Однажды в Бермудах...

На стене, уже порядком измученной, появилась новая длинная царапина. К облегчению стены, она оказалась последней. Только после неё чёрная песчанная коса изчезла из рук духа страха. Кромешник был в ярости, потому что упустил духа зимы. Гнев, ненадолго отхлынувший, вновь вернулся и был настроен серьёзно. Кошмары, чуствуя это, жались в тень, чтобы не попасть под горячую руку. Кошмары как животные. Когда чуствуют добычу, бежат атаковать её, только их и видели. Когда же чуствуют опасность, держатся от неё как можно дальше. Единственное, что может заставить их ринуться в бой — ярость и то, что в конце будет "еда". Так же их гонит хлыст Бугимена. Ариец равнодушно смотрел на это, стоя у противоположной стены. Его глаза тонули в пустой тьме. Казалось, в них две чёрные дыры, сосущие цвета мира. Соловентус видел всё, но ничего не понимал. Сознание его спало, а решениями управлял дух страха. Пещера, в которой пребывали сейчас Бугимен и ариец, была просторной, и освещали её лишь пару ламп. Лампы были необычными: это было что-то напоминающее светящийся янтарь, опутанный и подвешанный на корнях дерева. Было это, однако, достаточно живописно. Но помещение всё равно тонуло во мраке. Сразу видно, кто устраивал интерьер! Оставив стену в покое, Кромешник стал расхаживать по пещере. Его тень, как и хозяин, чёрной фигурой металась из стороны в сторону. Она будто дразнила духа страха. Только вот у тени не было лица, которое выражало бы ярость и даже лёгкое отчаяние. Нет, конечно, Бугимен не мог чуствовать такие тонкие чуства так же, как и любой по-настоящему страдающий человек. Оно выходило у него такое же яростное и сухое. Это было отчаяние, что он не сможет отомостить. Не сможет причинить другому страдания и страх(а то какой же он Кромешник!), получив выгоду. Дух страха думал от том, как бы отомстить Джеку, чтобы тот сам пришёл к нему. С той же мощью, что была сейчас у него, Кромешник достаточно легко может расправиться с духом зимы. К тому же, ничто так не подкашивает, как ярость. Пройдя так минут десять, Бугимен вдруг замер. На лице его было озарение, смешанное со злобой, гнев улетучелся. Дух страха повернулся к арийцу. У того даже веки не дрогнули. — Соловентус, ответь мне на вопрос: зачем людям друзья? — с наигранной невинностью спросил Кромешник. Ариец всё же поднял глаза. В них так же плескалось равнодушие. — Не знаю. Зачем? — ответил он томно. Лицо Бугимена расползлось в коварной улыбке: — Чтобы за них бояться. * * * Зак всё ожидал, что дух зимы откроет глаза и, крикнув "Видели бы вы свои лица!", поднимется ввысь. Сиси бы ему так уши надрала! Но Джек лишь неподвижно лежал на земле, держа в руках каким-то чудом не выпавший посох. Он лежал так уже пять минут. Это настораживало капитана. Чёрный дым тянулся к нему, но тот не обращал внимания. — Зак, Камень! — вдруг воскликнула атлантка. От неожиданности Зак вздрогнул, но спустя минуту капитан уже бежал к Хаосу, только пятки сверкали. Добежав, он запрыгнул на нос корабля и свистнул. Свист был резкий и немного нервный. Но это не помешало Хаосу выпустить сёрф, на который парень тут же вскочил и полетел на вершину. Для безопасности, конечно, лучше было бы полететь вдоль каменной спирали, служившей лестницей. Но времени на безопасность да и на мысли в целом не было. Сейчас они были лишним. На мысли нужно время, а времени не было. Команда обеспокоенно топталась снизу. Сиси чуть ли голос не срывала, хотя понимала, что до капитана ей не докричаться. Кловис мечется из стороны в сторону. Вот он в метре от каробля, а вот уже рядом с атланткой. Крогар, видимо, немного не догонявший, с округлёнными глазами смотрел по-сторонам. Его взгляд скользил то по