Реквием МРАКА

В которой мои попытки разобраться в ситуации наталкиваются на большие проблемы. Вларимир все-таки нашел способ задержать меня на одре болезни. И на встречу с тэей Неато я отправилась не через день, как планировала, а через три. Ходить, да и сидеть, я могла, только впустив в себя МРАК, отчего к вечеру у меня чрезвычайно уставал вензель. Но признаваться в этом кому бы то ни было я не собиралась. Вларимир со мной не поехал, что и понятно. Днем ему полагалось быть на службе. Зато наконец-то выписавшийся из госпиталя полковник Меадд занял свое привычное место возле моей царственной особы и пытался быть незаметным, насколько это вообще возможно в мундире Имперской Безопасности. У него, как ни странно, это неплохо получалось. Вообще-то я отправилась в гости к таю Панкт почти без свиты. Только Ларэс, Клантраэль и еще четверо офицеров. Хватило трех машин, чтобы уместилась наша дружная компания. Особняк тая Панкт встретил меня тишиной. Странно. Я не воспринимала это место как дом Станы. Возможно, потому, что до ее похорон я ни разу здесь не была. Тай Текрое встретил меня в гостиной и, покончив с приветствиями, сразу перешел к делу. - Тэя Неато сейчас в оранжерее. Моя жена на некоторое время покинула Столицу и сейчас гостит у родителей, так что мой дом полностью в распоряжении Вашего будущего величества. - Она ожидает этой встречи? - Нет, я не предупредил тэю Клару. А следовало? - Ни в коем случае. Я немного помедлила, прежде чем проследовать в оранжерею. Удивительно, но даже все последовавшее за моей последней встречей с тэей Кларой, я отчетливо помнила неприятное чувство от столкновения с первой уничтоженной мною куклой и внутренне трепетала, боясь вновь столкнуться с почти материальным отвратительным ощущением неправильности. Поймав себя на попытке закрыться, я глубоко вздохнула, чтобы расслабиться, и поспешила за хозяином дома. К счастью, ничего необычного в тэе Неато не было. По крайней мере, до тех пор, пока она не подняла голову от книги и не узрела нашу дружную компанию, выходящую из-за цветущего куста носанки. Надо признать, лицом она владела превосходно, чему, в принципе, не следует удивляться, поскольку это умение в той или иной степени свойственно всем придворным. Зато мои чувства, усиленные МРАКом, буквально захлебнулись. Гремучая смесь из любопытства, ужаса, восхищения и ненависти. Как только ее не разорвало от всего этого?! Наверное, оттого, что этот жутковатый коктейль был сильно сдобрен собственной ее отчаянной решимостью. И все это с непроницаемым выражением лица. Хотя не совсем непроницаемым. Глаза на миг стрельнули в сторону Ларэс. К уже сжигающим девицу Неато ощущениям добавились недоумение и презрение–сожаление. - Радости Вашему сердцу, тэя Неато, - я не столько стремилась соблюсти приличия, сколько давала себе время разобраться в своей невольной собеседнице. - Преклоняюсь перед моей будущей императрицей, - она склоняется согласно предписаниям этикета и не видит, как дергается моя бровь. Впервые на моей памяти меня приветствуют столь официально по второму из моих титулов. К тому моменту, как она подымает голову, я уже успеваю отбросить ненужные мысли и выгляжу абсолютно спокойной. Что-то мне сложно поддерживать с ней беседу. Она слишком очевидно не в восторге от нашего общества. Или конкретно от моего? Интересно, с чего бы это? Неужели я нашла то, за чем приехала? Ощущая себя рыбаком, ожидающим погружения поплавка в воду, я буквально впилась в её чувства, сканируя мельчайшее возмущение МРАКа от взаимодействия с её эмоциями. - Вы не согласитесь пройтись с нами по саду? - может быть, она хотя бы так несколько успокоится, и мне удастся выделить самое важное. В конце концов, мы же даже не знакомы. Ту мимолетную встречу в день рождения императора знакомством назвать язык не соглашается. Откуда же столько отрицательных эмоций? - Как прикажете, тэя тцезитэ, - снова поклон с одновременным пожеланием мне любимой чего-то очень нехорошего. Эта вспышка алого и гремучая дробь, улавливаемая мною при помощи МРАКа, не может быть ничем иным. - Тэя Клара, позволите мне так Вас называть? – я, проклиная боль в спине, стараюсь двигаться так, чтобы моя рана была как можно менее заметна. Особенно для меня самой. - Это великая честь для меня, - тэя опускает ресницы, едва сгибая шею в намёке на поклон, и пытается пропустить меня вперёд. Не выйдет! Я не для того приехала на встречу с ней, чтобы теперь терпеть её увиливания от разговора. У меня