Тридцать ночей в Барроу

       Человек глядел вдаль, за самый горизонт, на темные очертания грузового корабля среди дрейфующих по водной поверхности глыб льда. Видел, как дымится электрооборудование, как гнётся плавящийся алюминиевый корпус. Он знал, точно знал, что эта жертва не напрасна, что все потери будут оправданы и каждому воздастся по заслугам.       Он бросил взгляд на шлюпку, на которой добрался до берега, чуть склонил голову и растянул сухие обветренные губы в кривой ухмылке. Отвернулся от тонущего лайнера и с трудом, но полный решимости, спотыкаясь и утопая в сугробах, направился сквозь толстый слой снега в Барроу — самый северный город на Аляске.       В последний раз он оглянулся, окинув пугающе безумным взглядом бескрайнюю ледяную пустыню, на многие мили раскинувшуюся во все стороны.       У них была цель. У него была цель, и он дойдет, доберётся, увидит последний закат, наплевав на усталость, голод и жажду. И безжалостный острый ветер заметёт снегом его одинокие следы под бледными лучами солнца.       Хуа Чэн оглядел кучу сгоревших мобильных и стационарных телефонов, валяющихся в снегу.        — Странно, — изрёк он, сложив руки на груди.       В это совсем не красочное определение Хуа Чэн вложил все противоречивые предположения, которые вертелись в его мыслях подобно бешеным белкам в вечно работающих шестерёнках его головы. Странно — слишком слабо сказано.        — Кто мог такое сделать? — Пэй Мин на манер ребёнка взял палку и пошерудил ею в куче гаджетов. Некоторые мобильники всё ещё дымились и потрескивали. — Что думаешь, шериф? Может, счета за роуминг кого-то здорово возбудили? — усмехнулся он, поднимаясь с корточек и отшвыривая палку в сторону.        — Есть смысл в том, чтобы своровать мобильники — поболтать за чужой счёт, например, — Хуа Чэн отвел задумчивый взгляд от тлеющей кучи. — Но вот чтобы жечь их...       Глупое и дурацкое нарушение, которое, по-хорошему, и преступлением-то с трудом назовёшь. Так, детская забава скучающей от круглогодичной изоляции молодёжи.        — Может, шутка? Подростки веселятся, — снова предположил Мингуан. Вот и он так подумал. «А ты сам-то в это веришь?» — мелькнуло в мыслях у Хуа Чэна.        — Вряд ли, — хмыкнул шериф. — Они бы вот этой твоей палкой написали "Чтоб вы сдохли!" прям здесь, на снегу, своим предкам или всему миру, — он ещё раз глянул на сгоревшую технику, оценивая ущерб и оставляя в голове пометку запросить новую технику. После того, как найдёт несчастных владельцев и, разумеется, отбившихся от рук молодых беспризорников. — А что, идея хорошая.       Пэй Мин усмехнулся себе под нос, но никак хорошую идею напарника не прокомментировал. Он обошёл место происшествия и, поддавшись какому-то тоскливому ощущению, спустился к побережью, откуда отлично было видно закат. Последние в этом месяце лучи заходящего солнца мягко освещали горизонт, золотя верхушки низких облаков и далекий снег в той стороне, где не было дорог, а сугробы на несколько метров возвышались над землей.        — Мы с Юйши были здесь на первом свидании, — поделился он, когда последовавший за ним Хуа Чэн встал рядом.        — Как и мы все, — заметил шериф. Они жили в маленьком городке, где запоминающихся мест было не так уж и много. А океанское побережье обладало своей романтикой, особенной, до которой было далеко крупным городам. Да и многим другим штатам, если брать во внимание ещё и погодные условия. Многие проводили здесь свои первые свидание. И вторые, и третьи, особенно будучи безденежными подростками. Хуа Чэн спрятал подбородок в тёплой куртке. — Не с Юйши, конечно, — уточнил он, когда Пэй Мин воззрился на него улыбающимися глазами. Они оба засмеялись этой помарке.        — Ясное дело, — кивнул Мингуан, завороженно провожая глазами золотистый диск за горизонт. — Последний закат месяца. Всегда так действует, — выдохнул он, ощутив и тут же отпуская приступ ностальгии: успеется ещё, а сейчас есть дела поважнее. — Идём, сменим знак, — Пэй Мин отвёл взгляд от позолоченного заката, не замечая, как золото сменяется хрустально-розовым.        — Да, пошли, — Хуа Чэн хлопнул напарника по плечу, развернувшись к машине.       Солнце за их спинами утонуло в толще воды и сверкнуло в последний раз, без толики сожалений прощаясь с жителями Барроу до следующего месяца. Мингуан ещё посматривал в боковое зеркало на то, как быстро расплывается чарующий свет по небу, как сливаются с сумеречной теменью и гаснут окончательно последние лучи в считанные минуты. За этим всегда тоскливо было наблюдать, предвещая месяц без света, но здешние уже привыкли. И Мингуан не был исключением.       Полицейская машина приблизилась к окраине города, где стоял приветственный знак. Надпись на нём гласила: «Добро пожаловать в Барроу, штат Аляска, Край Света!» Пэй Мин вылез с пассажирского сидения и подошёл к знаку.        — Нахрена ты вообще с ним возишься? — Хуа Чэн скептично наблюдал за манипуляциями друга. Чёртов Мингуан делал это каждый грёбаный год, и ведь ни разу не забил, разнеженный паршивец. — Его целый месяц никто не увидит!        — Это традиция, — улыбнулся Мингуан и достал карточки. Он сменил количество проживающих в городе с "563" на "152", обозначая количество уехавших на время Арктической ночи и оставшихся смельчаков. У этого действия был смысл, и великий, только Мингуан им с Хуа Чэном не делился. Или он правда считал этот маленький жест чем-то серьёзным, или просто любил побесить напарника.        — К чёрту традиции, ты просто слишком сентиментален, — хмыкнул Хуа Чэн и поднял стекло.       Потемнело намного раньше, чем ожидал Се Лянь. Впереди уже виднелись огни знакомого городка, поэтому он сильнее вдавил педаль газа в пол. Было бы неплохо доехать хотя бы до вечера, чтобы не ставить в неловкое положение старых знакомых, любезно предложивших ему ночлег. Се Лянь отвлёкся на оповещающий о новом сообщении мобильник и, потянувшись к нему, на мгновение выпустил из вида дорогу.        — ...и я тоже улетаю на последнем самолёте, — вещал нудный голос по радио, когда мгновенной кармой за секундной потерей внимания в светло-серый внедорожник на полной скорости вспышкой влетел траншейный экскаватор, безжалостно протаранивая капот цепью. Адский скрежет, шум неглохнущих двигателей и скрип ледяного снега под колёсами резко затормозившего экскаватора — все эти звуки разом свалились на Се Ляня, оглушая сильнее, чем внезапное падение в ледяную воду.       Се Лянь вцепился в руль и изо всех сил зажмурился, чтобы хотя бы не видеть свою смерть. Вопреки ожиданиям, боли не последовало. Только шок и толика страха после мощного столкновения, поэтому, когда всё затихло, Се Лянь позволил себе открыть глаза и осмотреть случившееся. Острые металлические зубья пилы экскаватора нещадно погнули тонкий автомобильный металл и, кажется, пробили двигатель — судя по дымящемуся капоту. Через несколько мгновений послышался настойчивый стук в пассажирское окно. Се Лянь медленно перевёл взгляд, успокаивая испуганно колотящееся сердце. Подрагивающими от выброса адреналина руками он отстегнул ремень безопасности, стягивающий часто вздымающуюся грудную клетку, перелез на пассажирское сидение, нащупал нужную кнопку и опустил стекло.        — Чёрт, сэр, вы в порядке? — в салон сунулся молодой парень. Его лицо, искаженное паникой, показалось Се Ляню смутно знакомым, но вглядываться в черты и пытаться пробудить в памяти далёкий образ он не стал.       Се Лянь скептически поглядел на виновника аварии, пытаясь восстановить дыхание. Всё осталось позади, но сердце никак не хотело успокаиваться, хотя внешне Се Лянь и старался не подавать виду, чтобы не перепугать этого ребёнка ещё больше. Они живы, никто не пострадал, и раздувать панику на пустом месте — у Се Ляня с завидной легкостью получалось игнорировать все подобные происходящие с ним проблемы — не хотелось.        — И-извините, я... — нервно сглотнул парень, продолжая панически оправдываться. Он выглядел очень виноватым, и чувствовал себя наверняка не лучше. — У меня тормоза заело. Мне нужно было в аэропорт, но началась буря, я...        — Чёрт, — неожиданно для самого себя тихо выругался Се Лянь, оглядев салон в поисках телефона. Не обнаружив его на водительском сидении, он пошарил по карманам куртки и джинс, а затем снова пересел за руль, наклонился вниз и вытянул мобильник откуда-то с пола. Обречённо хмыкнул, когда увидел огромные трещины на маленьком экране. Телефон ожидаемо не включался. Да чёрт возьми, всё происходящее было ожидаемо, неужели он и правда надеялся приехать сюда, в этот безумный город, обойдясь без таких вот происшествий? — И как мне теперь добраться до города..? — Се Лянь спросил это скорее у самого себя, нежели чем у парня, который и сам стал не более, чем таким же заложником дурацкой ситуации.        — Я бы рад помочь, да вот только... — парнишка с грустной улыбкой глянул на экскаватор, который совсем заглох, впечатавшись во внедорожник своей массивной цепью. — Может, обратитесь к шерифу? — предложил он с виноватым видом. — Или у вас тут есть какие-нибудь знакомые?        — Есть, но... — Се Лянь вздохнул и показательно повертел в руках поломанным телефоном. — Я не помню их контактов. Было непредусмотрительно надеяться лишь на один мобильник... Чёрт! — на эмоциях он ударил по клаксону. В щепки раздолбанный внедорожник смог издать характерный звук.        — Я... Вы... — виновник аварии склонил голову. — Знаю, извинения тут не помогут, но... простите...        — Забудь, это всё моя удача, — Се Лянь только вздохнул удрученно. Что есть, того не исправишь. А о своей "удаче" он мог слагать легенды. Теперь к бесконечному множеству таких легенд добавилась ещё одна, эта.       Его испуг сходил на "нет", и это радовало. Теперь можно было повнимательнее осмотреть весь масштаб разрушения и понять, что его старенький внедорожник восстановлению не подлежит от слова совсем и теперь пойдет только на утиль. А жаль. Се Лянь долгие годы старательно заботился о благополучии этой машины.        — Я позвоню дяде, он помощник шерифа, — парень удалился, оставив Се Ляня и дальше сетовать на свою чрезвычайную удачливость. Судя по первому дню в этом городе, дальше будет только хуже. И на что он только надеялся, вернувшись сюда? На безопасную дорогу без приключений или, быть может, даже тёплый приём? Глупости, ну какие же наивные глупости..!        — Дядя будет через полчаса, может, минут сорок, — через некоторое время парень вернулся, вновь склоняясь над окном. Се Лянь не наблюдал за течением разговора, но отметил, что этот ребёнок после звонка выглядел ещё более виноватым и съежившимся. — Меня, кстати, Пэй Су зовут.        — Се Лянь, — представился мужчина и задумался. Пэй Су... Что-то знакомое...        — Се Лянь? — недоуменно переспросил новый знакомый. — Тот офицер Сяньлэ, спутник неудач? — полюбопытствовал Пэй Су, но тут же одёрнул себя и смущённо отвернулся.        — Он самый, — вздохнул Се Лянь, удручённо опустив голову на руль. А он-то думал, та история осталась в прошлом. Глупая и наивная надежда, учитывая немногочисленность населения и любовь местных к сплетням. — Много ли молодое поколение обо мне знает? — с самой невинной улыбкой поинтересовался он.       Хуа Чэн вылез из казённого полицейского автомобиля и небрежно хлопнул дверцей, тут же замечая неподалёку чью-то задницу в грязных рабочих штанах, торчащую из-под капота грузовика.        — Проблемы с железом? — усмехнулся шериф, приблизившись. Копающийся в недрах авто мужчина замер и выглянул из-под капота.        — Чё? — переспросил, бросая презрительный взгляд на подошедшего. — Отъебись, без тебя справлюсь.       Мужчина поправил шапку на испачканных машинным маслом волосах, приводя их в ещё более непотребный вид этим резким, сочащимся недовольством от чужого присутствия жестом.       