Ты мой, а ты моя

На следующее утро мне позвонили из больницы, сообщив, что папа очнулся. Не медля ни секунды, поехала туда. Быстро поднялась на нужный этаж и встала на месте. Около палаты отца возились медицинские работники. А рядом на лавке сидел следователь из следственного комитета. —Ева Александровна, здравствуйте, —заметив меня, сразу же подорвался со своего места. —Здравствуйте. Что там происходит? —Мы общались с Александром Викторовичем и ему, к сожалению, стало плохо. Сейчас там работают врачи. —Ему стало плохо… Из-за вас… Проваливайте отсюда! —кричала на следователя.—От вас никакого толка! —Ева Александровна, успокойтесь пожалуйста. Ваш отец сказал, что Крид не виноват. Кто такой Крид? —Егор Булаткин. Это его творческий псевдоним. Он помимо бизнеса ещё пишет песни… Стоп! Что значит, он сказал, что Егор не виноват? —Я не знаю, но мы постараемся выяснить. —Уж будьте добры. Иначе я обращусь к вышестоящему начальству. Надеюсь, хоть оно примет какие-нибудь меры. —Я понял вас, Ева Александровна. До свидания. —До свидания. Достав телефон, набираю номер Руса. —Да, Ев? —Ты можешь организовать мне свидание с Егором? Это срочно. —Могу. Что-то новое появилось? —Можно и так сказать. Подъезжай в больницу…если время есть. —Через двадцать минут буду. —Жду. Сажусь на то место, где недавно сидел следователь. Ровно через полчаса рядом со мной сидел Руслан и выслушивал всё, что я так недавно узнала от следователя. —То есть, Ахмед уверен в том, что не Егор виноват? —Так сказал следователь. Я не присутствовала при их разговоре. —Надо об этом Антону рассказать. Если в следующий раз ещё что-то узнаешь от следователя, то сразу сообщай Тохе. Он ведь оставил тебе визитку? —положительно киваю.—Вот, я поехал тогда. Мы сейчас отрабатываем версию и причастности Китая к этому делу. И надеюсь, что скоро во всём разберёмся. —Хорошо. Держи меня в курсе, ладно? —Ладно. Не переживай, вытащим мы Егора, —обняв меня, произносит брюнет. —Спасибо тебе. Круто, что у Егора есть такой друг. —Спасибо. От тебя это приятно слышать вдвойне. Но из нас двоих по настоящему крутая ты. —Почему? —Ты не бросила Егора, когда узнала чем он занимается на самом деле. Не поверила следствию, когда они стали обвинять Булаткина. Другая бы забила на него и ушла к какому-нибудь папику, —бью его по рёбрам.—Ауч! И вот это твоя благодарность? Я тут распинался, речь придумывал, а она меня бьёт! Как Булаткин тебя терпит? —Ах вот значит как? То есть сначала он говорит, что я хорошая, как Егору со мной повезло, а теперь какая я плохая и как Булаткин меня терпит? —Всё прости, ты хорошая. Просто не надо меня бить по рёбрам. —Ладно, —немного удивлённым голосом отвечаю ему.—Прости. —Проехали. Пока. —Пока. Руслан уходит, а на мой телефон раздаётся звонок. Звонила бабушка. Чёрт, я совсем про неё забыла. —Внученька, я новости про твоего отца только что увидела. Это правда? —Он в больнице. —Как он? —Пришёл сегодня в себя, но стало хуже. С ним сейчас врачи работают. —Боже мой! Хочешь я приеду? —Спасибо, бабуль, не надо. Я буду держать тебя в курсе. —Хорошо. Если что-то нужно будет, то сразу звони. —Хорошо, бабуль. Пока. —Пока. Сбросив вызов, выдыхаю. Вспоминаю, что ещё сегодня хотела сделать. Подхожу к стойке регистрации пациентов. —Девушка, здравствуйте. Не могли бы вы мне помочь? —Да, конечно. Что вы хотели? —Подскажите пожалуйста, где надо вставать на учёт по беременности? —Это не у нас, а в женской консультации. Вот их адрес, —протягивает небольшую визитку. —Хорошо. Спасибо. Завтра визитку, сажусь обратно.