сегодня боевое настроение. Я хочу разобраться в загадке кукол и поскорее найти метод борьбы с этой мерзостью. У меня при одном воспоминании о ночном копошащемся тумане, заглядывающем в окно моей спальни, крылья мурашками покрываются. Я подобрала подол и поманила её рукой, не позволяя остаться за моей спиной. Новая вспышка негодования, отразившаяся во МРАКе, как протуберанец, исходящий от неё в мою сторону. Даже заслониться захотелось. Хотя подобные подарки от настоящих звёзд для моей шкурки абсолютно безопасны. - Мне хочется задать Вам, тэя, несколько вопросов, - мне приходится обернуться, поскольку она попыталась проигнорировать мой жест. Вернее, сделать вид, будто не заметила. - Я внимательнейшим образом слушаю мою будущую императрицу, - мы вместе вышли в парк, и на меня тут же налетел мой старый приятель – птенец тхо. - Юуо! – вмешался он в наш никак не начинающийся диалог, и МРАК буквально обдал меня выражением его радости. Нечто звучащее как капли дождя, барабанящие по листьям и мерцание золотистых искорок с запахом ванили. Я не смогла удержаться и потрепала малыша по сложенным крыльям. Он вскинул голову, посмотрел мне в глаза своими абсолютно разумными чёрными бусинками и, вытянув шею, заглянул мне через плечо. У меня возникло ощущение, что он изучает мою рану. Закончив изучение, он сочувствующим тоном что-то пророкотал и, приноровившись к нашему шагу, пошёл рядом. Может быть, я что-то себе напридумывала, но от его сочувствия мне стало легче. - Он Вам что-то сказал? – всё-таки тэя Клара не была лишена обычных человеческих качеств, и любопытство входило в их число. - Увы, я, как и Вы, не знаю языка птиц, - пришлось признать это, несмотря на её горящие азартом исследователя глаза. – Но, насколько мне доступны его эмоции, он рад нашему обществу. Вторя моим словам, он вскинул крылья и слегка склонил голову, после чего опять сложил их и чинно зашагал дальше. - Я думала, исхадати могут всё! – во МРАКе смешались недоверие и обида. Чем, интересно, я ей сейчас не угодила? Тем, что сказка оказалась сказкой? И кто виноват? Разумеется, я, разрушившая эту иллюзию. - Весьма распространённое заблуждение, - я внимательно посмотрела на свою собеседницу сквозь призму МРАКа. – Если бы оно соответствовало истине, мне не пришлось бы задавать Вам свои вопросы. - Что же интересует мою будущую императрицу? – она снова насторожилась. - Мне крайне необходимо знать причину Вашей неприязни как конкретно ко мне, так и к моим сопровождающим из числа Играющих Звёздами, - я погладила шелковистое оперение моего второго спутника, делая вид, будто отвлеклась от наблюдения за лицом тэи Неато. Только делая вид. Смятение, захлестнувшее её, напоминало бурю запахов и звуков. Шторм мельтешащих цветов, переливающихся вокруг неё, чуть не довёл меня до головокружения. И где-то в глубине этого урагана мне почудились нотки хаоса. Я попыталась ухватиться за них, чтобы разобраться в их происхождении, но они, как будто почувствовав мой интерес, скрылись за более яркими чувствами тэи Клары. - Разве я имела несчастье сказать или сделать что-то, способное вызвать сомнения в моих политических и личных пристрастиях? – она нервно оглянулась на полковника Меадда. - Меня и мою свиту не интересует Ваша политическая позиция, - я с сожалением оторвалась от тёплого шёлка крыла своего маленького приятеля и почти до боли в вензеле сосредоточилась на МРАКе. - По всей видимости, я не понимаю вопроса моей тэи, - она сделала вид, будто растерялась, хотя исходящие от неё нестабильные звуки в сочетании с непрерывно сменяющимися всполохами алого и зелёного свидетельствовали о том, что она сердится и боится. - Тогда я попытаюсь спросить о другом, - настороженное ожидание, с которым она восприняла эту фразу, не расходилось с выражением её лица. – Тэя Неато, что Вы можете рассказать о своём спутнике, с которым я Вас повстречала на балу в честь дня рождения его величества? Она растерялась. Действительно растерялась. Но главным для меня было не это. Старательно скрывавшиеся следы воздействия этого существа на её сознание неожиданно попытались меня атаковать. Причём с такой силой, что я невольно отступила назад. Вся она словно бы исполнилась тягуче-медленными скрипучими аккордами. Во МРАКе поплыл едва заметный сладковато-гнилостный запах какого-то тропического цветка. Я с удивлением наблюдала за разворачивающимся передо мной действом. Вполне вероятно, что я упустила бы момент, когда следует защищаться, но жалостливый