Странный юный мир

Охотничья Луна являлась излюбленным заведением Леви. Здесь ей впервые доказали факт того, что существа Нижнего Мира могут быть дружелюбными и вовсе не опасными. Что они умеют сотрудничать, добиваться успехов и ладить с нефилимами. В далёком прошлом Леви, ещё до начала Тёмной войны, её отец погиб в Лондоне, защищая примитивных от сдуревшего оборотня. Поставки Инь-фэня тогда бушевали, нарушая законы как сумеречных охотников, так и Нижнего Мира, а оборотни, которые употребляли этот наркотик, сходили с ума и нападали на всё, что движется. Мама Леви стала порабощённой Баронессы Белкорт (Белькур)*, после того, как проиграла ей в схватке. Порабощённые - люди, которые поддались власти вампира и ходили словно ходячий корм для них, покорные, всегда готовые подставить свою шею для кормёжки этих ужасных детей ночи. Леви когда-то твердо решила для себя стать сильным Сумеречным Охотником и забрать маму обратно домой, но Камилла убила нефилима, выпив всю её кровь, не дав Леви и шанса на спасение матери. Труп её был подкинут под ворота Будапештского Института, а после отправлен в Безмолвный Город. Все эти печальные события заставляли девушку всей своей душой ненавидеть нижнемирских, и так было до определённого момента, до момента переведения Леви из Будапешта в Нью-Йорк. Здесь она познакомилась с Эльзой Скарлет. Воинственной девушкой, которая стояла за любое добросовестное существо горой. Которая показывала всю суть Сумеречных Охотников, всю страсть к поединкам и защите невинных. Именно она познакомила Леви с теми нижнемирскими созданиями, с которыми МакГарден смогла подружиться. Она приняла их, отдернув всю ненависть. Она приняла очень важную для себя правду – её родителей убили определённые твари, но это не значило, что все остальные, под стать им, будут убивать и унижать нефилимов направо и налево. И как только Эльза помогла ей это осознать, Леви отпустил тяжкий груз – ненависть и бессмысленное чувство мести. Благодаря своей верной подруге, Леви смогла подпустить одного из них настолько близко, что её бойфрендом оказался очень наглый и грубый оборотень. Но сколько бы он не был груб с остальными, Леви всегда оставалась для него хрупким маленьким сосудом, который он берег как зеницу ока. Гажил порвет на куски любого, кто заикнется нарушить благополучие её жизни, а о таком девушка и мечтать не могла, более того, раньше, подобное для неё было лишь кошмарным сном. Сейчас же это рай наяву. - Ты уже неделю ходишь без настроения, - Гажил аккуратно разместил свой подбородок на макушке девушки, стоя за её спиной. Даже сидя на барном стуле она оставалась всё такой же маленькой для него. - Эльза где-то спряталась с Жераром, оставив мне лишь письмо о том, что уходит за ним, Люси до сих пор в Безмолвном Городе, Меча Смерти нет, как и Алека с Джейсом, - девушка осторожно оставила бумаги на барной стойке. Мира поставила рядом с девушкой чашку бесплатного кофе и улыбнувшись, поспешила к сестре. – Ещё и этот павлин расхаживает по Институт словно является Главой. - Тамиллион что ли? – пробормотал Гажил, посматривая на чашку с кофейным напитком. Какая это уже по счету за эту неделю? Леви не позволяла пить себе столько кофеина. - Он самый, - ответила девушка. – Несколько раз Нацу оттягивали от того, чтобы он не набросился на него. - Этот неугомонный парнишка мне нравится, - Гажил по-хозяйски разместил руки на талии девушки. – Нужно будет обязательно с ним помахаться. - А тебе лишь бы помахаться! – Леви стукнула его по рукам, но тот даже и не думал их убирать, давно признав Леви своей. И его уже давно не колышело, что она является нефилимом и его близкие товарищи не особо одобряли выбор оборотня. Плевать он на них хотел с высокой колокольни. Хотя признавать тот факт, что его сердце в один момент