Наперекор судьбе

- Сонь, иди обедать! Голос родителя, бодрый и звонкий, мягко коснулся Её чуткого слуха, и блондинка нехотя положила простую шариковую ручку на стол. Исписано ровно четыре листа, восемь страниц… Как-то Она увлеклась сегодня, и неизвестно сколько бы ещё написала, если бы отец не отвлёк. - Сейчас, пап! Пару минут, – спешно поднявшись, девушка мельком обратила внимание на свои руки. Уже почти не дрожат… Но эти чернильные точки, непонятно откуда взявшиеся, прямо как в начальных классах школы, заставили Её заглянуть ненадолго в ванную комнату. - Соньк, я тут подумал, а что если мы смотаемся за город на выходных? Говорят, что грибы пошли, да и вообще просто на природе побудем, отдохнём от городской суеты, – Ян Вячеславович подошёл вплотную к двери Её комнаты и только сейчас услышал звук льющейся в ванной воды. Включённый ноутбук, книга в твёрдой обложке с магнитной закладкой, лекарственные блистеры и баночки кучкой «сложенные» в дальнем углу… Привычная его взору картина. Но была среди этого незатейливого набора вещей тетрадь на кольцах, которую ранее мужчина не видел. И ноутбук Соня оставила не в спящем режиме, как это всегда делала и даже не с фоном рабочего стола на экране – Она смотрела фотографии из папки с паролем. Их общие фото… Повинуясь порыву души, Ян Вячеславович сделал пару шагов, проходя вглубь Её комнаты. Он не имел привычки трогать личные вещи дочери без разрешения и делать этого не собирался. Просто взглянул на снимок. Селфи было сделано уже после Их «свадьбы», потому на безымянном пальчике правой руки у Сони чётко просматривалось колечко. Павел обнимает Её за тонкие хрупкие плечики, отчего от снимка веет неподдельной теплотой и безмятежностью… «Сейчас конец августа, почти семь месяцев прошло с нашей с тобой последней встречи. Собственно, это сложно встречей назвать. Ты был гостем на моей свадьбе… В том же самом ресторане, где за полгода до этого мы с тобой были женихом и невестой и клялись друг другу в вечной любви. Я до сих пор помню тот день в самых мельчащих деталях, в ту пору, как зимнее торжество при участии Джековича из моей памяти стёрлось самопроизвольно. Мы не расписались официально тогда. Как мы не расписались с тобой в своё время… Я помню твой взгляд в этот вечер и мысленно думаю, что при желании тогда всё ещё можно было спасти. Но это я сейчас вот так – относительно «трезво» – могу размышлять, а тогда вдобавок ко всему, меня здорово ОКР подкосило. Всё навалилось как-то разом. В том числе и тот факт, что я около месяца не принимала таблетки. По-моему, ты был ещё в ресторане, когда я «сбежала». Это всё негр придумал, ради того, чтобы мы с ним побыли вдвоём. Помню, что я поймала у «Grand Liona» такси, нашла в интернете какой-то малоизвестный ресторан в соседнем квартале, забронировала столик. Спустя минут двадцать приехал Джекович, мы продолжали отмечать наш с ним памятный вечер под названием свадьба. Лёгкая боль внизу живота мною уже тогда ощущалась, но я не придавала этому значения. А ближе к полуночи, когда мы уже собирались домой, меня просто-напросто скрутило в запутанную спираль, руки и ноги стали неметь, воздуха катастрофически не хватало… Я быстро потеряла сознание. В памяти остались какие-то бессвязные обрывки голосов, непонятная возня, что вокруг меня происходила, жуткий холод и непонятное чувство, словно парализовало всё моё тело. Потом, когда я пришла в себя и узнала, что почти двое суток балансировала на грани жизни и смерти, врачи уточнили, что применяли два вида наркоза: общий и «спинальную» анестезию. Видимо те странные видения и ощущения имеют корни отсюда. Говоря простыми словами, у меня случилось сильное воспаление по женской части. Я долго восстанавливалась после серьёзной операции, да и сейчас реабилитация продолжается (в частности из-за проблем с нервной системой). Такие вот последствия имеет мой крайний брак, который – на моё счастье – и в силу не успел толком вступить». - Пап, у нас жидкое мыло заканчивается! – тонкий голос Софии мгновенно «отрезвил» мужчину, заставляя бесшумно и быстро покинуть комнату дочери. «Чёрт же дёрнул меня прочесть это всё! Так ведь неправильно – это Её дневник и Её личные откровения», – внутренний голос вторил одно, разум другое… - Ой, а ты что в коридоре стоишь?.. – едва не задев отца дверью, блондинка удивлённо нахмурила брови. - Не совсем разобрал, что ты говорила, – Ян Вячеславович ободряюще улыбнулся, думая лишь о том, чтобы дочь не заподозрила ничего. Ещё не хватало, чтобы дополнительный стресс сказался на Её общем состоянии, что только-только относительно нормализовалось… - Мыло, считай, закончилось жидкое, – девушка решительно зашагала на кухню. - Ну, закончилось, значит купим. И снова незатейливые лёгкие диалоги, обсуждение планов на выходные, какие-то безобидные шутки, вкусный обед, ароматный какао… Всё, как всегда, Она уже успела привыкнуть к этому постоянству. И была безмерно благодарна родителю, что из-за Неё и ради Неё, мужчина чётко и кардинально скорректировал свои рабочие графики. - У тебя плановая консультация с неврологом с утра завтра?.. - Да, утром, – блондинка невесомо кивнула, попивая при этом небольшими глотками какао. - Отлично, значит, подкину тебя до медицинского центра.       Вечер София провела за просмотром лёгкого комедийного сериала, как-то самопроизвольно избавившись от болезненных мыслей и дум, которые просто-напросто в свой цепкий плен Её днём поглотили. Расслабляющая ванна с успокаивающей лавандовой пеной, подействовала на Неё лучше эффективного снотворного средства, и едва коснувшись подушки, Соня тут же провалилась в цепкий и безмятежный сон, не подозревая о том, что родитель всё твёрдо решил к этому времени. // … Вспышка на камере телефона оказалась неприемлемо шумно и яркой, отчего мужчина непроизвольно вздрогнул, быстро кликнув раздел «настройки». Соня слегка пошевелилась, но из цепкого плена Морфея не вынырнула. Мысленно чертыхнувшись, Ян Вячеславович крепкой хваткой сжал ту самую тетрадь на кольцах, судя по всему, служащею Ей личным дневником откровений и оставшиеся несколько снимков сделал на кухне. Теперь оставалось надеяться лишь на то, что Он за это время не поменял номер своего телефона. Спустя считанные минуты MMS галкой улетело к адресату, имеющему балканский акцент, а тетрадь с откровениями Софии вернулась на своё прежнее место. «Она ничего не узнает», – мысленно Ян Вячеславович всё ещё сомневался в принятом спонтанно решении, но вспомнив всё то, что в за прошедшие полгода пережила дочь, он чётко убедился в одном: Она достойна личного счастья.