Разведчик Венера

Путь до поселения предстоит не близкий, никто ведь не будет против, если я одолжу провизию из соседнего вагона?, — подумалось агенту, — Но желательно управиться до того, как поезд остановится. Окинув ещё раз взглядом четыре стены, в которых он ехал, Глок убрал рацию в подсумок и закинул на плечо снайперскую винтовку, проходя в конец. Он протёр небольшое окошко на двери рукавом куртки, оглядывая периметр. Соседняя дверца была открыта, что позволяло всё прекрасно рассмотреть. Один из солдат, закутавшись в шинель, мирно посапывал в начале прицепа, опираясь о ящики с провиантом. Поодаль, в конце, спиной к спящему расположились его товарищи, оба мужчины были так увлечены разговором, что совсем не заметили, как скрипнули дверные петли. Агент перепрыгнул на небольшой приступок соседнего вагона, благо гул снаружи заглушил приземление. Пригнувшись, он плавно перенёс большую часть своего веса на мыски, практически бесшумно проскакивая внутрь и прячась за близстоящим ящиком. Не спеша выглянув из-за угла ящика, Глок лишний раз убедился в том, что его появление осталось незамеченным, а также заприметил уже вскрытый ящик с пайками. На верхушке лежали два батончика, рядом же с ними пачка сигарет. Прижавшись теснее к укрытию и стараясь не делать резких движений, агент выглянул из-за ящика, продвигаясь мелкой поступью по доскам, чисто интуитиво обходя скрипучие места. — Ты слышал о женщине, что в последнее время часто на базу в сосновом бору наведывается? — подкидывая в воздух небольшой метательный нож, спросил солдат постарше. — Имеешь ввиду ту чернявую? Майор за ней ходит по пятам и в рот заглядывает, а никто особо не знает о том, что она там забыла, — задумчиво произнес юнец, — Но ходят слухи, что она ведёт переговоры от лица того отступника, что парой недель назад занял заброшенный форт по ту сторону реки. Не понимаю, почему мы должны терпеть такое, — парень запнулся, — гротескное соседство? Воткнув ножичек в дощечки под ногами, вояка устало вздохнул, подняв взгляд на друга. — Этот, как ты выразился, отступник важная шишка, бывший генерал-майор. Власти может быть чего и сделали бы, так вот министр внутренних дел взял всё на себя и сидит, сиськи мнёт. Больше не нашлось чего сказать, углубление в политическую тему осекло обоих, поэтому солдаты ненадолго впали в молчание. Первый неловкую паузу нарушил юнец: — А мадмуазель то сама по себе хороша, я видел как ты на неё заглядывался, — он подтолкнул соратника в бок. Тот снисходительно усмехнулся, продолжая вглядываться в сменяющиеся пейзажи в доступной взору части дверного проёма. — Дуже бледнолица, я бы сказал. В последний момент более гнилая досточка разошлась скрипом по купе, агент был готов поклясться, что даже спящий вояка вздрогнул от режущего слух звука. Оглянувшись на неопознанный источник шума, один из солдат, с надвинутым на глаза кепи, сделал шаг вперёд, вытягиваясь на мысках и стараясь заглянуть за коробки. Его голос прозвучал так резко, что выделился на фоне стука колёс: — Ты это слышал? — осведомился он у того, что помоложе. Сделав несколько шагов вперёд, второй военный остановил товарища за плечо, отдёрнув, и сам проходя вглубь, как покачнулся сначала вперёд, а затем отлетел назад, едва не ударяясь спиной о стену. Мужчине с кепи повезло меньше, резкий толчок приложил его спиной о дверной косяк. Поезд затормозил, издавая противные, режущие слух скрипы, а затем остановился вовсе. Обменявшись непонимающими взглядами, солдаты совершенно позабыли о первоначальной причине их беспокойств и, смачно выругавшись на русском, выскочили из вагона, опасливо оглядывая пространство по сторонам, затем направляясь к носовой части поезда, намереваясь выяснить причины внеплановой остановки. Глок запихнул пайки в набедренный подсумок и в последний раз оглядел спящего солдата. Вояка всё ещё крепко спал, он так сильно жмурил глаза во сне, что ресницы подрагивали. Приглядевшись, агент заметил испарину на лбу и лёгкие покраснения в области щёк, вероятнее всего у того была лихорадка. Отдёрнув себя, мужчина вылез через ту же дверь, что и доселе солдаты. Выглядывая, он отметил впереди скопление людей, многих заинтересовали причины