всецело поглотило образ этой миниатюрной, но бойкой девицы, он отказывался, пока они не остались тет-а-тет в гнезде нефилимов. Спросите Гажила сейчас, что является самым ценным в его жизни? Что он заберёт с собой на необитаемый остров? Кого полезет вытаскивать из горящего дома? Ответ всегда будет один – Леви. Он уткнулся лицом в макушку девушки, чувствуя от неё аромат полыни и кофе. И эти запахи стали на столько ему родными, что он отказывался засыпать, если не ощущал их под носом. Леви прижалась к нему спиной, надеясь наконец отдохнуть от тех забот, которые окружают её в Институте. Несомненно, Люси нужно вытаскивать из Безмолвного Города, и нужно скорее избавляться от надоедливого высокого мага из Спирального Лабиринта, иначе он дыру прожжет в каждом, кто живет в Институте. Или же Нацу в один прекрасный момент никто не сможет удержать и идеальное личико мага, превратиться в самую настоящую кровавую кашу. - Я так устала, - прошептала девушка, повернув голову. Её щека сразу ощутила шершавые прикосновения обветренных губ Редфокса и прохладное жжение метала из-за пирсинга оборотня. - Тебе нужен выходной, - Гажил посмотрел на девушку и властно закинул её на плечо. И куда только делась вся та неуловимая нежность? - Немедленно опусти меня на землю! Гажил, я не шучу, я побью тебя! – воскликнула девушка, схватившись за длинные волосы парня, из-за чего тот ойкнул. Перед лицом девушки мелькнул огонёк. Она ловко его поймала и в руке возникло письмо. Словно видео с горящей бумагой поставили в обратную перемотку. Гажил опустил девушку на пол, как только почувствовал запах гари. - Что там? - Ещё одно убийство. Не далеко от Сумеречного Базара, - девушка со страхом в глазах, посмотрела на своего возлюбленного. – Оборотень… Тамиллион находился на нижнем ярусе Института изучая труп доставленного оборотня. В белёсых волосах виднелись капли уже засохшей крови, словно лепестки пыльной розы в снегу. Его мускулистое тело было разодрано и изуродовано, как и любое другое тело погибшего, а магические частицы снова указывали на ауру Люси Сердоболии. - Абсолютно уверен, это частицы магии Жерара, - сказал он без раздумий, поворачиваясь к Леви, которая стояла за его спиной. Она заметно побледнела, на щеках виднелись дорожки от слёз, глаза были опухшие и красные. Убитым оборотнем оказался Эльфман Штраус – добродушный, совершенно безобидный оборотень. Леви всегда замечала его за тем, что он помогал сестрам в баре "Охотничья Луна". Он частенько дебоширил там, когда напьется, вызывал драться любого, чтобы доказать свою мужественность, но всё это было не больше, чем дружеские махи кулаками. Он всегда выходил победителем, всегда улыбался, так искренни и чисто, словно ребёнок. МакГарден шумно выдохнула, стараясь взять себя в руки. Вот-вот придут его сёстры и тогда станет всё совсем плохо. Она подняла взгляд на мага, который снимал медицинские перчатки, хотя они ему совсем не понадобились. Его постоянные проявления чистоплотности раздражали охотницу. Ещё сильнее её бесило то, что он врал и не краснел. Леви прекрасно знала, что Жерар, как и Люси, не способен на такое, им не зачем, не для чего и не для кого этим заниматься. - После побега Жерара Фернандеса из Спирального Лабиринта прислали весточку. Через пару дней вам пришлют помощника, - сказала Леви, унимая дрожь в голосе. У неё перед глазами всё ещё сверкали счастливые глаза Эльфмана. - Отличная новость, - ответил тот, скинув перчатки в урну. Дверь открылась и в комнату вошли две ошарашенные и напуганные девушки. Такими Леви ещё не видела сестёр Штраус, и она многое бы отдала, чтобы не видеть этого. Лисанна закричала, увидев брата. Миражанна в спешке прижала сестру к себе. Её глаза были широко раскрыты и залиты солёными крупными слезами. Она не сводила их с младшего