не мне - Тураму, – пояснила я. - Мне сейчас не по силам и муху поймать. - Если Вам захочется мух, сообщите Вларимиру, - посоветовал Джашуар, - он или его ведомство отловят именно ту, которая интересует Вас. По крайней мере, тех, кто Вас ранил, он поймал достаточно скоро. Тех, кого имело смысл ловить, разумеется. - Кстати, именно об этом я и хотел поговорить, - Вларимир, видимо, пришел к аналогичному со мной выводу и перевел взгляд куда-то на потолок. Дожила! Узнавать, куда смотрит собеседник, с закрытыми глазами! Не каждый, конечно. Вернее, только один, поскольку сам его взгляд вызывал во мне трепет, описать который словами мне вряд ли удастся. Пока я анализировала свои ощущения, мой деверь выдерживал паузу, привлекая внимание слушателей, и, наконец, продолжил. - Позавчера к вечеру врачи, наконец-то, привели задержанных в то состояние, когда от них стало возможным добиться внятных ответов. Но, как известно большинству присутствующих, отец пожелал, чтобы я сопровождал его в поездке на Статисиянийский курорт. Так что поговорить с нашими гостями удалось только этой ночью. Что мы с Меаддом и несколькими офицерами, которым я доверяю, и проделали. Поначалу все выглядело несколько забавным. За всю историю нашей службы это, пожалуй, было первое массовое добровольное признание в покушении на княгиню Каро, - я не поднимала головы, но готова поклясться, что в мою сторону был отвешен почтительный полупоклон, после которого он снова вернулся к своему повествованию. - Выглядело это очень похожим на заранее придуманную отговорку. Но вскоре мы уловили достаточно большую схожесть в упоминании мелких подробностей, в рассказах всех… подозреваемых. Должен заметить, что после ареста возможности к сговору у них не появлялось. Меадд, на всякий случай, поинтересовался у них, как они себе представляют дальнейшее развитие свой судьбы после откровенного покаяния в покушении на супругу наследника престола. Для начала они не поняли, а затем начали путаться в показаниях. Спустя полтора часа стало очевидно, что пустые разговоры ни к чему полезному не приведут. Я уж было начал подозревать, что среди охранников нашей тюрьмы затесался кто-то из дальних родственников или друзей… задержанных. Последовавшая за этим… недлительная, но весьма эффективная работа… специалистов, в принципе, должна была повлечь за собой изменение в содержании показаний. Однако этого не произошло. То есть к утру стало очевидным, что покушение на моего брата было всего лишь прикрытием для тщательно подготовленной попытки убийства находящихся при его особе исхадати, точнее, главной целью покушения была тэя тцезитэ. Говорю я все это не для того, чтобы напугать мою будущую императрицу или призвать Вас к бдительности, поскольку последнее и так очевидно. Получив столь интересные сведения, мы крепко задумались. Результатом чего стала следующая цепочка предположений, в которых я надеюсь ошибиться. Однако ввиду того, что указанные предположения могут в скором времени воплотиться в жизнь, спешу поделиться ими с вами, таэ. Для начала, мы исходили из предположения, что это покушение - не первое, организованное нанимателями наших… задержанных. И у этих… нанимателей с избытком наличествует желание добраться до Кальваран. Далее, они с той или иной степенью уверенности нападают на княгиню Каро. Попыток, как всем известно, было более чем достаточно. В настоящее время, как они могли убедиться, тэя тцезитэ находится под неусыпной опекой наследника престола. Эта опека множество раз мешала их планам. Следовательно, они в ближайшее время постараются отвлечь моего венценосного брата, а еще лучше - постараются удалить его из столицы, причем таким образом, чтобы Кальваран не смогла последовать за ним. Обеспечить это можно будет несколькими способами; в зависимости от оперативности и эффективности их шагов мы сможем более точно