остановки. Припав к траве, агент, передвигаясь ползком, добрался до раскинувшего свои широкие ветви дуба, пробираясь в заросли уже в полуприсядь. Вероятность того, что его заметят была небольшой, но всё-таки была. Мужчина исчез в бесконечных витках веток и листьев, погружаясь всё глубже в бор. И, когда сторонние звуки стихли, оставляя место только для щебетания птиц и онных природных звуков, Глок достал рацию, вслушиваясь в трескучее шипение, лишний раз убеждаясь, что она вряд ли поймает хоть какой-то сигнал — это одновременно и радовало и огорчало. С одной стороны у него оставалось время побыть наедине с собой и поразмыслить, собрать в единый пазл уже имеющуюся информацию, но, как только он попал в лесистую местность, его не покидала мысль о том, что он может здесь сгинуть и остаться навсегда забытым. Даже у людей с опытом иногда возникают такие, терзающие напряжённый разум, мысли. Желая отвлечься, он вспомнил о приказе капитана и принялся раздумывать, куда деть сие техническое чудо. Оставлять рацию в лесу, особенно с иностранной маркировкой, так себе затея, он не настолько непроходимый, чтобы не иметь возможности случайно на неё наткнуться, а случайности в его профессии как раз таки нежелательны. Да и слышь его сейчас ярые защитники природы, наверняка бы прочитали трёхчасовую лекцию на тему: «Как излучение шайтан машин влияет на плодородность почвы», или что-то в этом роде. Когда агент Глок был ещё маленьким мальчиком, ему довелось побывать в лаборатории, где странные люди в белых халатах, каковыми учёных воспринимает детский разум, изучали клонирование клеток. Больше всего парню запомнился эксперемент по размножению сортов помидоров «Черри», вот только этот крохотный вид почему-то оказался размером с арбуз, какие растут на территории Советского Союза, такие небольшие плоды, которые можно уместить во взрослую ладонь, они растут в более южной части страны. Хоть Глок и видел их единожды, в далёком детстве, но сравнение показалось ему наиболее подходящим и ясным. Только чуть позже он узнал от юной лаборантки, что та помидорная гибридность была связана с оплошностью учёного, который передержал их в, некого рода, теплице и от переизбытка бета-лучей произошла мутация ДНК. Именно тогда бредовые идеи и страшилки про людей мутантов показались ему вполне реальными. Глок передёрнул плечами, раздражённо щурясь, вспоминая о насущной проблеме. — Говорят, болота на территории СССР бездонные, пожалуй стоит проверить, так ли это, — агент мало что знал о флоре и фауне данной местности, поэтому не был уверен, встретит ли здесь вообще топкую местность, но решил подождать более удачного момента, возвращая рацию в набедренный подсумок, спрятанный под длинной армейской курткой, так скажем до лучших времён. Со временем, ощущая всё сильнее на себе сырость этого места, агент ступал более аккуратно, но когда он перестал слышать трели, издаваемые птицами, он сгорбился в спине, переходя от дерева к дереву. Не было особых причин для беспокойства, он не слышал ни говора, ни шума, который обычно издают русские солдаты, вряд ли он наткнётся здесь на партизанский отряд. Чуть поодаль от него вёрткой змеёй проползала тропинка, местность слишком открытая для привала, да и времена уже не те. Облокотившись спиной о ствол дерева, Глок выудил одним ловким движением из внутреннего кармана компасс, сверяя направление с полученной в штабе картой. Заостряя своё внимание на нужной отметке, зрение расфокусировалось, словно зрачки покрылись пеленой чего-то едва ощутимого. Мужчина отвлёкся от карты, моргая и жмурясь, стараясь прогнать морок, вдохнув глубже, он снова уткнулся в карту. Хижина находится в северной части леса, южнее от неё расположено заброшенное поселение. Если верить полученной информации, ему будет сложно пройти мимо и того и другого, если он сможет добраться до ориентира в виде запустевших захоронений. Время ещё остаётся, даже заблудись он, главное верить, что рано или поздно наткнёшься на то, что ищешь. Глупо? Но, порой, даже такой слепой оптимизм может вытащить из весьма неприятных ситуаций. На этот раз тишина в другой части леса не была уж такой новинкой, что позволило Глоку ослабить бдительность и унять