вскрик моего пернатого друга вырвал меня из состояния удивлённого созерцания. Сама не понимая, что делаю, я швырнула в свою собеседницу сгусток струн, расставляя их в тщательно выверенном порядке. Мелкая сеть, которой невозможно избежать. Это отняло у меня последние ресурсы, и я, отпустив МРАК, начала падать. Ко мне тут же кинулись придворные дамы, подхватывая меня и помогая добраться до ближайшей скамейки. Хотя я была готова полежать и на траве ближайшего газона. Про тэю Неато все позабыли. Почти все. Тай Меадд взялся помочь потерявшей сознание барышне. Не иначе, как по причине усердной заботы друзей и подруг, я пришла в себя первая. Тэю Клару пришлось похлопать по щекам и даже побрызгать на неё водой, чтобы она вернулась к нам. Должна сознаться, я немного опасалась за её душевное состояние. Когда почти внутри тебя сталкиваются две чужеродные силы такой мощи, легко можно навсегда заблудиться в мире грёз. Что приятно, этого не произошло. Первыми словами, слетевшими с её губ после того, как она снова обрела способность самостоятельно сидеть, были: - Какой ужас! - Вынуждена с Вами согласиться, - признала я. - Что ты имеешь в виду, моя Кальваран? – Клантраэль принялся нервно ходить вдоль скамеечки, на которой сидели мы с тэей Кларой. - То, что эта кукла воспользовалась ещё не разорванной связью с тэей Неато и перенесла в неё часть своей сути? Или то, что для нашего расследования тэя Неато больше не может представлять интереса, поскольку реакция куклы, очевидно, превалировала над реакцией самой тэи? - И то, и другое, - я, признаться, думала в тот момент не о глобальных вопросах, а о своём состоянии, которое, благодаря потребовавшимся от меня усилиям, резко ухудшилось. - Расследования? Кукла? – беседуя, мы как-то упустили из виду тот факт, что тэя Клара не посвящена в наши тайны. Я беспомощно оглянулась на свою свиту, взглядом прося их придумать, что делать с нашей пленницей, не привлекая меня, несчастную, к разрешению этой задачи. Моих сил едва хватало на то, чтобы сидеть прямо и не заваливаться на бок. - Позвольте поинтересоваться, тэя, к чему относилась высказанная Вами оценка? – спросил полковник Меадд у моей невольной собеседницы. - Я не знаю, как объяснить… - она задумалась, потёрла пальцами переносицу и всё-таки попыталась: - Когда тэя тцезитэ спросила меня о… о моём спутнике, я вдруг вспомнила такое… Тогда мне казалось, что я иду с кем-то знакомым, хотя очень смутно вспоминается, с кем именно. Но сейчас… - она постоянно сбивалась и, если бы не успокаивающее поглаживание по руке Клантраэля, вовремя сообразившего, что без успокаивающего вмешательства мы будем ожидать подробного рассказа до конца дня, совсем бы замолчала. – Он вспоминается как тень. Непонятная тень… Это страшно! – она обернулась ко мне и неожиданно твёрдо произнесла: - Спасибо! Спасибо Вам, тэя тцезитэ! Это жутко, когда такая гадость находится в тебе! Это… это… - Паразит, - вспомнила я своё первое столкновение с исхадати лицом к лицу, точнее, ко МРАКу. - О нет! Это какой-то монстр. Просто мифический ужас! – она тщетно силилась подобрать описание. - Мы Вас понимаем, тэя Неато, - мне пришлось вновь пытаться взять разговор в свои руки. – Можете больше не переживать по этому поводу. Сейчас Вам лучше пойти отдохнуть. Вас проводят в Вашу комнату, - я выразительно посмотрела на тая Панкта. Он в ответ кивнул мне и что-то произнёс в коммуникатор, встроенный в один из его перстней. Вскоре в парке появились две служанки, в заботливые руки которых и была передана моя несчастная собеседница. Когда они ушли, все снова посмотрели на меня. - Что теперь будем делать, моя Кальваран? – спросил Клантраэль. Откуда я знаю!? Но признаваться в этом почему-то не хотелось. Зато я озвучила первую пришедшую в мою пустую голову мысль: - Нужно проверить тая Юрлаэ. Он тоже находился поблизости, когда я сломала куклу. Возможно, эта мерзость пыталась вцепиться и в него. - Если моя будущая императрица позволит дать совет, - вмешался полковник, - то я осмелюсь предложить моей тэе вернуться домой. Тай Юрлаэ как-то смог прожить эти дюжины вне зависимости от того, стал ли он жертвой этого существа или нет. Лишние сутки ничего не изменят. К тому же, мне кажется, что проверить его самочувствие можете не только Вы, тэя тцезитэ. Я не прав? - Правы, - благодаря за подсказку, склонила голову я. – Тай Панкт, мы безмерно благодарны Вам за гостеприимство. - Рад был служить моей тэе, - он взялся проводить нас к выходу. Нужно