представить себе, сколь влиятельные лица противостоят нам. - Тоже мне загадка, - пожал плечами Джашуар. - Дядя и прилагает старания. Уж не знаю, из каких интересов. - С чего Вы так решили? - Я понимаю, тебе немного обидно за отчима, но кто, кроме него, мог так обработать отца, чтобы меня сегодня к вечеру отправили в глушь подавлять очередной конфликт между торговцами шерстью. Оперативно и эффективно. К тому же, я действительно не рискну брать с собой жену ввиду и ее состояния, и того факта, что беременной даме не место посреди эпицентра военных действий. - Ваше будущее величество предполагает, будто они знают, насколько сильно пострадала тэя княгиня? - Для этого у них должен быть шпион прямо здесь. Скорее всего и есть, но не среди нас, поскольку иначе, узнав, насколько она плоха, они организовали бы еще одно нападение на дворец и довершили бы начатое. Времени у них было более чем достаточно. - И что Вы собираетесь делать? - Для начала, с помпой отбыть в указанном направлении, а затем… - С их стороны было бы глупо не предусмотреть Вашего «затем», мой брат, – покачал головой Вларимир. - И что же они могут придумать? - Не знаю насчет них, но я бы приставил к Вам какого-нибудь навязчивого и всюду сующего нос господина, которому Вы никак не сможете указывать, когда и куда ему следует пойти. Ему даже не потребуется следить за Вами. Но его присутствие будет связывать Вас по рукам и ногам. Причем предполагаемый господин не обязан быть посвященным во все подробности происходящего. С него будет достаточно и какой-нибудь сказки, пробуждающей его патриотически-верноподданнические чувства, и он будет лезть из кожи вон, мешая Вам в Ваших действиях. - Обрадовал! – усмехнулся Джашуар, однако в его усмешке веселья было мало. - Если уж ты взялся пророчествовать, может быть, заодно подскажешь, что мне делать. Я имею в виду безопасность Нейделин. О себя я как-нибудь позабочусь. - Мне ничего приличного в голову не пришло. Разве что… Что именно собирался предложить Вларимир, осталось невысказанным, поскольку моим дамам все же донесли весть о моем… выздоровлением это пока называть рано. Хм! Улучшении моего самочувствия. Я снова вспомнила о том, что моя спальня несколько маловата для проведения официальных приемов. Но сетовать на это мне пришлось недолго, поскольку появившаяся последней тэя Насии сообщила, что по дороге ее перехватил тай Уссо и просил передать, что в парадной приемной дожидается аудиенции Дамарат Офнаил. - Вот тебе и непосвященный, – покачал головой Джашуар. - Пойдем «окажем величайшую честь» нашему незваному гостю. - Самое время, - покивал головой мой доктор, - тэе тцезитэ необходимо отдохнуть. - Действительно, - я все-таки подняла голову от подушки. – Я не прочь немного отдохнуть. Идея пришла мне в голову именно в этот момент. Я много раз читала о подобном в документах, оставленных кадер. Механизм был мне известен. Так почему не воспользоваться столь неожиданно подаренными мне МРАКОМ возможностями? - Тэя Насии, Вы будете моими глазами и ушами, - я поспешила предупредить уже пятившуюся к порогу девушку. - Непременно, - Джашуар подхватил девушку под руку и что-то шепнул Эррадану. Тот нахмурился, но согласно кивнул. - Мы останемся охранять сон Кальваран, - предупредил Каннеш весьма не ко времени. Далее наследник престола со свитой принялись откланиваться. Но я уже не замечала происходящего, поскольку, прикрыв глаза, погружалась в объятия МРАКА. Сделать требовалось немногое. Скопировать сигналы с органов чувств Ларэс и связать их с собственными нервными окончаниями. Мда-а! Теорию-то я знала, а вот с практикой вышла заминка. Хорошо, что я лежала. От поспешности и невнимательности я перестаралась и не наложила сигналы от очей и ушей девушки на свои, а заменила. Ощущения вышли весьма странными. Очень сложно разобраться в том, что с тобой происходит, когда половина