Метаморфоза

***

Часто случается, что всё идёт не по плану, и нередко судьба, или тот, кого называют Богом, Всевышним и Создателем, смеётся над нашими «планами» и заставляет нас танцевать под свою дудку, стреляя раскалённым свинцом по ногам. Мы можем лишь пытаться сделать так, как мы и хотели, но даже тогда, когда это случается, мы часто забываем, что нам в любом случае придётся расплачиваться за своё желание самыми разными способами, которые только существуют, в самых разных ситуациях, которые только могут быть, и не осознавать, что это была расплата. Жизнь такая короткая, такая сложная. Полная разных сценариев на каждый случай, с разным исходом и разными последствиями, как для нас, так и для окружающих. Мы постоянно стоим перед выбором, начиная самыми банальными: чёрная рубашка или белая, заканчивая самыми трудными, вроде: расстаться с любимым ради образования или бросить учёбу во имя любви? Согласитесь, такое сразу не решишь, и нам, простым людям, приходится подходить к таким проблемам с разных сторон, используя рациональность, а нередко и просто риск. Это вроде игры в угадайку — ткни пальцем в небо, и это будет ответом. Потому что иначе нам становится страшно, что последствия нашего выбора будут слишком тяжёлыми и/или трудными. Мы решаем сотни или даже тысячи таких проблем/задач каждый божий день. И все они отнимают столько сил и энергии, столько времени и эмоций. Порой, мы просто плывём по течению под натиском того, кто «заправляет балом», под натиском жизни, под давлением окружающих и самих себя. Знаете, почему дети такие яркие и смотрят на мир по-другому, в отличии от нас? Просто потому, что они не загнаны в рамки, как мы. Нас пытаются подстроить под систему, вне зависимости от наших желаний. Мы даже и не замечаем, как меняется мир в нашей жизни, и как постепенно мир красок и эмоций уходит от нас, оставляя только печаль, обиду и тоску, покрытую серым слоем пыли.

***

Прошло долгих два года, восемь месяцев, двенадцать дней и девять часов. Ничто так не радует, как возвращение домой. Он чувствовал себя «блудным сыном», который после долгого и тяжелого странствия вернулся под крыло родной матери. Даже воздух здесь казался домашним. Он и не представлял, что будет так рад видеть брата там, в Сербии. А ещё он понял, насколько сильно Джон Ватсон врос в него и, как говорил Мориарти, был «сердцем» Шерлока Холмса. Он хотел встретиться с дорогим соседом, напарником, другом и возможным возлюбленным. Конечно, он не уверен, что тот будет рад его возвращению настолько, что не будет бить по лицу. Но Шерлок был уверен, что после того, как Джон выпустит пар, он простит его, и всё будет как прежде. Однако сейчас, глядя в потолок в кабинете Майкрофта, чувствуя лезвие бритвы на щеке, он пытался сфокусироваться на том, что говорил его брат и отставить сантименты на время. — Джон Ватсон, — с ухмылкой и нотками уважения проговорил брат, чем немного удивил детектива. — Да, что с ним? — он был в нетерпении, утомившись от своего неведения. — Он… хм-м-м, — Майкрофт остановился и внимательно, с почти незаметным довольством посмотрел на младшего брата. — Он очень изменился, у него новая жизнь, новые друзья и появились новые увлечения помимо старых. Однако, должен сказать, что тебе не стоит идти к нему сейчас, не влезай после только обретенного покоя в его жизни, — в голосе брата зазвучала неподдельная грусть и нежность, что дало повод к странным и интригующим домыслам и мыслям. — С чего бы мне тебя слушать? Пусть он сам решит. — Шерлок лишь строил из себя вредину, на самом деле ему было просто страшно от представленных его сверхмозгом перспектив. Может, он уже и не нужен Джону?.. — Ты не понимаешь. Он уже не тот Джон Ватсон, которого ты знал и оставил, ни разу не спросив, как он, — неодобрение и укор чаще всего были в словах брата, поэтому он не обратил на это внимание, но сами слова, их смысл его действительно задели. — Ты знаешь, почему я этого не сделал, не притворяйся, что нет! — в голосе Шерлока была дрожащая ярость и совсем немного глухой горечи. — И все же не лезь к нему, пока не наделал ненужных ошибок и проблем. У него все стабильно, и мы регулярно встречаемся два раза в неделю. Майкрофт встал, отвернулся от младшего брата и, заложив руки за спину, стал смотреть в никуда, словно вспоминая что-то или перенесясь духовно в другое место. — Отстань, я сделаю так, как посчитаю нужным, — с этими словами Шерлок забрал своё пальто у помощницы Майкрофта и вышел за дверь, не забыв посильнее её хлопнуть. Майкрофт, лишь печально вздохнув в ожидании новых проблем, порождаемых безмозглым братцем, послал Аиду за шоколадным тортом и сводкой новостей об очередных изменениях на политической арене. В его мыслях простиралась мечта о спокойном вечере, наполненном долгим и увлекательным разговором с доктором, который был столь дорог его сердцу.

