Безмятежность

      Когда стало совсем темнеть, Дарио принёс откуда-то огромную горсть сухих дров и развёл костёр.       — Вы наверняка голодны. Возьмите, тут в мешке есть кое-какая еда и питьё.       Он достал из мешка несколько булок и довольно большую флягу с каким-то ароматным напитком.       — Завтра во дворце вас, конечно, покормят как следует, а пока берите то, что есть, — сказал он и сел поближе к костру.       Виолетта сидела чуть поодаль, обхватив колени руками. Ей было зябко, но находиться рядом с остальными совершенно не хотелось. В ней бушевали смешанные чувства: страх, желание убежать и закончить это приключение, но в то же время жгучий интерес к происходящему. Она чувствовала себя особенной по сравнению с остальными. Потеря зрения делала её уязвимой, и поначалу ей казалось, что к нормальной жизни пути уже не будет, но что если Дарио прав? И на самом деле она сильнее, чем кажется ей и остальным?       Девушка чувствовала злость на судьбу. Почему именно ей приходится выносить на себе все эти тяготы? Почему нельзя было даровать ей способности, не лишив её при этом зрения?       Вдруг ее плеча легко коснулась тёплая рука.       — Ты совсем замёрзла, — заботливо сказал Герман, — может, пойдём к костру?       — Не хочу, — буркнула Виолетта, недовольная тем, что её мысли прервали.       — Вета, если что-то случилось, то ты можешь…       — Ничего не случилось, окей? Всё нормально. Я просто хочу побыть одна.       — Ладно, я понял. Но если нужна будет помощь, то…       — Не нужна будет. Спасибо, я не беспомощная.       — Как скажешь, — сузил глаза Герман и обиженно ушёл к ребятам.       Виолетта чувствовала злость и на себя, потому что понимала, что Герман не причастен к её личным проблемам, но в то же время ей не нравилось чувствовать себя вечно зависимой от кого-либо. Оказавшись запертой в собственной голове, Виолетта чувствовала себя невыносимо. Ей хотелось принять душ и переодеться, но просить кого-то о помощи в таких простых вещах казалось ей унизительным, как и ждать, пока кто-то обратит на неё внимание.       Девушка почувствовала, как невидящие глаза наполняются слезами, и глубоко вздохнула, отгоняя от себя дурные мысли. Не хотелось думать вообще ни о чём.       В этот момент к ней подошёл Дарио.       — Ты как? — тихо спросил он.       — Нормально, — пискнула Виолетта, утирая слёзы, которые успели покатиться по её щекам.       — Если тебе…       — Да не нужна мне помощь! — крикнула девушка сквозь слёзы. Ребята, сидящие у костра, замолчали и испуганно обернулись.       Аня, взглянув на заплаканное лицо Виолетты, ощутила укол вины за свою эгоистичность, но встать и пойти на помощь девушке было выше её сил.       «Она же сказала, что ей не нужна помощь. Значит, справится сама» — успокаивала себя девушка, пытаясь понизить громкость голоса совести в себе.       Дарио поднял руки в знак капитуляции, отошёл от Виолетты и вернулся к костру, оставив ту наедине с собой.       — Как она? — обеспокоено спросил Герман и покосился на девушку, от одного вида которой у него сжималось сердце.       — Ей сложно свыкнуться со своим новым положением, думаю, это нормальная реакция. Она ещё не осознаёт, насколько мощная сила ей дарована, — с каплей грусти ответил Дарио, — но я уверен, что она справится. Она сильная девушка.       — Мы можем ей чем-нибудь помочь? — безучастно спросил Рома, не отводя взгляда от пламени костра.       — Нет. Только Ренавесс сможет ей помочь.       — Почему именно он? — спросила Аня.       — Завтра узнаете, — лениво отозвался вихль.       Герман достал из рюкзака глюкофон и сел спиной к костру, скрестив ноги.       — У тебя ещё есть силы, чтобы играть? — ухмыльнулся Рома и уставился на диковинный инструмент.       — Игра меня успокаивает, — ответил Герман и ударил пальцем по лепестку инструмента.       