ощущений говорит тебе, что ты лежишь, а оставшиеся рассказывают, что ты идешь. Я так увлеклась восстановлением необходимых мне нервных связей, что пропустила момент, когда Каннеш попытался завести со мной разговор. В отличие от людей, мои соплеменники не обманулись моей мнимой усталостью. Поэтому, когда я вдруг перестала реагировать на окружающее действо, Ашаан и Каннеш занервничали и дружно принялись выяснять, что со мной случилось. Обретя способность слышать и видеть, я отмахнулась от них, пообещав: «Потом», и закрыла глаза, чтобы не отвлекаться. За то время, пока я разбиралась в путанице своих и чужих чувств, мой муж со свитой достигли зала приемов. И разместились там, причем Джашуар так и не отпустил Ларэс, и она оказалась справа от его кресла. Кажется, между двумя принцами ей было несколько неуютно. Брат министра Офнаила вошел в зал стремительной уверенной походкой. И поклоны, которыми он приветствовал моего супруга и его брата, тоже были полны самоуверенности, впрочем, никто не смог бы назвать их оскорбительными. Из всех виденных мною людей, до сей поры я только у Эррадана встречала такое спокойное достоинство в обращении с венценосными особами. Но то Эррадан. Для наследника престола он - скорее член семьи, нежели придворный. А вот встретить такое достоинство и самообладание у малоизвестного провинциала было удивительно. Однако долго любоваться на этого странного человека мне не пришлось, поскольку Дамарат Офнаил явился со свитой. А главным объектом, привлекшим внимание Ларэс, оказался ее брат. Вуурат на первый взгляд несчастным не выглядел. Юноша чувствовал себя вполне уверенно. Более того, если бы не наличие на его шее и запястьях ритуальных цепочек, его можно было бы принять за сына или воспитанника Офнаила. По крайней мере, на мой взгляд, молодой человек никоим образом не выделялся из среды сопровождавших Дамарата офицеров. Стоп! Офицеров? Очевидно, Джашуар догадался о подоплеке визита брата министра несколько раньше, нежели я, поскольку успел шепнуть Вларимиру: «Быстро сработали». Вларимир не ответил. Но Ларэс, опомнившись, оторвала взгляд от братика и сосредоточилась на том, чтобы смотреть и слушать. Братик оказался куда менее сообразительным, поскольку, даже не закончив поклон, уставился на сестру. - Вы просили нашего внимания, - дождавшись, когда вельможи закончат безмолвную часть приветствия, начал мой супруг подозрительно доброжелательно. - Можете изложить дело, которое привело Вас сюда. - Преклоняюсь перед моим будущим императором, - Дамарат Офнаил снова не вышел за рамки этикета и достоинства. Решительно, этот человек нравился мне все больше. - Я осмелился обеспокоить моего тая по приказу императора, которым час назад я был назначен Вашим заместителем при штабе вверенных Вашему командованию вооруженных сил для разрешения конфликта в Тари–Веж. В связи с этим я прибыл, дабы уведомить ваше императорское высочество о повелении властителя, выслушать Ваши распоряжения и обратиться с нижайшей просьбой. - Мы благодарим Вас, генерал, за Вашу предупредительность, и внимательно слушаем Ваше пожелание, - доброжелательности в голосе Джашуара даже прибавилось, а вдобавок появились интонации, которые лично меня заставили бы подозрительно посмотреть на мужа. Ларэс, к сожалению, моим слухом не обладала, или ее мысли были заняты более близкими ее сердцу вещами. - Я осмеливаюсь просить ваше высочество, - тай Офмаил, наконец, что-то заметил, поскольку в его поведении впервые промелькнуло беспокойство. Он нервно одернул алую форменную тунику и продолжил: - о разрешении оставить при Вашем дворе моего пленника – молодого Вуурата Насии. Юноша слишком молод, чтобы я смог взять его с собой в район военных действий. С другой стороны, как Вам, без сомнения, известно, честь служить Вам была оказана его сестре, которую я вижу возле моего будущего