* * *
Палатка за полдня успела остыть. Дин даже куртки не скинул, пошел за поленьями, чтобы затопить заново печку. Еле доволочил ноги до поленницы. Видимо, артефакт сожрал все силы. Хотелось принять горизонтальное положение и спать. Долго-долго спать. Пожалуй, хватит с него на сегодня потрясений. Однако пока он набирал разрубленные колышки, мысли то и дело возвращались к Скабиору и Фелу. Кем же они были друг другу? Друзьями или любовниками? И как так вообще вышло, что они стали заниматься некромантией? Да еще и удачно: оба смогли поднять мертвеца, сделав его инфери. А Скабиор так и вовсе продержал десять лет неупокоенным за счет своей магии, пока сидел в Азкабане. История егеря оказалась более печальной, чем кровавой — Дин поймал себя на сочувствии, которое тут же попытался выдавить из души. Но не смог. Отомстить за смерть друга, это можно понять. Если бы кто-то убил Симуса, то Томас точно знал: не колеблясь ни секунды, тоже поднял бы на этого урода палочку. Как учили на районе, брат за брата. Вспомнил взгляд егеря, когда он смотрел, как инфернал приближается к нему, освещенный солнечным светом в последний раз. В жизни? В смерти. Боль, боль, боль. Дин тряхнул головой, прогоняя воспоминание. Он не хотел, чтобы чертов егерь очеловечивался в его глазах. Все, что Скабиор делал сейчас, было отвратительно. Хорошие люди ни за что не стали бы заниматься отловом других людей и их продажей за деньги. Скабиор плохой. Однозначно плохой человек, который вот уже почти три недели укрывает его в своем лагере от Пожирателей, кормит, поит, подсовывает шлюх. Зачем только? У Дина ответа не было. Но сегодня он покинет лагерь в любом случае. Скабиор обещал отпустить. Он должен сдержать свое обещание. Никакого плана Томас, конечно, не разработал. Просто засядет в лесу, как и раньше. Может, переберется поближе к Хогвартсу и попытается связаться с Финни или Невиллом. Он не должен хотеть остаться здесь, вопреки всем доводам разума: в лагере безопаснее, теплее, есть еда и все такое. Еще здесь есть Скабиор, его самая главная проблема. Сегодня поцелуй, а завтра что? Пора валить! Дин все еще чувствовал на своих губах вкус чужих: горькие сигареты. Тогда, на чертовом ковре из мха, он был готов отдаться егерю прямо рядом с домом, где не-жил ходячий труп его друга. Какой позор! Отправляясь в путь, Дин представлял себе всякое: как его возьмут егеря или Пожиратели, как будут пытать, желая выведать что-то о Гарри. Но вот чего он не ожидал, в том числе от себя, так это того, что он будет столь отчаянно хотеть одного из них. И пару раз окажется на волоске от падения. Нет! Нельзя допустить подобного развития событий. Нужно уйти. Сейчас он прогреет палатку, немного поспит, а потом потребует его отпустить. Спать хотелось ужасно. Если он уйдет сейчас и где-то разложится один, то Томас не был уверен, сможет ли он уснуть. Вспомнились его жалкие две недели одинокого путешествия. Как городского парня вгоняли в пот протяжные стоны деревьев в лесу. Сейчас выспится здесь и уйдет вечером. Может, Скабиор расщедрится на пару куриных ножек в дорогу? Дин набрал охапку деревянных брусков, покрепче обхватил их руками. Рукав куртки задрался, и взгляд упал на запястье. Свободное от браслета. Скабиор забыл надеть его! Но… Куда он побежит без палочки?! Егерь вернет ему вечером палочку, и он аппарирует, как нормальный волшебник. Дин не обольщался насчет своих талантов лесного выживальщика: без магии он и дня не протянет. Вечером он простится со Скабиором и уйдет. Все. Когда Томас вернулся в палатку, то егеря уже не было. Дин пожал плечами, стал топить печь. Из раза в раз это получалось у него все легче и проще: вот и сейчас пламя занялось почти сразу. Три недели назад он мог до получаса сидеть с растопкой. Довольно-таки скоро в палатке стало тепло. Дин забрался в спальник и вырубился, погрузившись в сон без сновидений.* * *