беспокойства. Он много раз слышал от специалистов, своих коллег, работающих в лесных местностях, о том, что в каждой лесополосе есть мёртвая зона. Она просто существует без объяснений и причин, но со своими следствиями. Он наткнулся на одну такую, вот же совпадение, так? Но животные инстинкты отказывались в это верить до конца, яростно оповещая о том, что стоит держаться от этого места подальше, что Глок и решил сделать. Шаг за шагом, он чувствовал, как начинают хлюпать его сапоги, ещё инструктор по выживанию в экстремальных условиях всегда говорил: — «Не жди, пока наберёшь целые сапоги воды или, чего хуже, увязнешь. Ощущаешь, что темп шага не соответствует норме во влажной местности? Ищи палку покрепче». Признаться честно, эта была первая миссия, которая связывала агента с лесом, как и все в его отряде он знал необходимую технику выживания в любых условиях, но больше специализировался на городских террииториях или, в крайнем случае, в менее далеких от цивилизации местах, где всего было в меру. Поэтому он был крайне удивлён, когда капитан Митчелл стал так яро рекомендовать именно его для этой миссии. Он оправдывал это тем, что переходы не такая уж и важная её часть, вся основная работа пройдёт на базе, а с остальным справиться даже слепой и хромой, главное довериться инстинктам, говорил он. В чём-то капитан прав, ему нужно набираться опыта, он прошёл экстренную подготовку: Ознакомился с местностью и погодными условиями, а так же изучил местную флору и фауну. Выучить язык не было проблемной задачей, далёкие родственники Глока проживали на территории СССР, поэтому в детстве мать обучила его основам для саморазвития и коммуникации. Сейчас же он лишь укрепил ранее полученные знания, но от акцента избавиться никак не выходило. Язык просто не желал способствовать правильному произношению ударений, во время практики у Глока создавалось впечатление будто он сейчас свернётся в трубочку. Для него, как для человека с юных лет изучающего английский, было сложно привыкать к твёрдому произношению в русском, но только теперь он начал вспоминать, что его мать всегда проговаривала английские слова не смягчая их, напротив его ситуации, создавалось впечатление, что она не могла избавиться от русского акцента…       Размышления агента прервал металлический блеск в кустах. Боковое зрение отчётливо его уловило, в этот момент сердце агента пропустило удар, страх поспособствовал выбросу адреналина. Это ощущение можно сравнить с ведром холодной воды, которой тебя неожиданно окатили. Вроде бы и страшно, но вместо холода леденящего нутро, заводящий жар. В этот момент тело действовало само, подчиняясь выработанному рефлексу, о котором всегда говорил его капитан. Мужчина резко накренился в бок и в последний момент ему удалось уйти с линии огня. Короткое мгновение спустя прозвучал оглушительный хлопок, слишком близко, практически над ухом, агент слышал свист, ему даже показалось, что он уловил слабый запах пороха, или не показалось? Не успев понять, что произошло, его неожиданно сильно потянуло назад, словно кто-то заарканил его в лассо, стремясь удержаться на ногах, агент развернулся всем телом, невольно крутанувшись вокруг своей оси, всем весом ударяясь о дерево. Мужчина дезориентировано сполз по так вовремя подвернувшемуся стволу. Он слабо осознавал сколько прошло времени, прежде чем гул в ушах стих. Казалось не меньше часа, а на деле минуты две, не больше. Сбитое дыхание только ухудшало его положение. Агент скинул с плеча снайперскую винтовку, с опаской выглядывая из-за дерева. Взглядом обшаривая сливающуюся листву, стараясь снова уловить тот самый опасный блеск, но ничего не видел. Неужели кто-то слил информацию о его прибытии и его поджидают, уже готовенького? Или же это просто солдат, которому повезло нарваться на чужака, сейчас поджидал и думал о том, как притащит незваного гостя в лагерь и завоюет приз зрительских симпатий? Кто бы не стрелял, он не спешит показываться. Пользуясь случаем агент крепче сжал винтовку, рассматривая её и наконец приходя к пониманию происходящего. Выстрел задел оружие, а отдача уже утянула за собой, ремень поперёк груди сработал как удавка и вышиб воздух из легких. Со стороны это смотрелось как насмешка судьбы, даже тем кто не разбирается в оружии и одного взгляда достаточно, чтобы понять, что из неё больше не постреляешь. Обидно и гадко, ведь без единственного оружия его шансы на победу в этом нелепом состязании стрелков стремятся к нулю.       