ли уточнять, что, как только мы возвратились домой, я немедленно отправилась отдыхать? Усталость и слабость атаковали меня с такой силой, что я позабыла почти обо всём. Выспалась я к середине ночи. Осмотревшись, обнаружила, что моя служанка тихонечко дремлет в кресле. На задёрнутых шторах ясно выделялся силуэт Клантраэля. Друг бодрствовал на залитом лунным светом балконе. Можно было позвать его. Но зачем? Мне не настолько сильно требовалось поделиться своим разочарованием в жизни. Впрочем, я немного преувеличиваю. Это не разочарование, а растерянность. Я слишком много надежд возлагала на разговор с тэей Неато. Кто теперь подтвердит или опровергнет мою теорию о том, что куклы управляют людьми, внушая им ненависть к моему народу? Возможно ли, чтобы я приняла индивидуальную реакцию тэи Саявира за что-то большее? Я уже сама сомневалась. Как мне убедиться в правоте или ошибочности своих выводов? Теперь, даже если наша встреча и обернётся беспричинным испугом барышни Юлии, я разве что сама пойму его причину. Но как мне убедить остальных? Допустим, Играющие Звёздами из моей свиты поверят. Особенно те, кто уже раскрыл в себе МРАК. Но ведь мне нужно не это. Мне необходимо показать неестественность страха людям. Имеет ли смысл рисковать, устраивая встречу с сестрой княжича Саявира? Казалось бы, чем дальше я размышляла, тем больше причин обнаруживала отказаться от этой встречи, обещавшей столь мало, но при этом довольно опасной и для меня, и для моего окружения. Джашуар, будь он на Столице, однозначно запретил бы мне эту глупость. Только мужа на планете не было, а где-то в глубине сердца я настолько спутала надежды с логикой, что под утро всё-таки решилась на новый опрометчивый поступок. Вопреки моим опасениям, никто из окружавших меня таэ не стал засыпать меня требованиями образумиться. Вларимир и полковник Меадд, о чем-то посовещавшись, тоже не стали чинить мне препятствия. Лишь удвоили мою охрану и велели таю Загия неотступно следовать за мной. Моя вчерашняя слабость сильно их напугала. Благодаря такому благоприятному для моей задумки стечению обстоятельств, на следующий день я всё в той же компании прогуливалась по набережной Старой реки, ожидая княжича Саявира и его сестру. Погода была самая подходящая для предобеденной прогулки. Прошедший ночью ливень вымыл из воздуха ощущение тяжести, свойственное всем мегаполисам, а на Столице покрывающее почти всю планету, кроме садов и парков. Небо снова было голубым и прозрачным. В ветвях кустов фамии весело щебетали птички. В другое время я не преминула бы подробнее изучить обитательниц зелёных крон, но предстоящая встреча чрезвычайно нервировала. Я никак не могла решить для себя, чего хочу больше: подтверждения своей теории или её полного опровержения. Бесшумная посадка дорогого флаера княжича прошла для меня незамеченной. В этот момент я любовалась яхтой на солнечных парусах, белым великолепием скользящей над поверхностью реки. Интересно, чья эта игрушка? Хочу такую! Детский каприз ещё не успел выветриться из моей головы, когда брат и сестра присоединились к нашей компании. Пора было приниматься за работу. - Доброго дня, тэя тцезитэ, многочтимые таэ, - тай Растроян склонился к моему рукаву, чтобы коснуться его лбом, и отпустил свою сестру. Зря он был так беспечен. Юлия, не сразу разобравшись, куда её привела судьба, обменялась приветствиями с Ларэс и мужчинами, после чего развернулась к Клантраэлю, и её лицо на глазах превратилось в маску ужаса. Причём он был не наигранным и не преувеличенным. На миг мне даже захотелось броситься защищать её от злодея, так напугавшего красавицу княжну. Всё её существо во МРАКЕ выглядело окутанным непонятным голубоватым туманом. Звучание струн было каким-то надрывным и жутким даже для меня. По всей видимости, мой друг тоже наблюдал за её реакцией сквозь МРАК, на его лице проступила заинтересованность. Но наблюдать ещё и за ним мне было некогда. Княжна Саявира отступила на полшага и открыла рот, чтобы оповестить окружающих о своём испуге. Брат ей этого не позволил, некультурно, зато практично зажав рот девушки ладонью. Когда она в панике рванулась из его рук, я всерьёз обеспокоилась за целостность её психики. - Юлия, успокойся! – попытался совладать с нею тай Саявира. – Что на тебя нашло?! Чего ты так испугалась? – задал он тот самый вопрос, ответ на который очень хотелось узнать мне самой. - Ис... исхадати! - когда порыв заорать прошёл и тай Растроян рискнул дать ей