Проснулся, когда был уже вечер. В палатке царил синий полумрак. Дин сонно протер глаза, привыкая к темноте, и увидел егеря. Тот сидел напротив него, спиной облокотившись на кровать. Рядом стояла бутылка портвейна, к которой Скабиор периодически прикладывался. Смотрел он куда-то в потолок, затягиваясь сигаретой, зачарованный дым устремлялся в приоткрытый полог. Дин поерзал на месте. Выглядел мужчина откровенно несчастным. Оно, конечно, и понятно: сегодня он окончательно похоронил своего друга. Томас вылез из спальника и вздрогнул, встретив взгляд темных глаз, устремившийся к нему. Скабиор понял, что парень проснулся, и надел свое обычное, насмешливое выражение лица. Он бы и в другом месте напился, но аппарировать пьяным не любил, потому что видал однажды последствия такого неразумного решения. Да и хотелось побыть одному. — Ужин нести? — спросил Дин, садясь и надевая кроссовки. — Как хочешь, — безразлично качнул головой егерь. — Я не буду. Дин нахмурился. Они с утра так ничего и не поели. Прислушался к себе: в горле будто комок стоял, есть не хотелось совершенно. — Ты не надел мне браслет, — напомнил Дин, завязывая шнурки. Интересно, егерь просто забыл или что-то под этим подразумевал? — А ты не сбежал, — оскалился Скабиор, отпивая большой глоток из бутылки. — Я думал, ты сбежишь. — Без палочки никуда не пойду, — насупился Томас. — Я выполнил свою часть сделки. Верни мне палочку и дай уйти. Скабиор удивленно вскинул брови, мерзко усмехнувшись, еще глотнул портвейна. Дин уставился на него исподлобья. — Отпущу, — кивнул, наконец-то, егерь, перестав издеваться. — Но советую тебе сегодня остаться в лагере. — Зачем?! — гневно воскликнул Томас, ожидая, что Скаб сейчас его обманет. — Полнолуние, Том, — фыркнул Скабиор, — Инсендио! — он прикурил следующую сигарету. Закончив со шнурками, Дин встал и подошел к егерю. Рядом с ним лежали четыре пачки сигарет, две из которых были уже пустыми. Окурки валялись тут же на полу. Дин хотел было заартачиться, но Скабиор прочитал это намерение на его лице и пояснил: — В лесах сегодня небезопасно. Здесь недалеко лагерь Грейбека, — стрельнул в парня ехидным взглядом, — хочешь еще раз с ним встретиться? — Нет, — поспешно ответил парень. Фенрир произвел на него неизгладимое впечатление в своей человеческой форме. Со спятившим во имя луны Грейбеком оказаться в диком лесу вообще никакого желания не было. — Ладно, — выдохнул Дин, но требовательно добавил, — утром я уйду! — Мудрое решение, — усмехнулся Скабиор. — Хочешь? — протянул ему портвейн. — Не знаю, как ты, а я планирую хорошенько нажраться. — Ты уже преуспел в этом деле, — Дин указал носом на ополовиненную бутылку портвейна, впрочем, он взял ее из рук мужчины и отпил. Горлышко горчило сигаретным дымом. Он весь, похоже, провонял его сигаретами, черт! Дин сел рядом, благо дрова прогорели и даже пол палатки был теплым. — Сегодня нужно, — буркнул Скабиор, вновь затянувшись. Ему было хреново, глупо отрицать очевидное. — Ты правильно поступил, — решил подбодрить приунывшего Дин. — Опоздал только лет на десять, — горько усмехнулся Скабиор. — Мне жаль, что так вышло, — парень передал ему бутылку. Скабиор поморщился: Том его жалел, вот это событие. — Расскажи о нем, — попросил Дин, сам от себя не ожидая подобного интереса. — Как ты понял, Фел был чистокровным. Мы подружились в школе, на втором курсе. Его семья, Розье, поддерживала Лорда во времена Первой Магической. Не отказалась от Лорда и после его смерти. Мы тогда только выпустились из Хога, и отец Фела всячески старался вернуть Лорда к жизни, и сына привлекал к ритуалам. Мы оба заинтересовались некромантией. Перелопатили их семейную библиотеку на тему инфери и всякого такого, — Скабиор замолчал, потянувшись за следующей сигаретой. Дин слушал и охреневал, взял бутылку у егеря и отпил, жадно ожидая продолжения рассказа. И оно последовало. — Фел был сильнее изначально, у него был огромный магический потенциал, да и отец помогал. Первым создал инфери. Хотел выбрать посвежее. Ну и выбрал. Неудачно, — мужчина поморщился, выпустил струйку дыма изо рта. — Разрыл могилу, поднял. Так уж вышло, что это увидел сын, который шел на могилу к недавно утраченному отцу. Дальше ты знаешь, — нервно передернул плечами егерь. — Он заавадил Феликса в спину. Фел даже отбиться не успел, драккл! — зашипел Скабиор и глубоко выдохнул в тщетной попытке успокоиться. — Суд всегда прав, а некромант нет. Того парня оправдали, и он не сел. Я тогда был у родителей, не смог приехать к нему на ритуал, идиот, — Скабиор запрокинул голову на кровать, несколько секунд смотрел