друзьям, то по Джеку, то по Хаосу, то по Заку. Карамба рассеянно жался, иногда делая несколько шагов назад и снова вперёд. Шаги были нервные и шустрые, как у по-настоящему волнующегося человека. Калабрасс тоже что-то говорил, но капитан никого не слышал. Сухой ветер, тоже отдавающий жаром, бил в лицо. Но Зак и не думал сбавлять скорости. Чтобы не упасть, капитану пришлось вцепиться в сёрф. Доска была гладкая. Но все прочие мысли и ощущения были затуманенны пониманием того, что там, внизу, из его друга по капле вытекает жизнь, высыхая в ауре Блейза. С каждой минутой гора сужалась. Хотя, в данный момент, время не считалось. Вот миновали облака: гора была толщиной с метр. Ещё немного! Из тумана, окутавшего вершину горы, виднелось зеленевато-синее свечение. Оно подкрашивало туман, делая его особенно чарующим. Недолго думая(вернее, вообще не думая), Зак нырнул в него. Время на мгновение приостановилось. Капитан почуствовал некую лёгкость на душе и радость жизни. Всё сознание стало как в тумане(хех, там оно, собственно, и было): мысли испарялись одна за другой, махая на прощанье своими неясными обрывками, которые тут же исчезали. В голове было светло и просторно. Никаких лишне-угнетающих воспоминаний. Хотелось просто лечь, не вспоминая, что находишься на невиданной высоте. Зак почти забылся в этом сладком видении, но тут неизвестно откуда взявшийся мороз ударил в лицо. Капитан тут же отрезвел. Мгновение кончилось, и он снова летел, но уже не сквозь туман, а рядом с каменной аркой. В середине арки лежал камень. Камень был не таким, как тот, из которого была сделана арка: светло-серым, почти белым. Форма камня напоминала неуклюже выкованный наконечник стрелы, но размером со школьный портфель. В середине камня зелёным сиял на удивление ровный круг, от которого шли "трещины". Зак понял, что это и есть Камень Жизни. Капитан на секунду тормознул и ринулся к арке. Долетев, спрыгнул с доски и коснулся Камня. Тот, словно одобряя, ответил тёплом. Парень не понял, чем вызвано это одобрение, но недолго об этом беспокоился. Капитан вынул меч из ножен. Оказавшись рядом с ушами друга, Калабрасс хотел уже что-то ляпнуть, но, взглянув на лицо Зака, передумал. Только неглубоко вздохнул. Зак замахнул меч, и его лезвие отсекло небольшой, с семечко подсолнуха, кучочек камня. Капитан схватил его и, снова запрыгнув на сёрф, круто полетел вниз. Туман боязливо отошёл. Из-за чего, интересно? Но и этот момент ускользнул от Зака. Спустя минуту тот уже был внизу. Спрыгнув с доски, капитан побежал к друзьям. Сёрф же, сделав небольшой круг, вернулся на Хаос. Команда обернулась. Зак добежал до них и кинув(конечно, можно было и положить) кусочек Камня на землю, повернулся к викингу: — Крогар, долбани по нему так, чтоб в пыль! Крогар, без малейшей задержки, крылом от самолёта стукнул по камню. Чего тут думать-то? ХРУСТЬ! Когда викинг сложил свою дубину, на земле, вместо камушка, лежала мелкая белая крошка. Крогар удовлетворённо кивнул. Не в пыль, конечно, но сойдёт! Сиси подобрала крошку и подошла к духу зимы. На её лице было сама хладнокровность. Оказавшись рядом с Джеком, атлантка не ощутила привычного задорного холода, а волосы парня, вместо снежной белезны, стали тусклыми и сероватыми. Кожа стала ещё бледней и отдавала теперь мертвенно-белым. Это явно не к добру! Сев на колени, Сиси посыпала крошкой на чёрную рану. Дыма было так много, что, казалось, там был целый пожар. Оказавшись в дыме, крошка угрожающе сверкнула зелёным. Дым отпрянул. Как только же белые песчинки дотронулись до раны, он и вовсе исчез. Исчезла и вся чернота. Исчезла и вся рана. Только зелёный свет полыхнул на прощанье. Волосы духа зимы снова побелели. Лицо вновь стало