императора. Полагаю, тэя Насии не станет возражать провести некоторое время в обществе своего брата. Ларэс, на чьих чувствах играл генерал, не выдержала и повернулась к Джашуару. Не знаю, о чем подумала она, но я, если бы могла, широко распахнула бы глаза и более не сводила бы их с лица мужа. Так вот что он задумал! И вот почему тай Офнаил все-таки смутился. Если бы не перешептывание с Эрраданом, то я бы поверила, что он строит глазки своему нечаянному заместителю. Факт сам по себе весьма примечательный, ибо подобное поведение являлось для будущего императора не то что нетипичным, но даже неожиданным. Несмотря на то, что о его связи с Эрраданом не знали только особо нелюбопытные кометы с окраины империи, в присутствии посторонних лиц мой супруг любезничал только с женщинами. Свидетелей проявления нежных чувств двух самых знаменитых любовников вселенной насчитывалось не более полусотни. А тут такое безобразие. Полагаю, Эррадан сейчас надувает губы. Или… тай Офнаил рискует оказаться между двух огней. Мне становится жаль, что я не смогу наблюдать за тем, как эта парочка издевается над генералом. Генералу Офнаилу было о чем переживать. Поверил он или нет во внезапно вспыхнувший интерес Джашуара, значения не имеет. В эту игру ему наследника престола не обыграть, хотя бы потому, что Джашуар готов идти до конца. В отличие от генерала. А если Эррадан ему подыгрывает… великолепный способ отвадить предполагаемого соглядатая. Теперь стоит Дамарату Офнаилу сунуть свой нос слишком глубоко, как он тут же наткнется на ласковый взгляд моего супруга. Совершенно очевидно, что если и не честь, то репутацию доблестный генерал в этой кампании потеряет. - Вы собираетесь оставить юношу на Столице? – с сожалением и скукой в голосе поинтересовался вошедший в роль будущий император. - Это прекрасно. Он не станет отвлекать Ваше внимание от иных… дел. - Да, мой тай, - другой на месте Офнаила пошел бы пятнами, но генерал умудрялся делать вид, будто не понимает или не замечает заигрываний Джашуара. - Молодой человек останется в моем дворце. И я прошу Вашего разрешения допустить его присутствие в Вашем доме подле очаровательной тэи Ларэс. - По-моему, – голос Джашуара зазвучал так, словно ему предложили кусок пирожного и он решал, попробовать его или отказаться, - молодой человек уже покинул нежный возраст, когда принято прятаться в юбках сестер. По крайней мере, я, будучи в его летах, уже участвовал в пяти или восьми компаниях. Ничего страшного или губительного для моей психики там не произошло. Более того, должен признать, что пребывание при дворе для юной неокрепшей души может оказаться куда более опасным. - Не смею оспаривать высказанных Вашим высочеством утверждений, – тай Офнаил оставался все так же спокоен, что делало ему честь. - Однако, пока сей молодой человек находится в моей власти, я не желаю, чтобы он покидал Столицу. - Жаль. Если бы такой пленник попал ко мне в руки, я бы не спешил расставаться с ним. Впрочем, могу пообещать Вам, генерал, что Вы не станете скучать по его обществу. Я об этом позабочусь. А что касается Вашего юного безвольного, то ради прекрасных глаз тэи Насии я не стану отказывать в Вашей просьбе. - Благодарно склоняюсь перед моим будущим императором, - его что, действительно невозможно пронять? Или он раскусил игру Джашуара? - Имеются у Вас еще прошения или дела к нам? – Джашуар не был намерен оставлять игру и явно не считал неудачей тот факт, что его собеседник не собирается терять присутствия духа. - Нет, мой адмирал. - В таком случае, я не задерживаю Вас. Вы можете вернуться к своим обязанностям. После этого брату министра оставалось только откланяться. Джашуар не стал дожидаться его ухода, а, вновь предложив руку Ларэс, бодро покинул зал приемов. - Простите, тэя Насии, - зашептал он в ушко моей придворной дамы, - за те несколько неприятных минут, что