в потолок. — Не мог отпустить Фела. Когда читаешь все эти книги, то кажется, что смерть можно отменить. Можно вернуть человека к жизни. Особенно, когда хочешь этого больше всего, — тяжело выдавил егерь. Дину показалось, что он никогда раньше никому этого не говорил: за десять лет Скабиор должен был смириться с потерей, но, видимо, связь с инферналом только усугубляла боль. — Я смог поднять Фела. Но это было только тело. Мертвое тело, подверженное разложению. Марионетка. Феликса там не было, — Скабиор выхватил бутылку портвейна у Дина из руки, допил остатки залпом. — Акцио, портвейн! — из-за кровати прилетела еще одна. Мановением палочки Скабиор открыл пробку. — Он сопротивлялся, этот мистер. У нас вышла типа дуэль. Я оказался чуть более удачливым и убил его. Но так как тактик из меня херовый, то я не учел того, что дома была его жена. Вот она-то и вызвала авроров, — Скабиор горько улыбнулся. — Слушай, дам тебе совет: никогда никого не оживляй. Смерть — это конец. И лучше ей оставаться концом, понимаешь? Никого. Ни этого Тэда, ни других близких. Грандиозный обман магии в том, что она имеет предел, — прошептал тихо егерь, сам же скривился от патетичности своих слов и еще раз приложился к новой бутылке алкоголя. Томас поморщился, горло противно перехватило. Он всегда считал, что бессердечный Скабиор плевать хотел на смерть других. На егерей, на Тэда, на «туристов». Но теперь оказалось, что он не мог дать смерть близкому человеку и, наверное, очень злился из-за этого. — Как в Азкабане? — Пожалуй, егерь был единственным заключенным, у которого он мог бы это спросить. — Холодно, — поежился Скабиор, прогоняя нахлынувшие воспоминания глотком портвейна. Дин вытаращился на него. Холодно? Не страшно, не одиноко, просто холодно? — И все? — разочарованно протянул Дин. — Помножь холод на каждую секунду из десяти лет — и поймешь, — невесело проговорил егерь. Дин попытался вообразить себе подобное. Но не смог. Так вот почему Скабиор всегда требовал, чтобы в палатке было жарко! — А дементоры? — Я знаю, что многих они свели с ума, — пожал плечами Скабиор. — Они отвратительные и страшные, но меня не трогали, только еще холоднее становилось, когда приходили. — Не замечали? — уточнил парень. Он помнил, как дементоры на третьем курсе сопровождали Хогвартс-Экспресс. И они с Симусом бегали на них смотреть к воротам замка. Да и Гарри постоянно твердил заклинание против них. Мерзкие существа, высасывающие радость из мира вокруг. — Ты говоришь: у меня черная аура. Не разглядели сквозь нее, наверное, — фыркнул мужчина и отпил еще портвейна. Да еще бы. Дин всмотрелся в профиль сидящего рядом. Что-то в нем изменилось. Похоже, что упокоение инфери немного осветило его ауру, она стала менее плотной, менее давящей. Менее черной. Скабиор был с ним впервые настолько откровенен. Горячая волна поднялась в груди, смывая злость на него. Осталось что-то другое. Захотелось расслабиться, чтобы как-то утрамбовать внутри историю Скабиора, она не хотела уживаться с его душой, больно колола где-то в районе сердца. Дин подполз к своему рюкзаку, стал рыться, вытаскивая нехитрые шмотки. Где же? У него точно осталось! Вот оно! Егеря при обыске не взяли бесполезный на вид бумажный пакетик. Скабиор внимательно следил за тем, что невольный слушатель его исповеди сначала отлучился, потом вернулся, сел рядом. На коленях у него лежал плеер и какой-то кулек. Дин распаковал его. — Что это? — с сомнением уставился Скабиор на жухлую траву, лежавшую в пергаменте. — Зелье собрался варить? Здесь? — нахмурился он. — Это дурь, — пояснил Дин с видом бывалого пользователя. — Тебе надо расслабиться. Да и мне, после таких-то историй, — давно ее берег, но все случая не предоставлялось. Парни с района ему еще перед рождественскими каникулами подогнали несколько грамм отборной травки. Скабиор достал со своим сигаретным дымом, вся палатка уже провоняла, пусть будет хоть нормальное курево. Дин умелыми движениями забил косяк, положил кончик себе в рот. — Подожги, — кивнул он Скабиору, тот наколдовал невербальное Инсендио и поднес палочку, зажигая пергамент. Дин втянулся и вдохнул в себя знакомый дымок, выдохнул через ноздри. — На! Скабиор с осторожностью принял косяк, сделал все по