***

Насколько он понял, дом его лучшего друга находился здесь, в очень неплохом районе Лондона, в Паддингтоне. Шерлок также понял, почему Джон живёт здесь, в районе скверов и парков, многих больниц и частных медицинских кабинетов. Однако так и не понял, почему Джон переехал с Бейкер-стрит, ведь там тоже все это было. Он знал, что здесь довольно уютные дома, как многоквартирные, так и частные, но неужели хоть какой-то из них может сравниться с их старой доброй квартирой? Тем временем на Стар-стрит 12 жил всеми уважаемый Доктор Ватсон. Он выяснил через свою сеть, что бывший военный обитает здесь около семнадцати месяцев и уже успел подружиться почти со всеми своими соседями (одному он выбил зуб за то, что распускал руки), помог нескольким людям с ранами и болезнями и вообще считается местным героем. Как это похоже на Джона… Он пересёк светофор и прошёл ещё около тридцати метров, а потом остановился перед незамысловатой красной дверью, с чёрной ручкой и прозрачным витражом над ней. Шерлок замер на пару секунд и осмотрел дверь, проверяя, нет ли признаков взлома. Убедившись в том, что их нет, он заметил интересное пятно, говорящее о том, что дверь несколько раз открывали с ноги. Воскресший детектив пообещал себе разобраться с этим позже и отложил информацию в специальную папку в своих Чертогах: Джон Ватсон, важное. Подойдя к двери вплотную и сделав глубокий вдох, он постучал. Внутри послышались неторопливые и уверенные шаги бывшего военного, который, к облегчению Шерлока, не хромал, хотя консультирующий детектив и предполагал такой исход. Ключ поворачивается, цепь снимается, дверная ручка дёргается и Шерлок жалеет, что не покурил перед приходом. Дверь открывается, на него смотрят до боли родные сапфировые глаза, блестящие любопытством и настороженностью. Шерлок замечает все мелкие детали и изменения. Его друг поседел, почти всё золото сменилось светлым серебром, а в некоторых местах и темным железом. Глаза темнее, но это от того, что сейчас почти осень, а от холодов его глаза всегда темнеют. Стиль одежды тоже изменился, носит не те ужасные, но такие уютные свитера. Сейчас он в тонкой, чёрной и очень облегающей водолазке под серым приталенным пиджаком. Круглые запонки с необычным камнем цвета стали на манжетах. Обтягивающие брюки чёрного цвета, подчёркивающие подтянутые и сильные ноги. Серые длинные носки, скрывающие концы под брюками. И в завершение ко всему этому — чёрные кожаные туфли на шнурках. Весь его вид говорил о достатке, опрятности и стиле. Это вызвало смутное сомнение в информации бездомных о том, что у Ватсона никого нет. Вдохнув глубже, он не почувствовал женских духов, но заметил лёгкий оттенок одеколона своего брата и запах самого Джона, который тоже изменился, став хвоей с ноткой апельсина. Он поднял взгляд, встретился, наконец, с Джоном глазами, и едва не задохнулся, поняв, что тот сказал. — Здравствуйте, могу ли я Вам чем-то помочь? — спросил бывший военный уверенно и доброжелательно. Джон Ватсон не узнал своего воскресшего друга Шерлока Холмса.