свободу, обессилено повиснув у него на руках, сообщила она, окончательно всех запутав. - Простите, тэя, - влезла я и замолчала, по взгляду княжны поняв, что поторопилась. Или нет? Окружающая её голубоватая дымка начала искрить алыми всполохами гнева. Горько-сладкий аромат, струя которого ударила мне в нос, если о существовании такого органа во МРАКе вообще можно говорить, оповестила о том, что нас сейчас в лучшем случае обругают. - Ты! - тэя Юлия повернулась к брату и наставила на него указательный палец в обвиняющем жесте. – Предатель! Мерзавец!.. Несколько минут мы дружно удивлялись богатому словарному запасу тэи Саявира и гадали, откуда воспитанная девушка может знать столько бранных слов. Княжич невольно разжал руки и попятился под напором её праведного гнева, пока не упёрся спиной в плечо полковника Меадда. Пора было прекращать эту истерику. - Собственно, что именно вызвало у Вас такой приступ негодования? – невинным голосом спросила я, когда она прервалась, чтобы набрать в грудь побольше воздуха перед тем, как осчастливить нас новой порцией сквернословия. - Да, Вы! Что Вы понимаете! - теперь её яростно сверкающие глаза пытались испепелить меня. Ха! Мою шкуру и звезда прожечь не может! Не на ту охоту открыла! - Пока ничего, кроме факта Ваших обширных познаний в ругательствах и их применении. Но очень хотела бы понять, - мною овладело какое-то отчаянное веселье. Согласитесь, более чем забавная ситуация. Но забавлялась я недолго. Она резко замолчала, и её тело во МРАКе превратилось в болотно-зелёный свет, хотя алые вкрапления гнева остались на месте. Выглядело очень красиво. Жаль только, что у меня было мало опыта, и я не могла по смене оттенков и звучаний определить, что именно происходит. - Вы же та исхадати, которая была на стадионе, - я всё ещё улавливала владеющий ею страх, однако внешне Юлия уже смогла взять себя в руки. - Да, - кивнула я. – В некотором роде можно утверждать, что мы с Вами уже знакомы, хотя не представлены. - И ещё я встречала Вас, - она, казалось, не слышала моих слов, - на похоронах тэи Панкт. На дне рождения императора… Вы танцевали с наследником престола! – последнее она не могла утверждать безоговорочно, поскольку на мне была маска. Но сейчас её это не волновало. Торжествующе-обвиняющий тон, которым были произнесены последние слова, мне сильно не понравился. - А ещё раньше я видела Вас с тэей Неато в салоне «Морской прилив», - резко осадила я её. - Причём я очень хорошо запомнила, что в вашей беседе упоминались его высочество Джашуар и некий тай Юрлаэ. Она спала с лица и побледнела так стремительно, что я испугалась за её здоровье. Ничего хорошего из нашей беседы не выходило. Я начала думать, что зря всё это затеяла. Может быть, я вообще ошиблась в своих выводах? Неужели я напрасно рискую сама и подвергаю риску свою свиту? Не знаю, кому как, но лично мне всегда лучше думается на ходу. Поэтому и в этот раз я, задумавшись, начала переставлять ноги в произвольном направлении. Моя свита и притихшая Юлия так же молча шли за мной. Немного напряжённые, но не более. Наверное, ждут, когда княжна упадёт без сознания, как вчера это случилось с её подругой. На меня накатила волна отчаяния. Моего собственного? Княжны Юлии? Кого-то из моих сопровождающих? Следом навалились паника и боль. Я остановилась и первым делом огляделась вокруг. До меня начало доходить, что источник всех этих чувств был не рядом. - Чуть севернее, - подтвердил мои ощущения Клантраэль. В этот момент до нас донёсся зов о помощи. Поскольку я всё ещё не отпустила МРАК, мне удалось определить место, где находился его источник. Чужие страдания чем-то напоминали о той страшной какофонии, с которой мне приходилось бороться, когда я пыталась исправить музыку разрушения после непонятного поединка тая Глинева и Виктора Юрлаэ, владевшую телом Каннеша. Те же переливы несочетаемых аккордов, стонов, скрипов. Затем всё исчезло. - Это может быть Шо! Дом Трёх Петухов всего в двух кварталах отсюда, - высказала предположение я и как могла быстро направилась в к северу. Ускорение передвижения на пользу мне не пошло. Раны, не позволявшие о себе забывать и до этого, заныли с новой силой. Проще всего было бы переместиться по струнам, проиграв мелодию самой себя в конечной точке пути. Так же, как я поднималась с постели в спальне на глазах шокированного тая Загия. Однако устраивать подобное представление посреди не слишком дружелюбно настроенных жителей Столицы не следовало даже не