образу и подобию Тома. — И че будет? — спросил он, иронично посмотрев на гриффиндорца. — Еще пара затяжек, и увидишь, — ухмыльнулся блаженно Дин. Хорошая трава уносила быстро, тем более на голодный желудок, в котором одиноко плескался портвейн. Скабиор усмехнулся и крепко затянулся, отмечая про себя поганый вкус маггловской дури, пришлось запить. Дин вдруг сунул в ухо эти свои веревки, торчавшие из плеера: одну ему, вторую себе. — Сейчас ты поймешь всю прелесть читки, — захихикал Дин и включил кнопку «плей». Противиться Скаб не стал, это все было ново и забавно, очень хотелось отвлечься от мрачных мыслей. Вслушался, с удивлением отмечая, что с сушеной травой даже бубнеж звучал не так дерьмово. Томас так и вовсе улыбался во всю пасть, сверкавшую в полумраке идеально белыми зубами. Он забрал у него косяк и затянулся, и начал качаться в такт музыке, постукивая пяткой по полу, одной рукой придерживал косяк, а второй стал выполнять странные помахивающие движения в воздухе. — Вы нахрен двинутые, магглы, — пробормотал Скабиор, отмечая легкий туман перед глазами. Боль, жрущая его изнутри, немного притупилась. — Кто бы говорил, — фыркнул Дин. Его уже хорошо взяло. — Ты вообще бегаешь по лесам, как Хищник, капаешь ядовитыми слюнями на ни в чем не повинных людей. — Хищник? — вновь не понял егерь, взял протянутый косяк и затянулся глубже. — Фильм такой. Классный, кстати, — пожал плечами Дин. — Там космическая станция будущего, народ находит яйцо инопланетной тварины, она вылупля… — парень махнул рукой, забив на рассказ. Вряд ли Скабиор его поймет. — Я никогда не был в вашем кино, — признался егерь, отпил еще портвейна. Чужая непонятная музыка лилась прямо в мозги, ставшие вдруг более чувствительными. Мир ощущался иначе. И определенно был более приятным. — Давай сгоняем? — оживился вдруг Томас, — Ты меня заколдуешь, никто не узнает, а? — он воодушевленно уставился на Скабиора. Тот протяжно фыркнул. Паренек его удивлял все больше. Такое можно было предложить другу. Или знакомому. А не главарю лагеря, в котором тебя насильно удерживают почти месяц. — Ты в плену, забыл? — шикнул на него Скабиор. Томас только шире улыбнулся. — Завтра я уйду. Егерь только кивнул, закусил губу и вновь приложился к бутылке. Да, он в самом деле обещал. Откинул голову на кровать, вслушиваясь в музыку, настойчиво долбящую прямо в ухо. Усмехнулся. Мог ли он когда-либо в жизни вообразить, что будет сидеть рядом с пленником-грязнокровкой, курить какую-то дрянь, слушать бубнеж и так жутко не желать отпускать его? Но обещал. — Куда? — просто спросил Скабиор, посмотрев на Дина прямо. — В город отправлюсь, там перекантуюсь у корешей, — соврал Дин. — М-м-м, — протянул мужчина. — Насколько я знаю, маггловская полиция отлично подвергается Конфундусу и Империо, они сдают тех, кто прячется у знакомых и родственников. — Я хочу уйти, — твердо сказал парнишка, не взирая на то, что окружающая реальность приятно поплыла. Музыка казалась громче, ярче, глубже. Он поерзал на месте, наслаждаясь внезапно обострившимся осязанием. Начал водить пальцами по деревянному полу, изучая поверхность. Его всегда так вставляло от хорошей травки. — Жаль, — вдруг сказал егерь, докурив косяк. Затушил о пол и кинул к остальным окуркам. — Ты мне нравишься, Том. Чего?! Дин вскинул глаза на Скабиора, решив, что за читкой Сен Дога неправильно его расслышал. Вытащил наушник, вопросительно посмотрел на егеря. Конечно, Скабиор не смутился. Только смотрел своим еще более темным в полумраке палатки взглядом. Смотрел так, как в ту ночь, когда притащил Белинду. Выжидающе, насмешливо. С вызовом. От одного этого взгляда парня пробрало, внутри заклубились противоречивые эмоции. Теплые импульсы, подогретые алкоголем и наркотиком, ринулись вниз живота, создавая приятное тянущее ощущение. Святой Тупак! Скабиор опять был очень близко, вонял сигаретами и травой. Дин будто вновь почувствовал тяжесть его тела на себе. Набрал в грудь воздуха, желая послать его нахрен с этими играми. Сегодня утром он и так чуть не отдался ему там, раздвинув ноги, как худшая шлюха из Вулиджа. Но. Сейчас. Только смотрел и молчал. Молчание вышло весьма красноречивым. Скабиор цапнул его за затылок, притягивая к себе, вновь абсолютно