я Вам доставил. Можете быть абсолютно спокойны. Покушаться на честь Вашего брата ни я, ни кто-либо из моей свиты не собираемся и не позволим. Но мне требовалось выяснить, как сильно намерение нашего неожиданного помощника шпионить за нами. Судя по всему, настроен он достаточно серьезно. Настораживает меня не это. Там, в космосе, на него управа найдется. Его отношение к Вашему брату беспокоит меня куда больше. Не каждого пленника спешат ввести ко двору. И поведение тая Офмаила нисколько не походит на поведение человека, который стремится выказать свою власть над бывшим врагом или над сыном врага, что, по-моему, не слишком разнится. Я не понимаю его мотивов или не хочу, чтобы мое понимание соответствовало истине. Наверное, именно поэтому я и позволил себе зайти немного дальше, чем положено приличиями. Я ни в коей мере не намерен мешать Вам, тэя, общаться с братом. Однако попрошу не вводить его в окружение моей супруги. Он просто не должен о ней ничего знать. К сожалению, даже если сам тай Насии и не является шпионом, то прикрепить к его одежде что-нибудь маленькое и наблюдательное не составит труда. - Я поняла Вас, тцез тай, - склонила голову Ларэс. - Вот и прекрасно, - он, наконец, отпустил ее руку и повернулся к Эррадану. На этом я вспомнила, что, собственно, никуда не иду, а лежу в своей постели, и вокруг стоит несколько моих подданных, которые, должно быть, весьма сильно заинтересованы моим несколько нестандартным для недавней потенциальной покойницы поведением. Сомнения в том, что мне следует открывать глаза, только усилились, когда я ощутила окружающее меня напряженное молчание. Да-а! Это не люди. Они вот так молчаливо простоят здесь, пока не покроются паутиной, и все-таки заставят меня отвечать на свои незаданные вопросы. Не то, чтобы я имела слишком много тайн, однако… - Иврад, как ты оказался здесь на праздник дня рождения императора? – я вовремя вспоминаю, что лучшая защита – это нападение. - Да покроют твои крылья небо, моя Кальваран, - он умудряется сделать ритуальный взмах рукой, и я зачарованно смотрю на быстро исчезающий след, что оставляет в воздухе его кисть, - к тому моменту, как я вернулся, все мои дела были завершены… весьма печальным образом. Как я имел возможность сообщить тебе, моя повелительница, причина несчастий, постигших население планеты, оказалась в катастрофическом дефиците струн, локализованном в границах звездной системы. То есть на планете они были, а в системе не было. От перепада у меня на подлете и случилось головокружение. Куда делись струны, не знаю. - Как же больные? – не выдержала я. - Нет больше больных, - лицо Саримана потемнело, что заставило меня дернуться успокоить его, и, как следствие, снова заныли обе раны. - Местная охранка упустила того офицера, который поднял бунт и перестрелял всех. Он украл армейский чалр и, пока его ловили, взорвал все больницы, кроме столичных. Когда его снова выловили, точнее, он сдался сам, то заявил, что «пациенты все равно не жильцы, а эти «призраки» их могли заразить, а через них всю планету». - Какие призраки? – перебил его Каннеш. - Полупрозрачные, амебоподобные, не имеющие материального воплощения, зато весьма прожорливые, когда дело доходит до струн, величиной с мою ладонь, - пояснила я то ли своим собеседникам, то ли самой себе, описывая то, что видела сквозь МРАК в теле Иврада. - Прожорливые до струн? – переспросил Ашаан. - Только побольше, - одновременно с его вопросом пояснил удивленный Сариман. - Откуда тебе известно, моя Кальваран? - Похоже, - я дождалась, когда трое моих поверенных переглянутся и выжидательно посмотрят на меня, - нам чрезвычайно повезло встретить человека, который способен видеть исхадати. - Откуда Вы знаете, как они выглядят, моя тэя? – после продолжительной паузы поинтересовался Ашаан. От необходимости отвечать меня избавило появление