живым. Джек, до этого еле дыша, глубоко вздохнул. На выдохе он резко сел и осмотрелся. Увидел друзей и Хаос. Лица у команды смотрели на него с радостью и облегчением, а облегчение — признак того, что ему предшествовали страх и волнение. Джек понял это, и "это" ему не понравилось. Вместо ожидаемой радостной улыбки, Зак увидел, как дух зимы нахмурился. Дам, позетивненькая такая атмосфера. Капитан подошёл к Джеку и, протянув руку, пошутил: — Тебе ещё не надоело нас пугать? Зак улыбнулся, но у духа зимы даже уголки рта не дрогнули. Его лицо было всё так же нахмуренным. Он встал сам и спросил озабоченных друзей: — Неужели, вы так сильно волновались? Этот вопрос озадачил команду. Они все посмотрели на Зака. Капитан вздохнул и сказал: — Ты почти не дышал! Конечно, напугал! Это известие не прибавило Джеку ни малейшего энтузиазма. Дух зимы чуствовал себя виноватым. Он заставил их так волноваться! Он, и никто другой... — Здесь очень жарко! Давайте уплывём? — не смотря на друзей, сказал Джек. И, не дожидаясь ответа, полетел на корабль. Друзья озадаченно переглянулись. — Кажется, это был риторический вопроскс, — сказал Карамба. Команда, постояв ещё секунды две, отправилась за духом зимы. Когда Зак поднялся на Хаос, Джек уже сидел на мачте. Его взгляд был опущен, но любой человек поймёт, что дух зимы смотрит в пустоту. В глазах были печаль и... вина. Зак всё же дошёл до штурвала и только сейчас понял, что это был за "мороз", отрезвивший его в тумане. * * * В Беру, в отличие от Блейза, небо было синим. Хотя, сейчас оно было тёмно-синим, с разбрызганными звёздами, составляющих созвездия, и белоснежным пятном полной луны. Ночной пейзаж расстелился по небесному куполу во всех своих красках и тонах. По воде бежала белая дорожка. Джек, пытаясь отогнать неприятные мысли, задумался о том, есть ли в Треугольнике вообще времена года? От них, например, зависит, как долго на небе будет сиять солнце. Чем ближе к зиме, тем короче дни. Летом же солнце светло чуть ли не до полуночи! Это довольно несправедливо. Он, Джек, вынужден играть с ребятами максимум до семи часов дня, ведь летом, как известно, снег не идёт, и в снежные игры, соответственно, тоже никто не играет. Все эти факты духу зимы поведал Джейми, который прочёл это в книге. Как же сильно Джек скучает по нему! Остальные давно легли спать. Бодроствовали только наши "недопризраки" — Кловис и сам Джек. Оба сидели на мачте. Кловис, правда, уже забывался, а вот дух зимы даже не собирался ложиться. Не давали тяжёлые мысли. Вдруг, послышалось ворочанье и даже краткие стоны. Джек тут же напрягся: если у человека всё хорошо, стонают только ненормальные или актёры на сцене, когда по профессии полагается. Дух зимы прислушался: звуки на секунду стихли и снова продолжились. И шли они снизу... — Кловис, Кловис! — Джек начал было трясти призрака, но, когда его руки схватили лишь воздух, перестал. Вместо этого, он просто крикнул: — КЛОВИС, ХВАТИТ ДРЫХНУТЬ! Кловис проснулся и резко вскочил. В его руке уже матерелизовался шар на цепи. Кловис начал быстро оглядываться, ищя причину, по которой его разбудили. — Чего, опять Боунс?! Нет, ну он издеваться!.. — шустро протороторил призрак. Джек прошипел, чтобы он угомонился. Кловис притих. Дух зимы снова напряг слух. Звуки всё же не прекратились. Парень знаками показал Кловису, чтобы шёл(ну, то есть летел) за ним. Призрак кивнул, и Джек резко скаканул вниз, остановившись у самой палубы. Кловис просто телепортнулся. Звуки доносились из каюты, где спал Зак. Джеку это дало знак, что нужно спешить. Дух зимы, подгоняемый тревогой, ворвался в каюту. То, что он там увидел, обдало его не холодной, а ледяной водой. Капитан лежал на кровати и ворочался, а