бесцеремонно врываясь в его рот. Дин в который раз за вечер охренел. Даже пару раз втащил кулаком егерю по роже для приличия, но тот лишь усилил атаку. Мозги снесло полностью. Томас потерял возможность сопротивляться. Он немного расслабил губы, отвечая на поцелуй. Огонь пронесся по венам, накаляя и так мгновенно отозвавшееся тело. Скабиор чуть отдалился, не отрываясь от губ. Дину стало неудобно наклоняться, он придвинулся ближе. Мужчина потянул его на себя, и в итоге Дин оказался у него на коленях. Он почувствовал, как между ног все набухло и упирается во что-то столь же твердое. Твою ж мать! Ему бы испугаться и свалить, но травка расслабила нервы, заставила принять очевидный факт. Он хотел Скабиора. И тот его тоже, судя по крепкому стояку. Осталась одна ночь. Вполне можно провести ее с пользой, разве нет? Вдруг они больше никогда не встретятся, а он больше никого так не захочет в жизни?! Мысли мешали, их следовало отключить, что Дин и сделал, засунув руки под рубашку Скабиора. Чувствительные сейчас подушечки пальцев коснулись горячей твердой кожи. Скабиор разорвал поцелуй, снял с себя рубашку рывком, через голову. Дин прильнул к мужчине, вновь впившись в его губы. К черту! К черту все! Дин запустил руку в жесткие, спутанные волосы на голове егеря. Страсть, захватившая все существо, тащила его все дальше и дальше от гетеросексуальности. А потом горячая рука легла на его пах и погладила член через ткань джинсов. Дин даже, наверное, вскрикнул от неожиданности. Знакомым до боли звуком звякнула молния. Жадным захватом ладони Скабиор сжал его оголенный член. Провел несколько раз вверх-вниз. Дыхание перехватило, Дин глухо замычал от удовольствия. Мужская рука ощущалась совсем иначе: прикосновение вышло властным, знающим. От него по телу побежали мурашки. Скабиор взял Дина за свободную руку и положил себе на пах, сжал, намекая, что парень должен делать так же. Дин начал расстегивать ремень на брюках, но пальцы предательски дрожали от волнения, не справляясь с застежкой. Егерь прервал поцелуй и дрочку, в несколько движений расстегнул ремень, спустил штаны. Наблюдавший за ним Дин до этого момента никогда бы не подумал, что вид расстегивающего брюки Скабиора может его завести столь сильно. Тяжело сглотнул, увидев, как из ткани появился напряженный член. Скабиор чуть надавил на его плечо, понукая сесть ниже. А потом обхватил своей ладонью оба члена, стукнув один об другой, начал надрачивать. Дина порвало! Ни с одной девчонкой не выходило у него чего-то столь интимного, как вот такое прикосновение плоти к плоти. Другого мужчины! О Боже! От переизбытка чувств Дин сам бросился целовать егеря, растворяясь в огненных прикосновениях, он подался бедрами вперед, желая крепче вжаться в ласкающую их ладонь. Второй рукой Скабиор огладил спину парнишки, шлепнул по крепкой заднице. Пальцы скользнули во впадину. Прямо туда. Дин страшно округлил глаза. Сейчас начнется! Он боялся и хотел. Но хотел, конечно, больше! Хотел, чтобы егерь нагнул его, как ту шлюху и… Пальцы исчезли. — Мне нужно видеть, — хрипло процедил Скабиор, потянулся за палочкой, что лежала на кровати. — Люмос Максима! Волшебный огонек завис над ними, освещая палатку. Дополнительно Скабиор наложил Заглушающие чары, вдруг парень вздумает орать. Ну и коронное заклинание — Очищающее. Дин поморщился, ощутив, как магия прошлась где-то глубоко внутри. Он так и стоял на коленях на полу, с приспущенными штанами, из которых рвался наружу возбужденный член. Майку до сих пор не снял и увидел, как соски оттягивают тонкую ткань. Скабиор, видимо, тоже. — Раздевайся, — приказал егерь. Тон его обещал очень многое, запуская теплую волну, окатившую парня с головы до поджавшихся яиц. Дин понял, что забыл развязать кроссовки, сел на кровать и смешно нагнулся, едва не попав собственным членом себе в глаз. Егерь издал смешок, но пожалел парня и не стал издеваться. Дин, расправившись с обувью, снял джинсы и майку, остался совсем голым. Скабиор тоже скинул шмотки. Томас — как всегда — залип на его татуированный торс. Только в это мгновение, в отличие от всех многострадальных других, мог прикоснуться к нему. С наслаждением Дин провел двумя руками по груди и прессу, спускаясь ниже. Он не удержался