брата. - Эльфи… Мой маленький Эльфи, - прошептала девушка и Леви не в силах этого терпеть, поспешила вон из помещения. Перед глазами всё плыло, из-за собственных слёз она не видела куда идет, поэтому в одном из коридоров врезалась в Нацу. - Эй, - он удивленно уставился на девушку, сжав её плечи. – Леви, что произошло? - Гажил… Он тут? – девушка посмотрела на розоволосого, громко всхлипнув. - Я видел его в холле, - приобняв охотницу за плечи, парень повел её к залу. Он не задавал лишних вопросов, лишь сжимал плечо МакГарден, пытаясь показать ей небольшую поддержку. Но стоило ей увидеть Гажила в холле, как она, бросившись к нему, с новыми силами расплакалась. Нацу развернулся к коридору из которого они вышли, но на глаза попался лишь раздражающий-маг-калейдоскоп, который в своих ярких одеждах, пестрил не хуже новогодней ёлки. - Что там произошло? – спросил он чуть ли не рыча от злости. Только от одной мысли о том, что этот чародей обидел девушку у Драгнила зачесались кулаки. - Жерар Фернандес напал на одного из оборотней, продолжая работу Сердоболии, - ответил тот беззаботно, поправив манжеты. – Я думал нефилимы более сдержанны. Разве им не должно быть всё равно на смерть обитателя Нижнего Мира? – он смотрел на Леви с неким отвращением и разочарованием, но его взгляд сбился, когда Нацу схватил того за ворот рубашки. - Будь моя воля, тебя бы здесь уже не было, - прошипел он. - Ну так что тебе мешает избавиться от меня? Прямо сейчас, - протянул чародей, смотря в горящие злобой глаза юноши. Нацу знал, ударь он этого червя и вылетит из Института, тут даже парабатай его не спасёт. Шутки со Спиральным Лабиринтом и его членами всегда выходят боком для всех обитателей Нижнего Мира и нефилимов. С трудом совладав с собой, Нацу грубо отпустил ворот мага и направился на второй этаж. Остальные дни проходили весьма мрачно. Особенно тяжко было Лексусу, Леви и Гажилу. Они неоднократно беседовали с сёстрами Штраус, первое время расспрашивая их о поведении Эльфмана, всё последующее время отговаривая Миру от мести и гнева, а Лисанну от суицидальных наклонностей. С горем пополам, но у этой троицы всё вышло на ура. Как только Миражанна вернула контроль над собой, успокоить младшую не составило особого труда, но смерть весельчака Эльфмана до сих пор тяжким грузом лежала на сердце Леви. Даже сейчас, стоя в зале и дожидаясь новоприбывшего мага, девушка не могла отпустить ночь после смерти оборотня. Его тело сожгли на причале, развеяв прах над океаном. Штиль в ту ночь мягко принял погибшего в своих владениях. - Леви МакГарден! – Меледи уже второй раз звала девушку по имени, стараясь привлечь её внимание. - Да! – Леви резко вздохнула, подняв голову, чуть не выпустив из рук листы с очередным убийством. Второе, после заточения Люси. - Примитивный? – спросила Меледи, указывая на бумаги. Эта чародейка очень понравилась МакГарден, когда она встретила её впервые на пороге Института. Её тёмно-синие платье с голубыми лентами, неестественного малинового цвета глаза и почти такого же цвета волосы, пышные и густые, собранные в высокий хвост. Своим появлением она подарила Леви отдых и, в какой-то момент, спокойствие. Но всё это рухнуло, как только Лили Чен, глава Вампирского Клана Нью-Йорка отправила им письмо, в котором писала о её подданном. Тело доставили через несколько часов после ответа Леви. - Вампир, - ответила девушка, посмотрев на мага. – Молодой, 44 года с момента обращения, - голос охотницы не излучал абсолютно ничего, пустой и унылый. – Тамиллион изучает его в лаборатории… - Без меня??? – Меледи вскинула руки и поспешила к нужному месту, схватив Леви за руку, и та покорно пошла следом. – Больше не позволяйте ему подобного! Когда обе девушки добрались до лаборатории, Тамиллион уже выходил из неё. - Ничего