***
По прошествии нескольких недель после того, как Царь лично вручил ему свой перстень, бытие Фёдора снова стало таким, как прежде — сбор трав, врачевание да варение зелий разных, а то первое время люди кругом шептались за спиной, что стал он любовником царёвым — ишь, и на пиры-то его приглашают, и украшения дорогие — царские — дарят. Мария уделяла ему времени сколь могла, но в связи с недавнем покушением на Анастасию почти не отходила ни от неё, ни от Государя при надобности, да и на советах военных бывала часто — хоть и плевались на неё батя с братом, но при Царе молчали. — Скоро знатный пир намечается, Иван Васильевич просил тебя его уважить и явиться, — Мария присела на край его скромной кровати в одной из многочисленных комнат при Церкви — все маги жизни проживали именно здесь. — Приедут разные послы, из Ливонии даже. Говорят, что последняя битва была решающей, и ливонцы больше не могут сдерживать напор наших магов войны. — Я не думаю, что меня радует это приглашение, но я приду. Чай не ровен час, мой отец найдёт причину доложить на меня Государю. — Я буду рядом, Федь, ежели чего, так ты сразу… — Да, я знаю.***
Маги Природы везде были очень ценны — они столь сильны, что сама земля не может устоять пред их неистовой мощью, но рождались они очень редко — на пятнадцать магов войны и восемь магов жизни лишь один, при большом везении, родится магом Природы. Самые сильные из них имели свои дары — поговаривают, что сама Богиня Мокошь со своей помощницей пряхой судьбы Долей наделяет их своей силой, отдавая волос, чтобы белая сестра вплела его в жизнь ещё нерождённого мага. Самым сильным из всех считался Маг Природы из Османской империи — Роксолана, потому Султан держал её так близко и так сильно ею дорожил, ведь всем известно, что от магов Природы рождаются дети с невероятной силой, умом или магией. Однако, несмотря на это, Сулейман Великий продолжал искать юношу, наделённого «святой» на их земле магией, потому как только юноша мог родить мага с силой, равной силе десяти мужей. Проблема была в том, что рождались они настолько редко, что имена всех когда-либо рождённых могли поместиться в один свиток. Потому послы, прибывшие из Империи как члены их тройственного союза в войне с Ливонией, не могли сначала поверить в то, что видят. Почти все они были магами, и сила, исходящая от совсем ещё мальчишки по их меркам, была в несколько раз больше, чем сила Хасеки Хюррем Султан. Она была светлой и чистой, почти хрустальной, и притягивала к себе, как магнит, заставляя мужчин сдерживать свои порывы вступить в бой за право обладать им. Такая сила должна принадледжать Султану Великому, и только ему. Один из них — Ибрагим, представитель сильнейших магов воинов Османской империи, встал, и, поклонившись Ивану, обратился к нему с вопросом о том, как здесь относятся к магам Природы. Слухи слухами, но убедиться в том, что забрать юнца можно будет без проблем всё же стоило. — Маги Природы на нашей земле считаются отродием, и нет для них иной судьбы, кроме смерти, — нахмурился Иван. — Однако я с уважением отношусь к обычаям моих союзников, и ваши маги останутся нетронуты. Если они, конечно, не совершают измены против моей власти. Мария, которая сидела рядом с Фёдором, с болью посмотрела на побледневшего племянника. Посол вновь поклонился, поблагодарив Царя за гостеприимство, и внимательно осмотрел Басманова. Ему было очевидно, что здешние маги не разорвали мальчишку на куски меж собой лишь потому, что не знали о силе, которую тот сдерживал каким-то невероятным образом, однако проживая в одном дворце с, как оказалось, вовсе не сильнейшим магом Природы, но точно одним из когда-либо родившихся, Ибрагим точно мог сказать, что обладать этим юношей просто необходимо. Он именно то, что нужно его Султану. Анастасия, глядя на всё это, понимала, что ей необходимо что-то сделать. Иван винит в смерти матери магов Природы, но даже если это правда, то вина лежит точно не на самой магии. Жуткие взгляды, которые послы бросали на младшего Басманова, приводили в ужас даже её — она ощущала себя оленем в пасти волка, и тяжко представить, что ощущает сам юноша. Фёдору нужна защита, и только Царь всея Руси сумеет защитить его от Султана Османской Империи, который известен тем, что приравнивает магов природы едва ли не к самому Господу. И хотя Фёдор не сможет родить ему дитя, она уже сейчас понимает, что муж смотрит на него совсем не так, как на неё, а глубже. А девушек, что захотят выносить наследника престола, должно быть в изобилии, ведь сама она, к сожалению, так и не забеременела за столько лет. Пиршество продолжалось до глубокой ночи, и Фёдор, откровенно говоря, с каждой секундой чувствовал себя всё хуже — иностранные послы практически не сводили с него взглядов, и, несмотря на цель сбора — победа над Ливонией — обстановка была крайне напряжённой. Басманов, не в силах более терпеть этого, откланялся Царю и ушёл. Ибрагим, приметив это, пошёл следом вместе с переводчиком, и даже не знал, что один из верных государевых псов следовал за ним по пятам. Фёдор оцепенел от ужаса, чувствуя на своих губах чужую ладонь. Он не сможет колдовать, если его рот закрыт. — Я знаю твой секрет, маг, — переводчик османской империи встал перед ним. — Я знаю, кто ты, и знаю, что тебе страшно. Будь уверен, что Султан Великий будет с тобой более нежен и обходителен, чем твой господь. Я чувствую твою силу, маг Природы, и только то, что ты должен принадлежать моему Государю, удерживает меня и остальных от возможности взять тебя для зачатия. Я не знаю как ты сдерживаешь её, но будь уверен, что это не спасёт тебя. Басманов почувствовал, как рука отстраняется, и оба мужчины уходят. От отвращения он сплюнул, всё ещё чувствуя, как огромная ладонь сжимает его лицо, а чужое достоинство упирается в ягодицы. Может и хорошо, что на Руси так ненавидят магов природы, ведь чем меньше силы ты когда-либо ощущал, тем меньше она давит на твою сущность, и Фёдор хотя бы не боится быт поруганным.