Вета, которая полюбила глюкофон с первого звука, обернулась, услышав чарующую мелодию. Она осторожно встала и на звуки костра направилась к остальным. В полной темноте её воображение начинало дорисовывать какие-то абстрактные очертания окружающего мира, но это никак не помогало ей ориентироваться в незнакомом пространстве. Вдруг кто-то поймал ее за руку.       — Это я, — услышала она шёпот Дарио, — посмотри чуть правее. Видишь что-нибудь?       Вета повернула голову и увидела сияющие очертания Германа, играющего на глюкофоне. Он был похож на единственное созвездие в чёрном небе, словно несколько десятков звёзд собрались в очертание молодого парня.       Девушка улыбнулась и закивала головой. Дарио, придерживая Виолетту, продолжал наблюдать за Германом, как вдруг его взгляд уцепился за что-то рядом с глюкофоном. Прищурившись, он увидел, что камни слабо дрожат рядом с Германом. Сначала вихлю показалось, что это играют тени от костра, но через мгновение стало ясно, что костёр тут не при чём. Да и особенное зрение Виолетты только лишь подтвердило его догадку. Камни затряслись сильнее.       Рома поднял взгляд на Дарио, но тот лишь приложил палец к улыбающимся губам и кивнул головой, давай понять, что всё в порядке. Рома снова заворожённо уставился на пляшущие у ног Германа камни.       Парень закрыл глаза, растворяясь в мелодии, и начал набирать темп, постукивая пальцами по лепесткам глюкофона всё быстрее, как вдруг камни вокруг него поднялись выше в воздухе и затем закружились в вихре. Герман открыл глаза с лёгкой улыбкой, но вдруг испуганно прекратил играть и инстинктивно прикрыл голову руками, а камни с треском рухнули на землю и рассыпались.       — Что это, мать его, за хрень? — дрожащим голосом пробормотал Герман, отползая ближе к костру. Дарио от восторга захлопал в ладоши, но затем постарался сдержать улыбку и ответил:       — Это твоя новая способность. Она абсолютно точно связана с этим твоим барабаном, — Дарио тыкнул пальцем в глюкофон, — ты повелитель стихий!       Герман с сомнением покосился на свой старенький, поцарапанный глюкофон и покачал головой.       — Это и объясняет, почему Виолетта видела твои очертания, когда ты играл, — добавил Дарио, обнимая Вету, — но видела она не тебя. Она видела магию, которая тебя наполняет во время игры. Она у вас умница.       Виолетта смущённо улыбнулась.       — Это что, получается… Я теперь могу управлять всеми четырьмя стихиями? — ошарашено спросил Герман, глядя на свои руки.       — Ну ты так не торопись. Научись хотя бы одной управлять, — ухмыльнулся Дарио.       — Ты можешь меня научить? — глаза Германа загорелись огнём.       — Вряд ли. Я не обладаю стихийной магией. Да и вообще я магией не обладаю.       — А твоя бионавигация? — спросила Виолетта.       — Это просто особенность расы, — Дарио махнул рукой, — все вихли так умеют. Мы просто чувствуем магию и знаем, где она находится, и какая она, э-э, по своей сути.       — Магия бывает разная? — спросил Рома, с трудом заставив себя задать этот вопрос.       — Конечно, — ответил Дарио и сел рядом с костром, скрестив ноги. Виолетта, опираясь на его плечо, села рядом, — в нашем мире магия существует в виде мистралей — своего рода полей, которые никто не видит. Ну кроме тебя, дорогая, — добавил Дарио, с улыбкой глядя на Виолетту.       — Я могу различать её? — уточнила Вета.       — Да, можешь, — согласился Дарио.       — Когда мы встретились с Хорном и Дурейрой, я видела их очертания. Но они отличались от тех, что я видела сейчас.       — Всё верно, дорогая, — снова кивнул Дарио, — Хорн обладает сазолевым мистралем. Сазоль — очень опасная и редкая магия, способная наладить контакт с духами, обратить время вспять, стереть память или залечить раны. У вас — другая.       — Но ведь я залечиваю раны, — подала голос Аня.       — Да, но у тебя была эта способность изначально, — ответил Дарио.       — Но…       — Ты ведь говорила, что училась на врача? — спросил у неё Рома.       — Да, — после недолгой паузы согласилась Аня и крепко задумалась.       — Дизоль лишь усилил твои способности. Как и у всех вас, — пояснил Дарио, — вы обладаете дизолевой магией. Дизоль не менее опасен, он может ускорять время и помогает видеть будущее, а также способен даровать какие-то способности и усиливать их. Эти два мистраля нейтрализуют друг друга и исчезают, если их объединить. Есть ещё мистраль, который называется мидас, но эта магия настолько сильная и непредсказуемая, что почти не встречается в нашем мире. Её воспринимают скорее как что-то божественное и почти невозможное.       — Значит, дизоль лишь усилил то, что у нас уже было? — спросил Рома.       — Да, всё верно, — кивнул Дарио, — вы могли даже не подозревать об этом, но в вас было что-то такое, что под воздействием магии троекратно усилилось и вывернулось наружу.       — Пытаешься понять, чем теперь обладаешь ты? — спросил Герман, крутя в руках глюкофон.       — Думаю, ничем, — пожал плечами Рома. Аня посмотрела на него краем глаза, но ничего не сказала.       — Этого не может быть, — возразил Дарио и поднял указательный палец, — Вселенная никогда не ошибается! Осечек не бывает. Просто всему своё время.       — Ты у нас теперь как шаман, — улыбнулся Рома, глянув на Германа. Тот снова оглядел свои руки и улыбнулся.       — Получается, шаман, — подтвердил он, обнимая глюкофон.       — Так и будем тебя теперь называть, шаман, — хихикнула Аня.       Вихль зевнул и сладко потянулся.       — Время уже позднее. Думаю, нам всем нужно поспать перед завтрашним днём, — сказал он, расстилая неподалёку от костра что-то, похожее на спальный мешок, — постарайтесь отдохнуть, здесь вы в безопасности. Завтра вас ждёт много нового и интересного, — усмехнулся он и отвернулся от ребят, а через пару минут уже сладко сопел.       Рома заворожённо смотрел на костёр, погрузившись в свои мысли. Способности, мистрали магии, параллельные вселенные — все мысли вихрем крутились в его голове.       — Виолетта, идём, я помогу тебе, — сказал Герман, протянув руку Виолетте.       — Я сама справлюсь, Шаман, — язвительно отрезала девушка и встала, — только покажи мне, на чем спать.       Шаман подал ей мешок и отвёл её подальше от костра.       — Я думаю, Дарио прав, и нам нужно выспаться, — сказал он Ане и Роме.       — Ложись, — тихо ответил ему Рома, не отрывая взгляда от огня.       — Аня?       — Я пока тоже посижу тут, — ответила девушка, — сна ни в одном глазу.       — Как хотите, — пожал плечами парень и расстелил свой спальник рядом с Ветой.       — Как думаешь, у меня действительно есть какие-то способности? — спросил Рома, не глядя на Аню. Девушка удивлённо посмотрела на него.       — Для тебя это стало важно?       — Нет, просто… Мир вокруг меня стремительно меняется, и вы тоже изменились, а я не чувствую внутри себя ничего особенного.       Аня вспомнила, как Рома одним касанием вытягивал из неё страх и душевную боль. Она осторожно прикоснулась к его сильной руке и ощутила тепло. Невольно привалившись к его плечу, девушка посмотрела в огонь и блаженно прикрыла глаза.       Ей казалось, что эти ощущения действительно имеют значение, но она так и не решилась ему ничего сказать.       — Я думаю, это совершенно не важно, — сказала она, — возможно, твоё предназначение как раз именно в этом. Может именно благодаря тебе мы не должны забыть о том, что мы всего лишь люди.       — Думаешь? — улыбнувшись, спросил Рома и посмотрел на неё.       — Не знаю, — улыбнулась Аня, — знаю только, что рядом с тобой я чувствую себя почти в полной безопасности.       — Почти? — засмеялся Рома, в шутку обидевшись, и посмотрел Ане в глаза. Девушка от его взгляда почувствовала себя зверьком, загнанным в ловушку.       — Мне хорошо рядом с тобой, — еле выговорила она, — в последние дни всё полетело кувырком, но ты остался для меня и для всех нас опорой, которая позволила нам не свихнуться нахрен, — улыбнулась Аня.       