***
Лале хатун, дочь сестры повелителя Султан, была очень близка к Мехмеду. К слову, шехзаде был недоверчивым и замкнутым юношей. Поэтому и подпускать к себе людей не любил. Кузина была для него большим исключением. Впрочем, многие замечали сходство между Лале хатун и мачехой Мехмеда, Марой Бранкович. Обе были красивы, умны, знали толк в искусстве, разбирались в политике. К тому же, мать девушки, Султан хатун, ушла из жизни, когда малышке было всего ничего. Её отец, Касым бей, женился повторно. С тех самых пор большую часть времени девочка стала проводить в столице, где ее воспитанием занималась лично сербская принцесса. — Что ты думаешь о Мехмеде? — Мехмеде? Думаю, он станет великим, — ответила тогда Лале. Мара улыбнулась. Своих детей Господь ей не дал, а Мехмед и Лале были примерно одного возраста. Словно родные брат и сестра. Хотя, иногда принцессе казалось, что шехзаде проявляет к родственнице некий интерес в любовном плане. Впрочем, ничего удивительного. Всегда легче любить того, кому доверяешь.***
*1444* — Мой повелитель, — Лале расплылась в самой нежной улыбке, на которую только была способна, — как ваши дела? — Хорошо. Хвала Аллаху, я увидел твой светлый лик, сестра, — он всегда обращался к ней так. Наверное, Лале была единственной (не считая принцессы), кто могла рассчитывать на поддержку со стороны Мехмеда. Впрочем, она же готова была защищать его ценой собственной жизни. — Наконец-то… теперь империя принадлежит мне. Я пообещал отцу, что сделаю много великих дел. — Уверена, так и будет. Увы, недолго длился триумф нового падишаха. В один из дней 1446 года на трон вернулся султан Мурад. Тогда Мехмед понял, что одному ему не справиться. Нужны сторонники. Люди, которых он сможет переманить на свою сторону и, в конечном итоге, заставит принять новую власть. В этом ему помогала «вторая матушка» Мара и сестрица Лале. В итоге, когда через пять лет государь покинул этот мир, новый падишах, вновь взойдя на трон, оказался уже более подготовленным. Но, конечно, самой большой его мечтой было — завоевание Константинополя. Осада города началась в 1453 году, следующие два месяца шли бои между византийскими и турецкими войсками. По итогу, султан получил свое. Город пал. Ныне Константинополь именовался Стамбулом, сердцем Османской Империи.***
Мехмед должен был бы радоваться, видя её в свадебном наряде. Только вот… девушка, которую он мечтал сделать своей, отныне принадлежала Лео. *Она была готова рвать и метать. Как… как он может с ней так поступать? Лале негодовала. Почему Мехмед делает это? Почему? — Нет, я должна выяснить всё! — девушка решительно направилась в сторону султанских покоев. У самого выхода стража остановила её, предупредив, что повелитель занят. — Занят? Знаю я, как он занят, — прошептала она, — ничего, гаремные девушки подождут! — с этими словами, наплевав на все приличия и наличие стражников, темноволосая рванулась вперёд. Увиденное внутри заставило её нервно закусить губу. Мехмед склонился над картами, покуда великий визирь Заганос-паша, вчитывался в строчки документа. — Повелитель, мне нужно с вами поговорить! — взяв себя в руки, начала Лале. Откланившись, паша поспешил уйти. — Моя дорогая сестра, что привело тебя? — Это правда? То, о чём я слышала… — Как я могу ответить, если не понимаю, о чём именно ты говоришь? — задал Мехмед вполне резонный вопрос. — Ты хочешь, чтобы Влад женился на Василисе Молдавской и покинул империю? — Почему я слышу упрек в твоём голосе? — Может, потому что ты предал меня. — О чём ты? — он поднялся с места и, заведя руки за спину, преодолел короткий путь до собеседницы. — Ты обещал, что исполнишь любое моё желание. Помнишь? Ещё у фонтана… — Ах, вот ты о чём. Что ж, разве детские обещания имеют силы? В нашем-то неспокойном мире. — Значит, ты лгал мне? — Разве я не исполнял твои желания? Разве ты не главная в гареме? Разве не ты владеешь огромными богатствами и обширными землями? И я отказал уже стольким достойным беям, только бы ты была счастлива. Напомню, девушки твоего возраста уже имеют по несколько детей. И живут они далеко от столицы. Но я берегу тебя. Охраняю от любых тревог. Ты же в ответ что делаешь? — он отчитывал её, будто она была маленьким ребёнком. — Меня лжецом называешь! Разве же такое возможно? — Мехмед, я… — Лале, поняв, что погорячилась, хотела было обнять брата, но тот, выставив руку перед собой, дал понять, что время разговоров закончилось. — Прости меня. Пожалуйста… — Ты же знаешь, что Влад мне как брат. Однако я не могу заставлять его. Он же не пленник. И я должен отпустить его. А брак необходим для укрепления его власти в Валахии. — Для укрепления власти? — задумчиво протянула Лале. И Мехмеду совсем не понравился тот огонёк, который промелькнул в её глазах. — Тогда… брак с османской принцессой будет ещё более выгодным, верно? — О чём ты? — Моё желание. Я хочу выйти замуж за Влада. Никогда прежде Мехмед не чувстовал такой боли. Хотя нет, наверное, так было всего лишь раз. Когда умерла его горячо любимая матушка. Неужели и Лале теперь хочет покинуть его? Неужели…* Юноша не знал, как позволил уговорить себя. Да и, наверное, иного выхода всё равно не было. — Ты же знаешь её, повелитель, — говорила матушка Мара, — не отпустишь, сама сбежит. Уж лучше по доброй воле. Все мы любим свободу. Даже маленькая птичка хочет вырваться из золотой клетки. Поверь, так будет лучше. И он послушал. Отпустил. Но… станет ли лучше? И когда уйдет эта боль?