нового вы там не увидите, дамы, - сказал он, смотря только на свою напарницу, хотя сам он таковой её не считал. Меледи являлась ученицей Жерара, а значит для него она была очередной проблемой. - И всё же, с позволения Леви я пройду туда для исследования, - ответила она ему незамедлительно. Быстро и точно, словно заученную фразу. - Я прослежу за этим, - и Тамиллион вернулся в помещение. Следом за ним девушки. Леви поймала себя на мысли, что ей очень нравятся искорки и цвет, который исходил из ладоней чародейки – нежно-розовый и золотистый. МакГарден считала магов самыми изящными и воистину прекрасными существами. Они не портили жизнь её семьи и ей самой тоже не вредили ещё ни разу, чем может похвастаться не каждый второй охотник. А их магия, это было сверх человеческого, нечто невероятно прекрасное и гармоничное, если это не некромантия. Хотя, даже в такой черной и запретной магии Леви замечала что-то красивое. Меледи долго смотрела на погибшего вампира. Его русые волосы, закрытые глубокие глаза, смертельно бледная кожа. Он уже был убит однажды и похоронен, но вот, это произошло снова, и теперь уже навсегда. - Как его звали? – спросила девушка тихо, проведя рукой по всё ещё гладким волосам умершего. - Настоящее имя нам не известно, но в клане его называли Хибики, - ответила Леви. - Ему ещё жить и жить, - прошептала чародейка совсем тихо, но после она выпрямилась, убрав руку от погибшего. – Тамиллион, впредь не изучай их без меня, - попросила она властным тоном, который ей совсем не шел. - Разумеется, - маг развернулся и вышел из помещения. Леви осталась стоять у выхода. Прошло долгих молчаливых десять минут, возможно больше. - Здесь нет частиц магии Жерара, - сказала розоволосая, развернувшись к охотнице. Леви знала это, но услышать правду в слух она никак не ожидала. – Тамиллион пытался перекрыть частицы магии Люси своими, чтобы я чувствовала только его магию, но аура Люси очень сильная, её невозможно перекрыть, а аура Жерара мне очень близка, я бы сразу её почувствовала, - она глубоким вздохом набрала в легкие воздуха. – Тамиллион что-то скрывает и действует из своих собственных интересов. - Люси Хартфилия, - услышав голос Безмолвного Брата в своей голове, девушка резко села, посмотрев на то, как он открывает дверь её камеры. - Что происходит? – усталая и помятая, в облачении уже Сумеречных Охотников, которое ей передала Эльза, она поднялась на ноги. - Было решено вернуть вас в Институт. Люси смотрела на монаха с нескрываемой радостью, очень усталой радостью, но она в миг пропала, когда в голову девушки залетели вопросы. - Кто-то погиб, - сказала она и это не было вопросом. - Прошу, иди за мной, - знахарь направился по коридору к выходу. Ехать в старой карете принадлежащей Безмолвному Городу девушка никак не хотела, но она очень сильно соскучилась по нормальной еде, по Грею и Нацу, по девочкам и Жерару. Ей очень хотелось в тёплый душ, в чистую одежду, в Таки и в Охотничью Луну. Она хотела наконец отдохнуть. И все эти мысли разом толкнули её к выходу камеры. Тёмная карета, запряженная четырьмя чёрными как уголь конями, стояла прямо на выходе из кладбища Марбл. Именно здесь находился один из проходов в Город Костей, и Люси с радостью покинула это место. Сев внутрь, она прижалась к противоположной дверце. Карета ехала по закоулкам и неизвестным Люси улицам, словно для этого транспорта Нью-Йорк открыл тайный проход, где их никто не способен увидеть. Голова девушки закружилась и боль резким выстрелом отозвалась внутри. Карета накренилась, а после и вовсе ударилась о землю, словно слетело одно из колёс. Со стороны последовал очень сильный магический удар, и кабина упала на бок. Люси свалилась на другой край, ударившись всем телом и головой о стену и маленькое, уже разбитое, окошко.