С абсолютной невозмутимостью в глазах проигнорировавший колкость Хуа Чэн обошёл грузовик и остановился возле почерневшего от разлившегося топлива снега.        — Это для генераторов? — носком высокого ботинка Хуа Чэн ковырнул чёрный подтаявший снег, поглядывая в сторону водителя.        — В основном, — нехотя ответил тот чуть погодя.        — Му Цин, я должен тебя оштрафовать, — с нарочитым возмущением воскликнул Хуа Чэн, вскидывая бровь реакцией на это безобразие. — Эта дрянь разлита по всей улице!       Му Цин оторвался от своей работы, тяжело вздохнул и направился к растекшемуся топливу — причине недовольства шерифа.        — Штраф? — скептически переспросил он и закатил глаза. — Да ты... За это ты вообще не должен меня штрафовать! Ты не должен вообще ничего... — сумбурно добавил он, следом тут же меняясь в тоне: — Разве не поэтому мы здесь живём? — Му Цин угрожающе приблизился к шерифу. — Разве не ради... "свободы"? — усмехнулся он презрительно.        — Счастливого пути, — хмыкнул Хуа Чэн насмешливо, протягивая выписанный штраф.        — Да пошёл ты! — сплюнул Му Цин, скомкал бумажку и швырнул её вслед уходящему шерифу. Тот махнул рукой, не оглядываясь. — Буду я ещё штрафы тебе платить! Идиот!       Хуа Чэн уселся в машину, где Пэй Мин уже глядел на него, ухмыляясь.        — Какой из него нарушитель, что на него тратить время? — Мингуан перевёл расслабленный взгляд на Му Цина, который, тихо ругаясь, вновь вернулся к содержимому своего капота.        — Я бы сказал, что мне захотелось немного развлечься, — Хуа Чэн провернул ключ зажигания и перевёл взгляд на напарника. — Но ты не поверишь.        — Эй, шериф? Ответь мне, — раздался механический голос в радио-передатчике.        — Линвэнь, — Хуа Чэн поднял рацию.        — Кошмарный случай с собаками Ши Цинсюаня, — оповестил голос. — Проверь как можно скорее, пока он мне своими истериками не разорвал линию связи. И заставь уже Мингуана забрать табельное!       Хуа Чэн вздохнул:        — Проверим собак, но сперва всё же твоё табельное.       Машина шерифа остановилась возле полицейского участка, когда мобильник Пэй Мина зазвонил.        — Племянник, — вздохнул он, глянув на экран, и спешно покинул салон, чтобы ответить на звонок. — Да?       Хуа Чэн устало опустил голову на руль, радуясь выпавшей на "подумать" минутке. Странная ситуация с сожжёнными мобильниками не давала покоя. Как будто кто-то намеренно хотел лишить город связи. Подобное не происходило уже очень давно, со времён детства шерифа. Но всё же у него не было догадок относительно ситуации. Хуа Чэн предпочитал надеяться, что это и впрямь всего лишь проделки глупых подростков, которым в изолированном от всего мира городе, застрявшем в восьмидесятых, стало скучно. Иначе, накануне тридцатидневной ночи, ему придется разбираться с делом куда серьёзнее простого хулиганства.        — Чёртов сопляк, — Мингуан открыл дверь в салон и наклонился, ловя взгляд Хуа Чэна, приподнявшего голову с руля. — Прости, брат, сегодня без меня. Пэй Су, этот идиот, влетел на своём тракторе в какого-то приезжего, пойду выручать, — он удручённо покачал головой, захлопнул дверцу и помчался к своей машине.       Хуа Чэн вздохнул понимающе и повернул ключ зажигания, готовясь проверить всё в одиночку и где-то в глубине души радуясь тому, что не придется разбираться ещё и с Пэй Су. Хуа Чэн, несмотря на бесконечное количество обязанностей в таком маленьком городке, был на удивление ленив и в то же время очень благодарен судьбе за наличие помощника.       Хэ Сюань стоял, подперев своим плечом хлипкую стену сарая, пока шериф изучал место преступления и жертв — жестоко выпотрошенных собак, валяющихся в собственных кишках и крови. Где-то позади маячил Ши Цинсюань, морщась от металлического запаха, ощутимо витавшего в воздухе даже несмотря на мороз.        — Пиздец, — выдал Хуа Чэн, поднимаясь с корточек. Описать эту ситуацию более красочно и правильно было невозможно.       Все семь ездовых собак были мертвы. Ублюдки, сотворившие это, были кончеными садистами, и Хуа Чэн не мог даже предположить, кто из местных — всю жизнь знакомых ему людей — оказался бы на такое способен.        — Кто мог такое натворить? — Цинсюань удрученно покачал головой и подошёл к шерифу, пересиливая себя и стараясь не глядеть на собачьи тушки.        — Все собаки до единой, — подытожил немногословный Хэ Сюань, нагоняя красок.        — Да ещё и так невовремя, — запричитал Ши Цинсюань. — Сегодня должен приехать мой старый знакомый, а у нас тут...        — Вы в последнее время ни с кем не ссорились? — спросил Хуа Чэн, прерывая бесконечный монолог собеседника. Зная Цинсюаня, Хуа Чэн мог уверенно заявить: ему только дай возможность — все уши прожужжит, и совсем не важно, на какую тему.       Контрастно тихий Хэ Сюань отрицательно покачал головой, как и его сожитель. Хэ Сюань, впрочем, по мнению Хуа Чэна, вполне был способен насолить кому-нибудь сам того не подозревая, поэтому отметать версию с убийством животных из мести шериф не стал, хоть и почти в неё не верил.        — Во всяком случае, это никому не сойдет с рук, — Ши Цинсюань поджал губы и окинул дохлых собак жалостливым взглядом. Жестоко. Очень жестоко, даже для самого законченного садиста.        — Я найду тех, кто это сделал, — пообещал Хуа Чэн, кивнув своим мыслям.       Он был уверен, что недавнее происшествие с телефонами напрямую связано с мёртвыми собаками. Уничтожение средств связи, убийство животных, которые могут быть использованы в некоторых целях... Тут определенно что-то было нечисто. Хуа Чэну начало казаться, что в этот раз Арктическая ночь принесёт с собой нечто новое и отнюдь не приятное.        — Вот и дядя, — Пэй Су кивнул в сторону подъезжающего автомобиля. Се Лянь взял подготовленную сумку с вещами и документами и направился за парнем.        — Что за хрень тут случилась? — из машины вышел мужчина в форме. Он осмотрел место происшествия, племянника, а затем перевёл взгляд на того самого "приезжего". — Мать твою. Сяньлэ?        — Дядя, значит, — Се Лянь посмотрел на Пэй Су, сразу понимая, откуда руки растут у этого узнавания. С Пэем младшим он был незнаком, а вот с его дядей — да, и их внешнее сходство сильно бросалось в глаза. — Здравствуй, Мингуан, — Се Лянь слегка кивнул в приветствии.        — Какими... — "судьбами" — хотел было спросить Пэй Мин, но только понаблюдал за тем, как на лице старого знакомого возникает необъяснимо грустное, почти ностальгическое выражение. Мингуан решил повременить пока с расспросами. — Хрен с ним, обсудим по дороге. Залезайте, темнеет.        — Как-то ты долго, — заметил забравшийся на заднее сидение Пэй Су, негромко хлопая дверью.        — Ключи потерял, — хмыкнул Мингуан, завёл автомобиль и тронулся в сторону города.       Мингуан часто поглядывал на Се Ляня на пассажирском сидении, голова его трещала от количества вопросов, которые жаждали быть озвученными. Однако толика совести, ещё живущая где-то в глубине души Мингуана, не позволяла ему вот так разбрасываться вопросами.       Се Лянь, однако, заметил гнетущую атмосферу между ними, заметил и то, как на заднем притих Пэй Су, и, тяжело вздохнув, заговорил:        — Если ты хочешь что-то сказать — пожалуйста, — мягко подтолкнул Се Лянь.        — Да, я... — Мингуан закашлялся. Встреча спустя столько лет оказалась слишком неожиданной. — Извини. Я не думал, что встречу тебя ещё хоть когда-нибудь, — объяснил он.       Се Лянь понимающе кивнул. Стоило ему увидеть хотя бы одного человека, как-то связанного с прошлым, как стена, годами возводимая из мнимой уверенности в себе и своих действиях, потихоньку начала рушиться под тяжестью воспоминаний, эмоций и чувства вины — липкого, удушающего и не позволяющего вздохнуть полной грудью. Се Лянь думал, что научился с ним жить, игнорировать до последнего, не обращая внимания до тех пор, пока собственное существование не покажется жестокой насмешкой, но оказалось, нет, не научился.        — Ничего, всё в порядке. Мне тоже немного не по себе, — признался Се Лянь, взглядом скользя по бескрайним снегам зимней пустыни. Ни деревца, ни души. Се Лянь думал, что отвык за десяток-то лет, но нет, стоило оказаться здесь, и он вновь почувствовал себя как дома.        — Так почему ты решил вернуться? — чуть крепче сжав руль, спросил Мингуан.        — У меня остались здесь незавершенные дела, — только и сказал Се Лянь, наблюдая за тем, как огни города становятся всё ближе и ближе. А Мингуан не стал больше ничего спрашивать.       В участке тускло горели несколько светодиодных ламп. Белый, будто бы больничный свет не слишком устраивал Хуа Чэна, но он ничего не мог поделать, поэтому терпел. Он издалека услышал голоса брата и Линвэнь, которые о чём-то увлечённо спорили.        — Говорю тебе, "стрит-флеш" старше "фулл-хауса", — горячо доказывал Эмин, указывая на комбинацию карт на столе.        — Так-то оно так, но только у тебя простой "стрит", а значит, я победила, — усмехнулась девушка. — Спроси у Хуа Чэна, если не веришь.        — Что? — переспросил шериф, расслышав своё имя.        — Эй, брат, не хочешь сыграть? — предложил Эмин, забирая карты у расслабившейся Линвэнь. Та возмущенно вскрикнула.        — У тебя нет средств, чтобы обыграть меня, — Хуа Чэн покачал головой и усмехнулся. — Что-нибудь интересное? — обратился он к Линвэнь.        — Пока ты выслушивал нытьё Цинсюаня — бедный Хэ Сюань, как он с ним живёт? — звонили Инь Юй и Бань Юэ, какие-то хулиганские разборки в утилидоре, — девушка ловко выбрала несколько бумажек и передала их шерифу. — Съезди, разберись.       Хуа Чэн забрал бумаги, показал пару карточных комбинаций Эмину, унёс из-под носа Линвэнь несколько мятных леденцов и покинул полицейский участок.       Его машина остановилась в нескольких метрах от главного входа. Из-за снегопада уже почти ничего не было видно, но шериф не отчаивался — он любил снег. Он всё детство прожил в этом холодном, снежном месте, и представить себе другую жизнь был не в силах. Он вылез из машины и вдохнул морозный воздух, подставив лицо крупным снежным хлопьям. Шапка съехала куда-то назад.        — Эй, шериф, — Хуа Чэн не заметил, как открылась дверь в утилидор и оттуда появился Инь Юй в одних джинсах и футболке. — Как поживаешь?        — Холод собачий, — хмыкнул неопределённо Хуа Чэн, пожимая руку Инь Юя. — Что тут у вас?       Его провели внутрь. Там он приметил Бань Юэ. Девушка напряженно разглядывала плитку под своими ногами. Увидев Хуа Чэна, она встрепенулась и подбежала к нему.        — Короче, — Инь Юй щёлкнул какими-то рычагами и повернулся к шерифу. — Я столько мусора здесь нашёл за все эти годы. Какие-то шмотки, велики... — он кивнул куда-то вглубь здания. — Иногда успевал достать прежде, чем всеядный монстр уничтожал их.        — Всеядный монстр? — Хуа Чэн усмехнулся.       Инь Юй глянул на Бань Юэ, которая явно не была настроена на шутки. Он направился туда, куда смотрел пару мгновений назад, и поманил шерифа за собой. Они вошли в большое помещение, Инь Юй приблизился к щитку, понажимал несколько кнопок. Загорелась жёлтая лампочка на щитке, загудели сложные механизмы — хозяин активировал своего "всеядного монстра". Бань Юэ же подошла к железному ящику и приподняла кусок лётного снаряжения. Там же валялись металлические детали со знакомым значком на некоторых.        — Я заметил логотип с вертолёта Бань Юэ, — подал голос Инь Юй. — Едва успел вытащить его.       Он указал на того самого "всеядного монстра". Им оказался механизм, который используется для переработки мусора — шредер для металлолома. Устройство способно раздробить металл, камни и даже человека за счёт множества вращающихся "шестерёнок", похожих на циркулярные пилы. Только они толще и их в разы больше.        — Ты ведь держишь под замком свою вертушку? — спросил Хуа Чэн Бань Юэ. Та кивнула.        — Я поставила блок, когда туристы уехали. Пару дней не проверяла, — она опустила взгляд. — Кто-то снял дроссель, винты и половину чёртовой вертушки! — девушка в сердцах ударила ногой по ящику, в котором валялись остатки её вертолёта. — Это была моя жизнь, шериф, — она подавила вздох.       Хуа Чэну не хотелось делать выводы и связывать всё произошедшее в одно, но мысли сами лезли в голову: сожжённые мобильники на закате, ездовые собаки Ши Цинсюаня вечером и вот теперь вертолёт Бань Юэ. Это не могло быть совпадением, кто-то явно хотел лишить их средств связи, оставить в городе без шанса убраться отсюда. Хуа Чэн никогда не был пугливым парнем, но понимание того, что все жители, как загнанные звери, заперты в этой огромной консервной банке, окруженной снежной пустыней, заставляло поджилки трястись.       Тучный мужчина сидел за компьютером в электрощитовой, разглядывая что-то на мониторе, и пил чай, с аппетитом пережёвывая печенье. Он услышал гул. Ему показалось, будто кто-то проник в помещение. Мужчина медленно развернул кресло, тяжело вздохнул и нехотя поднялся. "Чертовы подростки, нечем вам заняться в мою смену, кроме как пробираться в щитовую!" — пронеслась мысль в его голове. Он сделал несколько шагов в сторону выхода, как вдруг свет погас. Мужчина замер. Ему показалось, будто он услышал крик. Тонкий, протяжный, отчего-то напоминающий завывание хищника, который призывает сородичей отведать добычи.       Мужчина тут же списал всё на вой ветра, не желая паниковать почем зря, захватил фонарь, накинул куртку и вышел на улицу. Он открыл проволочную ограду и осветил видимую территорию. Под лучом света промелькнула шустрая тень — за мгновение было сложно опознать её и представить хотя бы очертания. Может, собака..? Он прищурил глаза и направился в сторону, где исчезла тень. Сделав несколько шагов, мужчина услышал хруст снега позади себя. Он резко повернулся, но ничего не обнаружил. Хруст снова раздался, опять за его спиной.        — Стой! — крикнул он, опять оборачиваясь. В этот раз перед ним стоял тёмный силуэт. Однако уже через мгновение силуэт исчез. — Подожди! — мужчина снова повернулся и увидел перед собой ту же тень. На этот раз она не исчезала. Рядом показалась ещё одна, — Кто вы, чёрт возьми?! — он пытался осветить фонарём тёмные силуэты, но те мелькали, избегая света, пугая этим ещё сильнее. — Стойте!       Тени бешено крутились в такт завывающему ветру, мелькали вокруг растерянного мужчины, пока он пытался осветить фонарём хоть одну из них, окружали, приближались ближе и ближе, и от них веяло опасностью, холодом, не сравнимым со здешними метелями, от них веяло... смертью.       Позади опять раздался хруст. Мужчина повернулся и услышал дикий, протяжный вой монстра. На него накинулось что-то огромное, сильное, жуткое, сдёрнуло капюшон, вцепилось острыми, как бритва, клыками в шею, повалило на землю и разодрало горло. От собственной крови, хлынувшей фонтаном, стало жарко, но лишь на мгновение перед тем, как обжигающий холод цепкими когтями забрался под кожу, пронизывая нутро, загребая леденющими, смертоносными лапами жизнь. Тело забилось в предсмертных судорогах. Кровь обагрила белый снег.       Се Лянь рассматривал из окна автомобиля знакомые заснеженные улицы. Всё осталось таким, как и прежде. Вот пара небольших магазинчиков, которые разве что вывески обновили, а здесь дома бывших коллег, куда Се Лянь частенько заходил на чай. Ничего не изменилось особо. Казалось, не было этих десяти лет, что он провёл за пределами штата.        — Сяньлэ? — окликнул водитель, наверное, не в первый раз. — Ты ещё здесь?        — Да-да, извини, я всё в облаках, — покачал головой Се Лянь и улыбнулся. — Спрашивал что-то?        — Где тебя высадить? — Пэй Мин снизил скорость.        — Ши Уду хотел открыть бар в то время, — чуть помедлив, ответил Се Лянь и поглядел в окно. — У него получилось?        — Ещё как, — Мингуан усмехнулся и выкрутил руль вправо. — Он давно о нём мечтал, да вот только на нормальный бар денег не хватило — получилось какое-то пере-кафе или недо-бар. Забегаловка обычная короче. Ну, щас сам и увидишь.       Автомобиль остановился возле невзрачного кирпичного здания. «Закусочная у Ши» — гласила вывеска. Се Лянь почувствовал, как уголки его губ приподнимаются. Он захватил сумку с заднего сидения, попрощался с Пэй Су и Пэй Мином, пообещав связаться, как только найдёт телефон, и вошёл в заведение. Оно, на его счастье, оказалось открыто. Се Лянь занял столик в самом углу, подальше от выхода, чтобы не ловить на себе любопытные взгляды. Но внимание людей было притянуто к происходящему у стойки.        — Ну и чёрт с ней, с выпивкой, — услышал Се Лянь раздражённый мужской голос, который вдруг показался знакомым. — Тогда дай мне порцию... Сырых гамбургеров, — странный гость обращался к официантке, весь вид которой говорил о неприязни и страхе к этому человеку.       Се Лянь невольно потянулся к спрятанному на дне сумки револьверу. Не у него одного посетитель вызывал опасения — гости, что сидели рядом, спешно пересаживались за дальние столики от греха подальше.        — Здесь подают мясо только в двух видах, — холодно заметила официантка. — Замороженном или зажаренном.       Грубый незнакомец схватил официантку за руку и резко потянул на себя. Негромкий шепот пронесся по заведению ответом на этот жест, но никто не спешил помочь девушке за стойкой. Се Лянь чуть приподнялся, хоть и обещал себе не вмешиваться по приезде в городские дела.        — Ты не подаёшь мне ни еды, ни выпивки, — проговорил мужчина, жадно разглядывая лицо работницы. — Зачем ты вообще здесь торчишь, ты, бесполезная..!        — Довольно, приятель, — резкий, но приятный на слух мужской голос прервал гневную речь. Се Лянь бросил взгляд туда, откуда раздался голос, и увидел молодого парня в форме шерифа. Высокого, стройного молодого человека, который, вопреки сквозившей во взгляде единственного глаза угрозе, говорил спокойно. Судя по всему, он только вошёл в закусочную, иначе Се Лянь точно заметил бы его среди немногочисленных гостей. — Оставь даму в покое.       Мужчина отпустил руку официантки. Та выдернула её, схватила спиртовую салфетку и принялась протирать руку, словно смывая заразу. Се Лянь и остальные гости заведения наблюдали, как Хуа Чэн приблизился к странному парню, присел рядом.        — Давай-ка выйдем отсюда и чуток поболтаем? — снова предложил шериф, но уже настойчивее. Его голос всё ещё сочился притворной мягкостью, той, с которой самые отъявленные преступники завлекают жертву в своё логово, но от шерифа, вопреки всему, не веяло именно такой опасностью.        — Ну а что плохого в том, что я очень хочу свежего мяса? — поинтересовался мужчина, медленно поворачивая голову в сторону собеседника в полицейской форме. Се Лянь снова потянулся к оружию, не сводя глаз с парочки. Хуа Чэн усмехнулся.        — Так, — он повернулся спиной к стойке, не отводя взгляда от мужчины. — Давай выйдем на воздух.       Тот отвернулся.        — Поговорим на улице, — шериф приблизился к странному гостю и чуть толкнул его в плечо. Мужчина подскочил и резко приблизился к шерифу, безумным и бешеным взглядом просверливая в его лице сквозную дыру. В рукаве изодранной куртки блеснуло лезвие, серебряной вспышкой отпечатавшееся в глазах Се Ляня, который всё же достал револьвер и сделал несколько шагов в сторону стойки.        — Хотел бы я на это посмотреть, — мужчина растянул губы в мерзкой улыбке, глядя снизу вверх, и совсем не заметил движений позади себя.        — Я тоже, — произнёс Се Лянь, приставив ствол револьвера к затылку наглого гостя. — Но уборщикам пришлось бы постараться, после того, как тебе надрали бы задницу. Уверен, ты таких усилий не стоишь.