мужа. Джашуара на этот раз сопровождал только Вларимир. Причем вид у последнего был весьма расстроенный. Сводные братья немного удивленно посмотрели на ошарашенные и серьезные лица моих соплеменников и в качестве приветствия ограничились скупыми кивками. - У вас важный разговор? – Джашуар придвинул к моей постели кресло и удобно в нем разместился, из чего следовало, что он полагает свои дела не менее важными. Вларимир устало облокотился на каминную полку. - Да предложите же сесть князю Тамму! – не выдержала я. - Он еще не оправился после ранения. - Какого ранения, - озадаченно повернулся к нему будущий император. - Это пустяки, тэя тцезитэ, - попытался уверить меня деверь. - Это не пустяки, а напрасное невнимание к своему здоровью. - Ты ранен? – наконец смог вставить слово Джашуар. - Право, тэя княгиня уделяет слишком большое внимание моей царапине, - поморщился Вларимир. - Потом расскажешь, - приказал мой муж и перешел к главному, - Нейделин, насколько я понимаю, в ближайшее время беспокоить и перевозить с места на место нельзя, - судя по тому, как он посмотрел на присутствующих в комнате троих представителей моей расы, это было не только утверждение, но и вопрос. - Совершенно верно, - подтвердил его слова Сариман, который, впрочем, не утратил своей надежды продолжить выяснение моих познаний об исхадати прямо здесь и сейчас. - В таком случае, мне не остается ничего иного, как пригласить Вларимира быть моим гостем на время моего отсутствия. - Это не самая замечательная идея, - выразил деверь мою мысль. Еще бы! Одно дело тихо про себя мечтать о великолепном князе Тамме, и совершенно другое натыкаться на него в собственном доме ежедневно. Каннеш вот уже догадался, что я к нему неравнодушна. Скоро и мой щенок будет знать, не говоря уж обо всех горничных. Да и моим дамам сии знания на пользу не пойдут. Проще говоря, если я собираюсь сохранить это в тайне… - Наоборот, - прервал мои размышления Джашуар, - это просто великолепная идея. Тебе отсюда до места службы на час быстрее добираться, чем от дома. Отчего не предлог. Ну, а насчет моей жены, то охрана особы будущей императрицы – твоя прямая обязанность. - Может, я все-таки узнаю пожелания хозяйки дома, - попытался воззвать к моей помощи Вларимир. - А то заявляться в гости без ее согласия… - Нейделин не станет возражать, - даже не оглянувшись на меня, заверил Джашуар. - Вы у нее поинтересовались? – голос Вларимира наполнился горечью сарказма. - Вы ведь не против, сокровище мое, - Джашуар пристально посмотрел на меня, и я чуть не подскочила. Именно с подобного взгляда много лет назад началось наше с ним знакомство. Наследник престола не спрашивал. Он приказывал. И брак Даи давал ему право распоряжаться моими пожеланиями. - Для меня великая честь принимать в этом доме Вашего брата, мой тай, - и как ему удалось вынудить меня на подобную глупость? - Вот и прекрасно! – Джашуар неожиданно повеселел. - Значит, решено. Вы сегодня же перебираетесь сюда, Вларимир. Нейделин, Вы, очевидно, утомлены. Не станем Вам более надоедать, - он стремительно поднялся и, кивнув мне, поманил к выходу брата. - Так что о твоей ране? – донеслось до меня прежде, чем за ними закрылась дверь. - Откуда Вам известно об исхадати? – ох, как не вовремя. Мое сердце или, вернее, его ошметки, настоятельно требовали отдаться переживаниям по поводу грозящей мне длительной радости общения с Вларимиром. Он будет здесь, совсем рядом. Я смогу каждый день видеть его, слышать его голос, нежиться в нежности его взора… Стоп! Все это, конечно, прекрасно, но я, вроде как, замужем. Будь у меня возможность перекинуться, я бы начала нервно подергивать кончиком хвоста. Это пытка какая-то. Быть так близко к нему - и так далеко. Его руки никогда не обнимут меня, его губы никогда… - Моя Кальваран? – напомнил мне о своем вопросе Ашаан. Да чтоб ему провалиться!