С чего начать? Кихён не знает. Он правда не может сообразить, что и как сделать в первую очередь. Всё вокруг кажется таким реальным, что никак не хочется верить в эту чушь со вторым шансом, а просто снова прожить эту неделю. Да, во второй раз, но какая разница. Ведь он был чётко уверен в том, что всё и всегда делал правильно. У него всё было хорошо. Правда же? Или это только он так считал…
Кихён поворачивается к Мэй. Она так сладко спит, периодически мило подёргивая носиком. Осторожно касаясь её лица, он проводит пальцами по щеке, убирая волоски за ушко. Останавливаясь, он легонько касается её медовых губ большим пальцем. Такая красивая. Господи, какая же она красивая. И только его. Пока что его. Мэй просыпается, улыбаясь смотря на любимого жениха.
— Ты чего так рано проснулся, мм? До будильника же ещё час.
— Хотел посмотреть, как ты спишь, — Кихён улыбается в ответ, продолжая поглаживать Мэй по лицу.
— Мы скоро поженимся, каждое утро рядом буду, ещё насмотришься! — она заливается смехом, а глаза её превращаются в милейшие щёлочки.
— Не насмотрюсь, — Кихён тяжело вздыхает и взгляд его резко тускнеет, а сердце сжимается, пропуская удар.
— Ты чего? — девушка замечает смену настроения парня и почему-то пугается этого, будто чувствует. — Всё хорошо?
— Дорогая, скажи, ты ведь правда любила меня? — он спрашивает это довольно резко, но в то же время очень-очень тихо, шёпотом.
— Что значит «любила»? Почему ты говоришь в прошедшем времени? Я любила, люблю и буду всегда любить тебя! И только тебя! Что с тобой сегодня такое? — Мэй злится, очень злится на такое странное поведение Кихёна ни с того ни с сего.
— Я очень сильно люблю тебя. Никогда и никто не любил тебя так, как я тебя. Ты моя единственная и неповторимая. Помни об этом, хорошо?
— Кихён, дорогой… Что случилось? — Мэй дотрагивается до его руки на своём лице и, кажется, роняет слезу прямо на кончики пальцев. — Почему ты вдруг говоришь такое?
— Хочу, чтобы ты знала, — он нежно-нежно целует её, вкладывая в этот поцелуй всё то, о чём он ей сказать просто не может. — Я приготовлю завтрак. Что ты сегодня хочешь? Блинчики или тосты? Или может и то, и другое? — Кихён как можно быстрее встаёт с кровати и надевает халат.
— Блинчики, с шоколадом, — Мэй следует его примеру и уже на полпути в ванную. — Стой, — она останавливает его в коридоре. — Всё точно нормально?
— Да, — он трепет её по макушке и скорее идёт на кухню, чтобы не расплакаться прямо перед любимой.
Как же это всё-таки несправедливо. Терять ещё не состоявшуюся семейную жизнь, — слишком больно. А он ведь так сильно хотел детей. Хотя бы двоих. Мальчика и девочку. Чтобы они бегали по этой большой квартире, купленной специально для них, веселясь и играя. Чтобы когда он приходил с работы, они цеплялись за его ноги и повторяли «Папа! Папа!»
Он хотел сам сделать ремонт в их комнате и купить только самую лучшую мебель. А ещё игрушки, много игрушек! И каждые выходные ездить в парк аттракционов, или в кино, или и туда и туда. Не забыв на обратном пути заглянуть в любимую пиццерию и съесть там целую гору сырной пиццы и мороженого, шоколадного.
Кихён плачет. Стоит над раковиной с лопаткой в руках и рыдает навзрыд. Представлять всё то, что никогда не случится — невыносимо. Он не заслуживает этого всего. Не заслуживает! Почему, когда ты живёшь хорошую жизнь, не делаешь глупостей и никому не вредишь; почему ты получаешь вот это? Почему?!
Если теперь думать об этом, как о наказании, то ему просто не за что его отрабатывать. Он никогда не шёл наперекор своим принципам и убеждениям. Всё в его жизни было построено в целостную цепочку. Никаких осечек. Абсолютная гармония с миром и этим безумным ритмом жизни в нем.
Утирая слезы рукой, он, наконец, переворачивает блинчик. Подгорел. Впервые за много лет у него подгорел блинчик. Кому расскажи, не поверят. Быстро убирая его со сковороды, он заливает новую порцию теста. Теперь уже следя за ним во все глаза. Иначе Мэй всё поймёт. А это ни к чему.
За шумом соковыжималки, Кихён не сразу слышит шаги девушки. Она аккуратно подходит и обнимает его сзади за широкую спину, уткнувшись носом меж лопаток. Кихён выключает прибор и ставит руки перед собой, опираясь на них. Они стоят так, в тишине, добрых минут 10. Просто прислушиваясь к дыханию друг друга.