над ним, коршунами витали чёрные кони. * * * Это был настоящий кошмар. Зак шёл по берегу какого-то острова. Остров был смутно знаком, но капитан не мог вспомнить его. Одна минута, две, три... Вдруг, впереди выростает дом, но этот дом Зак не мог не вспомнить. Тёмные деревянные стены. Зелёная крыша. Домик на соседнем дереве. Это был такой родной, до боли знакомый дом на берегу моря. Это был его дом. Зак не верил, хотя очень хотел. Чтобы удостовериться, что это неправда, капитан побежал к строению. Шок затмевал всё остальное — чувства, звуки, мысли. — Не может быть! Нет! Не может! — тихо, словно уверяя себя, проговаривал Зак. Но вот он уже в пяти шагах, а дом всё не исчезает. Капитан поставил ногу на лестницу у порога. Заскрипели доски. Затем, набравшись уверенности, парень сделал ещё четыре шага вперёд. Вот он у двери. Пожалуй, надо постучать. Зак так и сделал. Раздались знакомые шаги. Дверь открыли. На пороге стоял Конрад Шторм(ну, если разобрать, то его так зовут). Зак застыл. Отец тоже. Так они смотрели друг на друга. Обоим была дорога каждая секунда этого момента. Но тут лицо отца стало холодным. — Я же говорил тебе: не бери медальон! А ты ослушался и даже выплыл с ним в море! Для тебя всё игры, а я волновался. Зачем мне такой сын?! — жёстоко сказал он. Не успел Зак одуматься, как Конрад кинул ему медальон с оком Беру. По рефлексу капитан поймал его. Оказавшись в руках парня, око засветилось, но свет был угрожающий и словно ненавидющий. Морские волны начали усиливаться. Зак стал оглядываться, как бы ищя поддержку. Но везде, куда он смотрел, его встечало лишь презрение и ненависть. Деревья, песок, даже родной дом — все смотрело на него, как на врага. Капитан снова посмотрел на отца, и в глазах навернулись слёзы отчаяния и страха. Отец смотрел на него свысока, с ненавистью и угрозой. Сейчас казалось, что Конрад, попадись ему на глаза даже ребёнок, без колебаний сломал бы тому шею. Нет, это был не тот человек, которого Зак любил, который учил своего сына кататься по волнам на сёрфе, которого этот сын даже уважал. Капитан отвёл глаза, лишь бы не видеть режущего взгляда отца. Волны же всё набирали силу. Вот они уже размером с небольшую скалу. Сейчас Зак не верил в то, что ждал этой встречи так много времени. Он захотел снова вернуться в Треугольник, к команде, к Келлу. Он скучал даже по Сасафрас! Всё в Семи морях стало роднее дома и отца, к которым он так тянулся. И вдруг в ледяных глазах Конрада Шторма зажёгся огонёк ярости. — Хочешь вернуться в Бермуды?! Что ж, возвращайся! — и он толкнул Зака прямо в грудь, туда, где сердце. Капитан ожидал столкновения с землёй, но почему-то упал в воду. Выплыв на поверхность, Зак узрел небо, которое заволокли серые тучи. В середине было облако в виде уже знакомого черепа. Парень повернулся в сторону берега, который виднелся уже на расстояние в десяти метрах от него. На песке стоял его отец и глядел на череп. Потом Конрад перевёл взгляд на сына и, повернувшись, отправился в дом. Не здерживая слёз, Зак крикнул: — Не-е-ет!!!.. Но воронка уже затянула его, и капитана никто не услышал. Хотя, если бы и услышал, никто бы не помог. * * * — За-а-ак! Пожалуйста, проснись! Кх, кх!.. — от крика в горле у духа зимы першило, и он закашлял. Капитан проснулся. Чёрные кони улетели, злобно ржа. Добыча "ушла", а, значит, им здесь больше делать нечего. Зак осмотрелся. Над ним, разглядывая с любопытством, висел Кловис. Калабрасс лежал в кресле, рядом, и тоже удивлённо смотрел. Джек же сидел на полу, в метре от кровати, и держался за голову. Сначала капитан подумал, что у друга болит голова, но потом Джек встал и, несмотря на него, побрёл к двери. — Джек, что случилось? — озабоченно спросил