Рома посмотрел на девушку и впервые за все дни знакомства увидел в ней не ученицу по вождению, не ребёнка, а девушку — молодую и очень симпатичную.       — Ты очень смелая, Аня, — сказал он, по-отечески поправляя её волосы, — очень стойко пережила всё, что на нас свалилось в последние дни.       — Честно говоря, я даже не успевала думать обо всём, что происходит. Бояться было некогда. На самом же деле… — замялась она, глядя на свои руки. — На самом деле мне очень страшно. Иногда мне кажется, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, или я просто расплавлюсь от той паники, которая временами меня накрывает.       Девушка тяжело вздохнула и обхватила себя за плечи. Рома тяжело выдохнул, обнял её и прижал к себе. Аня прильнула к его груди и расслабленно закрыла глаза, чувствуя его тепло, запах почти выветрившихся мужских духов и биение сердца. В объятьях Ромы она снова ощутила полное спокойствие и безопасность, страх испарился. Кроме его рук, всё на свете перестало существовать.       Прямо перед ними трещали ветки, пожираемые пламенем. Вдруг где-то в высоте раздался крик неизвестной птицы и заставил девушку вздрогнуть.       — Аня, я хотел бы извиниться перед тобой и всеми вами. Последние дни я вёл себя как последний мудак, — заговорил он и уголки его губ дрогнули в неуверенной улыбке.       — Тебя никто в этом не винит, — ответила ему девушка.       — Я сам себя виню в этом. Мне было сложно уложить всё в голове: исчезновение людей, теперь эти способности и магия… Но сейчас, когда я попал в этот мир, меня словно переключило. Как бы там ни было, нужно жить и двигаться дальше, — закончил он. Аня только вздохнула и поплотнее прижалась к его груди.       Какое-то время они, обнявшись, сидели у костра, но он почти догорел, а веток больше не было, поэтому они решили пойти спать.       Аня развернула свой мешок и расстелила его на земле поближе к тлеющему костру.       — Если хочешь, можешь лечь поближе ко мне, — предложил Рома. Аня с сомнением покосилась на него.       — Да брось, ты чего? — улыбнулся он. — Я должен вас защищать. Не хочу, чтобы ты замёрзла и простудилась.       — Не волнуйся. Тут достаточно тепло, — ехидно ответила она.       — Аня, — настойчиво позвал её Рома, — просто иди сюда.       Девушка вздохнула и всё-таки перестелила мешок ближе к Роме. Положив голову ему на плечо, девушка закрыла глаза и почувствовала, как проваливается в сон. Второй рукой мужчина обнял девушку, и она уснула.

_____

      — Доброе утро, ивлинки, — услышала Виолетта голос Дарио и открыла глаза.       «И зачем я это делаю, если всё равно ничего не вижу?» — подумала девушка и встала.       Шаман сидел недалеко от неё и внимательно наблюдал за тем, как она небрежно сворачивает свой мешок, на котором спала.       Чуть в стороне Дарио будил Аню и Рому, уснувших в обнимку. Шаман покосился на них и ухмыльнулся.       «Даже в такой обстановке умудряются крутить романы…» — подумал парень и, улыбнувшись, снова посмотрел на Виолетту.       — Тебе помочь? — спросил он.       — Шаман, если я теперь никогда не буду видеть, то мне нужно как-то учиться самой справляться с бытовыми проблемами! — вспыхнула Вета, швырнув на землю мешок, который никак не хотел складываться.       Герман спрыгнул с камня, на котором сидел, и подошёл к девушке.       — Но пока ты будешь учиться — тебе не нужно стесняться просить о помощи, — сказал он, поднимая с земли мешок и аккуратно складывая его.       — Переодеться ты мне тоже поможешь? — съязвила она.       — За этим к Ане. Ты очень симпатичная девушка, но…       — Но слепая, да? — со злостью закончила за него фразу Вета.       — Я хотел сказать, что я не подлец и не собираюсь пользоваться твоим положением, — парировал Герман.       — Вета, пойдём, — зевая, сказала Аня и подошла к Вете, — мне тоже нужно переодеться.       Девушки скрылись от любопытных глаз в пещере, откуда они все пришли вчера, и переоделись, спрятав старую одежду в рюкзаки.       — Если выйдем сейчас, то к обеду как раз успеем во дворец, — бодро сказал Дарио, перекидывая за плечо мешок с вещами. — Идём?       — Идём, — улыбнувшись, кивнул Шаман, и вся компания отправилась следом за Дарио, осторожно спускаясь в долину по узкой и плохо протоптанной тропе.       — Дарио, ты говорил, что этот портал открыл Хорн? — спросила Аня, осторожно перепрыгивая с камня на камень.       — Угу, — буркнул Дарио, сосредоточенный на дороге.       — Почему он открыл его именно здесь? Неужели нельзя было выбрать место поближе к цивилизации? — недовольно проворчала девушка.       — Несколько десятков лет назад здесь уже был открыт портал в ваш мир, — ответил ей Дарио.       — Что? — воскликнул Шаман, не веря своим ушам.       — Да-да. Думаете, вы первые люди, которые попали в Левиторию? — ухмыльнулся вихль. — Не торопите события, скоро вы всё узнаете.       Через несколько минут они спустились с крутой тропы и вышли на дорогу. Ещё через полчаса лес сменился засеянными полями, а тут и там стали появляться дома и люди, которые смотрели на незнакомцев с настороженностью.       — Разве это не люди? — тихо спросил Рома, подойдя к Дарио.       — Люди. Основные жители востока Левитории, хотя здесь обитает множество других рас.       — Например? — спросила Аня.       — Например, вихли, — Дарио гордо указал на себя пальцем, — нас можно отличить по острым ушам и животным повадкам. Мы только что спустились с Восточной Гряды — это большой горный массив, которым ограничивается наш мир. На севере Восточной Гряды также обитают саочары — надеюсь, вам никогда не придётся с ними встретиться, довольно злобные создания, — вихль скривился.       — Кого можно встретить ещё в городе? — спросил Рома. — Ну, чтоб нам не пришлось смотреть на них, разинув рты.       — Большинство рас Левитории — человекоподобные. В Гринг’О Белле есть район рифов — это наполовину люди, наполовину животные, их достаточно много. Можно встретить терелмов — это торгаши с юга, ничего особенного, не считая красной кожи и бескрайней хитрости. Иногда встречаются ювесы — бесшумные наёмные убийцы, бледные, как сама смерть с красными глазами. Вам незачем их бояться, если у вас нет очень богатых врагов.       — Хорн считается? — уточнила Аня.       — Хорна здесь вряд ли кто-то поддерживает, — мрачно ответил Дарио, — возможно, вам стоит опасаться декшей, которые выглядят как дети. Они похожи на ювесов — у них бледно-серая кожа и зачатки чешуи на лице…       — Так, стой-стой, ты сейчас все это серьезно говоришь? — улыбнулся Рома. — Звучит как выдумка.       Дарио нахмурился и, пропустив реплику Ромы мимо ушей, продолжил:       — Декши профессиональные воры. Хотя у вас воровать особо-то и нечего. А ты, — он ткнул пальцем в Рому, — можешь мне не верить. Скоро сам во всём убедишься.       Рома пристыженно замолчал, и они продолжили путь.       Через час пути они вошли в распахнутые городские ворота, оказавшись, по всей видимости, на окраинах. Улицы здесь были узкими, но достаточно чистыми.       — Это место называется Червоточинами и считается беднейшим районом города, но со времен правления Алиссы Первой это место обрело более… Благоприятную обстановку, — пояснил Дарио, любуясь архитектурой.       Шаман удивленно рассматривал людей, живущих в Червоточинах. Дарио был прав — здесь царила вполне приятная и добрая атмосфера. Люди занимались своими делами: женщины стирали белье, мужчины сновали туда-сюда, таская какие-то тяжести и тюки с вещами, повсюду бегали дети, что-то весело крича. Люди перекрикивались между собой, откуда-то слышался смех и шум ударов металла по металлу, то тут, то там доносился запах чего-то вкусного и явно очень аппетитного. Иногда до его слуха доносились музыка и пение.       Вета брела почти в полной темноте, потому что периодически перед её глазами вспыхивали искры, которые она видела каждый раз, когда перед её глазами появлялся мистраль.       — Дарио, что это за вспышки? — поинтересовалась она. Дарио взял её под руку, забрав у Шамана, и попросил её озвучивать всё, что она видит. Вета так и поступила.       — Эти вспышки создают воярчеры — питомцы местных людей. Посмотри вон туда, на противоположную сторону улицы, — указал Дарио пальцем, затем легонько повернул личико Виолетты за подбородок в указываемую сторону.       Шаман взглянул, куда указывал Дарио, и обомлел. На плече у незнакомой женщины сидело ящероподобное существо, размером с ладонь взрослого мужчины. Из спины воярчера торчали мелкие, щуплые крылья, явно не приспособленные для полётов. Заметив, что за ним наблюдают, существо что-то пискнуло и спрятало голову в пышных волосах женщины. Она посмотрела на Дарио и его спутников и о чем-то зашептала мужчине, стоявшему рядом с ней. Тот тоже поднял глаза на незнакомцев, не скрывая интереса во взгляде.       — Ты же сказал, что драконов не существует… — пробормотал ошарашенный Рома.       — Так это и не драконы. Это воярчеры, — еще раз повторил Дарио, — ладно, всё, идёмте скорее, Ренавесс наверняка нас уже заждался.       Чем ближе они пробирались к центру города, тем шире становились улицы. Тут и там стали появляться широкие площади с фонтанами, в которых плескались неизвестные существа.       — Это релбовики, — пояснил Дарио, заметив заинтересованный взгляд Виолетты, — да, почти все расы Левитории обладают магией, и чем дальше мы будем заходить — тем больше ты будешь их видеть. Релбовики безобидны, вы даже сможете пообщаться с ними позже, они обитают в дворцовых фонтанах. Сейчас у нас просто нет времени, надо поспешить.       Однажды им встретилось огромное существо ростом около двух метров с красной кожей, покрытой белыми узорами. Это был мужчина, одетый в простую широкую рубашку и свободные кожаные штаны. На поясе у небо болталось несколько мешков и чем-то звенящим внутри. Оно пронзило их оценивающим взглядом, а затем отвернулось, видимо, не подметив для себя ничего интересного.       — Это был терелм? — тихо спросил Шаман у Дарио.       — Ты мне нравишься, — улыбнулся вихль, — схватываешь на лету.       Через час они оказались у ворот дворца. Завидев Дарио, стражники в одинаковой форме кивнули и отворили широкие резные ворота. Ребята дружно прошли во дворец, и двери за ними с тяжёлым скрипом закрылись. Шаман оглядел дворец и поразился его великолепию. По размерам дворец ничуть не уступал дворцу Хорна, только дворец злодея был мрачным и пугающим, этот же был словно соткан из солнца. Три огромных башни, построенные из камня, напоминающего мрамор, были соединены между собой множеством проходов и мостиков. Фасад был щедро украшен металлом, напоминающим золото, но даже издалека Шаман видел, что это не просто золото. Отражая свет, он рассеивал его на все цвета радуги, заставляя камень играть новыми красками.       — Что это такое? Это… — Аня указала рукой на статую, стоящую неподалеку от входа во дворец. — Это что, собака?       — Это Великий Дьявол, — ответил ей вихль.       — Что ты сказал? — усмехнулся Рома. — Это просто статуя золотого ротвейлера.       — Ялкобинного, — поправил его Дарио, — он сделан из самого дорогого и драгоценного металла в Левитории.       — Быть такого не может, — усмехнулась Аня, — почему собака?       В голове девушки никак не укладывался тот факт, что жители волшебного мира создали статую обычного пса из самого дорогого металла.       — Так, хватит, — смутился Дарио, понимая, что тут он бессилен, — идёмте.       Они вошли во дворец, и все, кроме Дарио, обомлели от богатства внутренней отделки. Шикарные белые колонны, расписанные причудливыми узорами, устремлялись ввысь, под потолок, которого не было видно. Пройдя несколько роскошных, едва освещённых залов, они наконец-то остановились. В нескольких метрах от них возвышался широкий трон, от которого во все стороны тянулись развесистые ялкобинные ветви.       На троне сидел мужчина в белых одеждах и о чём-то переговаривался с советником. На его голове красовалась роскошная корона. Завидев гостей, он тут же махнул рукой советнику, и тот поспешно удалился.       