столько из соображений собственной безопасности, сколько по политическим мотивам. Спустя двадцать минут или чуть более этого периода времени, я и мои спутники, среди которых оказалась тэя Юлия, с опаской и интересом поглядывающая то на брата, то на Клантраэля, то на меня, остановились у ворот симпатичного вида особнячка, утопающего в зелени. Монитор на двери уверял в том, что перед нами находятся дом призрения сирот и демонстрировал список попечительниц, возглавляла который княгиня Согар. Мать Вларимира. Я несколько раз видела её на приёмах и гораздо чаще в сводке светских новостей. Остановиться? Но не только я, а и Клантраэль уверен в том, что наш страдающий соплеменник находится именно за этими воротами. Пока мы в смятении решали, что делать, княжич Растроян, взволнованный упоминанием имени своей возлюбленной, уже надавил на кнопку звонка. Либо нас приняли за кого-то другого, либо тут всех пускают, не спрашивая, зачем пожаловали. Как вскоре выяснилось, нас действительно приняли за кого-то другого. Выскочившая навстречу женщина, завидев нашу дружную компанию, всплеснула руками и замерла на месте. Мы успели подойти совсем близко, когда она всё-таки опомнилась, спросила, кто мы, и, не получив вразумительного ответа, пригрозила вызвать полицию, если мы немедленно не уйдём. Я, наверное, смирилась бы с тем, что нас не пустят, и повернула назад, однако до моего слуха донёсся жалобный вскрик и следом вопль боли. Мне стало сразу абсолютно безразлично, кого она собирается вызывать. Я, Клантраэль, тай Саявира и проявившая неожиданную солидарность с братом (впрочем, не исключено, что простое любопытство) тэя Юлия ринулись на крик, сметая шаткую преграду в виде требовавшей остановиться женщины. Идти пришлось недолго. Сразу в конце аллеи нас встретили гостеприимно распахнутые двери, в которые мы и ввалились всей гурьбой. О! Лучше бы я этого не видела! Птички-ласточки! Этого никто не должен видеть! Это вообще не должно происходить! Мой токсикоз, которому не полагается быть у Играющих Звёздами, а тем более у Кальваран, резко напомнил о себе. Было отчего. Возмущена была не я одна. - Клантраэль, выведите отсюда дам, - в воцарившейся тишине отчётливо слышен голос полковника Меадда. – Я сообщу начальству, - меня не волнует паника, звучащая в его словах. Я слишком зла. И для этого есть причины. Много причин! Ближайшая лежит привязанная к деревянной скамейке в нескольких шагах от меня. Девочка, лет десяти. Она без сознания. И причина в виде верёвки с узлами, туго стягивающей её голову, бросается в глаза. Куда в тот момент пропало моё собственное дурное самочувствие? Я забыла обо всём, ринулась высвобождать ребёнка и при этом сразу же исцелять. Бедная! Клантраэль поспешил к другому ребёнку. Несколько человек из моей свиты последовали нашему примеру. Я краем уха слышала, как полковник Меадд вызывает подкрепление в лице моего личного рыжеволосого идола, однако отвлекаться от своего занятия не сочла необходимым. Как можно столь жестоко издеваться над детьми?! МРАК, которым я ещё не очень хорошо овладела, а вернее, едва познакомилась, был плохим помощником именно потому, что я всю жизнь прибегала лишь к одной его составляющей – музыке. Мне хотелось помочь всем и сразу, но я не могла. К тому же, струны моего собственного тела начали подводить, пытаясь синхронизироваться с тем кошмаром, который творился вокруг меня. Наверное, мне следовало остановиться, вот только я не могла. Больше полусотни детей и подростков, порой чуть старше меня, испытывающих ужасные страдания, и ещё с пару десятков всхлипывающих ребят, стоящих вдоль стены со связанными руками и, как я позже узнала, ожидающих, когда мучители примутся за них. О мучителях… Занявшись спасением страдальцев, я не сразу обратила внимание на то, что в помещении – просторном зале с выложенными дорогой плиткой полами и стенами - находились не только пострадавшие, но и те, кто довёл несчастных до такого состояния. - Как вы сюда попали? Кто вы? Кто вас пустил? - я впервые имела возможность посмотреть в глаза матери Вларимира. И эти глаза мне совершенно не нравились. В них было не только возмущение тем, что её прервали, хотя именно оно превалировало над всеми иными чувствами, но ещё и что-то злое. Настолько, что, не будь я сама в ярости, наверняка испугалась бы. Сейчас её злоба на меня не действовала никак. Разве что отвлекала. Во МРАКе она выглядела как клубы серой взвеси над местом атомного взрыва, в глубине которых можно