и лизнул одну из них. Татуировки под его языком ощущались небольшими бугорками. — Какая милая черепушка, — оскалился егерь, теперь в свете волшебного шара разглядев на левом соске парня кривую татушку. Дин вспыхнул, убрав от него руки и скрестив их на груди, защищая свою первую тату от насмешливого взгляда. — Уж не Пожиратель ли ты, часом? — На свои посмотри, — буркнул Дин, окинув вожделенное тело мрачным взглядом. Хорош был, черт! — И впрямь дементор когтем нацарапал, — закусил губу парень, с завистью поглядывая на весьма неплохие рисунки. Тоже так себе забьет! Всю грудь и ниже. Дин скользнул взглядом к паху Скабиора. Над темными волосами красовалась выбитая лента c надписью «Non Serviam». — Я не буду служить, — перевел Дин и не смог удержать язык за зубами. — Это про твой член, что ли? Скабиор удивленно глянул парня: каков наглец! Он ведь хотел по-хорошему. А теперь… Скабиор состроил зверскую рожу и сделал решительный шаг к Дину, тот попятился назад, но не учел, что там стоит кровать. Дин шлепнулся на кровать задницей и быстро сел на край, чтобы встать. Но мужчина уже был рядом. Дин уткнулся носом прямо в, ну, куда надо было. На затылок легла горячая рука, не оставляя пути к бегству. Дин сглотнул, уставившись на член егеря, свечковавший прямо перед ним. Черт, ему ведь придется это сделать! Дин облизнул губы, вспоминая, как ловко работала языком Белинда: неужели он что-то подобное должен исполнять?! — В твоих интересах, Том, сделать его очень мокрым, — буравя парня темным взглядом, произнес Скабиор, усиливая хватку на затылке. Дин нерешительно приоткрыл губы и взял головку в рот, начал отсасывать. Подумать только: еще утром он собирался уйти, но вместо этого сидит с членом егеря за щекой! Нежная кожа ласкала небо, в принципе, все оказалось не так ужасно, как он себе представлял. Ему нравилось ощущение скользящей во рту плоти. Если бы только он не был таким здоровым. Да и Скабиор. Дин поднял глаза на него. И тут же содрогнулся от пронзившего его импульса: лицо егеря было таким же, как тогда ночью! Он закусил губы и старался наслаждаться неумелым минетом, даже вроде одобрительно хрипел. Завороженный зрелищем, Дин увлекся, заглотив несколько глубже чем надо, подавился и отпрянул, выпуская его изо рта. Скабиор открыл глаза, и их взгляды встретились. Дин еле подавил стон. С этого ракурса егерь казался каким-то сплошным совершенством! Даже удивительно, как он столько смог продержаться! Он вновь втянул в себя член, не разрывая зрительного контакта, и чуть было не кончил от выражения, застывшего в темных глазах. Егерь сжал пальцы, больно захватив волосы Дина на затылке, и потянул, насаживая его голову на себя. Парень запаниковал, чуть опять не подавился. Скабиор резко разжал захват. Дин закашлялся, прикрыв рот ладонью. В горле першило. — Пойдет, — хмыкнул егерь и лег на кровать. Дин последовал за ним, вытянулся по струнке и стал ждать. — На живот, — опять приказал Скабиор. Дин перевернулся, оказавшись голой жопой кверху. Тут же ощутил удар по левой ягодице. По правой. Егерь шлепал его от души. В первый раз в жизни Скабиор увидел, как темная кожа покраснела, как и весь парнишка, которому определенно понравилось. Он весь напрягся, снедаемый страхом и любопытством. Не то чтобы он интересовался, но знал, что геи используют обычно смазку какую-то или заклинание? Что-то смягчающее боль? — Может, наложишь какие-нибудь чары? — запаниковал Дин. Вместо ответа он услышал звук плевка, и горячая слюна потекла между ягодиц, прямо туда. Дин аж взбрыкнул, но был вдавлен в матрас тяжелым телом, упавшим сверху. Мокрый его стараниями член уперся во вход. Неужели он трахнет его прямо так? На сухую?! «Ты мне нравишься, Том». Ага, как же! — Сейчас ты увидишь, как он не будет мне служить, Том, — прошептал Скабиор на ухо. Парня затрясло. Все это было страшно и невозможно горячо. Несмотря на угрозы, он все равно хотел почувствовать его внутри. Но вместо члена егерь начал вводить хорошо смазанный палец. Больно! Дин заерзал от непривычного ноющего ощущения внизу. Скабиор сжалился, решил все-таки наложить нужные чары. Его первый раз был гораздо хуже, чем у Тома, но не всем же должно так везти по жизни. Да и нужное заклинание в свое время он