Наконец-то, томительное ожидание прервал несмелый шелест листьев, мелочь, но она уже выдавала таинственного стрелка с головой. Нельзя долго оставаться на одном месте. Зажмурив глаза, агент сделал неслышный вдох и продолжил вслушиваться. Шелест и чмаканье пожухлых листьев под ногами доносились словно отовсюду сразу, на таком обилии звуков было тяжело сосредоточиться, но было ясно одно, что скоро до него доберутся. Накинув на голову капюшон, Глок еще раз оценил пространство вокруг себя. По правую сторону от него расположены несколько деревьев, оглядываясь назад, он подметил небольшую полянку, выйди он туда — это верная смерть. Звуки явнее слышны справа, остаётся единственный путь налево, это шанс затеряться в кустах. Скрип металла о дерево подогрел уверенность агента, это явно давало понять, что стрелок не скрывается, намеренно выдавая своё местоположение. Это уверенность в себе или бравада? Припав к земле, агент пополз навскидку, стараясь отдалиться от неизвестного. Обползая поляну по кругу, он старался не задевать разбросанные повсюду ветки. Куртка практически сразу промокла, но чего он ожидал, ещё недавно хлюпая сапогами по этой каше, с трудом называемой травой. Но это было не важно, его одежда насколько это возможно сливалась с местностью, что упрощало перемещение. Добравшись до очередного дерева, агент замер, вслушиваясь. Посторонние звуки стихли, стрелок ничем не выдавал себя. Приподнимаясь на локтях, Глок выглянул, всматриваясь пристально в даль, стараясь разглядеть противника в этом пожухлом царстве. Тишина напрягала, ему было бы легче, знай он хотя бы приблизительно перемещения своего противника. Стоило агенту об этом подумать, как он услышал зычный хруст, а затем снова мелькнул блеск стали и последовал новый выстрел. Пуля прошибла соседнее от агента дерево. Этот сукин сын дразнит его, он знал о его местоположении с самого начала и теперь ведёт свою игру. Прижавшись спиной к стволу дерева теснее, Глок было хотел снова переметнуться в лежачее положение, но следующий залп снёс кусок коры совсем близко к его лицу. Это заставило мужчину крупно вздрогнуть и замереть в том положении, в котором он находился. Что-то повторно скрипнуло. — Звук перезарядки — догадался он. Забывая про страх, агент ухватился за шанс перетянуть канат на себя, ему нужно было скрыться, чтобы использовать своё местоположение, как козырь. Поэтому он ломанулся вперёд, пригибаясь насколько мог и петлял, сбивая прицел стрелка. Как только тот закончил перезарядку, раздался новый хлопок, пуля просвистела неподалеку от агента. Спрыгивая с небольшого холмика, он перекатился и припав к земле, пополз между кустов, стремясь добраться до дерева пошире, чтобы скрыть свою позицию наверняка. Он знал, что его противник не оставит преследование, поэтому готовился дать отпор. Агенту начинало думаться, что он нарвался на одного из лейтенантов Мишеля, но сразу отмёл эту мысль. Он не верил в утечку информации, никто не мог знать о его прибытии именно с этого фланга. К вражеской базе есть три подхода. С севера, можно пройти через лес, но придётся искать способ перебраться через проточную реку. Также можно зайти с юга, через топи, что разделяют военную базу с Кременчугом, сложно, но вполне возможно. И последний третий путь лежал напрямую, по главной дороге, если идти от станции, за километр там всё перекрыли колючей проволокой, туда пропускают только военных и бронемашины. Глок изначально не сообщал никому какой дорогой станет пробираться, а ослаблять главный штаб и отправлять сразу троих лейтенантов весьма не разумно. Кого бы он тут не встретил, велик шанс, что этот стрелок вообще никак не связан с его миссией. Это успокаивало, отчасти. Агент напрягся, всем своим слухом уповая на новый шум. Он расстегнул низ куртки, оголяя набедренную сумку, в которую ещё недавно спрятал рацию. Достав устройство агент мельком осмотрел его, затем, услышав тяжелые шаги, он