Не выдержав, Кихён резко поворачивается, хватая Мэй за талию, и усаживает её на столешницу. Он прожигает её взглядом, решительным и немного даже пугающим. Впиваясь в её губы требовательным поцелуем, он почти скулит от нахлынувших чувств. Когда воздуха становится чертовски мало, он отстраняется и тяжело дышит.
— Завтрак готов, присаживайся, — отодвигает для девушки стул и подаёт тарелки на стол.
— Зря остановился… — Мэй не скрывает недовольства и спрыгивает со столешницы, садясь за стол.
— Нам через полчаса на работу, солнце. Вечером продолжим, — он подмигивает и начинает уплетать блинчики один за одним. — Обед я тебе упаковал, не забудь взять, пожалуйста. А то потом будешь опять травиться в этой столовке, фу.
— Не забуду, — она усмехается его выражению лица и продолжает трапезу.
***
— Нам пора выходить! Ты где? — Кихён застегивает ремешок часов потуже. Осталось 167 часов.
— Бегу-бегу! Смотри, какое платье купила на днях! Нравится? — Да, Кихён уже видел его, но от этого его ответ никак не изменится.
— Ты безумно красива, любовь моя.
Под довольное хихиканье, они, наконец, выходят из квартиры. Сначала нужно завести Мэй в агентство, а потом уже самому в офис ехать. Как назло, пробки на дорогах одолевают. Но они успевают везде вовремя.
Ведь Ю Кихён никогда и нигде не опаздывает.
***
— Доброе утро, Хосок! — похлопывая друга по плечу, они вдвоём заходят в лифт.
— Утречка, Ки! Как дела? Сегодня вновь бьём рекорды по количеству контрактов? — они заливаются смехом.
— Именно! Но у меня ещё к тебе дело одно есть. Гипер важности!
— Слушаю, — Хосок становится серьёзным.
— Поужинаем сегодня вместе? Давно не собирались. Всё никак найдём время, верно? Нужно ещё Чангюну сказать только. Ты с ним в отделе встретишься же?
— Воу, Ких, у тебя всё хорошо? Мы в последний раз года два назад посиделки устраивали, когда ты нас ещё с Мэй познакомил. С чего вдруг решился? — он улыбается, обрадовавшись приглашению друга.
— Соскучился по вам, — и ведь Кихён не врёт. Он действительно соскучился по своим друзьям. Они видятся только на работе, совсем забывая про встречи вне офиса.
— Понял. Что ж давно бы так! — Хосок хлопает друга по спине и улыбается во все 32. — Я скажу Гюну. А ты пока столик забронируй в нашем любимом, хорошо?
— Конечно!
Ну вот, с друзьями он уже договорился, это хорошо. Теперь надо бы ещё с боссом по поводу документов и ведомых дел поговорить. А это уже гораздо сложнее… Неизвестно, как он отреагирует на столь спонтанное предложение. Ведь все эти проекты вёл только Кихён, никого другого к ним не подпускалось.
— Доброе утро! Мистер Ким, можно? — Кихён приоткрывает дверь уже родного после стольких лет кабинета.
— Доброе, Кихён, заходи! — Намджун, видимо уже с самого прихода что-то усердно печатает в ноутбуке. — Ты что-то хотел? — он мельком осматривает пришедшего и снова утыкается в ноутбук.
— Да, у меня к вам пара рабочих вопросов, — Кихён садится напротив начальника и не знает, как же начать этот разговор.
— Внимательно тебя слушаю, — отложив начатый отчёт, он смотрит прямо на Ю.
— Вы же знаете, сколько на мне закреплено дел, верно?
— Конечно же.
— Это довольно большое количество, не так ли? Для одного то работника.
— Ну, ты же сам взял их под свой контроль. Так к чему ты это?
— Я бы хотел передать часть дел Хосоку и Чангюну. Так мы и быстрее справимся, и надёжнее это будет. Да и свадьба у меня скоро, как вы помните. Хотелось бы разгрузить немного график. Что думаете?
— Это довольно неожиданно с твоей стороны. Но, в любом случае, решать ведь лишь тебе. Если ты задумал это, то вперёд. Я доверяю вам троим, как себе.
— Спасибо, директор! Тогда начну перепрошивать дела и потом принесу вам отчёт об их передачи.
— Договорились. Кстати, скоро намечается один ценный контракт. Завтра, наверное, жду вас с парнями здесь, обсудим приближающуюся сделку, хорошо?
— Конечно! Всё, удачного дня!
— До встречи, Кихён.
Оказалось, Намджун ещё более понимающий, чем можно подумать. Он так легко согласился на столь странное желание Кихёна, даже удивительно. Вот что значит хороший начальник. Так, теперь надо только все бумаги подготовить. А это ой какая тягомотина…
Зайдя в свой кабинет, он закрывает дверь на ключ и опускает все жалюзи. Убедившись, что теперь он в некой «безопасности» от остальных работников отдела, Кихён открывает ноутбук и достаёт с огромного сейфа все нужные документы. Потирая ладошки друг от друга, он слегка закусывает карандаш в зубах, что означает его сосредоточенность.
— Что ж, приступим!