было различить багровые и оливковые отсветы. Обоняние говорило о том, что от неё пахнет смесью приторно-сладких духов и раскалённого асфальта. Музыка княгини Согар, как ни странно, более всего напоминала тяжёлое звучание органа, однако самая низкая нота всё время выбивалась из ритма. Такое впечатление, что в оркестре фальшивит один из музыкантов. Интересно смотреть на человека из МРАКа и одновременно обычным зрением. Передо мной стояла женщина, которой никак нельзя было дать её пятьдесят один год. Ухоженная, красивая, грациозная. Лицо, если не смотреть в глаза, казалось молодым. Внешность княгини во всём соответствовала её богатству и титулу первой дамы империи, который она официально носит, несмотря на то, что он уже более пятнадцати лет принадлежит мне. - Ваше высочество, - от необходимости немедленно отвечать меня спасло шокированное восклицание княжны Саявира, - что тут происходит? Краем уха прислушиваясь к ответу, я склонилась над очередным пострадавшим. - Юлия? – первым делом удивилась принцесса, и её тон тут же сменился на более любезный, хотя раздражение из голоса никуда не пропало. – Видите ли, эти дети плохо себя вели, и мы следим за тем, чтобы они были наказаны за свои проступки. «Мы» в количестве ещё семерых тэй, лица которых периодически мелькали в светской хронике, незаметно приблизились к главной попечительнице приюта. - Наказываете?! – я была полностью согласна с возмущённым восклицанием Ларэс. С каких пор пытки стали называться наказанием за проступки детей? Наверное, я спросила бы об этом княгиню, однако мальчик, которому я пыталась помочь, пришёл в сознание, и струны мироздания вновь запели вокруг меня, складываясь в волны, запахи, звуки… Вот чей призыв о помощи услышали мы с Клантраэлем! Мальчик был полукровкой. На самозащиту его возможностей не хватало, но паника и боль помогли ему бросить зов о помощи. Успокаивать его струны было сложнее, чем человеческие. Его организм старался исцелиться сам, и зачастую вместо резонанса наши совместные усилия ни к чему не приводили. Поняв, что моя помощь лишь замедляет его самоисцеление, я оставила его в покое и лишь гладила по голове, следя за тем, как диссонанс постепенно сменяется гармонией. Борьба с его болью позволила и мне самой немного успокоиться. Я сообразила, пусть и с запозданием, что происходит в этом странном, а точнее, страшном приюте. Знаю точно, что мне не полагается это знать, но всему виной моё любопытство. Как часто бывает, дети лезут туда, куда им абсолютно не нужно. Вот и я лет десять назад, сидя в библиотеке, вытащила из информационного пространства нечто, для юных созданий не предназначенное. Если бы поиск вёлся не из дворца наследника престола, сайт запросил бы мои персональные данные, после чего в доступе было бы отказано, но… Вот я и влезла на сайт для несемейных взрослых людей. Конечно, формально я была замужем и даже… хм… фактически. Но после единственного раза, который я из-за утомления и выпитого спиртного почти не помнила, Джашуар берёг мою детскую психику и спал у Эррадана. О зачатии наследника престола мы заговорили намного позже, а подошли к практическому исполнению планов всего несколько месяцев назад. Возвращаясь к сайту, содержащему непристойности. Потратив на изучение его содержимого несколько часов, я помчалась к мужу с вопросами. Тай Глинев поджал губы и поспешно ушёл в тир, а Джашуару пришлось давать мне объяснения. Среди прочего, я уяснила для себя, что у людей случаются психологические заболевания, выражающиеся в потребности наблюдать за страданиями других или даже причинять их. До сих пор я благополучно об этом не вспоминала. Теперь же судьба столкнула меня именно с такими вот больными людьми. Страшно то, что у этих аристократок, помимо больной психики, имеются ещё деньги и власть потакать своим жестоким прихотям. - …вам следует немедленно уйти отсюда и всё забыть, - повелительным тоном сообщила моим спутникам княгиня Согар, когда я, вынырнув из своих размышлений, вновь начала вникать в суть происходящего вокруг меня. Что?! Она думает, я оставлю всё как есть?! Никто не может мне приказывать! По крайней мере, никто из находящихся сейчас рядом со мной. А если вспомнить о том, что я в любой момент способна перекинуться и нарушить гравитацию планеты, то вообще никто из её обитателей. Я слишком рассержена, чтобы проявлять благоразумие. - Тэя Насии, - обращаюсь я к Ларэс, запоздало понимая, что сейчас фактически настраиваю против неё самую могущественную