неплохо натренировал с Фелом. Скабиор почувствовал, как дело пошло легче. Парнишка под ним облегченно выдохнул, пропуская в себя уже два пальца без какого-либо дискомфорта. Дин отдался новым ощущениям, происходящее полностью выходило за рамки его опыта. Мышцы послушно расходились, пальцами егерь массировал какое-то чувствительное место, посылающее импульсы удовольствия. Неожиданно для себя, Томас стал подмахивать задницей, специально насаживаясь, чтобы увеличить время соприкосновения подушечек пальцев и того самого места. Горячая волна росла внутри. Дин уткнул морду в простынь и глубоко задышал. Пора! Скабиор еще раз плюнул себе на руку, размазывая слюну по члену, приподнял бедра парнишки, чтобы входить под более удобным углом, и толкнулся вперед. Дин застонал, ощутив, как его несчастный зад больно растягивается, принимая в себя чертова егеря. Хоть тот и не слишком спешил, неприятные ощущения не покидали ноющие мышцы. Дин оглянулся назад и чуть было в обморок не упал, когда увидел, что внутрь него вошла только головка. Значит, будет больше боли! — Расслабься, — посоветовал Скабиор и передал парню бутылку с портвейном. Томас отпил глоток, вернул бутылку, привстал на локтях и отклячил зад. В этот момент он почувствовал, как внутри что-то приятно откликнулось на давление чужой плоти. Покрутил бедрами еще раз. Ох, хорошо! Скабиор поймал момент и вдвинулся вперед, примерно до половины. Дин вскрикнул. А от чего, сам не понял: вроде что-то жгло его там, но с другой стороны, тянуло весьма приятно. Егерь сделал еще одно плавное движение бедрами, протискиваясь глубже, он навис над парнем, просунул одну руку под него и, сжав член, стал надрачивать. Томаса тряхнуло, он вновь заерзал, ощущая горячие пальцы, крепко сжимающие его, и не менее горячий член, мерно толкающийся в заднице. Внутри растекалось новое, ласкающее ощущение. — Святой Тупак, — выдохнул он, сосредоточившись на нарастающем тепле. Скабиор синхронизировал движения руки и бедер и теперь трахал его в одном темпе, постепенно ускоряясь. Парень хватал воздух ртом, тепло быстро разгорелось до яркого пламени, в котором обреченно сгорало его тело. Мозг, нагруженный новыми ощущениями, поплыл. Рука, надрачивающая его член, вдруг исчезла. Томас разочарованно закусил губу. Скабиор распрямил спину, оглядел открывающиеся виды. Том тихо постанывал, выглядел в целом весьма довольным и явно увлеченным процессом. Толчки были медленными, размеренными, скучноватыми, но для первого раза пойдет. Скабиор положил руку на затылок парня и потянул его на себя за волосы, заставляя выгнуться дугой, прижимая его спину к своей груди. Дин запрокинул голову ему на плечо. Скабиор обхватил одной рукой шею парнишки, зажав ее в сгибе локтя. Дину нравились эти его властные замашки. Нравились его движения. И тело. И руки. И губы, вечно пропитанные вкусом сигаретного дыма. Вот и сейчас он целовал его требовательно и грубо. Толчки стали сильнее и быстрее. Конечно, не так быстро, как тогда в ночь с Белиндой. Новая амплитуда понравилась Дину больше: он будто прошивал его насквозь, постоянно задевая что-то внутри. Скабиор вернул руку на его член и стал быстро двигать ею вверх-вниз по стволу. Дин не сдержал громкого стона, он буквально таял, со всех сторон окруженный чертовым егерем. — Плохо служит, м, Том? — зашипел Скабиор ему на ухо, прикусив мочку в конце фразы. С силой ударил бедрами, врываясь совсем уже не в щадящем режиме, яйца шлепали по заднице. Дин разлепил губы, чтобы ответить, но у него вырвался только жалкий стон. — Хорошо, — наконец-то выдавил он. Тело агонизировало, его сладко потряхивало. Рука егеря делала свое дело, подводя Дина к оргазму, а задница так и вовсе пылала, посылая к мозгу непонятные сигналы. Все слилось в едином потоке удовольствия. Он услышал или, скорее, почувствовал, как егерь усмехнулся, выпуская его мочку из зубов, чтобы задать следующий каверзный вопрос: — Насколько? — рука двигалась еще быстрее. Томас протянул руки к бедрам егеря, понукая его ускориться. — Очень, — Дин облизнул пересохшие губы, — хорошо. Скабиор понял, что большего от безмозглого парнишки не добьется, но он уже забрал свои обидные слова, можно кончать. Он увеличил скорость, переходя на долбящий