Дарио склонил колено и опустил голову к полу, приветствуя короля.       — Ваша Светлость, — уважительно промолвил он. Аня покосилась на Рому, не зная, стоит ли им поступить так же. Рома отрицательно покачал головой, решив, что, раз Дарио их не предупредил, значит, не стоит волноваться об этом.       — Здравствуй, Дарио. Можешь встать и быть свободным, — властно, но достаточно мягко сказал мужчина.       Дарио поднялся с колена и, еще раз поклонившись, покинул зал.       — Я очень рад приветствовать вас всех здесь, — промолвил мужчина, подойдя к ребятам достаточно близко, — меня зовут Ренавесс, я король Левитории.       Шаман окинул Ренавесса оценивающим взглядом. Ему сразу бросилось в глаза, что тот тоже слеп, как и Виолетта. Шикарный зеленый костюм, обшитый золотыми нитями, выглядел роскошно и богато, а корона, возвышающаяся на его голове, только добавляла ему величественности. На вид ему было около пятидесяти лет, густая темная борода и волосы уже посеребрила седина, а на лице появились первые морщины.       — Мы… — промолвил Рома, не зная, что сказать. — Тоже рады оказаться здесь, наверное.       Ренавесс тихо хохотнул.       — Да, жаль только, что причина довольно печальная. В лучшие времена, называемые Ялкобинными, наши короли и королевы были выходцами из вашего мира, а нам, к сожалению, не удалось уберечь его от подлеца Хорна.       — Люди из нашего мира были королями и королевами Левитории? — не веря своим ушам, переспросила Аня.       — Всё верно, — подтвердил Ренавесс, — это было много тысяч лет назад, до Великого Тумана и образования Восточной Гряды. И даже после этого некоторые из людей были нашими друзьями и защитниками. Моя бабушка Алин была дочерью женщины из вашего мира, — улыбнулся мужчина.       — Почему именно так? — спросил Шаман. — Почему именно наш мир? Что в нём такого необычного?       — До прихода Хорна ваш мир не был тронут магией, поэтому был чист. И вы — люди из того мира — такие же чистые. Это делает вас благородными и справедливыми, потому что магия, как бы то ни было, по-своему пятнает людей и других существ.       — И как же вы его защищали? — спросил Рома.       — Прятали от ненужных глаз, — ответил Ренавесс, — периодически Вселенная подкидывала нам людей из вашего мира, и мы всегда были ради им в Левитории. Но, к сожалению, Хорн каким-то образом узнал про него и нарушил равновесие…       — Это нам уже объяснил Дарио, — перебил его Шаман, — что нам делать, чтобы вернуть всё на свои места? Дарио сказал, что вы поможете.       — Я? Я вряд ли смогу вам помочь, — ответил Ренавесс.       — И зачем же мы тогда пришли? — надула губы Виолетта. — Мы проделали такой путь, чтобы вы сказали нам, что ничем не сможете помочь?       Ренавесс насторожился и перевел свои невидящие глаза на Виолетту.       — Невероятно… — пробормотал он.       — Что такое? — испуганно пробормотала она. Шаман осторожно коснулся её руки, показывая, что он рядом и готов её защитить. Вета упрямо отдёрнула руку.       — Твоя сила… Она… Невероятно мощная.       — Да что вы говорите? — снова вспылила девушка. — Я слепая, как крот, вижу только периодические всплески, которые ничего для меня не значат!       — Я не вижу вообще ничего уже много лет, — ответил он ей, — но ты видишь магию, хотя эта способность дарована только Древним, живущим за пределами Левитории. Это невероятный дар, ты даже представить себе не можешь, насколько это сильная способность. Что же касается твоей слепоты, то я могу тебе кое с чем помочь.       Ренавесс издал необычный звук, похожий на свист, и где-то над головами ребят раздался шум крыльев. Аня инстинктивно прикрыла голову руками, и на плечо Ренавесса опустилась небольшая птица, сверкая неестественно-зелёными глазами. Повернув голову, птица внимательно посмотрела на ребят.       — Вы так молоды, но уже так сильны, — сказал Ренавесс, лукаво улыбнувшись.       — Вы нас видите? — спросил Шаман.       — Да. Эту птицу зовут Мала. Ивлинки всегда помогают человеку, если их правильно обучить и обучиться самому, то можно видеть то, что видят они. Не идеально, но лучше, чем ничего, — снова улыбнулся Ренавесс. Вета трепетно молчала, не в силах поверить, что она сможет, пусть и частично, вернуть зрение.       — Я не знаю, как сам я могу вам помочь, но знаю, где вы точно можете получить помощь. Идёмте за мной, — махнул он рукой и, держа птицу в другой, направился в сторону колонн, расписанных узорами и какими-то сценами, напоминавших иллюстрации в учебниках по истории.       — Много лет назад, — начал король, — до правления восьми поколений Регулима, сразу после прихода Великого Тумана, Левиторией правили гальмы — существа, сотканные из тумана, — Ренавесс провел рукой по колонне, которая сперва показалась ребятам просто белой, но затем они смогли разглядеть лица, руки и мечи, выглядывающие из облаков тумана. — Регулим Первый был героем, который смог изгнать гальмов на запад, в тёмный лес, — продолжил король, подойдя к другой колонне, изображавшей героя с мечом в руке, который вёл за собой огромную толпу людей, — за этими тёмными лесами, на побережье Единого Океана, стоит город Рейхсколл. Никто не знает, кто в этом городе живёт, но маги, сумевшие оттуда вернуться, становились самыми могущественными в истории. Именно они и были вершителями истории. Уверен, что именно там вы найдете ответы на все свои вопросы и сможете восстановить равновесие.       — Все это звучит очень заманчиво, — перебил его Рома, — но мы не маги. Мы просто люди.       — Все вы сильнее, чем вы думаете, — возразил ему Ренавесс, — вы такие же люди, как и короли Ялкобинных времён. А это значит, что вы способны на многое. Левитория хранит огромное количество легенд, посвящённых вам и вам подобным, мне читали их с самого детства, а я даже и подумать не мог, что судьба сведёт меня с ними... То есть с вами.       — Кто это? — вдруг тихо спросила Аня после секундной паузы, указывая на картину на стене. Ренавесс подошел к девушке, и птица, сидящая на его руке, любопытно уставилась на картину.       — Это Адель. Мать моей бабушки Алин.       — Это она? Она из нашего мира? — пробормотала Аня, глядя на величественную особу на картине, облаченную в роскошное алое платье. Рядом с ней стоял мужчина её возраста, с пышной шевелюрой и волевым подбородком. На руках женщина держала маленького ребёнка, по всей видимости, бабушку Ренавесса. У ног молодой пары лежал чёрный ротвейлер с проседью в густой шерсти. Король ничего не ответил, потому что ответ был очевиден.       — Я думаю, — вдруг подал голос Рома, — что нам стоит попробовать.       — Что? — удивлённо спросила у него Аня, оторвавшись от созерцания великолепной Адель.       — А какие у нас ещё варианты? — пожал плечами Рома. — Вернуться назад? Остаться здесь навсегда? Я не сомневаюсь, что нам тут рады, но у нас есть свой мир, и если есть хоть какой-то шанс ему помочь — я готов рискнуть.       Аня не поверила своим ушам. Рома, который всегда был консервативным и благоразумным, вдруг согласился на безумное приключение на край света в незнакомом ему мире? «Быть этого не может!» — подумала Аня, но развивать спор не стала, только лишь продолжила сверлить Рому взглядом.       Неожиданно дверь на противоположном конце зала распахнулась, и из-за неё показалась голова какого-то мужчины.       — Ваша Светлость, — начал он.       — Иду, урей Кревард, иду. Проводи наших гостей в их покои, покажи им всё, — ответил король и обернулся к ребятам, — а с вами мы встретимся и поговорим немного позже, если вы не против. Важные королевские дела не ждут, — улыбнулся он.       — Мы рады знакомству, — кивнул Рома.       — Это взаимно, — ответил Ренавесс с улыбкой и поспешил удалиться, шурша накинутой мантией, а ребята направились следом за названным ранее Кревардом в свои новые покои.