выглянул из-за дерева, стараясь оставаться в слепой зоне. Его преследователь остановился на краю небольшого холма, затем, присев на корточки, спрыгнул вниз. Переходя на шаг, стрелок замер примерно в пяти метрах от места, где сидел Глок. Он оглядывался, явно собираясь пройти дальше, но застопорился, пристально вглядываясь в окружение, теперь он обратился в слух, стараясь найти свою добычу. Агент же старался даже дышать бесшумно, ему всё казалось, что издай он хотя бы лёгкий вдох, то тут же попадётся. Что-то в его преследователе вызывало у него необъяснимое чувство тревоги, схожее с лесным молчанием. Но одновременно с тем, его настороженность не затмевал страх, он мыслил свободнее и быстрее, и сейчас Глок нашёл в своем положении преимущество, а так же возможность убить двух зайцев одним выстрелом. Мужчина дождался, когда стрелок начнёт поворачивать голову в другую от него сторону, а затем, делая замах выше, кинул рацию за соседнее дерево. Уловка сработала почти так, как он ожидал. Агента ошеломило, что во время замаха стрелок неожиданно обернулся в его сторону, словно услышал, как полетела рация, но человеческие инстинкты сделали своё дело, от неожиданности противник навскидку пальнул в сторону шума, а окончательно его выбил из колеи взрыв устройства. В этот самый момент агент выскочил из своего укрытия, в один с половиной прыжок оказываясь лицом к лицу со стрелком, он схватился за ружьё, наваливаясь на того, пытаясь сильнее сбить с толку, а еще желательнее с ног. Но неизвестный только крепче вцепился в свою двустволку, выворачивая дуло в сторону агента. Противник Глока не был слабаком, в его железной хватке и рывках чувствовалась сила, в плавных движениях опыт. Агенту удалось отвести дуло в сторону. Резко дёрнув вверх ружье, противник умудрился спустить курок, что привело к новому залпу, но на этот раз агент не растерялся и, пользуясь эффектом неожиданности, вдарил хорошенько лбом по чужому и двинув ногой вперед, подогнул её, рывком надавливая под колено противника и валя его на землю. Незамедлительно отскочив в сторону он перехватил ружье поудобнее. На этот раз держали на мушке уже стрелка. Глок хрипло выдохнул, всматриваясь в человека стоящего напротив. Перед агентом, подняв руки в примирительном жесте, сидел поджарый мужчина в возрасте. Его седые серебристые волосы были видны из-под кепки. Одежда не соответствовала ни одной из армейских форм, но это пока ни о чём не говорило. — Кто ты такой? — вопрос, который пришёл на ум первым делом. Слова вырвались из горла с трудом, ломано и с хрипотцой, словно это могло помочь заглушить иностранный акцент. Здравый смысл требовал контрольного в голову, его видели — его могут сдать, а это прямая угроза миссии. Но, продолжая всматриваться в этого человека, что-то внутри поддалось обратной логике этой ситуации, что-то давно забытое изнутри рвалось наружу, его руки дрогнули. — Ты чувствуешь себя уверереннее, держа в руках оружие? — Неизвестный кивнул на двустволку, аккуратно, словно дикий зверь, поднимаясь на ноги. Он не опускал рук, продолжая держать их на виду, не желая провоцировать агента. Глок и бровью не повёл, прямо говоря своей невозмутимостью, что он не шутит. Но почему тогда он чувствует себя, как салага, направляющий оружие на офицера выше по чину, как маленький ребёнок, совершающий глупость, его не покидает опасное ощущение того, что он ничего здесь не решает. Тем временем стрелок продолжил, его глаза все ещё были скрыты за низко опущенным козырьком. — Я всего лишь глупый и полуслепой старик, юноша. Опустите оружие, — нельзя было сказать, что слова мужчины звучали, как откровенная ложь, но нехило на неё тянули. — Хорошая попытка. Но спрошу снова, — агент показательно взвёл курок, — кто ты, и зачем устроил пальбу по мне? В этот раз ему удалось заставить звучать свой голос твёрже. Глок не видел угрозы, а мягкий, без единой нотки враждебности голос старика, признаться честно, ослабил его бдительность, ситуация начинала складываться нелепым образом. Но агент не собирался слепо уповать на любое сказанное слово, то что он чувствовал во время погони было настоящим, поэтому он просто так не отступится. С опытом, у солдат вырабатывается