Зак. Дух зимы остановился и, не поворачиваясь, сказал: — Неважно, что произошло. Всё из-за меня, и это главное! В его голосе была боль и вина. Посох в руке посвечивал, а от следов шла мелкая изморозь. Он понял послание Кромешника. Капитан уже встал с кровати, чтобы разобраться, но неизвестно откуда взявшийся ветер закинул его обратно. — Просто ложись спать, пожалуйста! — Джек всё же повернулся. В глазах блестела тихая печаль. Но это было лишь снаружи. В глубине души у духа зимы бушевала ярость и ненависть к Бугимену. К этому гаду. К этому трусу, со спины атакующему надежду и веру — самое дорогое, что есть у людей! Подлец! Зак сидел на кровати, ничего не понимая. В голове его, как и любого другого человека в этой ситуации, металось тысячи версий. "Что?", "Как?", "Почему?" и "Когда?" — именно эти четыре вопроса ломают человечеству голову. Когда Джек вышел, и дверь за ним полностью закрылась, Калабрасс спросил: — Чего случилось-то? — Я бы тоже хотел знать! — ответил ему Зак, и оба повернулись к призраку, — Кловис, может ты знаешь, а? — Кто знает? Я? Да я понятия не имею! — сказал тот. Зак покачал головой и лёг. Его взгляд был направлен на дверь, но он не видел её. Капитан всё думал про тот кошмар. Неужели, это стало причиной странного поведения Джека? И если так, то причём здесь дух зимы?.. И, правда ли, что реакция отца, когда он вернётся домой, будет такая? "А вернусь ли я вообще?" — подумал Зак. Калабрасс, видимо, уловил нотку напряжения и спросил: — Эй, юнга, с тобой всё в порядке? Зак оторвал взгляд от двери и повернулся к мечу: — Я не знаю, Келл! А что, если отец будет мне не рад? Может, остаться в Треугольнике?.. — Не распускай нюни! — сказал меч, но уже мягче, добавил, — Путь вниз всегда проще, а путь вверх — непредсказуем! Выбор твой! Можешь, как последний трус, провести всю жизнь в этой дыре, а можешь бороться, в надежде на победу! Все старания, рано или поздно, окупаются! Капитан задумался над словами друга и, улыбнувшись, ответил: — Ты прав! Потом он погрузился в сон. Кошмар ему больше не снился, и ночь прошла спокойно. Но не у всех! Джек понимал, что оставаться на Хаосе, рядом с Семёркой, было рискованно. Кромешнику нужен он, а страдают друзья. Сначало просто страх, потом растройство личности, а следом и сумасшествие. Не смотря на всё, что они пережили, в команде Треугольника была драгоценные надежда и вера, разрушив которые — означало убить дух. Конечно, Сиси считает, что атланты ничего не боятся и не совершают ошибок. Но она не права. Совершенства не существует потому, что всегда есть к чему стремиться. Да, жители Атлантиса сильны духом, но это не делает их совершенными. Это делает их отважными и верными. В атлантах есть честь, не переходящая в гордость. Так же они отличные воины. Но что такое воин, без верности? Что такое воин, без чести? Что такое воин, без веры в победу? Воин, даже самый лучший, никогда не победит, если не будет готов отдать свою жизнь, за миллион других, среди которых и детские. Такой "воин" умрёт жалкой и бесполезной смертью. Но если Джек уйдёт, то друзья останутся без защиты. Нет, Кромешник не делает ничего просто так! К тому же, он сделал бы это куда тише... Значит, дух страха даёт знак, и если он, Джек, ответит, то Бугимен, возможно, оставит его друзей в покое. Дух зимы решился. С прохладным ветерком он слетел с носа корабля, на котором только что рассуждал. Если Кромешник ждёт встречи с ним — то отыщет Джека сам. * * * — Зак! Проснись! У нас ЧП! Капитан, недовольный, что его разбудили, раздражённо промямлил: — Что случилось, Кловис? Если Боунс — передай, что я ещё дрыхну! Призрак грустно на него посмотрел: — Джек пропал! Сон как водой смыло. Зак вскочил. — Чего?!