женщину в стране, вместе с тем, уже не могу остановиться, - я собираюсь внести пожертвование на благоустройство этого детского приюта, десятикратно превышающее все взносы его настоящих попечителей. Вам придётся заняться наведением здесь порядка. - Кто Вы, тэя? – меня окидывают презрительным взглядом с ног до головы. – На каком основании Вы взялись отдавать приказы? - Я – Кальваран, - давлю в себе порыв встать, поскольку мой организм ещё растёт, и я заведомо ниже своих недружелюбно настроенных собеседниц хоть сидя, хоть стоя. - Ведьма! – вскрикнула одна из дам, разделявших мерзкие пристрастия матери Вларимира. Ох! Птички-ласточки, что же я наделала?! Полковник же вызвал сюда моего любимого деверя! Вларимиру нельзя это видеть! Ему не следует знать о том, что представляет из себя его родительница. Ни одному ребёнку нельзя узнавать такое о матери! Тут мои мысли слегка изменили направление, словно поток воды, налетевший на подводный камень. Как она могла, будучи матерью двоих детей, поступать так с несчастными, которых мы случайно спасли?! При всей своей ненормальности, княгиня Согар всё же не стала акцентировать внимание на моей расовой принадлежности. Вместо этого она спросила: - Вы намереваетесь выгнать меня отсюда? Чуть кривоватая улыбка испортила её лицо, а в уголках глаз появились морщинки. Не знаю, что со мной произошло в тот момент. Вдруг снова напомнила о себе боль в так и не зажившей спине, злость откатила, как недавно грозная волна от берега, который атаковала мгновение назад. Даже желание изничтожить этих женщин, отодвинутое моим сознанием на задний план по причине необходимости оказать помощь страдающим детям, померкло. Я смотрела прямо в глаза матери Вларимира и видела в них ненасытную чёрную дыру, жаждущую чужой боли и давным-давно опустошившую душу этой женщины. Она сама была жертвой своего безумия. Те, кого она мучила для того, чтобы на время удовлетворить жажду острых ощущений, появлялись и исчезали из её жизни, а жажда лишь разрасталась, кислотой растекаясь по венам и артериям, разъедая её изнутри. Мне было её жаль. Миг, не более. Но за этот миг я смогла собрать все свои ощущения в комок и швырнуть ей в лицо. Точнее, в сознание. Никогда прежде я не позволяла себе забывать о том, что прямое грубое вмешательство в чужой мозг недопустимо по морально-этическим соображениям. Но тогда я позабыла обо всех ограничениях. Результат не замедлил сказаться. Она вдруг опустила плечи, пошатнулась и сгорбилась. Будто бы постарела внутри на сотню лет. Что я натворила?! Это сейчас ей стало дурно. Позже, когда она придёт в себя, она меня возненавидит. Не за свою слабость, а за жалость. Она не могла не почувствовать моей жалости. - Что стряслось? – я вместе с остальными обернулась навстречу входящему в здание Вларимиру. – Тэя тцезитэ, - вежливый поклон в мою сторону, - Вам удалось узнать то… - он увидел, точнее, наконец, узнал в сгорбившейся женщине княгиню Согар. – Мама? Его взгляд перебежал от неё на меня и обратно. Затем он оглянулся по сторонам. Удивление, осознание, боль сменили друг друга в течение нескольких секунд и скрылись под маской холодной невозмутимости. - Тэя тцезитэ, Вам следует вернуться к себе, - распорядился мой любимый опекун, вновь посмотрев на меня. – Позже, с Вашего позволения, мы обсудим всё, что здесь произошло. - Конечно, - кивнула я, радуясь тому, что теперь есть кому разбираться в происходящем, и одновременно казня себя за то, что не уберегла любимого человека от жуткой душевной травмы. Тут неожиданно в разговор встряла Юлия Саявира, хотя княжне следовало бы промолчать. - Тэя княгиня, - честно говоря, мы обе повернули головы в её сторону, но девица обращалась только к старшей принцессе, - обещаю, что следующая супруга наследника престола никогда не позволит Вам прикоснуться к своему ребёнку. Она даёт обещания за меня? Мой ребёнок! Как на нём скажутся сегодняшние переживания? Мне же нельзя волноваться! - Идёмте отсюда, таэ, - позвала я своих спутников и поспешила покинуть этот неблаготворительный сиротский приют. Вслед мне и моим друзьям донёсся вопрос Вларимира: - Отец знает о том, как Вы занимаетесь благотворительностью? «Отец», а не «папа»! Верно. Кто, кроме императора, может положить конец издевательству над детьми? Но моему царствующему свёкру не следует знать о том, что я нахожусь на Столице. Ведь Кальваран разыскивают по всей империи. Похоже, мне на некоторое время нужно переселиться на последний подарок Вларимира.