то, что люди привыкли называть шестым чувством. Защитная реакция организма смешивается с желанием выжить, что позволяет чувствовать опасность подсознанием. Ещё после Канадской революции, представление Глока о окружающем его пространстве изменилось, после того, как он побывал на поле боя, завёлся от всплеска адреналина, испытал радость битвы, чувствуя себя единым целым с системой, называемой войной, он больше не смог смотреть на этот мир, как прежде. Но это не было душевной травмой или стрессом, ему показалось, словно это оголило его истинную природу, поэтому да, он чувствовал себя уверенее, держа пушку в руках. — Не нервничайте вы так. Я местный лесничий, слежу за порядком на территории этого округа. Я действительно извиняюсь за это… — Стрелок осёкся, словно старался подобрать более правильное слово, — недоразуменее. Я потерял свои очки пару дней назад и случайно спутал вас с оленем. — «Это ж какой минус надо иметь, чтобы перепутать прямоходящего человека с бегающим на четвереньках животным?» — подумалось Глоку, — «но это может объяснить ту атмосферу охоты, которая выбила меня из колеи». Мужчина не спеша опустил ружьё, всё ещё с подозрением смотря на названного лесника. — Когда я понял свою ошибку, распознав в тебе, парень, человека, то забеспокоился, что ты один из тех подозрительных типов, что здесь вечно шныряют, поэтому решил попугать, — лесник покачал головой, хмурясь, — военные, шпионы, браконьеры, русалки с водяными, для меня это всё одна хурма, да вот только, юноша, какими судьбами вы сюда забрели? — Мужчина опустил руки, выглядывая из-под козырька, впиваясь своими серами, потускневшими от старости, но холодными глазами в агента. Он сощурился, стараясь вглядеться в собеседника, но быстро оставил эту затею, пряча взгляд под козырьком — «Значит, меня преследовал полуслепой старик, явно со склонностями к маразматизму? Весело», — Глок нервно хохотнул, чувствуя себя полным идиотом. Нужно найти достойную причину, чтобы дать ответ. Желание застрелить старика всё не оставляло его, но он привык работать чисто, с минимальным количеством жертв. Лесник вряд ли сможет его опознать, а раз он упомянул, что здесь всякие ошиваются, то кто спросит, не станет особо расспрашивать, видимо это один из местных чудиков. Когда пауза начала затягиваться, чтобы не наслать на себя подозрений, агент заговорил: — Я из города, ехал вместе с сослуживцами повидать свою сестру, она местная, из Кременчуга. Мы ранее писались, что встретимся в её хижине. Я давно не был дома, — на мгновение мужчине показалось, что лесник улыбнулся, — но, даже когда жил здесь, по лесам не бродил, оттого и заплутал. — Что-то ты темнишь, юноша. Из деревни все давно уже посбегали. Призраки там водятся, во! — стрелок с задумчивым видом взялся за подбородок, поглаживая и хмурясь, это стало заметно по тому, как плотно он сомкнул губы, — да и говор твой странный, ты не нацист случаем? — «Что за скоттство, у этого старика, что свой внутренний календарь? Где он в эти времена, да и ещё на территории Советского Союза нацистов нашёл? Их поди здесь уже всех перестреляли, а оставшимся на каторгах так промыли мозги, что они в коммунизм подались,» — Глок моргнул несколько раз, неуютно подёргивая плечами и продолжая формировать в мозгу свою легенду, — так она, сестрица моя, в Кременчуг перебралась, а хижина от батюшки покойного осталась. Старик снова оглядел мужчину перед собой, его взгляд заметно смягчился, но окончательно подозрение не ушло. Они оба друг другу не доверяли, но это было нормально, поэтому каждому только и оставалось, что продолжать играть свою роль.  — А, говоришь ты так по чудному оттого, что в другой области долго жил? — Это звучало сродни насмешке, но лесник решил не заострять на этой теме внимание, поэтому перешёл к другому вопросу, — но, я, кажется, знаю о какой хижине ты толкуешь, вот только она находится южнее от того места, где я тебя чуть не пристрелил, пройди ты пару миль вперёд, вышел бы к дороге, — это заинтересовало агента, он аж встрепенулся, — навещать семью, особенно в такие смутные времена — дело благое, поэтому я укажу тебе более точные координаты, конечно если ты опустишь мою двухстволку, — старик многозначительно посмотрел на агента. Ощутив снова то чувство неловкости, он всё-таки опустил ружье, протягивая его законному владельцу, но как только названный лесник взялся за приклад, Глок, сильнее сжал дуло, смотря угрожающе, стремясь показать себя хозяином ситуации, — надеюсь, мы уладили текущее «недоразумение», — затем отпустил вовсе. Стрелок кивнул, медленно перекинув кожаный ремень через плечо, оставляя вопрос о стрельбе закрытым. Пошарив по карманам, он выудил из одного подобие карандаша, тот был источен, что можно было заметить по грубым и глубоким отметинам, ножом. Деревянного основания почти не осталось, зато грифель был большой и толстый. Засмотревшись на, чудного вида, письменную принадлежность, мужчина не сразу заметил, небольшую карту местности, которую старик достал следом. Придерживая на ладони нужные места, он облизнул губы, осматриваясь по сторонам, стараясь свериться со своими, давно отмеченными временем, ориентирами, потом наскоро начеркал пару отметок на довольно плотном холсте, подзывая незнакомца ближе и довольно усмехаясь с его дёрганности. — Вот, смотри, — лесник ткнул в крестик, выведенный жирными линиями, — это где сейчас находимся мы, — ведя дальше пальцем по карте, он заострил внимание агента на менее выделенной грифелем точке, — пройдя по этой тропе, ты доберёшься до нужной тебе постройки. Глок внимательно наблюдал, всматриваясь в каждую линию, у него, конечно, не фотографическая память, как у его куратора, чем тот обычно любит похвастаться, но если он постарается, то сможет запомнить куда больше того, что ему показывает лесник. — Вы ранее упомянали о деревне-призраке. Это она? — спросил мужчина, каснувшись идентичной точки, расположанее немного восточнее хижины. Старик осёкся, поджимая губы, повернув голову к мужчине, он некоторое время молчал, а затем кивнул. — Именно, она самая. Да вот только тебе там нечего делать. Заметив серьёзный, твердый взгляд серых глаз он тут же подавил своё любопытство, а вместе с тем и желание расспросить об этом побольше, поэтому согласно кивнул. — Верно, нечего. Я к сестре приехал, а не по всяким богом забытым развалинам шариться. Но даже после этих слов, взгляд стрелка не стал расслабленнее, теперь он не был похож на взгляд полуслепого, дурковатого старика, словно пелена развеелась, что больше и не скрывало враждебности и предостережения. По шее агента пробежался неприятный холодок. Старик, словно заметив замешательство незнакомца, кашлянул в кулак, улыбнувшись, стараясь успокоить, увести от тревожных мыслей, на которые он сам его и натолкнул. — Как доберешься к месту встречи, там уже и не заплутаешь, особенно если твоя родственница живет поблизости и знает округу. Тут, можно сказать, мы все живем в трёх соснах, — старик продолжал улыбаться. Он сложил карту вчетверо, протягивая мужчине, — возьми, тебе пригодится. Глок удивленно вскинул брови, но от подарка не отказался, учтиво кивнув. — Благодарю. — Если повезёт, ещё свидимся, юноша, — названный лесник натянул кепку пониже и, не дожидаясь ответного прощания, направился восвояси. Агент долго смотрел ему в след, пока тот не скрылся в гуще багровой листвы. Сделав пару шагов назад, он облокотился о дерево, шумно выдыхая, стараясь всё как следует переварить и развёртывая карту. Изучив досконально все ведущие к хижине тропы, заостряя внимание на помеченных самим стрелком чёрных линиях, он выбрал наболее удачный маршрут, выдвигаясь в путь.Чем дальше агент пробирался, тем теплее становилось, влажность, само собой, поднималась, но волнение за промокшие ноги уже отошло на задний план. Теперь же окружающая обстановка не заставляла шестое чувство волноваться, помимо шелеста собственных шагов он слышал напевы птиц и мерные постукивания дятла. В какой-то момент ему даже показалось, что он увидел рыжий и пушистый хвост белки, запрыгнувшей в дупло. Он покинул мёртвую зону и теперь мог полностью сосредоточиться на поиске своей цели. Русский разведчик должен уже ждать его на месте. У Глока всегда была слабость перед иностранными девушками, волей-неволей он представлял какой красавицей должна быть дама с позывным Венера. В размышлениях о предстоящей встрече он и скоротал остаток пути.