режим. Задница уже была разработана, такая амплитуда не нанесет вред. Дин просто заорал! В пылу приближающегося оргазма Скабиор подзабыл: навел ли чары Неслышимости, а потому применил их аналог — заткнул рот парня рукой. Тот обреченно замычал. Глаза закатились. Член запульсировал, Скабиор ускорил дрочку, и Дин кончил, забрызгав липкой спермой кровать и ладонь егеря. Мужчина убрал пальцы со рта парня, позволяя тому хватать воздух ртом. Нагнул его вниз, шлепнул по заднице, чтобы тот лучше ее отклячил. И, крепко ухватив за бока, принялся долбить, чтобы теперь уже кончить самому. Дин упал мордой в простынь, но нашел в себе силы оглянуться назад на егеря. Тело прошил еще один спазм. Он трахал его так, как шлюху тогда! С той же отдачей и скоростью! С закушенными губами. С красной прядью, прилипшей к потной щеке. Мышцы пресса работали, перетекая под татуированной кожей. Я не буду служить! От открывшихся видов возбужденный член опять налился кровью, Дин протянул руку и сжал его. Последние несколько толчков добили его снова. Незнакомые ранее ощущения сработали катализатором. Томас почувствовал, как задрожало тело Скабиора, и через несколько мгновений его зад окатило горячей струей, где-то очень глубоко внутри. Егерь сдавленно зарычал, глубже вбиваясь в парнишку, потом резко замер. Конечности подвели Дина, он больше не мог стоять и упал на кровать. Член егеря выскользнул из него, оставив после себя странное ощущение сосущей пустоты. Дин растекся по простыни, наслаждаясь стихающими спазмами. Он закрыл глаза и глубоко дышал. Почувствовал запах дыма. Ну, конечно, Скабиор лег рядом на бок, подпер голову рукой и блаженно закурил. Дин подивился про себя, как раньше он не замечал или не хотел замечать, сколько тягучего порока таилось в Скабиоре. В каждом его движении и жесте. Ну или это сейчас он оглядел его свежим взглядом и вновь занервничал. Как поразительно резво он перескочил на гей-сторону. О, Святой Тупак, он и — правда — только что занимался сексом с мужиком. И кончил. И ему понравилось. И он не прочь повторить. И все это из-за него. Чувства и ощущения вскипели внутри в бурлящем коктейле из алкоголя, похоти, травы и удовлетворения. Дин подался к егерю и неожиданно для него прижался губами к его губам, благодарно и нежно целуя. Провел руками по потной груди, очерчивая контуры татуировок. Скабиор прервал поцелуй, притянул заклинанием бутылку портвейна, стоявшую на полу, пока они разносили кровать. Отпил, предложил Дину. Терпкий портвейн вернул парня в реальность. Дин почувствовал, что задница стала ощутимо побаливать. Он оглянулся, желая рассмотреть нанесенный урон. — Пройдет, — усмехнулся егерь, глядя парню в глаза. Дин хмыкнул. Улыбнулся. — Я думал: ты по бабам, — слетело у него с языка, пока озадаченный мозг встраивал произошедшее в его жизненную парадигму. — Зачем лишать себя удовольствия, — засмеялся в ответ Скабиор, докурив сигарету. — Если интересен человек, какая разница, что у него между ног. Дин удивленно вскинул брови. Это сейчас он его назвал интересным человеком? «Ты мне нравишься, Том». Хотя даже имени его так и не смог запомнить. Дин залип, обдумывая услышанное. — Твоя дурь хорошая вещь. Где ты ее достал? — спросил вдруг егерь. Ему понравился эффект. Трава была лучше и легче, чем некоторые запрещенные веселые зелья, которыми он спасался после смерти Фела. — Парни с района продают, — пожал плечами Дин. — Хочешь, еще достану? — Не откажусь, — Скабиор сделал глоток портвейна. — Могу завтра туда сгонять, — воодушевился вдруг Томас. Завтра он будет свободен и сможет уйти. Вернуться в Вулидж. Встретиться с Мо и парнями, взять у них еще травки. И вернуться сюда. К Скабиору. Дин нахмурился. Черт, он же хотел уйти насовсем! Что-то глубоко внутри взбунтовалось от этой мысли. Особенно после того, как они стали настолько близки сегодня. Парень окинул егеря задумчивым взглядом. Еще утром он бы с легкостью смог уйти, но сейчас не был так уверен, что сможет завтра покинуть его. Что-то произошло внутри него: сломалось или наоборот затянулось — Дин и сам пока не понял. Скабиор верно считал устремленный на него растерянный взор, но ничего не ответил, только притянул парня к себе, целуя отчаянно и жадно. Никуда он его не отпустит.